|
|
| Снарри – в массы!
|
Пост N: 81
Зарегистрирован: 12.10.10
|
|
Отправлено: 24.10.10 23:09. Заголовок: Джеймсу исполнилось ..
Джеймсу исполнилось четыре месяца, когда Упивающиеся напали на Нору. Днем, чего ожидали меньше всего. Ни жена Поттера, ни его тесть с тещей не успели спастись. Поговаривали, что операцией руководил сам Волдеморт. Это было похоже на правду: слишком уж легко оказались взломаны тщательно наведенные защитные чары. Маленький Джеймс спасся чудом, как и гостившая в Норе Тонкс. Она в момент нападения ушла прогуляться с собственным сыном и ребенком Джинни. Убийство родных стало личным вызовом Избранному, и Магическая Британия замерла в почти священном ужасе.
Поттер не разговаривал ни с кем пару дней. Друзей словно не замечал, не слышал слов утешения. Окидывал говорящего равнодушным взглядом и уходил в свою комнату. В то время они уже кочевали по разным уголкам Британии: в Лондоне стало небезопасно.
Утром третьего дня Северус, не церемонясь, открыл дверь Алохоморой, остановился над скорчившимся на узкой кровати мальчишкой.
– Что вам нужно? – глухо спросил Поттер.
– Узнать, сколько времени вы собираетесь жалеть себя. Пока другие рискуют жизнью.
– Что же вы за сволочь такая!
– Я просто говорю, что думаю.
Поттер сел, приложил ладонь ко лбу, подслеповато сощурился.
– Болит голова?
– Неужели сочувствуете?
– Ни в коей мере. Просто ваши головные боли опасны. И не только для вас.
– Ну да, – покачал он головой. – О чем вы там еще думаете? Выкладывайте. Скажите, что я своими руками убил жену. Потому что из-за меня вы потеряли доверие Волдеморта и не узнали о готовящемся нападении.
– Это сказали вы, Поттер. Не я.
– Но вы согласны?
– Даже если согласен, что с того? Ничего не изменить.
– Вы так легко об этом говорите...
– Какая разница? Я говорю правду. Все уже случилось, и вам придется жить с этим. Жить с виной. Не вы первый, не вы последний.
– Северус Снейп много об этом знает, не так ли?
Жестоко, но даже сейчас хотелось запустить в него каким-нибудь болезненным заклинанием. Особенно сейчас.
– Знаю. Иначе не говорил бы.
– А если я не захочу с этим жить?
– А вы не имеете права. Ваша жизнь вам не принадлежит, Поттер. По несчастливой случайности вы избраны судьбой и людьми. Будьте добры соответствовать.
***
– Что мне дарил папа? – спрашивает Джеймс.
– Не знаю. Наверное, какие-то игрушки.
– Почему «наверное»?
– Потому что он был на войне.
– А ты?
– Я тоже.
– Вместе с папой?
– Да, с ним.
***
Весенний дождь энергично барабанил по крыше ветхого дома, в котором они остановились на этот раз. Поттер, укутанный в прозрачный дождевик, зашел в крохотную кухню, помотал головой. С растрепанных волос полетели мелкие брызги, и Северус отложил тетрадь, где делал записи, брезгливо поморщился:
– Осторожнее!
– Я проделал канавки во дворе. Нас заливает.
Вскипятил заклинанием воду в кружке, опустил в нее пакетик заварки, уселся напротив.
– Что, Поттер, некуда деваться? – поинтересовался Снейп. – Ваша с Уизли комната опять занята?
Бурный роман Рональда и Грейнджер ни для кого не был секретом.
– Я рад за них.
Поттер помолчал, поднес кружку ко рту, сделал маленький глоток. – Почему в вас столько ненависти, Снейп?
– Считаете, в вас ее меньше?
– Надеюсь.
– Не обольщайтесь сверх меры. Врагов вы ненавидите самозабвенно, сладко, разжигая в себе остывающую злость. Возненавидите и друзей. У вас впереди много времени.
– Как, наверное, ужасен мир, в котором вы существуете. Вечные слизеринские подземелья.
– Они лучше, чем розовые замки, которые неизбежно рушатся.
– Пусть. Но они все-таки были. Об этом помнишь и живешь воспоминаниями.
***
– Папа храбро воевал?
– Да, очень.
