Зеленый форум: HP Fanfiction

[реклама вместо картинки]

Пролог

Хотя меня никогда не считали учителем, к которому можно подойти запросто, мне, кажется, пришлось очень много времени провести в своём кабинете со студентами — иногда плачущими и почти всегда нервничающими. Разумеется, были постоянные кандидаты — такие как Джеймс Поттер и Сириус Блэк — но нередко здесь оказывались и другие, и всякий раз после этого мне хватало переживаний на целый вечер

На самом деле, больше всего беспокойства доставляли те, от кого я этого не ожидала. В основном потому, что они оказывались у меня по очень неожиданным и странным причинам.

[реклама вместо картинки]

Молли Прюэтт

Сигнализация рядом с постелью сработала среди ночи — в башне Гриффиндора что-то случилось. Обычное дело, хотя лучше бы не в два часа.

Я накинула халат, встала и вышла из кабинета. До Гриффиндорской башни недалеко — уж это я точно знаю. Сколько раз мне приходилось идти туда среди ночи, потому что кто-то решил подраться.

Но сегодня, к своему величайшему изумлению, я увидела не первокурсника с разбитым носом в компании застенчиво улыбающегося приятеля. У входа в башню сидела рыжая семикурсница, читала что-то, что выглядело как письмо, и улыбалась.

— Мисс Прюэтт? — оторопев, спросила я. — Что это вы тут делаете?

Под моим строгим взглядом Молли вздрогнула и вскочила.

— Извините, пожалуйста, — торопливо сказала она, не глядя на меня. Я продолжала смотреть на неё. — Профессор, Полной Леди не было на месте, когда я вернулась — э-э, я готовилась к ТРИТОНАМ и…

— Чем вы занимались в два часа ночи, мисс Прюэтт? — перебила я.

Молли, поняв, что оправдание у неё получилось корявым, испугалась, и на мгновение я почувствовала удовлетворение.

Наконец она с трудом выдавила:

— У меня проблемы с Заклинаниями.

Продолжая строго смотреть на неё, я улыбнулась про себя и решительно сказала:

— Думаю, нам надо поговорить, мисс Прюэтт. Идите за мной.

На часах было три, и я чувствовала себя донельзя странно. Я уже полчаса отчитывала Молли, но она продолжала настаивать на том, что занималась.

— Не знаю, что это по-вашему было, — выговаривала я, глядя на неё очень и очень сурово. В дверь постучали, и появился бледный Артур Уизли.

— Э-э, — пробормотал он, споткнулся и чуть не упал. — Профессор, один из второкурсников заболел.

Я опустила веки и вздохнула.

— Хорошо, иду, — обреченно сказала я ему и обернулась, чтобы посмотреть на Молли. — Можете быть свободны. Пожалуйста, не гуляйте больше по ночам.

Выходя из кабинета, я услышала позади тихое хихиканье: «Спасибо, профессор», но ответила только лёгким вздохом. И, когда за мной уже закрывалась дверь, Молли тихо выпалила: «Спасибо, она меня чуть не съела!»

Я не думала об этом, поднимаясь по лестнице, но не слишком удивилась, когда, дойдя до спальни второкурсников, обнаружила, что там всё в порядке.

[реклама вместо картинки]

Лили Эванс и Северус Снейп

Как ни странно, но я не единожды находила кого-нибудь полусонного рядом с башней Гриффиндора.

Целую неделю я только и слышала разговоры о том, как Северус Снейп обозвал Лили Эванс грязнокровкой перед всем пятым курсом и как теперь он несколько странным образом пытается перед ней извиниться. Когда я увидела, насколько он расстроен из-за этой истории, он стал мне нравиться намного больше. Учитывая, что я сильное невзлюбила его, услышав, как он обозвал Лили, в итоге я стала относиться к нему так же, как и до этого инцидента — а он мне был не очень симпатичен.

Тем не менее, даже я должна была признать, что это совершенно ненормально: я искала Джеймса Поттера, чтобы поговорить с ним о квиддичной тренировке, а обнаружила рядом с башней Гриффиндора Северуса, который делал домашнее задание по Гербологии.

