Название: Danse macabre Автор: kasmunaut Бета: mummi (приглашённая бета) Гамма: mrs. Snape, black tiger (приглашённая гамма) Вычитка и советы: Индрик, Toma, MountinAsh, Tsurigane Категория: слэш Жанр: драма, романс Размер: миди Пейринг: ГП/CC, ГП/ДМ, участвуют также Принц-Полукровка и Смерть, но её удаётся оставить с носом Рейтинг: R Предупреждение: Частичное АУ 6-й и 7-й книги, с постоянными попытками воссоединиться с каноном. Финал – оммаж Серпенсортии и её эталонному школьному снарри «Everything I am». Хэппи-энд, без шуток! Может, кто-то найдёт в фике ангст, но хочется, чтобы видели прежде всего надежду. Дисклеймер: Вселенная «Гарри Поттера» принадлежит Роулинг, но Гарри, Снейп, Принц и Смерть танцуют только у нас. Саммари: Попытка написать школьный снарри; хотя гарридрака немного спутала планы, но нам удалось справиться с ситуацией. Ни один главный герой при этом не пострадал. Примечание: Фик написан на игру «Весёлые старты-3» на Зелёном форуме для команды ГПСС.
В искусстве Запада создано бесчисленное множество картин, миниатюр и гравюр под названием «La danse macabre» – «Пляска смерти». Это – целый жанр (главное в нем то, что «пляшет» не Смерть и не мертвец, а «мертвое Я» – неразрывно связанный с живым человеком его мертвый двойник).
С. Кара-Мурза «Манипуляции сознанием»1
...О, красота! Сколь ни карала бы нас Ты, все неверный твой ловим свет, Хотя и помним, что, чем коралловый ас- пид, гадины краше нет.
И обмануться страшно, и перечить жаль: Небось не каждый день, – вообразите кадр! – Маячит рядом этакая флешь-рояль И приглашает на данс-макабр.
«Школа танцев-2»
Зыбкая, мерцающая тьма. Как лунный свет сквозь сомкнутые веки. Под ногами пустота. Он падает, падает, но никак не упадёт. Каждый новый виток падения – словно па причудливого танца. У-ух вниз – и тут же тебя подхватывает чья-то рука. Цепкие, причиняющие боль пальцы Снейпа, надёжная рука Принца-Полукровки, костлявая кисть самой Смерти. Жуткий, завораживающий хоровод – каждую ночь до рассвета.
*** Помотав головой, Гарри стряхнул с себя сон, как стряхивает воду пёс, выходящий из озера. Его ещё утягивал на дно водоворот движения. Нашарив под подушкой книгу, учебник Принца, он крепко, до боли под ногтями, сжал его, чтобы вернуть себе чувство реальности. Шероховатый, тёплый, мягкий от времени корешок удобно ложился в ладонь, словно и был для этого предназначен.
Принц. Близкий друг, который никогда не предаст. Мудрый учитель или старший брат, у которого можно спросить совета. Молчаливый и скрытный, один против всего света. Гарри не раз чувствовал себя таким же одиноким, когда все отворачивались от него и даже Рон с Гермионой не понимали и не верили, как сейчас в истории с Малфоем и его Меткой. Принц – вечный, надёжный спутник, почти двойник...
Впрочем, пора собираться на завтрак. Первый урок сегодня – защита, нужно как следует подкрепиться, набраться сил, чтобы встретить во всеоружии неизменные нападки Снейпа.
Привычно гудящий Большой зал, высокая синева позднего бабьего лета над головой, аппетитный запах жареных сосисок и яичницы с беконом. Все уже на своих местах. Гарри выхватил взглядом рыжую макушку Рона и каштановую – Гермионы, спеша к ним присоединиться.
***
Класс защиты от Тёмных искусств – нынче мрачное логово Снейпа, куда тот с шипением заползает, чтобы выплюнуть очередную порцию яда Гарри в лицо. Их курс всё ещё оттачивает невербальные боевые заклятия. Когда профессор особенно скучает, он снова, как на первом уроке, сам становится в пару с Поттером, чтобы выместить на нём свою злобу. Первого сентября, спеша рядом со Снейпом к замку, Гарри удивлялся, как тот не чувствует жара его ненависти. Теперь он сам безошибочно, всей кожей ощущает ответное Снейпово чувство – только не опаляющий жар, а леденящий холод презрения. Это и к лучшему. Самому помогает действовать с холодным расчётом. Но иногда Гарри всё же подумать не успевает.
«Левикорпус, нврб.».
Невербальное так невербальное. Левикорпус!
На полуслове очередного оскорбления Снейп подвешен вниз головой. К безмолвному восторгу и ужасу класса – и к ужасу самого Гарри: он совсем не хотел такого напоминания о подсмотренном в думосборе. Но Снейп тут же делает кульбит и снова стоит на ногах – видимо, применив невербальное контрзаклятие.
А Гарри, пропустив ответный удар, до конца урока лишается человеческой речи: то ржёт, как лошадь, то ревёт, как осёл, то кукарекает – пока вовсе не прекращает попыток.
С концом урока способность говорить, кажется, к нему вернулась, хотя он не спешит уже это проверить.
– Поттер, оставайтесь на месте. – И тихо, нависая над сидящим Гарри, пытающимся вложить в ответный взгляд всю независимость и непокорность: – Стараетесь достойно продолжить дело отца? Быстро отвечайте: откуда вы узнали про это заклинание? – Гарри упрямо молчит. – Десять баллов с Гриффиндора, отработка у меня в субботу и воскресенье. И учтите: я в любом случае найду источник ваших познаний в тёмной магии.
***
Следующим уроком была трансфигурация. Гермиона, укрывшись от бдительного взора Макгонагалл за радужным миражом, преобразованным из кучки песка, – таково было сегодняшнее задание – щекотно шептала прямо в ухо:
– Гарри, тебе не кажется, что это уже слишком? Снейп, конечно, ведёт себя отвратительно, но есть же какие-то границы! У тебя могут быть серьёзные неприятности!
– Снейп – моя самая серьёзная неприятность! – огрызнулся Гарри, но тут же слегка виноватым голосом добавил: – Сам не знаю, как такое у меня вырвалось...
– А что делает это заклинание, ты хоть знал?
Гарри помотал головой.
– Опять Принц? – нехорошо прищурилась Гермиона. – Долго ещё будешь его слушать?
– Эх, мне бы самому стать таким же...
– Таким же подозрительным скверным типом?
– Нет, научиться придумывать заклинания. Вот тебе, например, что-то похожее удалось хоть раз?
– А тебе не кажется, что если как следует, серьёзно подойти к освоению программы, то времени на эти трюки просто не останется?! – Она в ответ сердито дёрнула плечом и отвернулась.
– А ведь Гарри прав, а? – встрял Рон. – Это было бы круто! Одно дело – просто зубрить, а другое – что-то своё придумывать! – Он пустился мечтать, какие можно было бы наизобретать заклинания, чтобы они следили за квоффлами на поле, помогая вратарю. И мечтал громко и увлечённо, пока Гермионин мираж – огромный джинн, выползавший из лампы, – не раздулся и не лопнул от смеха.
*** – Сегодня у нас почётный гость. Профессор Снейп интересуется успехами, достигнутыми вами под моим руководством, и даже удостоил нас посещением. – Слагхорн самодовольно сложил руки на объёмистом животе и устремил взгляд в угол классной комнаты.
Гарри показалось, что Снейп буквально сгустился там из мрака, кивнув старшему коллеге с явной иронией. Странно смотрелась эта парочка, словно два клоуна в цирке – толстый и тонкий, чёрный и белый. Да, Снейп явно устроит им тот ещё цирк! Где-то в районе солнечного сплетения похолодело от неприятного предчувствия. Гарри постарался его отогнать, сосредоточившись на списке ингредиентов для Окрыляющего зелья, дающего способность идти или бежать в два раза быстрее обычного, словно у ног вырастают крылья.
– Допинг, – пробормотала Гермиона.
Пока Рон пытался у неё выяснить значение этого слова, Гарри мучительно размышлял, что хуже: опозориться перед Снейпом, Слагхорном и всем классом или продемонстрировать бывшему профессору зельеварения источник своих нынешних успехов.
– Давай пока поменяемся учебниками, – толкнул он Рона в бок и, не обращая внимания на изумлённый взгляд приятеля, сунул ему под партой Принцеву книгу. Убедившись, что Снейп смотрит в другую сторону, Ронов учебник Гарри быстро потянул к себе.
После первых двадцати минут урока, заполненных постукиваньем ножей, позвякиванием мешалок и приглушёнными ругательствами в адрес сбегающих мышиных хвостиков и слишком упругих корешков лунной полыни, Снейп начал барражировать по классу чёрной летучей мышью – немного забытое ощущение – и вскоре остановился-таки у их парты, пристально глядя на книгу в руках Уизли.
– Гораций, – раздался над головой у Гарри вкрадчивый ядовитый голос, – вы случаем не одалживали некоторым ученикам книги из моих личных запасов?
– Ну, Северус, дорогой, я надеюсь, вы не будете возражать, – пропыхтел Слагхорн из любимого кресла, – если юные Поттер и Уи... Уилзли попользуются старыми учебниками из вашего бывшего шкафа?
– Дело в том, что Уизли, как я вижу, достался необходимый мне раритетный экземпляр. Наверняка нам найдётся, чем его заменить. – Снейп подлетел к шкафу – с такой скоростью, будто уже глотнул Окрыляющего. Громко скрипнул дверцами, а потом низко склонился и потянул на себя неприметный ящичек внизу, у самого пола. К ужасу Гарри, оттуда тотчас был извлечён ещё один «Расширенный курс...», тут же занявший место перед Роном, а Принцев учебник без следа исчез в складках Снейповой мантии, съёжившись ещё на подлёте.
Гарри поймал изумлённый и очень многозначительный взгляд Гермионы, от которого стало ещё хуже, если это вообще было возможно.
– Сволочь, ублюдок, – выругался он про себя, бессильно глядя на захлопнувшуюся за Снейпом дверь. Сам хлопок достиг его ушей только через секунду.
***
– И что ты теперь будешь делать без своего Принца? – насмешливо вопрошала Гермиона во время обеда, пока Гарри уныло пережёвывал поджаренную куриную ножку, совершенно бумажную на вкус.
– А я без него и не останусь, – буркнул Гарри, – обязательно что-нибудь придумаю.
– У тебя и так уже из-за этой книги неприятности! – Гермиона, похоже, изо всех сил старалась не злорадствовать, но у неё плохо получалось.
– Герм, да ладно тебе! Этот учебник – клёвая штука, а Снейпа просто зависть заела. Небось сам без Принца ни одного зелья не может сварить, вот и прибежал.
– А как же он полтора месяца без него обходился? – прищурилась Гермиона. – Не говоря о том, что это просто смешно. – Она перевела взгляд на Гарри: – Тебе не кажется, что это связано с твоим невербальным заклятием на Защите?
– Кажется, кажется, – неохотно процедил тот, только чтобы от него отвязались. Глотнул сока и выскочил из-за стола, так и не дожевав курицу. Надо было составить план по возвращению своей собственности из загребущих Снейповых лап.
Отправлено: 20.10.10 18:25. Заголовок: *** С замиранием се..
***
С замиранием сердца глотнуть Феликс Фелицис, от волнения даже не почувствовав вкуса, взять карту, накинуть мантию-невидимку и отправиться на охоту.
Пока Снейп выслеживал нарушителей, Гарри, как кот у мышиной норы, затаился у входа в личные апартаменты слизеринского декана. Он уже ничего не боялся, напряжение отпустило его, и даже обида и злость несколько улетучились.
Судя по карте, Снейп стремительным шагом возвращался к себе.
Проскользнуть в приоткрытую дверь, пока хозяин комнат неожиданно для себя споткнулся на пороге, и найти самый тихий и тёмный угол Снейпова логова. Надо всего лишь дождаться, пока тот уснёт, и отыскать учебник. Превратить предусмотрительно захваченный с собой Ронов экземпляр «Расширенного курса зельеварения» в точную копию драгоценной книги Принца – как удачно, что на трансфигурации они уже прошли копирующее заклинание! На всё должно хватить времени и везения.
*** Под потолком висела большая лампа причудливой формы: толстое зелёное стекло, полупрозрачный абажур. За стеклом плавали пойманные в ловушку огоньки свечей. Они медленно перемещались по извилистым траекториям: странное магическое мобиле... (Гарри вспомнил штуковину, мерцавшую стерильным холодным блеском в углу гостиной Дурслей.) Самих свечей в лампе не было. Островки их горели по углам комнаты – восковые столбики, длинные, тонкие, белеющие как кости. Синеватое призрачное пламя в камине – как тоскливые огни на болотах.
Остальное было почти не разглядеть: света всё же слишком мало, будто толстые стены сочатся мраком. Гостиная и, видимо, она же – библиотека и кабинет. За открытой дверью угадывалась спальня.
Сбросив мантию на кресло у камина, Снейп остался в чём-то чёрном: в полумраке по-прежнему белели только лицо и руки. «Исчадье тьмы», – подумал Гарри, но как-то лениво, без настоящей злобы. Феликс даёт уверенность, силу: когда чувствуешь её в себе, не хочется опускаться до ненависти.
