Отправлено: 03.02.07 01:46. Заголовок: И никогда не знаешь - где найдешь, а где потеряешь...
Название: И никогда не знаешь - где найдешь, а где потеряешь... Автор: Mr Z Бета: outside flo
Рейтинг: R Герои: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли Дисклеймер: Все, что не прибито - мое, все что можно оторвать - не прибито. Отношение к критике: Размещение в архивах: да сколько угодно)
«Последняя битва, которую со смесью страха и надежды столько времени ожидал весь магический мир Британии, наконец состоялась. И кто бы даже в самом страшном сне, мог предположить, что произойдет она на платформе 9 ¾ , 1 сентября, на глазах у сотен детей и их родителей?
Этот год должен был стать последним седьмым годом обучения в Хогвартсе Гарри Поттера, однако Тот-Кого-Нельзя-Называть, видимо, устал ждать, когда Мальчик-Который-Выжил вырастет.
Тот-Кого-Нельзя-Называть и его так называемый «ближний круг», состоящий из 11-ти Упивающихся Смертью, сломали охранные магические барьеры, защищающие платформу 9 ¾, и взяли в заложники находящихся на платформе школьников и провожающих их родственников. Все они, за исключением Золотого трио – Гарри Поттера, Рональда Уизли и Гермионы Грейнджер, были обезоружены и обездвижены заклинаниями.
Тот-Кого-Нельзя-Называть хотел убить Гарри Поттера на глазах у сотен свидетелей, чтобы окончательно уничтожить уже и так пошатнувшаяся в связи со смертью Альбуса Дамблдора надежду на победу светлых сил, и получить полную власть над волшебным миром. Однако этому не суждено было случиться.
Мальчик-Который-Выжил в очередной раз уничтожил Того-Кого-Нельзя-Называть. Заклинание, предназначавшееся Гарри Поттеру досталось Гермионе Грейнджер, которая пожертвовала собой, спасая друга. А в это время Рональд Уизли бросился на Упивающегося, который держал палочку Гарри Поттера, отнял ее и передал Гарри. Далее между Тем-Кого-Нельзя-Называть и Мальчиком-Который-Выжил состоялась дуэль, из которой Гарри Поттер вышел абсолютным победителем. Тот-Кого-Нельзя-Называть исчез, и мы надеемся, что на этот раз навсегда».
Гарри отшвырнул «Ежедневный пророк» и снова перевел взгляд на больничную койку. Гермиона спала. Ее хриплое дыхание было едва слышно. Но она дышала. Дышала самостоятельно. Впервые за последние две недели.
ГЛАВА 1.
Вокзальные часы показывали без двух минут одиннадцать. «Хогвартс Экспресс» издал протяжный гудок. Толкотня на платформе тут же усилилась. Смех. Гомон. «Пока, мам!» «Веди себя хорошо и учись прилежно!» «Увидимся на рождественских каникулах!» и вдруг всю вокзальную суету словно заморозили. Шрам. Будто в лоб ткнули раскаленным гвоздем. Один взмах двенадцатидюймовой черной палочки, зажатой двумя длинными, увенчанными острыми когтями пальцами - и волшебная платформа 9 ¾ погрузилась в молчание. Пока Упивающиеся обезоруживали пленников, красные нечеловеческие глаза быстро шарили по парализованной толпе, отыскивая...
Домой. С каких пор его домом стала Нора? Но вот уже четыре недели, как он живет в Норе в комнате Рона. Они живут там по очереди. Пока один отсыпается и пытается под слезные уговоры миссис Уизли запихнуть в себя хоть ложку овсянки, другой всегда сидит на стуле возле койки Гермионы в больнице Св. Мунго.
Лежа под стареньким пуховым одеялом, Гарри не мигая смотрел на колдографию в аккуратной железной рамочке. Он теперь всегда смотрел на нее перед сном. Колдография была сделана всего три месяца назад, а ему казалось, что она пришла из другого времени. Из другой жизни, где их было трое. Золотое трио. Так их и звали.
Смерть Дамблдора заставила их повзрослеть. Больше нельзя было прятаться и ждать. Гарри не хотел возвращаться в школу, но его убедили. Ему необходимы знания. Необходимо научиться боевой магии. Хогвартс – это более-менее надежный тыл. Лето он провел все у тех же Дурслей. Безопасность. Ему нужно выжить, чтобы победить. Рон и Гермиона, наконец, осознали серьезность своих чувств друг к другу, а он, Гарри, наконец, понял, что не может быть вместе с Джинни и подвергать ее смертельной опасности. Ему нужно уничтожать хоркруксы и готовиться к войне. Но Волдеморт не дал им времени подготовиться.
Вот огромная толпа учеников и их родителей замерла, словно восковые фигуры, а Гарри и его друзья безоружные стоят перед Волдемортом. Вокруг, словно живой частокол, возвышаются Упивающиеся Смертью в черных хламидах, остроконечных капюшонах и белых масках в форме черепов. Волдеморт вертит в руках палочку Гарри, а затем, усмехнувшись, отдает ее одному из пожирателей.
Гарри осторожно касается пальцами железной рамочки, и веселая кудрявая девчонка смеется и задорно машет ему рукой, игнорируя двух строящих рожи ребят за своей спиной.
Из-за ужасной боли в шраме Гарри почти не слышал проникновенную речь Волдеморта, произнесенную в лучших традициях голливудских злодеев, но он на всю оставшуюся жизнь запомнил то, что случилось после. Отсмеявшись «злодейским» смехом, Волдеморт гордо сообщил Гарри, что простой Авадой тот не отделается.
- Я приготовил для тебя особый подарок, Гарри. Это очень древнее и мощное заклинание. Я потратил много сил и времени, чтобы его отыскать, но оно того стоит. Ты будешь умирать долго. Жизнь будет оставлять твое тело очень медленно. А я буду смотреть на тебя и наслаждаться своей победой.
Гарри не слышал слов заклинания. Возможно, его оглушила новая вспышка боли в шраме, а может, заклинание было невербальным, но когда из палочки Волдеморта вырвался яркий фиолетовый луч, на его пути встала Гермиона. Закрывая глаза, Гарри каждый раз видел ее непослушные каштановые кудри и раскинутые в стороны руки. В ушах звучало ее тихое, но упрямое «Нет!».
Ярость Волдеморта от того, что его страшное проклятие, предназначенное смертельному врагу, истрачено на жалкую грязнокровку, лишь на мгновение отвлекло внимание конвоиров от пленников. Но этого мгновения хватило, чтобы Рон одним прыжком сшиб с ног Упивающегося, которому Волдеморт отдал палочку Гарри, и, отняв ее, бросил в руки Гарри. Увидев, что его враг вооружен, Волдеморт решил больше не рисковать, и выкрикнул смертельное проклятье. Два крика «Авада Кедавра!» прозвучали в унисон. Два зеленых луча встретились на полпути до цели, и последняя битва началась.
Все было почти как тогда на четвертом курсе. Приори Инкантантем. Гарри вцепился в палочку изо всех сил, вкладывая в заклинание всю свою боль, страх, ненависть и желание покарать зло. Граница пересечения лучей начала медленно, но уверенно смещаться в сторону Волдеморта, и когда достигла его палочки, появились первые души. Светящиеся и почти прозрачные. Их было много. Еще и еще, в мантиях и маггловской одежде, взрослые, дети, старики один за другим выскальзывали из палочки своего убийцы и зависали в воздухе вокруг сражающихся. Бросив быстрый взгляд по сторонам, Гарри понял, что никто кроме него самого и Волдеморта не видел призраков. Рон сидел на земле и гладил по волосам бесчувственную Гермиону. Упивающиеся же не шевелились, наблюдая за поединком.
Последней из палочки Волдеморта вылетела душа убитого несколько дней назад Аластора Муди. Он не торопясь подплыл к Гарри, и, бросив хриплое «Держись, парень!», занял место за правым плечом Гарри и положил свою прозрачную невесомую руку поверх судорожно сжимающих палочку рук Гарри. Из хоровода душ отделилась еще одна и тоже подплыла к Гарри. Мальчик узнал в ней судью Боунс. Она грустно улыбнулась и встала за его левым плечом, также положив свою руку поверх его. Другие души в мантиях тоже подлетали и вставали у него за спиной. И вот боль в шраме отступила, и в тот же момент зеленый луч, вырывающийся из палочки Гарри, стал толще и ярче, а граница пересечения лучей, снова достигшая середины, резко устремилась в сторону Волдеморта и с треском влетела в его палочку. Черный полированный кусочек дерева в руках Волдеморта обуглился и рассыпался пеплом, а смертельный луч ударил Волдеморта прямо в грудь. И красноглазый монстр, наводивший ужас на весь волшебный мир, вспыхнул как бенгальский огонь.
Страшно воя и сыпля в стороны искры, Волдеморт крутился на месте как волчок, пока не рассыпался горячим пеплом. Чары, сдерживающие заложников, испарились, но потрясенные увиденным люди не шевелились. Дикий крик прорезал воцарившуюся тишину. Одна из черных фигур сдернула маску, и Гарри увидел перед собой Беллатрикс. Ее палочка почти уперлась ему в шею. Гарри вдруг понял, что его собственная палочка выпала из рук, что силы покинули его, и он не в состоянии даже сжать кулак. Перекошенное ненавистью лицо Беллатрикс с горящими безумием глазами было по-настоящему страшным.
- «Авада Кедавра!» - взгляд Беллы остекленел, и она упала к ногам Гарри. Гарри удивленно уставился на бледного Невилла, медленно опускающего палочку. - Спасибо, – прошептал Гарри. - Это тебе спасибо.
А потом тишину разорвали десять голосов. Упивающиеся, сжимая руками предплечья, с воплями катались по полу. Их повязали пришедшие в себя волшебники и подоспевшие Авроры.
Победа.
Гарри перевернулся на спину и закрыл глаза. Нет, это не победа. Это всего лишь очередная отсрочка. Хоркруксы не уничтожены, и, значит, Волдеморт возродится снова. Вопрос только в том, как скоро это произойдет. История повторяется. Мальчик-Который-Выжил снова заставил исчезнуть Того-Кого-Нельзя-Называть, и снова выжил ценой жизни близкого и дорогого ему человека.
Гермиона...
Ее сразу доставили в больницу Св. Мунго, но только спустя два дня колдомедикам удалось вывести ее из состояния комы, и кроме этого они больше ничем не могли ей помочь. Заклятие Волдеморта действительно оказалось очень древним и очень мощным. Ни зелья, ни заклинания не оказывали совершенно никакого эффекта. Гермиона просто медленно умирала. Таяла на глазах. За каких-то две недели здоровая семнадцатилетняя девушка превратилась в старуху. Ее тело ссохлось и напоминало скорее мумию, чем живого человека. Кожа стала сухой и желтой, словно старый пергамент, волосы поседели, посеклись и по большей части выпали, зубов во рту почти не осталось, ногти пожелтели, слоились и ломались, пальцы скрючились, и на фоне всего этого тлена и распада ввалившиеся карие глаза по-прежнему блестели юношеской жаждой жизни... и смертельной тоской.
Сегодня утром, заглянув в палату после ухода медсестры, Гарри увидел, как Гермиона смотрит на свою сухую уродливую руку и плачет. Гарри снова перевернулся на бок и снова уставился на колдографию в железной рамочке. Она не жалеет. Она сказала, что никогда не пожалеет о том, что сделала, что жертва ради Гарри была самым правильным поступком в ее жизни.
Они с Роном надеялись. Надежда - это единственное, что им оставалось. Гермиона… Они не могли ее потерять. Для Гарри она была не только другом, но и семьей, а для Рона – любимой девушкой. Втроем они были единым целым. Если бы профессор Дамблдор был жив, он наверняка бы что-нибудь придумал, но его больше не было, а значит, и шансов у Гермионы тоже не было. Они были бессильны помочь ей.
Через три недели Гермиона уже не могла дышать самостоятельно, и колдомедикам пришлось применить специальные чары, которые, фактически, дышали за нее. Три дня спустя Гермиона снова впала в кому, и кто-то из медсестер сказал, что теперь до конца осталось уже совсем немного. Гарри и Рон не отходили от ее кровати, они просто не хотели, не могли поверить в то, что совсем скоро их Гермионы не станет.
Помощь пришла неожиданно, и оттуда, откуда ее меньше всего ожидали получить. Снейп. Он был схвачен на платформе вместе с другими Упивающимися и сейчас находился в Азкабане, ожидая приговора к «поцелую дементора». Зельевар заявил, что знает, какое заклинание использовал Волдеморт, а самое главное - может приготовить эликсир, который вернет Гермиону к жизни.
- С чего это Вы решили помочь магглорожденной? - Я делаю это не ради нее и не бесплатно. Это сделка. - И чего же Вы хотите взамен? - Жизнь. Чего же еще? Жизнь на жизнь. По-моему вполне справедливый обмен. - Это не так легко устроить. Вы ведь не простой Упивающийся, а убийца самого Альбуса Дамблдора, так что... - Речь не обо мне. Я предлагаю обменять жизнь Грейнджер на жизнь Драко Малфоя. - Простите? - Драко Малфой. Сын Люциуса Малфоя. Он совсем недавно получил метку и еще не успел никого убить. Можете устроить ему допрос с Веритасерумом. Если Вы снимите с него все обвинения, вернете ему палочку и все конфискованное у Малфоев имущество, я приготовлю эликсир, который спасет жизнь Грейнджер. - ... хорошо, мы согласны обменять жизнь Малфоя на жизнь мисс Грейнджер, но только после того, как убедимся, что Ваш эликсир работает. - Естественно. - Напишите список нужных Вам для работы ингредиентов.
В тот же день Авроры перерыли все магазины и лавочки, торгующие редкими и запрещенными ингредиентами, и уже вечером у Снейпа было все необходимое. Приготовление эликсира заняло почти неделю. Гарри с Роном молились только об одном: чтобы Гермиона продержалась, пока лекарство не будет готово. И она продержалась.
Эликсир был черным и тягучим как смола, с резким неприятным запахом. По указаниям Снейпа, эту гадость колдомедики с помощью заклинаний понемножку вливали в Гермиону на протяжении трех дней. А потом нужно было ждать. Эффект должен был стать заметен не раньше, чем через сутки. Но прошло почти двое, а улучшения все не наступало. И лишь сегодня утром Гарри, дежуривший возле кровати Гермионы, услышал, как она делает первые робкие самостоятельные вздохи. К вечеру колдомедики сняли поддерживающие дыхание чары. Девушка дышала самостоятельно. Тяжело, хрипло, но дышала.
Гарри перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и заплакал. Ужас и безнадежность, сковывавшие его сердце все эти долгие недели, отступили. Теперь в его душе снова поселилась надежда. Но это уже не была надежда вопреки безнадежности, это была надежда, дающая веру и дарящая уверенность в то, что все будет хорошо.
Когда на следующее утро Гарри пришел сменить Рона, Гермиона уже была в сознании и улыбалась друзьям сухими потрескавшимися губами. Пока медсестра умывала Гермиону и меняла ей постельное белье, парни ждали в коридоре. Рон пошел в уборную, а Гарри привалился к стене и закрыл глаза, с наслаждением ощущая, как в его измученную душу снова возвращается покой. Гермиона поправится. Они найдут все хоркруксы и уничтожат их. Теперь, когда Волдеморт снова исчез, а весь его «ближний круг» заточен в Азкабан, отыскать хоркруксы будет гораздо легче и менее опасно. Война еще не закончилась, но преимущество теперь уж точно не на стороне Волдеморта.
Рон отсутствовал слишком долго, и Гарри решил пойти проверить, все ли с ним в порядке. Дойдя до уборной, Гарри толкнул дверь и замер на пороге. Рон сидел в углу, прямо на полу, подтянув колени к груди, и размазывал по щекам слезы. Он поднял на Гарри покрасневшие глаза и хрипло прошептал:
- Я думал, что это конец… - Я понимаю... Я тоже так думал. Но мы оба были неправы. - Да.
И Рон улыбнулся сквозь слезы. Улыбнулся впервые за эти долгие недели.
Гермиона быстро шла на поправку. Ее тело уверенно отвоевывало назад сданные позиции. Сухая старческая кожа облезала, уступая место новой молодой, заново отрастали зубы и ногти, на голове появился ежик густых каштановых волос. Однако через некоторое время стало ясно, что что-то идет не так. Рон и Гарри снова не отходя дежурили у постели девушки и клялись убить ублюдка Снейпа. Гермионе провели полный осмотр, и Гарри очень не понравилось озадаченное выражение лица главного колдомедика после этого осмотра. Через пару дней осмотр повторили, и главный колдомедик уехал в Азкабан для консультации со Снейпом. Вернулся поздно вечером хмурый и растерянный. Он долго беседовал с Гермионой без свидетелей и ушел от нее далеко за полночь. Гарри и Рона в палату не пустили, сославшись на то, что пациентке требуется покой. Парни не спали всю ночь, опасаясь самого худшего.
Гермиона лежала, отвернувшись лицом к стене. Пожалуй, впервые в своей жизни гриффиндорка была так растеряна и напугана. «Как же так?» - этот вопрос она снова и снова задавала самой себе. И ответа на него не было. Все мечты и планы безжалостно перечеркнула одна единственная фраза: «Твое новое тело будет мужским». Звучит как приговор. Что она скажет Рону? Как он отреагирует? Колдомедик сказал, что, несмотря на то, что она станет мужчиной, ее сознание по-прежнему останется женским. Конечно, гормоны внесут некоторые коррективы в ее поведение, привычки и вкусы, но восприятие мира все-таки останется женским. Ее ожидает участь узницы, заключенной в собственном, но при этом чужом теле. Это значит, что она все также будет любить Рона, но вряд ли Рон сможет любить ее. А ведь они мечтали... Они вместе мечтали, что у них будет семья и дети. Рон так хочет, чтобы у них было много детей. Но теперь все это так и останется мечтой…
И Рон, и Гарри просто не могли поверить в услышанное.
- Но… как же так…? Как же так?! - Я понимаю, что Вы чувствуете, мистер Уизли… - Да ни черта Вы не понимаете!!! Что вы сделали с Гермионой?! Что этот ублюдок Снейп с ней сделал?!! - Он дал ей новое тело. - …Что? - Проклятье Того-Кого-Нельзя-Называть уничтожило тело Гермионы, а эликсир Снейпа создал ей новое тело. Вот только… - Не женское. - Видите ли… скорее всего новое тело и не могло быть женским. В этом случае это была бы копия, клон. А эликсир создает именно «новое» тело. - И что же нам теперь делать? - К сожалению, ничего. Постарайтесь принять Гермиону в ее новом обличии. Просто радуйтесь, что она выжила.
