Пост N: 9
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 09.01.07 15:02. Заголовок: Сны о чем-то большем. драма, RG-13 , миди, ГП и все остальные. Глава 12 и 13. Закончен
Название: Сны о чем-то большем Автор: Nari Бета и муза: Нари Рейтинг: RG-13 Пейринг: Гарри Поттер и все остальные Жанр: драма Саммари: Когда человек возвращается к себе. Дисклеймер: Мир Гарри Поттера и все герои книг о нем принадлежат Дж.К. Роулинг. Комментарии: Стихотворные вставки любезно предоставлены БГ. Статус: в работе
*Приготовила корзину для помидоров и сачок для тапков*
Пост N: 34
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 04.02.07 00:19. Заголовок: Re:
Глава 9
Я просыпаюсь, я боюсь открыть веки, Я спрашиваю: «Кто здесь, кто здесь?» Они отвечают, но как-то крайне невнятно. Все часы ушли в сторону – это новое время.
…Он открыл глаза и увидел над собой искаженное гримасой до неузнаваемости лицо Вэйна.
Ему почему-то совсем не было больно.
Пальцы руки Вэйна упирались в его бок и грудь, и Снейпу даже на одно мгновение показалось, что они проникают внутрь тела.
– Все будет хорошо. Вам не будет больно, потому что мне больно вместо вас, – сквозь зубы сказал мужчина. – Просто дышите, дышите, как будто это самое важное в вашей жизни. Дышите… Вдыхайте и выдыхайте, – он зажмурился. – Просто будьте… И возвращайтесь, я удержу вас…
– Я дышу, – сказал Снейп и сел.
Вэйн, стоявший над ним на коленях, протянул ладонь, на которой лежало несколько кусочков искореженного металла.
– На память, – и повалился на бок.
Северус огляделся. Он оказался в гостиной на Гриммаулд-Плейс. Но как??
– Поттер, Гарри, – он потряс мужчину за плечо. – Как мы здесь оказались?
За того ответил Блэк:
– Вы аппарировали прямо сюда. Ты был без сознания. И оба вы в крови. Ты не хочешь рассказать, в чем дело?
Снейп машинально провел рукой по своей одежде – пальцы действительно были в крови, а в мантии были дырки.
«Аппарировали? Но как??»
– Поттер! Очнитесь! Очнитесь немедленно! – Он тряс его, как тряпку. – Как мы сюда попали? Как вам это удалось? Ну же! Только не говорите, что вы внезапно вспомнили, как это делать!
– Не трясите меня, я же не коктейль. – Наконец-то! – Жить захочется, еще не то вспомните.
– Что вы сделали со мной?
– Ну, вы же умный, придумайте что-нибудь сами, а мне дайте поспать.
– Поттер, вы слышали, что я вам сказал? Я не отстану, пока не услышу все.
Этот мерзавец кряхтя приподнимает голову.
– Если ваш ангел, который записывает каждый ваш шаг в Книгу Судеб, натер мозоли на огненных своих перстах или не прошел курсы стенографии – я здесь не при чем.
– Какой ангел? Что вы мелете?? – Возмущению нет предела.
– Ну, мне почему-то кажется, что ваш ангел не из хлюпиков.
– Блэк, свяжись с Альбусом. Немедленно!
– А теперь-то мне можно поспать?
– Я спрашиваю, что вы со мной сделали?!
– Вы живы? Здоровы? Вот и радуйтесь. – Он упрямо укладывается прямо на полу. – А если меня сию секунду не оставят в покое, я взбешусь и перекусаю всех нафиг.
– Поттер!!
– Хрррр…
Куртка Поттера была разорвана, вся в бурых пятнах.
– Поттер! Вы целы? – Никакой реакции.
– Блэк, не стойте столбом! Лучше помогите.– Вдвоем они перенесли Вэйна на диван.
Куртку долой, рубашку тоже. Так и есть – на плече сквозная рана, на ребрах – кровавая полоса. Тело мелко подрагивает, но глаза не открываются.
– Ты вызвал Альбуса?
– Он в Министерстве, Минерва пошлет ему срочную сову.
– Понятно. Пригляди за ним, я спущусь в лабораторию.
Альбус Дамблдор появился в доме Блэков через несколько мгновений после того, как Снейп вернулся из своей лаборатории с карманами, набитыми флаконами.
– Что случилось? – обратился директор ко всем.
Снейп, перебиваемый Сириусом, обрисовали картину. Дамблдор подошел к Вэйну.
