Автор: Рамира sitro_redmi@rambler.ru Бета: Irish-Cream Рейтинг: PG Пейринг: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер Размер: Макси Жанр: romance Статус: закончен Саммари: Война закончилась, однако еще долго придется пожинать ее плоды. Дисклеймер: ни на что не претендую.
-Я могу навестить Северуса? — сияя, спросила я директора. — Не стоит, пожалуй... Впрочем, как знаешь, — Дамблдор рассеянно погладил бороду, — Хуже не будет, – он ласково улыбнулся, — До свидания, Гермиона. Заходи ещё, здесь тебе всегда будут рады. Я ответила ему теплой улыбкой, однако в ушах еще звучали его слова: «Не стоит...» Почему? В чем дело? Память услужливо подкидывала тревожные обрывки фраз из их разговора – «Враг повержен, но потери в этой войне еще будут. Много, много потерь», «Инвалиды в Св. Мунго – это ещё не все... Есть более тяжелые увечья, невидимые глазом». Нет, успокаивала я себя, Он не мог получить еще какое-то проклятие – Луна говорила мне, что Северус здоров... Насколько это возможно при его прошлом. Может быть, Дамблдор имел в виду, что его характер испортился еще сильнее? Однако тревога не проходила, и, к тому моменту, как я оказалась в подземельях, во мне начала подниматься истерика. Наверное, это было смешно – девушка, лицом к лицу встретившаяся с Темным Лордом, и продержавшаяся в этом поединке до прихода Гарри и авроров, бежит по коридорам, испугавшись за ворчливого профессора. Который, а это доподлинно известно, в полном порядке. Как бы то ни было, но я уже прижалась всем телом к до боли знакомой двери и изо всех сил колотила в нее. Дверь распахнулась, мое тело потеряло опору, и я просто упала на Снейпа. Руки непроизвольно обвили его торс, и через мгновение вчерашняя «героиня войны» крепко обнимала потрясенного профессора и лепетала какие глупости о том, как хорошо, что он все же в порядке. Профессор не обнял меня в ответ, однако и вырваться не пытался. — Успокойтесь, мисс Грейнджер. С чего вы взяли, что со мной что-то должно случиться? Все тот же тихий, бархатный голос. За годы учебы он стал таким родным... Но в нем больше нет ни стали, ни угрозы, только усталость. Я взяла себя в руки, отстранилась и посмотрела на профессора. Как же он постарел! В иссиня-черных волосах серебрились седые пряди, на лице горькими морщинками и рубцами, кажется, отпечатался каждый его день. Мантия скрывала его тело, но я знала, что оно покрыто густой сетью шрамов. — Северус... – голос мой дрогнул и я остановилась на мгновенье, — я приехала к тебе. Мысли все еще путались, и я снова замолчала. Тягучая, вязкая тишина заполнила пространство, я разглядывала носки туфель и молчала. Он не помогал продолжить разговор. — Все будет как раньше, как мы хотели... Помнишь, когда я закончила учебу, я пришла к тебе и сказала что люблю тебя, помнишь? Я обещала поступить в университет и вернуться к тебе, и мы еще... — Не трудитесь, я все прекрасно помню. Спокойный, безразличный голос. Ни радости, ни волнения. Я подняла на него глаза. — Северус... Почему ты говоришь мне «вы»? Я вернулась, слышишь? Все будет как раньше... Как мы хотели, Северус... Как раньше... – я повторяла эти слова как молитву, но ни один мускул не дрогнул на его лице. — Нет, Гермиона, прошлое нельзя вернуть назад. Я искала свидетельства того, что все по-прежнему, все так, как и было два года назад... Но все изменилось, и я постепенно осознавала, что ничего уже не будет по-старому, и апатия, безразличие и бесконечная усталость в его глазах были тому подтверждением. — Северус... Почему? Он ответил, глядя мне в глаза. — Я не хочу, чтобы так было. Это сон. Просто ночной кошмар. Сейчас я проснусь в липком холодном поту, и окажется, что ничего этого не было. Я развернулась, вышла из его комнаты и саданула кулаком по стене. На костяшках пальцев выступила кровь. Боль казалось, была не моей. Я смотрела, как алые капельки стекают по пальцам, падают на пол. Плохо помню, как оказалась дома. Села в уголок, прямо на пол, и обняла себя за плечи. Из оцепенения меня вывела сова, яростно стучавшаяся в мое окно уже, наверное, час или два. Как сонамбула, я поднялась, впустила птицу и отвязала письмо. «Гермиона, девочка моя! Я напрасно позволил тебе навестить Северуса. Эта война не пощадила никого – кто-то заплатил жизнью, кому-то изуродовала тело, а кому-то покалечила душу... Я знал о ваших планах на будущее. Не оглядывайся на прошлое, живи в настоящем. Насколько я заметил, у юной героини отбоя нет от женихов и поклонников. Живи, Гермиона. У тебя еще все впереди. Твой друг, Альбус Дамблдор. P. /S. Не сердись на Северуса, он все же заботится о тебе – я пишу по его просьбе. P. P./S. Ответь мне – я хочу знать, что у тебя все в порядке.» Прекрасно. А если я напишу, что ничего у меня не в порядке: мне никто не нужен и я ничего не хочу? Что вы будете делать!? Я порвала письмо на мелкие кусочки, бросила на пол, села рядом и разрыдалась. Сова тихо ухнула, напоминая, что все еще ждет моего ответа. Всхлипывая, я написала, что все отлично и сунула свиток сове. Та неслышно поднялась и улетела через все еще открытое окно, а я вернулась на пол и продолжила реветь. Именно в таком положении меня и застало утро. Не задумываясь о красных глазах, я аппарировала в Министерство, и все сотрудники сегодня имели удовольствие видеть злую, как десять Вольдемортов Главного Аврора. Вечер, не дожидаясь конца рабочего дня, я встретила в «Старом котле Ойла», в компании конченых пьяниц и толстого масляно улыбающегося хозяина – м-ра Ойла. Огневиски – не самый подходящий напиток для двадцатилетней девушки, однако меня это не смутило. Уже едва держась на ногах, я аппарировала домой и уснула сном младенца. Или правильнее сказать — алкаша? Звон магического будильника я, конечно, пропустила.
***
Гермиона проснулась от того, что солнечный луч светил прямо в глаза. Жуткая головная боль напомнила о вчерашнем. Морщась, девушка встала с постели и подошла к окну, чтобы задернуть штору. Однако рука застыла на полпути – на подоконнике скопилась кипа «Ежедневных пророков» и еще несколько писем с печатью Министерства. Она машинально распечатала самое свежее. «Мисс Грейнджер! С сожалением вынуждены известить Вас, что за систематические прогулы, а также недостойное Главного Аврора поведение Вы сняты с Вашего поста. Ваша зарплата и документы будут доставлены в Вашу личную ячейку в Гринготтсе. Ваши вещи Вы можете забрать в любое время. Сообщаем, что Вы лишены всех министерских привилегий и льгот, а также просим Вас вернуть Значок Аврора, удостоверение и форму. Министерство Магии, Аврорат. P/S Вы имеете право вернуться на службу в Министерство в должности младшего секретаря архива. И приписка корявым почерком ее секретаря Дэниэла: Лучше не соглашайтесь. Зарплата ниже некуда, обязанностей море и все шишки на тебя. Уж лучше санитаркой в Св. Мунго, все равно на повышение не рассчитываете... Не грустите. Дэниэл» Газеты и письма выскользнули из рук и разлетелись по всему полу. Только сейчас Гермиона обратила внимание на бутылки на полу. Память почти не оставила свидетельств ее запоя, но сомнений быть не могло. Она наклонилась и собрала письма. Ей пришло просто невообразимое количество предупреждений и выговоров. Это за прогул. Это за появление в нетрезвом виде. Это... оскорбление Министра при свидетеле... при Дэниэле. Это сочувственное письмо от бывшего секретаря. Готова поспорить, что ее место сейчас занято Дэниэлом. Неплохой парнишка, должен справиться – отстраненно подумала Гермиона и отправилась на поиск чего-нибудь успокаивающего. Огневиски в доме не обнаружилось, поэтому вздохнув, она сварила себе антипохмельное зелье и решила заняться уборкой. Первый запой – и такой результативный, усмехнулась Гермиона, осматривая квартиру. Уже стемнело, когда она наконец удовлетворилась состоянием своего жилища. В распахнутые окна врывался запах цветов и спелых яблок. Девушка устало опустилась на кровать. Теперь, когда работа была закончена, она попыталась вспомнить, чем же занималась эти две недели. Последнее, что отпечаталось в ее голове – визит в Хогвартс. Потом – Аврорат, который она покинула раньше положенного, потом попойка... Потом заказ огневиски на дом... Смутно помнится появление в доме Дэниэла... И Фаджа. Заклинание Забвения... Идиоты, его применяют на трезвую голову... Они принесли еще огневиски... О, Мерлин, да ее подставили! Она не вела себя недостойно и никого не оскорбляла! Конечно, Дэниэл давно мечтал занять ее место, а Фадж был падок до взяток и лести! Как грубо. И ведь не пожалуешься в Магический Суд. А что – вот бы посмеялись: «Прошу вернуть мне один из важнейших постов в Министерстве, потому что меня лишили его незаконно – я никого не оскорбляла, всего лишь прогуливала работу и была в запое...» Прелестно! Истерический смех прозвучал в пустой квартире неестественно громко. Гермиона поежилась от охватившего ее неприятного чувства. Впервые за весь день она осознала, что осталась без работы. Что же делать? Скопленных денег хватит на пару месяцев, за это время ей надо устроиться. Какие варианты? Первое. Воспользоваться приглашением Министерства. Дэниэл был прав. В архивы идут в надежде на повышение. Второе. Опять же, как предлагал Дэниэл, в санитарки в Св. Мунго. Платят немного, работы полно, надежды на повышение нет... На глаза навернулись слезы. Гордость Хогвартса, лучшая студентка, за год экстерном окончила Высший Магический Университет, кавалер ордена Мерлина... И теперь у нее нет никакой надежды найти работу. А ведь ей нужно оплачивать лечение родителей, пострадавших от Упивающихся... Может, заняться разработками для Фреда и Джорджа Уизли? Им пригодятся ее знания, да и подмоченная репутация не напугает. Конечно, не самая достойная работа, но в ее ли положении думать о гордости? На этой мысли она и заснула. Еще до рассвета она поднялась с постели от стука в окно. Две почтовых совы толкались на ее подоконнике. На первой странице «Ежедневного Пророка» красовалась огромная фотография Дэниэла Праскета, ниже размещался ее собственный снимок. Лощеный молодой человек гордо кивнул ей головой и отвернулся, она сама, лохматая и в помятой мантии, исподлобья взирала на нового Главного Аврора. Не стоило даже читать заголовок, чтобы догадаться, о чем статья. Вторая сова тихонько ухнула, напоминая о себе. Не ожидая ничего хорошего, Гермиона отвязала свиток от лапки. «Дорогая моя Гермиона! Я в курсе событий в Министерстве, однако, вернуть тебе пост Главного Аврора мне не под силу. Подозреваю, что тебе нужна работа, поэтому предлагаю тебе выбрать должность, которая тебе понравится: — ассистент преподавателя трансфигурации, — ассистент преподавателя нумерологии, — преподаватель арифмомантики, — ассистент преподавателя зельеварения, — ассистент колдомедика. Думаю, что не стоит предлагать тебе должность ассистента преподавателя прорицаний? Впрочем, если ты захочешь, можешь выбрать и ее. Ответь как можно скорее, чтобы я мог найти кого-нибудь на остальные должности. Альбус Дамблдор» В голове Гермионы быстро сложился план: если с вечера, после отбоя подготовить компоненты зелий и записать лекцию по нумерологии на доске, то, проведя утром свои пары арифмомантики, она успеет помочь привести в порядок кабинет зельеварения, до вечера сменит мадам Помфри, а между лечением разбитых носов сможет еще и дописать докторскую... В мгновенье Гермиона настрочила ответ: «Профессор Дамблдор! Ваше предложение очень своевременно, я принимаю его в полном объеме. Можете не искать других преподавателей. С благодарностью, Гермиона» Проводив взглядом быструю сову, Гермиона еще раз перечитала список своих должностей и удовлетворенно отметила, что ее доход почти не изменился. Всего за два дня ее жизнь кардинально изменилась. К лучшему ли, к худшему – она не знала, но была уверена, что ей нужно немного собраться с мыслями, а также подготовиться к новой работе. Поэтому, захватив перо и чернильницу, она направилась прямо в библиотеку.
***
Дни пролетели незаметно, и, когда до первого сентября осталась неделя, в окно снова постучалась школьная сова. На этот раз она принесла портключ в Хогвартс. Тщательно уложив чемоданы, Гермиона бросила последний взгляд на свою квартиру и взяла в руки маленькую рубиновую заколку. Привычное ощущение, и вот она в кабинете директора. — Здравствуйте, профессор Дамблдор! — Добро пожаловать, профессор Грэйнджер. Но, думаю, будет удобнее называть друг друга по именам. Рад снова видеть тебя в школе. Не стану утомлять долгой беседой, у нас есть несколько свободных комнат в разных частях замка, поэтому выбор за тобой. Гермиона сверилась с составленным ею графиком: — Моя работа начинается в кабинете зельеварения, поэтому я выбираю подземелья. Ей показалось, что директор неодобрительно покачал головой. — Подумай, может выбрать башню в западном крыле, оттуда открывается изумительный вид, – но встретив мрачный взгляд девушки, директор отступил, — хорошо, эльфы сейчас отнесут твои вещи. Вот твое расписание арифмантики, вот расписание профессоров, у кого ты будешь ассистировать. И, Гермиона... — Да, Альбус? Дамблдор взволнованно взглянул в ее карие глаза. — Ты уверена, что хочешь ассистировать на зельях?
Рамира У вас опечатка в заглавии. И оформите темы, пожалуйста по правилам. В строке "заголовок" должно быть не только название фика, но и все его характеристики. Это замечание относится ко всем вашим трём темам. http://www.hp.lidi.ru/forum-rules-new.html
Медленно, осторожно Гермиона потянула на себя дверь кабинета зельеварения. Вот уже две недели она не позволяла себе даже думать о Северусе, пытаясь сохранять душевное равновесие. Казалось, воспоминание о последнем разговоре больше не причиняет боли, и сердце не бьется, как перепуганная птичка, услышав его имя... И вот, сейчас она уже полчаса стоит в коридоре, уговаривая себя войти и согласовать с профессором обязанности ассистента. Дверь тихо скрипнула, она вошла и осмотрелась. Профессор сидел за столом и что-то писал. Не поднимая головы, он прошипел: — Наконец-то вы соизволили заглянуть ко мне, мисс Грейнджер. Я уже и не ожидал Вас. — Вы могли бы называть меня по-имени профессор. Не надо подчеркивать формальность нашего общения, — Гермиона подошла к его столу и села на свободный стул. – Я хотела бы обсудить с вами свои обязанности как ассистента. — Если вы устроили все это чтобы еще раз поговорить о «нашем будущем», можете идти прямиком к директору и отказываться от этой работы. Гермиона на мгновение потеряла дар речи, а потом, к своему удивлению, рассмеялась. — Вы считаете, я дала взятку своему помощнику, чтобы он меня подставил? Ну что вы, профессор, это было бы слишком сложно для меня. Гриффиндор не силен в интригах... Давайте лучше вернемся к моим обязанностям. — Я не нуждаюсь в ваших услугах, — поспешно ответил Снейп. — Бросьте, профессор... От того, что между нами ничего нет, мой диплом по алхимии не теряет своей силы. Но даже если помощь в исследованиях вам не нужна, я сомневаюсь, что вы горите желанием самостоятельно мыть классную доску и ликвидировать последствия обучения новых Лонгботтомов. Профессор усмехнулся: — Неспособность Лонгботтома к зельям трудно превзойти... Однако, на втором курсе есть близнецы, недалеко от него ушедшие... Вы должны будете убрать класс и приготовить оборудование. Если я не успею дать вам задание лично, инструкция будет ждать на моем столе. Вам все ясно? – Гермиона кивнула, — Тогда приятных снов, профессор Грэйнджер... Гермиона. — Приятных снов, Северус, — эхом откликнулась она и вышла из кабинета прежде, чем он успел запретить называть себя по имени.
***
Я не бегала так со школы... Не потому, что Северус мог меня догнать, нет. Он ни за что не стал бы меня догонять. Просто мне казалось, что за спиной выросли крылья. Радость переполняла меня, я смеялась и плакала. Должно быть, это волнение перед первым днем в качестве преподавателя... Я знала, что обманываю себя. Горячие потоки счастья, проходящие через мое тело, брали начало в недавнем разговоре. Северус. Даже просто произносить его имя кажется счастьем. Сегодня я не буду вспоминать, что между нами все кончено. Сегодня я буду просто любить, и радоваться, что дышу одним воздухом с ним. Горячая ванна с персиковой пеной, прохладный шелк простыни... М-м-м, кажется, я уснула, едва голова коснулась подушки.