Снейп прошёл в спальню, а оттуда, избавившись от остальной одежды, – в ванную, очень быстро. Только проблеск нагого тела, краем глаза, – Гарри не хотелось ни разглядывать пристально, ни упускать хозяина комнат из виду. Дверь в ванную захлопнулась, Гарри бесшумно поднялся, оглядел гостиную с помощью Люмус максима и тоже пробрался в спальню, как советовал ему внутренний голос. И сразу же заметил краешек корешка, торчащий из-под подушки. Ха, неужели у них одинаковые привычки: учебник Принца оба держат в изголовье!
Но, отчётливо понимая, что сейчас действовать рано, Гарри нашёл удобное укрытие – в углу за креслом. И правда, стоило ему там затаиться, как шум воды прекратился. Через минуту Снейп уже посреди комнаты, в небрежно накинутом халате, лениво взмахивает палочкой, подсушивая мокрые волосы. Отправляет халат на крючок, гасит весь свет в гостиной, освещавший спальню через дверной проём, и зажигает такой же зеленоватый светильник у кровати. Огоньки начинают своё кружение, только один почему-то бьётся о стекло, как мотылёк. Тёмный угрюмый взгляд в его сторону – огонёк затухает, падая на дно ночника.
Примостившись на краешке казённого вида кровати – простое белое бельё, серое одеяло, аскетичные прямые линии, – Снейп запускает длиннопалую руку под подушку и вытягивает тот магнит, что удерживает Гарри здесь. А иначе давно бы сбежал – в одной спальне с совершенно голым Снейпом, и между ними – только кресло и тонкая ткань мантии-невидимки! Определённо, ночные кошмары теперь станут ещё красочнее.
Желтоватые пальцы неторопливо перебирают такие же желтоватые страницы. И Гарри понимает, что всё же не может отвести взгляд от этого зрелища: закоренелый враг ласково и осторожно прикасается к книге, всего за полтора месяца ставшей для Гарри чем-то очень дорогим, личным, интимным.
Тихий шелест страниц убаюкивает, обволакивает, навевает дремоту. Гарри совсем расслабился и словно куда-то плывёт, картинка то затуманивается, то, приближаясь, становится очень чёткой, но при этом кажется иллюстрацией в книге, рисунком Принца на полях: тощий птичий профиль, склонившийся над страницами, вдруг неожиданно молодой. И, к удивлению Гарри, само обнажённое тело Снейпа, словно прочерченное длинными линиями, – изящная графика. Он никогда не думал, что именно так выглядят сорокалетние мужчины: возраст, опасно близкий к старости, если не к смерти. Внезапная мысль: впервые Гарри видит тело взрослого мужчины – совершенно нагим и так близко. И оно, пусть и принадлежит Снейпу, вызывает не отвращение, а прежде всего любопытство, а потом – чуть ли не нежность.
Слегка задохнувшись от этой мысли, Гарри задумывается – почему. Ни лицо, ни фигуру сидящего перед ним нельзя назвать красивыми: жёсткое лицо с худыми щеками, слегка сутулая спина, тощая, немного впалая грудь, но линии кажутся гармоничными и плавными, особенно в этом пляшущем полусвете. Наверное, любое тело красиво по-своему – это красота Божьего творения или творения природы (Гарри никогда особо не волновало, чьего именно), красота дышащей в нём жизни, её краткость и хрупкость, уязвимость тонкой и тёплой кожи. Кожа словно сама светится в темноте – где-то совсем гладкая и матово-белая, где-то покрытая узором из чёрных колечек волос.
Гарри ловит себя на том, что снова и снова пробегает глазами по линиям шеи, плеч, спины, спускаясь всё ниже – без всякого стеснения, отрешённо. Состояние полудрёмы будто даёт на это право, отгоняя всякий стыд. И в то же время в нём поднимается тепло. Интимная, почти эротическая сцена: поклонение Принцу как бы объединяет их со Снейпом. Не с тем профессором зелий, маячившим чёрной тучей на горизонте, а с совершенно незнакомым до сегодняшней ночи человеком.
Гарри доводилось разглядывать картинки с подмигивающими обнажёнными красавицами-ведьмами, которые Рон таскал у близнецов: он каждый раз краснел до корней рыжих волос, протягивая Гарри очередную пачку. Или магловские журналы, которые приносил Дин. Потом ему снилась Чжоу Чанг – тоненькая, как статуэтка слоновой кости: то, чего он не видел, дорисовывало воображение. Но и на мальчиков в душевой или квиддичной раздевалке он посматривал с интересом; изучая, сравнивая их с собой и друг с другом.
Но сегодняшнее зрелище поглощает его целиком. Не мальчик, полностью сформировавшийся мужчина, – уникальное, несовершенное существо и в то же время просто человек. Как он есть – без брони, только кожа; без колючек и ядовитых шипов. Очень хочется прикоснуться, проверить, такой ли он тёплый и бархатистый на ощупь, каким кажется в полумраке.
Гарри с трудом вернул себя к реальности: ещё немного, и он, уплыв на волнах расслабляющего тепла, клюнул бы носом, выдал бы себя невольным шумом. К счастью, Снейп наконец встал, потянулся, положил учебник на столик рядом с кроватью, вынул из-под подушки ту самую серую ночную рубашку, которую Гарри довелось видеть во время неурочных прогулок, и нырнул в неё – но Гарри успел мельком увидеть нечто, похожее на хобот грустного слонёнка. Довольно длинный, надо сказать! Поймав себя на желании прикоснуться и к этой части тела, он молча выругался, больно ущипнул себя за ладонь и проснулся окончательно.
Злости хватило, чтобы бодрствовать ещё примерно полчаса, пока Снейп не захрапел, повернувшись на спину и приоткрыв рот, вовсе не казавшийся сейчас жёстким и жестоким. «Тоже мне открытие: узнать, что Снейп обыкновенный человек», – издевался сам над собой Гарри, отгоняя мысли о других сегодняшних откровениях.
Его план был благополучно выполнен, учебник словно сам прыгнул в руку, и Гарри уходил с вожделенной добычей по пустынным ночным коридорам в гриффиндорскую башню, даже немного жалея Снейпа – будет ли фальшивый экземпляр так же теплеть в руке и говорить голосом Принца?
***
В жизни Гарри началась странная полоса. Медленные чувственные танцы ночью: Принц кружит Снейпа в вальсе; Принц – в рыцарских доспехах, на Снейпе – полупрозрачная вуаль Прекрасной дамы и странное чёрное одеяние из змеящихся узких длинных полос, закручивающихся вокруг него во время очередного пируэта. А Гарри, склоняя голову, приглашает танцевать Трелони. Она выступает из мрака, церемонно приседая в реверансе, и Гарри вдруг видит голые позвонки под цветастыми шалями, лучевые кости рук, придерживающих широкую юбку, пустые глазницы за толстыми стёклами очков.
Днём же приходилось выдерживать атаки Гермионы, ещё более укрепившейся во мнении, что книга Принца – источник всех несчастий. Она увидела её в сумке у Гарри на следующий же день после удачно провёрнутой операции и теперь на каждой перемене рисовала ужасные картины того, что с ним сделает Снейп, если снова заметит учебник. Или предсказывала беды, которые можно навлечь на себя, и дальше используя зловредные заклинания Принца.
Поэтому когда в среду в обед две незнакомые совы доставили шестикурсникам Поттеру и Уизли новенькие экземпляры «Расширенного курса зельеварения» от Флориша и Блоттса, Гарри решил на время спрятать Принцев учебник, скопировав из него несколько фрагментов, необходимых для ближайших занятий, на отдельный пергамент.
После уроков он отправился в тот самый коридор восьмого этажа, где на гобелене плясали тролли. Секунду Гарри машинально искал глазами среди них Снейпа и Трелони, но тут же себя одёрнул, подумав, не пора ли ему ставить диагноз. «Мне нужно место, чтобы спрятать учебник», – бормотал он, меря шагами коридор, а мантия невидимо развевалась за ним. И дверь появилась – да он и не сомневался.
***
Гарри ожидал, что Выручай-комната встретит его тишиной чистого листа. Но вместо этого из распахнувшейся двери вырвались крики, скрипы, стоны. В первую секунду отшатнувшись, Гарри всё же решительно шагнул внутрь. Звуки доносились из глубины огромного лабиринта, образованного старой мебелью и грудами волшебных предметов.
Он побежал на шум – с палочкой наготове, на ходу запихивая мантию-невидимку в карман, чтобы не мешалась. За очередным поворотом его ждал высокий шкаф, то раскачивавшийся из стороны в сторону, то начинавший вдруг мелко-мелко трястись. Из шкафа торчали чьи-то ноги в узких лакированных ботинках. Ноги отчаянно молотили по воздуху, не находя опоры. Изнутри доносились полузадушенные ругательства и разорванные на кусочки заклинания – будто шкаф жевал и выплёвывал их. Дверца старалась захлопнуться, но застрявшее в пасти тело такой возможности не давало.
На потрескавшейся боковой доске корчила рожи старуха с косой – вернее, целый их выводок. Одна утаскивала под воду пловца, другая подставляла ногу канатоходцу, третья веткой бузины с красными ягодами выбивала палочку из рук дуэлянта, четвёртая срывала с чьей-то лохматой головы мантию-невидимку, третья тянула какой-то призрак сквозь кольцо, как пуховый платок. Шестая укачивала младенца в люльке. Седьмая смотрела прямо на Гарри и манила его костлявым пальцем, мерзко ухмыляясь. Разозлившись, он запустил в неё Ступефаем.
Безносая кувыркнулась в обморок. Шкаф замер, издал гнусный утробный звук, словно подавился, и с громким кашлем выплюнул на пол что-то бледное, как рыбья кость, и затянутое в чёрное с проблесками слизеринского цвета.
Нет-нет, скелеты украшали шкаф только снаружи, а выпавший оказался вполне живым, хоть и отощавшим за последнее время, Драко Малфоем, да ещё и без сознания.
– Энервейт! – Не сработало. – Сапио! Сапио максима! – Гарри применил ещё одно изобретение Принца. «Максима» он прибавил сам, по вдохновению. Это уже был чистый эксперимент. Синоним сознания разум, который должен был вернуться к Драко, вернулся к нему вдвойне. Пожалуй, доза оказалась даже слишком велика, вызвав своего рода опьянение.
Вскочив на ноги, Малфой прежде всего ловко и даже изящно пнул хищно хлопнувшую дверцу носком ботинка, неуважительно выругавшись в адрес не в меру бойкого предмета мебели.
– Что ты себе позволяешь! Догадываюсь, что флуктуации магического поля твоего создателя, вызванные чрезмерным употреблением опиатов, наложили отпечаток на характер сотворённой им вещи. Поглощённый зеркальным коридором, закольцованным из-за нелепой случайности внутри пространства возможных перемещений между парными диссипационными шкафами, – выпалил он скороговоркой. – А. Поттер. Пришёл сюда спрятать учебник, отобранный у Снейпа, отобравшего его у Уизли. В учебнике триста семьдесят две страницы. Все они кишат любопытнейшими заклинаниями. Проведём анализ, чтобы установить отправную точку последовательности перемещений учебника. – Книга сама выплыла из рук ошарашенного Гарри. – Вот, как я и предполагал. Характерные хвостики буквы «f», ещё не столь явно выраженные, и точка над «i», смещённая вправо. Эти же признаки присущи почерку, которым упомянутый Снейп ставит вышеупомянутому Поттеру «троллей» за эссе по защите от тёмных искусств. Здесь, здесь и здесь наличествуют предварительные вариации характерного вензеля, зачёркнутые, но различимые. А здесь записано заклинание «sapio», но принцип его действия не объясняется. Также не упомянуты возможные последствия его применения с «enervate», а также не упоминается усиленный вариант заклинания. Контрзаклятие не разработано. Поттером не просчитаны последствия, к которым приведёт максимальное ускорение мыслительных процессов у того лица, которому он мог бы желать этого в наименьшей степени. Слуги Тёмного Лорда, пройдя спрямлённым зеркальным коридором...
Драко, чья речь становилась всё быстрее, не теряя при этом чёткости, вдруг замолчал на полуслове. Снова лишившись чувств, он привалился к дверце шкафа и сполз по ней на покрытый вековой пылью пол. Голова склонилась набок, полупрозрачные веки подёргивались, учебник тихо выскользнул из расслабленных пальцев.
Отправлено: 20.10.10 18:29. Заголовок: *** Невозможно, но ..
***
Невозможно, но я существую сразу в двух местах. Это трудно вынести. Порой мне кажется, что вот-вот свихнусь, порой – что уже тронулся. Я – жалкая потрёпанная книга, лежащая под подушкой. Нет, две книги в двух разных постелях. И там, и там меня ночью отчаянно стискивают, будто я – последняя надежда. Будто только так могут спастись от собственного безумия, от страха перед будущим, от странного, неосознанного, безответного чувства.
Я словно связываю их. Так два утопающих хватаются за один и тот же обломок корабля, и их крутит в чёрном водовороте ночи. И я чувствую себя отчасти каждым из них, отчасти – этим вот обломком. Тем более что я и есть обломок. Обломок детства одного мальчишки, обломок или отпечаток его самого. Теперь, получается, он хватается сам за себя, себя прежнего. Так не спасёшься – как не вытянешь себя за волосы из болота. Разве что... Разве что в этом обломке сохранилось что-то хорошее, что сам он уже утратил, лучшая его часть, которой он теперь лишён. Наивность, любознательность, невинность.