Изменения становились все заметнее день ото дня. Менялись черты лица, фигура, на щеках начала пробиваться щетина. Друзья поддерживали Гермиону как могли. Она и сама пыталась храбриться, подшучивала над собой. Рон взирал на все эти изменения со страхом, но ни он сам, ни Гермиона все еще не были готовы поговорить и обсудить свои чувства друг к другу и свое дальнейшее совместное будущее.
Гермиону выписали через три недели. Когда колдомедик отдавал документы о выписке, Рон обратил внимание, что в графе «имя пациента» указано «Герман Шон Грейнджер». С этого дня Гермиона Грейнджер официально перестала существовать. Ее место занял высокий симпатичный парень с короткими чуть вьющимися каштановыми волосами и красивыми карими глазами.
Хогвартс встретил Гермиону привычной суетой. Но вся эта школьная суета исчезла, как только новость о приезде Золотого трио разнеслась по школе. Волшебный мир с трепетом следил за судьбой Гермионы Грейнджер, все знали, что с ней случилось, и кем она стала. Однако читать новости в газетах и увидеть ее... теперь уже его, во плоти... Гермиона чувствовала себя, мягко говоря, не в своей тарелке, когда все пялились на нее, словно на какую-то диковинку. Впрочем, Гермиона как раз и была «диковинкой». И вдруг стало очень обидно: вся ее жизнь встала с ног на голову, а для них это просто шоу, они развлекаются. Бесцеремонная Лаванда даже погладила Гермиону по щеке и, почувствовав под пальцами щетину, пришла в бурный восторг. Судя по полыхающим румянцем смущения щекам однокурсниц, буквально раздевающих Гермиону, а точнее ее новое тело, взглядами, легко было предположить, какого рода вопросы посыпятся на нее, как только она окажется наедине с девчонками.
Первый день прошел тяжело. Гермиона ни как не могла сосредоточиться на уроках, а постоянное внимание к ее… его персоне со стороны учеников раздражало. Гарри и Рон ни на шаг не отходили и изо всех сил старались оградить Гермиону от слишком назойливых и любопытных студентов. Колин Криви непрерывно щелкал фотоаппаратом, не забывая при этом восхищаться смелостью Гарри в поединке с Тем-Кого-Нельзя-Называть и подвигом Гермионы на платформе 9 ¾ и добавлять, что он самый верный их поклонник. И тут же кидался с восторженными речами к Рону, расписывая, какой замечательный прием Рон применил к Упивающемуся, чтобы выбить у того палочку Гарри. А Гермиона смотрела на Рона, и с грустью отмечала, что эти хвалебные оды не производят на него совершенно никакого впечатления. Гермиона знала, что Рон, младший из шести братьев, всегда мечтал выделиться и даже немного завидовал славе Гарри. Но сейчас Рон был совсем не рад, наоборот, он выглядел абсолютно несчастным. Их взгляды встретились, и Рон опустил глаза. Больно кольнуло сердце: раньше он никогда не отворачивался...
В этом году выпускные экзамены, а они и так целых два месяца пропустили... но эти мысли почему-то не вызывали ажиотажа, как раньше, и учить ничего не хотелось. Гермиона молча сидела на своей новой кровати в своей новой спальне. В спальне для мальчиков. Ее кровать поставили у стены, рядом с кроватью Гарри, наверное, для моральной поддержки. Раньше это было место Рона, который теперь «переехал» к противоположной стене, аж на другой край спальни. Мальчишки отнеслись к «новому соседу» по комнате настороженно, «как к волку в овечьей шкуре» - отстраненно подумала Гермиона. Только добродушный Невилл был искренне рад видеть ее, и он один посочувствовал ее горю. Гермиона тоже ему посочувствовала: бедняга хоть и слыл героем, спасшим Гарри Поттера от самой Беллатрикс Лестрейндж и попутно отомстившим ей за родителей, было заметно, что убийство тяжким грузом лежит на его плечах.
Давно пора было ложиться спать, но никто из ребят не хотел раздеваться в присутствии Гермионы, хоть она и была Германом. Гермиона скинула мантию, но, чувствуя устремленные на нее взгляды, на дальнейшие действия тоже не решалась. Разговор не клеился, и все мальчики седьмого курса Гриффиндора молча сидели каждый на своей кровати, делая вид, что читают журналы, или просто обмениваясь многозначительными взглядами. Звук расстегиваемой молнии чуть не заставил всех присутствующих подскочить от неожиданности. Рон уже был без рубахи. Стянув брюки, он с абсолютно равнодушным видом скомкал их, швырнул на стул и полез под одеяло. Эти привычные действия словно вывели всех из транса. Мальчишки закопошились и начали готовиться ко сну. Гермиона тоже начала раздеваться, стараясь заставить себя свыкнуться с мыслью, что раздеваться перед мальчиками естественно, когда ты сам – один из них.
- Ну ни фига себе! - Вот это да! - Обалдеть!!
Гермиона, погруженная в свои мысли, не сразу сообразила, что именно она явилась причиной этих возгласов. Обернувшись, она едва смогла подавить в себе инстинктивное желание прикрыться. Все парни пялились на нее с открытыми ртами, даже Рон выглядел ошарашенным.
- Когда ты успела накачаться?! - А? – Гермиона никак не могла понять причину такого поведения парней. - Знаешь, сколько времени я уже бицепсы качаю? Полгода! – заорал Симус - Даже упросил отца привезти мне специальный тренажер из Германии, а эффект и вполовину не так хорош, как у тебя!
Гермиона медленно повернулась к висящему на стене зеркалу и впервые увидела новую... точнее нового себя во всей красе. После того как ее мужское тело полностью сформировалось, Гермиона ни разу не удосужилась как следует рассмотреть себя. Ей почему-то было неприятно и страшно, как будто это окончательно бы подтвердило, что она больше не девушка. До этого момента она старалась избегать зеркал, особенно в полный рост, таких как это. А сейчас гладкая стеклянная поверхность отражала высокого привлекательного юношу, который стоял с немного растерянным видом, комкая в руках рубашку. Широкие плечи, узкие бедра, длинные стройные ноги, квадратики пресса на животе и, действительно, бицепсы... кто бы мог подумать... Гермионе невольно вспомнились все те горы книг, что она перетаскала из библиотеки.
- Ты занимаешься по специальной программе? - Особые упражнения? - Ага. Называются «Беготня по этажам с утяжелениями», – пожала плечами Гермиона.
Пару секунд парни переваривали информацию, а потом Дин Томас расплылся в довольной улыбке:
- Я всегда знал, что от книг должна быть хоть какая-то польза!
Смех моментально разрядил обстановку.
- Завтра первым делом наведаюсь в библиотеку, – широко улыбаясь, заявил Симус. - Начни с чего-нибудь не слишком тяжелого, например, с «Истории Хогвартса», потом можешь перейти к Зельям, потом к Трансфигурации, ну, а История магии - это уже для профи, – посоветовала Гермиона. - Так и поступим, - снова подхватил Дин, - То-то мадам Пинс удивится: она меня в библиотеке со второго курса не видела!
Все еще посмеиваясь и переговариваясь, гриффиндорцы забрались под одеяла. И Гермиона вдруг с удивлением поняла, что ее приняли, признали своей, то есть своим. Она улыбнулась и повернулась, чтобы взглянуть на Рона, но тот лежал спиной к ней, укрытый почти по самую макушку. Это сильно поубавило веселья. Гермиона вздохнула и повернулась к Гарри. Герой волшебного мира сидел на кровати и смотрел на Гермиону с открытым ртом. Очки сползли на кончик носа, и весь его вид выражал такое глубокое удивление, что Гермиона уже собиралась пошутить над другом, но вдруг обнаружила, что стоит со скомканной рубашкой в руках в одном белье. Едва удержавшись, чтобы не прикрыть руками грудь, Гермиона быстренько шмыгнула в постель и закуталась в одеяло. Гарри, наконец, пришедший в себя и сообразивший, что только что был застукан за рассматриванием почти обнаженной бывшей подруги, а ныне друга, покраснел как рак и тоже залез под одеяло почти с головой, пробормотав что-то отдаленно напоминающее пожелание доброй ночи.
Лежа в постели, Гермиона неотрывно смотрела на рыжую макушку, едва выглядывающую из-под одеял. Им надо поговорить. Обязательно. И Гермиона очень боялась этого разговора, может, стоит немного подождать... признавшись себе в трусости, Гермиона все-таки решила подождать. Возможно, Рон заговорит первым, когда будет готов... если к такому разговору вообще можно подготовиться...
Гермиона медленно привыкала жить в своем новом теле. Процедуры переодевания, посещения туалета и ванной комнаты со временем перестали вызывать у нее приступы дикого смущения. Хотя по традиции старостами школы должны быть парень и девушка, Гермионе сохранили ее «титул». Дополнительные обязанности оставляли меньше времени на бесплодные размышления и жалость к себе, а главное - в ее распоряжении по-прежнему оставалась ванная для старост. Общую душевую для мальчиков Гермиона вряд ли бы пережила. Пару раз она по привычке заходила в женский туалет, но тут же выскакивала из него под аккомпанемент звонкого девичьего визга. Она даже почти привыкла, что теперь к ней обращаются «Мистер Грейнджер». И ее, наконец, перестал удивлять тот факт, что одной куриной ножки и тоста с джемом на обед ей мало: организм настойчиво требовал как минимум жаркое с гарниром, грибную запеканку и большой кусок тыквенного пирога. Она привыкла бриться по утрам, а короткие волосы не доставляли никаких хлопот и оказались даже очень удобны. В общем, жизнь постепенно налаживалась, вот только...
Она скучала по Рону. Ужасно скучала. По его взглядам: тем особым взглядам, которыми обмениваются влюбленные. По его смеху, такому нежному и бархатистому, который раньше звучал только для нее. Последнее время Рон вообще не смеялся, только усмехался как-то криво и устало. И ее так и тянуло подбодрить его. А еще ей до головокружения, до дрожи в руках хотелось прикоснуться к нему. Но она почему-то боялась. Ей казалось, что Рон этого не хочет, и если она попробует его коснуться, а он отшатнется... Гермиона даже боялась подумать, что будет тогда. Рон вроде бы и не избегал ее, но в то же время, начал реже бывать в ее обществе. Иногда Гермиона ловила на себе его странные напряженные взгляды, словно Рон пытался увидеть в ней прежнюю Гермиону, но как только он замечал, что она на него смотрит – отворачивался. От этой «игры в гляделки» Гермионе всегда становилось неуютно.
По поводу «прикосновений» вообще была отдельная история: уже через неделю своего пребывания в Хогвартсе Гермиона обнаружила, что все парни соблюдают какой-то негласный кодекс, свод правил. Например, ни один парень никогда не прикоснется к лицу другого и не возьмет его за руку, тогда как для девушек такое поведение считается вполне естественным. Безопасной зоной для прикосновений являются плечи, в частности, такой жест, как похлопывание по плечу, а еще спина. Парни почему-то считали, что долбануть приятеля по спине со всей дури - это прикольно. После того, как Симус однажды «поблагодарил» таким образом Гермиону за заработанные для родного факультета баллы, ей показалось, что из нее разом дух вышибли. Еще одной странной традицией парней была особая реакция на просьбу передать что-либо. Тогда как любая девушка просто передала бы нужный предмет, парни непременно кидали его, даже если сами находились в шаге от Гермионы. Первое время эта «проверка на ловкость» очень удручала Гермиону: приходилось постоянно быть начеку. А однажды на просьбу Гарри передать ему свиток пергамента Гермиона вдруг сама отреагировала точно также – бросила свиток, который лучший ловец всех времен и народов легко поймал и, поблагодарив, продолжил делать домашнюю работу, а Гермиона еще долго удивлялась и пыталась понять, что стало причиной такого нехарактерного для нее поступка.
Постепенно Гермиона заметила, что ее походка изменилась и стала более «мужской», в жестах тоже появилась какая-то грубость и сила. Голос стал ниже, с легкой хрипотцой. Как ни странно, эти чуждые Гермионе качества смотрелись настолько естественно и гармонично в сочетании с новым телом, что даже вызывали легкое восхищение. Однако Гермиона все же с грустью отмечала, что чем дальше, тем меньше женского оставалось в ее внешнем облике. Это же замечали и окружающие. И постепенно почти все стали воспринимать ее как стопроцентного представителя «сильной половины человечества». Даже самые близкие друзья.
Они проводили очередной вечер в гостиной за приготовлением домашнего задания. На завтра была назначена первая в этом сезоне игра с Равенкло, и Гарри заметно нервничал. В такие моменты он раньше всегда брал Гермиону за руку. Эта привычка сохранилась у него с детства. В трудные моменты человек всегда обращается к своим близким, а ведь Рон и Гермиона, по сути, были для Гарри семьей, но если взять за руку Рона мешал дурацкий мальчишеский кодекс, то с Гермионой он никогда не стеснялся. А тут вдруг Гермиона заметила, что Гарри сомневается. Он пару раз потянулся к ее руке, но оба раза остановился на полпути. А когда увидел, что Гермиона заметила его нерешительные попытки, вдруг засмущался и опустил глаза. Улучив момент, когда на них никто не смотрел, Гермиона сама осторожно взяла друга за руку, желая показать, что все в порядке, и что между ними ничего не изменилось. Но Гарри вдруг ужасно покраснел, а его взгляд стал таким затравленным, что Гермиона даже испугалась: неужели для мальчишек держаться за руки настолько неприемлемо?!
Единственный, чье отношение не изменилось, и кто по-прежнему воспринимал ее как девушку, был Невилл. Это не значит, что он открывал перед ней дверь или пододвигал ей стул. Нет, просто в отличие от других, которые, глядя на внешний облик, и относиться к ней стали соответственно, Невилл будто бы смотрел сквозь эту оболочку и видел настоящую Гермиону. В его взгляде и речи проскакивали какие-то особые, только одной Гермионе понятные нотки, которые помогали, хоть ненадолго, почувствовать себя прежней, и это по-настоящему поддерживало Гермиону и придавало ей уверенности в собственных силах.
Все торопились позавтракать перед походом в Хогсмид. Гермиона выходила из гостиной последней. Она уже собиралась пройти через проем в стене, когда заметила стоящего у окна Невилла. Какое-то шестое чувство подсказало Гермионе, что с парнем что-то не так. Она тихонько приблизилась к нему и позвала по имени. Невилл никак не отреагировал. Гермиона постояла еще немного, но, так и не дождавшись реакции на свое присутствие, уже хотела уйти, когда Невилл вдруг заговорил тихим усталым голосом:
- Снейпа сегодня казнили. - Что? Когда? - В шесть утра. Мне Тонкс сову прислала. Я просил ее сообщить мне, как только это произойдет. Новость будет в утренних газетах.
Гермиона не знала, что сказать, и не совсем понимала, какие чувства сейчас испытывает. Да, Снейп был убийцей директора Дамблдора и предателем, и ужасным человеком, но… что «но» Гермиона не знала. Он был ее учителем? Он спасал жизнь Гарри, он спас ее жизнь? Она знала, что его казнят. Он был приговорен к поцелую сразу после ареста, правда, Министерство почему-то держало точную дату приведения приговора в исполнение в секрете, но все знали, что это скоро должно произойти. Снейп был последним Упивающимся из «ближнего круга». Остальные были казнены почти сразу. Зельевар получил такую отсрочку только потому, что варил эликсир Гермионе, пострадавшей от проклятия Волдеморта.
- А знаешь, я навещал его в Азкабане, когда ты еще была в госпитале. - Зачем? - Хотел посмотреть ему в глаза. И еще у меня были вопросы. Но он на них не ответил… кроме одного… про Драко Малфоя. Помнишь, в газетах писали, что на допросе под Веритасерумом Снейп признался, что дал Нарциссе Малфой Непреложный обет защищать Драко? - Да. - Но когда приговаривают к поцелую, Непреложный обет уже не имеет значения. Что такое мучительная смерть по сравнению с высасыванием души? А Снейп все равно спас Малфоя. Я сказал, что всегда считал, что ему на всех плевать, и что никогда бы не подумал, что такому бесчувственному человеку как он, будет дорога жизнь Драко. И знаешь, что он ответил? - Что? - Что мое предположение верно, и ему, действительно, на всех плевать и на Малфоя в том числе. Тогда я спросил, почему он спас его, а он ответил, что спас не его, а тебя. - Как это?... хотя, постой… кажется, я знаю: Драко был просто прикрытием... приманкой. Так ведь?
Невилл кивнул.
- Предложи Снейп обменять твою жизнь на свою, Министерство бы не согласилось. Они бы скорее позволили умереть тебе, чем избежать наказания убийце самого Альбуса Дамблдора. А если бы он ничего не попросил взамен, это вызвало бы слишком сильные подозрения, что здесь что-то не чисто. И Министерство, скорее всего, отказалось бы принять его помощь, чтобы не рисковать. А так получилось, что он меняет твою жизнь на жизнь своего крестника – вроде и мотив его поступку есть, и при этом цена не слишком высока. Идеальный расчет… - Вот только почему он вообще хотел меня спасти? - И я задал тот же вопрос. А он усмехнулся и ответил, что у тебя единственной есть то, что он по-настоящему ценит. И это то, чего никогда не было ни у меня, ни у Рона, ни у Гарри. «Мозги, мистер Лонгботтом! У мисс Грейнджер не просто есть мозги, она еще и умеет ими пользоваться». А потом он велел мне выметаться и больше не приходить, сказал, что предпочитает общество дементоров моему. Странный он был... Раньше я его боялся, потом ненавидел, потом ненавидел и уважал одновременно. Но я никогда его не понимал, а теперь почему-то чувствую себя виноватым. - Не надо, Невилл. Ты ни в чем не виноват. Он сам выбрал свой путь.
Воцарившуюся в гриффиндорской гостиной тишину нарушало только негромкое тиканье часов.
- Идем, а то завтрак скоро закончится, – тихо сказал Невилл и двинулся к выходу из гостиной, но на полпути сообразил, что Гермиона не пошла следом. Он остановился и обернулся:
- Герм, ты идешь? - Да. Через минуту. Ты иди, я тебя догоню. Мне нужно собраться с мыслями.
Невилл кивнул и молча вышел из гостиной. А Гермиона стояла и смотрела в окно на качающиеся от легкого ветерка деревья и на пятачок яркого голубого неба, показавшегося между тяжелыми свинцовыми тучами. Она не чувствовала себя виноватой, как Невилл, и не чувствовала благодарности к своему спасителю, как, наверное, должна была бы, ей просто было грустно и еще очень-очень жаль, что Северус Снейп выбрал путь ненависти и злобы, погубивший его душу…
Пост N: 546
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 04.02.07 04:37. Заголовок: Re:
ой, прошу прощения, но я уже исправила полглавы, когда поняла, что не выделяю исправления. это ничего? я стараюсь исправлять по минимуму, только самое очевидное.
outside flo Вот уж во истину "никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь"! Решил выложить этот фик сюда просто так, от нечего делать, и сразу нашел Бету !!! Супер!!!