— Пройдёмте в мой кабинет, мистер Снейп, — решительно сказала я. Он поднялся, и в этот момент Лили Эванс вышла из гостиной, сразу же отчаянно попытавшись избежать моего взгляда.

Не обращая внимания на хихиканье Полной Леди, я обратилась к Лили:

— Вы тоже, мисс Эванс.

Она покорно кивнула, покраснела и сложила руки на груди. Я направилась к своему кабинету, заметив, что Лили предпочитает идти рядом со мной, а не с Северусом, и это было более чем странно. Обычно студенты держались поближе к другу, если тот был рядом.

Поскольку никто из них, строго говоря, не сделал ничего плохого, я потянулась за коробкой с печеньем позади стола.

— Печенья? — устало предложила я, протягивая коробку.

Не глядя друг на друга, они взяли по печенью и пробормотали «спасибо». Я кивнула в ответ. Разговор явно предстоял не из лёгких.

Пока они жевали имбирных тритонов, повисла короткая пауза. Я внимательно смотрела на них, но молчала несколько минут, не зная, что сказать.

Наконец, я решилась и заговорила.

— Хорошо. Вы должны это прекратить. — Сначала я посмотрела на Снейпа. — Мистер Снейп, вы должны прекратить преследовать мисс Эванс. — Потом я обернулась к Лили. — Мисс Эванс, я не одобряю то, что сказал вам мистер Снейп, но вы могли бы простить его. Помимо всего прочего, это отражается на вашей учёбе.

Оба слушали меня с хмурым видом. Но Лили продолжала глядеть в пол, а Северус поднял глаза и попытался заглянуть за завесу рыжих волос, скрывавших её лицо.

— Лили, извини, что пристаю к тебе, — тихо сказал он. Мне доводилось слышать, как он говорит намного тише, но никогда — как он говорит настолько нежно.

Помнится, в этот момент я подумала, что когда-нибудь Лили Эванс точно станет Лили Снейп. Это казалось неизбежным. Я видела, как рядом с ней несколько странный мальчик превращается в мужчину, а то, что она так расстроилась из-за этого оскорбления, показывало, как он ей нравился.

Я понимала, что никак не могу повлиять на эту ситуацию, да и Снейп мне был не очень симпатичен, но, пока Лили и Северус не закончили школу, у меня оставалась надежда, что однажды они поженятся и заведут черноволосого малыша.

[реклама вместо картинки]

Нимфадора Тонкс

Профессор Спраут заболела гриппом в самый неподходящий момент — в ту неделю, когда она должна была консультировать пятикурсников по выбору профессии. В результате мне, Снейпу и Филиусу пришлось беседовать с хаффлпаффцами.

Я не слишком обрадовалась, когда увидела, что Снейп вычеркнул Нимфадору Тонкс из своего списка и переместил в мой. Не то чтобы мне не нравилась эта девочка, напротив, она была очень милой, но за ней повсюду следовали неприятности. За пять минут до её прихода я лихорадочно убирала все вещи, у которых были какие-либо шансы разбиться.

Она умудрилась войти в кабинет, ничего не сломав, но я сразу заметила, что она старается изо всех сил. Взмолившись, чтобы она не расслаблялась, я строго посмотрела на неё.

— Итак, — спросила я, вынимая перо из чернильницы, — что вы думаете о будущей профессии, мисс Тонкс?

Мне с трудом удалось сдержать улыбку — девочка была так рада, что её не называют Нимфадорой. Сама она широко улыбнулась и, на мгновение заколебавшись, весело ответила:

— Ну… э-э… профессор, я хочу быть аврором.

Это заявление застало меня врасплох, и какое-то время я молча смотрела на улыбающуюся Тонкс.

— Хорошо, — пробормотала я наконец, — хорошо.

Тонкс неуверенно посмотрела на меня, и её улыбка немного потухла. Я осознала, что должна была бы поощрить её выбор и постаралась стряхнуть с себя оторопь.