– Значит, он сумел аппарировать с тобой и каким-то образом извлек пули, – подытожил он.
– Да – ответил Снейп, хлопоча над Вэйном.
– Очень любопытно. Очень, очень любопытно, – рассеянно повторил Дамблдор.
Вэйн проспал без малого два дня. К концу второго примчалась Гермиона.
– Я читала о филиппинских хилерах, эти люди способны проводить сложнейшие хирургические операции, не пользуясь при этом ничем, кроме собственных рук, – задумчиво сообщила она Снейпу, в очередной раз менявшему повязку по-прежнему не реагировавшему на окружающее Вэйну.
– Вы полагаете, что Поттер на самом деле замаскированный филиппинец? Мне отчего-то так не кажется, – усмехнулся Снейп.
Заглянув ночью в спальню пациента, профессор обнаружил его сидящим в постели с очередной книгой на коленях.
– Как вы себя чувствуете? – обратился Снейп к нему.
– Выспавшимся, – ответил ему Вэйн – А вы?
– Спасибо, хорошо. Я хотел поблагодарить вас, что спасли мне жизнь... Вэйн.
– Да не за что, профессор, – он снова уткнулся в книгу.
– Я до сих пор не могу понять, как вам это удалось.
– Вы будете смеяться, но я тоже, – Вэйн широко улыбнулся.
На лице Снейпа появилось удивление.
– Вы не знаете??
– Нет. Честное слово, профессор. Мне просто очень захотелось вытащить вас из этой передряги. Ну, и себя заодно.
– А вытащить пули из тела?
– Это похоже на то, как вытащить боль. – Вэйн пожал плечами. – Только пули материальны.
– Что ж, – профессор потоптался на месте. – Спокойной ночи.
– И вам того же.
Спустившись утром на кухню, Вэйн обнаружил за столом Снейпа, Гермиону и обеспокоенную Джинни.
– Ой, что ты с собой сделал, Гарри? – Джинни широко раскрыла глаза.
Волосы Вэйна были неровно обрезаны, а черные пряди мешались с рыжими.
– Мадемуазель, – «обиженным» голосом заявил Вэйн, – не могу поверить, что вы впервые услышали о стрижке и окраске.
– А тебе так идет, – сказала Джинни. – Ты прям на себя не похож. Как ты себя чувствуешь?
– Еще бы цвет линз изменить, и счастию моему не было бы предела. Как видишь, жив, здоров.
– Я так беспокоилась…
– А вот это зря, – прервал ее Вэйн. – Я существо крайне живучее. Иногда я тихо подозреваю, что у меня в родне имеются кошки.
– Почему кошки??
– Потому что у кошки 9 жизней.
– Кстати, твои глаза, это очень легко сделать, – обратилась к нему Гермиона. – Какого цвета ты хочешь иметь линзы?
– Радикально отличающегося от моего родного – карий, черный, может быть.
Гермиона направила на него палочку и что-то произнесла.
– Смотри. – Она протянула ему зеркальце.
Глаза Вэйна стали цвета шоколада.
– Ого, спасибо тебе!
– На здоровье!
– Тебе бы еще исправить осанку, – продолжила Гермиона. – Ты очень сильно сутулишься и посмотри, у тебя одно плечо выше другого!
Вэйн развел руками:
– Я бы и рад распрямиться, но, увы – контрактуры мышц не позволяют. Мне как-то даже предлагали носить корсет.
– Корсет! Конечно же! – воскликнула Гермиона и снова взмахнула палочкой.
Вэйна распрямило, как будто он проглотил кол. Лицо побагровело, он начал хватать ртом воздух.
– Ой, извини, извини! – Гермиона со смущенным лицом выписывала пасы в воздухе. Снейп насмешливо хмыкнул.
Вэйн облегченно вздохнул полной грудью.
– А мне-то никто и не сказал, что корсеты используются для удушения.
– Извини, Гарри, я перестаралась, – Гермиона отчаянно краснела.
– Теперь еще изменить походку, и тебя совсем невозможно будет узнать, – включилась в разговор Джинни.
– А что не так с моей походкой? – Вэйн повернул к ней голову.
– А ты никогда не видел, как ходишь? Голову наклонил, левое плечо вперед и летишь. – Джинни вскочила с места и продемонстрировала. Все рассмеялись.
– Да уж, спасибо, учту. – Он хохотал громче всех.
– Ну что, я по делам, не скучайте. – Вэйн тряхнул головой и вышел из-за стола.