Да, мистер Землеройка - это я, только никому не говорите Это я имя свое от лени сократил
Пост N: 110
Зарегистрирован: 13.11.06
Откуда: London After Midnight
Отправлено: 08.02.07 01:36. Заголовок: Re:
Mr Z Занятно, но мне показалось, что мысль всё-таки не закончена.. Интересно было бы узнать, что с Гермионой произойдёт дальше: она свыкнется с фактом, что она теперь он, или, может, найдёт средство получить женское тело?
Гермиона уже совершенно освоилась в мужском теле, и даже находила его удобным. Одним из главных плюсов, конечно же, было отсутствие месячных: никаких неприятных ощущений, никакой тянущей боли внизу живота, никакого плохого настроения. Второй большой плюс – это отсутствие необходимости носить бюстгальтер. Гермиона никогда особо не жаловала эту часть женского гардероба, особенно если учесть, что грудь у нее была небольшая и единственными причинами, по которым ей приходилось надевать этот панцирь, были приличия и правила. Третий плюс – возросшая физическая сила (вот уж против чего Гермиона точно не возражала) давала возможность нести из библиотеки много книг, и при этом не чувствовать, что руки сейчас оторвутся. Гермионе даже начало нравиться быть парнем… если бы не ее чувства к Рону. И тут новое тело преподнесло ей небольшой сюрприз.
Шел обычный урок трансфигурации.
- Эта теория была выдвинута еще в 1676 году знаменитым исследователем Винсентом Даркхольмом, однако она получила свое подтверждение только спустя сто пятьдесят лет...
Профессор МакГонагалл с удовольствием и гордостью слушает, как мистер Грейнджер подробно и обстоятельно отвечает на ее вопрос, а сама Гермиона говорит «на автопилоте», выражаясь по-маггловски, поскольку все ее, точнее, его внимание, приковано к Рону.
- ...поэтому вся сложность процесса трансфигурации одушевленных существ в неодушевленные предметы заключается в том, что...
Рон со скучающим видом смотрит в окно. Хотя Гермиона и осуждает его стиль в одежде – а ля студент-раздолбай: галстук кое-как завязан, рубашка вечно не заправлена в брюки и воротничок постоянно расстегнут, в глубине души она не может не признать, что весь этот неряшливый вид только придает Рону сексуальности.
- ...таким образом, базовая схема трансфигурации всех теплокровных млекопита... - Что-то не так, мистер Грейнджер?
Профессор МакГонагалл с удивлением воззрилась на своего лучшего студента, который вдруг оборвал свой блестящий ответ на полуслове и замер с абсолютно ошарашенным видом. А сам мистер Грейнджер в данный момент являл собой очень занимательное зрелище: лицо медленно, но уверенно краснело, глаза все больше расширялись, дыхание стало каким-то свистящим.
- Мистер Грейнджер? Вам плохо? - ...можно... мне... выйти...? – и, не дождавшись кивка преподавателя, Гермиона буквально вылетела за дверь.
Она бежала, не разбирая дороги. Коридоры сменяли друг друга, словно в бешеном калейдоскопе. И мысли в голове тоже метались как сумасшедшие. Спустя несколько минут Гермиона с удивлением обнаружила себя стоящей перед туалетом Плаксы Миртл. Она понятия не имела, почему прибежала именно сюда, но была рада, что оказалась у дверей самого непопулярного среди студентов клозета. Идеальное место, чтобы прийти в себя и успокоиться. Нужно только как-нибудь избавиться от Миртл. Гермиона толкнула дверь, тихонько вошла и огляделась. Вечно плачущего привидения нигде не было видно, зато на полу, прислонившись спиной к умывальнику, сидела Джинни. Она подняла голову на звук открываемой двери, и Гермионе бросились в глаза мокрые щеки, покрасневшие глаза и припухший нос. Все собственные проблемы моментально вылетели из головы.
- Джинни? Что случилось?
Джинни всхлипнула и помотала рыжей головой. Гермиона подошла к подруге, опустилась на пол рядом с ней и положила руку на плечо девушки.
- Ну же, Джин? Это ведь я, Гермиона. Ты можешь все мне рассказать. - Гарри меня бросил... - О, ну не переживай. Это ведь временно, пока он не уничтожит хоркруксы Волдеморта. Гарри просто за тебя боится и не хочет подвергать опасности, а потом вы снова будете вместе...
Из глаз Джинни с новой силой хлынули слезы, и она отчаянно замотала головой.
- Нет! На этот раз это насовсем. Он сам так сказал. Он больше меня не любит. - Ну, это неправда. Он так сказал просто, чтобы ты не пыталась его вернуть, пока все не утрясется... - Он любит другую. Он сам так сказал. - ...не может быть... - Еще как может. Я говорила с ним сегодня утром до завтрака. Предложила пойти вместе в Хогсмид, а он...
Окончание фразы потонуло в бурных рыданиях. Гермиона уселась на полу рядом с Джинни, обняла ее за плечи и начала осторожно гладить по голове.
- ...сказал, что ошибался... на самом деле его чувства ко мне не были любовью... я просто сильно ему нравилась, но это была не любовь... он это только сейчас понял, когда влюбился по-настоящему... просил прощения за то, что причинил мне боль... сказал, что я еще обязательно влюблюсь в кого-нибудь другого... сказал, что мы все равно останемся друзьями... что я для него как младшая сестренка... Ну что мне теперь дела-а-ать?! - Ну-ну, Джинни... не надо так, все образуется... - Я так его люблю-ю-ю... - Тшш. Все будет хорошо. Не плачь. - Ну, почему он меня не любит? - Тшш.
Звонок на большую перемену разорвал тишину коридоров и наполнил их гулом детских голосов. Джинни, наконец, перестала всхлипывать, отлепилась от Гермионы и побрела умываться.
- Как ты? - Гораздо лучше. Спасибо. А, кстати, как ты здесь оказалась? У тебя ведь сейчас должен быть урок? – спросила Джинни, вытирая лицо только что наколдованным Гермионой полотенцем. - Э-э-э, я... – щеки Германа покраснели, - У меня были небольшие проблемы... - Какие проблемы? – глаза Джинни заблестели от любопытства. - Ну... я отвечала трансфигурацию, посмотрела на Рона и... мое тело вдруг отреагировало... ну, в общем, у меня... - Встал?!
Гермиона поморщилась.
- У меня случилась эрекция. Прямо на уроке. Какой кошмар. - У тебя такое – в первый раз? - Да. И, честно говоря, я так перенервничала. Я, конечно, знала, что рано или поздно это произойдет, но... я просто была не готова. - Ну, и как ощущения? - Да как тебе сказать, - замялась Гермиона, - в первый раз это... странно.
По горящему азартом лицу Джинни Гермиона поняла, что сейчас на нее посыплются вопросы, которые, вполне вероятно, могут закончиться просьбой: «Покажи». Так что Гермиона решила сменить тему.
- Обед вот-вот начнется. Может, пойдем, а то я жутко есть хочу. Джинни, решив, видимо, повременить с расспросами, согласно кивнула.
Выйдя из туалета Плаксы Миртл, Гермиона и Джинни наткнулись на «дежуривших» под дверью парней.
- Миртл нам сказала, что вы уже час здесь торчите, - ответил Рон на вопросительный взгляд сестры. – Все в порядке? На обед идете?
Гарри, державший в руках рюкзак Гермионы, виновато посмотрел на свою бывшую девушку и промолчал. В конце коридора, весело щебеча, показалась толпа однокурсниц Джинни. Младшая Уизли помахала им рукой, потом подошла к Гермионе... Герману, встала на цыпочки и звонко чмокнула его в щеку. Бросив вызывающий взгляд на Гарри, она показала язык Рону и убежала догонять подружек.
- Я твои вещи собрал, – Гарри протянул рюкзак Гермионе. - Спасибо. - У тебя щека чем-то испачкана, - тихо сказал он, неожиданно покраснев. - О, спасибо, – Гермиона потерла щеку ладошкой. - Ну, пошли, что ли? – вздохнул Рон. - Пошли.
Друзья двинулись в сторону Большого Зала. Всю дорогу Гарри упорно гипнотизировал свои ботинки, Рон пребывал в глубокой задумчивости, а Гермиона, напоминавшая цветом лица помидор, изо всех сил старалась не смотреть на Рона. Получалось плохо. Взгляд снова и снова возвращался к рыжим волосам, веснушчатому лицу и расстегнутому вороту рубашки. В этот день Гермиона впервые, как и многие поколения юношей-волшебников до нее, искренне благодарила того, кому в голову пришла такая замечательная идея – сделать традиционной одеждой магов длинные просторные мантии.
Пост N: 577
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 10.02.07 21:51. Заголовок: Re:
а правда, Джинни же сестра Рона, а на Герми скоро подействуют мужские гормоны на самом деле гормоны определяют гораздо больше, чем некоторые могут подумать. возможно, 90% характера - от гормонов
Вы меня с толку не сбивайте потому как готовый сюжет уже у меня в голове имеется. А то вы сейчас замечательных идей навысказываете, мне что-нибудь из них понравится и в результате у меня случится конфликт личности... вот
Гарри очень не любил перечное зелье. Собственно говоря, перечное зелье никто не любил: мало того, что на вкус противное, так еще и пар из ушей идет. Однако именно перечное зелье было самым безвредным и эффективным средством для лечения простуды. Поэтому мадам Помфри не пожалела этой гадости и влила в Гарри чуть ли не ведро. Насморк сразу исчез, и горло саднить перестало, и даже температура пришла в норму, но в Хогсмид Гарри все равно не пустили. Он провалялся в медицинском крыле почти до обеда, и только недавно ему удалось-таки уговорить чересчур усердную медсестру отпустить его.
Одинокие шаги гулко отдавались под высокими сводами пустых коридоров. Широкий Хогвартский двор, покрытый первым снегом, выглядел особенно нарядно после долгих месяцев унылых серых дождей. Вот только мадам Помфри запретила Гарри выходить на улицу под угрозой запереть его на сутки в лазарете и влить в него еще одну убойную дозу перечного зелья. Обидно, что из-за какой-то дурацкой простуды Гарри придется провести такой чудесный день в замке одному, когда все остальные во всю развлекаются в Хогсмиде. Но кто сказал, что жизнь справедлива?
Есть не хотелось, идти заниматься в библиотеку – лень, бродить по замку – скучно. Можно, конечно, пойти в гриффиндорскую гостиную и закончить эссе по трансфигурации. Честно говоря, тоже особого желания нет, но в понедельник его все равно сдавать, так что... Гарри подошел к двери спальни мальчиков седьмого курса Гриффиндор и уже потянулся к ручке, когда дверь неожиданно распахнулась, и в него чуть не врезался выбегающий из комнаты Рон.
- Рон? Что ты здесь делаешь? Разве ты не пошел в Хогсмид...
Вопрос замер у Гарри на губах. Рон был настолько бледен, что даже веснушки стали почти незаметны. Взъерошенные рыжие волосы вполне могли составить конкуренцию прическе самого Гарри, а трясущиеся руки, покрасневшие от слез глаза и взгляд полный боли и отчаяния, заставили по-настоящему испугаться.
- Что случи... - Я не могу, понимаешь?!
Рон вдруг схватил друга за грудки и встряхнул так, что у Гарри дыхание перехватило, а очки слетели и упали на пол с жалобным звоном.
- Не могу я, не могу, понимаешь? Я пытался, я думал, что у меня получится себя перебороть, что мне нужно только подождать еще немного, и я привыкну, но я не могу. Не могу. О, Мерлин...
В голосе Рона были слезы. Без очков Гарри не мог видеть его, только расплывчатое белесое пятно вместо лица. Рона всего трясло. Похоже, у него истерика. Нужно что-нибудь сказать, но Гарри не знал, что говорят в таких ситуациях.
- Рон... - Не могу! Не могу я! – Рон снова встряхнул Гарри, потом резко отпустил, почти оттолкнул от себя и выбежал из гриффиндорской гостиной.
Гарри постоял немного, приходя в себя, потом опустился на корточки и начал аккуратно шарить по полу в поисках очков. Очки обнаружились довольно быстро. Водрузив их себе на нос, Гарри увидел, что стекла покрылись тонкой паутиной трещинок. Он привел очки в порядок с помощью «Репаро», поправил измятую мантию и, приоткрыв дверь спальни, осторожно заглянул внутрь.
Гермиона лежала, уткнувшись лицом в подушку, и рыдала в голос. Рон ушел. Она ведь знала, что так будет, что Рон никогда не сможет принять ее в этом новом мужском теле. В глубине души она всегда знала, что именно так все и закончится, просто слишком боялась себе в этом признаться. И она была не готова отпустить его. Она слишком сильно его любила. Но еще более невыносимой была мысль о том, что Рон тоже сейчас страдает, как и она. Будь проклят Волдеморт!
- Герм...?
Подушка немного заглушала звук, но все равно было отчетливо слышен каждый всхлип. И эти всхлипы заставляли сердце Гарри болезненно сжиматься. Он никогда раньше не видел, чтобы Гермиона так плакала. Его подруга не просто так попала в Гриффиндор, она всегда была очень смелой и сильной, всегда поддерживала его и Рона в трудных ситуациях, всегда помогала. Даже известие о том, что она превращается в мальчика, и тем самым вся ее жизнь переворачивается с ног на голову, не сломило Гермиону. Она с достоинством приняла такой неожиданный удар судьбы, потому что не привыкла пасовать перед трудностями. Гермиона всегда боролась и побеждала. А сейчас... это были слезы отчаянья.
Гарри постоял рядом, переминаясь с ноги на ногу. Потом осторожно присел на краешек кровати. Он смотрел на трясущиеся от рыданий плечи, на судорожно сжимающие подушку пальцы и чувствовал, что его сердце сейчас разорвется.
- Я... мне так жаль, Герми... не плачь...
Гарри нерешительно протянул руку и коснулся мягких каштановых кудрей. Неуверенно погладил Гермиону по голове, пропуская сквозь пальцы короткие шелковистые локоны.
- Все будет хорошо, Герми...
Реакции на его присутствие не наблюдалось, но Гарри все равно продолжал сидеть и осторожно гладить Гермиону по голове и плечам, бормоча какие-то глупые утешительные слова и, наверное, уже в сотый раз, уверяя, что все будет хорошо. А потом плечи Гермионы перестали вздрагивать, и Гарри почувствовал, как холодные, чуть дрожащие пальцы сжали его руку.
outside flo, какнон у меня был, пока племянник в гости на неделю не приехал, после его отъезда, я вообще половину своих файлов найти не могу а заново скачать еще не успел
Bristow, СПАСИБО!!! Как оно в переводе, я и сам не знаю, потому, что читал конон исключительно на английском. В любом случае, я использую Ваш вариант перевода еще раз спасибо
Дети - это ужасно! Мой дражайший племянник попросил разрешения "немного поиграть на моем компе", а сам облазил все порносайты и поймал такие забористые вирусы, что уменя больше половины данных бесследно исчезли, а потом еще и комп вырубился. Вот скажите мне на милость, что понадобилось на порносайтах 9-ти летнему пацану?! Интернет вреден для детей!!!
«Меня зовут Герман. Герман Шон Грейнджер. Герман. Надо привыкнуть говорить и думать о себе как о мальчике... потому что для меня больше нет причин считаться со своей женской сущностью. Я изо всех сил старалась сохранить в себе хоть что-то от своего прежнего образа. Потому что надеялась, что это поможет мне удержать его. Но все усилия оказались напрасны. Рон ушел. Так зачем противиться природе? Рано или поздно, она все равно возьмет свое. А я не хочу бороться и сопротивляться – смысла нет.
Герман. Мистер Герман Грейнджер. Герман. Колдомедик сказал, что мое сознание никогда не изменится, и я всегда буду ощущать себя женщиной. Женская душа в мужском теле... Мой любимый ушел, потому что не может любить мужчину. Я осталась одна. И я так и останусь одна, потому что не могу любить женщин? Глупо. Ученые уже давно доказали, что человек по природе своей бисексуален. Следовательно, каждый из нас сам решает, кого ему любить. Мы выбираем наших партнеров и определенный образ жизни, ориентируясь на законы, по которым живет окружающее нас общество. И это значит, что я просто должна изменить свой выбор. Рон не смог себя перебороть, но думаю, что для меня это не слишком сложно. Я всегда была терпимее него. Меня зовут Герман. Я – парень. Мужчина. Самовнушение – великая вещь».
Гермиона больше не плакала. Она вообще больше не выражала никаких эмоций по поводу произошедшего. А Рон ее старательно избегал. Гарри метался между ними, пытаясь быть рядом и поддерживать их обоих. Успокаивающие слова, откровенные разговоры, просто сочувственное молчание – Мальчик-Который-Выжил-И-Победил совсем измучился, когда Рон вдруг проявил несвойственное ему понимание:
- Мне кажется, ты должен больше внимания уделять Гермио... Герману. Я думаю, ...ему сейчас гораздо хуже, чем мне. И в дружеской поддержке она... он... сильнее нуждается. - Но как же ты? Я не хочу бросать тебя совсем одного. - Я справлюсь. Пригляди за... Германом.
Так распалось знаменитое Золотое трио. Рон все чаще предпочитал делать уроки в библиотеке вместе с Невиллом, болтать о квиддиче с Симусом и Дином или проводить время в компании Луны. И лишь иногда, поздно вечером, когда гриффиндорская гостиная почти пуста, в углу у камина Рон и Гарри молча играли в шахматы.
Так прошло Рождество, и рождественские каникулы, и почти вся весна. Наступил май.
Гарри почти все время находился рядом с Германом и не мог не заметить, что он постепенно меняется. Становится более... грубым, что ли. Не в том смысле, что он начал вдруг хамить, хотя Гарри пару раз слышал, как в разговорах Герман совсем по-мальчишески ввернул крепкое словцо, чего никогда не бывало раньше. Но дело не только в этом. Из поведения Германа вдруг исчезли изящность и аккуратность, которые прежде придавали мужскому воплощению Гермионы некоторую мягкость и женственность. Герман стал резче, агрессивнее и... ну да, мужественнее. И это было как-то непривычно и неправильно, но самое ужасное, что Гарри нравились эти изменения. От прежней Гермионы почти не осталось следа. А однажды вечером Гарри, вернувшись в гостиную после тренировки, увидел, что Гермиона флиртует с Лавандой Браун. Гарри был шокирован. Он упорно уверял себя, что ему все это только показалось. Но уже через пару дней Парвати и Падма бурно обсуждали последние новости: Герман Грейнджер встречается с Лавандой Браун.
