Зеленый форум: HP Fanfiction

- Ехидный, напыщенный, высокомерный…
Анна-Мария слышала, как Минерва спускается по винтовой лестнице ей навстречу, и удивилась ярости, которая слышалась в голосе профессора.
- …язвительный, заносчивый идиот! – ругалась Минерва, показываясь на повороте. Она поймала взгляд Анны-Марии и прошипела: «Только не надо мне ничего говорить!»
Впрочем, необходимости в предупреждениях не было. Очевидно, сегодня вечером кто-то уже довел Минерву до белого каления. Анна-Мария быстренько посторонилась и проводила взглядом спускающуюся к себе до крайности разозленную Минерву.
- …Думает, что может приказывать всем, как лорд и повелитель! Проклятье послужит ему хорошим уроком – как будто я начну вести себя, как… Ха! Надо было превратить его в хорька!
Анна-Мария тряхнула головой. За все время пребывания в Хогвартсе – т.е. с начала учебного года, когда Дамблдор нанял ее как нового преподавателя по маггловедению, - она не видела Минерву в такой ярости. Анна-Мария не завидовала сейчас тому, кто вывел Минерву из себя – кто бы это ни был. Она знала профессора трансфигурации достаточно хорошо, чтобы предположить, что обидчик вряд ли остался цел и невредим.
Анна-Мария продолжила подниматься по лестнице. Наверху она быстро осмотрелась, чтобы убедиться, что она попала туда, куда нужно. Будучи новым экспериментом Дамблдора – преподавателем маггловедия и, собственно, магглой, – она уже успела выучить немало неприятных уроков в первые месяцы работы в Хогвартсе. И урок №1: «постоянство» - явно не то, что стоит принимать на веру в магическом мире. Внешность людей менялась, комнаты появлялись и исчезали, а лестницы не всегда приводили туда же, куда в предыдущий раз.
К счастью, сейчас она оказалась там, куда и хотела попасть: этот коридор вел к ее комнатам. Она узнала маленькую нишу со статуей купидона справа, а слева, на полпути к холлу – дверь в учительскую.
Анна-Мария вдруг вспомнила, что забыла свою кофейную чашку в учительской, и решила захватить ее перед тем, как уйти к себе. На чашке была голограмма, и Филиус все пытался понять, как зачарована картинка. Никакие острожные попытки объяснить природу световых волн и их способность преломляться не убедили миниатюрного волшебника в том, что магия здесь никак не замешана.
Проходя мимо статуи купидона, Анна-Мария заметила, что из темноты ниши на нее сверкнули хитрые кошачьи глаза.
-Здравствуй, миссис Норрис, - сказала она.
Чуть светящиеся глаза тут же исчезли: их обладатель спрятался за статуей. - Ну, как хочешь, - фыркнула Анна-Мария и толкнула дверь учительской. – Доброй охоты, миссис Норрис!
Ее кружка стояла на камине – совсем не там, где она ее оставила. На ободке выжжена отметина, хотя кто-то явно старался ее стереть; уголок голограммы оплавен. Анна-Мария вздохнула, взяла на заметку, что нужно купить новую голограмму, когда она в следующий раз заедет в Лондон, чтобы старую можно было отдать Филиусу.
Она уже направлялась к выходу, когда что-то темное на полу привлекло ее внимание. Нахмурившись, она подошла поближе и увидела груду одежды. Наклонилась, осторожно подобрала находку: вещи в Хогвартсе далеко не всегда были столь безобидны, какими казались на первый взгляд.
В данном случае вещь в ее руках не представляла опасности. Это была простая и довольно большая – на взрослого – мантия, не примечательная ничем, кроме того факта, что она лежала на полу в учительской.
- Хмм, - озадаченно пробормотала Анна-Мария. Она предположила, что один из домашних эльфов обронил ее, когда был занят выполнением какого-нибудь поручения. Она перекинула одежду через руку и унесла с собой.