– Вам было мало последнего приключения? – мягко спросил Снейп.
Вэйн пожал плечами:
– Мне в любом случае надо выбраться.
– Я иду с вами, – профессор поднялся.
– А вам, значит, последнее приключение понравилось?
– Не говорите ерунды. Зная вашу способность влипать в неприятности, я вас ни на минуту не выпущу из поля зрения, – предупредил его Снейп. – Мы аппарируем, куда вам надо.
– А мантия-невидимка? – вдруг вспомнила Гермиона. – Она ведь должна еще храниться у Дамблдора!
Снейп обернулся к ней:
– Мисс Грейнджер, вы правы. Никуда не уходите, Поттер, пока я не вернусь, – и быстро вышел из комнаты.
Вернулся он через несколько минут с каким-то свертком в руках.
– Надевайте, – обратился он к Вэйну.
– Мантия-невидимка, говорите, – Вэйн взял из рук профессора серебристую ткань.
– Эта мантия принадлежала твоему отцу, а потом тебе, – подала голос Гермиона.
Он медленно развернул ее и накинул на себя.
– Вы готовы? Возьмите меня руку и назовите точный адрес, куда мы должны отправиться, – поторопил его Снейп.
Хлоп!
Они стояли перед знакомой уже профессору обшарпанной дверью. Вэйн стянул с себя мантию-невидимку, отбил какой-то замысловатый мотив, и дверь распахнулась.
– Кого принесло? – на пороге стоял тощий лохматый парень в очках.
– Меня принесло, – в тон ему ответил Вэйн.
Парень моргнул.
– Крас-са-а-а-вец! – протянул он, ухмыльнувшись.
– А то! – Вэйн гордо задрал нос кверху.
– А это кто с тобой? – поинтересовался хозяин.
– Мой…телохранитель, – сообщил гость, едва удерживаясь от улыбки.
– Обалдеть, какой крутой. Заходите, сэр, – парень склонился в шутливом поклоне.
Они протиснулись в темную, маленькую прихожую.
– Ну, что скажешь, Лэнгли? – нетерпеливо обратился к нему Вэйн.
– Что скажу, деньги – вот, – тот протянул увесистый пакет, – документы твои почти готовы. Осталось лишь вклеить фотографию, но я тут подумал и решил, что поскольку ты все равно будешь обзаводиться новой физией, то..
– Правильно решил, – перебил его Вэйн, – дай посмотрю, в кого ты меня превратил, чудовище.
Лэнгли протянул ему паспорт.
– А имечко еще позаковыристей не мог придумать? – фыркнул Вэйн.
– А чем тебя не устраивает, собственно? – Лэнгли, похоже, ничуть не обиделся.
– Да все устраивает, спасибо тебе. – Вэйн пожал ему руку.
– Значит, так, – продолжал Лэнгли. – Я связался со Скоулом, он будет ждать тебя сегодня, вот адрес, – он протянул небольшую карточку. – Скажешь, что ты от меня, он все устроит в лучшем виде.
– Понял.
– Слушай, – Лэнгли смущенно почесал за ухом, – я тут одну программку пишу, что-то там в коде не вытанцовывается, может, глянешь?
– Давай гляну, горе ты мое. – Вэйн прошел в другую комнату и сел к столу, где стояла какая-то махина непонятного Снейпу вида. Лэнгли склонился над ним, тыкая пальцем во что-то мерцающее.
– Угу, угу, – бормотал Вэйн, держа руку на каком-то устройстве и двигая пальцем, словно бы прокручивая колесико. – Слушай, завари чайку, пока я тут буду смотреть.
– Сейчас, – отозвался парень и вышел.
Вэйн напряженно вглядывался, что то бормотал себе нос, затем выдвинул из-под стола доску, на которой лежало нечто, усыпанное буквами и цифрами. Он начал быстро нажимать на эти буковки.
Лэнгли тем временем вернулся с чайником, чашкой и тарелкой с хлебом.
– Хлеб с джемом будете? – спросил он у своих гостей.
– Будем, будем, – негромко ответил Вэйн, не отрываясь от своего занятия. Лоб его начал хмуриться, пальцы порхали над доской все быстрее.
– Ну, что там? – спросил подошедший ближе Лэнгли.
– Один момент. – Хмурая складка на лбу начала расправляться. Наконец Вэйн удовлетворенно потер руки и откинулся на спинку стула.
– Готово! – провозгласил он.
– Ну, ты молодец! – восхитился очкастый парень.