- Герм, я только что получил письмо от близнецов. Они приглашают нас зайти к ним завтра, когда будем в Хогсмиде. Говорят, у них есть для нас кое-что интересное. Я думаю, мы можем сначала быстренько забежать в Сладкое королевство, а потом... - Извини, Гарри, я как раз собирался сказать: боюсь, тебе придется пойти в Сладкое королевство одному, у меня на завтра другие планы. - Как? Только не говори, что ты не пойдешь в Хогсмид?! - Конечно, пойду. Только с Лавандой. У нас свидание. - ...с-свидание...? - Ну, да. Извини, что не предупредил тебя заранее. Ты не обиделся, что придется пойти одному? - Нет, ну что ты... я все понимаю... - Спасибо, Гарри.
Женская душа в мужском теле... Это будет не жизнь, а мучение. Раз уж ей досталось мужское тело – она станет мужчиной. Гермиона сожгла все мосты. Назад пути не было. Она, наконец, смогла признаться себе в этом. И теперь с головой окунулась в «мир мужчин». Гермиона привыкла идти до конца и во всем добиваться совершенства. Она наблюдала, как ведут себя другие парни: как они разговаривают, какие жесты используют, что им нравится, а что нет, как они реагируют на те или иные события, и старалась привыкнуть вести себя также. И у нее получалось. Гермиона постоянно повторяла себе, что она парень, пока сама в это не поверила. По крайней мере, так ей казалось...
А потом однажды Лаванда Браун подошла и попросила помочь ей с зельями, и Герман вдруг с удивлением понял, что девушка с ним флиртует. Флиртует как с настоящим парнем. Он немедленно ухватился за эту возможность. Правда, бесцеремонная Лаванда никогда особенно не нравилась Гермионе, но она решила посмотреть на ситуацию глазами среднестатистического парня. У Лаванды хорошая фигура и смазливое личико, и хотя Гермионе она всегда казалась излишне жеманной, другим парням это вроде бы нравилось. Завязать отношения с Лавандой Браун показалось прекрасной идеей. Гермиона твердо решила забыть о своей женской сущности и стать нормальным парнем во всех смыслах этого слова: встречаться с девушками, жениться, завести детей. Бывшая мисс Грейнджер поставила перед собой цель: раз уж стать полноценной женщиной ей больше не светит, то она станет полноценным мужчиной. Так что Герман с энтузиазмом принялся флиртовать в ответ, и, судя по тому, как расцвела Лаванда, получалось у него вполне прилично. Новоиспеченный мистер Грейнджер и оглянуться не успел, как Лаванда Браун стала официально считаться его девушкой. Он очень старалась внушить себе, что Лаванда его привлекает, и при этом старался вести себя так, как парни ведут себя со своими подружками: гулять, держась за руки, обнимать за талию, дарить цветы и конфеты – одним словом, вести себя как идеальный бойфренд.
Однако Герман не собирался отмахиваться от уже имеющегося у него женского опыта. Поэтому из него получился настоящий джентльмен, очень предупредительный и чуткий, угадывающий малейшее желание своей девушки. Лаванда просто сияла, а Герман все чаще ловил на себе заинтересованные взгляды других девушек. Через неделю должна была состояться очередная вылазка в Хогсмид, и Герман назначил своей девушке свидание в Кафе Мадам Паддифут. Первое самое настоящее свидание, на которое он пойдет как парень.
Гермиона, конечно, немного нервничала, но все равно просто сгорала от нетерпения. Лаванда и вправду начала ей..., то есть ему нравиться, Герман был в этом почти уверен. А вот Гарри известие о предстоящем свидании огорчило. Хотя он и попытался сделать вид, что все в порядке и он рад за друга, одного взгляда хватило, чтобы понять, что Гарри был очень далек от радости. И это волновало Гермиону. Но она решила, что подумает об этом потом, когда вернется из Хогсмида, а сейчас она была слишком сильно взбудоражена предстоящими событиями.
Будучи стопроцентным прагматиком, Гермиона распланировала предстоящее свидание до мелочей, и результат получился превосходным. Обстановка в кафе была самая что ни на есть романтичная: тихая музыка, приглушенный свет. Герман преподнес своей девушке чудесную алую розу. Выйдя из кафе, они отправились бродить по узким извилистым улочкам, наслаждаясь ярким весенним солнцем и теплым ветерком. Лаванда просто светилась от удовольствия и гордо задирала нос, проходя мимо других девчонок. Гермиона, которую Джинни окрестила образцово-показательным бой-френдом, тоже прекрасно проводила время и была вполне довольна собой. По крайней мере, пока на одной из улочек ей на глаза случайно не попались друзья. Рон и Невилл увлеченно разговаривали о чем-то с Луной. Отключившись ненадолго от непрекращающейся жизнерадостной болтовни Лаванды, Гермиона с улыбкой наблюдала, как Невилл, широко раскрыв глаза, с суеверным ужасом смотрел на невозмутимую и кажущуюся немного рассеянной Луну, рассказывающую, видимо, об очередном «морщерогом кизляке». Рон задорно улыбаясь что-то у нее спросил, Луна также невозмутимо ответила и лицо Невилла стало совсем уж ошарашенным, а Рон разразился веселым смехом.
При взгляде на Рона сердце привычно тоскливо заныло, и Гермиона уже, как обычно, собиралась собрать волю в кулак и выкинуть все мысли о бывшем парне из головы, когда неожиданно с удивлением поняла, что эта тоска была совсем другого рода. Она скучала по Рону не как по своему возлюбленному, а как по другу. Ведь они дружили с одиннадцати лет, и сейчас Гермиона вдруг остро ощутила, как не хватает ей друга: его улыбок, смеха, разговоров ни о чем, его честности, непосредственности, просто ощущения того, что он рядом. Она ужасно по нему соскучилась. В этот момент Гермиона поняла, что, даже вычеркнув из своего сердца любовь к Рону, она никогда не сможет вычеркнуть самого Рона. Просто потому, что он часть ее, также как и Гарри. Гермиона перевела взгляд на растрепанного черноволосого парня, и сердце сжалось. Гарри не шел, а скорее плелся чуть позади остальной компании, и вид у него был настолько одинокий и несчастный, что Гермиона едва сдержалась, чтобы не подойти и не обнять его. Рон снова засмеялся и, повернувшись к Гарри, сказал ему что-то. Гарри тщетно попытался изобразить веселье, вымученно улыбнувшись. На лице Рона появилось беспокойство, и он что-то еще спросил, но Гарри только отрицательно покачал головой и предпринял еще одну попытку улыбнуться. Получилось лишь чуть лучше, чем в первый раз, но Рона это, кажется, убедило.
Гермиона почувствовала себя жутко виноватой, и еще очень захотелось себя стукнуть. Все это время она вела себя как самая настоящая эгоистка. Она и Рон. Оба. Конечно, их трагедия действительно принесла и Рону и ей самой много боли, но это не оправдывает того факта, что за всеми своими переживаниями они совсем забыли о Гарри. А ведь ему пришлось ой как несладко. Бедняга попал меж двух огней. Ведь они с Роном были для Гарри семьей, и вдруг эта семья распалась, а ему пришлось выбирать между ними. Что может быть хуже?
Он ведь все время был рядом, старался помочь и поддержать, а они были так увлечены своей болью, что почти не обращали на него внимания. Гермиона заметила, что Гарри похудел, даже лицо осунулось, а под глазами у него залегли тени. Какие же они с Роном бесчувственные идиоты! Нужно обязательно поговорить с Гарри, попросить у него прощенья за такое свое отношение, успокоить, проследить, чтобы он нормально питался и вовремя ложился спать. И еще надо помириться с Роном. Чтобы там ни было, все они трое и она, и Гарри, и Рон – одна семья. Их сроднила, связала дружба. И эту связь нельзя потерять, потому что тогда жизнь станет пустой и не будет никакого смысла жить дальше.
- …ты согласен?
Германа привела в чувство Лаванда, повисшая на его руке, и беспрестанно дергающая его за рукав. Гермиона не услышала ни слова из того, что за последние пятнадцать – двадцать минут говорила ей девушка.
- Ну? Ты согласен? – Лаванда надула щедро намазанные блеском губки и кокетливо захлопала ресницами. - Э… конечно, как скажешь. - Чудесно! – замурлыкала Лаванда и, еще крепче уцепившись за руку Германа, поволокла его куда-то вдоль по улице.
Гермиона бросила еще один взгляд на Гарри и поспешила за Лавандой, клятвенно пообещав себе, что поговорит с парнями сегодня же вечером. Всю дорогу перед мысленным взором Гермионы стояло потерянное несчастное лицо Гарри. Почему она ничего не заметила раньше?! Как могла допустить, чтобы ее друг так страдал из-за нее?! Гермиона вся сосредоточилась на этих мыслях, и даже не заметила, когда они с Лавандой остановились. Она смутно ощущала присутствие суетящейся рядом и что-то непрерывно болтающей девушки, пока вдруг не почувствовала, как руки этой самой девушки обвились вокруг ее шеи. Гермиона удивленно моргнула и попыталась сфокусировать взгляд на своей пассии. Лицо Лаванды оказалось вдруг близко-близко, а потом розовые пахнущие малиной губы накрыли ее губы, и дерзкий маленький язычок смело скользнул Гермионе в рот.
Гарри не хотелось возвращаться в замок вместе со всеми. Не хотелось вместе со всеми идти на обед, улыбаться и делать вид, что все в порядке, когда на самом деле на душе скребли кошки. Ему необходимо было побыть одному. Кое-как отвязавшись от друзей, он отправился бесцельно бродить по территории Хогвартса, засунув руки глубоко в карманы и пиная мелкие камушки. Спустя несколько часов ноги сами вынесли его на берег озера. Солнце, уже начавшее клониться к закату, окрасило горизонт нежно-розовым. Усевшись между корнями старого дуба, Гарри молча смотрел на гладкую поверхность Черного озера и думал о том, как странно повернулась его жизнь. Понадобилось всего несколько месяцев, чтобы разрушить дружбу, которую он считал непоколебимой, надежной, вечной и главной константой в своей сумасшедший жизни. «Золотое трио» распалось. Он потерял друзей и остался совсем один. Каждый теперь сам по себе. Рон проводит все свободное время в компании Невилла и Луны. Джинни он вообще почти не видит. Она воспользовалась его советом – забыть и начать все сначала – и у нее теперь своя жизнь, в которой для него нет места. А Гермиона... Герман влюблен в Лаванду Браун. Ну почему все так получилось? Будь проклят Волдеморт!
Сумерки принесли с собой холодный ветер, особенно заметный здесь, на берегу озера. Гарри очнулся от своих невеселых мыслей, поднялся, и медленно пошел в сторону замка с неудовольствием ощущая, как неприятно ноют затекшие от долгого сидения в одной позе ноги. Возвращаться все еще не хотелось, и, чтобы убить время, Гарри пошел в совятню навестить Хедвиг. Но сова уже отправилась на ночную охоту, и он ее не застал. Послонявшись еще немного вокруг теплиц и окончательно замерзнув, Гарри нехотя поплелся в замок, негодуя, что, несмотря на середину мая, ночи очень холодные.
Время уже было совсем позднее, поэтому ни в холле, ни в коридорах Гарри никого не встретил. Дойдя до портрета Полной Дамы, он назвал пароль, и глядя, как картина медленно открывает в стене проход, очень надеялся, чтобы и гостиная тоже оказалась пустой. Но тут удача повернулась к нему спиной. Провести целый день в Хогсмиде было довольно утомительно, однако никто и не думал ложиться спать. В гриффиндорской гостиной, кажется, собрались все представители факультета львов с первого по седьмой курс. Пестро. Шумно. Душно. Гарри прикрыл на мгновение глаза и сделал глубокий вдох, как пловец, готовящийся нырнуть в воду.
Он целеустремленно шел сквозь разношерстную болтающую толпу, мечтая только о том, чтобы поскорее оказаться в тишине спальни, с головой забраться под одеяло и снова остаться наедине со своими мыслями. Однако, проходя мимо камина, он замер как вкопанный. В креслах напротив друг друга, мирно разговаривая, сидели Рон и Герман. Гарри моргнул несколько раз, пытаясь отогнать виденье, но оно никуда не исчезло. И тут Рон заметил его, улыбнулся и приветливо помахал, призывая Гарри подойти. Сидевший в соседнем кресле Герман, тоже одарил его улыбкой и поманил рукой.
Гарри неуверенно улыбнулся в ответ, и двинулся в сторону друзей. Ноги вдруг стали ватными, дыхание сбилось, противно защипало в носу и почему-то стало страшно. Страшно, что эта мирная сценка, эта сладкая и такая желанная иллюзия сейчас исчезнет, и снова будет только хмурый Рон, безразличная Гермиона и холодное одиночество. Но, когда он подошел, улыбки друзей не исчезли, только вдруг стали виноватыми.
- Ты выглядишь ужасно замерзшим, – сказал Герман. – Садись ближе к огню.
Рон тут же вскочил, пододвинул свое кресло поближе к камину и усадил в него Гарри. Герман укутал его пледом. Наступила неловкая пауза, в течение которой Рон и Герман молча переглядывались, а Гарри также молча переводил взгляд с одного на другого.
- Гарри... – наконец решается Рон. - Мы хотим попросить у тебя прощенья, – подхватил Герман.
В этот вечер Гарри заснул счастливым.
Проснулся, резко открыв глаза в темноту. Нащупал на тумбочке очки и прошептал «Люмус». Спальню осветил тусклый желтый свет.
- Извини, не хотел тебя будить. Косолапсусу приспичило на прогулку, – Герман забрался в свою кровать и закутался в одеяло. – Все в порядке? - Угу. Нокс, – Гарри убрал палочку, снял очки и тоже улегся.
Спать совсем не хотелось.
- Как прошло твое свидание с Лавандой? - Хорошо... даже прекрасно. Очень романтично... по крайней мере, до того момента, когда она меня поцеловала. - ... тебе ... не понравилось? - Ну... честно говоря, это было... э-э-э... в общем, я осознал, что слишком поторопился насчет девушек. - Так Лаванда тебе не нравится? - Нет. На самом деле нет. Хотя я почти убедил себя в обратном. Это все из-за Рона. Я пытался его забыть и решил, что лучший способ этого добиться – стать полноценным парнем. Но, видимо, моя психика еще не совсем свыклась с новой ролью мужчины. Думаю, это наживное. Надо просто немного подождать. Окончу школу, поступлю в академию Авроров, или университет... я пока еще точно не решил. Там обязательно познакомлюсь с какой-нибудь симпатичной и умной девушкой. Только уже не буду так торопить события. Пусть все произойдет само собой... как ты считаешь? Гарри? Гарри? Ты спишь?
Темнота не ответила.
- Спокойной ночи, Гарри. – Герман улегся поудобней, и через пару минут уже провалился в глубокий сон.
Гермиона была счастлива. Наверное, впервые после попадания в нее заклятья Волдеморта она ощущала себя по настоящему свободной и... да – счастливой. Она, Рон и Гарри снова были вместе. Причем, соскучившись по обществу друг друга, они теперь почти не расставались. Гермионе казалось, что она вернулась домой после долгого отсутствия. Ее романтические чувства к Рону если и не исчезли окончательно, то уж точно сильно притупились. А дружеские чувства доставляли истинную радость и покой. Рон тоже смог позабыть свою влюбленность и вовсю наслаждался дружбой, а Гарри и вовсе светился от счастья. Джинни даже как-то пошутила, что еще немного, и он точно взлетит.
Воссоединившееся Золотое трио, естественно, стало причиной целой волны слухов, сплетен и перешептываний за спиной. Но самих виновников это ничуть не расстраивало и не волновало. Они всюду ходили вместе как приклеенные, наслаждаясь каждой минутой общения друг с другом. Вскоре к Золотому трио присоединилась Джинни, которая, наконец, смогла пережить свой разрыв с Гарри и простить его. А вслед за Джинни подтянулись Невилл и Луна. Гермионе казалось, что ее жизнь, в которой несколько месяцев преобладал серый цвет, теперь искрилась и переливалась всеми цветами радуги. А когда состоялся последний матч по квиддичу, и Гриффиндор выиграл кубок школы, счастью уже просто не было предела, и даже неуклонно приближающиеся выпускные экзамены больше не казались такими страшными. К ТРИТОНам готовились все вместе. И, наверное, поэтому обычно нудный, трудный и изнурительный процесс подготовки тоже доставлял радость и удовольствие. К тому же сразу после экзаменов должен был состояться Выпускной бал, и мысли студентов снова и снова устремлялись к этому знаменательному событию.
Гермиона сдержала данное самой себе слово – быть внимательней по отношению к Гарри. Собственно говоря, для этого ей даже не пришлось прикладывать каких-либо усилий, ведь Гермиона всегда была очень внимательна к обоим своим мальчишкам, просто последнее время стресс из-за смены пола, навалившиеся в связи с этим проблемы, и разрыв с любимым отнимали все ее внимание. Но теперь, когда она более-менее свыклась со своим новым положением и они с Роном снова стали друзьями, все вернулось на круги своя.
Гермиона снова поразилась тому, как она могла, постоянно находясь рядом с Гарри, абсолютно не замечать произошедшие с ним изменения. И дело было не только в потере веса. Благодаря квиддичу Гарри всегда отличался спортивным телосложением, но теперь он, похоже, увлекся спортом еще больше: подкачал мускулатуру и пресс, да еще умудрился загореть на весеннем солнце. Гермиона, переодеваясь перед сном в полутемной спальне, не имела привычки разглядывать своих соседей по комнате, и ванная у нее была отдельная, так что, когда она увидела своего друга при свете дня в раздевалке после квиддичного матча, она была сильно удивлена. Тело Гарри выглядело просто потрясающе! Наверняка он делает это, чтобы понравиться девушке, в которую влюблен, хотя Гермиона считала, что у Гарри и так все было в порядке с внешностью, она не могла не признать, что результат получился действительно сногсшибательный. В пользу версии о девушке говорил и тот факт, что Гарри теперь подолгу торчал по утрам у зеркала, пытаясь привести в более-менее надлежащий вид свои волосы, хотя результат и трудно было заметить, все-таки в целом его прическа стала выглядеть аккуратнее. Еще одним приятным сюрпризом для Гермионы стал тот факт, что Гарри очень сильно подтянулся по многим предметам, он часто бывал в библиотеке и учителя его хвалили.