— Извините, мисс Тонкс, — быстро сказала я. — Прекрасная идея. Вы определённо сильны в Трансфигурации, оценки по Гербологии, Чарам и Зельям у вас тоже хорошие… — и замялась, не зная, как сформулировать то, что я хочу сказать дальше.

Но не успела я и рта раскрыть, как Тонкс меня перебила.

— Профессор, вы хотите сказать, что я не подойду, потому что ломаю всё вокруг?

Я слегка смущённо кивнула.

— Но я могу… не ломать вещи, когда захочу, — нетерпеливо сказала она. — В смысле, я всегда не нарочно это делаю, но если я действительно хочу…

— Хорошо, мисс Тонкс, — ответила я несколько резко, но потом слегка улыбнулась. — В таком случае… если вы считаете, что сможете справиться со своей неуклюжестью, то всё будет в порядке, я уверена.

Я позволила себе улыбнуться шире.

— Вы в любом случае наверняка не провалите Маскировку.

Тонкс широко улыбнулась в ответ.

— Спасибо, профессор.

Она встала и повернулась, чтобы уйти. Когда она уже открывала дверь, я решила, что всё-таки выскажу то, о чём молчала последние десять минут.

— И мисс Тонкс, — окликнула я её, — неплохо было бы немного приглушить цвет волос.

Она слегка поникла и, повернувшись ко мне, хмуро ответила:

— Хорошо, профессор.

Когда она вышла, я усмехнулась.

[реклама вместо картинки]

Кэти Белл

Однажды в сентябре я патрулировала коридоры и заметила издали одинокую фигурку. Заинтригованная, я направилась к ней. К моему изумлению, это оказалась Кэти Белл, которая сидела на подоконнике, шаркала ногами по стене и всхлипывала.

— С вами всё в порядке, мисс Белл? — спросила я, почувствовав, что что-то не так. Я изо всех сил старалась говорить мягко.

Она подпрыгнула и повернулась лицом ко мне, вытирая глаза.

— Извините, профессор, — пробормотала она. — Всё нормально.

Слегка нахмурившись, я продолжала смотреть на неё. Я сразу заметила, что она с трудом сдерживает слёзы, и решила быть помягче. Она была разумной девочкой и не стала бы плакать из-за пустяков. Но Кэти по-прежнему молчала, и мне ничего не оставалось, кроме как уйти и дать ей успокоиться.

Я совсем забыла, что следующий урок у меня как раз у третьего курса Равенкло и Гриффиндора. В результате мы с Кэти чувствовали себя несколько неловко. Особенно учитывая, что она по-прежнему выглядела расстроенной. Но я решила, что один урок на это можно и не обращать внимания.

Пока она не начала истерически всхлипывать.

В классе повисло неловкое молчание. Я подошла к Кэти и негромко произнесла, стараясь говорить как можно мягче — но так, чтобы класс не принял меня за тряпку: «Пойдёмте в мой кабинет». Я попыталась не обидеться, увидев, что на лице у Кэти отразился настоящий ужас. Ничего удивительного, я могу быть весьма грозной при желании — а это желание, надо признать, возникало у меня довольно часто.

Когда случалось что-то подобное, я изо всех сил старалась быть деликатной с учениками, а не демонстрировать сарказм, как Снейп, и не мяться, как Филиус. Вести себя как Помона — обнять и нежно утешать, пока не замолчит — мне тоже не хотелось.

Кэти вошла в мой кабинет, я закрыла дверь и пригласила её сесть. Даже со спины чувствовалось, в каком она состоянии, и теперь, у себя в кабинете, я поняла, почему она так напугана. Всё это было довольно неприятно, а я, честно говоря, не очень сильна в таких вещах. Я намного лучше умею поддерживать порядок, чем утешать девочек.

— Вы не хотите сказать мне, в чём дело? — как можно мягче спросила я. — Вы умная девочка и не стали бы плакать из-за ерунды. Что случилось?