Но мне кажется, что скорее он нашёл бы опору в товарище по несчастью, вцепившемся в тот же корешок – но не в подземельях, а в башне. Этот сегодняшний мальчишка сам потерян, растерян, расстроен – но чист и пылок, цельная натура, и он может поделиться с не обретённым ещё другом чем-то очень важным. Например, теплом, которого тому так не хватает. И я рад служить проводником этого тепла.
*** Гарри нехотя вынырнул из сна, в котором он сегодня чувствовал себя на удивление неодиноким. Будто кто-то был рядом с ним, разделяя тяжесть воспоминаний – о смерти Сириуса, о смерти Седрика, – принимая на себя тяжесть знания о пророчестве. Обычно ночью обречённость наваливалась тяжёлой надгробной плитой, а сейчас будто кто-то приподнял её, принимая часть веса на себя.
Неужели Принц реален? Что там наплёл Драко?.. Даже если Принц – это Снейп... Нет, если Снейп был когда-то Принцем – что от него осталось? Гарри с Принцем понимают друг друга. Но можно ли понять Снейпа? Может ли Снейп понять его? Гарри взял учебник и задумчиво начал чертить схему на свободном месте на полях. Драко, шкаф, Выручай-комната... Принц, Снейп. Принц = Снейп? Принц ≠ Снейп? Драко –> шкаф –>Волдеморт?
Он раздражённо захлопнул книгу. Кто может дать ответ на эти вопросы?
***
В коридорах перешёптывались: в пятницу Поттер, найдя Драко Малфоя без сознания в коридоре, оттащил его в больничное крыло. Может, на самом деле была дуэль? «Дуэль, дуэль!» – щебетали девочки. Снейп смотрел подозрительно, но молчал. Впрочем, когда это Снейп смотрел на Гарри равнодушно? Всё что угодно, только не равнодушие... Равно-душие... Равенство душ... Бред! Что-то он заигрался словами, как Принц, когда тот придумывал заклинания... Только без пользы.
Гарри сердито закинул сумку подальше за спину и пошёл на следующий урок. Уже неделю он чувствовал себя непоправимо изменившимся.
В минувшую субботу отработку у Снейпа он пропустил, потому что был вызван к Дамблдору – вновь и вновь погружаться в воспоминания. Гарри думал, не рассказать ли о происшествии с Драко, но колебался. Ведь так хотелось докопаться до истины самостоятельно! Поэтому, опять оказавшись на витой лестнице директорского кабинета, он всё-таки вздохнул с облегчением и отправился в больничное крыло – узнать у мадам Помфри о здоровье пациента и, если получится, что-то выяснить. Вдруг Малфой бредит во сне, выбалтывая тайны?
Но внутрь Помфри не пустила, сославшись на диагноз – нервное истощение, хотя прошло уже дня три.
«Нервное истощение, – крутилось в голове у Гарри. – Нервное истончение...» Перед глазами возникал тонкий до прозрачности Драко, тающий, как льдинка на тёплой ладони... «Муки совести? – спрашивал он сам себя. – А чего тут мучиться, я ж его спас! Вытащил из... шкафа? Туннеля? Коридора? Объятий смерти? Тьфу».
– А ты что думаешь? – задал он вопрос Принцу, устроившись с учебником за наглухо задёрнутым пологом. Вдруг страшно захотелось добавить под своими каракулями про Снейпа рисунок, изображающий пятку Драко, торчащую из хищной клыкастой пасти.
Но, долистав до места, где несколько дней назад он накарябал на полях несколько слов, Гарри обнаружил, что кто-то яростно вымарал их красными чернилами, забрызгав всю страницу. Странно, что на втором листе этого разворота красное не отпечаталось. Там ещё виднелись зеркальные следы слов и стрелок изничтоженной записи.
*** Загадочное происшествие не поддавалось анализу. Рон клялся, что книгу не трогал, остальные на неё вроде и внимания не обращали. К тому же таинственное отсутствие отпечатка наводило на тревожные мысли. Крепко задумавшись, Гарри кружил по замку, скакал по коридорам (на одной ноге) наперегонки с сэром Кэдоганом (на коне), катался на лестницах, делавших пируэты, съехал разок по перилам в вестибюль, чудом не угодив в факультетские часы.
Если бы он в них врезался, Гриффиндору точно грозил бы обвал баллов. Вместо этого Гарри врезался в Малфоя, возвращавшегося из больничного крыла.
– Что, Поттер, захотел отправиться на больничную койку вместо меня? А может, прямо в Азкабан за нанесение тяжкого ущерба моему здоровью?
– Малфой, у тебя что – мания величия пополам с избирательным склерозом? Ты забыл, при каких обстоятельствах я тебя нашёл?
Драко слегка побледнел и, кажется, потерял почву под ногами. Похоже, эти обстоятельства он действительно помнил не очень хорошо.
– Давай заключим договор. – Гарри протянул ему руку. – Информацию за информацию.
Драко смотрел на него с подозрением.
– Пойдём на воздух, подальше от чужих ушей. – Гарри потащил его сквозь распахнувшиеся при их приближении тяжёлые двери наружу, на тронутые инеем лужайки с нереально зелёной травой, тут и там пестревшей яркими корабликами осенних листьев, собравшихся в дальний путь.
– А что мы на виду у всех тут прогуливаемся, тебя не смущает?
– М-м-м, может твой спаситель пригласить тебя на свидание? – немного ехидно промурлыкал Гарри. У него было очень хорошее настроение. Жизнь преподносила одну загадку за другой, отвлекая от мрачного будущего. Малфой смотрел на него, как на помешанного.
Гарри оседлал спокойный серый валун на берегу и обернулся.
Малфой привалился к стволу ивы так небрежно, будто не собирался оставаться здесь надолго:
– Н-ну?
– Итак. Я знаю кое-что о том, чем ты занимался в Выручай-комнате, даже догадываюсь о цели, и знаю о подстерегающих тебя опасностях. В свою очередь, ты уже кое-чем помог мне, по сути, частично отплатив за то, что я тебя спас. Кстати, подозреваю, что ты не помнишь ни о первом, ни о втором. Но думаю, что можешь ещё быть мне полезен, как и я тебе. Только вот я не собираюсь помогать тебе в том, что ты задумал. Скорее, наоборот. Но просто так это оставить не могу. Так что придётся тебе мириться с моим обществом, пока мы вместе не найдём выход. – Гарри вдруг резко бросился вперёд, как за снитчем, изо всех сил вцепившись в левое предплечье Драко. В голове стрельнуло адской болью.
Увернувшись от удара в живот, Гарри откатился в сторону и пружинисто вскочил на ноги, отпрыгнув на безопасное расстояние. Выставив левую руку ладонью вперёд, правой он нашарил рукоять палочки, но пока не вытаскивал её:
– Спокойно, спокойно.
Драко уже стоял напротив, тяжело дыша и тоже вцепившись в нерасчехлённую палочку.
– Псих. Что ты мог узнать таким образом?
– Что у тебя там Метка. Я и раньше догадывался. Думаешь. Дамблдор обрадуется такой новости?
– Вынюхиваешь для старикана? Хочешь снова по нюхалке получить? – зло усмехнулся Малфой.
– А ты хочешь войну вместо перемирия? Устрою, – мрачно пробормотал Гарри, позаботившись, чтобы его услышали. И, уже громче: – Но мне кажется, моё предложение выгоднее. Очень не советую снова соваться в Выручай-комнату, по крайней мере – в одиночку. А Крэбб с Гойлом тебе не помощники, у них мозгов не хватит.
– Будто ты обременён мозгами. У вас Грейнджер за троих думает.
– Скажи мне, кто твои друзья... – Гарри выразительно посмотрел куда-то в небо, но сам себя оборвал: – Хватит, пора повзрослеть. Детство кончилось, и у тебя, и у меня. Я серьёзно советую тебе подумать. Надеюсь, ты поймёшь, что нам есть о чём поговорить.
*** Гарри снова терзал учебник – так мучают тех, кого любят. «Драко – Пожиратель. Тайная цель. Шкаф».
*** Из шкафа выпал скелет. Клыкастый скелет вампира, наглядное пособие для уроков ЗОТС. Гарри пытался дотянуться до верхних полок, чтобы выкинуть поеденные докси старые сочинения. И тут груда костей оказалась у него в объятиях.
– Поттер, что за данс макабр? Пригласили вампира на танго?
Снейп протянул руку, чтобы высвободить музейную редкость. Пальцы были в... крови? Ну да, так и положено Пожирателю. Гарри отпрянул было, но скелет, за который он цеплялся, не пустил. Потеряв равновесие, они с беспомощным Носферату пали к ногам Снейпа.
Тот зашипел, как змея, и, видимо, еле сдержался, чтобы не метнуть в Гарри проклятие, после которого следующие поколения провинившихся долго сортировали бы вампирские и человечьи косточки в кабинете защиты. Но, пожалев казённое имущество, нехотя наклонился и, больно схватив за предплечье, потянул Поттера вверх, одновременно левитируя скелет невербальным. Гарри, уже не щуря близорукие глаза, следил за плавным движением палочки в перепачканной красными чернилами руке.
– Вы совсем идиот или хорошо играете роль, чтобы вас кое в чём не заподозрили?
– В чём, интересно? – Гарри немедленно ощетинился, тут же вскочив на ноги.
Снейп на вопрос не ответил, вдруг сменив тему:
– И оставьте в покое Малфоя, дело не вашего ума.
Развернулся («Что делать, знаете») и вышел, хлопнув дверью.
Гарри долго смотрел ему вслед. Перед глазами плыли красные строчки, написанные почерком с характерным хвостиком у «f».
Отправлено: 20.10.10 18:30. Заголовок: *** Когда декану фа..
***
Когда декану факультета Слизерин, профессору зельеварения, двойному шпиону и просто потерявшемуся в ночном пространстве человеку без будущего не спится, он, поворочавшись на ставшей вдруг слишком жёсткой и жаркой постели, ложится на спину и наколдовывает окно в глухой стене. Частый чёткий переплёт; льющийся из него прохладный поток лунного света омывает обнажённое тело. Он плывёт по этой бесплотной реке, качаясь на её волнах – туда, где в высокой башне спит маленький вор, укравший его книгу и его сны.
Северус пробовал вернуть свою собственность, но, похоже, вернул только иллюзию. Сон теперь почти не возвращается к нему, а книга живёт своей жизнью, слушаясь лохматого паршивца, имитируя его безалаберный почерк, эхом повторяя глупые вопросы, ни днём, ни ночью не давая забыть о руках, в которых побывала.
***
А Гарри во сне теперь танцевал и танцевал с Драко, но в самый волнующий момент, когда музыка играла особенно страстно, тот ужом выскальзывал из объятий, показывая длинный раздвоенный язык. Поодаль Принц галантно вёл Снейпа в полонезе, и вдруг на них обрушивался дождь красных чернил. Платье белого шёлка на Снейпе становилось алым и почти прозрачным, и тот, залившись злой жаркой краской, кажется, старался прикрыться, но Гарри смотрел во все глаза на лесенку позвоночника, сбегавшую к бледным ягодицам, увлекая за собою непрошеный взгляд.
*** Драко бормочет: «Я хочу спрятаться от Поттера», – но вновь и вновь попадает в ту же Выручай-комнату, где шкаф и горы хлама, унылые, как целые годы уроков Бинса. И Поттер не медлит явиться, будто в насмешку. У него что – собачий нюх, доставшийся в наследство от крёстного? Или сидит здесь в своей мантии неотлучно, пропуская и трапезы, и уроки? Чёрт бы его побрал! Чёрт! Чёрт! Чёрт!
– Итак, у нас есть шкаф. Очень знакомый шкаф. Ты знаешь, я видел такой, когда однажды прятался в одной мерзкой грязной лавочке в Лютном. Похоже, шкаф не простой. Людоед! И ему, наверное, понравилось лакомиться вкусными сладкими Малфоями...
– Иди ты... – Гарри посылают очень, очень далеко.
Разговор повторяется много раз с небольшими вариациями, они всё больше вязнут в паутине бессмысленных фраз.
Но однажды Драко решает сам перейти в наступление. Он караулит Гарри с палочкой наготове, затаившись за каким-то гигантским котлом с застывшим варевом двухсотлетней давности. Видимо, кто-то сварил смерть, но себе на беду не успел закупорить её пробкой, и она опять сбежала, оставив зловонный бульон... Драко наблюдает за покрытым вековой пылью полом: от скрипнувшей двери приближается цепочка следов.
Ступефай – туда, где должен быть Поттер. Глухой стук рухнувшего тела. Что бы такого с ним сделать, чтобы отучить сюда шляться? Испытать на нём действие шкафа? Нет, у Драко в запасе есть шуточка повеселее. Сейчас он отомстит за «избирательный склероз», а Поттер узнает о себе нечто неожиданное!
***
Непонятно откуда взявшийся луч, совсем косой – видимо, перебравший крепкого настоя пыли, – освещает полураздетого Поттера: он лежит на полу, очки съехали набок, сумка отброшена, драгоценная мантия скомкана, оголённый живот перемазан якобы его собственной и – уж точно! – чужой спермой...