Анна-Мария прошла по коридору до своих комнат и, едва войдя, зевнула. Она заперла дверь и задвинула большой деревянный засов. Замок не пускал Пивза в комнату, а засов предохранял от тех, кто мог применить «Алохомору», но Анна-Мария прекрасно понимала, что всё ещё очень уязвима в мире волшебников – она не понимала и половины того, что в нём происходило, и не могла защититься от всего. Один из студентов на спор сглазил ее на второй неделе занятий. Мадам Помфри была очень добра и спокойно объяснила Анне-Марии, что действие чар чаще всего само рассеивается через несколько часов, а Дамблдор исключил студента за нападение на преподавателя. Но после этого случая Анна-Мария стала довольно нервной.
Анна-Мария поставила свою кружку на столик, положив рядом мантию из учительской. Затем она сняла свою собственную - широкую преподавательскую, оставшись в джинсах и футболке, которые обычно носила под форменной одеждой, и повесила её на крючок у двери.
Она взяла со столика мантию и встряхнула её - самая обычная, черная. Кто бы ни был её обладатель, он был высок - по меньшей мере, такого же роста, как она сама, - но больше в мантии не было ничего интересного. Анна-Мария снова удивилась тому, что одежду оставили в учительской. Она отнесла ее в ванную и бросила в корзину для белья.
Спустя мгновение одежда исчезла. Анна-Мария усмехнулась. Она подумала, что никогда не привыкнет видеть магию в действии даже в таких обычных вещах, как перемещение грязного белья из корзины в прачечную.
Она прошла обратно в гостиную и улыбнулась, заметив огонь в камине. Домовые эльфы вообще были любезны, но к ней они были особенно добры. Они понимали, с какими трудностями она сталкивается, когда дело доходит до разжигания огня или устранения последствий мелких неприятностей. Практически все в Хогвартсе, за исключением нескольких недоброжелательно настроенных чистокровных студентов и язвительного профессора Снейпа, очень хорошо относились к магглам. Анне-Марии действительно нравилось здесь работать.
Она опять зевнула, плюхнулась на диван и взяла книгу, которую читала вчера вечером. Найдя нужную страницу, она удобнее устроилась на диване.
Из коридора раздалось громкое пронзительное мяукание. Решив, что это миссис Норрис бродит по Хогвартсу, Анна-Мария не обратила внимания на шум и продолжила читать. Черед пятнадцать секунд мяукание повторилось более протяжно. На этот раз она нахмурилась и оторвалась от книги.
Вопли кота становились раздражающими. Анна-Мария отметила страницу, которую читала, отложила книгу и пошла к двери. Она отодвинула засов, отперла замок, распахнула дверь и выглянула в коридор.
- О, привет! – удивилась она. – Ты кто?
Большой чёрный кот сидел перед дверью и смотрел прямо на Анну-Марию. Его глаза казались совершенно черными из-за расширившихся в полумраке зрачков. Уши были прижаты к голове, а мордочка немного опущена, из-за чего он выглядел мрачным и угрюмым.
- Мр-р-р-ра-а-ау! - промурлыкал кот низким голосом и протиснулся мимо её ног в комнату.
- Ладно, - изумлённо сказала Анна-Мария. – Заходи, котик.
C истинно кошачьим любопытством он сразу же начал обнюхивать гостиную. Анна-Мария закрыла дверь и посмотрела на часы. Было около одиннадцати. Даже если это животное принадлежало одному из студентов, сегодня никого об этом не расспросишь. Придется выяснять, кто его хозяин, утром.
Анна-Мария снова взглянула на кота. Он прохаживался по дивану и то и дело крутил головой, внимательно осматривая мебель и инспектируя каждый угол в комнате. Анна-Мария любила кошек, но, даже не смотря на это, она не могла не отметить, что этот зверь не слишком симпатичным. Довольно крупный, но слишком тощий, с костлявыми лапами и торчащими ребрами. Шерсть выглядела грязной и засаленной. Уши он держал прижатыми, что намекало на тяжелый характер. Кот был полностью черный, кроме очень светлого носа и белого пятна на переносице. Из-за этого сочетания нос казался до смешного заметным.