– Почему же он погиб?
Джеймс задает этот вопрос не впервые, но Северусу вновь и вновь становится неуютно под пытливым взглядом карих глаз. Мальчик как-то подозрительно щурится. Надо бы проверить зрение – все же наследственность…
– Потому что кто-то должен жертвовать собой ради других, – отвечает Северус.
– Что делать?
– Ну, иногда надо отдать свою жизнь, чтобы другие были счастливы.
***
Они стояли над думосбором – плечо к плечу. У стен Хогвартса бушевало сражение. Ночное небо в прямоугольнике окна то и дело прорезали красные и зеленые вспышки заклинаний, слышались звуки борьбы – крики и удары. Где-то в левом крыле раздался глухой взрыв и вслед за ним грохот осыпающихся камней. По-видимому, нападавшим удалось разрушить стену.
Северус держал на ладони маленькую склянку. Ту, что незадолго до гибели отдал ему Дамблдор с наказом передать Гарри, когда придет решающий момент и Волдеморт, опасаясь за свою змею, окружит ее магической защитой. Как обстоят дела со змеей, Северус, по известным причинам, знать не мог, но последние времена точно наступили.
– Снейп, – Поттер судорожно сглотнул, завороженно глядя на блестящее в свете плавающих свечей стекло. – Давайте… Давайте вместе.
Северус не стал спрашивать, почему именно он. Инстинктивно ощущал правоту Поттера. Поэтому молча открыл склянку и вылил ее содержимое в каменную чашу.
***
Прошло не более четверти часа, а кажется – целая жизнь. Они молча смотрели в переливающуюся серебром жидкость, словно не до конца вынырнув из чужих воспоминаний.
Северус слышал частое дыхание Поттера, казалось, слышал и его сердцебиение, видел пылающее внутренним огнем лицо. Некстати вспомнилось, что какой-то маггловский военачальник древних времен отбирал воинов простым и верным способом: говорил человеку, что того вскоре казнят, и смотрел, покраснеет он или побледнеет. Тех, кто краснел, брал в войско: значит, храбрец. Поттер точно прошел бы испытание…
– Это безумие, – сказал Северус.
Он отчаянно и малодушно жалел, что узнал обо всем, окунулся в мутный поток жестокой и подлой правды. О хоркруксах, о природе связи Поттера с Темным Лордом. И о себе самом.
– Это безумие, – повторил он. – Никто не вправе требовать такого от человека.
– Никто и не требует, – отозвался Поттер. – Это просто надо сделать.
– Дать себя убить?!
– Вы же слышали. Вместе с последним хоркруксом развоплотится Волдеморт. Я пойду к нему после того, как ребята уничтожат змею.
– Они не сумеют.
– Сумеют, – Поттер едва заметно улыбнулся. Несмотря на то что глаза под стеклами очков блестели от слез, улыбка вышла мягкой, лучистой. – Они сумеют. Только не говорите им. Пожалуйста.
– Я не верю в это. Альбус не мог, – Северус помотал головой, словно отгоняя кошмарный сон. Впрочем, происходившее им и было. Только проснуться он не надеялся. – Не мог просто отправить тебя на смерть.
– У него не было другого выхода. Да ладно. Это война. Я мог погибнуть час назад в Адском пламени или от чьей-нибудь Авады. Так хоть буду знать, что не бессмысленно.
– Не время для философии, Поттер! – оборвал его Снейп. В горле отчего-то першило. – Никуда вы не пойдете.
– Куда я денусь? Не надо, Снейп. Вы всегда были честны, и сейчас не успокаивайте совесть фальшивыми уговорами. Ведь знаете: иначе нельзя.
– Подумайте хотя бы о сыне.
Поттер глубоко вдохнул, на миг отвернулся. Потом посмотрел спокойно, как будто был уже не здесь. В другом мире. И эта отстраненность сказала больше, чем любые слова.
– О нем я как раз и думаю. Хочу, чтобы он жил в мире, где не правит эта безносая сволочь. А позаботишься о Джеймсе ты, Снейп.
– Почему я?! Есть Уизли, Грейнджер.
– Я даже не знаю, где они, останутся ли в живых после сегодняшнего. И не уверен, что с исчезновением Волдеморта кончится война. А ты выживешь. Сумеешь уберечь моего сына. В любые времена.