Драко осторожно целует его куда-то в нижнюю губу, проводит языком по верхней. Это, между прочим, совсем не противно. А дрочить на голого Поттера было даже более чем приятно. Честно говоря, судьба вполне могла и так привести их в эту точку. Если б всё сложилось немного иначе – пять лет назад или позже... Хотя, будь они друзьями или союзниками, Драко не чувствовал бы в этот миг столь острой сладости.
– Гарри, просыпайся, пора. Ш-ш-ш, да тихо ты! Успокойся. Что, ничего не помнишь? У кого теперь отшибло память? – Драко утыкается в грязноватую, чуть влажную шею, дышит нежно, изо всех сил стараясь не переигрывать, еле сдерживаясь, чтобы не хихикнуть.
Поттер мягко отстраняет его, поднимается, поправляет очки, ощупывает голову, на которой вспухает заметная шишка, обнаруживает беспорядок в одежде и мокрое пятно спереди, морщится с досадой:
– Прости. – «Что-о?!» – Я действительно ничего не помню. И, честно говоря, это очень обидно. – Он опускает глаза на расхристанного, порозовевшего Драко и неловко целует того в светлую макушку, чёлку, куда-то между ртом и носом, а потом по-детски приникает губами к губам, задерживая дыхание. Явно не умеет целоваться! Тьфу!
Малфой неожиданно для себя отвечает на поцелуй – да и что ему остаётся?
*** Драко всё глубже запутывался в собственной паутине. Разговоры в Выручай-комнате тем временем продолжались. Только теперь они перемежались поцелуями и прикосновениями – сначала робкими, потом всё более смелыми, – а также просто отчаянно смелыми экспериментами. И разговоры, и поцелуи становились всё глубже.
Поттер рассказывал о детстве, о смерти родителей, о возрождении Лорда – видимо, рассчитывал пробудить в нём, Драко, сочувствие или совесть. Но понятия о совести у них были разными. К тому же слишком многое стояло на кону. Да, он сам подсадил себя на наркотик, осложнил и без того трудное положение – своё и своей семьи, но он обязан выжить, слабости здесь не место.
Гарри и его вызывал на откровенность. И так искусительно было поддаться, рассказать всё, но это только приблизило бы неотвратимую гибель. Она виделась так же чётко, как иной раз после мучительного сеанса легилименции – вертикальные зрачки Лорда, даже если крепко зажмурить веки.
Надо было начинать действовать.
***
Ночь за ночью Северус лежит в темноте, вдыхая чужой запах: книга меняет его, как хамелеон – краски. Она пахнет то тыквенным пирогом и пирогом с почками, жареной картошкой и сливочным пивом, то свежими чернилами, то полиролью для мётел, то молодым горячим телом, свежим потом и ещё одним характерным, будоражащим, разгоняющим кровь резким ароматом. Пахнет жизнью. Тем, что он уже потерял или потеряет вот-вот. Густо и горько текут бессонные мысли:
Я трус. Я такой трус, что и вообразить нельзя. До нервной боли меж рёбрами, до холодеющих, как у мертвеца, кончиков пальцев. Никто никогда не догадывается. Кроме Альбуса. Но он не подаёт виду, старый хитрец. Притворяется, что считает меня храбрым. Если б кто-то ещё догадался – убил бы того на месте. Особенно мальчишку Поттера.
Знать бы, у кого, у какого Волшебника страны Оз, – я попросил бы себе смелости: немного, но настоящей. Не поттеровской бездумной и безрассудной храбрости, основанной на незнании и слепой вере, а подлинной, выдержанной, как доброе вино, настоянной на осознании и смирении.
Чтобы смотреть в глаза Альбусу, в очередной раз читая приговор, который приводить в исполнение мне.
Чтобы входить в класс, полный гриффиндорцев и прочих недорослей, не надевая ледяной брони, замораживающей их на месте, – брони от страха перед настоящим разговором, перед их непосредственностью, перед победительностью их молодости.
Чтобы посмотреть в глаза Поттеру и прочесть свой собственный приговор.
*** За окном – бессмысленное мельтешенье снежинок. Тысячи крошечных белых леммингов самоубийственно устремились к земле. Вслед за ветром несутся они то налево, то направо, торопясь в обратный путь, но всё равно упадут на землю.
Воскресным утром в спальне Гарри свил себе гнездо из простыней и одеял. Ветреный холодный день был где-то далеко, за пологом, за стёклами и шторами. А здесь он наедине со своими сладко-солёными и горькими воспоминаниями. Сладкими, как послеоргазменная истома, солёными, как пот и сперма Драко на губах, горькими, как чувство, что тебе не достучаться до другого, сколько ни сжимай его в объятиях. Проникая в тело, ты не проникнешь в душу.
В задумчивости он лениво листал книгу Принца, проводя пальцем по старым и свежим строчкам, как по старым и свежим шрамам на теле любимого человека.
А вот и страница, где он сам корябал пером, разгадывая загадку. А Снейп, видимо, вымарал это место в своём экземпляре. Интересно, догадался ли он, что запись появилась после того, как учебник (а на самом деле – его копия) вернулся к владельцу? И нужно ли Гарри, чтобы тот догадался?
И хорошо бы ещё раз взглянуть на ту копию, которую он Снейпу оставил. Как так получилось, что две книги связаны? И как можно воспользоваться этим знанием в своих целях?
Ладно, пора собираться в Хогсмид, хоть погода для прогулки и не лучшая.
*** Крик Кэти Белл ввинчивался прямо в мозг – даже когда кричать она уже перестала, когда Гарри спешил к замку, а снег продолжал падать, растерянно и беспомощно. Драко, Драко, что ты натворил?! В виновности Малфоя Гарри ни минуты не сомневался. Он узнал ожерелье из «Горбина и Бэрка». И он не мог ничего изменить. И даже предательством это нельзя было назвать – в глубине души на искренность любовника он и не рассчитывал. Более того, они оба водили друг друга за нос: Гарри уповал только, что делает это более успешно. Но этот раунд остался за Драко, а точной его цели он так и не выяснил.
Из того монолога у шкафа он понял, что Малфой возится с каким-то зеркальным коридором, который мог стать дорогой для Пожирателей. Но какая здесь связь с сегодняшним происшествием? Или заданий от Волдеморта несколько?
В общем, насчёт Драко он, увы, в любом случае не ошибался. А насчёт Принца? Открытие, смысл которого доходил до Гарри постепенно, с каждой новой деталью, ложившейся в общую картину, в конце концов разом потрясло основы мироздания.
Он обязан Снейпу не только спасением от Квирелла на давнишнем квиддичном матче, не только неявной, но верной помощью в прошлом году – взять хотя бы веритасерум Амбридж (и, чёрт с ним, может, действительно подмога в Министерстве тоже подоспела благодаря сигналу Снейпа?), – но ещё и этим удивительным не-одиночеством во сне и наяву, не говоря уже об успехах в зельеварении и о множестве полезнейших заклинаний.
А как же тогда взаимная ненависть? Так ли уж велика её роль? Не слишком ли страстно он предаётся этому чувству?
Придётся самому сделать первый шаг навстречу, чтобы практическим путём получить ответ на мучившие его вопросы.
И когда Дамблдор на следующий день в очередной раз уклонился от разговора, сосредоточившись на том, чего он сам хотел от Гарри, тому не оставалось ничего другого, как направиться прямиком в пасть к василиску.
***
Карта показывала, что Снейп в кабинете ЗОТС. Тяжёлая дверь повернулась с трудом, несмотря на то, что на стук ответили: «Войдите!» Гарри бросился вперёд с разбегу, как в холодную воду.
Снейп, видимо, расхаживавший по кабинету, остановился и устремил на него цепкий пронизывающий взгляд:
– Чем обязан?
– Простите меня.
– Не стоит извинений, Поттер.
– Даже не хотите спросить, за что?
– Как всегда, за беспокойство, вероятно. Я к этому привык. Не стоит беспокоить меня ещё и извинениями.
– Нет, всё-таки выслушайте меня!
– То есть вы хотите умножить причиняемое мне беспокойство?
– Да кто вам сказал, что дело в этом?!
– А, так вы меня беспокоите и даже не хотите извиниться?!
– Да хватит вам! – Гарри уже почти кричал. Всё-таки он взял себя в руки и постарался продолжить спокойно: – Я действительно хочу попросить у вас прощения. За всё. За подозрения на первом курсе, когда мы думали, что это вы хотите украсть философский камень и что именно вы, а не Квиррелл, чуть не сбросили меня с метлы. За нокаут в хижине на третьем, – мне действительно жаль, что вы не услышали тогда самого важного, а из-за этого Сириусу пришлось скрываться потом...
– Хорошая у вас манера извиняться! Это уже смахивает на обвинения! И при чём тут Блэк?! – вспылил Снейп.
– Постойте, дайте договорить, ладно? – Гарри отступил к двери, прижавшись к ней спиной и как бы перекрыв самому себе путь к бегству.
– Ещё я виноват перед вами, что в прошлом году сунул нос в воспоминания, не предназначенные для чужих глаз. Поверьте, я правда вам тогда сочувствовал, но вы не дали мне и слова сказать, вышвырнув меня вон.
– Опять обвинения? Может, и сейчас вам лучше уйти?
– Нет, постойте! Да, я должен был вернуться и извиниться. Ещё тогда. Если бы мы продолжили занятия, мне удалось бы закрыться от Волдеморта, – Снейпа передёрнуло, – и Сириус бы не погиб... – Гарри отчаянно закусил губу, не в силах продолжать.
– Да бросьте. Если честно, сомневаюсь, что из этих занятий что-либо вышло. – Голос Снейпа звучал устало и – странно – почти утешительно.
– Потому что вы думаете, что я безнадёжен? – Гарри упрямо вскинул голову.
Снейп махнул рукой:
– Есть ещё причины, о которых вы если и узнаете, то не от меня. Это всё?
– Так вы принимаете мои извинения?
Снейп пожал плечами:
– Почему это вам так важно?
– А вы считаете, для общего дела полезна взаимная ненависть и вражда?
– У нас с вами есть общее дело? – Ирония, опасно граничащая с презрением.
– Я слишком долго вам не верил, – Гарри ушёл от прямого ответа, пытаясь получше сформулировать свою мысль, – и в прошлом году это привело к большой беде. Директор просил меня довериться – ему и вам. Но предвзятое мнение и эмоции взяли верх – и у меня, и у вас. Если вы не хотите меня сейчас убедить, что профессор Дамблдор ошибается, то общее дело у нас есть. Я знаю о пророчестве, – Снейп слегка побледнел, – и догадываюсь, что мне предстоит. И ощущаю свою ответственность. Я не должен больше делать глупых ошибок. Поэтому пришёл сказать: я долго думал и решил поверить. Попробовать поверить.
– Поттер, вы всё-таки очень много себе позволяете. Не забывайте, с кем вы говорите.
– Надеюсь, что с членом Ордена Феникса. И у меня есть ещё серьёзный разговор, если вы принимаете мои извинения и готовы к нормальному диалогу.
*** Северус смотрел на этого маленького задиристого петушка... Или на отважного мангуста в змеином логове? И думал: много ли он потеряет, уступив этим настойчивым просьбам? Или – неотклонимым требованиям... Авторитет? А обладал ли он этим авторитетом в глазах юного нахала? Возможность отгородиться, оскалиться, не подпускать к себе слишком близко, спрятать свою слабость за надёжной маской? Впрочем, право сильного у него оставалось – снять баллы, назначить отработку, показать, кто хозяин положения. Можно рискнуть и пожать протянутую руку. Но только не буквально, Боже упаси, иначе ситуация могла полностью выйти из-под контроля.
– Ладно, раз вы так настойчивы, считайте, что ваши извинения приняты. Только не подумайте, что это освободит вас от очередной отработки. – Невозможно отказать себе в удовольствии улыбнуться: последнее слово всё-таки осталось за ним.
Выпуклые бока реторт и склянок отразили не слишком весёлый оскал.
***
Гарри не знал, чего ждёт от него Снейп дальше, да и сам он не слишком хорошо понимал, как перейти к скользкой и очень мучившей его теме. Кураж куда-то испарился, вдруг страшно стали мешать руки, ноги и даже очки, которые пришлось пару раз надеть и снять, чтобы собраться с мыслями.
– Садитесь. – Снейп кивнул на первую парту, видимо, не в силах наблюдать за этими мучениями, а сам вернулся к учительскому столу. Правда, усаживаться не стал, а прислонился к нему в поисках опоры, скрестив руки на груди. – Ну?
– Кэти Белл... Вы догадываетесь, что именно с ней случилось вчера?
– Вы пришли задавать мне вопросы?
– Дело в том, что это ожерелье... было в одной лавке в Лютном переулке, когда туда заходил Драко.
– Странные истории вы мне рассказываете. Что, имеете привычку бродить по Лютному? – Снейп рассерженно нахмурился.
– Мы следили за Малфоем. Он принял Метку! Вам должно быть это известно.
– Откуда. Вы. Можете. Это. Знать?
Гарри отмахнулся:
– Вы мне как-то сказали, чтобы я не совал нос, ну и так далее. Но мне кажется, судьба Малфоя в любом случае вам небезразлична. К тому же, сегодняшняя беда может повториться. Я видел Кэти. Это... Это был кошмар какой-то.