***
Не могу сказать, что ждала выпускного бала весь год. Скорее, я немного боялась. Прощание со школой, со старыми друзьями, любимыми учителями, а главное – с Северусом. Неделю назад, после последнего экзамена, я, кажется, перестаралась с Бессонным зельем и уже не осознавала, что делаю: просто пришла и призналась ему в любви. Сначала профессор подумал, что это шутка, но не успел он выдать мне порцию фирменного сарказма, как я упала в обморок. Очнулась на его кровати, он сидел рядом и нежно гладил по щеке. Несколько капель зелья – и я осознала, что я только что сделала. Чувствуя, как краска заливает лицо, я пробормотала: — Лучше бы мне снова упасть в обморок... – Не стоит, мисс Грейнджер, – ответил он, – Вы и без того меня напугали: добровольно врываетесь в кабинет зельеварения поздним вечером, сверкаете красными глазами, говорите невероятные вещи, и, в довершение всего, падаете к моим ногам. Его интонации просто сочились ядом, но в моих ушах все еще звучало «вы говорите невероятные вещи». Даже допуская, что это не злая шутка, он не мог представить, что кто-то в здравом уме скажет ему такое. – Я провожу вас в спальню, мисс Грейнджер. Перед сном выпейте вот это. Он протянул мне маленький флакон. Я вцепилась в его руку. – Я люблю вас. – Мисс Грейнджер, вы не в себе. Я не буду снимать с вас баллы, если вы перестанете отрывать мне пальцы. – Я. Люблю. Вас. Передозировка Бессонного зелья приводит к снижению самоконтроля, но я в своем уме. Северус... Я люблю тебя. Тем вечером он все-таки отвел меня в спальню, однако, подтверждая свое гриффиндорское упрямство, на рассвете я снова пришла к его комнатам. – Гермиона... То, что ты говорила вчера... Это правда? – Да. – Тогда... я задолжал тебе кое-что. Его сильные руки прижимают меня к его груди, а губы легко касаются моих губ. – Я люблю тебя, – и я чувствую губами каждое слово...
– А вот и я! Доброе утро, Герми! – голос Джинни возвращает меня в реальность. – Ты почему еще не одета? Девочка вмиг надела на меня целую гору нежно-кремового шелка и газа. Всего несколько минут ей потребовалось, чтобы затянуть шнуровку до такого состояния, что я не могла вздохнуть. – Э-э-э, Джинни, а в этом платье не предполагается, что я буду дышать? Может быть, ослабишь чуть-чуть? – Переживешь, – хихикнула Джинни, – и не подходи к зеркалу! – предупредила она меня, собираясь накладывать макияж. Ее руки двигались так мягко и аккуратно, что я невольно окунулась в воспоминания о прикосновениях Северуса. Нежные касания губ, ощущение его пальцев на моей щеке... – Гермиона, можно тебя спросить? О чем ты думаешь? Я открыла глаза и посмотрела на хитрое личико подруги. – Ты так улыбаешься, – пояснила она, – что сдается мне, не случайно всю эту неделю я не видела тебя на обедах и ужинах. – Я была в библиотеке, – ответила я, отчаянно надеясь, что слой тонального крема скроет пылающее лицо. Два часа я сидела, позволяя Джинни колдовать над своей внешностью. Еще столько же она пыталась привести в порядок мои волосы. До бала оставалось всего полчаса, когда она устало опустилась на стул и объявила: – Готово! Я медленно подошла к зеркалу. – О, Мерлин! Джинни, ты великая колдунья! Неужели это я? Мои непослушные кудри были красиво уложены на затылке, и только несколько прядей красиво обрамляли лицо, струились по шее и кокетливо ложились на грудь. Затянутый корсет подчеркивал тонкую талию, выделяя соблазнительные округлости груди и бедер. Огромные глаза светились, вечно обветренные губы стали нежными и мягкими. – Удачно тебе повеселиться, – пожелала Джинни, – потом все расскажешь, – и, уже с порога, лукаво подмигнув, добавила – Я всю неделю провела в библиотеке, и, знаешь, ни я, ни миссис Пинс тебя там не видели...
***
Утро выдалось теплое и солнечное. Первокурсники, радостно оглядываясь вокруг и переговариваясь, послушно прошли в Большой зал, выслушали приветственную речь директора и уже стояли, ожидая своего распределения. Шляпа, как всегда, исполнила новую песню о Четырех Основателях, и малыши по одному подбегали и натягивали ее на голову. – Пенни Финниган! – Гриффиндор! – Энн Хэллкотт! – Слизерин! – Вайолет Сандерс! – Слизерин! Наконец, новички разошлись по своим факультетам, и начался обед. С зачарованного потолка светило солнце, поэтому наскоро перекусив, я поспешила на улицу, стремясь насладиться последними свободными минутами на ближайшие несколько месяцев. Проходя мимо теплицы профессора Спраут, я услышала чей-то тихий плач. Неужели кто-то из первокурсников уже успел потеряться? Я заглянула под листья ближайшего зонторостика, и, к своему удивлению, обнаружила там рыдающую Хелен – ассистента профессора Трелони. Перепачканными пыльцой и землей руками девушка размазывала слезы по лицу, и оттого ужасно походила на индейца. Я подавила смех, чтобы не обижать чувствительную девушку. – Что случилось, Хелен? – О-о, прости-и-ите, п-профессор Грэйндже-е-ер, я-а-а-а-а... – не договорив, она снова залилась слезами. Так, кажется, придется мне поиграть в маггловского сыщика Шерлока Холмса и заняться дедукцией. Ей не поручали заботы о студентах, значит, с детьми ничего не случилось. Занятия начнутся только завтра, значит, над ней не могли неудачно пошутить ребята вроде Фреда или Джорджа Уизли. Она не потерялась, потому что сам Дамблдор показал ей и замок, и его окрестности. И вообще... Она все утро провела в кабинете Трелони. – Хелен, ты что, разбила хрустальный шар Сибиллы? – Не-е-ет. Ху-у-уже-е-е... Я едва сдержалась, чтобы не ответить «Неужели саму Сибиллу?». Тем временем, Хелен продолжила: – Я умру в течение ме-е-есяца-а-а... Ого! Что-то новенькое! Раньше она обещала год... – Знаешь, Хелен, она каждый год обещает кому-то смерть. Едва ли ее пророчества сбылись хоть раз. Хелен шмыгнула носом и недоверчиво уставилась на меня. – Почему? – Наверное, она просто хочет произвести впечатление. Не обращай внимания, ты еще самого Дамблдора переживешь. С этими словами я вытащила всхлипывающую Хелен из-под зонтороста и потащила в замок. Надежда погулять таяла на глазах. Отмыв и отпоив девушку успокоительным, я выглянула в окно, и обнаружила, что небо затянули серые тучи. Радостное настроение улетучилось. Я медленно побрела в кабинет нумерологии. Конспект вводной лекции ждал меня на столе. Молча порадовавшись его небольшому объему, я аккуратно переписала все на доску. Вот и меня несколько лет назад ждала эта лекция. Кто ее написал? Любил ли он этот предмет, или просто зарабатывал на жизнь? Не желая предаваться мрачным мыслям, я отряхнула с пальцев мел и поспешила в кабинет зельеварения. Сумрачные коридоры подземелий вряд ли развеют хандру, но тайная надежда встретить Северуса заставляла ускорить шаг. Я вошла в классную комнату и огляделась. Ни души. Как и было обещано, на столе меня ждала инструкция. «Мисс Грейнджер, – гласила записка, – подготовьте, пожалуйста класс для изготовления простейшего сонного зелья. проф. Снейп» Я всматривалась в знакомый почерк, едва удерживаясь чтобы не начать целовать готические буквы. – О чем вы думаете, мисс Грейнджер? Такой глупой улыбки я не видел даже на лице образца слабоумия – Поттера! Я подняла глаза. Это как же надо замечтаться, чтобы не заметить, как Северус вплотную подошел к столу. – И давно вы здесь стоите, профессор? Впрочем, не важно. Вы намерены изменить инструкции? – Я намерен проверить правильность их выполнения. Я подавила смешок. Он хотел указать мне на плохое знание предмета? Даже во сне любой второкурсник напишет рецепт простейшего сонного зелья без ошибок. Это настолько очевидно, что мне даже не обидно. Или он просто искал повод для встречи? – Сколько первокурсников в этом году, сэр? – Пытаетесь начать светский разговор? – Рассчитываю количество необходимых для зелья компонентов. – Сорок семь, мисс Грейнджер. – Спасибо. Сорок семь цветков золотоглазки, девяносто четыре коричных палочки, флакон с антилетучим составом... Я аккуратно выставила коробочки и флаконы на стол, рядом с горелкой и котлом. Мел крошился и все время норовил вылететь из рук. Я несколько раз наклонялась поднять его, мучительно краснея при мысли о том, что Снейп не отрывает от меня взгляда. Наконец, рецепт был записан. – Вы забыли поставить две точки, Грейнджер. Я ткнула мелом в доску и обернулась. – Мне кажется, мы забыли поставить еще несколько точек,... Северус. Он не пошевелился, но в его прежде расслабленной позе появилось неуловимое напряжение. Я не могла подобрать слова, поэтому просто спросила: – Почему? – Если мне не изменяет память, я уже отвечал на этот вопрос. – Северус, что произошло? Почему ты ведешь себя так, будто между нами никогда ничего не было? – По вашему, семь дней коротких встреч и пара целомудренных поцелуев – это «что-то было»? Гнев и отчаяние затопили мою душу. – Так ты обманывал меня? – Зачем? – Нет, это я хочу знать, зачем?! Почему ты сразу же не выгнал меня из кабинета? Зачем дал мне надежду? Голос сорвался, глаза увлажнились, и мне пришлось закусить губу, чтобы не расплакаться. Спокойный разговор, которого я ожидала, явно превратился в глупую сцену. – Мне всегда казалось недостойным вас закатывать истерики, профессор Грейнджер. Или я ошибался? – Извините, профессор Снейп. Я действительно повела себя неразумно. Больше это не повторится. Я полагаю, завтра вам понадобится помощь в уборке кабинета... Если вы не против, я зайду за час до обеда. До свидания, профессор. И, ругая себя, на чем свет стоит, я побрела в свои комнаты. Может, напрасно я выбрала подземелья? Сейчас бы я могла любоваться великолепным закатом, а вместо этого чувствую себя, словно в склепе. Одна радость – на стенах достаточно места, чтобы разместить все мои книги и оборудование. Шепотом, чтобы не слышать гулкого эха, я произнесла «Accio, учебник арифмантики!» и принялась готовиться к завтрашним урокам. Однако, пережитое волнение давало о себе знать: голова раскалывалась от боли, глаза слипались, книга выпадала из рук, и, не успев подумать о Бессонном зелье, я провалилась в сон.
***
Я медленно вошла в зал. Руки дрожали от волнения, мне ужасно хотелось привычно пройти мимо праздника и спуститься в библиотеку. Но сегодня это невозможно. Поэтому, я расправила плечи и подняла повыше подбородок. Первый, кто встретился мне в зале, был Драко Малфой. – Грейнджер?!... Обойди я вокруг него, его голова развернулась бы на 360о вслед за мной. Уже пройдя мимо я услышала, как Пенси Паркинсон, прошипев «Не смей пялиться на эту грязнокровку!», залепила ему пощечину. Рон с какой-то четверокурсницей из Хаффлпаффа... Хорошо, что он не смотрит в мою сторону. Я прошла через весь зал, однако Северуса по-прежнему не увидела. Вот уже и Гарри с Джинни пришли. И когда она успела привести себя в порядок? Задумавшись, я чуть не вскрикнула, когда большие сильные ладони опустились мне на плечи. Не нужно было спрашивать, нравлюсь ли ему. Расширившиеся зрачки и сбившееся дыхание стали лучшим комплиментом. Услышав звуки вальса, Северус слегка поклонился и протянул мне руку. Я приняла предложение, и с изумлением обнаружила, что профессор Снейп великолепно танцует. Музыка разливалась в воздухе, качая нас на волнах счастья. Я не заметила, как весь курс собрался вокруг, любуясь нашим танцем. Только когда раскатистый бас Дамблдора прозвучал в зале, мы нехотя остановились. Он не отпустил меня, я так и слушала директора, прижимаясь обнаженной спиной к теплому телу Северуса. – Теперь, когда вы уже немного насладились танцами, я попрошу вашего внимания. Надеюсь, семь лет обучения не прошли даром. Вы получили крепкие знания, нашли верных друзей, ... Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы думать о словах директора, а не о близости Северуса. Его руки, обвитые вокруг моей талии, горячее дыхание на шее. ...одни из вас продолжат обучение в Университетах, другие займутся семейными делами... – Хорошая идея, – коснулась моего уха бархатный голос, – Гермиона Снейп. Правда, красиво звучит? ...поэтому, мне остается только поздравить вас с окончанием Хогвартса! В добрый путь! Раздались громкие аплодисменты. – Минутку, профессор Дамблдор, – Драко вышел из толпы и поднялся к директору, – если вы позволите, я тоже хотел бы поздравить своих однокурсников... Не видя причин для отказа, старик посторонился. – Я надеюсь, все присутствующие здесь осознают, что сегодня великий день. И потому я хочу пригласить вас на гораздо более веселую вечеринку – в Малфой-Мэнор. Я почувствовала, как Северус напрягся. Драко поднял вверх огромную хлопушку, похожую на изобретение близнецов Уизли. Боковым зрением я уловила движение в толпе. Крэбб, Гойл, Паркинсон. Кто еще поднимал хлопушки, я не успела заметить, Северус толкнул меня на пол и накрыл собой. Хлопки раздаются со всех сторон, и конфетти летит по залу. Я слышу, как раздаются вскрики.
Волшебный будильник уже громко вопил мне в ухо, когда я, наконец, разлепила глаза. Наскоро причесавшись и натянув профессорскую мантию, я бросилась в Большой Зал. У самого входа я остановилась отдышаться, чтобы степенно прошествовать на свое место. Свободно оказалось между Хелен и молодым преподавателем Защиты от Темных Сил. Как же его зовут? Альбус говорил мне, но выудить из глубин памяти его имя никак не удавалось. – Приятного аппетита, профессор Грейнджер. – Спасибо, Хелен, тебе тоже. – О, спасибо, профессор! Девушка с обожанием заглядывала мне в глаза. – Знаете, профессор Трелони сказала, что если я буду носить талисман из жемчуга и помета пикси, то я выживу! Хотите, покажу талисман? От мысли *что* мне придется увидеть, есть мгновенно расхотелось. Надеясь, что мои знания о талисманах верны, я поспешила отказаться. – Хелен, я слышала, что талисманы никому нельзя показывать, чтобы они не потеряли свою силу! – О, вы такая добрая, профессор Грейнджер! Честно говоря, наивность юной пифии мне уже порядком надоела, еще больше надоело то, что она называет меня «профессор Грейнджер», хотя, судя по всему, младше меня не больше, чем на год. – Хелен, вы можете называть меня по имени. Во-первых, мы коллеги, а во-вторых, я ненамного старше вас. – О, с удовольствием! Она продолжала что-то щебетать, но я уже не слушала ее, занимаясь завтраком. Вот невезение! Теперь я вряд ли от нее отвяжусь. Завтра встану пораньше и сяду с мадам Помфри. Вон как уплетает свой сандвич – едва ли ей сейчас до разговоров. Я задумалась о предстоящих уроках. Кто у нас первый? Второй курс Хаффлпаф-Райвенкло. Тихие, должно быть ребята. Вот с четверокурсниками будет сложнее, это Слизерин с Гриффиндором. Интересно, после победы над Вольдемортом они уже не так враждуют? Погруженная в свои мысли, я не заметила, как покончила с завтраком и оказалась в своем кабинете. Уроки пролетели как миг. Хаффлпаф-Райвенкло показались мне образцом прилежания, Гриффиндор-Слизерин на практике доказали, что никакая сила не умалит их соперничества. Объяснять им что-либо под аккомпанемент тихих переругиваний и взрывы бомбовонючек было бесполезно. Видимо, юный возраст профессора расслаблял. Ну что ж... Сами нарвались. Я сотворила чары Нечувствительности над своим носом, закрыла все окна и двери кабинета и продолжила читать лекцию. Судя по выражениям лиц, запах бомбовонючек стал невыносимым. Наконец, у кого-то хватило смелости попросить меня проветрить кабинет. – Сто баллов с каждого факультета. И запомните, что на моих уроках вы должны заниматься арифмантикой, а не неизвестно чем. Окна и дверь распахнулись. В классе стояла тишина. Я закончила лекцию скорее из чувства долга, потому что, пропустив первую половину темы, они едва ли разобрались что к чему во второй. С чистой совестью задав несколько метров сочинений и конспектов, я отпустила несчастных и поспешила в подземелья. Как всегда после первогодок, столы, пол, и даже стены и потолок были перепачканы остатками того, что должно было быть зельем. Ругая на чем свет стоит особо криворуких студентов, Северус обезвреживал эту мерзость, поэтому, коротко поздоровавшись, я взялась за уборку. В полном молчании мы вычистили класс и пошли на обед. Неловкая тишина угнетала, но ни я, ни Снейп не могли придумать, что сказать. В Большом зале оставалось два свободных места в разных концах стола. Северус подошел к ближайшему, рядом с Хелен, но не успела я обрадоваться, как он учтиво отодвинул стул и произнес: – Профессор Грейнджер, прошу. – Благодарю вас. Интересно, он нарочно это сделал? Так сказать, компенсировал тот факт, что сегодня он мне еще не хамил... Или наоборот, за вчерашнее извиняется? Тогда мне и правда очень приятно... Кто ж его разберет... Быстро, не слушая Хелен, расправившись с обедом, я поторопилась к мадам Помфри. Дежурство оказалось довольно спокойным, не считая нескольких переломов у упавших с метел. Вот идиоты – ну кто же лихачит, едва научившись держаться на метле? Напоила всех костеростом. Даже тех, кому могла помочь простым заклинанием. Для профилактики. Имела глупость сказать ревущим первогодкам, что Гарри регулярно пил эту дрянь. Через полчаса пришло еще человек пять поклонников Мальчика-Который-Выжил с жалобами на переломы. Выгнала симулянтов взашей. Зря, наверно. Небось, пойдут сами варить. До самого отбоя готовила универсальное противоядие. Пусть только попробуют неправильно сварить, уши оборву по самые пятки. Не зря после отбоя всем полагается спать. Глаза слипаются. А лекция по нумерологии длинная-а-а... Ну, наконец-то, можно и в подземелья. Последний пункт плана и – в кроватку, баиньки... Слава Мерлину, Снейп не появился. Наверное, десятый сон видит. Инструкцию выполнила в точности. Интересно, который час? Страшно смотреть на будильник. Лучше сразу лягу спать.