А еще Гермиона заметила, что Гарри часто краснеет и смущается, находясь рядом с ней. Сначала Гермиона решила, что Гарри просто еще не привык воспринимать ее как парня, но тут же отмела эту мысль: прошло уже больше полугода. Гарри давно уже должен был привыкнуть. Все привыкли. Невилл, правда, еще иногда называл ее женским именем, но тут же исправлялся. А все остальные, включая Гарри, звали ее «Герм», полное имя – Герман, почти никто не употреблял, но с другой стороны, она тоже не звала мальчишек полными именами: Рональдом и Гарольдом. Значит, причина странного поведения Гарри заключалась не в этом. Тогда, скорее всего, это чувство вины. Гарри, видя, как тяжело пришлось Гермионе, обвинял себя, поскольку Гермиона получила заклятье предназначавшееся ему. Придя к такому выводу, Гермиона решила поговорить об этом с Гарри, и убедить друга, что она не жалеет о принятом решении, и снова поступила бы точно также, что это ее выбор и его вины здесь нет. Но разговоры ни к чему не привели, Гарри только начал еще больше нервничать и краснеть, и закончилось все тем, что вид у Гарри стал совсем уж виноватый. Гермиона решила отступить и дать ему время успокоиться, пообещав себе, что обязательно возобновит этот разговор, а пока пусть лучше готовится к экзаменам и поменьше отвлекается.
Странно, но новость о том, что Рон собирается пригласить на Выпускной бал Луну, совсем не огорчила Гермиону. И это уж точно не было неожиданностью. Гермиона замечала, что в последнее время Рон стал все чаще появляться в компании этой рейвенкловки, и его прежнее насмешливо-несерьезное отношение к ней сменилось доверительным, а вскоре и откровенной симпатией. И Луна, похоже, отвечала ему взаимностью. Гермиона ожидала, что это всколыхнет ее чувства к Рону с новой силой, и причинит ей боль, однако ничего подобного не произошло. Конечно, Гермиона почувствовала «легкий укол ревности», когда узнала новость, но это почти сразу прошло.
Гермиона была очень благодарна Рональду за то, что узнала эту новость первой и лично от него. Рон очень нервничал, когда попросил ее задержаться на минутку после Истории Магии, рассказал, что подумывает пригласить на бал Луну, спросил, не против ли Гермиона, и заверил, что если она все-таки против, то он не станет приглашать Луну, потому что чувства Гермионы для него важнее. Гермиона была очень тронута этой речью, и, не желая портить Рону праздник, сказала, что она, конечно же, не против и рада, что Рон выбрал именно Луну, потому что она хорошая и умная девушка. Рон действительно был ужасно рад, что Гермиона так отреагировала на его просьбу, а Гермиона была рада за него.
Когда он ушел, и Гермиона осталась один на один со своими мыслями, то вдруг с удивлением поняла, что и правда не против того, чтобы Рон встречался с Лавгуд. Если бы пришлось выбирать среди всех девушек Хогвартса, Гермиона бы, скорее всего, выбрала именно ее, ведь Луна была не просто посторонней девчонкой, она была их боевой подругой, начиная с ОД, участвовала в битве в Министерстве. Гермиона, Гарри, Рон, Луна, Невилл и Джинни очень сблизились за последние годы и стали командой. Так что Луна действительно была прекрасным выбором – не болтушка и не кокетка, как Лаванда или Парватти, которые кажется только и занимаются тем, что болтают без умолка о парнях и тряпках, сплетничают и строят глазки. Луна умная, не зря же она учится в Рейвенкло, смелая и преданная, что не раз доказывала. Гермиона пришла к выводу, что она действительно рада за Рона и Луну и от души желает им счастья.
В тот же вечер Невилл пригласил на балл Джинни. И та согласилась. Гермиона еще на четвертом курсе заметила один парадокс: Невилл, такой застенчивый с учителями, столько лет до жути боявшийся Снейпа, такой скромный и немного недотепистый, всегда становился спокойным и уверенным в себе, когда дело касалось девушек. Тогда, перед Святочным балом во время Тремудрого турнира, Невилл первый из всех мальчишек пригласил девушку на балл. Кстати, тогда это тоже была Джинни. Гермиона вспомнила, как с некоторой завистью наблюдала тогда за Невиллом. Он вел себя уверенно и спокойно, был очень обаятельным и настоящим джентльменом, прекрасно ухаживая за своей дамой. Так вот парадокс заключался в том, что у Гарри все было с точностью до наоборот. Гарри не боялся Снейпа, не робел перед другими учителями, спокойный и собранный, а про смелость его вообще можно было легенды слагать, вспоминая все его приключения с первого курса. Но как только дело касалось девушек, на Гарри жалко было смотреть: он совершенно терялся, не мог связать двух слов, у него все начинало валиться из рук, а на лице появлялась идиотская улыбка.
Гермиона взглянула на Гарри, сидящего возле камина с учебником по Трансфигурации. Он еще никого не пригласил, и Гермиона сильно сомневалась, что он на это решится в ближайшие несколько недель. Гарри, будто почувствовав, что на него смотрят, повернул голову и, встретившись взглядом с Гермионой, тут же покраснел и застенчиво улыбнулся. Гермиона ободряюще улыбнулась в ответ, но мысленно покачала головой, справедливо рассудив, что ее дружеский долг заключается в том, чтобы немного помочь бедняге. Нет, она, конечно, не собиралась лезть в его жизнь, но немного помочь она просто обязана. Тем более что времени у нее полно, ведь сама Гермиона никого приглашать не собиралась. Хватит с нее опыта с Лавандой. Идти на Выпускной бал одной, конечно, не очень весело, но лучше уж быть одной, чем в компании какой-нибудь романтично настроенной особы. После того памятного поцелуя с Лавандой в Хогсмиде, Гермиона твердо решила, что больше не поцелуется с девушкой, пока не будет абсолютно уверена, что испытывает к ней более-менее серьезные чувства.
Кстати о чувствах. Неплохо было бы узнать, что это за таинственная девушка, в которую влюблен Гарри. Наверняка она встречается с кем-нибудь другим, а Гарри такой нерешительный, если ему не помочь, то он так и будет просто смотреть на нее издалека, а на бал опять пойдет с первой попавшейся девушкой. А ведь это не просто какой-то очередной праздник, это Выпускной бал! Заканчивается их последний год в Хогвартсе, и кто знает, когда еще Гарри представится шанс открыть этой девушке свое сердце? Нет, такую возможность нельзя упускать. Надо поскорее узнать, кто она, и обязательно сделать так, чтобы она пошла на балл с Гарри. У самого Гарри спрашивать, естественно, нельзя. Во-первых, он, скорее всего, не признается, а во-вторых, будет против Гермиониного вмешательства и только начнет нервничать и стесняться еще больше. Надо действовать очень деликатно. Для начала, правда, придется спросить у Рона, а если и он тоже не знает, кто она, то понаблюдать за Гарри, и вычислить таинственную девушку самой.
Рон, как и предполагала Гермиона, ничего о тайной влюбленности своего друга не знал, и Гермиона начала внимательно наблюдать за Гарри: на кого он часто смотрит, как реагирует на ту или иную девушку. Но как ни старалась Гермиона, за две недели слежки она ни на йоту не приблизилась к разгадке этой тайны. Выпускной бал все приближался, а Гарри ни кого особого внимания не обращал, сосредоточенно готовился к экзаменам... и, вероятно, заметил ее интерес к своей персоне, потому что Гермиона все чаще ловила на себе его взгляд, но стоило ей поднять глаза, как Гарри тут же смущенно отворачивался и краснел как помидор. Гермиона подумала, что в последнее время цвет лица Гарри все чаще напоминает гриффиндорский флаг.
Mr Z Ага! Кажется отношения постепенно начинают обретать очертания. Выпускной бал, так сказать, романтика... Ждем развития! Вопросик: сколько планируется глав?
Clarens Хороший вопрос... я, собственно говоря, планировал сам сюжет, а уж во сколько глав он вместится... Но кое-что могу сказать точно: КОНЕЦ БЛИЗОК!!! МУАХАХАХА!!! в смысле дело идет к развязке
Очень хотелось написать раньше, но не было возможности(((((((((
Mr Z пишет:
цитата:
Делаю я это специально для Веры
Спасибо, мне было очень приятно прочесть эту фразу!
Бета конечно нужна, но можно пока и без нее. Уж больно интересно прочесть продолжение. Герои очень каноничны, легко представить подобное развитие событи))
Пост N: 665
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 18.03.07 06:20. Заголовок: Re:
да, муза иногда посмотрит на творенье автора, схватится за голову и убежит насовсем... это я про себя и свои тонны заброшенных на середине фанфиков. некоторые даже заброшены до того, как были начаты.
Начались экзамены, и Гермионе поневоле пришлось отвлечься от Гарри и уделять больше внимания учебе. Как и во время сдачи СОВ, принимала экзамены и оценивала результаты специальная комиссия, но на этот раз все было еще серьезней, ведь от результатов ТРИТОН напрямую зависело будущее – только достаточно высокие оценки позволят получить профессию, о которой мечтаешь.
Гермиона, остановившая свой выбор на профессии Аврора, просиживала в библиотеке до закрытия, и не одна она. Гарри, Рон, Луна и Невилл готовились к экзаменам вместе с ней. Гермиона быстро оценила плюсы такой коллективной подготовки: во-первых, знания Луны были довольно обширны, и они всегда могли проверить друг друга, к тому же Луна почти полностью взяла на себя контроль над процессом подготовки Рона, что сэкономило Гермионе кучу времени и позволяло помогать Гарри и Невиллу. К слову, Гарри помощь была почти не нужна - он действительно сильно подтянулся в учебе за последний год, за что Гермиона не преминула похвалить его несколько раз. Гарри на это реагировал смущенным бормотанием и сменой окраски на нежно-розовый. Невиллу же требовалось гораздо больше внимания, особенно в Зельях, однако в Защите от Темных Искусств он разбирался совсем неплохо, а уж в Гербологии ему и вовсе не было равных. Гермиона даже подумала, что в знании этого предмета он ее все-таки переплюнул.
Экзамены всегда плохо влияют на психику студентов: кто-то замыкается в себе, кто-то становится слишком раздражительным. Большинство хогвартцев ходили бледные и тряслись как осиновые листья. Мадам Помфри заготовила галлоны успокаивающих и снимающих стресс и нервное напряжение зелий, а также горы шоколада. Дни были словно наэлектризованы от кипящих эмоций. Они то неслись с бешенной скорость, то медленно, как будто нехотя, сменяли друг друга. Один за другим остались позади все экзамены, кроме трансфигурации.
- Почти отстрелялись,- устало улыбнулась Гермиона, и Гарри счастливо улыбнулся в ответ. Рон, Луна и Невилл, выросшие в семьях чистокровных волшебников и плохо знакомые с миром магглов только недоуменно переглянулись. - Чего? – Неуверенно переспросил Рон. - Неважно, – Пожала плечами Гермиона. Ее обычная страсть к объяснениям слегка приугасла после недель подготовки к экзаменам. Хорошо, что у нее есть Гарри, которому не нужно объяснять значение таких простых «маггловских» выражений. Она снова взглянула на Гарри, и ей почему-то показалось, что и он подумал о том же.
На завтра был назначен последний экзамен. Студенты лихорадочно шуршали конспектами и увлеченно рылись в пыльных фолиантах, стараясь повернуть мысли в рабочую колею и не отвлекаться на радужные мечты о предстоящем Выпускном бале и настоящей свободной взрослой жизни. Даже строгая мадам Пинс не могла сегодня угомонить галдящих студентов. Когда Гермиона, оставившая тщетные попытки сосредоточится среди такого шума, вернулась в гриффиндорскую башню, то обнаружила, что и гостиная тоже до отказа набита галдящими студентами, большая часть которых уже отбросила в сторону учебники и увлеченно обсуждала предстоящий бал. Девчонки наперебой хвастались друг дружке расцветкой и вышивкой своих бальных платьев, обсуждали, какую прическу сделают и все прочее в этом духе. Гермиона поймала себя на том, что немножко им завидует. Выбор бального наряда – дело, конечно, хлопотное, и уж куда проще мальчикам, а теперь и ей самой – просто парадная мантия и никаких забот, но женская душа Гермионы тосковала по этой предпраздничной суете, в которую всегда превращается выбор платья, туфелек, украшений, аксессуаров, макияжа и прически.
Чтобы не отвлекаться и не расстраиваться по пустякам, Гермиона поднялась в спальню, удобно устроилась на кровати, обложившись со всех сторон книгами и конспектами, и попыталась снова погрузиться в подготовку к трансфигурации. Но ее мысли упорно вертелись вокруг предстоящего праздника. Завтра экзамен, затем пара дней, чтобы отоспаться, отдохнуть после изнурительных экзаменов и докупить все необходимое в Хогсмиде а потом бал… а Гарри так до сих пор никого и не пригласил, а Гермионе все никак не удается выяснить личность его таинственной возлюбленной. И от этого было такое чувство, будто она подводит друга, ей так не хотелось, чтобы он пошел на бал один или с какой-нибудь случайной девушкой, ей хотелось, чтобы Гарри был счастлив.
Гермиона настолько погрузилась в свои мысли, что вздрогнула от неожиданности, когда дверь в спальню открылась.
- Извини, не хотел тебе мешать. Ты не против, если я зайду? – Гарри неуверенно топтался у двери. - Что ты, нет, конечно. Входи, – улыбнулась Гермиона.
Гарри нервно улыбнулся, сунул руки в карманы, подошел к кровати, на которой расположилась Гермиона, и аккуратно присел на самый краешек, еще раз нервно улыбнулся, покраснел и отвел взгляд. Такое поведение насторожило Гермиону.
- Гарри, с тобой все в порядке? Что-нибудь случилось? - Да... то есть, нет... нет, я просто.... я хотел с тобой поговорить!
Что-то точно было не так. Теперь Гермиона была в этом просто уверена. - И о чем же ты хочешь со мной поговорить? - ... - Гарри? - О Выпускном бале... - А!
«Он наконец-то решился пригласить ту девушку, и теперь ему нужна моя помощь». - Гермиона устроилась поудобнее и приготовилась выслушать друга. Однако Гарри не торопился пускаться в откровения. Он только нервно сглотнул и продолжил внимательно изучать свои ботинки. Гермиона вежливо ждала, пока он соберется с мыслями. Но время шло, а Гарри все молчал. А его лицо становилось все краснее и краснее, даже уши покраснели. Гермиона поерзала, пытаясь привлечь его внимание, кашлянула, но он только втянул голову в плечи и еще упорнее уставился на свои ботинки. Терпение Гермионы подошло к концу.
- Гарри?
Он сделал глубокий вдох, повернулся к Гермионе и, глядя куда-то поверх ее головы, быстро протараторил:
- Тыпойдешьсомнойнабал? - Э-э-э... что? Я не совсем... ты не мог бы повторить еще раз?
Гарри покраснел еще сильнее, хотя Гермиона думала, что это уже не возможно, снова сглотнул и, глядя Гермионе прямо в глаза, сказал немного дрожащим голосом:
- Герман, ты пойдешь со мной на Выпускной бал?
Гермиона моргнула и уставилась на красного, сидящего в неестественной напряженной позе Гарри. Потом моргнула еще раз. А потом закрыла лицо руками.
- О, Гарри. Гарри-Гарри... нет. Нет! Я не пойду с тобой на бал.
Вся краска моментально схлынула с лица Гарри, плечи поникли, он закусил губу и снова устремил свой взгляд на ботинки.
- Гарри, не пойми меня неправильно: я очень ценю твой поступок, но не могу согласиться на это. Ты и так уже достаточно для меня сделал. - Что? – Гарри удивленно вскинул голову. - Ты все это время был рядом, помогал и поддерживал. Я очень благодарен тебе, Гарри, и я просто не могу больше злоупотреблять твоим терпением. - Это не так... – начал было Гарри, но Гермиона не позволила ему закончить. - Нет, дай мне сказать. Я был так увлечен собственными проблемами, что совсем не обращал внимания на то, как тяжело тебе приходится. А ты ни разу не пожаловался и изо всех сил старался помочь мне освоиться в новом теле, все время был рядом. Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал, но теперь я уже достаточно самостоятелен. И больше нет никакой надобности меня опекать. - Я вовсе не... - Я знаю, что ты хочешь сказать, но я теперь в полном порядке. И я иду на бал один совсем не потому, что боюсь кого-нибудь пригласить, и мне вовсе не будет одиноко, я вполне самодостаточен и без труда найду, чем себя занять. Тебе нет необходимости торчать возле меня и лишиться из-за этого праздника. - Я не... - Тебе пора наконец заняться собственной личной жизнью. Пригласи на бал девушку, которая тебе нравится, и проведи замечательный вечер. - Но Герм... - Нет! Хватит изображать из себя мою няньку. Я не позволю тебе пожертвовать своим Выпускным балом! - Но я не жертвую! Я правда... - Нет, Гарри! Это будет слишком нечестно по отношению к тебе! - Но я хочу пойти с тобой! - Даже слушать это не хочу! И не пытайся меня убедить! Ты сейчас же пойдешь и пригласишь на бал...
Слишком взбудораженная спором Гермиона даже не сразу сообразила, что происходит. Горячие обветренные губы прижались к ее собственным, лишив возможности говорить. Гарри крепко зажмурился, и не дышал, словно это был не поцелуй, а прыжок в глубокий бассейн. А Гермиона сидела с широко распахнутыми глазами замерев как статуя и удивленно рассматривала находящиеся в миллиметре от нее лицо Гарри. В голове была одна единственная мысль: «Гарри меня целует?»
Наконец Гарри отстранился, открыл затуманившиеся глаза, встретился взглядом с Гермионой и покраснел до кончиков ушей.