– Я тоже видел. – Просто усталая констатация факта.
– Я знаю.
В повисшей тишине было отчётливо слышно, как потрескивают половицы и старый стол, когда Снейп менял одну неловкую позу на другую.
Приближалось Рождество, каникулы в Норе, которым Гарри почти не радовался – сам удивлялся. Именно сейчас ему совершенно не хотелось покидать Хогвартс, не разобравшись в себе и во всех мучивших его загадках.
С Драко разговаривать снова стало почти невозможно. Тяжёлые подозрения связывали язык. На вопросы Драко не отвечал, только нервно скалился: «Не хочешь – не приходи больше». И тут же сам тянулся к Гарри – поцеловать, оттолкнуть, притянуть, простонать что-то нежное и тут же оцарапать острым словом, ногтями или застёжкой ремня.
Малфой заводился с полуслова, покрывался розовыми пятнами стыда и гнева, скороговоркой пенял Гарри, срываясь почти на крик:
– Ты опять таскаешься с этой дурацкой книгой! Дрочишь на неё, признавайся?! Дрочишь, да? На Снейпа запал? Я тебя не возбуждаю, тебе о нём надо думать? Зачем тогда со мной связался? На кой я вообще тебе сдался, да и ты мне?! А Снейп – предатель полный, предал всех. Ведёт собственную игру.
– Ты тоже связался со мной, между прочим, – пыхтел Гарри куда-то в ямочку под ухом, покрытым нежным светлым пушком. К его стыду, его возбуждал и этот истеричный, почти женственный Малфой, но не меньше – слова о Снейпе, книге, мысли о злом роке, повязавшем их всех. Будто они были тут втроём. Или даже вчетвером – узкая гадкая тень Волдеморта маячила в самом тёмном углу, изгибалась змеёй среди прочих пляшущих отражений мрака, где-то на краю сознания и поля зрения.
***
Когда на вечеринке у Слагхорна Снейп мягко положил руку на плечо Малфоя, вызволяя его из грязных лап Филча, Гарри смотрел во все глаза, чувствуя себя причастным. Только он, кроме тех двоих, имел хоть какое-то понятие о том, что происходит.
Естественно, его как магнитом потянуло следом – даже не надо было искать дверь, за которой они укрылись. Он гнал от себя мерзкую мысль, что должен быть там, третьим, – умом понимая, что думает совсем не о том, что на кону сейчас чьи-то жизни.
«Я стараюсь помочь вам... Я принёс Непреложный обет!» – Вот как. Что же это значит?
Когда Драко пулей вылетел из класса, Гарри тут же помчался следом, понадеявшись, что Снейп спишет топот второй пары ног на эхо в гулком коридоре. Поворот за поворотом – и они в туалете Плаксы Миртл.
Запирающие, Заглушающие чары, вцепиться клещом в тёплые плечи под мокрой от пота мантией:
– Что это значит?
– Я тебя предупреждал, Поттер. Не верь никому. Твой дорогой Принц, сокровище твоей души, хочет убить Дамблдора.
*** Потом Гарри не помнил, как нанёс первый удар, как вмазал кулаком в нахально ухмылявшуюся малфоевскую физиономию, как своротил ему нос, восстановив равновесие и справедливость. И немного пришёл в себя, только когда они уже вовсю катались по полу – оттого что ощутимо приложился поясницей и рёбрами к основанию той самой раковины, на которой была медная змейка...
Драться он тоже кончил первым – правда, прижав Драко к холодному кафельному полу, скользкому от крови и подтекавшей откуда-то воды. Посмотрел в отчаянные глаза и вдруг рванул из кармана палочку, прохрипев: «Легилименс» – наудачу, отчаянно, напролом. И – бегом по извивающимся коридорам чужого сознания, выплёскивающим тьму навстречу пришельцу. Увязая в этом тёмном холодном отчаянии, но продвигаясь вперёд.
Лицо Волдеморта выступает из мрака, но тут же смазывается усилием чужой воли. Коридор сворачивает, выводя к домашнему теплу. Бледная Нарцисса у камина, дрожащий палец прижат к губам. «Драко, подойди сюда. Я говорила со Снейпом. Он прикроет тебя. Он возьмёт на себя твою ношу. Он сделает это лучше!» – «Ты ничего не понимаешь! – взрывается криком где-то в голове. – Это он обвёл тебя вокруг пальца. Он хочет присвоить себе благосклонность Лорда. Нам не выжить». – «Драко, мальчик мой, ведь ты не справишься!» – «Ничего, старик уже не тот, что прежде. У меня есть план. И просто нет, нет, нет другого выхода! Иначе нам всем конец! Крышка!» – «Ну, маленький мой, успокойся, всё будет хорошо...» Сцена расплывается – так бывает, когда глаза наполняются слезами.
Гарри словно выныривает на поверхность, хватая ртом воздух. На губах солёный вкус – крови, и не только. На лицо Драко падают красные, розовые, прозрачные капли. Тот успевает поднять руку, чтобы стереть или, скорее, размазать их, и отключается.
***
Больничное крыло на этот раз не понадобилось: банальный Энервейт прекрасно помог. Потом они убирали друг у друга синяки, порезы, кровь... Гарри даже удалось, как некогда Луне, привести нос Драко в более-менее приличный вид. Они едва обменялись парой слов, если не считать заклинаний. Даже не попрощались, хотя впереди были каникулы, а дальше – полная неизвестность.
Гарри чувствовал, что он узнал всё, что хотел, а главное – и то, что ни в коем случае не хотел знать. Больше от Драко ему ничего нужно не было. И поделать он тут ничего не мог в одиночку. К тому же, теперь непонятно было, кому он должен противостоять. И чему.
Пробираясь в гостиную, укладывая вещи, притворяясь спящим в поезде, машинально кромсая овощи для рождественского стола миссис Уизли, он думал, думал, думал... Главное, тут ни с кем не посоветуешься. Слишком много обстоятельств придётся скрывать, всего никак не объяснить.
Да и вообще – может, тут решение надо принимать сердцем? Прислушаться к тому, что оно говорит?
Впрочем, и логически рассудить не мешает. Но истина, пропущенная сквозь сознание Драко – испуганного, запутавшегося, – могла стать своей противоположностью. К тому же если Снейп опытный и удачливый шпион, то он и должен был делать всё от него зависящее, чтобы убедить Драко, Нарциссу и прочих, что он на их стороне.
Единственное, что Гарри смог выяснить в Норе – что такое Непреложный обет. Рассказанное Роном повергло в ещё большее смятение. Снейп либо выполнит то, что обещал, либо умрёт. Узнать бы, в чём конкретно он поклялся. Информации было явно недостаточно.
Миссия Драко была так и не ясна до конца.
А может... Может, Снейп и должен был стать разменной фигурой в этой страшной игре?
***
Рождественской ночью он тихонько улизнул наверх, в спальню Рона, и написал на полях Принцевой книги:
«Сэр, вы умрёте?»
Да, ужасно глупо, но он не знал, как ещё спросить. А лично спросить он, наверное, пока бы не осмелился. И через час прочёл вполне ожидаемый ответ:
«Мы все умрём. Когда-нибудь».
Сам факт, что ему ответили, позволил решиться:
«Что задумал Драко?»
«Хотел бы я сам это знать».
«Но что он должен сделать, вы знаете? Мне кое-что известно, но не всё».
«Мне тоже известно не всё, Поттер».
Боже мой, он впервые говорил со Снейпом почти на равных, хоть этот диалог и выглядел какой-то игрой – не то кошки-мышки, не то «„да“ и „нет“ не говорить».
Интересно, что будет, когда они встретятся лицом к лицу?
Гарри так и заснул, обдумывая очередной вопрос, положив голову на «Расширенный курс зельеварения».
Нашедший его в таком виде Рон покрутил пальцем у виска, но так ничего и не сказал своему свихнувшемуся другу. По крайней мере, тот не говорит учебнику: «Мой лапусенька», – или что там ещё любит щебетать Лаванда?
*** Утром Гарри первым делом написал: «С Рождеством Вас, сэр!» – и получил ответ: «Поттер, вас там, видно, напоили перебродившим домашним вином, но всё равно спасибо. И вас также. А вообще кончили бы вы портить книгу. Полезное заклинание: detersus. Сотрите всё лишнее. Для этого обведите палочкой контур участка, который хотите очистить, и произнесите заклинание. Лучше невербально. Заодно и потренируетесь».
Принц продолжал учить его! Или Снейп? Или – они оба?
*** «Можно, я приду к вам поговорить? Мне надоело, что от меня скрывают правду. Дамблдор категорически отказывается отвечать на мои вопросы!» – «И правильно делает! Как минимум, пока вы не научились закрывать свой разум». – «Сэр... Может, вы продолжите заниматься со мной окклюменцией?» – «К сожалению, это опасно и вообще – невозможно и бессмысленно. Вам сейчас достаточно делать то, о чём я говорил вам в прошлом году: очищать своё сознание перед сном, да и в любое время, когда вам кажется, что оно может подвергнуться вторжению. И перестать задавать лишние вопросы». – «Вам обязательно мне грубить?» – «А вам обязательно быть таким назойливым?» – «А вам – таким вредным?» – «А вам – таким нахальным?» – «А вам – занудным?!» – «А вам – таким прилипчивым?» – «А вам – просто невыносимым. Особенно на уроках».– «Возвращаю комплимент». – «Не стоит трудиться».
На первом же уроке защиты Гарри еле удавалось сохранить серьёзное выражение лица. При каждом взгляде на унылую физиономию Снейпа он вспоминал их письменные перепалки, повторявшиеся уже неоднократно. Может, он беседовал с Принцем, а Снейп тут ни при чём? Гарри даже захотелось получить отработку, если уж его просьбы поговорить раз за разом неизменно отклонялись.
Витая в облаках, он нёс ерунду про разницу между инфери и привидениями – что последние, дескать, прозрачны, – а ещё (уже нарочно) испортил парочку развешанных на стенах наглядных пособий, освободив нарисованных там несчастных от действия ужасных заклятий.
Отработку он действительно схлопотал, но был отправлен к Филчу, а тем – на кухню в помощь домашним эльфам. Гарри еле выполз оттуда: в желудке булькал тыквенный сок, карманы были набиты пирогами. Что-то разладилось в хогвартском механизме наказаний. А ещё Гарри подозревал, что Филч не сам придумал такую изощрённую пытку.
*** Драко по-прежнему выглядел измученным и несчастным, но его, похоже, радовало, что ни их отношения, ни разговоры пока не возобновились. Когда Гарри проходил мимо, не останавливаясь, на лице Малфоя читалось неприкрытое облегчение.
А на уроках защиты тот явно веселился, наблюдая за Поттером. Конечно, он не мог знать о переписке на полях двух книг-близнецов, но наверняка догадывался о мотивах кое-чьего странного и почти вызывающего поведения.
Гарри, впрочем, не забыл об угрозе, исходящей из Выручай-комнаты. Время от времени он наблюдал на карте, как Драко исчезает, дойдя до её порога – сама комната на пергаменте не отображалась. Но он думал, что успеет добиться разговора со Снейпом – настоящего откровенного разговора. А ещё его посещала неприятная мыслишка, которую он тут же гнал прочь: что бы ни задумал Драко, если Снейпу не придётся тому помогать, то и не придётся рисковать ни жизнью, ни честью.
Конечно, полной картины Гарри не видел и отчётливо это понимал. И так же хорошо понимал, что рано или поздно ему снова придётся действовать.
***
За этими мыслями и разнообразными событиями вроде квиддича, уроков аппарации, любовных переживаний Рона и Гермионы, за беседами с Дамблдором и попытками добыть воспоминания Слагхорна январь и февраль пролетели незаметно.
Март снова вернул Гарри к мрачной реальности, мгновенно вышиб почву из-под ног, лишил беспечной уверенности, что у него полно времени, чтобы во всём разобраться.
Рон отравился медовухой, предназначенной в подарок директору, и кто добавил в неё яд, было совершенно очевидно.
Драко сказал правду. Убийство Дамблдора было основной его целью. И если он этого не сделает, то, видимо, будет убит Волдемортом, а Снейп погибнет, уничтоженный Непреложным обетом.
О другом возможном повороте событий Гарри даже не задумывался – вероятно, это была защитная реакция сознания.
«Вы понимаете, что это значит? Опять он. Это серьёзно. Надо его как-то остановить. И ради его самого в том числе. Пожалуйста!!! Что я могу сделать?!» – «Ничего. Вы уже сделали. Спасли своего друга. Остальное предоставьте мне. Нам с директором. И срочно уничтожьте эту запись – сразу как прочтёте».
Пока Рон лежал в больничном крыле, Гарри нарвался на очередную отработку. Он хотел взглянуть в глаза Снейпу (нет – Принцу, нет – всё-таки Снейпу), и услышать от него лично хотя бы те же слова. Строчек на бумаге Гарри уже стало маловато. Тепло, исходившее от книги, тепло, согревавшее его в снах – так хотелось ощутить его наяву, в реальности!
А может, и в нём самом тоже нуждаются? Пусть это пустые фантазии, но Снейпу зачем-то тоже нужна эта переписка! Он вполне мог бы притвориться, что ничего не случилось, просто стереть эти записи своим «detersus» или опять замазать красными чернилами...