Повисло неловкое молчание. Кэти шаркала ногами по полу и не смотрела мне в глаза. Но, тем не менее, я чувствовала, что она сейчас мне всё расскажет, и терпеливо ждала. Через минуту Кэти снова разрыдалась.

— Я скоро умру! — завыла она, закрыв лицо руками.

Я была так ошарашена, что какое-то время просто таращилась на неё, и только придя в себя, протянула ей носовой платок.

— Что вы имеете в виду? — в шоке спросила я. — Почему вы так думаете?

Она ещё немного поплакала, потом вытерла нос и глаза моим платком и подняла голову.

— У меня утром были Прорицания, — сказала она, глядя на меня большими, полными отчаяния глазами. — И у профессора Трелони было видение… что я умру ещё до конца года.

Теперь всё стало понятно. Я вздохнула и потёрла переносицу, раздумывая, как корректно объяснить тринадцатилетней девочке странности Сибиллы Трелони.

[реклама вместо картинки]

Рон Уизли

Я шла по своим делам и не могу сказать, что не удивилась, увидев посреди коридора мальчика, которого тошнило слизняками. Однако, учитывая обстоятельства, полагаю, я неплохо справилась с ситуацией. Я создала ведро, чтобы слизняки не разлетались во всех направлениях, и разогнала нескольких преисполненных отвращения зевак. Увы, дальше всё стало только хуже.

Увидев, что Рон вот-вот упадёт в обморок, я поняла, что до Больничного Крыла ему не добраться. Я оглянулась вокруг в поисках спокойного уголка, где его можно было бы усадить. В конце концов, я подтолкнула его к ближайшей двери, которая, к сожалению, вела в мой кабинет.

К счастью, усевшись, он стал выглядеть гораздо лучше, и после того как мы вошли в кабинет, его больше не тошнило слизняками.

Мы сидели в неловком молчании, и смущение на лице Рона сменилось виноватым выражением. Я нахмурилась.

— Как с вами приключилась эта… болезнь, мистер Уизли? — с подозрением спросила я.

— Э-э… — замялся он. — Не знаю, профессор, — он на секунду задумался, а потом добавил: — Это не нарочно.

Я удивлённо посмотрела на него.

— Правда, мистер Уизли?

Он смущённо кивнул, не глядя мне в глаза. Я вздрогнула, увидев, как он сглотнул.

Пока я обдумывала, с какой ещё стороны подойти к этому случаю, в дверь постучали.

— Войдите, — отозвалась я, покосившись на Рона — как бы его не начало тошнить слизняками на вошедшего.

У меня замерло сердце, когда в дверях показалась голова Хагрида.

— Дрась, профессор, — радостно сказал он, и уже собирался продолжать, когда заметил Рона и очень внимательно посмотрел на него. — Ты шо тут делаешь, а?

— Кажется, мистер Уизли чем-то заразился, — осторожно сказала я. — Полагаю, вам об этом ничего не известно, правда, Хагрид?

Хагрид усмехнулся.

— Шо, опять слизняки? — Он потрепал Рона по плечу, а затем покачал головой. — Извините, профессор, ничо не знаю про это проклятье.

Я уже собиралась спросить Хагрида, что ему нужно, когда заметила выражение облегчения на лице Рона. При этом он яростно массировал плечо. Это было очень странно, и я решила выяснить, в чём дело.

— Так это всё-таки проклятье? — резко спросила я, глядя прямо на Рона. — Это не просто болезнь?

Лицо Рона выражало смесь паники и покорности. Он вздохнул.

— Да, профессор, это проклятье, — хрипло признался он.

Я тоже едва удержалась от вздоха, продолжая смотреть на Рона.

— И кто же вас проклял?

Хагрид неловко заёрзал и откашлялся.

— Я попозже зайду, профессор, — торопливо сказал он и вышел.

Снова посмотрев на Рона, я поняла, что у него начался очередной приступ изрыгания слизняков, и закрыла глаза, стараясь не слушать, как слизни ударяются о дно ведра.