– Ага, так что мне положена двойная порция хлеба с джемом! Надеюсь, он клубничный?
– Да хоть тройная! Вишневый.
– Ну, вишневый тоже хорошо. – Вэйн цапнул два куска сразу.
Чаепитие проходило под громкое обсуждение каких-то новых игр, уровней и скоростей.
Наконец, глянув на часы, Вэйн вскочил.
– Все, меня уже нет, я растворился в эфире, еще раз спасибо, пока! – скороговоркой проговорил он и начал усиленно трясти руки улыбающегося Лэнгли.
– Куда нам теперь? – спросил хмурый Снейп, когда они вышли на улицу.
Вэйн протянул ему визитку.
Через мгновение они стояли перед массивной белой дверью.
Им открыла худая женщина в строгом костюме.
– Здравствуйте, мэм, меня зовут Вэйн Доу. Я к доктору Скоулу. По рекомендации от Лэнгли.
Женщина оценивающе посмотрела на них.
– Входите, – и посторонилась, впуская.
Они вошли в просторную, светлую приемную, где стояло несколько мягких диванчиков, а на журнальных столиках были разложены рекламные проспекты и иллюстрированные журналы.
– Доктор Скоул вас скоро примет. Не желаете чаю или кофе?
– Спасибо. А не найдется ли у вас бумаги и карандаша?
Женщина молча вышла и вернулась с пачкой белой бумаги и остро заточенными карандашами.
– Пожалуйста. – Подала требуемое и снова вышла.
Вэйн присел в уголке дивана и начал что-то яростно чиркать. Снейп присел рядом.
На этот раз женщина появилась перед ними с тележкой, на которой стоял чайный прибор, чашки и вазочки со сладостями. Она аккуратно разлила по чашкам ароматный чай и пододвинула их к посетителям.
– Если вам что-нибудь понадобится – я в соседней комнате, – сказала она.
Вэйн так и не притронулся к стоящей перед ним чашке, продолжая рисовать. Профессор взял в руки первый попавшийся журнал и углубился в чтение. Он методично листал страницы под шорох карандаша о бумагу. Минут через 20 он не утерпел и заглянул в работу Вэйна. Журнал выпал из его рук.
На бумаге было лицо Гарри Поттера, каким бы он мог стать годам к 30, но это несомненно был именно он.
– Что это? – внезапно севшим голосом спросил Снейп.
– Да вот, пытаюсь нарисовать себе новое личико, – беспечно ответил художник.
– Вы упустили одну существенную деталь, – осторожно сказал профессор.
– Какую? – Вэйн удивленно глянул на него.
Профессор взял у него из рук карандаш и нарисовал молнию на лбу бумажного Гарри Поттера.
– Шрам… – задумчиво протянул Вэйн. – Что ж, пусть так и будет. Скарификация нынче в моде.
– А почему именно это лицо? – продолжал допытываться Снейп.
Тот пожал плечами.
– Иногда я смотрел на себя в зеркало и видел его…
Его прервал влетевший в комнату представительный мужчина в белом халате. У него были густейшие черные усы и абсолютно лысая голова.
– Здравствуйте, здравствуйте, – затараторил он. – Я Грегори Скоул, очень приятно, очень. Мистер Лэнгли говорил мне о вас, сэр. Пойдемте, мы проведем все необходимые процедуры. О, какой чудесный набросок! Чей-то портрет? Ах, желаемая внешность. Прекрасно, прекрасно. У вас отличный вкус, сэр. Разумеется, я сделаю все, чтобы новая внешность вам понравилась. А вы куда, сэр? Нет, нет, посторонним вход в хирургический блок воспрещен! Как это не уйдете? Но… операция будет только завтра. А сегодня … Да, да, после наркоза он будет спать, конечно же. Нет, повязку мы снимем через две недели, не раньше. Нет, вы не можете присутствовать на операции …Сэр, вы сможете навещать своего сына. Не беспокойтесь! Я считаюсь одним из лучших частных хирургов Лондона! Приемные часы вы сможете узнать у Мэ... Хорошо, хорошо, я согласен, только уберите… Да, да, всего хорошего, всего хорошего, сэр!
– Профессор! – стоявший в дверях Вэйн окликнул его.
– Да?
– Вас не затруднит принести мне кое-какие книги? Мне бы не хотелось терять время, пока я буду тут валяться.
– Не затруднит. Какие именно?
– В комнате, на кровати.
– Хорошо. Еще что-нибудь?