***
Звук разрывающихся хлопушек похож на выстрелы. Северус прижимает меня к полу и шепчет: «Ничего не трогай! Это...» Внезапно давление исчезло. Я подняла голову. Северуса не было рядом. По полупустому залу метались обезумевшие от ужаса студенты. Я попыталась стряхнуть с платья цветные кружочки, и мир завертелся. Это портключи! Вот что не успел сказать Снейп! Миллионы маленьких портключей в Малфой-Мэнор!!! Вероятно, портключи были настроены на разные комнаты. Я очутилась в коридоре. Трудно сказать, повезло ли мне. Не знаю, куда он ведет, но уверена, что из-за приоткрытой двери доносится голос Люциуса. – Я приготовил необыкновенный сюрприз. Дом полон волшебников и волшебниц, подлежащих истреблению, а также просто грязнокровок. Каждый из вас имеет возможность послужить нашему лорду, уничтожая это отребье или просто приятно провести время. Итак, объявляю охоту открытой! В это время за моей спиной раздался вопль. Домовой эльф вцепился в мою руку и выволок в комнату. – А я, – Малфой хищно улыбнулся, – займусь этой маглорожденной зазнайкой. Теперь я отчетливо поняла, что мне катастрофически не повезло. И как только домовик получил приказ убираться прочь, я со всех ног бросилась обратно в коридор. Куда бы он не вел, это лучше, чем в лапы Малфоя.
***
Гермиона проснулась в холодном поту. Ее трясло. Ни ледяной душ, ни горячий кофе не заставили ее успокоиться. Завернувшись в плед, она выскользнула в темный коридор. Добежав до комнаты Северуса, она решительно постучала. Дверь распахнулась на удивление быстро. Полностью одетый профессор прислонился к косяку двери и – Что заставило вас изображать привидение, мисс Гр... Однако, увидев, в каком она состоянии, Снейп забыл свой сарказм, и легко подхватив девушку на руки, внес в свою гостиную. По щелчку его пальцев, в камине заплясал огонь, и, опустив дрожащую Гермиону в мягкое кресло у огня, он присел рядом. – Что случилось? Не в силах сдержаться, девушка расплакалась. Призвав стакан воды и флакон с успокаивающим зельем, зельевар отмерил несколько капель. Он мягко поднял ее лицо. – Выпей. Не спрашивая, чем он ее поит, Гермиона проглотила жидкость. Сейчас, маленькая и хрупкая, в огромном кресле, она казалась маленькой девочкой. Повинуясь непреодолимому желанию, Снейп прижал ее к себе и начал баюкать, как младенца. Мало помалу всхлипы прекратились. Он отстранился и посмотрел в заплаканные глаза. – Что произошло? Гермиона словно утонула в черноте его глаз. – Мне приснился кошмар, – ответила она, и, словно боясь, что он посмеется над ней, добавила – Малфой-Мэнор. – Забудь обо всем. Ты победила. Все хорошо. Все позади. – Он отвел взгляд. Повисла неловкая тишина. Поплотнее закутавшись в плед, Гермиона встала. – Спасибо, профессор. Я пойду. Задав контрольную работу классу, профессор арифмантики села за свой стол и хмуро уставилась на палочку. Она не заметила бы даже гоблинов, танцующих на ее столе танго. За ужином Гермиона безропотно села рядом с Хелен. Надеясь немного отвлечься от своих снов, она прислушалась к болтовне прорицательницы. – ... да-да, я училась в одном классе с Альбусом! Правда, повезло? Знаешь, Дамблдор был такой симпатичный... Но я не об этом, ... – В одном классе с директором?! – перебила Гермиона собеседницу, подозревая у себя слуховые галлюцинации. – Ну да! Так вот, я говорила... – Но вы выглядите младше меня! – снова не дала договорить девушка. – Ах, Гермиона, я же говорила тебе, что я – метаморф. Хелен прекрасно справилась с задачей отвлечения Гермионы. Теперь юная профессор усиленно вспоминала, не сказала ли она что-нибудь некорректное почтенной старушке. Странный наверное, был выпуск. Дамблдор, великий волшебник с озорным взглядом, Хелен, ведущая себя как пятнадцатилетняя девчонка... – Скажите, Хелен, а почему вы только ассистент, а не профессор? – спросила Гермиона, и тут же прикусила язык. Ну что за бестакность! Однако Хелен не заметила в ее вопросе ничего обидного. – О, я вышла замуж, сразу же по окончании школы! Но это не самое главное – просто я единственный экзамен, который я сдала самостоятельно, были прорицания. И те – на «удовлетворительно». Если бы не Альбус – я была бы первой, кто ничему не научился за годы учебы. Хелен захихикала и продолжила рассказ о своем первом свидании. И как, спустя столько лет она помнит такие подробности?
***
Полтора месяца пролетели как ночь перед экзаменом. Гермиона так и не нашла времени обдумать тему своей докторской. Каждый вечер, подготавливая класс зельеделия, она варила себе «сон без сновидений». Не то, чтобы все было отлично, но жизнь шла своим чередом. Угрюмое настроение сказывалось на стиле преподавания. Однажды в коридоре она услышала обрывок разговора студентов: «Знаешь, лучше три дня зелий с ежедневными отработками у Снейпа, чем одна арифмомантика». Сегодняшнее пятничное утро не стало исключением из мрачного правила: «сон без сновидений» не принес отдыха, тупая боль в висках и красные глаза красноречиво свидетельствовали о злоупотреблении зельем. – Год, всего один год, – уговаривала себя Гермиона. Этого хватит, чтобы оплатить лечение родителей, и можно будет ослабить нагрузку. Печально ковыряя вилкой яичницу, Гермиона вспоминала школьные годы. Гарри и Рон учатся в Университете. Будущие Авроры. Забавно. Стоит им захотеть – и они сдадут экзамены экстерном. Но – нет. Захотелось продлить детство. Всего пару лет назад она с пеной у рта доказывала им, что это неразумно... Глупая. Как бы ей хотелось сейчас сидеть на скамейке с Джинни – младшая Уизли тоже поступила в Оксфордский Высший Волшебный Университет, но не на алхимию, а на колдомедицину. Обсуждать с подругой лекции и парней... Заставив себя доесть завтрак, Гермиона встала из-за стола и направилась в свой кабинет, где и обнаружила рыдающую Хелен. – Хелен, профессор Трелони опять пообещала вам смерть? – О-о, Гермиона-а-а! Ты то-о-оже видишь это в моей а-а-ауре? По-правде говоря, я даже ауры не вижу, подумала девушка. – В чем дело, Хелен? С вашей аурой все в порядке. – Сибилла сказала, что я непременно упаду с лестницы, если немедленно не покину Хогвартс! – Хелен, дорогая. Успокойтесь. Мне кажется, вы уже убедились в том, что пророчества не всегда сбываются. Особенно пророчества профессора Трелони. Ну что вы так расстраиваетесь, Хелен. – О, нет, Гермиона, я должна покинуть Хогвартс! О-о-о! Это ужасно! Слезы хлынули бурным потоком. Гладя рыдающую Хелен по руке, девушка размышляла. По всей видимости, уход из школы – вопрос решенный, но дело не только в пророчестве. – Почему вы не хотите покидать Хогвартс, Хелен? – О-о-о, Гермиона-а-а! Это из-за Аргуса-а-а! Челюсть профессора Грейнджер оказалась на полу. – Из-за Филча!? – Не-ет, из-за Аргуса Флетчера-а! Водворив челюсть на прежнее место, Гермиона поинтересовалась: – Кто такой Аргус Флетчер? Поток слез иссяк, на щеках показался румянец. Вытерев нос, Хелен пояснила: – Он преподает Защиту от Темных Сил. Красавчик, правда? Помнишь, я рассказывала тебе о своем первом свидании? Так вот, самого первого свидания я не помню, я говорила о свидании с Аргусом! Только ты никому не говори, ладно? Гермиона машинально кивнула. – О, Герми, ты моя лучшая подруга! И порывисто обняв ошарашенную «подругу», старая педофилка убежала в неизвестном направлении. Лекции прошли как всегда спокойно. Каждый факультет лишился основательного количества баллов, и к концу третьего урока Гермиона совсем было отвлеклась от утреннего разговора, но тут в кабинет ворвался лохматый Аргус. – Профессор Флетчер, что заставило вас прервать мой урок? Надеюсь, это, по меньшей мере, дело жизни и смерти! – Это еще важнее! – проорал молодой профессор, – вы видели Хелен? При упоминании пифии его голос потеплел. – Утром я обнаружила ее в своем кабинете. Она собиралась покинуть Хогвартс, потому что профессор Трелони предсказала ей смерть от здешних лестниц. – О, моя доверчивая девочка! – пробормотал Аргус, и, не благодаря, унесся из кабинета. «Геронтофил, – подумала Гермиона. – Или не в курсе, сколько лет его «девочке». Но вслух она этого, конечно, не произнесла. Во время обеда за столом осталось два свободных места. Отдежурив смену в больничном крыле, девушка поспешила в класс зелий. Она спускалась в подземелья, думая о влюбленных. Интересно, расскажет ли Хелен ухажеру? Хотя... Может быть, он и узнает, что она метаморф, но о возрасте женщин спрашивать не принято. – Ой! – Гермиона вскрикнула от неожиданности, когда ей на плечо опустилась чья-то рука, – Профессор Снейп! Вы меня напугали. – Я – вас? Ну что вы! Судя по разговорам студентов, это мне стоит бояться. Некоторые дошли до того, что специально напрашиваются на отработки ко мне и Филчу, чтобы не попасться вам! Гермиона невольно рассмеялась. – Однако я ждал вас не для того, чтобы оспорить звание «самого страшного профессора Хогвартса». Я занимаюсь сложным зельем и мне необходим толковый ассистент.
Если в жизни и есть счастье, то это оно. Ночь пролетела незаметно, наполненная пряным запахом трав и терпкими ароматами зелий. Все-таки есть необъяснимая красота в этих точных движениях ножа, нарезающего упругие корни, в синхронных действиях двух сильных волшебников... И в заветной жидкости, чистой, как слеза феникса, и полной волшебной силы. На прощание профессор дал мне восстанавливающего зелья. Несколько капель голубоватой жидкости плюс завтрашний выходной – сейчас, это все, о чем только можно мечтать. Я проследила, как зелье растворяется в воде, и одним глотком выпила. Просто чудо, что я не уснула прямо в горячей ванне.
***
Я бежала по нескончаемому лабиринту подземелий. Вода капала с потолков, я то и дело спотыкалась о камни на полу. Внезапно я почувствовала на лице липкую сеть паутины. Пыльные тонкие нити попали в глаза, и я окончательно перестала разбирать дорогу. Пришлось остановиться, и, морщась от отвращения вытереться. Пользуясь своей задержкой, я прислушалась. Услышав за спиной шаги, и увидев голубые отсветы «lumos», я снова бросилась бежать. Теперь меня не пугали ни паукои, падавшие на лицо, ни разбегающиеся из-под ног крысы, кровь шумела в ушах, а за спиной приближались шаги. У очередного поворота я загасила слабый огонек на своей палочке, чтобы преследователь не мог обнаружить по его свечению, куда я свернула. Теперь я бежала в полной темноте, натыкаясь на стены. Каблук моей туфельки несколько раз попадал в трещины в полу, пока не застрял окончательно. Сбросив туфли, я побежала босиком. Грубо обработанный каменный пол ранил ноги. Кажется, я отдала бы все на свете, только бы этот коридор не закончился тупиком. Подол шикарного платья путался под ногами, но укорачивающее заклинание никак не шло мне на ум. В голове отдавались шаги преследователя... Или преследователей. От страха я никак не могла отделить шаги от эха. Впереди забрезжил свет. Выход! Наконец-то! Может быть, там авроры? Не успев подумать «а может, их там нет», я вбежала в огромный зал. Я в ужасе огляделась. Кажется, Упивающихся здесь нет... Кроваво-красные стены с золотыми узорами, черно-красный геометрический узор на полу, бесконечно высокий черный потолок и черный трон в середине зала. Мерлин, я попала в святая святых Упивающихся...
***
Я проснулась незадолго до обеда. Чувствуя себя разбитой, я все же отметила некоторое улучшение – исчезли темные круги вокруг глаз, да и голова болеть перестала. Наскоро собравшись, я поспешила в Большой зал. Видимо, все же немного опоздала, так как уже из коридора услышала голос Дамблдора. – ... небольшие изменения. С этого дня вместо Защиты от Темных Сил вы можете посещать уроки на свой выбор. Пользуйтесь моментом, так как, это ненадолго. Занятия возобновятся, как только найдется новый преподаватель. Обязанности ассистента на прорицании временно исполняет мисс Грейнджер. Вот это новости. Есть расхотелось. Я развернулась и пошла в больничное крыло. Ковыряя палочкой стол, я размышляла. Мое расписание еще больше уплотняется. Не сказать, чтобы это очень сильно что-то меняет. Но ассистировать Трелони не хочется. Одна надежда – она сама откажется от моего присутствия. В дверь заглянула третьекурсница. А, ладно – все равно рано или поздно Дамблдор найдет Хелен замену. – Входи, Лорин. Пока я занималась ожогом девочки, пришла мадам Помфри. Это значило, что я могу быть свободна. Ноги сами несли меня к родным подземельям. Не чувствуя усталости, я влетела в лабораторию. – Профессор Снейп? – Вы как раз вовремя, профессор Грейнджер. Подготовьте эмульсию на основе крови дракона. Работа закипела. Мы почти не разговаривали. Изредка зельевар бросал мне короткие команды: – Сделайте порошок Андрюса. И я беспрекословно толкла в ступке сушеные ножки кузнечиков и смешивала их с пыльцой алых медостримов. Когда выдавалась свободная минутка, я молча наблюдала за отточенными движениями профессора. Самые простые действия, выполненные рукой мастера, превращались в прекрасный танец. Иногда он заканчивал свое занятие чуть раньше меня, и я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Но руки больше не дрожали, а мысли не путались. Я чувствовала, что смирилась: больше не было Северуса и Гермионы, остались ученые-алхимики, страстно влюбленные в свое дело. И, коль все повернулось так, а не иначе – я получала от ситуации истинное удовольствие. Перед уходом, уже занимаясь уборкой, я украдкой сварила себе зелье «сон без сновидений». Если профессор и заметил мои маневры, то не подал вида. Ночь прошла спокойно.
***
После уроков арифмантики Гермиона поднялась к профессору Трелони предложить свою помощь. Несказанно обрадовавшись зрителю, Сибилла тотчас взялась пророчествовать. Быстро справившись с установкой магических шаров, девушка выбрала место подальше от профессора и села. Студенты не заставили себя долго ждать. – Итак, сегодня мы изучаем гадание по магическим шарам. Положите руки на шар. Почувствуйте, как ваша магическая энергия проходит сквозь него. Взгляните в его глубины! Что вы видите? – Ой! У меня помехи! – пробормотала маленькая рыжеволосая хаффлпафка. – Антенну подсоединить надо, – ответил ей сосед, явно магглорожденный. – Пять баллов с Хаффлпаффа за разговоры не по теме, машинально отреагировала Гермиона. Остаток урока прошел в молчании. Самые везучие ухитрились разглядеть в шаре дымок. Вспомнив проделки братьев Уизли, Гермиона, не удержавшись, сотворила видение в шаре юноши. Несколько отвратительных слизняков ползали по влажному листу капусты. Поморщившись от его торжествующего вопля, профессор Грейнджер приготовилась выслушать очередное обещание смерти. – О, мой мальчик, черви означают сомнения и печали, грызущие тебя. Влага на листе – опасность быть утопленным. Капуста... Убедившись в том, что пророчества стандартны, Гермиона сложила иллюзию в один большой кукиш и развеяла видение. Мечтая о том дне, когда Дамблдор найдет ассистента для Трелони, она помогла убрать шары и спустилась к Помфри. Обед она пропустила, задержавшись в башне, но Добби позаботился о «друге Гарри Поттера» и принес ей кофе и тосты. Горячий напиток и книга помогли ей скоротать свое дежурство.