- Я, правда, очень хочу пойти на бал с тобой, – еле слышно пробормотал он. – Только с тобой, – добавил он через мгновенье. - ...А... а как же та девушка? – неуверенно промямлила Гермиона. - Какая девушка? – удивился Гарри. - Ну, та... в которую ты влюблен? - ??? - Ты сказал Джинни, что расстаешься с ней, потому что понял, что по-настоящему влюблен в другую девушку. - Я не сказал «в девушку». - А... понятно. И как давно ты... - Влюблен в тебя? С тех пор как ты стала парнем. Точнее с того вечера в этой самой спальне для мальчиков, когда в первый раз увидел тебя...э-э-э... без рубашки... – Гарри в очередной раз покраснел и осторожно смени позу, подтянув колени к груди. - Э-э-э... Гарри...? Ты... гей? - ...да... нет... я не знаю... - Тебя раньше мужчины привлекали? - Нет! То есть я хочу сказать, я не подглядывал за ребятами в душевой или что-то в этом роде... но когда я увидел молодого Сириуса в думоотводе Снейпа, то подумал, что он очень-очень красивый.(Я знаю, что Гарри обещал Снейпу, что он никому об увиденном воспоминании не расскажет, но давайте будем считать, что он все-таки нарушил это обещание, кстати, моя Бета сказала: «...мне тоже слабо верится, что он (Гарри) может что-то настолько поразившее его держать в тайне от лучших друзей» и я с ней полностью солидарен ) Парни ведь не должны так думать о других парнях? Но потом мне понравилась Чжоу. И... и еще я думал, что Седрик тоже красивый. А после того как он погиб, мне часто снились кошмары об этом, и я звал его во сне, тогда Дадли стал издеваться надо мной, обзывая... педиком, он притаскивал всякие журналы с уродливыми голыми мужиками в коже и с наручниками и... и это было так отвратительно... а потом мне понравилась Джинни. Очень сильно. Я думал, что влюбился в нее, но когда ты стала парнем, и я... я понял, что все, что я чувствовал до этого, было лишь симпатией, потому что мои чувства к тебе - это совсем другое. Это серьезно и навсегда. Я никогда раньше не чувствовал, что хочу быть рядом с кем-то всю жизнь... каждую секунду своей жизни... Герм? - А раньше, когда я была девочкой? Ты что-нибудь подобное ко мне чувствовал? - Нет. Мне всегда было хорошо с тобой, но я... наверное просто не воспринимал тебя...э-э-э так. - Понятно. - Герм? Ты думаешь, что все это плохо и неправильно? Ты на меня сердишься? - Нет, Гарри, конечно нет. Я не считаю, что это плохо. А даже если бы я так и думал, все равно на тебя бы не рассердился. - Правда? - Правда. - Ты пойдешь со мной на бал? - Думаешь, это хорошая идея? Я хочу сказать, начнутся всякие разговоры, сплетни... – неуверенно начала Гермиона, все еще не отошедшая от шока после обрушившихся на нее новостей. - Я тебе совсем не нравлюсь, да? – тихо прошептал Гарри, снова глядя на свои ботинки и комкая в руках край мантии. - Гарри... – неуверенно начала Гермиона, она пока не была уверена, как ей реагировать на все вышесказанное. - А я так хотел тебе понравиться... – продолжил Гарри, словно и не слыша ее. - Когда ты перестал убиваться из-за Рона, я подумал, что, может быть, ты обратишь на меня внимание, но ты начал встречаться с Лавандой. Ты был с ней таким нежным и внимательным. Я подумал, что ты в нее влюбился. Я не мог себе места найти, я думал, что потерял тебя. А потом, ты порвал с ней и сказал, что она тебе совсем не нравилась, я решил, что это мой шанс. Я похудел и спортом занялся, и учился усиленно, и даже прическу делал... но ты никогда меня не замечал, относился только как к другу, а мне все не хватало смелости подойти и признаться...
И сердце Гермионы растаяло.
- Гарри, – осторожно позвала она.
Когда он поднял голову, и на Гермиону уставились несчастные зеленые глаза, она колебалась лишь мгновение.
- Я с удовольствием пойду с тобой на Выпускной балл, Гарри.
Но я обещал одному товарищу, что напишу про секс... точнее "красивую постельную сцену" (в меру своих скромных возможностей разумеется) и дотяну ее до рейтинга "R".
Правда я не уверен, что моя Бета меня поддержит в этом и поэтому, наверное, здесь я ее (в смысле главу, а не Бету ) не выложу.
Но зато точно выложу в другом месте, а здесь ссылку оставлю... вот...
Пост N: 674
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 20.03.07 02:19. Заголовок: Re:
Вера зачем еще? все всё объяснили, всё дальше ясно и банально. в таких случаях делают сиквелы-драбблы, маленькие сценки из счастливой семейной жизни. ну или новые приключения какие-нибудь - тогда уже большой сиквел.
Mr Z я попробую выдержать R-сцену не обещаю ничего. трудно их писать, не делая ошибок в физиологии, не допуская постоянных повторов и не скатываясь к медицинским терминам, или матерным, или терминам дамских романов... так что велика вероятность, что я не смогу ничего сделать, кроме как написать большими красными буквами "все фтопку!"
Как минимум, можно попробовать описать Выпускной бал, романтика, поцелуи под луной... что-то меня понесло. Ну в общем, можно сказать еще пару слов перед тем, как окончательно закончится их пребывание в Хогвартсе.
А рисковая у меня, однако, Бета! Даже уговаривать не пришлось
outside flo пишет:
цитата:
их писать, не делая ошибок в физиологии, не допуская постоянных повторов и не скатываясь к медицинским терминам, или матерным, или терминам дамских романов...
Абсолютно согласен! Поэтому я тоже долго не соглашался , но меня пнули по профессиональной гордости "Фикрайтер я, или где?!" так что будем постараться избежать всех этих штампов
всё дальше ясно и банально. в таких случаях делают сиквелы-драбблы, маленькие сценки из счастливой семейной жизни. ну или новые приключения какие-нибудь - тогда уже большой сиквел.
А вот и не угадали это будет продолжение развития событий - подведение отношений Гарри и Гермионы к логическому финалу(взаимности чувств). Вы же не думаете, что раз Герм согласилась пойти с ним на бал, то сразу в него и влюбилась, нееееет это процесс долгий и нудный Я постораюсь обосновать возникновение у Гермионы чувств к Гарии, вот
Вы же не думаете, что раз Герм согласилась пойти с ним на бал, то сразу в него и влюбилась, нееееет это процесс долгий и нудный
Нет, разумеется нет. На данном этапе Гермиона скорее всего испытывает сочувствие к другу, растерянность от его признания, хотя, возможно, она и польщена. О любви речи еще не идет. Но если вы продолжаете описывать дальнейшее зарождение взаимных чувств, то это просто чудесно!
Пост N: 677
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 21.03.07 23:14. Заголовок: Re:
Mr Zemleroйka пишет:
цитата:
А вот и не угадали это будет продолжение развития событий - подведение отношений Гарри и Гермионы к логическому финалу(взаимности чувств). Вы же не думаете, что раз Герм согласилась пойти с ним на бал, то сразу в него и влюбилась, нееееет это процесс долгий и нудный Я постораюсь обосновать возникновение у Гермионы чувств к Гарии, вот
не, я не люблю логических концов. я люблю открытые. вот тут мне кажется логичным, если бы Герман остался с Гарри и сказал типа "я постараюсь тебя полюбить, я хочу чтобы ты был счастлив". а потом еще можно забацать сиквел, где он все-таки уходит от Гарри, а потом возвращается, кто-нибудь из них кого-нибудь спасает, и любовь навсегда... но я ж не соавтор, так что делай как считаешь нужным кстати, мы же на "ты"
Пипл, у меня хорошие новости! Я только что закончил девятую главу, но до секса в ней дело так и не дошло, а это значит... что глав будет десять!!! Ура мне
Глава получилась вполне приличная - немного романтики и пара поцелуев, так что я ее выложу здесь.
всем кажется, что Джинни не подходит Гарри, а может все иначе..., а?
О! Хоть один единомышленник! Я вот тоже никак не въеду, чем это милое рыжее создание не угодило фанатам Гарри По-моему, она ему прекрасно подходит, такой пупсик (Джинни, в смысле )
Вопреки опасениям Гермионы, их с Гарри совместное появление на балу не породило ни слухов, ни сплетен. Вероятно, студенты настолько привыкли видеть их вместе, что им просто и в голову не пришло, что этот парный выход был чем-то особенным.
Праздник шел своим чередом: поздравления, угощения, танцы. Они с Гарри держались как обычно – по-дружески. Только когда никто не смотрел в их сторону, Гарри пару раз несмело взял Гермиону за руку.
На небе забрезжили первые рассветные лучики. Выпускной бал подходил к концу. На засыпанной блестками и конфетти танцплощадке кружилось несколько опьяненных пуншем и любовью парочек, остальные выпускники либо ушли встречать восход на Черное озеро, либо мирно посапывали за опустевшими столами.
Гарри и Гермиона, держась за руки, тихонько брели к озеру позади всех. Многочасовой шумный праздник порядком утомил ребят, и Гермиона время от времени чуть встряхивала головой, чтобы отогнать сонливость. Неожиданно Гарри потянул ее куда-то в сторону. Она не посмела ничего спросить, повинуясь прижатому к губам пальцу, и последовала за ним. Они беззвучно прошмыгнули мимо старого поваленного молнией дерева, мимо большого валуна, поросшего мхом с одной стороны, и оказались на небольшой полянке, окруженной со всех сторон цветущими розовыми кустами. Буквально в нескольких метрах были открытые настежь окна Большого зала и сюда доносились аккорды вальса. Гарри повернулся к Гермионе и, застенчиво улыбнувшись, пригласил на танец. Сонливость как рукой сняло. Гермиона была действительно приятно удивлена.
Они встали рядом. Гарри осторожно положил руку на талию Гермионы и его щеки чуть покраснели. Пара начала медленное движение в такт музыке. Но Гарри, похоже, не столько наслаждался танцем, сколько старался припомнить па и не наступить Гермионе на ноги. Последнее ему особенно плохо удавалось, и он еще больше краснел и непрерывно извинялся. Гермиона, наконец, остановила эту пародию на танец. На лице Гарри снова появилось несчастное выражение, но Гермиона не оттолкнула его, а всего лишь предложила:
- Давай, я поведу?
Гарри закусил губу, и нервно кивнул. Они поменялись ролями. Теперь все стало гораздо проще и удобнее. Гермиона, которая в своем новом воплощении была выше Гарри примерно на полголовы, гораздо лучше подходила на роль ведущего партнера. Она задавала темп танца, а Гарри легко повторял за ней все движения. Сначала он был немного напряжен, все еще боясь ошибиться, но потом, видя, что у него прекрасно получается, полностью отдался музыке и даже прикрыл глаза, наслаждаясь процессом.
Они танцевали без остановки несколько танцев подряд и даже немного устали. Но останавливаться не хотелось, поэтому вальс постепенно свелся к медленному топтанию на месте в объятиях друг друга. Гарри положил голову на плечо Гермионы и просто наслаждался ее близостью. А вот Гермиона усердно думала и копалась в себе, пытаясь понять: хорошо все происходящее или плохо, почему она не догадалась о влюбленности Гарри, что сама чувствует в сложившейся ситуации, и предугадать дальнейшее развитие событий. Размышления Гермионы прервал едва слышный шепот где-то у основания ее шеи:
- Я люблю тебя, Герм...
Выпускники проснулись ближе к вечеру. Последний ужин в Большом зале, прощание со ставшим таким родным Хогвартсом и последняя поездка на Хогварт-Экспрессе. Вчерашние школьники, словно повзрослевшие птенцы, разлетелись из-под заботливого крыла профессоров во взрослую жизнь.
Дом на площади Гриммо 12 встретил их привычной мрачной атмосферой. После исчезновения Волдеморта орденцы здесь появлялись редко, и он в основном пустовал. Однако теперь, с приездом Гарри, обозначилась новая цель – найти хоркруксы, поэтому штаб Ордена Феникса снова был полон народа. Суетилась миссис Уизли, сновали повсюду неугомонные близнецы, громко смеялась Тонкс, о чем-то сосредоточенно беседовали Артур, Ремус и Кингсли, визгливо орал на непрошенных гостей портрет миссис Блэк.
Приехавших ребят разместили по комнатам, причем Гермионе на этот раз досталась отдельная спальня, чему та была несказанно рада – хоть немного покоя в этом сумасшедшем доме. На ужин собрался весь орден во главе с МакГонагалл. Теперь, когда непосредственная угроза Волдеморта миновала, атмосфера за столом была скорее праздничной, чем деловой. Все поздравляли Рона, Гермиону и Гарри с окончанием Хогвартса, много разговаривали, смеялись и шутили. Гермиона вполне наслаждалась вечером, пока один из близнецов не переключил на нее свое внимание. Заговорщицки подмигнув брату, он наклонился к ней и громко поинтересовался, как у нее обстоят дела на личном фронте и не нашла ли она себе девушку. Гермиона подавилась соком, покраснела и едва поборола желание взглянуть на Гарри. Миссис Уизли зашикала на близнецов, но они, похоже, и не собирались униматься.
- Да ладно, Герм, здесь же все свои. Признайся! - Жаль разочаровывать тебя, Фред, но я пока никого не нашла, - Гермиона напустила на себя невозмутимый вид, но уже едва сдерживалась, чтобы не посмотреть на Гарри. - Зато Рон нашел! – Вдруг громко объявила Джинни, и тем самым спасла Гермиону от всеобщего внимания, так как оно сразу переключилось на Рона.
Гермиона, воспользовавшись этим, тут же взглянула на Гарри. Он сидел красный как помидор, и с трудом смог выдавить из себя слабую улыбку.
- Так, так, так, и кого же нашел себе наш Ронни? – Расцвел Джордж.
Рон, покрасневший так, что даже веснушки исчезли, гордо вскинул голову:
- Я встречаюсь с Луной! - Ты имеешь в виду Луну Лавгуд? Ту самую у которой… - Фрэд выразительно покрутил пальцем у виска. - Да, ту самую Луну Лавгуд! – Рон побагровел, – Ты что-то имеешь против нее?! - У-у-у… - В один голос воскликнули близнецы. - Да тут все серьезно! – Схватился за голову Джордж. - Малыш Ронни влюбился! – Захихикал Фред. - Что это еще за «Луна»? – Засуетилась миссис Уизли? – Это та девочка, что была с вами в Министерстве, когда… ой прости, Гарри, – спохватилась она, – Рон, расскажи мне о ней… - Мама! – Возмущенно воскликнул Рон. - Я же должна знать, с кем встречается мой сын! – не унималась Молли, - Гарри, Герми… - Она хорошая, миссис Уизли, правда, – громко и уверенно сказала Гермиона, и, к всеобщему удивлению, Молли начала успокаиваться. - Почему это она тебя послушала? – надулся Рон, а через секунду добавил: – спасибо, – и смущенно улыбнулся Гермионе, она улыбнулась в ответ.
Гарри, Рона и Гермиону приняли в Орден на следующий день после их приезда на Площадь Гриммо. Но на этом развлечения и закончились. Вычисление хоркруксов оказалась нудной и монотонной работой. Гарри с утра до вечера пересказывал свои «посиделки» с Дамболдором, да «нырял» в омут памяти вместе с Роном, Гермиона обосновалась в библиотеке, в надежде, что среди сотен книг, столетиями принадлежавших темным волшебникам найдется какая-то полезная информация; Ремус, Тонкс, Артур, близнецы и Кингсли осуществляли «разведку боем» - обыскивали предполагаемые местонахождения хоркруксов.
Гермиона порядком уставала за день от бесконечного перелопачивания старинных пыльных книг, и к вечеру просто валилась с ног. Однако едва она оказывалась в постели, как в голову начинали лезть всякие мысли, и она подолгу не могла заснуть. Чаще всего Гермиона думала о Гарри. После Выпускного бала им так ни разу и не удалось толком поговорить – вокруг все время было полно народу. Гермиона вовсю использовала это время, чтобы отойти от шока и как следует все обмозговать.
Занимаясь самоанализом, Гермиона четко осознала одну вещь – она приняла чувства Гарри, они не пугали и не отталкивали ее. Но вот сможет ли она ответить на них? И хочет ли этого? Гарри всегда был для нее другом. Лучшим другом, но не более того. Где-то лет с двенадцати она осознала свою тогда еще детскую влюбленность в Рона, и чем старше она становилась, тем больше крепли ее чувства к Рыжику, поэтому она даже никогда не задумывалась о Гарри как о потенциальном партнере. А ведь он вполне симпатичный, и Гермионе всегда было хорошо рядом с ним. Она очень любила Гарри как друга и готова была отдать за него свою жизнь... она практически сделала это! Но смогла бы она отдать свою жизнь ему? Наверное, да. Гермиона изо всех сил желала Гарри счастья, и если это счастье зависело от нее, она вполне может пойти на небольшую жертву. Ну и что, что ее любовь к нему всего лишь дружеская, это ведь вполне может измениться. Она ведь смогла заставить себя разлюбить Рона, так неужели не сможет заставить себя влюбиться в Гарри?!
Очередной пыльный фолиант заставил Гермиону чихнуть.
- Будь здоров! – в дверях стоял улыбающийся Гарри. - Спасибо, – улыбнулась в ответ Гермиона. – Есть новости? - Пока нет, - вздохнул Гарри. - Вот, я принес тебе описание одного артефакта, нужно найти по нему информацию, – Гарри протянул Гермионе клочок пергамента. - Так, посмотрим... – Гермиона быстро пробежала глазами по строчкам, - Ясно... это, скорее всего, будет в четвертой секции... да, кстати, Гарри, передай вот это Люпину, пожалуйста, – с этими словами Гарри в руки опустился толстый свиток пергамента, - Здесь все, что мне удалось найти о том заклинании, что он спрашивал вчера. - Хорошо, я передам, – Кивнул Гарри. – Я не слишком помешаю, если посижу здесь немного? - Конечно, нет, – улыбнулась Гермиона.
Гарри уселся за большой лакированный стол, заваленный книгами и пергаментами с пометками Гермионы, подпер голову руками и стал наблюдать, как предмет его воздыхания шныряет между высокими стеллажами, левитируя следом за собой все увеличивающуюся стопку книг.
Найдя все что нужно, Гермиона устроилась за столом напротив Гарри, и принялась за работу.
Гермиона почему-то не нашла в себе сил озвучить ответ вслух и лишь кивнула. Гарри приподнялся со своего стула, перегнулся через стол, и осторожно коснулся своими губами губ Гермионы. Нежный и вполне невинный поцелуй. Всего мгновение, и Гарри отстранился.
Когда он открыл глаза и встретился взглядом с Гермионой, она увидела, что его зрачки расширены так, что почти полностью закрывают радужку. «Как будто под кайфом» - промелькнуло где-то на задворках сознания, а потом Гарри неожиданно резко подался вперед и его губы совсем по-другому, жадно впились в губы Гермионы, она и глазом не успела моргнуть, как его язык оказался у нее во рту.
Это было мало похоже на поцелуй. Единственное слово, которое приходило на ум – «голод». Гарри был как одержимый. Казалось, он просто не может насытиться Гермионой. Она попыталась вернуть контроль над ситуацией или хотя бы как-то успокоить его, но это оказалось совершенно невозможно - Гарри был неукротим как лавина. Когда воздух закончился и перед глазами уже начали плясать черные точки, Гермионе едва хватило сил, чтобы оторвать его от себя. Некоторое время на его лице оставалось абсолютно одурманенное выражение, а потом он пару раз моргнул, его взгляд сфокусировался на Гермионе и он сильно побледнел.
- Герм... прости, прости, я не хотел... Я просто... я не сдержался, прости... - Что это было? - Ошарашено спросила Гермиона, перепачканная слюной от носа до подбородка. - Я... прости... – Гарри чуть не плакал, ругая себя за несдержанность.
Однако Гермионе вовсе не было противно или неприятно, да и разве можно было сердиться на эту несчастную мордашку?