– Да нет, спасибо.
Снейп кивнул и направился к выходу.
Вернувшись на Гриммаулд-Плейс,12, он заглянул в комнату, отведенную Вэйну.
На кровати действительно лежало три книги: «Выдающиеся имена нашей эпохи», «Расцвет и падение чёрных искусств», «Силы, дремавшие в вас: как с ними быть?». Из них торчало множество бумажных полосок. Он открыл наугад одну из них – закладка лежала на странице, где рассказывалось о Гарри Поттере.
Хмыкнув, Снейп взял книги и вышел.
Он не успел отойти далеко, как на него налетел Сириус.
– Где Гарри?! – заорал он.
Снейп поморщился.
– Тебе надо иногда вставать к завтраку, Блэк, чтобы быть в курсе событий.
Тот внезапно притиснул его к стене.
– Я-спросил-где-Гарри! – раздельно произнес он угрожающим голосом.
– В клинике??? С ним что-то случилось? Отвечай же!
– Я отвечу, если ты сделаешь три шага назад и отпустишь мое горло, – сухо ответил Снейп.
Блэк, тяжело дыша, отступил.
– Надеюсь, ты в курсе, что его ищет маггловская полиция?
– В курсе, не считай меня идиотом, Снейп! – раздраженно рявкнул он.
– Он отправился в клинику, чтобы изменить внешность.
– А почему он не воспользовался чарами?
Профессор задумался. Действительно, почему? И ведь никому, ни ему самому, ни Гермионе Грейнджер, ни Уизли, даже в голову не пришло предложить это. Они все пошли на поводу желания Поттера. Это начинало не нравиться Снейпу. Блэку он ответил:
– Ты забыл, как на него подействовало твое оглушающее заклятье?
Сириус смущенно отвернулся.
– У меня дела, Блэк. Не смею задерживать. – Профессор кинулся к камину в гостиной.
«Хогвартс, кабинет директора! – Альбус, у меня есть разговор….»
На следующий день Снейп был в клинике. Возмущению доктора Скоула не было предела – мало того, что кто-то посторонний настаивает на том, чтобы проникнуть в святая святых – операционную, так еще этот кто-то нахально лезет туда в верхней одежде! Черной! Убедив странного родителя надеть стерильный халат и шапочку на свои ужасно сальные волосы – его просто передернуло при воспоминании, – доктор смиренно пошел готовиться.
Снейп стоял в операционной, исподлобья поглядывая на медперсонал, который нервно вздрагивал отчего-то, натыкаясь на его взгляд.
Дверь открылась, и вошел Поттер в нелепой голубой сорочке. Он шел сосредоточенно и медленно, опустив голову. Казалось, что он пересиливает себя, чтобы лечь на операционный стол. У профессора забилось сердце в нехорошем предчувствии.
Поттер улегся, его обступили врачи, втыкая в его руки какие-то трубочки. Он лежал, закрыв глаза и прикусив губу.
В операционную влетел доктор Скоул. Руки, затянутые в перчатки он держал перед лицом.
– Ну, что, пациент готов? – бодро осведомился он. – Тогда приступаем.
Снейп присел в углу на маленькую круглую табуретку, внимательнейше наблюдая за происходящим. Он смотрел, как в горло Поттера медленно входит трубка, как появляется длинный разрез на виске и идет ниже, ниже, отслаивая кожу, как Скоул спиливал выступающие части носовых костей, как, наконец, он накладывал швы…
– И зачем ему этот уродливый шрам на лбу? – негромко спросила женщина – ассистент хирурга.
Скоул шикнул на нее, косясь на Снейпа.
– Желание нашего пациента – закон! – громко и пафосно произнес он, наставительно подняв указательный палец.
Он поднес скальпель ко лбу Вэйна и уверенно сделал зигзагообразный разрез. Широким потоком вдруг хлынула черная кровь.
Тело Вэйна выгнулось, рот раскрылся в беззвучном крике. Скальпель в руке хирурга завибрировал в безумном ритме. Скоул испуганно выронил его.
– Давление 60! – крикнула медсестра.
– Введите…– Скоул не договорил.
– О, господи! 140! 190! 130! Боже мой, что происходит??
Аппараты как будто сошли с ума, в операционной стоял гул, начали взрываться банки с растворами, свет несколько раз мигнул и выключился окончательно. Женщины в ужасе вскрикнули.
Предплечье Снейпа внезапно обожгло, как огнем. Он вскочил и направил палочку на Вэйна.