– Что же ты ищешь, котик? – спросила Анна-Мария, когда тот направился в сторону ванной. – Я очень надеюсь, что не кошачий лоток, поскольку у меня его нет.
Кот вошел в ванную, и Анна-Мария увидела, как он застыл, уставившись на открытую корзину для белья. Она подбежала как раз тогда, когда зверь подпрыгнул и коснулся передними лапами края корзины, сунув морду внутрь.
Анна-Мария подхватила животное поперек туловища и захлопнула крышку.
– Ты же не хочешь оказаться там, котик? – спросила она. – Ты навернешься в корзину и последуешь за мантией, которую я нашла в учительской!
Кот одарил ее поистине страдальческим взглядом, большие темные глаза расширились, точно от ужаса, и он завопил: - Мря-а-а-а-а-у!
А потом он будто обезумел. Анна-Мария ахнула от боли и уронила шипящего и рычащего кота, который расцарапал ей руку и шлепнулся на пол, выгнув спину. Шерсть у него стояла дыбом. Под взглядом Анны-Марии кот доскакал почти до середины ванной, он шипел и дрожал, царапал пол. Его глаза превратились в узкие щелочки. Казалось, что он сердится вовсе не на Анну-Марию, но зверь определенно был зол. Больше всего он походил на ребенка в гневе.
Мгновенье спустя он чуть поутих и забился в угол между ванной и туалетом. Поджал под себя лапы и противно взвыл, как с досады.
– Что это было? – пробормотала Анна-Мария. Поморщилась, взглянув на расцарапанную руку. Нахмурившись, объяснила коту: – Еще раз так сделаешь - и будешь ночевать в коридоре.
Кошачий вой перешел в сердитое мяуканье, и зверь опустил морду на лапы. Снова прижал уши и взглянул на нее, еще более угрюмый, чем прежде.
Анна-Мария вздохнула и ушла в гостиную. Бросила горсть летучего пороха в камин, подождала, пока пламя позеленеет и позвала:
– Кухню, пожалуйста. Могу я поговорить с домовым эльфом?
Одно из этих крохотных существ немедленно выскочило из камина:
– Профессор Моффат что-то желает? – пропищало оно, поклонившись.
– Я нашла чьего-то кота в коридоре, а поскольку было довольно поздно, решила оставить его у себя на ночь. Можно поискать для него что-нибудь из еды, воду и кошачий лоток?
– О да, профессор Моффат! – восторженно завопил домовик и исчез с характерным хлопком. Еще хлопок – и он вернулся с глубоким лотком, полным песка, и двумя маленькими мисками. В одной из них была вода, в другой – кошачьи консервы.
Анна-Мария дождалась, пока эльф все расставит, поблагодарила его. Когда он исчез, перенесла лоток в туалет и поставила рядом с корзиной для белья.
– Ну, – сказала Анна-Мария, глядя сверху вниз на сидящего за туалетом и явно пребывавшего в паршивом настроении кота. – Если понадобится, воспользуешься этим. Понял?
– Р-р-р-р! – угрюмо зарычал кот. Это прозвучало так, словно он ответил, и Анна-Мария рассмеялась и потянулась, чтобы почесать его за ушком.
Кот немедленно зашипел и съежился, уклоняясь от ее руки. Его уши настороженно топорщились.
– Ладно, – вздохнула Анна-Мария, убирая руку. – Клянусь, ты еще менее дружелюбен, чем миссис Норрис. Только Косолапус меня любит. Что же не так с остальными хогвартскими кошками?
Кот только снова зашипел на нее и продолжил мрачно взирать на мир.
Анна-Мария выпрямилась, зевнула и снова посмотрела на часы.
– Так, котик, – сказала она, – завязываем с чтением. Думаю, мне самое время готовиться ко сну.
Анна-Мария стянула через голову футболку и начала расстегивать джинсы. Бросила взгляд на кота: он внимательно наблюдал за ее действиями, и его поникшие было ушки чуть приподнялись.