***
Как только прозвучал сигнал отбоя, Гермиона направилась в подземелья. Просто Золушка наоборот, думала девушка. Весь вечер я умираю от тоски, залечивая разбитые носы и коленки, но когда часы бьют полночь, превращаюсь в настоящего алхимика. Интересно, что будем варить сегодня? Однако лаборатория была пуста, и ассистентка отправилась на поиски. Мастер зелий нашелся в своем кабинете. Он сидел за столом, сложив руки на груду исписанных расчетами листков и опустив голову. – Добрый вечер, профессор Снейп. – Вечер отвратительный, профессор Грейнджер, – отозвался тот не поднимая головы. – В чем дело? Вы выглядите расстроенным. Меньше всего профессору подходило слово «расстроенный». Уставший. Злой. Но не расстроенный. – А вы выглядите так, будто нарядились инферналом на Хэллоуин. Гермиона подошла к гладкому сосуду, заменившему ей зеркало. Бледное лицо, круги под глазами. Следствие недостатка нормального сна. – И все же, в чем проблема? – Проблема? Проблема в том, что вместо превосходного универсального зелья против любых проклятий я получаю столь же универсальный яд! – Вы уверены в правильности приготовления? Левая бровь изогнулась. – Вы сомневаетесь в моем умении варить зелья, маленькая гриффиндорская зазнайка? Не желая вступать в дискуссии на тему своих личных качеств, Гермиона попросила: – Позвольте взглянуть на теоретические выкладки? – Вы и в теории сомневаетесь? – Профессор, я ни в чем не сомневаюсь, но позвольте мне свежим взглядом просмотреть ваши записи. Сверкая гневными очами, он убрал руки со стола. Девушка склонилась над обрывками бумаги, не осознавая, что подошла неприлично близко. Из тех частей, что не попали под горячую руку профессора, стало ясно, что Снейп пытается создать зелье не трансформируя готовые рецепты, а выводя ингредиенты из философских категорий. Высший пилотаж! – Профессор Снейп, а вы не пробовали проверять результаты по уже известным зельям? – Нет! И вам не советую, – он поднял на меня глаза, на его лице читалось презрение, – что нового можно создать, тысячный раз пережевывая старое? Самое обидное, что он прав. И, по большому счету, Гермиона была с ним согласна. Но надо же сдвинуть эту работу с мертвой точки? Она еще раз перечитала полученный рецепт. Идеальный яд. Нечувствительных к нему существ нет. Противоядий нет. Действует безболезненно и моментально. Есть в этом какая-то темная эстетика. – Я могу взглянуть на образец? – Почувствовав свою несостоятельность, вы решили отравиться? – Нет, профессор... полюбоваться, – краснея, ответила ассистентка. Ядовито усмехнувшись, профессор неопределенно взмахнул рукой. Проследив направление, Гермиона обнаружила несколько флаконов из горного хрусталя. Камень приятно холодил руку. Чистая, как слеза, жидкость, преломляя свет, играла всеми цветами радуги. Совершенство. Усилием воли заставив себя поставить флакон на место, Гермиона вернулась к записям. Снейп опять что-то писал, перечеркивал, рвал бумагу и писал заново. Ворох бумаги вокруг зельеваров покрывал весь пол основательным слоем, когда в дверь постучали. – Кому хватило нахальства войти в мои комнаты без моего разрешения? Мисс Грейнджер, откройте дверь. Не желая отрываться от работы, Гермиона подошла к двери с листом формул в руках. На пороге, к своему удивлению, она обнаружила Альбуса Дамблдора. – Чем обязан, – не особенно заботясь о вежливости, спросил Снейп. – Видишь ли, мальчик мой. Я понимаю твой научный пыл, но уроки зельеварения и арифмантики по-прежнему необходимы студентам. Поэтому, – директор посерьезнел и тон его стал суровым, – приведите себя в порядок, выспитесь и завтра извольте оба присутствовать на своих уроках! – и, снова смягчившись, Дамблдор добавил: – Когда два самых страшных профессора внезапно исчезают, дисциплина просто катастрофически падает. Гермиона, я провожу тебя до твоих комнат. – Ты слишком переутомляешься, девочка моя, – ласково произнес директор, выведя девушку в коридор. – Мне уже сообщили, что я похожа на покойницу, не надо об этом, – перебила она. – Поэтому я нашел замечательного колдомедика для мадам Помфри. Также я веду переговоры об ассистировании профессору Трелони. – Вы хотите сказать, что я уволена? Я не справляюсь со своей работой? – Я хочу сказать, занимайся научной работой. Хорошие колдомедики встречаются чаще, чем талантливые алхимики. И еще. Оставь Северусу славу «ужаса школы». Кстати, хочешь лимонную дольку? Это «кстати» прозвучало так нелепо, что Гермиона рассмеялась. – Вот это другое дело, – сказал директор, медленно удаляясь по коридору, – Кстати, кукиш из слизняков я оценил. Слова Дамблдора настолько впечатлили Гермиону, что, умывшись и переодевшись, она упала в постель, не приняв обычного зелья.
– Мерлин, я попала в святая святых Упивающихся... – Именно, — послышался отвратительный голос у меня из-за спины. – Экспелиармус! – крикнула я, разворачиваясь и обнаруживая перед собой красноглазое чудовище. Вольдеморт уже окружил себя магическим щитом. Не дожидаясь его проклятий, я сотворила такой же щит себе. Теперь, если он опустит защиту, я смогу, подставив себя под удар, задеть его. Одна попытка чтобы победить. Ни одной – чтобы выжить. – Ты понимаешь, что обречена, я вижу это по твоим глазам. Разве ты не знаешь, что по предсказанию, только один человек мог бы убить меня, – он скривился, – и его здесь нет. Но мне скучно ждать его, и я предлагаю магический поединок. Ставка – твоя жизнь. Он опустил щит. К черту честь и совесть, я должна попробовать... – Avada Kedavra! Зеленая вспышка отрикошетила, словно сама цель была щитом. – Я согласна на поединок. – Тогда прошу... Отвратительное, склизкое рукопожатие, поклон. Шаг, еще один, не разрывая контакта глаз. Я не чувствовала ног, но четко отмеряла шаги. Двадцать! Кивок серо-зеленой головы, мой реверанс... Синхронный взмах палочек. – Expeliarmus! – Avada Kedavra! Синхронный шаг, чтобы уклониться от удара. Точно отражая меня в зеркале, Вольдеморт взмахнул палочкой и повторил заклинание. Я отклонилась, краем глаза заметив его движение. Всполохи промчались мимо целей. Взмах. Атака. Шаг в сторону. Взмах. Атака. Шаг. Взмах. Атака... Словно во сне, я увидела дуэль со стороны. Отвратительный монстр с королевской осанкой, в алой мантии и юная принцесса в разорванном платье, с серебряными нитями паутины в волосах. Взмах. Выстрел. Наклон. Чудовищный вальс. Вдруг вместо того, чтобы метнуть в меня Непростительное, лорд выставил щит, и, отразив мое нападение, тут же снова атаковал. Темп увеличился. Казалось, что я слышу музыку, и каждый наклон, удар, поворот, каждое движение попадает точно в такт. Отвратительный, и в то же время невыразимо прекрасный – танец со смертью. Вспышки заклинаний, дождь искр... Праздничный фейерверк в честь моих похорон. Внезапной из-за спины Вольдеморта показались люди в черных мантиях. Малфой, Розье, Макнейр, Америкс, пара незнакомых лиц... Северус Снейп! При виде нашей дуэли на его лице отразилась такая боль и такой ужас! Его губы зашевелились, очевидно произнося проклятия, палочка описала дикую дугу, и несколько Упивающихся упали на пол. Он... испугался за меня? Я словно кубарем вылетела из своего транса. Люциус обернулся к Снейпу, на его совершенном лице отразилось презрение. – Я всегда знал, что ты предатель, Дамблдорова шлюха! Как в замедленной съемке, его палочка поднялась для смертельного проклятия. Резким движением палочка Снейпа обезвредила трех ошарашенных Упивающихся, когда проклятие Люциуса достигло своей цели. Бросив свою защиту, я направила палочку на Малфоя. – Avada Kedavra! Зеленая вспышка осветила зал, усиленное моей ненавистью и отчаянием, заклинание просто разорвало тело. Кровь текла по полу, по стене, залила лица убитых Снейпом и самого Северуса. Казалось, зал вибрировал от ужасного звука. Я не сразу поняла, что этот нечеловеческий вопль принадлежит мне. Не разбирая дороги, спотыкаясь о трупы, я бросилась к Северусу, выкрикивая на бегу: – Ennervate! Ennervate! Ennervate! За спиной раздался скрипучий смех Волдеморта: – Он мертв. – Revivalo! Тело профессора Снейпа дернулось, как от удара током. – Умная девочка, – продолжал смеяться Волдеморт, – но ты проиграла поединок.
***
Гермиона открыла глаза. Незнакомый домовой эльф теребил ее за руку и повторял: — Проснитесь, проснитесь, профессор Грейнджер! Увидев, что девушка наконец проснулась, он принялся биться о пол головой, сопровождая ударом каждое слово: — Уолл разбудил профессора, Уолл накажет себя, Уолл испугался, потому что профессор страшно кричала во сне, Уолл не должен был будить профессора... Вспоминая Г.А.В.Н.Э., Гермиона ловко поймала домовика уже на четвертом ударе. — Уолл не должен себя наказывать, он поступил правильно. На всякий случай подержав эльфа на руках, пока тот не перестал пытаться себя кусать, Гермиона пошла умываться. Лицо было мокрым от слез, а перед глазами стояла страшная сцена. Северус лежит на полу, на его бледном лице жестоким контрастом выделяются чёрные брови и ресницы. Капли крови на белоснежной коже, на волосах. — Revivalo! Мерлин, она с удовольствием погибнет, если это сохранит ему жизнь... Расческа со стуком выпала из руки, возвращая Гермиону в настоящее. Все в порядке. Он жив и уже почти здоров. Гарри, Рон и Джинни живы. Я жива. Это главное. И все, что мне сейчас нужно – это контрастный душ и плотный завтрак.
За подготовкой к урокам день пролетел незаметно. По моей просьбе Уолл и Добби принесли обед прямо ко мне к комнату. Однако нести в подземелья ужин Добби наотрез отказался. По его словам, там меня ожидал приятный сюрприз.Не дожидаясь сцены самоистязаний, я согласилась подняться в Большой Зал. В центре Зала стояла огромная нарядная елка. По ясному звезному небу на потолке то и дело пролетали кометы. Скоро Рождество. «А я и забыла об этом, – подумала Гермиона, – Ладно хоть домовики напомнили.» Она была разочарована. Однако настоящий сюрприз все еще ждал Гермиону впереди. У стола преподавателей улыбался, пожимая руки всем желающим темноволосый юноша в бордовой мантии. — Гарри! – Гермиона с радостным возгласом бросилась ему на шею, — Как здорово, что ты приехал, — Ты надолго? – До конца года как минимум. Я буду преподавать ЗОТС. – Не раньше, чем раздашь сотню автографов, – засмеялась Гермиона, указывая на горящие глаза поклонников Победителя. Теперь его уже не назовут «Мальчик-Который-Выжил». Гарри здорово возмужал за последний год. Даже под мантией видно, какие широкие у него плечи. Шрам на скуле – напоминание о победе над Темным Лордом – почти не заметен. Было немного непривычно видеть его без очков. В изумрудных глазах, несмотря на испытания, выпавшие на его долю, все также светились доброта и мальчишеский задор. В день Святого Валентина девочки просто засыплют его признаниями. Надо предупредить, чтобы проверял конфеты на приворотное зелье. – Как Джинни?, – спросила Гермиона, принимаясь за еду. – Последнее время мы редко видимся, но она пишет, что у нее все хорошо, – с набитым ртом пробормотал Гарри. Остаток ужина прошел в молчании, Гермиона не хотела мешать другу есть, надеясь поговорить вечером. Однако, ее планам не суждено было сбыться. Снейп подошел к ней с противоположного конца стола и прошипел: – Я жду вас в лаборатории, мисс Грейнджер. – Да, профессор, – Гермиона нахмурилась, – Увидимся завтра, Гарри. С этими словами, она покорно поднялась из-за стола, не допив свой тыквенный сок. В лаборатории ее ждал идеальный порядок. На столе лежала подробная инструкция. Гермиона пробежала глазами рецепт. Изменений было довольно много. По-видимому, Снейп успел провести без нее дюжину экспериментов. Об этом свидетельствовал и легкий аромат, еще витавший в лаборатории. Все еще сердясь на профессора за испорченный вечер, Гермиона составила нужные ингредиенты на стол. Мелко порубив корни белладонны, она добавила толченые крылышки пикси. Вот так и бывает в жизни, – думала девушка, глотая слезы, – стоило смириться с тем, что между ней и Северусом ничего не может быть, как он совсем перестал появляться в лаборатории. Гермиона вытащила из банки заспиртованных червей и принялась крошить их. Конечно, можно порадоваться тому, что она имеет право приходить в его лабораторию, пользоваться его библиотекой и даже встречаться с ним в Большом Зале и после уроков. Жадно ловить его взгляд, вслушиваться в бархатный голос. Только есть во всем этом что-то унизительное. Гермиона поморщилась от отвращения – сама не зная к чему – к такому поведению или останкам червей. – Я четко написал вам – нарезать червей, – услышала она над самым ухом свистящий шепот, – На-ре-зать. А не превратить в желе. В ваших руках любое зелье превратится в отраву. Лицо Гермионы вспыхнуло от негодования: – Вот и резали бы слизней сами. Вы не даете мне поговорить со старым другом, заставляя проводить эксперименты за вас, и еще обвиняете в том, что ваше зелье не удается, – Гермиона разозлилась и решила высказать все, что думает, – Тоже мне философ. Удивительно, как с вашими взглядами на мир все ваши зелья не оказались ядами! – Как вы смеете, самоуверенная девчонка! – прошипел зельевар. – Смею! – выкрикнула Гермиона, и выбежала из кабинета, чтобы не расплакаться прямо перед ним. – Вот сволочь! – рыдала она на плече у Гарри несколько минут спустя, и парню только и оставалось, что соглашаться с ней, успокаивающе гладя по голове.
***
Утро застало Гермиону на коленях у Гарри. Потягиваясь и разминая затекшую шею, она украдкой посматривала на Гарри. Маггловская футболка и джинсы не скрывали рельефных мышц, и ей ужасно хотелось их потрогать. Гарри вздохнул во сне и взляд Гермионы привлекли его губы – розовые и блестящие. Джинни говорила, что он классно целуется – подумала девушка, – Ой, о чем это я... Быстро пригладив растрепавшиеся волосы, она поторопилась к себе, надеясь не встретиться по дороге со студентами. День прошел спокойно. На завтраке и обеде Снейп не присутствовал. Чтобы не искушать судьбу, Гермиона не стола подниматься на ужин, а направилась в класс зельеварения делать уборку. Уже домывая последние мензурки, она ощутила на себе тяжелый взгляд. – Вы что-то хотели, профессор? – Нет, ничего. Быстро покончив с посудой, она молча расставила приборы по местам и стараясь не показать волнения вышла. Что он себе позволяет? Неужели теперь он будет приходить просто так, чтобы вывести ее из себя? В расстроенных чувствах, она и не заметила, как ноги принесли ее к комнате Гарри. – Входи, открыто, – крикнул Гарри из глубины комнат. – Ты знал, что я приду? – глаза девушки увлажнились от благодарности, – Как это мило. Спасибо, Гарри. – О! Гермиона! Привет. Он вышел из ванной в одном полотенце. Капельки воды красиво поблескивали на коже. – Я сейчас. – Можешь не торопиться, – Гермиона подошла ближе, – тебе идет такой наряд. Она призывно посмотрела в глаза юноши и прижалась к влажному, сильному телу. – Профессор Поттер! Ой, простите... Лохматая первокурсница покраснела до корней волос и выскочила за дверь. Гарри отстранился. – Скажи ей, что тренировка переносится на завтра. Гремиона вышла из комнаты. Девочка стояла в коридоре, прижимая к себе метлу. – Профессор Поттер сказал, что проведет тренировку завтра. А сегодня можешь поучить арифмантику. Девочка испуганно закивала головой. Может, зря я их так запугиваю, – подумала Гермиона, а вслух добавила: – Пишите шпаргалки по вопросам после девятнадцатой главы. Скажи друзьям, что видела, как я писала вопросы на доске. Когда Гермиона вернулась, Гарри был полностью одет. – Знаешь, я думаю не стоит, – он замялся, подыскивая слова, и густо покраснел, – Э-э... Я против... э... Ну, до свадьбы... – Извини. Сама не знаю, что на меня нашло. Давай не будем об этом. Мне показалось, или у Пенни твой старый «Нимбус»? При упоминании о квиддиче, Гарри оживился. – Я нашел ее в коридоре во время уроков. Оказалось, она полгода прогуливала полеты, потому что у нее нет метлы. Представляешь, ее мать никогда не умела летать, и не хочет, чтобы этому училась ее дочь. – И ты тайком от родителей подарил ей метлу? – ужаснулась Гермиона, – А если она упадет? Гарри указал Гермионе на мягкое кресло, сел в соседнее и мечтательно улыбнулся. – Не упадет. Во-первых, я сам ее учу. А во-вторых, она делает такие успехи, что к концу года будет летать лучше меня, к третьему – лучше всех в школе, а к пятому... – Забросит учебу и вылетит из школы, – сердито перебила Гермиона. – Не-е, не вылетит. У нее подруга Элизабет – ну вылитая ты. Видя, что подруга вот-вот разразится длинной нотацией, Гарри сменил тему. – А у меня вот практика. Вообще-то мы должны были отлавливать всякую мерзопакость вроде боггартов, и сдавать заспиртованными или в клетках, но мне зачли Упивающихся и Вольдеморта. Два к одному. Рон все над пропорцией смеялся – один Темный Лорд равен половине пикси. – А ты? – А мне-то все равно, зачли – и слава Мерлину. Вот, выбрался в гости... Домой. Грустно наверное, не иметь дома и семьи, – подумала Гермиона. Повисла неловкая пауза. – Ну ничего, скоро у меня будет свой собственный дом. И... Ему не дала закончить фразу еще одна студентка, заглянувшая в комнату. Слизеринка, на вид курс четвертый-пятый. Ее имени Гермиона не помнила. – Профессор Поттер? Вы обещали научить вызывать Патронуса... Когда у вас будет время? – Здравствуй, Хельга. Завтра вечером, после ужина. Всех желающих жду в Выручай-комнате. Девушка поблагодарила и скрылась за дверью. Гарри поднялся и зажег камин. – Я вижу ты популярен даже у слизеринок. – Хуже того, даже у слизеринцев, – пошутил Гарри, – Просто стараюсь сделать уроки интересными и полезными. – Что значит – «полезными»? – не поняла Гермиона. – Помнишь ворчание Грюма Грозного Глаза? Предмет – Защита От Темных Сил. Это пикси, мол, «темная сила»? Почитал я их программу, ничего полезного. Вот, учу правилам Магических Дуэлей, сегодня Патронуса покажу. Все больше пользы. И поинтереснее. Гарри посмотрел на весело пляшущее пламя. – Но это же программа! – Ты в жизни хоть раз пикси встретила? А вот дуэли и патронус нам с тобой жизнь спасли. – А если кто-нибудь на тебя донесет? – Вряд ли. А и если и так – ну и что? Практику мне все равно уже зачли. И Гермиона сдалась. – Вижу ты и правда хороший учитель. Ну, мне пора. Уходить из теплой комнаты Гарри не хотелось. – До завтра. – До завтра. И она уныло побрела по пустым коридорам в мрачное подземелье. В кабинете зельеварения было темно – очевидно, Снейп уже и не ожидал ее появления. Инструкция на столе гласила, что завтрашние уроки посвящены противоядиям. Гермиона тяжко вздохнула: ей следовало приготовить просто бесчисленное количество оборудования и ингредиентов. Тщательно отсчитывая необходимые компоненты, Гермиона обдумывала прошедший день. «Ну зачем, зачем я пыталась поцеловать Гарри, – мысленно ругала она себя, – Как же так вышло?» Дверь за ее спиной хлопнула. – Мисс Грейнджер, я изменил план урока. Замените сушеных тараканов на плоды вечноцвета и подготовьте кровь дракона. И завтра вы будете нужны мне на уроке. Вам все ясно? – Да, мне все ясно, профессор Снейп. Дверь снова хлопнула. Умирая от усталости, Гермиона собрала тараканов и отнесла их обратно в подсобку. Дрожащими руками она отмерила восемьдесят четыре капли крови дракона и уже с закрытыми глазами зачерпнула вечноцвет. Ей не хватило всего нескольких плодов. Быстро добавив несколько штук, она с огромным удовольствием заперла класс и отправилась спать.