- Все в порядке, Гарри, ты просто меня немного удивил.
Гарри поднял на нее глаза, и Гермиона невольно сравнила его с бездомным щенком, настолько беззащитным и уязвимым он выглядел в этот момент.
- Ты не сердишься? – тихонько спросил он. - Нет, не сержусь, – улыбнулась Гермиона и получила в ответ ослепительную улыбку.
В коридоре послышался быстрый перестук каблучков.
- Гарри! Гарри, ты где?! – Джинни распахнув дверь, влетела в библиотеку. – А, вот ты где! Тебя разыскивает мистер Люпин, говорит, что ты должен что-то ему принести. - Спасибо, Джинни, я уже иду, – Гарри подхватил свиток пергамента и, бросив быстрый взгляд на Гермиону, выскочил из библиотеки.
Гермиона, спрятала покрасневшие щеки за книгой и попыталась сделать вид, что читает. Затянувшееся молчание нарушила Джинни:
- Ну как? - Что «как»? – выглянула из своего укрытия Гермиона. - Как развиваются ваши с Гарри отношения? - О чем ты?
Джинни молча смотрела на Гермиону, ожидая ответа.
- И как давно ты знаешь? – вздохнула та. - О том, что Гарри влюблен в тебя – практически с самого нашего с ним разрыва. - Откуда? - Ну, за любимым такие вещи сразу замечаешь. - Ты все еще его любишь?
Джинни чуть пожала плечами.
- Если бы это была очередная Чжоу, я бы ни за что его так просто не отпустила, а так... тут уже ничего не поделаешь. - Ты имеешь в виду тот факт, что он выбрал именно меня, или то, что я – парень? - Я имею в виду, что на меня он никогда не смотрел так, как на тебя. - Мне жаль, что у вас не сложилось, – вздохнула Гермиона.
Джинни снова пожала плечами.
- Что ни случается – все к лучшему. К тому же, никогда не знаешь – где найдешь, а где потеряешь.
Гермиона только кивнула в ответ.
- Мама велела сказать, что ужин будет через полчаса. - Спасибо, Джин. За все.
"- Что это было? - Ошарашено спросила Гермиона, перепачканная слюной от носа до подбородка." (чуть не съел и обслюнявил… дааа, романтично!) - сказала моя Бета. Отвечаю: Это нормально и естественно! Потому что идеально и романтично бывает только в мечтах, ну и еще в женских романах, а в реальной жизни оно как раз так... неаппетитно
И это опять же не конец! - сказал я, (о нет, будут еще слюни?) - ужаснулась Бета. Отвечаю: слюни будут, но немного, зато будет порно!!!
Пост N: 43
Зарегистрирован: 25.03.07
Откуда: Латвия, Рига
Отправлено: 26.03.07 22:16. Заголовок: Re:
Дело тащится к финалу! Так что к месяцу этак к девятому мы увидем целый выводок маленьких Гарриков и Гермион! Между прочим по этому фику кажется, что кто-то несколько ревнует Гарри или даже смотрит на него, как на ненужную блошку...
Ура, Mr Zemleroйka, большое спасибо! Нет, в самом деле, приятно, когда приходить после работы, а тут тебя новая глава любимого фика дожидается. Настроение сразу поднимается! Большая от меня благодарность и шоколадка И за что же вы (или можно "ты"?) Гаррика недолюбливаете? Ну, он конечно, жизнью обиженный и не раз ей долбанутый, но все же... Ох, чует мое сердце, так все придет к тому, что активную роль будет играть Гермиона... Остаюсь в ожидании проды. И порно... Удачи!
И за что же вы (или можно "ты"?) Гаррика недолюбливаете?
Можно "ты" Недолюбливание к этому персонажу возникло у меня после прочтения книг. В фильме Гаррик вроде нормальный пацан, а вот по книге - чистая истеричка
Clarens пишет:
цитата:
Ох, чует мое сердце, так все придет к тому, что активную роль будет играть Гермиона...
Ну и где истеричный Гарри и ОЧЕНЬ озабоченн озадаченная Гермиона? Я могу даже уточнить, где выводок маленьких Гарриков и Гермион, хотя не особо в них верится. Просто уж очень хотелось бы увидеть продолжение. Mr Z Ау!
Ох, нелегкая это работа - из болота тащить бегемота, а также писать порно, хоть рейтинг всего лишь "R". Но я, наконец-то, закончил 10-ю главу и отправил ее Бете. Думаю у Беты имеется запас тапочек и помидорьев непервой свежести , но зато у меня есть каска! И я буду смело прятаться за креслом! Глава получилась большая, так что результат придется подождать.
Получил письмо от Беты по поводу последней главы. Она сказала: "на удивление хорошо написано!" Таможня дала добро! Выкладывать главу буду здесь на форуме , но скорее всего завтра
Clarens, не плакай Прода появится в ближайшие 10 минут , НО будучи в душе садистом , я не выложу всю главу сразу, буду выкладывать ее кусочками и расстягивать ваше удовольствие, читай: "мучить" , потому что, как уже сказала моя Бета: "там еще много спорных вопросов" - корректировать буду
Пока что их отношения не заходили дальше поцелуев и объятий, однако совсем не трудно было заметить, что Гарри хочет большего. Но он никогда не настаивал, понимая, что Герман не испытывает к нему такой же сумасшедшей страсти. Герман просто дал ему шанс завоевать себя и Гарри ни за что на свете не хотел все испортить, действуя слишком напористо. Герман позволял Гарри обнимать себя и сам обнимал его. И для Гарри уже это было сказкой. Они могли провести целый вечер в комнате Германа, целуясь до саднящего ощущения в губах и просто разговаривая. И хотя штаны Гарри едва не рвались от возбуждения, он никогда не предпринимал попыток зайти дальше, решив ждать, пока Герман не будет готов, и сам не проявит инициативу.
Гермиона, после поцелуя в библиотеке переживавшая, что Гарри будет слишком настойчив, успокоилась, видя, что он не собирается предпринимать каких-либо решительных шагов, и их отношения развиваются постепенно. Гермионе нравилось целовать Гарри, нравилось ощущать страстность, с которой он отвечает на ее ласки, нравилось доставлять ему удовольствие. Нравилось видеть, как затуманиваются от желания глаза Гарри, как он облизывает покрасневшие и припухшие от поцелуев губы, шепчет ее имя и снова тянется за поцелуем. Но она пока не готова была переходить к более решительным действиям. Конечно, если бы Гарри вдруг пошел дальше, она бы, скорее всего, его не оттолкнула, но дело в том, что на саму Гермиону близость Гарри не оказывала почти никакого влияния. Гермиона невольно вспоминала начало седьмого курса, когда ей хватало всего одного взгляда в сторону Рона, чтобы возбуждение захлестнуло с головой. Сидеть на уроках с эрекцией было крайне неудобно, и очень трудно сосредоточиться на объяснениях преподавателей. Мысль о том, что и Гарри был в точно такой же ситуации из-за нее, заставила Гермиону улыбнуться.
С Гарри все было совсем не так, как с Роном. Рона она хотела, а Гарри... ей было приятно целовать и обнимать его, но не было даже намека на страсть, в то время как Гарри сходил по Герману с ума, не хотел расставаться с ним ни на минуту, не мог на него насмотреться. Ему все время хотелось к нему прикасаться, держать за руку.
Глядя в светящиеся от любви зеленые глаза, Гермиона иногда злилась на себя: ну почему она не влюблена в Гарри, он такой классный! А иногда, лежа ночью в кровати и глядя в темноту, она думала о том, правильно ли поступает, связывая себя с парнем. Хотя волшебный мир относился к однополым связям гораздо терпимее, чем маггловский, все равно подобные отношения не приветствовались, и в первую очередь из-за снижения уровня рождаемости. К тому же Гермиона всегда мечтала иметь полноценную семью и детей. Пусть не четверых, как хотел Рон, двух для нее было бы вполне достаточно, но, оставшись с Гарри, она лишится такой возможности. Кроме того, еще не известно, как их друг Рон отнесется к таким отношениям между ней и Гарри...
С другой стороны, встречаться с парнем для нее было гораздо естественнее, чем с девушкой. Хоть вырабатываемые ее организмом мужские гормоны и изменили ее взгляды и восприятие многих вещей, женское начало в сознании все равно доминировало. И ей было очень трудно развить в себе симпатию к девушке, как Гермиона уже убедилась на примере Лаванды, а влюбиться в девушку еще сложнее. Гарри она уже любила. Пусть пока только по-дружески, но Гермиона была просто уверена, что пройдет совсем немного времени, и она влюбится в него. С Гарри она чувствовала себя спокойно и уверенно. Рядом с ним не нужно разыгрывать из себя ни мачо, ни джентльмена, можно оставаться самой собой – женщиной в мужском теле, и при этом чувствовать, что тебя понимают и любят.
В мрачном доме на площади Гриммо был праздник. Поводов было целых три. Во-первых, Ордену, наконец, удалось отыскать и уничтожить один из хоркруксов Волдеморта. Во-вторых, это был день рождения Гарри, и, в-третьих, как раз сегодня утром директриса МакГонагалл принесла письма с результатами экзаменов, и эти результаты оказались довольно высокими, что автоматически зачисляло ребят в Академию Авроров.
Весь день орденцы под предводительством Молли Уизли занимались украшением дома и подготовкой праздничного стола, а вечером чуть припоздавший Артур появился в компании Луны Лавгуд, чему Рон был несказанно рад. Луна мотивировала свое появление тем, что собиралась вступить в ряды Ордена, но миссис Уизли сильно подозревала, что настоящей причиной приезда мисс Лавгуд был Рональд. Так или иначе, Луну, как бывшего члена клуба ОД и верную соратницу Гарри Поттера согласились принять в Орден единогласно.
Луну поселили вместе с Джинни, потому что, несмотря на огромные размеры родового поместья Блэков и немалое количество комнат для гостей, для жилья оставалась пригодна лишь небольшая часть дома, которую удалось отчистить и избавить от всяких волшебных паразитов. Джинни была совсем не против соседки по комнате, заявив, что воспользуется этим обстоятельством, чтобы узнать свою будущую золовку получше. И Молли совсем не понравилось, как переглянулись после этого заявления Рон и Луна, но она сочла за лучшее смолчать... по крайней мере, пока.
Вечеринка затянулась за полночь. Сливочное пиво и огневиски текли рекой, столы ломились от разнообразных закусок, в углу блестела разноцветной оберткой куча подарков, старшее поколение вспоминало песни своей молодости, а Джинни и Тонкс лихо отплясывали рок-н-рол. Пользуясь тем, что все гости были заняты, Гарри и Гермиона тихонько выскользнули из гостиной и, взявшись за руки, побежали вверх по лестнице (Бета: «Извини, что я порчу романтику, но так ведь и навернуться недолго =\» Автор: «Гы-гы»). Добравшись до первого пролета, они обменялись быстрым поцелуем и продолжили свой путь. Когда до спальни Гарри и Рона оставалась всего пара метров, Гарри снова притянул Германа к себе и нетерпеливо возобновил прерванную ласку. Гермиона охотно отвечала на поцелуй, продолжая потихоньку отступать к двери в спальню мальчиков. Все еще увлеченно целуясь, они ввалились в комнату и наткнулись прямо на полураздетых Рона и Луну. Обе парочки на мгновение замерли, уставившись друг на друга.
- Мы вас не видели, – сообщила Луна, прикрывая рукой обнаженную грудь и улыбаясь припухшими от поцелуев губами. (Бета: «Интересно, а губы от поцелуев правда опухают? Везде так пишут, но у меня лично никогда такого не было. Если не считать случаев с жесткой щетиной, но тогда они скорее саднили» Автор: «Лично у меня такого тоже не было, но «везде так пишут)))») - Мы вас тоже, – кивнул зардевшийся Гарри, и они с Германом быстро выскочили в коридор. - Проклятье! – воскликнула Гермиона, но Гарри тут же запечатал ей рот поцелуем. – Рон, - прошептала Гермиона, когда поцелуй, наконец, прервался, - он нас увидел. Для него это, наверняка, шок! - Вообще-то он знал. – Прошептал в ответ Гарри жадно целуя Германа в шею. - Знал?! Откуда? - Это я ему сказал. Сразу после выпускного. - И как он... – диалог прервался на поцелуй, - как он отреагировал? - Ну, он сильно удивился. Сказал, что понимает, почему ты это делаешь, в смысле встречаешься с парнем, ты ведь в душе девушка, - Гарри снова переключил свое внимание на шею Германа, - Но не понимает, зачем это нужно мне. – Теперь Гарри нежно целовал щеки Германа, постепенно приближаясь к губам, - Он спросил, был ли я влюблен в тебя-девушку, а когда я сказал, что нет, заявил, что все это ненормально.
Губы Гарри нашли рот Германа, и в коридоре на пару минут воцарилась тишина, прерываемая лишь тихими чмокающими звуками.
- ...А дальше? – выдохнула Гермиона. - А дальше я сказал, что он первый, кому я об этом рассказал, что доверился ему как своему лучшему другу, и что очень надеюсь на его поддержку, и он успокоился. - И все? - Нет, еще он взял с меня слово, что я сделаю тебя счастливым.
Гермиона улыбнулась, и Гарри немедленно воспринял эту улыбку как приглашение для очередного поцелуя. Гермиона нежно перебирала пальцами непослушные черные волосы, и Гарри, словно котенок, тянулся за ее рукой. На лестнице послышались быстро приближающиеся шаги, и целующаяся в коридоре парочка шмыгнула в первую попавшуюся комнату, которая оказалась спальней Джинни и Луны. Гермиона привалилась спиной к стене, чувствуя невероятное облегчение от мысли, что все проблемы и неприятности с Роном, которые она считала неизбежными, решились сами собой. Не нужно будет ничего объяснять и доказывать. Гарри снова приник к ее губам, и Гермиона с энтузиазмом отвечала на его поцелуй, когда дверь вдруг распахнулась, и в комнату вошли Люпин и Тонкс. Обе пары прекратили целоваться и уставились друг на друга. Гарри напрягся и сжал руку Гермионы. Глаза Люпина обрели осмысленное выражение и начали медленно расширяться от удивления.
- Упс... тут уже занято! – пьяно захихикала Тонкс, - Пардон, ребята! – и она легко вытолкала обалдевшего Ремуса в коридор. - Герм... – обеспокоено начал Гарри, и Гермионе немедленно захотелось изгнать это озабоченное выражение с его лица.
Проявив инициативу, она на этот раз первая поцеловала его, и с радостью почувствовала, как напряжение исчезает, и Гарри снова становится податливым и ластится к ее рукам. Она вложила в этот поцелуй всю нежность и заботу, которую питала к своему другу. Казалось, что Гарри тает в ее руках как воск. Затянувшийся поцелуй пришлось прервать по причине острой нехватки воздуха. Гарри прижимался всем телом, заглядывал в глаза и выглядел абсолютно пьяным толи от сливочного пива, толи от ласк и поцелуев. На нем не было мантии, только рубаха да брюки, и Гермиона прекрасно видела, как сильно он возбужден. Она так и не поняла, что стало причиной ее дальнейших действий: алкоголь, любопытство, или желание доставить удовольствие Гарри, но в следующий момент ее рука легла на его пах.
Гарри резко втянул воздух и замер, уткнувшись лбом в плечо Германа. Он боялся, что это прикосновение было случайным, и что Герман сейчас отдернет руку, извинится и уйдет, но рука все не исчезала. Гарри чувствовал, что его начинает трясти от напряжения, как вдруг рука двинулась – Герман осторожно погладил его через брюки. Бедра Гарри сами собой рванулись навстречу, а с губ сорвался судорожный стон, больше похожий на всхлип.
Гермиона замерла, испугавшись, что сделала что-то не то, но Гарри с силой вцепился в ее плечо, и она услышала тихое «пожалуйста». Гермиона начала осторожно поглаживать Гарри, ощущая, как его тело все больше напрягается, дыхание становится частым-частым, а руки до боли вцепились в ее плечи. Чуть наклонившись, она нежно коснулась губами его виска и прошептала: «Все хорошо».
Рука Германа уже уверенно сжала эрекцию Гарри через ткань брюк, и Гарри больше не смог сдерживать стоны. Его бедра снова и снова подавались навстречу дарящей наслаждение руке, голова откинулась назад, ноги стали, словно ватными, и совершенно отказывались его держать, если бы Герман не прижимал его к себе, обхватив за талию, он бы, наверное, рухнул прямо на пол.
Гермиона никогда раньше не видела Гарри таким красивым, как в этот момент: подрагивающие ресницы, заалевшие щеки, влажные губы. Он дрожал и стонал ее имя, потому что это она дарила ему наслаждение. Гермиона коснулась приоткрытых сладких губ. Гарри был почти на грани. Еще чуточку быстрее. Гарри задрожал сильнее, вскрикнул и обмяк в ее руках. Она сильнее прижала его к себе, нежно поцеловала в лоб. Под рукой на брюках расползалось мокрое пятно. Гермиона вынула палочку и тихонько прошептала: «Эванеско». Руки Гарри обвились вокруг ее шеи.
- Ты в порядке? – прошептала она куда-то в лохматую макушку. - ... я люблю тебя, Герм...
Гермиона не знала, сколько времени они стояли просто так обнявшись, когда дверь снова распахнулась, и на пороге возникла Луна.
- Миссис Уизли собирается разгонять всех по спальням и укладывать спать... лично.
Гарри и Гермиона переглянулись, и выбежали в коридор. На лестнице были слышны громкие голоса. Один принадлежал самой Миссис Уизли, второй – Джинни, которая, задавая матери всякие идиотские вопросы, явно пыталась выиграть немного времени для «нарушителей». Быстренько пожелав друг дружке доброй ночи, молодежь разошлась по спальням.
Гермиона забралась в постель и натянула одеяло до самого подбородка. Она собиралась как следует обдумать и проанализировать все произошедшие за вечер события, но не прошло и пяти минут, как ее сознание уплыло, и она провалилась в глубокий сон.
Вай, вай, какая прелесть! Согласна с твоей бетой, глава чудесная! Спасибо пребольшущее, что не забываешь своих читателей.
Кстати, им бы всем нужно вспомнить, что двери можно запирать. А насчет вашего разговора об опухающих вмиг от поцелуев губах - э-э-э... может, это симптом быстропроявляющейся аллергии на спрей для освежения дыхания у партнера?