Анна-Мария разделась окончательно и залезла в ванну. Присев, она включила воду и отрегулировала температуру. Кот продолжал смотреть на нее из-за унитаза. Теперь его ушки уверенно стояли торчком, и он поднял голову, которая раньше лежала на передних лапах. Кончик его хвоста, до этого свернутого колечком, немного подергивался.
Анна-Мария поудобней уселась в ванной, взяла мыло и начала намыливаться. Вода была теплой и вызывала приятную сонливость.
Когда ванна наполнилась, она подалась вперед и выключила воду, потом легла и окунула голову. Снова сев, нашарила шампунь и начала мыть волосы. Немного пены попало на лицо, заставив ее закрыть глаза. Она продолжила на ощупь, а потом легла в воду, чтобы смыть шампунь.
Анна-Мария села, вытерла глаза и слегка подпрыгнула от неожиданности, обнаружив внимательно изучавшую ее маленькую черную мордашку у бортика ванной.
– Не просто котяра, а еще и любитель подглядывать? – сказала она весело. От кота, продолжавшего созерцать ее, комментариев не последовало. – Тебе определенно неплохо было бы помыться, котик, – довела до его сведения Анна-Мария, с некоторым отвращением разглядывая его засаленную шерсть. – Интересно, сильно ли ты разозлишься, если я окуну тебя в ванну – за компанию со мной?
– Р-р-р-р! – отреагировал кот, словно давая понять, что это будет рискованная попытка.
Подчиняясь внезапному порыву, Анна-Мария протянула руку и положила ее на загривок кота. Животное и не пробовало увернуться. Она чуть передвинула ладонь и мягко почесала кота за ушком. Кот молчал и протестовать, видимо, не собирался.
– Ну, – сказала Анна-Мария, становясь на колени, – давай посмотрим, хорошая это была идея или все-таки не очень. Она перегнулась через бортик и взяла кота на руки. Снова сев, медленно опустила животное в воду, посадив к себе на колени. Кот никак не выразил неудовольствия, хотя пристально вглядывался в воду. Анна-Мария зачерпнула пригоршню воды и вылила ее на спину кота. Посмотрев на его мордочку, она снова рассмеялась.
- О, так ты любишь купаться! – сказала она, выплёскивая очередную пригоршню воды на кошачью шерсть. - Большинство кошек терпеть не могут водные процедуры. Давай-ка мы тебя хорошенько вымоем!
Анна-Мария потянулась и схватила кусочек мыла, затем принялась намыливать кошачью шерсть, стараясь поглаживать, а не скрести. Кот переносил процедуру с чувством собственного достоинства. Анна-Мария даже подумала, что кот получает от этого удовольствие, так как он приноровился лечь головой прямо к её груди. Она почти закончила мыть кошачью спину, когда животное внезапно высунуло язык и лизнуло её сосок.
- Эй! У тебя грубый язычок! - воскликнула Анна-Мария и отодвинула голову кота от горящего соска. Она закончила мыть кошачьи лапы и перевернула животное на спину, так что тому пришлось раскинуться. Она принялась мыть ему живот, и кот заёрзал.
- Потерпи немного! - попросила Анна-Мария, крепко удерживая животное. - Хмм, - сказала она, приглядевшись к коту, - я смотрю, ты мальчик. И не кастрированный, -она ополоснула живот кота, осторожно намылила гениталии, втёрла немного мыла коту в анус, очищая его, затем вымыла длинный кошачий хвост. Кот перестал извиваться и теперь лежал совершенно спокойно.
Анна-Мария перевернула кота и опустила его в воду, смывая с него мыло. "Ещё не всё", - сказала она, бережно поглаживая голову, стараясь чтобы мыло не попало ему в глаза. Животное по-прежнему вело себя прекрасно, вглядываясь в неё, когда она очищала ему уши.
- Вот и закончили, - сказала Анна-Мария, смыв с кота остатки мыльной пены. "Это было не так уж плохо, да, котик?
Кот заурчал. Анна-Мария засмеялась, спустила воду, взяла его на руки и, держа перед собой, она встала, завернула животное в полотенце и начала аккуратно вытирать. Кот продолжал мурлыкать.