***
Утро началось отвратительно. Всю ночь Гермионе снилась позорная сцена в комнате Гарри. Не выспавшаяся, разбитая, она поднялась на завтрак. Кофе абсолютно не помог, и, задав контрольную работу, она принялась расхаживать по кабинету. Судя по чистым свиткам, все студенты вняли ее вчерашнему совету и написали шпаргалки. Выполняя данное обещание, она вышла из кабинета, позволяя им списать. – Профессор Грэйнджер! – услышала она голос Пенни, – Вам плохо? – Нет, все в порядке, мисс Финниган. Кто позволил вам выйти из кабинета во время урока? Пенни покраснела и извиняющимся тоном начала: – Простите, профессор Грейнджер, я просто волновалась, вы выглядите расстроенной... Я уже написала работу. Гермионе стало неудобно, что она резко говорила с доброй девочкой. – Не волнуйся за меня, Пенни, я просто допоздна читала книгу и не выспалась. Она обняла девочку за плечи и легонько подтолкнула в класс. – Те, кто закончил работу могут быть свободны. Не забывайте сдавать контрольную. Она посмотрела на стол, интересуясь сколько работ уже сдано и обомлела. Там стояла небольшая нарядная елочка, а под ней скрывались несколько шоколадушек. Сегодня последний учебный день перед Рождеством! Как же она могла забыть! – Спасибо, мне очень приятно, – улыбнулась Гермиона, – в качестве ответного подарка домашнего задания не задаю. Распрощавшись с радостными студентами, она поторопилась на зелья, где третьекурсники усердно толкли, нагревали и помешивали маловразумительные варева. Успев изучить студентов за полгода, она подошла к дальнему столу, наблюдая за действиями абсолютно неспособных к зельеварению близнецов. К ее удивлению, получившаяся у мальчиков смесь отдаленно напоминала ожидаемый результат. Жидкость цвета морской волны с желтыми хлопьями с натяжкой могла сойти за «лазурную с белой взвесью». – Мисс Грейнджер, – канун Рождества никак не повлиял на сарказм Снейпа. Выражение лица профессора не предвещало ничего хорошего. Но не успел он сказать что-нибудь обидное, как содержимое котла близнецов бурно вспенилось и из него повалил ядовито-желтый пар. – Вон отсюда! – не своим голосом закричал профессор, и без того вскочившим с мест студентам. Не заставляя повторять дважды, дети рванулись в коридор, мешая Снейпу пройти к месту происшествия. Пытаясь понять, что же произошло, Гермиона накладывала на котел Изолирующие и Обезвреживающие заклятия. Жидкость перестала бурлить, но продолжала парить, когда профессор одним махом уничтожил и зелье, и котел. – Что это было? – спросила Гермиона, наконец позволяя себе испугаться. – Это вас я хочу спросить, что делали на столе ягоды змеероста, – процедил зельевар, демонстрируя плод, – Благодарите небо, что эти идиоты бросили только одну ягоду. У Гермионы закружилась голова. Так это она виновата в том, что произошло! Те последние плоды, которые она доставала из подсобки не были вечноцветом – мечтая о том, когда же она сможет уснуть, горе-ассистентка перепутала банки с ингредиентами. Пока Снейп уничтожал желтый туман, Гермиона убрала оставшиеся ягоды. – Можете убирать все ингредиенты, из этого, – профессор презрительно скривился, указывая на котлы, – зелья все равно не получится. В полной тишине они привели класс в порядок. В глазах у Гермионы плыли цветные круги, разболелась голова и немного тошнило. – Скажите этим идиотам, что они могут проваливать, – зло скомандовал Снейп. Потирая виски, Гермиона выглянула в коридор: – Можете забрать свои вещи и быть свободны. – Вас это тоже касается. Гермиона молча вышла. Ее приводила в ужас мысль о том, что могло бы случиться, брось мальчики сразу две ягоды. Она отравила бы полкурса. А если бы это были другие ягоды? Так, перебирая варианты, один страшнее другого, Гермиона и дошла до своей спальни. Ее трясло, но пить успокоительное девушка не решалась – неизвестно как оно прореагирует с испарениями, которыми она надышалась. – Это к лучшему, – решила она, – наказание за мою непростительную ошибку. Так Гермиона и сидела, мучаясь от тошноты и головной боли и слушая возбужденные голоса уезжающих домой студентов. К вечеру ее самочувствие несколько улучшилось. Она надела парадную мантию шоколадного цвета и поднялась на праздничный ужин в Большой Зал. С трудом дождавшись окончания поздравительной речи директора, Гермиона одним глотком опустошила бокал вина. Радуясь, что ее соседкой оказалась безразличная ко всему окружающему Сибилла Трелони, она тут же налила себе еще. После пятого бокала в голове приятно шумело. Нетвердой рукой Гермиона наполнила шестой. Забыв о своей оплошности, она чувствовала себя почти счастливой, и когда столы исчезли, освобождая место для танцев, она, пошатываясь, направилась прямо к Снейпу. – Северус, – промурлыкала она, прижимаясь к нему всем телом. – Гермиона, не надо, – предостерег Гарри, пытаясь отрвать ее от зельевара, но в ответ услышал нечеткое «Уйди!» и вынужден был лицезреть, как его подруга целует старательно отворачивающегося Снейпа. – Поттер. Оторвите от меня свою подружку и уведите отсюда, иначе будет хуже, – кривясь, потребовал профессор. Однако не успел Гарри что-либо предпринять, как Гермиона сама отпустила профессора и медленно осела на пол. Подхватив ее на руки, юноша направился прочь из зала. – Отнесите ее в больничное крыло, я приведу мадам Помфри, – услышал он голос Снейпа, – Возможно, это не от излишка вина.
***
Волдеморт продолжал смеяться. – Ты проиграла поединок. Я не расслышала заклинания, но почувствовала, как меня связывают невидимые путы, а во рту материализуется кляп. – Однако, я получил огромное удовольствие от поединка. Лорд умеет быть благодарным, девочка. Я готов исполнить одно твое желание. Чего ты хочешь? – плоский светящийся экран развернулся над моей головой и начал медленно опускаться вниз, сканируя мой разум. Глаза болели от света, я зажмурилась и перед моим внутренним взором поплыли обрывочные воспоминания. «Только бы не выдать Северуса!» – думала я. И, словно экран услышал мои мысли – я как в кино увидела свое нелепое признание, наши встречи, его объятия и поцелуи. Дернувшись всем телом, мне удалось упасть на пол и избавиться от экрана. – Готов поспорить, что ты попросишь отпустить его, – лорд небрежно указал носком туфли на тело Северуса, – о, я сделаю это! Более того, я не стану убивать и тебя. Просто... сделаю вам небольшой подарок... – палочка Волдеморта со свистом рассекала воздух, чертя незнакомые символы, его губы двигались, еле слышно произнося незнакомые латинские слова. Черный туман на мгновенье окутал меня, я закашлялась. – Что это было? Лорд не успел ответить мне, потому что в этот миг из бокового коридора в зал ворвалось несколько Упивающихся, а за ними – толпа авроров и... Гарри! Теперь моя задача лишь в том, чтобы по возможности не попасть под чье-то случайное проклятье. Две Avadы я ухитрилась пропустить, однако, уворачиваясь от третьей, угодила под Stupefay. Последнее, что я видела – пришедший в себя Северус посылает Stupefay в Волдеморта, а из палочки Гарри вырывается зеленая вспышка... И мир взорвался фейерверком в моей голове.
Пост N: 1055
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Ингерманландия, Черная Пальмира
Фото:
Отправлено: 21.05.07 20:33. Заголовок: Re:
Рамира пишет:
цитата:
(Да! Да! Полейте меня грязью и я скажу вам спасибо!
Девушка, кого Вы настолько не уважаете? Себя или нас? *удивленно*
Возможно, все же стоит выбирать выражения?
Что же до Ваших текстов, то я крайне удивлена, почему их до сих пор не закрыли как "не соответствующие уровню форума", поелику нормальной критики они не выдержат.
Пост N: 73
Зарегистрирован: 07.06.06
Откуда: Россия, СПб
Отправлено: 21.05.07 22:05. Заголовок: Re:
Рамира, Рамира пишет:
цитата:
Я просто пошутила...
Грязевые ванны, значит, отменяются?
Если честно, я фик читать бросила. Извините, но стало скучно. По тому, что успела прочитать, накопились вопросы. Пьяная Гермиона, Гермиона в запое поразила, я просто не узнала героиню мира Ро. Двадцатилетняя Гермиона в запое, имхо, это гипербола и искажение канонного изображения персонажа. По крайней мере, прописанная так, как в этом фике. Не верю. (с) Рамира пишет:
цитата:
Гордость Хогвартса, лучшая студентка, за год экстерном окончила Высший Магический Университет, кавалер ордена Мерлина...
За год окончила Университет? Ничего себе, странно, что Хогвартс она не окончила за три года. Да и Главный Аврор в 20 лет? За какие такие заслуги выпускнице университета, не школы авроров, вдруг дадут такой пост? Мне это всё напомнило старый анекдот о том, как воевал "твой дед во Втором Украинском", ну знаете, когда хочется спросить, что делали остальные солдаты Второго Украинского. Дальше совершенно нелогично, как мне кажется, предлагать должность медсестры аврору. Хотя тут вы всего лишь продолжаете добрую старую традицию Мэри-Сюьизма. Ну и когда одна только Гермиона смогла заменить сразу десяток должностей в Хогвартсе:
цитата:
Ваше предложение очень своевременно, я принимаю его в полном объеме. Можете не искать других преподавателей.
мне читать стало уж совсем неинтересно. Ибо нелогично до забавного. На фоне таких ляпов за любовной линией следить уже расхотелось.
Пост N: 857
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Фынландия, Хельсинки
Фото:
Отправлено: 22.05.07 00:01. Заголовок: Re:
ИМХО, грозные судьи переборщили с грозностью.
Добротный среднестатистический фик начинающего. Грамотный, между прочим, написанный ясно и связно. Три года назад подобный фик стал бы фурором, но автор не виноват, что с этим опоздал. Если бы все начинающие так писали, у бет было бы значительно меньше работы. Не вижу никакой крамолы, кроме избитого сюжета, но это еще не делает фик менее достойным "уровня форума".
Фики Элинор, насколько я помню, народ на ура читает уже пять лет. Этот ничем не лучше хуже
Пост N: 858
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Фынландия, Хельсинки
Фото:
Отправлено: 22.05.07 01:12. Заголовок: Re:
Почему ж не виноват? Как раз автор и виноват. За временем, за модой, за настроениями надо следить
В словоблудии мы с тобой можем долго упражняться. Только сути дела это не меняет. Возможно, это не самый лучший фик для данного форума, но уж говорить, что он не подходит под какие-то стандарты... Перебор. Твое личное воcприятие, как и мое - еще не эталон. Если читателям не понравится, они не будут читать.
Любимая, это тема не Элинор, а?
И что? Почему я не могу сравнить фики с одинаковой тематикой, пейрингом и сюжетной линией? Тем паче, что сравнение уж больно хорошее.
Пост N: 75
Зарегистрирован: 07.06.06
Откуда: Россия, СПб
Отправлено: 22.05.07 01:49. Заголовок: Re:
LonelyStar, LonelyStar пишет:
цитата:
Добротный среднестатистический фик начинающего.
Согласна абсолютно, именно так и запишем. Но окончить за год университет и стать в 20 лет Главным аврором - не слишком ли это лихо для Гермионы, вообще, по логике вещей? Хочется спросить, а где Гарри и Рон, или они в роли тех преславутых солдатов Второго Украинского. Я не верю в такие детали сюжета, отсуда и недоверие к самому сюжету. Собственно, поэтому и пропало всё удовольствие от чтения. И время появление этого фика, имхо, не при чем, дело именно в неправдоподобности деталей. Хотя, может, придет автор и разъяснит мне все спорные вопросы в сюжете и где я не права. А у Элинор я вообще две вещи только читала.
Пост N: 859
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Фынландия, Хельсинки
Фото:
Отправлено: 22.05.07 13:54. Заголовок: Re:
Rassda Девочка всю жизнь была вундеркиндом, пуркуа бы, как говорится, и не па? Физически и логически такое вполне возможно, не о Невилле же речь, в конце-концов. Ты не веришь в это, потому что написано недостаточно хорошо, а вовсе не потому, что ситуация абсурдная. Тут соглашусь. Но опять-таки, если сравнивать с новичками в среднем - это очень добротный фик. Имеющий право на существование.
Пост N: 77
Зарегистрирован: 07.06.06
Откуда: Россия, СПб
Отправлено: 22.05.07 16:13. Заголовок: Re:
LonelyStar, но я ни слова не сказала о стиле, я фик в безграмотности не обвиняла, и про уровень, хочу отметить, не мои слова. Я вообще не понимаю, при чем тут стиль фика и его уровень и отмеченные мною факты из сюжета. Я не помню в каноне упоминания того, что Гермиона была вундеркиндом, помню, что она усидчива, целеустремленна и читает учебники вперёд по программе, поэтому и учится так хорошо - за счет своего времени и усилий. И заявление о том, что университет можно окончить за год, мне кажется абсурдным: это сколько же экзаменов, зачетов надо сдать, курсовиков, рефератов и дипломов написать, чтоб 10 сессий закрыть? А на пост Главного Аврора как она попала? Это же почти военная должность, неужели из пешки сразу в дамки, а Победитель Волдеморта где-нибудь секретарём служит, в библиотеке, например? Ну один факт того, что о Гарри и Роне, лучших друзьях главной героини, вообще забыли упомянуть, уже говорит, что не все сюжетные нюансы продуманы. И количество метафор на единицу текста никак этих, имхо, недоработок не прикроет. В любом случае, это вопросы к автору, в первую очередь, если уважаемая Рамира прояснит возникшие у меня вопросы, я буду только благодарна. Ты пытаешься меня убедить, что фик "имеет право на существование", я не спорю, только вот скажи, ты выложенный кусочек весь прочитала? Мне стало скучновато, когда оказалось, что эта Гермиона умеет всё, так что читать я бросила, хотя изначально текст заинтересовал.
Пост N: 215
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 22.05.07 23:32. Заголовок: Re:
*недовольно бурчит* А по-моему ничего. Не буду изображать рецензента, поскольку в отличие от вышепоявлявшихся в словоблудии не мастер (во всяком случае, в подобном словоблудии). Избито, но приятно. И, кстати, та часть, которая начинается с отъезда главгероини в Хогвартс, легко читаема и воспринимаема. Всем бы новоприходящим так писать...
Кстати, есть несколько замечаний к работе беты, но пусть лучше ими кто другой займётся - без сомнения, такого отклика в душе автора, как отзывы Лой, Элжин и некоторых других личностей, мои обращения никогда не достигнут.
Короче говоря, на общем нейтральном фоне я гордо вытаскиваю слабый, но плюс. Снейджер - это хорошо *нервно хихикает*
Рамира, пишите, пишите. А в плане характеров - читайте почаще тётю Ро и слушайте LonelyStar да Rasdd'у - они дело говорят. У вас несколько... смазанная Гермиона. Типично-идеализованная, с типичным нервным срывом в начале повествования. Вот как блюда, которые едят не как деликатес, а чтобы просто что-то съесть. Не оставляет сильного впечатления. Попытайтесь добавить ей чего-то своего, острого, человеческого. Тогда, может быть, и она "заиграет".
И не принимайте все наши пересуды близко к сердцу. Тут того, кто может совершенно заслуженно кидаться камнями, днём с огнём не сыщешь.
Всем спасибо огромное! Учту все вышесказанное и непременно порадую качественной (даже на самый взыскательный вкус) работой! Писать не перестану - я же сказала: выкладываю чтобы услышать конструктивную критику. Что и получила.