[реклама вместо картинки]

Невилл Лонгботтом

Поначалу я странно чувствовала себя на посту директора: как будто я занимаю место Дамблдора — и, разумеется, не могу его заменить. Но через несколько месяцев я освоилась и поняла, что на самом деле из меня получился неплохой директор.

Тем не менее, когда я занималась некоторыми вещами, ощущения по-прежнему были странными. Например, при собеседовании с новым сотрудником, поскольку именно Дамблдор разговаривал со мной много лет назад. Поэтому когда профессор Спраут объявила о своём уходе, сердце у меня замерло не только из-за того, что я потеряла друга, но и из-за того, что надо было проводить собеседования с кандидатами на её должность.

Я даже не прочитала список соискателей — чтобы не быть пристрастной, если, например, я учила этого человека, что было вполне вероятно. Поэтому когда я вышла из кабинета и увидела Невилла Лонгботтома, который нервно крутил большими пальцами, это стало очень приятной неожиданностью.

— Невилл Лонгботтом! — не удержавшись, воскликнула я.

Невилл посмотрел на меня и улыбнулся. Хотя он побледнел от волнения, я не могла не заметить, что выглядел он намного более уверенно, чем раньше.

— Здравствуйте, профессор, — сказал он. Тон меня немного встревожил — казалось, что Невилл вот-вот нервно захихикает.

— Добро пожаловать, — сказала я, радуясь вопреки всему. Мы пожали друг другу руки. — Заходите.

Размашисто шагая, он вошёл вслед за мной, и вид у него при этом был куда менее неуклюжий, чем раньше. Я поняла, что Невилл стал уверенным в себе человеком, хотя по-прежнему немного застенчивым — из-за этого они иногда запинался. Но, тем не менее, я никак не могла забыть мальчика, который перед распределением пронёсся мимо меня, чтобы поймать свою жабу.

Тем не менее, я понимала, что должна воспринимать его всерьёз, и очень постаралась отнестись к нему как к учителю Гербологии. Это было нелегко — собеседование проходило не очень хорошо, Невилл в основном смотрел в пол и бормотал. Я почувствовала угрызения совести — видимо, он всё ещё меня побаивался.

Но когда он вошёл в класс и начал свой пробный урок, мне стало ясно, почему он должен стать учителем. Первое, что бросалось в глаза — что он по-прежнему страстно любит Гербологию. Второе — что он явно любит детей.

Впрочем, с ними у него возникла небольшая проблема. Когда он вслед за мной зашёл в класс, Тедди воскликнул:

— Невилл!

— Э, здравствуй, Тедди.

Я строго посмотрела на мальчика.

— Сейчас я профессор Лонгботтом, — откашлявшись, сообщил Невилл классу, — не Невилл.

Он слегка покраснел, когда дети захихикали, но быстро справился с этим и начал вести урок. Однако уже через минуту случилось кое-что другое.

— Профессор, — спросила Клара, подняв руку, — это вы убили змею Сами-Знаете-Кого?

Невилл снова покраснел и повернулся к ней.

— Ну да, — сказал он, смущённо покосившись на меня. — Итак, Жабросли…

— Вы дружите с Гарри Поттером?

— Вы знали Дамблдора?

— Вы когда-нибудь целовались с Луной Лавгуд?

Я заметила, что, когда на Невилла посыпались эти вопросы, на лице у него появилось выражение лёгкой паники — словно он не помнил, делал он это или нет. Когда прозвучал вопрос о поцелуях с Луной, оно стало напряжённым и слегка настороженным, и я улыбнулась про себя.

Впрочем, именно в этот момент я поняла, что из Невилла получится замечательный учитель. Всего за минуту он сумел более или менее призвать детей к порядку, попутно ответив на их вопросы.

А лучше всего было то, что я знала: если я дам ему работу, история о том, как он мысленно переодел Северуса Снейпа в женщину, снова разойдётся по всему Хогвартсу. Мне не хотелось, чтобы школа осталась без такого развлечения.