Свет зажегся вновь. Скоул и женщина-врач, моргая, вылезли из-под стола. В наступившей тишине слышалось лишь попискивание какого-то аппарата. Вэйна била крупная дрожь. Глаза его были широко раскрыты.
– Так, наложите повязки, – неестественно громким голосом произнес доктор Скоул, – и отправьте его в палату.
Снейп на минуту задумался о том, что будет, если у этих магглов останется воспоминание о произошедшем, и решительно поднял палочку...
Пост N: 11
Зарегистрирован: 06.05.06
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 06.02.07 22:19. Заголовок: Re:
Nari, сказать что я под впечатлением, значит ничего не сказать... Мне очень понравилось, так реалистично и увлекательно, немогла оторваться от компа пока не дочитала
Пост N: 35
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 09.02.07 01:31. Заголовок: Re:
Глава 10
Я где-то читал О людях, что спят по ночам; Ты можешь смеяться – Клянусь, я читал это сам.
– … Ведь вполне может быть, что ты – обыкновенный овощ и тебя давным-давно сожрало какое-то травоядное чудовище, желудочный сок которого способен вызывать правдоподобные галлюцинации у перевариваемой пищи, так что ты всего лишь наслаждаешься сокрушительной иллюзией своей замечательной, интересной жизни напоследок… – вещал Вэйн, лежа на кровати и дирижируя в воздухе бананом. – Гарри, ты говоришь, как по книге, – смеялась Гермиона, сидевшая рядом с постелью и державшая на коленях корзинку с фруктами. – В некоторых книгах можно найти удивительные вещи… Правда, профессор? – неожиданно обратился он к Снейпу, стоявшему возле дверей, скрестив руки на груди. – Правда, мистер Поттер, – лаконично ответил тот. «Что произошло в операционной? Почему это началось именно в тот момент, когда на лбу Поттера снова появился шрам? Почему метка вдруг ожила, на короткое мгновение, но ожила?» – профессор не находил пока ответа на эти вопросы, и это его крайне беспокоило. Сам Поттер, похоже, не помнил того, что случилось. Или делал вид, что ничего не случилось. Списать на стирающее память заклятье было невозможно – оно было направлено только на врачей. Снейп мрачно смотрел на рассевшихся в палате Грейнджер и Уизли, Рона и Джинни. Примчались сразу, как узнали, где находится их драгоценный друг. Еще и Блэка притащили с собой, слава Мерлину, у него хватило ума уйти побыстрее. Он заставил себя прислушаться к разговору. – А интересно узнать, каким же станет твое новое лицо. – Младшая Уизли не спускает глаз с белоснежных бинтов. – О, ну у меня будет четырехгранный нос, подковообразный рот, крохотный левый глаз, в то время как правый будет скрыт под громадной бородавкой… Грейнджер хохочет. – Да ну тебя, Гарри, – Уизли машет на него рукой. А ее брат с самого момента прихода не проронил ни слова, кроме банального «привет». Наконец троица убралась. Снейп решительно присел к кровати. – Как вы себя чувствуете? Поттер покосился на него. – Нормально. – Вы помните, что произошло вчера в операционной? – Нет. – Слишком быстро. – Вы уверены в этом? Он раздраженно отбрасывает надкушенный банан. – Послушайте, вам-то что? – Раз я спрашиваю, значит есть что, мистер Поттер. – Снейп начал раздражаться. – Мне пришлось корректировать память оперировавшим вас. Отчего вдруг такая скрытность? Поттер уперся взглядом в противоположную стену и молчал. – Значит, объяснить случившееся вы не желаете, – констатировал профессор. – Вы очень догадливы, – сухо ответил тот. – А теперь я хочу поспать. – Я найду способ выбить из вас правду, – прошипел Снейп, поднимаясь. Уже в дверях его догнало: – За… – далее шло совершенно непечатное, – выбивать. Он резко обернулся. – Что вы сказали? – Глаза Снейпа сузились от гнева.