Но окончить за год университет и стать в 20 лет Главным аврором - не слишком ли это лихо для Гермионы, вообще, по логике вещей?
Сужу по себе. Признаюсь.Учусь на первом курсе универа и чувствую, что за год (ежели оч постараться) окончить можно.
Rassda пишет:
цитата:
А на пост Главного Аврора как она попала?
Там написано. Согласна, моя вина,что вы не дочитали.Rassda пишет:
цитата:
Ну один факт того, что о Гарри и Роне, лучших друзьях главной героини, вообще забыли упомянуть, уже говорит, что не все сюжетные нюансы продуманы.
Они тоже появятся. Позже.
Надюха пишет:
цитата:
У вас несколько... смазанная Гермиона. Типично-идеализованная, с типичным нервным срывом в начале повествования.
Просто я неудачно добавила той самой остроты: она начала разочаровываться в идеалах отличницы и потому пила и вешалась на Гарри. Но разочаровалась не доконца, потому то уходит в запой, то в работу.
Пост N: 49
Зарегистрирован: 16.12.06
Откуда: Украина, Харьков
Отправлено: 31.05.07 21:02. Заголовок: Re:
Рамира
В принципе, мне нравится, хотя есть несколько "но", на часть которых вам уже указали. Больше всего, увы, коробит пьющая Гермиона и Гермиона-Мэри-Сью По-моему, она слишком благоразумна, чтобы совершать подобные глупости вроде пьянства и смена жизненных ориентиров у нее не будет проходить в такой форме. Кроме того, мне кажется, повествование нужно разделить на главы, так легче будет его воспринимать. В целом же фик интересный, сюжет хороший, хоть и не нов. Но это не беда, ведь главное - исполнение Хороших снейджеров сейчас выходит не слишком много, очень хотелось бы, чтобы ваш стал добротным приятным снейджером, который приятно читать и, возможно, перечитывать :) Чувства прописаны хорошо (а это я особенно высоко ценю) Буду ждать новых глав и от всей души желаю автору удачи и частых визитов музы
P.S. По поводу вашей уверенности в том, что Университет можно закончить за год… *вспоминаю то количество курсов, которые мы прослушали за пять лет, включая два диплома, и снисходительно усмехаюсь*. Хм, это под силу только настоящему гению, и то при условии просто нечеловеческих усилий, непонятно для чего затрачиваемых. Но Гермиона, увы, не гений, она умная, в меру талантливая и очень усидчивая. Этих качеств явно недостаточно. Сорри за оффтоп :)
Пост N: 216
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 31.05.07 21:50. Заголовок: Re:
*Вздыхая, втаскивает в тему диван, попутно подписываясь под словами Pixie* Это я к тому, что мы, конечно, злые, но совсем-то нас бросать не надо. Новых глав всё равно хочется. =)
– Гермиона! Проснись же! Она открыла глаза. Бледный Гарри сидел на краешке постели, тормоша Гермиону за руку. – Что случилось, – спросила она хриплым после сна голосом и попыталась встать. – Лежи, мадам Помфри велела мне следить, чтобы ты соблюдала постельный режим, – выпалил Гарри, не позволяя ей подняться. Ты так кричала во сне. Я волновался за тебя. Что тебе снилось? – Не помню, – соврала Гермиона, чтобы не касаться неприятных воспоминаний. Вместе с тем она вспомнила Рождество. Стало очень стыдно. – На глазах у всей школы, набралась, вешалась на Снейпа... – побормотала Гермиона чуть слышно, – похоже, я второй раз подряд потеряю работу из-за пьянства... – Не переживай, – Гарри скорее догадался, чем услышал Гарри, – Мадам Помфри сказала мне, что ты надышалась какого-то зелья. – Зелье не должно было дать такого эффекта. Гермиона замолчала, чувствуя, что разговор начинает ее утомлять, и сделала вид, что собирается снова уснуть. Но только она отвернулась от Гарри, сон одолел ее.
***
Когда Гермиона открыла глаза, Гарри уже не было. Она потянулась за свежим «Ежедневным пророком», заботливо принесенным ей вместе с горой сладостей. Судя по дате выпуска газеты, она проболела неделю. Заголовок на первой полосе гласил: «Палочка Темного Лорда, наконец, расшифрована!» Гермиона заинтересовалась. В прошлом году, когда Вольдеморт был убит, никто не мог считать действий, совершенных его палочкой. «Полгода ученые трудились над сложной задачей...» Гермиона пропустила вступление и пробежала страницу глазами в поисках подробностей. Однако метод расшифровки не был назван. Еще бы, подумала Гермиона, это же газета светских сплетен! Придется выписать номер чего-нибудь посерьезнее. Автоматически она просмотрела список проклятий. «...до сих пор не известно, к кому было применено проклятие loqcius...» Знакомое слово... Она слышала его в ту ночь. Совершенно точно слышала. Но кому оно досталось? Гермиона напрягала память как могла, но вспомнить адресата чар не удавалось. – Доброе утро! – отвлек девушку вошедший Гарри, – О, ты уже в курсе? – В курсе чего? – улыбнулась в ответ Гермиона. – Loqcius. – Ты помнишь? – напряглась она. – Запомнишь тут, – Гарри нахмурился, – А ты? – Я не уверена. Честно говоря, я даже не знаю его действия. Парень сделал «серьезное лицо» и тоном занудного лектора начал: – Проклятие loqcius, было открыто в XII веке алхимиком Эдвардом Безумным. Налагается обычно на детей и родителей или на влюбленных. Говоря языком маггловской науки физики, оно превращает людей в «вещество» и «антивещество». Обычными методами обследования не обнаруживается. Внешне никак не проявляется. Однако при взаимодействии проклятых отмечается общее ухудшение самочувствия. При длительном взаимодействии неизбежна гибель одного из проклятых или обоих. При изоляции здоровье чаще всего приходит в норму, однако известны случаи, когда проклятие действовало, даже когда проклятые не контактировали друг с другом. Я навел справки, – Гарри заговорил обычным голосом, – Оправдываю гордое звание преподавателя ЗОТС. Гермиона улыбнулась, одобряя познавательную инициативу Гарри. – Теперь и я припоминаю. Эдвард проклял себя и возлюбленную, чтобы посвятить все свое время науке. Но не удержался и поцеловал девушку, тем самым, убив ее. – Предлагаю всех встречавшихся с Вольдемортом собрать в Св. Мунго и заставить перецеловаться, – заявила вошедшая мадам Помфри, отмеряя Восстанавливающее Зелье для Гермионы, – А вас, профессор Грейнджер, попрошу больше не переутомляться и не пить вино на голодный желудок. И не нарушайте постельный режим. С этими словами она удалилась. Поморщившись от горького питья, Гермиона откинулась на подушку и задумалась. Кусочки мозаики начали сами собой складываться в ее голове. Воспоминание живо встало перед глазами: непонятные слова Темного Лорда, темнота и привкус крови во рту: «Небольшой сюрприз от Вольдеморта». Эксперимент, о котором говорила мадам Помфри – поцелуй двоих, присутствовавших там... – Гарри, я знаю, кому досталось это проклятие, – прошептала она наконец, – Я не напрасно опозорилась перед всей школой на Рождество. – Ты хочешь сказать... – Что оно было послано мне, – перебила Гермиона, – И от него нет контрзаклятий. Она встала. – Accio мантия! Отвернись, Гарри. Мгновенно стянув с себя больничную рубашку, Гермиона оделась. – Пойдем. – Куда? – Поставим последний эксперимент. А потом ты левитируешь меня обратно и напоишь зельями. – Какими? – Гарри едва поспевал за стремительно несущейся по коридорам Гермионой, но его мозг отказывался поспевать за ее мыслью. – Посмотришь записи мадам Помфри: всеми, исключая протрезвляющие и антипохмельные. На полной скорости Гериона ворвалась в лабораторию Снейпа. Гарри в нерешительности остановился у двери. – Что вы себе позволяете, ...? – прошипел профессор. Гермиона резко перебила его. – Поцелуйте меня, профессор Снейп, – девушка обвила руками его шею, – Быстро. Он саркастически изогнул бровь: – Если вы намерены меня соблазнить, имейте в виду – ваш тон несколько не подходит для этой цели. – Тогда я сама вас поцелую. Ее губы жадно впились в его рот. Профессор, шокированный неожиданным напором, не сопротивлялся. Гермиона целовала его грубо и страстно, Снейп не заметил, когда его глаза закрылись, и он ответил на поцелуй. Неожиданно девушка обмякла в его руках. Открыв глаза, первым, что профессор увидел, был лохматый, с бешеными глазами... – Поттер! Игнорируя бывшего учителя, наглец взмахнул палочкой, и с воплем «Mobilicorpus!» левитировав бесчувственную девушку, умчался прочь.
***
На этот раз Гермиона пролежала в больничном крыле две недели. Едва придя в себя, наперекор увещеваниям Помфри, она вернулась к работе. Единственный урок Хаффлпафф-Райвенкло вымотал ее. Едва держась на ногах, Гермиона спустилась к себе. Перед глазами плыли цветные круги, но она не мела просить помощи мадам Помфри. Наскоро сварив простенькое Восстанавливающее зелье, она выпила двойную дозу и легла спать. Недолгий сон ничуть не восстановил ее силы. Толстый том «Философских аспектов алхимии» выпал из ее рук. Допив остатки зелья, Гермиона мысленно приказала себе собраться. Умывшись ледяной водой, она почувствовала себя чуть лучше. Головная боль была привычна для отличницы, и она снова взялась за чтение. Перелистнув последнюю страницу учебника, Гермиона почувствовала непреодолимое желание выспаться. Заведя магический будильник, она скользнула под одеяло. Несмотря на усталость, сон все не шел. Воспоминания о последней неделе в школе заполнили ее мысли.
Звон будильника доносился словно издалека. Собрав волю в кулак, Гермиона поднялась. Самочувствие ее несколько улучшилось, умывшись и одевшись, Гермиона поднялась на Завтрак. «Доброе утро, о, все в порядке, не стоит беспокоиться, Альбус. Да, Гарри, мне значительно лучше. Спасибо за добрые слова, Минерва...» Каждый считал своим долгом справиться о самочувствии юной преподавательницы, – подумала Гермиона, – А может, они и в самом деле волнуются за меня? – добавила она про себя, видя искреннее участие и сочувствие в глазах коллег. Только один человек за учительским столом лишь холодно кивнул в знак приветствия. Тот, чьи слова были больше всего нужны девушке. Однако еще утром она решила расставить точки над «i». – Северус, нам нужно поговорить. – После ужина в моем кабинете. Устроит? – Вполне. На самом деле это было ужасно неудобное время. Проведя три урока, два из которых приходились на взрывоопасную смесь Гриффиндор-Слизерин, Гермиона села на окно в классе и выглянула в окно. Снег укрыл крыши замка, поля и горы. Мрачные серые тучи почти касались шпилей башен. Серая точка отделилась от силуэта совятни и мгновенно скрылась в сизых облаках. Почему-то стало грустно. Гермиона распахнула окно, и в класс ворвался свежий морозный воздух.
-- Простудишься, – услышала она голос из-за спины. – Северус? Как ты здесь оказался? Мантия, сохранившая тепло его тела, опустилась на ее плечи. – Странный вопрос. Как можно оказаться в саду? – Мне казалось, ты не любишь прогулки. – Так и есть. Я пришел за тобой. Сильные, теплые руки легли на плечи студентки. – Пойдем. Уже довольно поздно. К тому же ты вся дрожишь. Гермиона не чувствовала ночной прохлады. Но эти руки... Сумасшедшее, нереальное счастье захлестывало ее с головой. – Северус... – пробормотала она. – Да-а, – выдох, словно теплый ветерок, лизнул ее ухо. – Нет, ничего... Мне просто нравится произносить твое имя. Это похоже на сон. Запах цветов, фантастического цвета закат и настоящий волшебник рядом. – Это не сон, это сказка. Разве мама не говорила тебе в детстве, что волшебников не бывает?
***
– Простудишься, – от неожиданности Гермиона чуть не потеряла равновесие. – Гарри, я чуть из окна не выпала, – укоризненно посмотрела на друга Гермиона. – Как ты? – За неимением другого, сойдет и так. – То есть отвратительно, – подытожил парень, садясь прямо на парту, – А у меня для тебя подарок. То есть не у меня, а у Пенни. Она просила меня помочь ... Гарри выудил из-за пояса открытку с надписью «Скорейшего выздоровления!» – Пенни хотела, чтобы она пела песенку. Я сказал ей, что знаю чары и наложу перед тем, как подарить. Получилось... В общем... Гарри долго подыскивал слова, наконец, просто отдал открытку. Не успела Гермиона ее открыть, как та дурным голосом заголосила что-то нечленораздельное. – Будто пьяный маггл решил спеть джаз, – развел руками Гарри. – Очень мило, – Гермиона улыбнулась, – Сделаем вид, что она пела как ангел. Они немного помолчали. – У этого проклятья нет контрзаклятий, да? – тихо спросил Гарри. Гермиона отрицательно покачала головой. – А кто-нибудь искал? Она неопределенно пожала плечами. Гарри не понял, что она имела ввиду: «Не нашла информации об этом» или «Само собой, искали, но без толку». Стало тихо. Друг – это не тот, с кем можно говорит, а тот с кем можно помолчать, вспомнила Гермиона. Тяжелые тучи роняли редкие снежинки, а она меланхолично следила за их полетом. Она прочитала все, хоть косвенно относящееся к теме. Контрзаклятие искали давно и безуспешно. Грустная получилась сказка. Ужин казался Гермионе странным сном. Веселые дети снуют по Залу, профессора оживленно беседуют. И только она, словно бы вырвана из этой жизни. Словно находится в другом, параллельном мире. Привидение. Печально ковыряя еду вилкой, она ждала, когда профессор Снейп закончит трапезу. Тот не заставил себя ждать. Для приличия, посидев еще пару минут, Гермиона тоже выскользнула из-за стола. – Профессор, – она постучала по открытой двери, – Можно? – Входите, профессор Грейнджер. – Может, без формальностей? Официальный тон помешал бы разговору. – Вы первая начали. Нет, ее сбило вовсе не обращение «профессор». Его голос. Все тот же, полный нежности и угрозы одновременно, заставлял кровь стучать в висках. – Северус. Гермиона замолчала, приводя в порядок мысли. – Слушаю вас. Он, наконец, отложил книгу и посмотрел ей в глаза. – Ты читал про проклятие loqcius? – Да. – Она досталось нам, верно? – Да. — Ты знал? Помнил, как Вольдеморт его наложил? — Да. — Почему ты не сказал мне? Почему ты никому ничего не сказал? Ты выгнал меня из-за этого? — Мисс Грейнджер. Я не сказал вам, потому что в силу вашего гриффиндорского темперамента вы начали бы переживать, искать контрзаклятия, вновь и вновь возвращаясь мысленно ко мне и той ночи в Малфой-мэнор. Не знаете, мисс Грейнджер, отчего гибли те из проклятых, кто больше никогда не встречался со своими алхимическими антиподами? Такие мысли неизбежно убили бы одного из нас. Точнее, одну. Будь вы чуть практичнее, вы давно забыли бы обо мне, все пришло бы в норму. Последуйте моему примеру. Забудьте. Время лечит. «Последуйте моему примеру. Забудьте». Эти слова надо написать огненными буквами на стене, чтобы видеть их, засыпая и просыпаясь. Потому что время ничего не лечит, когда дело касается любви. Гермиона опустила глаза. Столько всего крутилось на языке. Но она больше никогда не опустится до банальных истерик. Гермиона молча вышла из комнаты. — Бездушный слизеринец, — горестно воскликнула она. — Чего и вам советую – жить помогает, — донеслось до нее из комнаты.