Небось, ему-то совсем не с кем поговорить... Что-то Гарри не замечал, чтобы другие преподаватели питали к Снейпу особо тёплые чувства, приглашали бы его к Розмерте выпить пинту сливочного пива или стопочку огневиски. Ну разве что Дамблдор наверняка угощал сладостями. Только не лимонными дольками. Снейпова кислая физиономия и так заменяла лимон к чаю. Гарри поймал себя на том, что посмеивается совсем беззлобно, чуть ли не ласково, и уж точно без всякой ненависти.
Он шёл к Хагриду – на этот раз отработкой тоже распоряжался, увы, Филч, отфутболивший Гарри на огород убирать тающий снег, – и представлял себе Снейпа у директора, их неспешный разговор... И вдруг понял, что голоса слышны не у него в голове, а неподалёку, за деревьями: задумавшись, он сбился с пути и уже подходил к опушке Запретного леса. И голоса эти звучали далеко не так спокойно и мирно, как ему рисовалось в фантазиях.
– После того, как вы убьёте меня, Северус... – Голос Дамблдора было невозможно не узнать.2
– Вы отказываетесь быть со мной откровенным и тем не менее ожидаете от меня этой маленькой услуги! – Гарри раньше не приходилось слышать, чтобы Снейп разговаривал с директором в таком тоне. – Как многое для вас разумеется само собой, Дамблдор! А что если я передумал?
– Вы дали мне слово, Северус! Раз уж вы заговорили об услугах... – Голоса удалялись, и Гарри, приросший к земле не хуже вековых деревьев Запретного леса, больше ничего разобрать уже не мог.
Бежать, срочно бежать, сделать что-нибудь!.. Если можно ещё что-то сделать?! Снейп, Дамблдор, потерять обоих... Драко-то, скорей всего, как раз ничего не грозит. Что дальше, что это за бредовый план, что со всеми нами будет?
Гарри без сил привалился к ближайшему стволу и сполз по нему, присев на корточки. Закинув голову, с отчаяньем посмотрел в глубоко синеющее сумеречное небо. И поймал краем глаза быстрый промельк неясного света. Грациозный светящийся зверь выскочил из леса, оттуда, куда ушли те двое. Не то лань, не то безрогий единорог? Зверь чем-то напоминал Гарри его собственного Патронуса, но был изящнее и ниже ростом.
Прекрасный пришелец в три беззвучных прыжка оказался рядом и положил голову на Гаррины колени, склонив изящную шею. Ласково потёрся носом, лизнул руку призрачным, но тёплым языком. Из огромного ярко светящегося глаза жемчужиной волшебной росы упала слезинка и канула в сухой прошлогодней траве проталины.
Когда со стороны хижины раздался обеспокоенный голос Хагрида, лань прянула в сторону и в буквальном смысле растаяла, пролетев пару метров в высоком прыжке.
***
Гарри смотрел совершенно безумными глазами, отвечал невпопад, лицо и уши у него горели – Хагрид решил, что тот болен, и сразу отпустил его обратно в замок.
– Ишь, заблудился... Сколько лет-то уже в замке, дороги не знаешь? Замёрз, в сугробе сидючи. Или замечтался? О девчонке о какой? В общем, вот тебе чай, – горячий, не обожгись, – и дуй себе назад. А я Филчу скажу, что всё мы с тобой сделали, якобы наломался ты тут у меня будь здоров.
У Гарри достало сил только молча кивнуть и, отхлебнув сладкого кипятка, облившись и поперхнувшись, – дрожащие руки и стук зубов о чашку Хагрид тоже списал на начинающуюся лихорадку, – на негнущихся ногах побрести к замку... А потом, выйдя из оцепенения, рвануть что есть духу за мантией-невидимкой – и вниз, в подземелья, к личным комнатам Снейпа: караулить.
***
Вот, значит, как... Мальчишке тоже суждено погибнуть. Всё зря. Всё. А Альбус даже в такой момент суёт нос не в своё дело. Какое ему дело до моих чувств? Привязался к мальчику, привязался к Лили, олвейз, форевэ, был привязан к самому директору прочными верёвками, канатами, колючей проволокой... Привязан здесь, в Хогвартсе... Да, в общем, по доброй воле. Отпустили бы – не ушёл. И не уйду ведь. Не брошу их. Его. Гарри. Только в душу лезть не надо, Альбус, пожалуйста, оставь мне хотя бы мой секрет, который никому, под пыткой... Но скоро и некому станет лезть... Никто другой не захочет мараться. Да и уцелеет ли она, эта душа? Интересно, каково без неё? Может, тогда хотя бы больше нечему будет болеть?
Дробно и быстро стуча каблуками по лестнице, спускавшейся под землю – правильно, его место там, в могиле, – в самом конце Северус Снейп врезался во что-то твёрдое, тёплое и немного скользившее под руками.
В него тоже вцепились и потащили к его собственной двери в конце коридора: «Быстро, быстро».
Дверь сама впустила хозяина – поняла, что дело спешное.
Свечи вспыхнули наперегонки.
Лохматая голова словно повисла в воздухе, моргая от внезапного света.
Снейп раздражённо сдёрнул мантию-невидимку с ночного пришельца. Что, тот решил умереть уже сейчас, не дожидаясь назначенного срока?
– Вы... вы... убьёте его? – Вместо того чтобы отшатнуться, Поттер бросается вперёд, неловко, но очень крепко обхватывает Северуса и плачет куда-то в шею.
– Ну, если вы меня сейчас не задушите. Тогда это всё-таки придётся сделать Драко, а скорее – не сделать и погибнуть. – Не в состоянии оттолкнуть прямо сейчас это пока ещё живое, гибкое и горячее тело, Северус стискивает его в ответ и стискивает зубы, чтобы остановить поток ругательств, готовых сорваться с языка: в адрес Альбуса, Лорда, судьбы, себя самого... Опять хочется биться головой об стену, как тогда, в ночь после злополучного происшествия у озера, или после окончательного приговора, услышанного от Лили, или ещё много, много раз после...
Он гладит мальчишку по спине, потом, с трудом расцепив руки, усаживает его в кресло и призывает стакан с водой и флакон с успокоительным зельем.
Поттер вскакивает опять, как на пружине, склянки летят на пол.
Пытка объятиями продолжается, требовательные, отчаянные глаза так близко.
– Объясните мне. Я не всё знаю и не всё понял. Он – самоубийца? Как он может нас бросить?
– Он умирает, Поттер. Я сам себе боюсь признаваться, но вам скажу это вслух. Нам потребуется всё мужество – и вам, и мне. Времени осталось мало. Чему бы он там вас ни учил, – я тоже не всё знаю, – идите, учитесь, делайте всё, что он говорит, и, ради Мерлина, молчите, если сможете.
Подлетает второй стакан, вторая склянка с успокоительным – на этот раз ими удаётся воспользоваться по назначению.
– И приходите завтра. Я всё-таки постараюсь научить вас окклюменции и умению владеть собой, насколько вы способны научиться. Чтобы вы как можно дольше скрывали от самого Альбуса так некстати подслушанное в лесу. Да, я уже успел получить необходимую мне информацию – о том, что вы делали вместо положенной отработки, и получил без всяких препятствий с вашей стороны. Завтра, после ужина. И дальше – в те дни, когда вы не у директора. С этого момента больше никакого Филча. – Едкая усмешка, от которой у самого горечь на губах.
И больше никаких объятий, а то я подсяду на этот наркотик, а так скоро уже отвыкать...
*** Дни понеслись через ступеньку, с восьмого этажа или даже с самой высокой башни в подвалы, нет – в пропасть, к приближающемуся концу... Заезженная пластинка с вальсом крутилась всё быстрее и быстрее: не сладкая музыка, а какой-то сип и визг... Ему так хотелось пригласить Снейпа на танец: Принц куда-то ушёл, в тёмном зале ослепительно белый луч софита выхватывал изломанную фигуру в белом, но забрызганном кровью платье. Отвести вуаль с лица, посмотреть в глаза по-новому, поцеловать решительно и крепко и повести по кругу, всё быстрее... Но Смерть каждый раз была проворнее, а музыка только подыгрывала ей.
По вечерам на занятиях Снейп держался сухо и корректно. Интересно, чего ему это стоило? Без язвительных замечаний, но и без излишней теплоты. И у Гарри действительно начало что-то получаться, всё лучше и лучше...
Поэтому он уже почти спокойно шёл к Дамблдору. Добыл и отнёс воспоминания Слагхорна, узнал о хоркруксах, даже, кажется, смог скрыть от Снейпа полученные сведения: если надо, директор ему сам расскажет, а так – неплохая тренировка. Самым сложным оказалось защититься от Гермионы: её проницательность почище любой легилименции.
Хорошо, что ей было немного не до того. Наступила весна, все сошли с ума окончательно, Гермиона взасос целовалась с Роном, Джинни – с Невиллом, кто бы мог подумать, и только Гарри вместо свиданий бегал на «отработки», когда не было тренировок по квиддичу. Впрочем, для него это было вполне сродни свиданиям, и скрыть эту мысль становилось всё труднее, несмотря на успехи в науке утаивания мыслей.
***
– Поттер, задержитесь. Где сегодняшнее эссе? – Через пять минут, шёпотом: – Сегодня – последнее занятие, не нужно привлекать излишнего внимания, да и отпущенное нам время вышло. Этот кабинет, восемь вечера.
«Гарри, приходи ко мне сегодня в полдевятого, захвати мантию», – записка от Дамблдора.
*** – Сэр, я от вас – прямо к директору, через полчаса.
Снейп резко обернулся и, пошатнувшись, опёрся о тот самый шкаф. Скелет вампира не замедлил воспользоваться ситуацией и оказался у него в объятиях.
– Тоже пригласили его на танго? – Не смех, отчаянье, почти истерика.
Кажется, кости несчастного пособия хрустнули, а потом осыпались дождём, когда Гарри решительно шагнул вперёд, посмотрел в глаза, снимая все барьеры – впрочем, мысли у него сейчас не было ни одной, только чувство, он сам ещё не понимал, какое, но мощное, лившееся потоком... Отчаянно обхватил одной рукой страшно напряжённую костлявую спину, другой рукой вцепился в затылок – жирные волосы скользили под пальцами, –потянулся губами к лицу. Наплевать, что пока никакого отклика. Возможно, это их первый и последний раз.
Это не поцелуй. Просто погладить губами губы, ткнуться в крылья носа, в веки. Опять губы, уже немного разжавшиеся. Еле ощутимое дыхание. Провести языком, впервые пробуя, навсегда запоминая вкус. На самом деле – доли секунды, пока не оттолкнули. Но для обоих – вечность, в которой хочется остаться. Пусть – как мошки, пойманные в янтаре. Застывшие в этом мгновении навсегда. Ответное движение. И – ожидаемый толчок. Всё рушится. Кости хрустят под ногами.
– Идите, быстрее. Скоро всё кончится, так что не стоит и начинать. Молчите и будьте мужчиной. Я доверяю вам. Я в вас верю. Быстрее. И, ради Мерлина, не думайте обо мне. Ни в прямом, ни в переносном смысле. Удачи.
***
Беснующаяся толпа инфери, оргия голых мёртвых тел. Он уже в их объятиях и сейчас станет одним из них. Поделом. И наплевать. Похоже, он сейчас убил Дамблдора своими руками – по его же приказу. Они со Снейпом – две одинаковые марионетки, и не разберёшь, свободная воля двигала его рукой или железная проволока приказа.
Ну хорошо, зато у Драко и Северуса руки чисты. А Волдеморта победит Невилл, – он справится, он молодец.
Спасительный вихрь огня прогнал эти мысли.
Мы ещё поборемся. И ещё помучаемся. Вместе.
***
Мир словно плывёт внизу и вокруг – огромный тёмный мир, раскинувшийся у подножья Астрономической башни. А её площадка висит в воздухе, ярко освещённая зелёным светом Морсмордре. Маленькая планета в равнодушном космосе, оторванная от остальной Вселенной. Её солнце закатилось, а вместо него навеки – это адское светило.
Резкий мертвенный свет и глубокие чёрные тени делают лицо Драко похожим на посмертную маску. Но он ещё жив, он сопротивляется самому себе, страху и Тёмному Лорду.
А вот Дамблдора покидают последние силы, но это может заметить только тот, кто знает всё. Воля и дух держат его, не давая согнуться. Этой твёрдости хватает на всех – на него самого, на Драко и на Гарри, одеревеневшего под мантией: лишь сердце отчаянно бьётся о грудную клетку. Или это только кажется?
Ну, ещё немного, Драко, сдавайся же! Кто-нибудь, помогите!
И помощь приходит. А вместе с ней – конец всего.
*** Гарри бежал по коридорам, уворачивался от проклятий, а перед глазами стояло состарившееся лет на десять, искажённое страданием, похожим на ненависть, лицо Снейпа. «Северус, пожалуйста!» Они звали его, он пришёл и сделал своё дело.
Акт саморазрушения. Не первый в его жизни. Мысли метнулись на несколько часов назад. Ещё одно страшное событие, правильно предсказанное Трелони, про башню молний, и её неожиданные откровения о другом пророчестве, самом главном в жизни Гарри...
Сколько же он ещё не знал, сколько ещё от него скрывали? Снейп был тем человеком, который передал подслушанное Волдеморту, невольно погубив Лили и Джеймса.