– Потому что я скользкая слизеринская гадина? – горьковато усмехнулся Северус.
– Потому что ты – это ты.
– Ты же всегда считал, что я тебя ненавижу?
– А маму любил, – Поттер кивнул на думосбор. – И охранял меня. Здорово охранял, правда. Лучше бы я узнал раньше, но чего уж теперь. А если ненавидишь, тоже неплохо. Значит, к моему сыну отнесешься нормально.
– Поттер…
– Я сейчас останусь один. Хорошо? – он часто заморгал, стянул с носа очки, не стесняясь, вытер глаза. – Ненадолго.
Уходя, Северус как за спасительный якорь цеплялся за мысль, что в страшных словах Дамблдора есть то, чего они знать не могут. Поттера не убила первая Авада и не убьет вторая. В прошлый раз его защитила любовь матери. В этот сработает магия самопожертвования или что-то в этом роде. И только после горьких известий понял, что чуда произойти не могло. Жертва должна быть принесена всерьез, только тогда она жертва. Надо отдать, прежде чем получить. По-другому бывает только в сказках.
Про разговор о судьбе маленького Джеймса Северус почти забыл. Посчитал его следствием потрясения, которое в последние часы жизни испытал Гарри. Вспомнил только на следующий день после похорон, когда важный гоблин принес завещание. Написанное неровным, знакомым по контрольным и эссе почерком, на первом попавшемся пергаменте, но, несомненно, подлинное. Северус Снейп назначался опекуном несовершеннолетнего Джеймса Поттера. Если сам того пожелает.
***
– А без этого никак нельзя? Без того, чтобы отдать жизнь? – не отступается Джеймс. Что за напасть!
– Иногда нельзя, – говорит Северус и указывает на обнесенный аккуратным забором чистенький, будто с открытки, дом. – Смотри, мы пришли. Беги, постучись к тете Глэдис.
***
Джеймса он забрал на следующий день.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Северус, – сказала Тонкс. Она воспитывала мальчика со дня гибели Джинни. – Это не игрушка, которою можно вернуть обратно, если надоест или не оправдает ожиданий.
– Я похож на человека, который считает жизнь забавой?
– Нет. Ты всегда серьезно относился к обязанностям. Даже чересчур серьезно. И все-таки я сомневаюсь. Что скажет Ремус, когда придет в себя? Что я ему скажу? – тяжело раненный Люпин уже несколько дней лежал без сознания в госпитале Мунго.
– Что у тебя не было другого выхода. Даже Визенгамот не может оспорить завещание мага.
– Знаешь, Снейп! – Тонкс уперлась кулачками в худые бока, и ее сероватые, мышиного оттенка волосы запылали пурпуром. – Я бы все равно не отдала тебе Джейми, и плевать мне на Визенгамот! Но не хочу противиться воле Гарри. Уверена, он знал, зачем так поступает.
«Хотел бы я сам это знать», – подумал Северус. Возможно, завещание Поттера было мгновенным порывом. Реакцией на известие о грядущей судьбе, откликом на историю с Лили. Историю любви, вины, раскаяния и расплаты, которую зачем-то вытащил на свет Альбус. Может быть, спустя несколько часов Гарри изменил бы решение. Но все произошло так, как произошло, и Северус не собирался идти на попятную.
***
Сложнее было выдержать атаку семейства Уизли. В глубине души Северус понимал обоснованность притязаний Рональда и Билла, желавших воспитывать племянника.
– Вы не справитесь с таким маленьким ребенком, – говорил рассудительный Билл. – С теми, что постарше, не очень-то справлялись, если говорить честно. К тому же малыш должен расти в семье. Отдайте Джеймса нам с Флер. Так будет лучше. Вам в первую очередь.
– Он чем-то опоил Гарри или заставил его написать завещание под Империусом! – возмущался Рон.
– Во-первых, мистер Уизли, любое завещание мага в обязательном порядке проверяется на подлинность намерений. Во-вторых, подумайте сами, зачем мне отнимать у вас племянника?
– Так отдайте его!
– Нет.
– Почему? – устало спрашивал Билл.
В прежние времена Северус не преминул бы сказать что-нибудь о дремлющей ликантропии одного и умственной неполноценности второго, но сейчас отвечал просто:
– Поттер, находясь в здравом уме и твердой памяти, поручил сына мне. Значит, воспитать Джеймса должен я.