Однако гриффиндорка не привыкла смиряться. Если никто не смог найти контрзаклятье – значит, она будет первой. Всю злость и отчаяние она превратила в научное рвение. Книги по чарам заполонили ее стол, полки и тумбочку. Они лежали на стульях, в кресле и на полу. Отныне Гермиона выходила из своих комнат только для того, чтобы провести уроки. Она пропустила бы все завтраки, обеды и ужины, если бы Гарри не заходил за ней и не приводил в Большой зал. День за днем она штудировала всевозможные исследования по подобным заклятиям, комбинировала методы их нейтрализации, проверяла действие различных чар. Работа плохо продвигалась. Как-то вечером к ней в комнату постучали. Гермиона удивилась. Гарри знал пароль, и давно уже не утруждал себя соблюдением этикета. Она нехотя оторвалась от расчетов и открыла. За дверью стоял профессор Снейп. – Профессор Грейнджер. – Добрый вечер, сэр. Она посторонилась, пропуская его внутрь. – Чем обязана столь неожиданному визиту? Снейп проигнорировал ее вопрос, осматриваясь вокруг. – Вы все еще не оставили исследования. Я же предупреждал: это опасно для вашего здоровья, и, возможно, жизни. Не приближайтесь ко мне слишком часто, и вы даже не почувствуете на себе действия заклятья. Забудьте о нем. И обо мне. – А кто вам сказал, что я провожу исследования из-за вас? – Гермиона сложила руки на груди, – Вам не пришло в голову, что меня как ведьму просто оскорбляет то, что я не могу ликвидировать проклятие, наложенное другим волшебником? Кроме того, я намерена защитить свою докторскую по этой теме. И вообще, – Гермиона уже рассердилась, – вы пришли, чтобы потешить свое самолюбие, поучая безнадежно влюбленную в вас маленькую девочку? Но я уже не ваша студентка, у меня своя голова на плечах. И я презираю вас. Вместо того чтобы искать выход, снимать с себя чары, вы бежите от проблемы и делаете вид, что все отлично. Да вы просто трус! Не стоило сюда приходить. Она взглядом указала на дверь. – Что ж, прекрасно, – Снейп саркастично усмехнулся, – Если вас это утешит – я пришел сюда по просьбе Поттера. Мне лично абсолютно все равно, чем занимается маленькая мисс Грейнджер. Просто приятно смотреть, как этот идиот чуть ли не на коленях упрашивает меня с ней поговорить. И, одарив Гермиону ядовитой улыбкой, он вышел. Губы девушки предательски задрожали и ресницы увлажнились. Хорошо еще, что Снейп этого не видит. Но не успела закрыться дверь, как в комнату влетел взволнованный и задыхающийся от быстрого бега Гарри. – Ты это видела? – Что я должна была видеть? – спросила Гермиона, украдкой вытирая глаза. – Вот, – Он протянул ей газету, – С сегодняшнего дня разрешено навещать пострадавших от Упивающихся. Наверное, есть изменения к лучшему! По этому случаю, в Хогвартсе внеплановые каникулы длиной в неделю. Собирайся быстрее! Долго уговаривать Гермиону не пришлось. Девушка набросила теплую мантию и вместе с Гарри они поспешили из школы. Коридоры Св.Мунго были полны волшебников: каждый спешил проведать родных и близких. – Гарри! Гермиона! Сюда! Они обернулись на голос, и увидели Луну, отчаянно машущую им. – Идемте, я покажу вам куда идти. С ее помощью уже через пару минут Гермиона стояла в палате родителей. На бледных, осунувшихся лицах выделяются темные круги вокруг глаз. – Почему разрешили посещение? – спрашивал тем временем Гарри у Луны, – Всем одновременно стало лучше? – Нет, конечно, – ответила за нее Гермиона, – Просто всех, кого могли вылечить – уже вылечили. Те, кто остался – безнадежны. Правильно? Она обернулась к Луне. – Почти. Большинству мы даже не можем поставить диагноз. Твоим родителям повезло больше. Их проклятье было наложено на многих волшебников. Чары вызвали отравление организма, и, через некоторое время, пострадавшие впали в своеобразный анабиоз. Над этим работают, но пока похвастаться нечем. – Какие шансы? – тихо прошептал Гарри, надеясь, что Гермиона не услышит. Луна опустила глаза. За нее опять ответила Гермиона. – Ничтожные. – Проклятие довольно популярно, значит, лучшие колдомедики занимаются этим вопросом. Тем временем, проклятие действует на организм. Сам знаешь, чем раньше его нейтрализуешь, тем меньше последствия. А сколько уже времени прошло, – Луна виновато пожала плечами. Гермиона села на краешек кровати. – Мама, папа... Луна взяла Гарри за руку и потянула за дверь. – Дай ей побыть с ними наедине. Послушно выйдя в коридор, Гарри уселся на пол. Луна ушла – как-никак она санитарка, и должна выполнять свою работу. Вокруг суетились, разыскивая своих, посетители. Гарри уткнулся лицом в колени, чтобы не привлекать внимания. Это не было так уж необходимо, мало кто интересовался чем-то кроме номеров палат. Время тянулось бесконечно долго. Он думал о Гермионе. Все будет замечательно, если она сумеет найти контрзаклятие. А если нет? Что тогда? Ответ очевиден – она погибнет. Все-таки Вольдеморт был искушенным злодеем: Гермиона проиграла поединок, ставкой в котором была ее жизнь. И он не простил ей этот должок. Темный Лорд знал, что Гермиона не отступится. И он убьет ее. Даже будучи мертвым сам. Нужно отвлечь подругу от этих исследований, – решил Гарри. И в его голове родилась блестящая идея. Дверь палаты тихо скрипнула. – Идем, – тихо сказала Гермиона. – Куда? – задал Гарри странный вопрос. – В Хогвартс, конечно. – Зачем? Девушка удивленно взглянула на друга. В ее покрасневших от слез глазах читалось недоумение. – Гарри, ты заболел? – Ответь. Это важно, Гарри облизал пересохшие от волнения губы, – Просто ответь. Гермиона вздохнула. – Если ты не помнишь, у тебя завтра уроки, и ты должен к ним подготовиться. А меня ждет мое проклятие. – А тебе не кажется эгоизмом копаться в том, что даже не мешает тебе? Снейп продемонстрировал тебе свое полное безразличие. Неужели что-то изменится, когда ты избавишься от loqcius? Девушка задохнулась от неожиданности. – Хватит жалеть себя. Твои родители нуждаются в помощи. Подумай об этом, Гермиона. С минуту Гермиона молчала. Сначала она в упор смотрела на Гарри. Его сердце обливалось кровью, хотелось прижать ее к себе, утешить, успокоить... Но этого нельзя делать, ради ее же блага. Потом она опустила голову низко-низко и еще долго стояла так. Придуманный план уже не казался Гарри таким уж блестящим. – Гермиона, прости меня, – не зная, что добавить, Гарри вновь умолк. – Ничего, ты прав, – глухо ответила она, – Пойдем к Луне, спросим, что им удалось узнать. Медленно, поддерживая подругу за локоть, Гарри повел ее к сестринской. На их счастье, Луна все еще была там. – На самом деле, мы знаем очень мало, – задумчиво произнесла Луна, услышав вопрос, – Около года мы искали контрзаклятия, но не удалось даже замедлить процесс. Сейчас ведутся исследования в области алхимии и лечения зельями. Девушка открыла свой блокнот. – На всякий случай, я записываю сюда все, что узнаю, – пояснила она, – Вот! Я записала изменения в составе основных жидкостей организма. Сейчас лучшие специалисты волшебного мира ищут способы вернуть кровь и лимфу в прежнее состояние и предотвратить рецидивы, при этом сохранив жизнь пациенту. Это сложно, потому что заклятие понемногу преобразовывает их в частично нейтрализующие друг друга яды, и, чтобы оживить человека, теоретически, нужно обезвредить сразу все. Но, соединяясь, противоядия часто перестают действовать, а то и сами начинают приносить различный вред. Луна подошла к столу и достала перо и бумагу. – Можешь переписать все нужные данные. Поблагодарив ее сдержанным кивком, Гермиона склонилась над столом. Быстро скопировав записи Луны, она вернула блокнот хозяйке. – Удачи вам, – пожелала санитарка, прощаясь с готовыми аппарировать друзьями. ***
Они аппарировали к Запретному лесу. Последние лучи закатного солнца пробивались через густые кроны деревьев. – Сегодня был долгий день, – Гарри подал руку Гермионе, – пообещай, что ляжешь спать, как только я провожу тебя до комнаты. – Подожди, – попросила она, садясь прямо на землю. Гарри хотел было спросить, в чем дело, но вопрос прозвучал бы кощунственно. Поэтому он молча сел рядом. Девушка закрыла лицо руками и по-детски разрыдалась. Не зная, как ее утешить, Гарри положил руку ей на плечо. Была уже глубокая ночь, когда профессор Поттер и профессор Грейнджер, в мокрых от талого снега и с налипшими прошлогодними листочками на мантиях вошли в ворота школы. Аккуратно поддерживая Гермиону за талию, Гарри отвел ее в подземелье. – Отдай мне записи, – попросил Гарри, – Я хочу, чтобы сегодня ты как следует отдохнула. Вздохнув, Гермиона достала сложенный вчетверо лист. – Спокойной ночи, Гермиона. – И тебе спокойной ночи. Гарри вышел и медленно побрел по лестницам. Состояние Гермионы ему решительно не нравилось. Он не привык сидеть и ждать, когда все наладится само, но ведь обычно мозговым центром была Гермиона! И теперь он просто не представлял, что ему делать. Все попытки отвлечь подругу закончились провалом. Неужели она обречена? Шорох в коридоре привлек его внимание. Он неслышно подкрался и затих. Через некоторое время из-за угла показалась веснушчатая мордашка Пенни. От неожиданности девочка вскрикнула и попыталась убежать, но Гарри успел поймать ее за руку. – Что ты делаешь в коридоре в такое позднее время? Пенни покраснела до корней волос и замотала головой: – Ничего, сэр. – В таком случае я провожу тебя в гостиную гриффиндора, и ты немедленно отправишься спать. И, к моему большому сожалению, мне придется снять с гриффиндора баллы. – Сколько? Усмехаясь ее непосредственности, Гарри ответил: – Двадцать. На самом деле, Гарри не собирался снимать ни одного, просто он не мог открыто позволить Пенни нарушать школьные правила. – Это нечестно! – запротестовала девочка, – Я не собиралась делать ничего плохого! – Значит, что-то «не-плохое» ты сделать все-таки собиралась? Пенни глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. – Сегодня Лиз весь день упражнялась в трансфигурации и превращала перья в цветы. Она хотела их выбросить, а я решила отнести их профессору Грейнджер. Мы подумали, что если она вам так нравится, то может быть не такая уж она и злая, и этот букет хоть чуть-чуть ее порадует? Гарри был тронут. – Десять баллов гриффиндору. Но больше не гуляй по школе ночью. На лице девочки расплылась улыбка. Некоторое время они шли молча. Наконец, у портрета Полной Дамы, Пенни осмелела: – А можно у вас кое-что спросить? По пунцовому румянцу на щеках Пенни, Гарри понял, что вопрос будет щекотливым. – Спроси. Девочка опустила глаза и глубоко вдохнула. – Где вы так замарались? Радуясь, что девочке не хватило духу спросить о том, что так ее интересовало, Гарри улыбнулся: – Неудачно аппарировал, поскользнулся. – А можно еще вопрос? – и, словно боясь не получить разрешения, Пенни продолжила, – Вы с профессором Грейнджер поженитесь, да? Гарри понял, что рано радовался. Он никак не мог подобрать слова, пауза затягивалась. В это время за его спиной раздалось мяуканье. – Кошка Филча! Извините! Пенни шмыгнула в гостиную, и Полная Дама закрыла проход. Впервые Гарри был рад встрече с миссис Норрис. Он поднялся к себе. На столе лежало письмо от Рона и охапка цветов. Очевидно, это Пенни позаботилась, – подумал Гарри. Наверное, ему следовало поговорить с влюбленной девочкой, но он даже представить себе не мог, что ей скажет и как после этого разговора продолжит вести у нее уроки и тренировки. Поэтому, решив продолжать делать вид, что ничего не замечает, он развернул письмо. Рон писал о том, как весело проводит время, отлавливая пикси вместе с однокурсниками, о вечерах у костра и симпатичной напарнице Минни. Гарри ужасно соскучился по другу, но какими наивными показались ему проблемы друга! Вот так, наверное, и Гермионе кажется несущественным все, не относящееся к работе. Гарри умылся и лег, но сон не шел. Провалявшись с полчаса, он оделся и спустился в подземелья. – Appassionato. Так и есть. Гермиона сидит за столом и что-то пишет. – Как ты работаешь, я же отобрал у тебя формулы! – Хм? Я работаю над loqcius. Луна невольно дала мне подсказку. Не отправляй меня спать, кажется, я на верном пути. Она отхлебнула холодного черного кофе. – Может быть, отложим исследование до завтра, – мягко спросил Гарри. – Нет! Как ты не понимаешь! Я близка к разгадке! – Гермиона взмахнула рукой, задев чашку. Кофе расплескался, попав на книги и рукописи, – О, Мерлин! – Она достала палочку и принялась ликвидировать коричневые пятна. Убрав добрую половину, она снова зацепила несчастную чашку. На этот раз чашка опрокинулась, кофейная гуща выплеснулась на редкий фолиант, а сама чашка, скатившись со стола, с жалобным звоном разбилась. – Гермиона, тебе нужно отдохнуть. Ты даже переодеться забыла! Иди спать, а я уберу на столе. Впереди целая неделя – ты еще успеешь заняться исследованием. Признавая правоту Гарри, Гермиона послушно ушла в ванную. Он все еще боролся с лужами на полу, когда Гермиона тихо проскользнула в спальню. Убрав с пола осколки фарфора, Гарри пошел за ней. Он сел рядом и взял ее за руку. – Спасибо, – пробормотала, засыпая, Гермиона.
***
Гарри проснулся первым. От сна на жестком полу болела спина. Он потянулся, чтобы размять сведенные мышцы. Тихо, чтобы не разбудить девушку, Гарри выскользнул из комнаты и направился в кухню. Добби с удовольствием приготовил завтрак для него и Гермионы, и уже через несколько минут Гарри снова был в гостиной Гермионы. Предусмотрительно убрав подальше все книги и свитки, он водрузил тяжелый поднос на стол. Запах кофе разбудил Гермиону. – Выспалась? – спросил Гарри, увидев ее на пороге. Гермиона потянулась и кивнула. – Тогда умывайся, и идем завтракать. Она снова кивнула и побежала одеваться. С аппетитом позавтракав, Гермиона опять принялась за работу. Гарри сел рядом, прямо на пол и молча следил за танцем пера в ее руках. – Может, ты расскажешь, в чем заключалось озарение, – поинтересовался он, когда рука Гермионы замерла надолго. – Понимаешь, все исследования заклятия loqcius ограничивались поиском контрзаклятия. Чар, понимаешь? А ведь Эдвард был алхимиком! Проклятье должно действовать через алхимический механизм, она снова взглянула на свои записи, – Кажется, ошибки нет. Сейчас мне нужно сделать анализ. Она достала небольшой нож и, поморщившись, провела по руке. Собрав несколько капель в пробирку, она ловко закрепила ее в подставке и залечила рану. – А сейчас мне понадобится твоя помощь: я постараюсь заставить проклятие подействовать, а ты возьмешь кровь. – Подожди, что ты хочешь сделать? Гермиона улыбнулась: – Я буду вспоминать Северуса. Не волнуйся, мне грозит только легкий обморок, похлопаешь по щекам – и все пройдет. Ты понял, что делать? – Подожди, а без этого никак? Гермиона мягко покачала головой и закрыла глаза. На лице ее появилось мечтательное выражение. Также улыбалась Джинни, когда Гарри целовал, – неожиданно подумал парень. Кажется, они не виделись целую вечность. На прошлой неделе Джинни писала, что скоро у нее начнется практика, и они непременно увидятся. «Скорее бы», подумал Гарри. Гермиона сильно побледнела, но все также улыбалась. Гарри показалось, что у нее на ресницах блестят слезы. – Северус... – прошептала она и медленно сползла со стула. Дрожащими руками Гарри взял нож и провел по руке. Порез получился неглубоким, и кровь никак не желала капать. Он снова провел ножом по руке. На этот раз он быстро наполнил пробирку. Его руки так дрожали, что несколько капель упали на ковер, а когда Гарри взялся врачевать рану, то долго не мог направить палочку точно на порез. Наконец, все было сделано, и он принялся тормошить Гермиону, хлопая по лицу. – У-у, – промычала Гермиона, приходя в себя и уворачиваясь от его ладони, – Набрал? – Да. – Ну и видок у тебя, – грустно улыбнулась она, – Белый, как мел, руки трясутся. А еще на аврора учишься. Что, крови боишься? – Я волновался за тебя. Боялся, что перестараешься с проклятием. Гермиона ободряюще взяла его за руку. – Все в порядке. Помоги мне подготовить приборы. Следующие три дня Гермиона посвятила детальному изучению образцов. Гарри не мог понять сложные формулы, которые она выводила в своем маггловском блокноте, просто сидел рядом и напоминал о том, что пора – в зависимости от времени – завтракать, обедать, ужинать или ложиться спать. На четвертый день Гермиона убрала половину оборудования, но вместо него установила в три раза больше. Она варила, толкла, нагревала и снова замораживала. От постоянно зажженной горелки в комнате было невыносимо жарко. Приготовленные Гермионой смеси сильно пахли. Запах одних был приятен, другие, напротив, воняли омерзительно. На пятый день Гермиона наотрез отказалась ложиться спать, пока не выкипит отвратительно воняющая зеленая жижа. Варево выкипело к вечеру субботы. Гермиона поставила его настаиваться в таз с холодной водой, а Гарри накрыл крышкой, чтобы запах не так распространялся. Поздней ночью, в воскресенье Гермиона выставила в ряд дюжины три пробирок и капнула в каждую раствор пораженной проклятием крови. Аккуратно подписав образцы, она капнула в каждую по капле зелья. С помощью Гарри убрав ненужное оборудование, уже под утро, Гермиона согласилась поспать пару часов до начала своего урока. Сам Гарри бегом поднялся в свою комнату и, вымывшись и переодевшись, поспешил на завтрак. В Большом Зале его ждал сюрприз. Рядом с мадам Помфри сидела... Джинни! Не помня себя от радости он бросился к ней. Однако Джинни поднялась со стула и залепила ему звонкую пощечину. – Ты что? – опешил Гарри. Нисколько не заботясь о том, что их видит вся школа, Джинни снова дала ему по лицу. – Он еще спрашивает! Я пишу ему, как я его люблю, приезжаю к нему – и что я вижу? Вся школа обсуждает роман профессора Поттера и профессора Грейнджер! – Опомнись, нет никакого романа! – Да ну! Тебе перечислить? Встреча перед Рождеством, свидание в Запретном лесу, ВСЯ ЭТА НЕДЕЛЯ!!! Джинни опрокинула на него стакан тыквенного сока и пулей вылетела из зала, а Гарри второй раз за это утро побрел в свою комнату принимать душ и менять мантию. Едва отведя свои уроки, он отправился искать Джинни. Мадам Помфри, открыто посмеиваясь, сообщила, что Джинни ее ассистентка, но сейчас она отправилась на Диагон-аллею за некоторыми лекарствами, и вернется только к вечеру. Расстроенный Гарри спустился в подземелья. – Хочешь, расскажу тебе школьные новости, – предложил он, догадываясь, что на ее уроках студенты сплетничать боятся. – Потом, потом, не мешай... – отмахнулась Гермиона. Дюжины полторы пробирок уже лежали пустые. От скуки Гарри принялся мыть их. Зелья отмываться не желали, и Гарри мучился с ними довольно долго. Наконец, с пробирками было покончено, и он снова сел рядом со столом Гермионы. Время шло, одну за другой, досадливо морщась, Гермиона опрокидывала в таз. Вот уже всего восемь пробирок стоят перед ней. Семь. Шесть. Пять. Гарри видел, как тает надежда на избавление от проклятия. Четыре. Три. В глазах Гермионы боль и отчаяние. Последняя пробирка. Гермиона медлит. Она боится. Если и здесь – провал... Гарри не успевает додумать, что тогда. Гермиона проверяет эффект, и ее лицо озаряет надежда. – Только бы не случайность, только бы не случайность, – шепчет она, капая в дюжину чистых пробирок проклятой крови. В последние три она выливает уже не раствор, а концентрированную кровь. Сверяясь с подписью на табличке, она находит котел с прозрачной тягучей жидкостью. Капает понемногу в каждую пробирку. Бордовая кровь на глазах становится алой. Только когда Гермиона делает судорожный вдох, Гарри понимает, что тоже перестал дышать. Они ждут. Наконец, Гермиона берет пробирку для исследования. Вторую. Третью. Восьмую. Делает пометки в блокноте и приступает к концентратам. Долго что-то пишет. Наконец, как в замедленной съемке, отмеряет зелье и залпом пьет. Снова садится за стол и пишет. Измеряет у себя температуру и снова пишет. Она снова достает оборудование, устанавливает горелку. До поздней ночи варит зелье. Оставляет его настаиваться, и, отвергая предложение Гарри оставить записи на завтра, снова садится за стол и пишет, пока не засыпает прямо за столом. Аккуратно перенеся Гермиону в постель, Гарри привычно превращает ее кресло в диван и тоже засыпает.