Гарри влетел в кабинет директора, перед этим в коридоре оттолкнув горе-прорицательницу, дышавшую винными парами – чтобы услышать ещё один маленький кусочек правды: да, Северус любил Лили и всю жизнь казнит себя за то, что сделал, но сегодня главное – не это, мы отправляемся в путь...
Да, главной сегодня была другая казнь, а со всем грузом, обрушившимся на него, Гарри предстояло выжить, жить, искать хоркруксы и не свихнуться от неизбежности новой и последней встречи с Волдемортом лицом к лицу.
И лучше бы быть одному в этот миг. Хотя надежда, что ему так же придут на помощь, как сегодня – Дамблдору, теплилась где-то очень глубоко. Но он постарается справиться с этой слабостью.
***
Гарри бежал за удиравшими Пожирателями, чтобы ранить или задержать хоть одного, за спасавшимися бегством Драко и Снейпом – он должен был убедиться, что оба ушли целыми и невредимыми. Кроме того, возможно, он видел их в последний раз.
В какой-то момент Драко споткнулся и упал, а Снейп не сразу это заметил – смотрел вперёд: Пожиратели уже поравнялись с хижиной Хагрида, и там сверкали вспышки заклятий. Через минуту Гарри оказался рядом с Малфоем, оглянулся – никто не видит, и подал ему руку.
– Я был на башне. Рад, что ты сделал правильный выбор. Прощай, – и ощутимо подтолкнул остолбеневшего Драко к воротам. Тот мотнул головой, явно не очень соображая, что происходит, и припустил в сторону леса. Гарри всё же надеялся, что прощальные слова останутся в памяти беглеца.
– Ах, Поттер, – раздался насмешливый, почти неузнаваемый от хрипоты и сбитого дыхания голос, – решили нас проводить? Может, взять вас с собой в гости к Тёмному Лорду? В Хогвартсе теперь недостаточно уютно?
«Что Снейп несёт?» – мелькнуло в голове, и тут же сзади по ногам обожгло болью, колени подкосились, и Гарри упал. Мир перевернулся, сверху нависла огромная Кэрроу с короткой палочкой в безобразной толстой руке, и тут же его снова скрутило болью, от которой звёзды, казалось, понеслись к земле, а воздух взорвался в лёгких.
– Нет!!! Вы что, забыли приказ? Поттер принадлежит Тёмному Лорду, уходим!
– Идиот! Что вы можете сейчас один? – прошипел он. – Быстро обратно в за... – Он не успел договорить: сверху стремительно падала крылатая тень.
Прикрывая голову руками от атак безжалостного клюва рассвирепевшего гиппогрифа, Северус понёсся к воротам, где остальные, судя по хлопкам, уже аппарировали один за другим.
«Вот и попрощались», – подумал Гарри. Ему страшно было представить, при каких обстоятельствах они ещё встретятся.
Он так и лежал, не в силах пошевелиться от накатившего отчаянья. Внезапно на него навалилось всё, пережитое в эту ночь, и главное – смерть Дамблдора, хоть и ожидаемая, но от этого не менее ужасная. Лежал, пока подоспевший Хагрид не помог ему подняться.
Потом в больничном крыле он словно со стороны слышал свой голос, рассказывавший, как Снейп убил Дамблдора. Говорил короткими фразами, какими-то мёртвыми, безжизненными словами... Поднявшийся после его рассказа гомон потрясённых голосов слился в какой-то густой невнятный гул.
И только протяжная песня Фоукса вернула его к жизни. Предстояло пройти ещё долгий, долгий путь.
Отправлено: 20.10.10 18:36. Заголовок: Эпилог длиною в год ..
Эпилог длиною в год
Подлинник «Расширенного курса» Гарри взял с собой, и тот путешествовал с ними в Гермиониной сумочке. Он бы и Снейпов экземпляр забрал – наверное, книга так и лежала под подушкой, но комнаты опечатали специальными Следящими чарами, и времени разбираться с этим не было.
Гермиона удивлялась и даже протестовала, конечно: она же узнала всё про Эйлин Принц, а после газетной статьи связь Снейпа с учебником стала ясна окончательно. Но Гарри настаивал, что там слишком много полезных заклинаний, которые могут пригодиться в их странствиях. «К тому же, я сам уже много что записал на полях», – говорил он, что было совершеннейшей правдой.
О том чтобы рассказать друзьям и эту правду, речи быть не могло. Чужая тайна, гарантия жизни Северуса, гарантия того, что его миссия будет завершена.
Когда перед первым сентября стало известно, что Снейп стал новым директором, первой мыслью Гарри было: связь снова установится. Потом уже он думал о том, что сейчас творится в школе и как тяжело придётся всем обитателям Хогвартса. Кроме Кэрроу, возможно. Но он надеялся, что и у тех не будет лёгкой жизни.
***
Уже в палатке, когда события перестали мелькать чёрными крыльями ветряной мельницы и свободного времени, наоборот, стало слишком много, однажды, когда все спали, он решился достать небольшой замызганный свёрток и написать в книге два слова: «Как вы?».
Через три минуты он увидел холодную вспышку: огонь словно горел у него в руках, но не обжигал. Страницы, с которыми было связано столько открытий, надежд и невысказанной тоски, сморщивались, как от боли, и чернели, становились нечитаемыми. Они не рассыпались пеплом, но скукожились, одеревенели и стали лишь горьким напоминанием. Последняя ниточка порвалась и повисла.
*** Конечно, у них был портрет Финеаса Блэка. Но это была скорее насмешка, чем подлинная связь. К тому же своё местонахождение всё равно лучше было не выдавать. А что если Волдеморт всё-таки вскроет сознание Северуса полностью – под какой-нибудь страшной пыткой?
Но всё-таки кое-что, пусть крохи, узнать удавалось: например, история про «наказание» Джинни и Невилла за неудачную кражу меча согрела сердце. Пока Рон и Гермиона возмущались новым директором и смеялись над ним, Гарри еле сдерживал гордую и счастливую улыбку.
А потом не мог заснуть от беспокойства, от боли за всех, кто там, в Хогвартсе. Он не мог больше написать, он даже боялся думать громко и отчётливо – так, чтобы его услышали. Потому что услышать могли совсем не те.
*** Только одна встреча была у них в то страшное время. Конечно же, Гарри мог лишь предполагать, лишь довериться чувствам и чутью: всю правду из первых уст он узнал гораздо позже.
Он шёл за ланью, боясь дышать, боясь спугнуть, страстно желая и не решаясь дотронуться. Он помнил её ласковое прикосновение, её слёзы и тёплый язык. И сейчас полностью доверился ей – как и пославшему её. Он так надеялся, что идёт навстречу тому, кого больше не видел даже во сне. Возможно, он даже в пруду надеялся найти – неужели замёрзшую Офелию в венке из колючек?
Но меч – это было гораздо лучше. Лекарство от безумия, напоминание о долге, орудие борьбы и дружеское послание. Клинок, угодивший точно в сердце.
С ним не могли или не хотели больше разговаривать словами, но язык символов был абсолютно внятен.
*** – Вам нужно бежать. Скорее, Поттер, не медлите!3
Спешить уже было некуда и незачем – всё свершится здесь. Макгонагалл этого ещё не знала. На споры ушло некоторое время, потом они понеслись... Как оказалось, в ту самую точку, где из мрака на свет шагнул директор Хогвартса Северус Снейп.
Гарри и Луна замерли под мантией. Макгонагалл была во всеоружии, как кошка, защищавшая котят и приготовившаяся к прыжку.
Внезапно накатила паника: стоит сделать один неверный шаг...
По замку разливалась мощная волна радостного освобождающего чувства, пенившаяся, как шампанское. Вот только кое-кто мог в этом шампанском захлебнуться.
***
Дуэль между Макгонагалл и Снейпом вспыхнула молниеносно. Несколько пока ещё вежливых фраз, пристальный взгляд на Гарри прямо сквозь мантию – Снейпу всегда удавалось смотреть так, будто это всего лишь бесполезная тряпка, которую Поттер нацепил, чтобы принарядиться... А может, он чувствовал запах или тепло его присутствия?.. И вот уже змеи, огненные вихри, летящие кинжалы...
Снейп успевает спрятаться за рыцарскими латами, но подоспевший Флитвик разрубает их движением палочки. Долю секунды охваченный ступором, Снейп растерянно обнимает скелет незадачливого вояки, скрывавшийся в доспехах.
Внутри у Гарри всё сжимается – от ужаса, жалости, нежности, воспоминания обрушиваются на него и сминают растерянность и страх. Он взмахивает палочкой и выставляет мощнейшие щитовые чары, отделившие Северуса от противников. Мантия-невидимка падает. Время снова останавливается. Все потрясённо смотрят на него, и только Луна нагибается и поднимает мантию, аккуратно сворачивает и кладёт Гарри в карман.
Хриплый голос, будто забывший, как произносить давно не звучавшее имя:
– Поттер. Мне надо с вами поговорить.
И тут же все остальные, разом:
– Гарри, не слушай эту гадину, этого убийцу!
– Ловушка!
– Поттер, вы же не...
Не выпуская немного подрагивающей палочки и медленно-медленно продвигаясь к Снейпу, Гарри, меняя конфигурацию щита, оказывается за ним, прикрывая Северуса собой.
– Я вернусь. Очень скоро, ждите здесь. А вы – ведите!
Они вваливаются в ближайший класс. Снейп, крепко вцепившись в Гаррину руку повыше локтя, направляет палочку на окно – распахивающееся, впуская свежий весенний воздух. Мягко оттолкнувшись, с пружинящей силой взлетает, и вот они уже над лужайкой, несутся вперёд и вверх.
– Мы должны раскинуть руки, как крылья, вы расправляете левую, я – правую. Произносите: «volatus», раскройте сердце навстречу небу и думайте сразу и о цели, и о счастье. Нет, только о счастье, цель выберу я.
Над ними сияли звёзды, где-то рядом хлопал крыльями отбившийся от стаи тестрал, ветер обнимал, ласкал, поддерживал их... Пусть даже это последние мгновения жизни, но думать о счастье не было нужды – оно было рядом, с ними, в них и вокруг.
Гарри заметил, что полёт окончен, только когда они мягко приземлились на сырую, пахнущую свежей зеленью землю лесной поляны.
***
Они сидели прямо на молодой траве – как приземлились, так и сидели. Лунный свет делал лица неузнаваемыми. Северус не мог разглядеть глаз Гарри – очки блестели, взгляд казался слепым. Тогда он протянул руку и снял их. Приблизив лицо, постарался разглядеть зелёную радужку, но увидел только огромный чёрный зрачок. И своё отражение в нём – пугало всего Хогвартса, нахохлившийся абиссинский ворон, клюв которого раза в три больше головы.
Как произнести вслух правду – то, что он должен сказать? Он бы предпочёл, чтобы, как в сказке, вместо слов изо рта выпрыгивали жабы и выпадали змеи.
Может, вот так будет легче? Как там это делается? Как люди обнимают друг друга? Надо протянуть руки и прижать к себе... сосуд, несущий частицу Тёмного Лорда? Нет, Гарри, Гарри, пока ещё живого. Который так доверчиво отвечает на объятие, ещё не зная, что сейчас услышит.
И, Боже, сам делает первый шаг, снимая часть ноши:
– Как хорошо, что мы ещё живы. Пусть остался всего лишь день.
– Гарри, а если это действительно так? Если – всего лишь день? Ты готов?
– Да, думаю, готов.
– Тогда слушай. Дня у нас нет.
– Согласен, нет.
– И ты должен узнать и понять всё до конца.
– Это как раз то, чего я хочу больше всего на свете.
– Не спеши, это действительно страшно.
– А ты не пугай меня. Северус. – И, в ответ на молчаливое недоумение: – Сейчас можно.
– Будь серьёзен. Слушай.
– Я слушаю.
Северус вскакивает резко, отворачивается – иначе он никогда не решится. И выпаливает всё, захлёбываясь воздухом и горечью, на одном дыхании.
Тяжёлая пауза. Гарри нарушает молчание:
– Итак, я хоркрукс?
– Что? – Мальчишка, похоже, всё-таки тронулся, не выдержав ноши.
Тот терпеливо объясняет:
– Частица Волдеморта – это и есть хоркрукс, тёмная магия, частица раздробленной души... Ты говоришь, у Дамблдора был план?
– Я не знаю. Но это единственное, во что остаётся верить. Он велел мне – когда Лорд начнёт беречь свою змею как зеницу ока, сказать тебе правду. Не знаю про змею, но это конец. Если старик не был безумен – а мне порой кажется, что безумны мы все, – то что-то должно сработать. Мы умрём, но и этому ужасу придёт конец.
Гарри тоже вскочил.
– Отдай очки.
– Что?
– Они же у тебя? Спасибо. И возьми мою мантию. Волдеморт вот-вот будет здесь, мне надо обратно в замок. Кажется, я ещё не свихнулся от того, что ты мне сказал, только потому что беспокоюсь о тебе. Ты должен продержаться хотя бы до последней схватки. Вдруг мне понадобится твоя помощь?
– Знаешь, ты думаешь точно как я. Я тоже не свихнулся только потому, что должен был дожить до этого мгновения. Но теперь меня ничего не держит.