Очень, очень жду продолжения. А время появления то же? Mr Z
Первый теплый лучик погладил по щеке и ослепил, заставляя Гермиону спрятаться под одеялом с головой. Она сладко потянулась, и с удовольствием подумала, что приятно проснуться так рано, зная, что можно спокойно поспать еще пару часиков. Она уже начинала снова погружаться в ленивую теплую дрему, когда перед внутренним взором неожиданно возникло раскрасневшееся задыхающееся лицо Гарри с полуоткрытыми губами, с которых снова и снова срывались сладкие стоны. Память Гермионы немедленно воскресила все события минувшего вечера. Гермиона вспомнила как дрожал Гарри в ее руках, вспомнила ощущение твердого и горячего даже через брюки, члена Гарри в своей ладони, вспомнила как выглядело его лицо, когда он задыхаясь шептал ее имя, вспомнила каждую деталь и вдруг почувствовала как туго скручивается горячий узел внизу живота и собственной эрекции становится тесно в пижамных штанах. Гермиона, стараясь сохранить этот образ Гарри в сознании, просунула руку под резинку штанов, обхватила себя рукой и начала плавные уверенные движения. Сейчас она в первый раз делала это думая не о Роне.
К завтраку Гермиона спустилась вовремя, но застала только мистера и миссис Уизли, да Джинни. Остальные предпочли отоспаться. Гарри спустился несколькими минутами позже, взъерошенный больше обычного и со следом подушки на щеке. Гермиона, ожидавшая бурной реакции своего организма на его появление, была сильно разочарована тем, что ее не последовало. Завтрак прошел в приятной и немного сонной обстановке, а затем все вернулись к своим обязанностям по Ордену.
Вдохновленные первыми успешными результатами, орденцы принялись за работу с удвоенной энергией и энтузиазмом. Луна взялась помогать Гермионе в библиотеке, и Гермиона быстро оценила пользу нестандартного мышления Луны. Она часто, пользуясь какими-то своими соображениями, могла отыскать полезную информацию в самых неожиданных местах и, казалось бы, совсем не относящихся к интересующей теме источниках. Вечером было организовано внеочередное собрание, на котором все настолько увлеклись разработкой новой стратегии, что разошлись спать только ближе к полуночи, чувствуя себя ужасно измотанными. Поэтому Гарри и Гермионе так и не удалось в этот вечер побыть вместе. На следующий день они едва успели выкроить немного времени, чтобы поцеловаться и были едва не застуканы Кингсли. За ужином между все тем же Кингсли, Артуром и Ремусом завязался оживленный спор о политике, который постепенно перешел в гостиную вместе с его участниками, где и продолжился до глубокой ночи. Но Гарри и Гермиона этого не знали, потому что сбежали еще в самом начале ужина.
Заскочив в комнату и слегка отдышавшись после пробежки по лестнице, они, наконец, смогли остаться наедине. Гарри так и льнул к Герману, обнимал, несмело терся своими бедрами о его, как бы спрашивая разрешения зайти чуть дальше, повторить ту ночь. А Гермиона со все нарастающим отчаянием понимала, что не хочет Гарри. Неужели причиной ее действий тогда был только алкоголь, а то утро – просто случайностью?
Рука Гарри осторожно скользнула по бедру Германа и двинулась к паху, но Гермиона перехватила ее, не позволив добраться до цели. Ей ужасно не хотелось, чтобы Гарри знал, что все его старания остаются абсолютно бесполезными. На лице Гарри мелькнуло беспокойство и Гермиона, пытаясь избежать вопросов, сама положила свою руку ему на пах. Гарри тихонько застонал и потянулся за очередным поцелуем. Гермиона начала ласкать его через джинсы, как тогда. Ей очень хотелось доставить ему удовольствие, но еще больше ей хотелось видеть его таким, как в прошлый раз. Не прошло и пяти минут, как она уже почти довела Гарри до оргазма. Он тихонько стонал и судорожно толкался ей в руку, но Гермиона не собиралась заканчивать все так быстро.
Рука исчезла за мгновение до того, как Гарри достиг пика. Гермиона услышала разочарованный стон.
- ...пожалуйста, Герм...
Вместо ответа Герман поцеловал его. Рука Гарри потянулась к его собственной ширинке, но Герман не позволил ему ласкать себя, тогда Гарри потянулся к ширинке Германа, но опять был остановлен.
- Герм?
Снова поцелуй. Гарри уже достаточно остыл, и Герман снова положил руку ему на пах, лаская его через одежду, но, подумав, расстегнул пояс джинсов, просунул руку внутрь и осторожно обхватил горячий возбужденный член. Гарри простонал его имя и жадно впился в довольно ухмыляющийся рот. Герман отвечал на этот сумасшедший поцелуй, а его рука снова и снова двигались навстречу яростным толчкам бедер Гарри, и на этот раз он не останавливался.
Еще немного и тело Гарри выгнулось в экстазе. Спустя пару минут, когда на джинсах расползлось мокрое пятно, а дыхание, немного выровнялось, рука Гарри уверенно легла на пах Германа. И Гермиона застонала, едва удержавшись, чтобы не вскрикнуть от удивления – оказывается, ее тело тоже возбудилось, пока она ласкала Гарри. А она была так поглощена, наблюдая за ним, что даже не отдавала себе в этом отчета.
Гарри начал осторожно поглаживать ее, также как она делала до этого, и, закрыв от удовольствия глаза, Гермиона не могла сдерживать стоны. Тело наполнила сладкая истома, голова кружилась, сознание куда-то уплывало. Вдруг рука Гарри исчезла, послышался звук расстегивающийся молнии, и Гермиону обдало прохладным воздухом, который тут же сменил горячий рот. Глаза Гермионы широко распахнулись от удивления.
- Гарри, ты что делаешь? Не надо... остано... – фраза окончилась стоном.
У Гарри явно не было никакого опыта. Он несколько раз давился и едва не задохнулся, пытаясь взять эрекцию глубже, его зубы тои дело касались возбужденного члена, причиняя неприятные ощущения и даже боль. Но все эти мелкие неприятности с лихвой компенсировались бешеным энтузиазмом, с которым Гарри взялся за дело, и ощущения были просто невероятными. Герману пришлось закрыть себе рот руками, чтобы не закричать в полный голос. Он старался не качать бедрами навстречу горячему влажному рту, но ему плохо удавалось сдерживаться. Приближающийся оргазм лишал последних остатков воли и сознания, но он все-таки попыталась предупредить Гарри. Это оказалось непросто – связная речь упорно не получалась, тогда Герман сделал попытку оттолкнуть его, но Гарри, напротив, подался вперед, проталкивая член еще глубже, прямо в горло, а затем сделал глотательное движение, и мир Германа перевернулся, полыхнув бешеной каруселью золотистых искр.
Придя в себя, Гермиона обнаружила, что вцепилась в волосы Гарри обоими руками и изо всех сил прижима его голову к своему паху. Она немедленно отдернула руки. Гарри отстранился и тихонько закашлялся, пытаясь отдышаться. Затем он, все также не меняя позы, поднял на Гермиону блестящие от слез глаза. Карусель в голове Гермионы сделала еще один оборот, колени подогнулись, и она сползла по стенке на пол радом с ним. Гермиона смотрела на Гарри и с ужасом думала о том, что только что произошло: она не смогла с собой справиться, потеряла контроль – вцепилась в волосы Гарри, не позволив ему отстраниться, и бедняге пришлось все проглотить, да еще и засунула ему член так глубоко в горло, что он едва не задохнулся - у него даже слезы на глазах выступили. Гарри тяжело дышал и выглядел каким-то прибалдевшим (Бета предложила заменить это слово, но я решил оставить его под свою ответственность - мне кажется что оно как раз верно отражает суть). Гермиона протянула руку, и осторожно стерла слюну с его губ и подбородка. Гарри поцеловал ее пальцы. - Я так долго об этом мечтал... – хрипло прошептал он, глядя на Германа совершенно счастливым взглядом. - О, Гарри... – пораженно выдохнула Гермиона. - Я люблю тебя, Герм... – и взгляд полный надежды.
Вместо ответа Гермиона наклонилась и нежно поцеловала его.
В полном ауте. Написано бесподобно! В полном восторге.Слов нет. Хм, мои предложения даже получаются какие-то односложные. Но на самом деле, так долго это ждалось, что теперь просто даже не верится, что это есть.
Mr Z, outside flo Примите мою благодарность за прекрасно проделанную работу. Правда, было бы очень жаль, если бы я не нашла такой фанфик. Кстати, я его в свою коллекцию утаскиваю. Это так, для справки. Э-э-э... кусочки же еще будут?
Пост N: 776
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 21.04.07 00:04. Заголовок: Re:
Mr Z можешь еще присылать по второму кругу, вообще-то обычно правка в два приема происходит. автор пишет - бета правит простое и предлагает свои варианты в сложных случаях - автор правит - бета проверяет начисто. я помню, там серьезные проблемы были в конце.
Пост N: 780
Зарегистрирован: 03.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 22.04.07 01:36. Заголовок: Re:
Mr Z пишет:
цитата:
(Бета предложила заменить это слово, но я решил оставить его под свою ответственность - мне кажется что оно как раз верно отражает суть)
ты тогда уж убери это примечание, раз решил оставить как есть.
только что заметила в тексте диалоги примечаний - насчет лестницы и поцелуев я как-то не расчитывала, что мои ехидные комментарии станут достоянием общественности
Взрослые снисходительно улыбались, глядя на опаздывающую на завтрак сонную, но счастливую молодежь. Рон и Луна держались за руки, и, казалось, не замечали ничего вокруг себя. Гермиона отметила, что миссис Уизли довольно быстро сменила гнев на милость. Если красавицу и умницу Флер она очень долго не хотела признавать, то Луне удалось завоевать расположение миссис Уизли буквально за пару дней. Гермиона подозревала, что не последнюю роль в этом сыграла абсолютная поддержка Джинни. Однако и сама Луна показала себя спокойной и самостоятельной девушкой, оказалась довольно сильна в бытовой магии, да и на кухне явно чувствовала себя в своей стихии, что вызвало одобрение и даже определенное восхищение миссис Уизли. А после задушевного ночного разговора за чашечкой чая, невольным свидетелем которого стала Гермиона, спустившись на кухню за стаканом воды, миссис Уизли, хоть и продолжала сокрушенно качать головой на странноватые речи и поступки Луны, перестала подозрительно коситься в сторону Рона, вместо этого всячески поддерживала выбор сына.
Сидящий напротив Гермионы Гарри увлеченно уплетал стейк. Гермиона невольно засмотрелась на его рот и вспомнила прошедший вечер. Наблюдая, как его губы приоткрываются и осторожно обхватывают кусочек, Гермиона почувствовала, как в паху разливается знакомое тепло. Она смотрела, как сокращаются мышцы горла Гарри, когда он сглатывает, как его пальцы обхватывают вилку, и чувствовала, как джинсы постепенно становятся тесными. Ее вывел из оцепенения ощутимый тычок локтем под ребра. Джинни хитро улыбнулась и показала взглядом на нетронутую тарелку. Гермиона покраснела, осознав, что прошла уже половина завтрака, а она все это время сидела и как идиотка, точнее идиот, пялилась на Гарри с открытым ртом. «А что такого? - пришла следом неожиданно самоуверенная мысль. - Я что, не имею права пялиться на собственного бойфренда!?» Гермиона подняла взгляд от тарелки и огляделась. Все были заняты едой и разговорами, только Люпин как-то уж слишком пристально смотрел на нее. Гермиона с вызовом глянула на него и принялась за еду, стараясь игнорировать желание засунуть руку в штаны и поправить все еще эрегированный член.
- Так вот, мы с Луной решили, что нам пора жить вместе, – торжественно объявил Рон.
Миссис Уизли только коротко вздохнула на такое заявление. В их семье было строгое правило: невесте не разрешается жить с женихом. Но миссис Уизли была на вокзале первого сентября почти год назад, когда Волдеморт захватил всех в заложники и собирался убить Гарри. Она видела, как Гермиона пожертвовала собой, встав на пути проклятья, она видела, как ее сын бросился на вооруженного Упивающегося с кулаками и отчаянием в глазах, она еще слишком живо помнила, как медленно умирала в больнице Гермиона и как умирали вместе с ней Гарри и Рон. И хотя жизнь Гермионы удалось спасти, эта трагедия оставила слишком глубокий отпечаток в сердцах и душах ребят. Они все очень изменились. Рон больше не строил планов, предпочитая жить сегодняшним днем, потому что знал, что завтрашний может и не наступить. Ведь не все хоркруксы найдены, а значит, Волдеморт все еще может вернуться.
Тогда на вокзале Молли едва не потеряла своего младшего сына. И сейчас, наблюдая за тем, как счастливо улыбается Рон, глядя на свою девушку - нет, теперь уже невесту - Молли знала, что не сможет запретить ему быть счастливым. Пусть в доме семьи Уизли и не принято жить вместе до свадьбы, но, с другой стороны, сейчас ведь они не у себя дома.
Гермиона, которая только сейчас вынырнула из собственных мыслей и услышала такое заявление, удивленно воззрилась на рыжего парня, который даже во время еды, держа в одной руке вилку, второй сжимал руку своей девушки.
- Ребята, - обратился он к Гарри и Гермионе, - вы не против переехать в одну комнату, чтобы мы с Луной могли жить вдвоем? - Нет, не против, конечно… - Гарри неуверенно покосился на Германа. - По-моему, это отличная идея, – бодро поддержала Гермиона. – Я думаю, нам с Гарри тоже пора прекратить встречаться урывками и начать жить вместе. - Отлично! – воскликнула Тонкс. - Это надо отпраздновать!
Гарри неверяще уставился на Германа. Их отношения только что перестали быть тайными. И сделал это Герман. А ведь Гарри всегда казалось, что он не хочет огласки. Но Герман выглядел абсолютно спокойным и довольным. А еще Гарри очень удивился, что эта новость почти ни для кого не стала неожиданной: оказалось, большая часть ордена уже была в курсе их романа. Когда первый шок прошел, и Гарри осознал, что он и Герман теперь официально вместе, он едва смог удержаться, чтобы не засмеяться от радости.
Гермиона внимательно следила за тем, как меняется выражение лица Гарри: сначала неверие, потом крайнее изумление, а потом на лице Гарри заиграла такая широкая и счастливая улыбка, что если у Гермионы и были хоть какие-то сомнения по поводу правильности своих действий, они немедленно растаяли без следа. Она взглянула на Люпина, тот смотрел на Гарри и тоже улыбался.
Первая романтическая ночь как официальной пары в совместной комнате и кровати, к большому разочарованию Гарри, временно откладывалась. У Германа было много срочной работы в библиотеке: заклинание нужно было найти обязательно сегодня, потому что оно было эффективно только в новолуние и до следующей возможности его применить пришлось бы ждать целый месяц. Гарри предложил помочь или хотя бы подождать Германа прямо в библиотеке, но Герман его выставил, заявив, что Гарри будет его отвлекать, велел идти в спальню и ждать его там.
Гарри послушно пошел в спальню, расправил новую большую двуспальную кровать, взбил подушки, наколдовал на столике вазу с большим букетом роз, погасил все свечи кроме одной, создав приглушенный свет, и принялся размышлять, в каком виде ему следует встретить Германа. От старенькой застиранной пижамы, доставшейся ему еще от Дадли, он сразу отказался, в джинсах и рубашке – слишком официально, голым – как-то чересчур развязно, в результате, он решил остаться в трусах. Порывшись в сундуке, он отыскал трусы поновее – не слишком линялые или штопаные, переоделся и уселся на уголок кровати, намереваясь дождаться своего возлюбленного.
Гермиона устало потирала слипающиеся глаза, возвращаясь из библиотеки во втором часу ночи. Она была довольна тем, что заклинание ей все-таки удалось найти, но чувствовала себя выжатой как лимон и все, о чем она могла сейчас думать – это как бы поскорее забраться под одеяло и заснуть. Зайдя в их с Гарри комнату, она остановилась. Ее глазам открылась умильная картина: единственная горящая свеча придавала комнате какой-то таинственный вид, огромный букет роз источал нежный аромат, а на кровати свернувшись клубочком спал почти обнаженный Гарри. (Бета: обнаженный был бы еще эффектнее… без «трусов поновее» =)) Автор: все волшебство момента – коту под хвост, гы-гы-гы:)))) Гермиона устало улыбнулась, быстро скинула одежду и тут же почувствовала, как тело покрылось мурашками. В комнате было довольно прохладно. Гермиона осторожно забралась на кровать и тронула Гарри за плечо. Плечо было холодным. Она немедленно укутала Гарри в теплое пуховое одеяло.
- …Герм…? – подал голос проснувшийся Гарри. – Я заснул… - Ты почему не укрылся? Или не воспользовался согревающими чарами? - Я тебя ждал, – сонно ответил Гарри, поцеловал Гермиону в губы и удобно устроился у нее на плече. – Я сейчас… - прошептал он, снова засыпая. - Меня он ждал, - недовольно фыркнула Гермиона, но тут же улыбнулась, представив, как Гарри сидел здесь в одних трусах, стараясь сделать ей сюрприз.
Она ласково погладила его по щеке. Лицо Гарри было таким спокойным, приглушенный свет придавал его коже мягкий золотистый оттенок, губы чуть приоткрыты, длинные ресницы подрагивают. Такой красивый и такой близкий, родной. Гермиона отвела челку со лба Гарри. Как она могла когда-то думать, что с Гарри у нее будет неполноценная семья? С ним у нее будет самая лучшая, самая счастливая семья. А дети… их можно усыновить. Волдеморт и его Упивающиеся оставили многих малышей сиротами. К тому же, есть еще магглорожденные волшебники, ведь далеко не каждому магу, родившемуся в семье магглов, так везет с родителями, как ей. Много и таких, которые относятся к магии, как Дурсли. Будет просто замечательно, если они с Гарри смогут дать дом, заботу и любовь таким детям. Гермиона наклонилась и нежно поцеловала Гарри в лоб. Он тихонько вздохнул:
- …Я люблю тебя, Герм… - Я тоже люблю тебя, Гарри, – прошептал Герман.
Так держать! Ура, парочки уже кучкуются по комнатам, наконец-то! А то, Волдика убивать, хоркруксы ломать - взрослые, а по спальням обжиматься - рано. Несправедливо. Зрители (то есть я) приготовили попкорн и валерьянку в ожидании... Mr Z Салют!
Ай-ай. Пока писала отзыв, пришел последний кусочек.Mr Z , ты в своем репертуаре, в первую романтическую ночь Гаррик заснул... В трусах поновее. Валерьянка пригодилась...
МО-ЛОД-ЧИ-НА!!!!! Поздравляю с окончанием фика! Жду новых. С уважением,Clarens
Пы. Сы. Пойду копировать фик и наедаться попкорном!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 547
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
!!! Супер!!! 
потому как готовый сюжет уже у меня в голове имеется. А то вы сейчас замечательных идей навысказываете, мне что-нибудь из них понравится и в результате у меня случится конфликт личности... вот 
outside flo 
- участник сейчас на форуме