Вытерев кота, Анна-Мария опустила его на пол и начала вытираться сама. Тот сидел и смотрел на неё с довольным выражением, помахивая кончиком хвоста вперёд-назад.
- Ну что, спать? - сказала Анна-Мария коту, закончив вытираться.
Кот не ответил, продолжая вилять хвостом. Он сидел и смотрел на неё, пока она чистила зубы, затем проводил её из ванной до спальни, как сделала бы собака.
Обнаженная Анна-Мария скользнула на простыни, зевнула и посмотрела на кота.
- Можешь присоединиться, - пригласила она, похлопав по постели. Кот запрыгнул на кровать чуть ли не до того, как она закончила фразу, и свернулся калачиком рядом с ней. Анна-Мария тихо рассмеялась, проведя рукой по чистой шерсти.
- Что может быть лучше, - улыбнулась она, - чем заснуть с котом под боком?
- Мур-р-р, - довольно промурлыкал кот.
Анна Мария снова зевнула и улеглась, улыбаясь, ощущая рядом маленькое тело удобно улегшегося кота.

***
Ночью, во сне Анна-Мария почувствовала, как прогнулся матрас - на постель опустилось что-то тяжёлое. Она легко перекатилось в углубление, которого не существовало ещё минуту назад, и была остановлена тёплым телом, пахнувшим чистой кожей. Она не проснулась, лишь слабо улыбнулась: во сне ей представился её бывший бойфренд – задолго до тяжёлого расставания, когда она ещё любила ощущать кожей его, спящего рядом с ней обнажённым. Анна-Мария повернулась, уютно устроилась рядом с оказавшимся в её постели тёплым мужским телом и зарылась носом в чистые шёлковые волосы.
Тело со своей стороны не производило никаких движений – слышалось только мерное дыхание, - и Анна-Мария быстро погрузилась в глубокий сон. Чуть позже, когда нагое тёплое тело осторожно отодвинулось от неё, и кровать вернулась в прежнее положение, освободившись от лишнего веса, Анна-Мария даже не проснулась.
На следующее утро Анна-Мария обнаружила, что кот пропал. Она обшарила в его поисках каждый угол, но не обнаружила и следа. Кошачий корм остался нетронутым, а лоток – проигнорированным. Окна и дверь были закрыты, так что она не понимала, как кот ухитрился сбежать.
Анна-Мария нахмурилась и посмотрела на часы. Пора было спускаться на завтрак, кроме того, было полно работы, которую нужно было сделать до начала занятий, так что она больше не могла терять время на раздумья о том, куда делся кот. Она пошла к двери, чтобы снять с крючка учительскую мантию – и остановилась в замешательстве.
Мантия исчезла. Анна-Мария помнила, что повесила ее сюда вечером, но на крючке ее не было. Может быть, кот сорвал и уволок ее куда-нибудь?
Быстрая проверка комнат не дала никаких результатов, что ее озадачило и слегка напугало. Конечно, она могла попросить другую мантию у домашних эльфов – дело было не в этом, – но она хотела понять, что произошло. Куда запропастился кот? Почему исчезла ее мантия?
Все еще хмурясь, Анна-Мария уже хотела открыть дверь, но тут ее настигло новое потрясение: засов лежал на полу, дверь была не заперта.
– Идиотка! – прошипела Анна-Мария, осознав, что забыла закрыть дверь после того, как вчера вечером впустила кота. Кто угодно мог зайти сюда, включая Пивза. И, судя по всему, кто-то действительно заглянул и сыграл с ней сравнительно безобидную шутку, стащив ее учительскую мантию с крючка на двери. При этом он, скорее всего, случайно выпустил кота.
Пробормотав что-то про собственную глупость, Анна-Мария заперла за собой дверь и пошла на завтрак.