– Не уверен, что Гарри был в здравом уме, когда выдумал такое, – сквозь зубы цедил Рон.
Конец препирательствам положила Грейнджер. Вернее, новоявленная миссис Уизли. В один из дней пришла вместе с мужем, мрачным, но на удивление молчаливым, сказала твердо:
– Мы больше не станем надоедать вам просьбами вернуть Джеймса, профессор. Из уважения к последней воле Гарри. Мы верим в то, что он сделал правильный выбор. Но, надеемся, вы тоже пойдете нам навстречу и разрешите навещать мальчика.
– Я, кажется, никогда не был против, – ответил Северус холодно. Но невозмутимость сохранить не удалось. Заскучавший во время разговора взрослых Джеймс решил пролететь между ними на игрушечной метле – но не рассчитал траекторию и врезался опекуну в спину. Удар вышел ощутимым. Северус не удержал равновесия, пошатнулся, схватившись за спинку кресла, и тут же обернулся, сгреб в охапку счастливо хохочущего озорника. Когда он вновь посмотрел на гостей, Грейнджер улыбалась во весь рот, и даже Рональд едва сдерживал смех.
***
– Добрый день, Северус! – круглолицая женщина лет шестидесяти, чем-то неуловимо походящая на Молли Уизли, спускается с крыльца, вытирая руки о чистый передник. – Привет, Джеймс! Как твои дела?
– Хорошо! Мне сегодня подарили дракона.
– Игрушечного, – вставляет Северус. – Здравствуйте, Глэдис.
– Он летает! – говорит Джеймс.
– У Мэгги тоже есть летающий вертолет. Северус, вам как всегда?
– Да, две бутылки козьего.
У мужа тетушки Глэдис небольшая ферма.
– Минуту, – она уже открывает дверь в дом, но ее окликает Джеймс:
– Тетя Глэдис, а где Мэгги?
– Хочешь повидать подружку? – улыбается фермерша. – Сейчас позову.
– А я-то думал, для чего мы сегодня отправились в такую даль? – невозмутимо говорит Северус. Джеймс смотрит на него, смешно насупив брови, но не выдерживает и прыскает в кулак.
Из дома выбегает темноволосая девчушка лет восьми в наброшенной поверх джинсового сарафана куртке.
– Привет, Джейми! Здорово, что ты пришел! – она быстро чмокает Джеймса в щеку, и он заливается румянцем. Но девочка, кажется, не замечает смущения приятеля и энергично тащит его в сторону: – Идем, что покажу!
– Подожди! – Джеймс неловко вытаскивает из кармана слегка помятый желтый букетик, протягивает Мэгги. – Держи! По дороге сорвал.
– Спасибо! – теперь розовеют щеки девочки.
– О, первоцветы! – замечает Глэдис, протягивая Северусу бутылки. Молоко у нее не в пластиковой таре и не в картонных пакетах, как у большинства продавцов, а в стеклянных бутылях, по старинке. – Мама называла их волшебными цветами. Говорила, что в бутонах укрываются от непогоды маленькие феи и старички-гномы.
– Сказки! – фыркает Мэгги, но все-таки заглядывает в один цветок. – Пойдем же, Джеймс!
Дети отбегают в сторону, к стволу старой сливы, раскинувшей ветви до самого дома. Мэгги достает из кармана какие-то камни, показывает Джеймсу, что-то увлеченно тараторит.
– Хороший у вас мальчик, – говорит Глэдис. – Давно хотела спросить: он ваш сын?
– Не совсем, – отвечает Северус.
– О некоторых вещах не слишком приятно говорить, верно? Мы с мужем тоже воспитываем внучку. Как говорила мама, что Бог пошлет…
– Мэгги – сообразительная девочка. Вам с ней повезло.
– Не то слово! Она наш свет в окошке. Вот ведь как, – Глэдис кивает на увлеченных разговором детей. – Вроде и хлопот с ними много, и забот, и ночей бессонных. А все равно хорошо, будто новую жизнь проживаешь. В собственную весну возвращаешься. Не представляю, что было бы со мной и Эдом, если бы не она…
«Я тоже не представляю», – думает Северус, глядя на встрепанный затылок Джеймса.
Конец
|
<\/u><\/a> 
- участник сейчас на форуме