[реклама вместо картинки]

Тедди Люпин

Ничего особенно необычного — я патрулировала коридоры и услышала за углом полный ужаса вопль. Но и ничего приятного в этом не было. Я свернула к источнику шума с максимальной скоростью, которую позволяла трость, и не очень удивилась, увидев на полу Невилла Лонгботтома. Но рядом с ним, как ни странно, катались в приступе истерического смеха Тедди Люпин и Виктуар Уизли.

— Что происходит? — резко, несмотря на полное недоумение, спросила я.

Увидев меня, Тедди подпрыгнул от испуга. Ему даже не надо было видеть моё лицо, чтобы изобразить смущение, хотя Виктуар по-прежнему слегка улыбалась, пусть и виновато. Однако больше всего меня озадачили длинные чёрные волосы Тедди и халат, надетый как плащ с капюшоном.

Ни Тедди, ни Виктуар не спешили объяснять мне, что происходит, а Невилл всё ещё отряхивался, но я продолжала внимательно смотреть на них, ожидая ответа. Наконец, Тедди покосился на Виктуар и заговорил.

— Извините, профессор, — пробормотал он, не глядя мне в глаза.

Я строго посмотрела на него.

— Чем вы двое занимались, мистер Люпин? — спросила я, не давая сбить себя с толку.

В этот момент Невилл закончил отряхиваться — и откуда вся эта грязь взялась в коридоре у кабинета Истории Магии? — и повернулся ко мне. Выглядел он несколько ошеломлённым.

— Они… неподобающе вели себя, профессор, — сообщил он, порозовев.

Через мгновение я поняла, о чём именно идёт речь, и постаралась не покраснеть.

— Хорошо, — сказала я, продолжая строго смотреть на парочку. — Полагаю, нам надо пройти в мой кабинет, мистер Люпин, мисс Уизли.

Оба с покорным видом пошли за мной, кажется, избегая смотреть друг на друга.

Когда мы дошли до кабинета, я устроилась за столом, а они сели напротив. Я не произнесла ни слова, только изогнула бровь и вопросительно посмотрела на них, предоставив им сами объяснять, что произошло.

— Мы должны были готовить презентацию к Истории Магии, — очень быстро выпалил Тедди. — О дементорах, и поэтому я был одет в дементора, и мы репетировали в классе, и…

Он запнулся, покосившись на Виктуар. Она молчала, избегая смотреть мне в глаза. Будь на её месте кто-то другой, меня бы это больше насторожило, но я знала, что Виктуар очень застенчива.

Но, к моему удивлению, когда я уже собиралась расспрашивать Тедди дальше, она тихонько заговорила:

— Мы не собирались пугать профессора Лонгботтома. Наверное, он подумал, что Тедди настоящий дементор, который собирается высосать мою душу.

— Это случайно получилось, — пришёл ей на помощь Тедди. — И мы смеялись, потому что это действительно было немного смешно.

Стараясь удержаться от смеха над этим странным комментарием, я посмотрела на парочку.

— Это не оправдывает вашего поведения, — заявила я, собираясь с силами для очень, очень долгого разговора.

[реклама вместо картинки]

Минерва Макгонагалл

В последний свой день в Хогвартсе я с грустью оглядывала кабинет декана Гриффиндора. По слухам, профессор Лонгботтом приготовил мне на прощание какой-то сюрприз, и я избегала его, как чумы, надеясь отложить встречу до того момента, когда смогу не разреветься, как ребёнок, поставив себя в неловкое положение.

Тем не менее, стоя посреди кабинета, который я всегда буду считать своим, вспоминая всё, что было, и всех своих студентов, я почувствовала, что настроение у меня не улучшается. С этим кабинетом было связано столько воспоминаний, в том числе о тех временах, когда я сама была школьницей.

Я улыбнулась, внезапно вспомнив, как впервые побывала в этом кабинете в пятнадцать лет.

Я немного дрожала, стоя перед дверью в кабинет профессора Дамблдора. Я не знала, почему мне велели придти, и, насколько мне было известно, я была единственной четверокурсницей, которую сюда вызвали. Да, накануне я нарушила комендантский час, но я была совершенно уверена, что у нас всё обошлось, поэтому понятия не имела, в чём дело. Вынуждена признать, что я немного побаивалась Дамблдора, хотя мне доводилось беседовать с ним о Трансфигурации. Но он был таким недосягаемо-могущественным, что я всегда опасалась, как бы он не рассердился, если я сделаю что-то не так.