***
Минерва улыбнулась и кивнула Анне-Марии, когда та подошла к столу преподавателей и села на свое обычное место, – видимо, от ее вчерашней вспышки гнева не осталось и следа. Анна-Мария бросила быстрый взгляд на старшую коллегу, надеясь, что сможет улучить несколько минут перед началом занятий, чтобы перекинуться парой слов. Ей было безумно интересно, кто умудрился так разозлить Минерву вчера вечером.
Впрочем, через пару секунд она смогла получить ответ на этот вопрос. На лицо Минервы легла тень, а взгляд остановился на ком-то в противоположном конце зала.
Анна-Мария посмотрела в том же направлении и увидела, как Снейп приближается к преподавательскому столу, причем выглядел он еще более жестким и суровым, чем обычно. Анна-Мария снова украдкой посмотрела на Минерву: ее выражение лица резко сменилось на весьма самодовольное; она учтиво кивнула Снейпу.
Снейп никак не отреагировал на приветствие профессора трансфигурации, хотя, как показалось Анне-Марии, едва заметно покраснел, чего она раньше никогда не видела. Он быстро обогнул стол и, к удивлению Анны-Марии, сел на соседний стул.
– Доброе утро, Северус, – вежливо сказала она, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Профессор Снейп никогда не проявлял к ней ни малейшей симпатии, более того, она подозревала, что он придерживается тех же взглядов, что и эти ужасные чистокровные ученики, считавшие, что магглорожденные волшебники в Хогвартсе уже достаточное зло, не говоря уже о магглах.
– Моффат, – коротко бросил он, совсем как студентке, и приступил к завтраку.
Мария-Анна продолжила есть, краем глаза изучая Снейпа. Что именно было странным в его сегодняшнем появлении…? Ах, да…
Оказалось, что в этот раз обычно отвратительно сальноволосый Мастер Зелий наконец решил принять ванну и помыть голову. Перемена была к лучшему, а если начистоту, то контраст между строгими, даже резкими чертами и волнистыми прядями, мягко струившимися вокруг лица, был приятным. Она также отметила, что на нем чистая мантия: судя по отутюженным стрелкам, которые были еще заметны на рукавах, одежду, должно быть, только сегодня утром вернули из стирки домашние эльфы.
Анна-Мария покосилась на тихо усмехавшуюся Минерву, и любопытство победило. Обернувшись, она спросила:
– Что привело вас сегодня на эту сторону стола, Северус?
– Весьма нелепое начало разговора, – ответил он сухо.
– Ну, обычно вы избегаете меня, как чумы, – отпустила шпильку Анна-Мария. – Поэтому я была несколько шокирована, обнаружив, что сижу рядом с вами.
Снейп повернулся и уставился на нее холодными черными глазами. Почему-то они сегодня утром напомнили ей чьи-то еще, хотя она никак не могла понять, чьи именно.
– Неожиданно ваше общество для меня стало более предпочтительным, чем компания Минервы, – усмехнулся он.
Анна-Мария подняла бровь:
– О, неужели? С чего бы это?
– Это вас не касается, – проронил Снейп, возвращаясь к своему завтраку.
– Я всего лишь спросила, – ответила Анна-Мария собственной тарелке. Она считала разговор оконченным, когда Снейп неожиданно сообщил:
– Мы с Минервой слегка поссорились вчера вечером.
Анна-Мария подняла глаза и увидела, что Снейп адресовал ядовитый взгляд профессору трансфигурации, которая все еще выглядела донельзя самодовольной.
– К сожалению, – сказал Снейп (Анна-Мария заметила, как при этих словах то ли от гнева, то ли от смущения слегка вспыхнуло его лицо), – она выиграла.
Он снова посмотрел на Анну-Марию и неожиданно ухмыльнулся.
– Хотя, – сказал он, странно блеснув глазами, – это оказалось не таким уж неприятным опытом, как можно было предполагать.
Его пристальный взгляд скользнул вниз и остановился на ее бесспорно маггловской футболке и джинсах, и он поморщился.
– Домашние эльфы нашли чью-то преподавательскую мантию в прачечной сегодня утром, – сказал он, возвращаясь к еде, – на случай, если вы потеряли вашу.