– Продержись ещё немного. Ты же всегда был редкой сволочью, что за уступчивость перед лицом смерти? Неужели тебе не хочется послать её куда подальше? И смотри, не попадись кому-нибудь из наших, потому что потом ведь человеку жить с этим грузом – тебе-то мёртвому будет наплевать.
Поттер надел очки и тут же снял. Но в уголках его глаз всё равно что-то блестело. Шмыгнув носом, он наскоро протёр рукавом лицо и стёкла и припустил туда, где сквозь деревья светились огни замка.
Северус какое-то время глядел вслед, комкая мантию во влажных ладонях, а потом повернулся, накинул невесомую ткань и зашагал среди деревьев, стараясь не хрустеть ветками.
Возможно, он хотел наконец погибнуть героической смертью, но судьба опять его кинула. Когда на помощь защитникам Хогвартса, грохоча по корням, летело стадо кентавров, последнего из них, самого юного и неловкого, занесло на повороте, копыто его за что-то задело в воздухе – за дерево, кажется, и он помчался дальше, не услышав, как по стволу с шуршанием сползло на землю нечто невидимое.
***
Солнце первого дня после победы как-то особенно торжественно и ярко освещало Большой зал, самое сердце Хогвартса, полуразрушенного, но не сдавшегося и живого. Две безносые тени отступили во мрак: один был мёртв, другая – не властна над выстоявшими.
Для Гарри это был первый день новой жизни. В прежней, что кончилась в лесу, остались шум битвы, путь к Волдеморту среди притихших деревьев в сопровождении самых близких ушедших, нереальный Кингс-Кросс...
В новой тоже было уже немало крови и страданий – за такой короткий срок... Снова и снова вставали перед глазами лица погибших. Но одного лица среди них он так и не увидел. Как и не встретил его, повернув Воскрешающий камень. Северуса Снейпа не было с мёртвыми. Но и с живыми – тоже. Здесь сидели лучшие, верные друзья – Рон, Гермиона, Невилл, Луна... Драко обнимали родители: Гарри вспомнил почти материнскую нежность рук Нарциссы и Адское пламя, так и не получившее свою добычу.
Ну что ж, если Снейп решил сохранить себе жизнь, Гарри не только поймёт, он будет благословлять его осторожность и благоразумие: одним мёртвым, дорогим сердцу, меньше. Тот и так доказал свою бесконечную храбрость и давным-давно искупил всё, за что себя так долго казнил. Только вот на душе почему-то скребли кошки: сколько завалов, сколько разрушений и обезображенных трупов...
Луна, видимо, почувствовав его тоску, достала откуда-то губную гармошку. Лёгкие, протяжные звуки складывались в певучую мелодию – младшую сестру песни феникса. Вся печаль улетала вместе с нею к волшебному небу Большого зала. Звуки кружились всё быстрее – пёрышками, пухом одуванчиков, солнечными зайцами. Даже те, кто скорбел сейчас по своим погибшим, поднимали головы и улыбались. Они победили! Сколько их, выживших, хоть и опалённых последней битвой!
Песня превращалась в вальс – немного монотонный, бесконечный, как круговорот жизни. В нём слышался шорох прорастающей травы и дробный перестук майского дождя, дуновение ветра в кронах дубов и лип.
Гермиона первая вскочила из-за стола и потянула за собой Рона. Это был их праздник, праздник любви и свободы. Луна забралась на стол и уселась там, чтобы звуки летели дальше. Один вальс сменялся другим, Гарри, запрокинув голову, следил за облаками, проносившимися по потолку в потоке солнечного света.
Вдруг что-то тёмное, маячившее у порога Большого зала, привлекло его внимание. Танцевавшие, перешёптывавшиеся, празднующие – замерли и смолкли. Держась за стену, там стоял призрак прошлого, бывший директор Северус Снейп. В обычной своей чёрной мантии, лицо перепачкано сажей и землёй, на лбу у корней волос запеклась кровь.
Кто-то вытащил палочки, кто-то просто вскочил с места... Гарри немногим успел рассказать правду – только тем, кто встречал его, вернувшегося тогда из леса, в Хогвартсе, – потом загремел ультиматум Волдеморта и надо было действовать. Рон, Гермиона, Луна, Макгонагалл, Невилл – в общем, вот и все, кто знал.
Остальные ждали сейчас, что предпримет победитель Волдеморта.
– Луна, продолжай, – шепнул Гарри и быстро пошёл к дверям.
Пусть даже потом будет больничное крыло, лечебные чары и зелья, вся помощь и забота, которые они смогут дать тому, кто так много потрудился для победы и так много страдал. Но сейчас Гарри не мог не сделать того, о чём так долго мечтал, – и этим положить конец всем пересудам. Или начало – новым.
Музыка несётся вслед, помогая идти. Кажется, эта каменная дорога никогда не кончится. Но там впереди стоит и терпеливо ждёт Снейп, Принц, просто Северус – раненый, уставший, грязный. И Гарри, достигший наконец своей цели, подхватывает его, целует запёкшиеся губы, обнимает бережно, но надёжно и крепко, и приглашает на их самый первый танец.
Пост N: 6
Зарегистрирован: 17.04.10
Откуда: Россия, Ковров
Отправлено: 20.10.10 23:45. Заголовок: Автор, вы и правда р..
Автор, вы и правда раскрыли тему весьма разнообразно и интересно. Спасибо) Фик хорош и держит в напряжении до самого финала. Но легкое ощущение, что чего-то не додали все же осталось. 10/9
Убирать снег по весне с огорода - это преступление перед сельским хозяйством [img src=/gif/smk/sm34.gif] И, уважаемый автор, прошу извинить, не подумайте, что цепляюсь, но чудовищное количество Гермионин-Ронов-Снейпов-Гаррин на единицу текста режет слух глаз.
" .... хвала этому духу бурь, дикому, доброму и свободному, который танцует по болотам и по печали, как по лугам! Сколь многое еще возможно! Так научитесь же смеяться поверх самих себя! Возносите сердца ваши, вы, хорошие танцоры, выше, все выше! " ( Фридрих Ницше. Так говорил Заратустра )
"Переварила" впечатления, решила написать подробней, вчера просто не способна была на это (и к тому же, спать загнали)) Простите, под море, а то там такой поток сознания)))
чудовищное количество Гермионин-Ронов-Снейпов-Гаррин на единицу текста режет глаз.
Вообще, странно, я обычно спотыкаюсь на таких "притяжательных", сама никогда их не употребляю и при беттинге стараюсь вычищать по возможности)) Но тут, верите, я их вообще не заметила - так была поглощена сюжетом))) Зато заметила нечто, похожее на хобот грустного слонёнка и унылую физиономию Снейпа, и два клоуна в цирке, толстый и тонкий, чёрный и белый, и Огоньки начинают своё кружение, только один почему-то бьётся о стекло, как мотылёк. Тёмный угрюмый взгляд в его сторону – огонёк затухает, падая на дно ночника.
И ещё ... Как он есть – без брони, только кожа; без колючек и ядовитых шипов. ...проводя пальцем по старым и свежим строчкам, как по старым и свежим шрамам на теле любимого человека. ...на гобелене плясали тролли. Секунду Гарри машинально искал глазами среди них Снейпа и Трелони, но тут же себя одёрнул, подумав, не пора ли ему ставить диагноз.
И много-много таких вот трогательных и ярких деталек, из-за которых не могла оторваться)) И по ним я, кажется, узнаЮ автора))))
Единственное, что меня немного огорчило - показалось, что ближе к концу автор стал торопиться, события даны пунктиром, конспектом - а хотелось тоже, как в начале, упиваться деталями, подробностями... Но в этом нарастании темпа тоже есть своя прелесть, есть динамика и жизнь.
Рассматривала иллюстрацию именно тогда, когда она "попалась" на пути в тексте, показалось, что увидела там Офелию - и потом очень обрадовалась, встретив её дальше)) (с другой стороны, а как без Офелии при такой теме?:)))) А ещё эти рыжие волосы напомнили Джинни, и если учесть её планы на Гарри в каноне, которые тут мягкосердечным автором)) заменены страстными поцелуями с Невиллом... Наверное, примерно так же бы она себя и чувствовала при таком раскладе событий, как в фике валялась бы в уголке безутешная))
И вообще, иллюстрация... мм... производит впечатление) Особенно с цитатой))
Отправлено: 21.10.10 08:17. Заголовок: *задумчиво, про себя..
Оффтоп: *задумчиво, про себя* определенно пора переходить с гаредрак на более тяжелые наркотики снарри. Там (тут) такое пишут!
Это было жутко. Но это было очень вкусно!
Плюс "подача материала" - с баннером, иллюстрацией, эпиграфом и примечаниями, - зацепило и утащило в Адъ окончательно.
цитата:
На потрескавшейся боковой доске корчила рожи старуха с косой – вернее, целый их выводок. Одна утаскивала под воду пловца, другая подставляла ногу канатоходцу, третья веткой бузины с красными ягодами выбивала палочку из рук дуэлянта, четвёртая срывала с чьей-то лохматой головы мантию-невидимку, третья
Пятая, кстати,
цитата:
тянула какой-то призрак сквозь кольцо, как пуховый платок. Шестая укачивала младенца в люльке. Седьмая смотрела прямо на Гарри и манила его костлявым пальцем, мерзко ухмыляясь.
10/10
Оффтоп: При условии, что автор поделится с артером
Отправлено: 21.10.10 10:22. Заголовок: Alefiko Очень красив..
Alefiko Очень красивая цитата в тему, спасибо за неё и за оценки!!!
мышь-медуница Спасибо за большой, прочувствованный отзыв с цитатами!!! Особенно тронуло, что Вам понравились некоторые милые моему сердцу детали, которые я твёрдо решила оставить в тексте. Эх, фик писался месяца три, - наверное, за шесть месяцев он стал бы в два раза длиннее, но сейчас мне нечего к нему прибавить. Не хочется прибавлять.
Отдельно про арт - мне очень-очень хочется, чтобы все читатели отнеслись к нему так же внимательно, как Вы: очень много вложил туда артер, очень много смысла, его ещё разгадывать и разгадывать, расшифровываать и расшифровывать!
*задумчиво, про себя* определенно пора переходить с гаредрак на более тяжелые наркотики снарри. Там (тут) такое пишут!
Очень рада, что косвенно послужила причиной такого умозаключения! При громадном уважении к гарридракам, определение для снарри - "более тяжёлый наркотик" - в точку, по-моему Очень глубокое определение!
Огромное спасибо за цитаты и оценки!!! Гаррик был в сильном волнении и обсчитался, наверное... А старухи так и мельтешили...
С артером я не только поделиться готова - я готова всё ему отдать, оценки за этот фик и за все прошлые конкурсы. В кои веки мне такое счастье - иллюстрация от одного из самых-самых!
10/9 фик великолепен. [img src=/gif/smk/sm252.gif] Но у меня есть одно но, конец смазан. Сюжет яркий, интригующий, фик наполнен действием, но в конце оно, это действие, настолько сильно закручивается, что в конце концов и захлебывается. Оффтоп: http://www.diary.ru/~Sirenale/ с 17.02.09г
Отправлено: 21.10.10 19:14. Заголовок: Sirenale мне ужасно ..
Sirenale мне ужасно приятно!!! жалко, конечно, что в конце мы с Вами не совпали по ритму, но огромное спасибо за отзыв, оценки и вкусные цитаты в дневнике!
Отправлено: 21.10.10 20:36. Заголовок: мне очень нравится о..
мне очень нравится образность и поэтичность текста. линии главных героев так причудливо переплетаются.необыкновенно интересно читать Автор,спасибо огромное за доставленное удовольствие,надеюсь, мы знакомы и совершенно потрясающий, детальный, сложный и очень интересный арт. Автор, Вы, как всегда, безошибочно узнаваемы и прекрасны. 10/10
Anarda ыыы, похоже, Вы прочли именно то, что я хотела вложить в текст. Мне необыкновенно приятно!!! Огромное спасибо за оценки! Автором коллажа будем восхищаться вместе!!!
Отправлено: 21.10.10 21:53. Заголовок: Очень понравилось. З..
Очень понравилось. Замечательная фантазия у автора. Танец видим. Конец истории кажется ускоренным - но мы же знаем, что случилось, зачем нам это еще раз рассказывать ;)
Отправлено: 21.10.10 21:58. Заголовок: бурная вода Большое ..
бурная вода Большое спасибо за тёплые слова и понимание!!!
Кстати, у меня история кончается эпилогом, а это и есть, по традиции, краткий рассказ о том, что было после. Просто у меня эпилог... эээ... своеобразный!
Отправлено: 22.10.10 10:57. Заголовок: 10/10 Мне понравилос..
10/10 Мне понравилось. Снарри чувствуется, , на протяжении всего текста ощущается, как Гарри проникается симпатией к Снейпу, хочет верить, пусть даже и в противного зельевара, переплетенность с каноном, и конец не показался смазанным, и даже почти поверила, что автор убьет Снейпа Гарридрака сначала вызвала некий страх перед фиком, но она к месту и улучшает сюжет. Никогда не думала, что такое напишу о снарри
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
<\/u><\/a>
Особенно тронуло, что Вам понравились некоторые милые моему сердцу детали, которые я твёрдо решила оставить в тексте. 
- участник сейчас на форуме