– Что слышали. У вас проблемы со слухом? Или с восприятием? Вам повторить по буквам или перевести на другой язык? – в голосе Поттера явственно звучала злоба. У профессора сжались кулаки. – Мистер Снейп, – произнес, как выплюнул, – запомните, пожалуйста, на будущее: я НЕ боюсь физического насилия в любой форме, такой опыт у меня есть; своей смерти, такой опыт у меня тоже есть и он мне не показался слишком отвратительным; боли – я могу терпеть или не терпеть ее, но напугать ею меня невозможно. Я могу держать себя в сносной форме до тех пор, пока это не станет не моими проблемами. – То-то вы то и дело валитесь в обморок, – парировал Снейп. – «То и дело» – это когда на меня наложили проклятье и у меня оказались переломаны кости? Или когда вы «героически» кинулись под пули, и мне пришлось их вытаскивать их из вашего бренного тела? Снейп начал багроветь. Вэйн же продолжал: – Что еще вы можете предложить? Применить свое умение влезать в мозги? Вы уже пытались, и что-то мне подсказывает, что вам это не очень понравилось. Или я ошибаюсь? Используете на мне какое-нибудь свое зелье, типа сыворотки правды? И это я тоже уже проходил, так что иммунитет у меня есть. Что еще у вас есть, чтобы «выбить из меня правду»? Запрете в темном, холодном подвале? Я повою пару дней, побьюсь головой об стены и да здравствует раздвоение личности – кратчайший путь к душевному равновесию! Голод? Пфф, человек может прожить без еды пару месяцев… – Я не собираюсь выбивать из вас признание в буквальном смысле, – взорвался Снейп, прерывая его. – Вы слишком цепляетесь за свои воспоминания о прошлом… – И вы не догадываетесь, почему? – Нет! И не желаю догадываться! – заорал зельевар. И осекся. – Я… я понимаю, почему даже намек на какое-либо ограничение вашей свободы для вас болезненен. Я абсолютно убежден в том, что вам известна причина произошедшего. Почему вы ее скрываете? – Мне надо разобраться в этом. Самому. Если я сочту нужным – я расскажу. – Из-за вашего упрямства могут быть неприятности. – Какие? – Вы в курсе, каким образом был получен этот шрам? Я имею в виду тот, который был у вас на лбу до того, как вы его скрыли? – Ну? – Так вы в курсе или нет? – Снейп постарался, чтобы его голос звучал без раздражения. – Да, Авада Волдеморта, защита матери и все такое. – У вас с Волдемортом возникла связь посредством этого шрама. Ментальная связь. Вы понимаете, о чем я говорю? – Вполне. – У вас начинал болеть шрам, когда Волдеморт испытывал сильные эмоции. Впоследствии он узнал об этой связи и расставил ловушку, в которую угодили вы, ваши друзья и серьезно пострадал ваш крестный. Это вы тоже понимаете? Вэйн задумался. – Вы опасаетесь того, что Волдеморт – жив? И он может управлять мною? Но ведь шрам до сего дня был просто прикрыт, как вы говорите, куском кожи. Что изменилось от того, что он стал виден? – Да, мы опасаемся этого. А шрам… возможно кровь послужила катализатором. У вас болело когда-нибудь это место? – Да, но я никогда не обращал на это внимания. – Как можно не обращать внимания на боль во лбу?? – Элементарно, профессор, берете и не обращаете. Я, знаете ли, был в курсе того, что мое лицо собирали по кусочкам. Что удивительного, в том, что где-то что-то болит? – Вы удивительный человек, Поттер. – Ага. Кажется, он улыбается. – И вы никогда не пытались выяснить, отчего у вас болит только лоб? – Кто вам сказал, что у меня болит только лоб? – Он приподнимает руки так, чтобы были видны шрамы на запястьях. – ЭТО все тоже имеет склонность болеть. К тому же, врачи-не маги не работают со шрамами от авад, насколько мне известно. Какой толк был бы от того, что меня обследовали и выписали бы очередное обезболивающее? – Да, вы правы. – Снейп слегка смутился. – Что ж, прошу простить меня и всего хорошего. Он направился к выходу из палаты. – Я видел женщину – она отрезала себе руку, – послышался голос сзади. Снейп похолодел и резко обернулся: – Что? – Женщина отрезала себе руку, – повторил Вэйн. – Правую, если для вас это важно. И я абсолютно уверен, что это не мое воспоминание. Я не могу объяснить, почему я в этом уверен, но это так. – Вы можете ее описать? Где и когда это было? – Когда и где – без понятия. Хотя… – он задумался, – у меня возникло ощущение, что кладбище или что-то в этом роде. Но не уверен. Могу нарисовать женщину, если вы принесете мне бумагу и карандаш. Снейп трансфигурировал яблоко в лист бумаги и подал его Вэйну. – Смотрите, – через несколько минут тот показал ему набросок. Это был портрет Беллатрикс Лейстрейндж. – Мистер Доу! – В палату заглянула улыбающаяся медсестра.– Вам пора на процедуры. – А, иду. – Он поднялся. – Надеюсь, у вас нет больше ко мне претензий? – поинтересовался он у Снейпа, продолжавшего разглядывать рисунок. – Я могу взять это с собой? – спросил профессор, указывая на лист бумаги. – Да пожалуйста, мне он не нужен. Снейп аппарировал в Хогвартс прямо из пустой палаты.