А теперь мне надо идти к нему в кабинет! Я несколько минут собиралась с духом, чтобы тихо постучать в дверь, и ещё несколько секунд, когда я услышала мягкий голос профессора Дамблдора: «Войдите».

Открывая дверь, я сосредоточилась на том, чтобы не споткнуться. Волосы у меня, как всегда, были просто заплетены в косу до пояса, и я вдруг пожалела, что не сделала более подобающую причёску — на всякий случай, чтобы не раздражать профессора Дамблдора.

Он сидел за столом, слегка улыбаясь. Я постояла в нерешительности, пока он не сделал приглашающий жест, предложив мне войти и сесть. Какое-то время он продолжал смотреть на меня, словно ожидая, что я заговорю, а потом заговорил сам.

— Минерва, я уверен, вы знаете, почему вы здесь.

Это звучало весьма загадочно, и я промолчала, предоставив профессору Дамблдору продолжать. Я надеялась, что смогу догадаться.

— Профессор Меррисот сказала, что прошлой ночью вы гуляли после отбоя вместе с Рубеусом Хагридом, кажется, — начал он со слегка разочарованным видом.

Я выпалила первое, что пришло мне в голову:

— Профессор, мы не собирались заниматься сексом!

Через мгновение мы оба поняли, что произошло, густо покраснели, а Дамблдор выглядел немного встревоженным.

— Хорошо, — смущённо произнёс он. Я готова была провалиться на месте. — Хорошо, Минерва, я рад это слышать. Но я собирался сказать, что вам не следовало гулять после отбоя.

Он замолчал, как будто в замешательстве.

— Может быть, вам стоит поговорить с мадам Фишер…

Я яростно замотала головой, сгорая от стыда.

— Вот и прекрасно, — сказал Дамблдор, явно довольный возможностью сменить тему. — Боюсь, мне придётся снять двадцать баллов с Гриффиндора и назначить вам взыскание. И, разумеется, с Рубеусом я тоже поговорю.

Я была не в восторге от взыскания, но больше всего мне хотелось уйти из кабинета и никогда больше не вспоминать об этой истории. Как? Как, во имя всего святого, я могла сказать «секс» в присутствии Дамблдора? Что на меня нашло? Очевидно было, что он знает только, что мы с Хагридом гуляли после отбоя. Он не знал и не мог знать, что мы целовались.

Собственно, я сказала правду. Хотя мы с Хагридом целовались и нас спугнул звук чьих-то шагов, мы не собирались заходить дальше. Разумеется, мы убежали, услышав, что идёт учитель, и, пока профессор Дамблдор не сказал мне, я думала, что всё обошлось.

И, тем не менее, по какой-то загадочной причине я выпалила именно это. Честно говоря, я никогда и никому не говорила таких глупостей, тем более Дамблдору.

— Вы можете идти, — к моему величайшему облегчению сказал Дамблдор. Я быстро извинилась и почти бегом бросилась к выходу из кабинета.

Я была уже у двери, когда Дамблдор снова заговорил.

— И да, Минерва, — миролюбиво произнёс он. — Удачи вам с Хагридом.

Теперь, когда я оглядываюсь назад, мне становится смешно. Но тогда я готова была провалиться сквозь землю, и я до сих пор понимаю, почему мне так неловко от этого воспоминания. Если бы кто-то из моих студентов сказал при мне «секс», он бы тоже сгорел со стыда.

Впрочем, это воспоминание придаёт мне решимости спуститься в Большой Зал, куда, как неуклюже намекнул профессор Лонгботтом, мне следует прийти. Я хочу в последний раз увидеть всех своих учеников, пока я ещё директор. А ещё я надеюсь, что там будет некий преподаватель УЗМС.

[реклама вместо картинки]