Будильник прозвенел за час до завтрака. Отправив Гарри приводить себя в порядок, я вернулась за письменный стол. Что же ему написать? «Дорогой Северус, я сделала это для тебя»? Патетично, глупо и бессмысленно. Наоборот, «Не надейся, это не ради тебя, просто гордость ученого»? Наивно. «Я создала зелье против проклятья loqcius»? Тоже не звучит. Мысли путаются, а время идет. Не мудрствуя лукаво, я просто переписала ход своих мыслей из блокнота, и под окончательным рецептом и дозировкой подмахнула: Профессор, я прошу вас поучаствовать в эксперименте, приняв это зелье и сообщив о его действии, а также побочных результатах». То, что нужно. Осторожно налив зелья в стеклянный флакон и свернув письмо, я поднялась в Большой зал. Однако Северуса Снейпа за столом не оказалось. Зато, к моей великой радости, там сидела Джинни. – Джинни! – забыв о «профессорской», степенной походке, я бросилась к подруге. Ее лицо исказилось злобой. – Лицемерка! – выплюнула она, – Пенни все рассказала мне о вас с Гарри! – Вот в чем дело, – услышала я тихий голос Гарри у себя за спиной, – Пенни просто влюблена, и ревнует. А ее фантазия дорисовывает то, чего не было на самом деле. Не слушая Гарри, Джинни выплеснула стакан сока ему в лицо и убежала. Я так и не поняла, отчего все вокруг так смеялись. Наскоро позавтракав, я спустилась в класс зельеварения, положила флакон и свиток на стол, и ушла к себе в кабинет арифмантики.
***
Как только урок закончился, я побежала к Гарри. Едва дождавшись окончания ЗОТС, я принялась расспрашивать его, о том, что же все-таки происходит. Как выяснилось, Джинни ежедневно поливает его тыквенным соком, потому что та навязчивая первокурсница влюблена в Гарри и безумно ревнует его ко мне. Более того, она следит за нами весь год и регистрирует в специальном журнале каждую встречу. Непонятно, зачем этот журнал был показан Джинни, но факт остается фактом. Кроме того, видимо, Пенни делилась наблюдениями со всеми вокруг, потому что вся школа – от первокурсников до профессоров обсуждает наш мнимый роман. Это отнюдь не свидетельствует в нашу пользу. Само собой, Джинни не верит доводам Гарри, и видеть его не хочет. И что теперь делать, Гарри не представляет. По чести говоря, я тоже. Поэтому, обещав подумать над проблемой, я ретировалась в подземелья. Теперь пора подумать над проклятьем своих родителей. Гостиная пропахла зельями, вместо приятной прохлады стояла удушливая жара. Уборка заняла все время до ужина и так меня утомила, что я никуда не пошла. Через некоторое время заглянул Гарри. Он принес переданный Снейпом отчет о действии зелья и умчался на поиски Джинни. Я бегло посмотрела записи. После описания действия зелья следовала приписка: «Вы получили результат, отвечающий не только Вашей задаче. Попробуйте добавить толченый рог единорога. СС». Несколько часов я всматривалась в полученный рецепт и представляла, что может изменить толченый рог. Наконец, глаза мои начали слипаться, и я отложила дела.
***
Утром Большой зал встретил меня хмурым небом. Тяжелые тучи клубились над головой, совершенно не способствуя весеннему настроению. Сонные студенты, в основном, из Райвенкло, подтягивались в зал. За преподавательским столом уже собрались мадам Помфри, Дамблдор и Снейп. Рядом с ним я и села. – Профессор Снейп, что вы имели ввиду, предлагая добавить рог единорога? – Может быть, поговорим после ужина? Я буду ждать вас в лаборатории. Понимая, что сейчас мне ничего не добиться, я принялась усердно перемешивать овсянку. День прошел в ожидании. Я просто сходила с ума от нетерпения, мысленно уговаривая минуты бежать быстрее. Будто нарочно, профессор опоздал на ужин и необычно долго трапезничал. Мне казалось, что внутри меня спрятана пружина, и если прямо сейчас он не встанет и не пойдет в лабораторию, я вскочу с места и сама потащу его туда. Однако я дождалась своего часа: профессор поднялся со своего места. – Вы идете, профессор Грейнджер? Я торопливо поднялась и поспешила за ним. В лаборатории было жарко и пахло чем-то очень знакомым. – Чем это пахнет, профессор? – Не узнаете? – Он ядовито ухмыльнулся, – Надо же. Это ваше зелье с добавленным порошком из рогов единорога. Все еще не догадываетесь, что у вас получилось? Я отрицательно помотала головой. – Помните мой проект универсального противоядия? – я кивнула, все еще не понимая, к чему он клонит, – Это оно. То противоядие. Поздравляю вас, мисс Грейнджер. Ученик превзошел учителя. Он налил немного зелья во флакон из горного хрусталя. Рог единорога сделал его жиже и придал жидкости нежно-голубой оттенок. Он протянул мне флакон. – Это для ваших родителей. И поторопитесь с пояснительной запиской к вашему открытию. Очень скоро вам придется защищать свою работу. Я молча приняла зелье. – Не вижу радости на вашем лице. С этими словами он вышел из лаборатории. Я постояла еще немного, переваривая информацию, и отправилась к себе.
***
Время пролетело незаметно. День защиты моей докторской настал. Я так и не согласилась писать об эффекте универсального противоядия в своей работе, поэтому профессор Снейп дописал небольшое исследование к моей работе. Неделю назад Луна сообщила мне, что противоядие действует, и мама с папой пошли на поправку. Полное выздоровление наступит еще нескоро, однако наступит непременно. Единственное, что омрачало мое прекрасное настроение – это то, что Джинни так и не простила нас с Гарри. Она написала Рону, и он тоже перестал нам писать. Поэтому, поддержать меня пришли только Гарри и Луна. Дрожа от волнения, я теребила манжеты. Наконец, меня пригласили в зал. Вслед за мной под мантией-невидимкой вошли мои друзья. Я огляделась. Достаточно просторная комната, отделанная красным деревом. В центре комнаты стоит длинный массивный стол. Я знаю всех, кто сидит за ним – это лучшие алхимики Великобритании. У дальней стены несколько рядов стульев. Некоторые из тех, кто расположился там, мне тоже знакомы. О, Мерлин... – Давай, Гермиона! Мы с тобой! – прошептал Гарри, и я почувствовала легкое ободряющее прикосновение к своей руке. – Здравствуйте, уважаемая комиссия. Разрешите представить вам мой проект... Я не успевала думать, что говорю. Слова сами вылетали, и мне оставалось только надеяться, что речь получается связной. – Спасибо за внимание. Если у вас появились вопросы, я готова ответить на них. Сначала вопросы были вполне безобидными, и я легко на них отвечала. Но, в какой-то момент в разговор вступил Марк Фобиас. – Знаете, – заявил вдруг он, – А я не верю, что эта девочка решила проблему, которую много лет не могли решить лучшие волшебники. От такого хамства я потеряла дар речи. – Может, это и не вам досталось loqcius? – Я уверена в том, что подверглась этому проклятью. И я уже говорила, это было проверено эмпирическим путем. – А может вы просто очень впечатлительная барышня, и падаете в обморок от одного взгляда на своего возлюбленного? Старик изобразил истеричную дамочку, падающую в обморок. По залу прокатился смешок. Я заволновалась. Не контролируя себя, я теребила манжеты и кусала губы. Марк тут же повторил мои движения. Глубоко вдохнув, я опустила руки. Он тут же меня передразнил. Теперь я растерялась окончательно: любое мое движение Фобиас тут же пародировал, вся комиссия смеялась надо мной. Это был полный провал. Неожиданно из-за стола поднялся Снейп. – Всем, кто не верит в подлинность исследования, предлагаю прямо сейчас повторить эксперимент. Вот вы, Марк, – Снейп обернулся к нему и театральным жестом пригасил выйти вперед, – При всей комиссии, прокляните любого из нас. Старик перестал кривляться. – Чего вы ждете? Давайте! Он поднял палочку. Его рука, подрагивая, прочертила нужные знаки, заклинание наполнило комнату черным туманом. Я зашлась в приступе кашля. Голова закружилась, и я пошатнулась. – Вы позволите, – Снейп взял со стола опытный образец, подошел и прижал меня к себе. В голове зашумело, я медленно сползла на пол и почти не почувствовала, как он, наклонившись надо мной, вливает в мой рот густую жидкость. Как он сам пил зелье, я не видела. Стало жарко. Я не знаю, услышала ли я его шепот, или он мне пригрезился: – Потерпи, концентрация была сильнее, чем в прошлый раз. Скоро все закончится. Вскоре действительно стало лучше. Он поднялся на ноги и потянул меня за собой. Под улюлюканье Марка Фобиаса мы поцеловались: долго-долго, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что зелье подействовало. Кажется, весь мир для меня растворился в этом поцелуе. Его губы – такие нежные и настойчивые одновременно, окончательно лишили меня способности мыслить. Я отчаянно жалела, что мне одной не важно, стану я сегодня доктором, или не стану. Пусть все на свете катится к Мерлину, лишь бы этот поцелуй никогда не прерывался. Но Северус отстранился. Я подалась за ним, мутным взглядом пытаясь посмотреть в его глаза. – Гермиона, – его дыхание сбилось, как и мое, – Прости меня. Я был идиотом, когда думал, что могу жить без тебя. Будь моей женой. Наверное, еще чуть-чуть, и сердце выскочило бы из груди. Я прижалась к нему и зажмурилась. Если и есть на свете счастье, то это оно, – подумала я. – Превосходно! – аплодировал тем временем Фобиас, – Но скажите-ка мне, почему вы не указали в своей работе побочный эффект: мы все видим, что зелье является приворотным! Все мы читали в «Ежедневном пророке», что ради мисс Грейнджер бросил свою невесту мистер Поттер! Их свадьба состоится со дня на день! Я хотела уже послать этого Марка к Мерлиновой бабушке, но меня опередили Луна и Гарри. Сбросив мантию-невидимку, они наперебой заговорили. Луна взывала к совести Марка, Риты Скитер и всей комиссии, а Гарри доказывал, что вовсе не расставался с Джинни. В довершение всей этой комедии, из дальнего угла зала поднялись Джинни и Пенни. Я уже не могла разобрать, кто из них что кричал. – Пойдем отсюда, – попросила я Северуса. Но едва мы вышли, в глазах у меня потемнело, и я потеряла сознание.
*** Снейп подхватил девушку на руки и аппарировал в Хогвартс. Наверное, два проклятия подряд – это было слишком. К тому же сегодня она ничего не ела и ужасно волновалась. Ругая себя за неосмотрительность, он отнес Гермиону к мадам Помфри и наотрез отказался отойти хотя бы за ширму. Даже когда та переодевала девушку, Снейп отвернулся, но не выпустил ее руки. Гермиона проспала сутки, и все это время он не отходил ни на шаг. Наконец, она с трудом разлепила глаза. Слабая улыбка тронула ее губы. – Северус... – Доброе утро, – улыбнулся он в ответ. Рука девушки осторожно коснулась его щеки. – Тебе идет улыбка. Он наклонился и поцеловал ее. – Тебе тоже... доктор Грейнджер. Недоумение появилось на ее лице. – Они все-таки дали мне степень?.. – Твои друзья постарались. Видимо они могут довести до белого каления не только меня, – он снова улыбнулся. Но Гермиона неожиданно погрустнела, чем очень встревожила профессора. – Что случилось? – Из-за меня Гарри и Джинни поссорились. Она наслушалась школьных сплетен и не хочет даже видеть никого из нас. Это так глупо - верить слухам. – Трудно не поверить, когда о вас говорит вся школа! – Я виновата перед ними. Особенно перед Гарри. Он так заботился обо мне все это время, а я даже не подумала его поблагодарить. Гермиона села на постели, но встать Снейп ей не позволил. – Северус, я в порядке. Просто совесть ужасно мучает. Пусти, я хочу с ними увидеться. – Пускай помучает еще, – он хитро усмехнулся, и на руках отнес ее к окну, – Смотри. За окном, в тени раскидистого дуба, страстно целовались невысокая рыженькая девушка и темноволосый парень. – Узнаёшь? По-моему, им не стоит мешать. Гермионе показалось неприличным подглядывать за друзьями. Она отвернулась от окна, и ее лицо оказалось в дюйме от лица Снейпом. – Как хорошо все, что хорошо кончается! – прошептала она, прежде чем нежно его поцеловать, – Сколько людей могло быть несчастливо после этого? Кого и у кого бы отбила Джинни, оставшись без Гарри? – Ты у меня умница, все поставила на свои места. Если бы не ты – сколько жертв еще принесла бы эта война... Она прижалась виском к его плечу. – А пойдем тоже... в сад! – лукаво прошептала она. – Не так быстро, – усмехнулся он, – Нашего визита ждут в соседней палате. – Ты не перестаешь меня удивлять. Кто же это, если он не может подождать немного? Снейп ухмыльнулся. – Те, у кого мы будем просить родительского благословения на брак!
Пост N: 217
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 06.06.07 19:05. Заголовок: Re:
Так, сейчас я буду кидаться тапками и утюгами.
Про грамотность говорить не буду, это на совести беты, но всё-таки Гриффиндор пишется с большой буквы
О сюжете.
Во многих местах чувствуется, что вы куда-то очень торопились, когда писали. То есть только того и хотелось, чтобы по-быстрее закончить этот кусок. Тема проклятия, противоядия, болезни родителей, защиты диссертации, воссоединения Джинни с Гарри да Гермионы со Снейпом, то есть всё то, что интересно читателю, совершенно не раскрыты. =( Я бы советовала сделать упор именно на них, поскольку зачастую на красивом интересном сюжете можно выехать и при самой банальной любовной линии. Ну и, в конце концов, если вольно перефразировать классика, упомянули кочергу - извольте выстрелить.
Ещё один большой тапок - ну почему вы всё время называете несчастного Северуса по фамилии, тогда как Гермиону упорно либо по имени, либо просто девушкой? Это ужасающе смотрится, особенно к концу, когда все отношения уже выяснены.
Про сцену "защиты" стоит сказать отдельно. Знаете, я думаю, в любом серьёзном заведении за такие "показательные эксперименты" с поцелуями при публике несчастную защищающуюся выгнали бы с треском, а не хлопали и ни за что давали степень доктора. Я думаю, всё-таки комиссия из самых серьёзных английских зельеваров должна быть более серьёзной. Такие выступления возможны в личном порядке, специально для недовольных, но не на таком мерояприятии.
И вообще, по сравнению с расписанным началом конец выглядит весьма скомканным. А уж примирение главных героев при помощи одной фразы из его уст - тянет в перловку, право слово.
Извините, что я только с недостатками, но здесь их и правда много. Надеюсь, Вы примете их к сведению и в будущем учтёте.
По поводу стиля - в основном ничего, но периодически попадаются куски, составленные будто в спешке или полном убиении музы - из однотипных предложений или сплошных "действий" - она пошла туда, потом взяла то, а потом то, а так как ей только что сказали это, пошла в другое место. Вы ведь наверняка тоже ощущаете, что некоторые участки текста очень неприятны для прочтения. Если находите такие - не пропускайте, постарайтесь переделать, ищите выходы.
Вот. Надеюсь в скором времени ознакомиться с новым, более проработанным Вашим творчеством.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 139
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
)
Да и Главный Аврор в 20 лет? За какие такие заслуги выпускнице университета, не школы авроров, вдруг дадут такой пост? 
По-моему, она слишком благоразумна, чтобы совершать подобные глупости вроде пьянства и смена жизненных ориентиров у нее не будет проходить в такой форме. Кроме того, мне кажется, повествование нужно разделить на главы, так легче будет его воспринимать. 
- участник сейчас на форуме