На следующее утро Вэйна навестил Дамблдор. Они долго беседовали наедине, и когда Снейп вошел в палату после ухода директора, Поттер был весьма задумчив и неразговорчив. Он держал на коленях раскрытую книгу, но за все то время, что профессор наблюдал за ним, не перевернул ни страницы. Наконец посетитель не выдержал. – А что вы там говорили о раздвоении личности? – А, ну, теоретически, чтобы перестать быть уязвимым, можно стать другим существом, – начал Вэйн невыразительным голосом. – Другим человеком? – поправил его Снейп. – Не обязательно человеком, можно стать хоть летучей мышью. Другой вопрос, останется ли потом что-то от того, кем вы были раньше. – Это похоже на анимагию. – Отчасти, другим становится только ваше сознание, не тело. – Вы пробовали это делать? – Нет, я же сказал – теоретически. Я изо всех сил пытался сохранить себя, целиком. Почему-то тогда мне казалось это важным. – А сейчас? – А сейчас мне все равно. – Он сел в кровати, обхватив колени. – Все равно? Сейчас для вас не важно сохранить себя? – Вы меня не так поняли. Сейчас я сохраню себя в любом случае. Между ними повисло молчание. – Вам еще что-нибудь нужно? – спросил Снейп, вставая. Вэйн скептически посмотрел на оставшиеся страницы книги, лежавшей у него на коленях. – Я был бы весьма признателен за избавление меня от угрозы информационного голода. – Вы что, книги глотаете? – ехидно усмехнувшись, спросил Снейп. – Ну, почти. Как вы понимаете, информационный голод – самый жуткий из голодов. А процесс получения новых знаний делает совершенно восхитительной жизнь, которая, теоретически, должна бы стать невыносимой. – Хорошо, я избавлю вас от этой угрозы. Есть какие-то пожелания? – Положусь на ваш вкус, сэр. – Хорошо, я подберу вам книги и принесу завтра. До свидания. – Всего хорошего.
– Здравствуйте, сэр. Как Гарри? – услышал Снейп голос Гермионы Грейнджер, вернувшись в дом на Гриммаулд-Плейс. Голос звучал расстроенно. – Здравствуйте, мисс Грейнджер. Почему бы вам самой не спросить его об этом? Женщина вздохнула: – Он сказал, что в наших посещениях нет необходимости. Он был… несколько резок, я бы сказала. Снейп усмехнулся. – Мисс Грейнджер, он ведь не умирающий герой, к чему такое беспокойство? – Он наш друг. Беспокоиться о друзьях – это естественно. Жаль, что вы этого не понимаете. – Гермиона вскинула голову и пошла к выходу. Профессор лишь раздраженно фыркнул ей вслед.
Этой ночью Вэйн внезапно пробудился ото сна в холодном поту. Он лежал, судорожно вспоминая, что же ему снилось. Что-то темное и невыносимо холодное, не знающее жалости… Он попытался заснуть снова, но вновь провалился в ту же тьму. И до самого утра он сидел с книгой в руках, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Это продолжилось и в следующую ночь, и в ночь, следующую за этой… Теперь тьму разрезал мучительный зеленый свет, затягивающий, как в кокон, лишавший надежды, воли, способности видеть и двигаться. А сквозь него слышались крики. Крики женщины. Крики ребенка. – НЕТ! НЕЕТ! НЕТНЕТНЕТ! – МАМА! МАМОЧКА! МААААМААААА! – НЕ НАДО! ПОЖАЛУЙСТА! НЕ НА… И злобный смех.
На четвертую ночь Вэйн был твердо убежден, что эти сны связаны с женщиной, отрезавшей себе руку, и змееподобным красноглазым монстром. Его также не покидало подозрение, что это – театр ужасов, в котором его принуждают быть зрителем, в котором боковым зрением видишь, что такое смерть… Когда живое, трепещущее, осознающее раздирают на части, и процесс это не имеет ни начала, ни конца… Но зачем? Зачем? Как с этим быть? Проснуться, проснуться и не засыпать больше…никогда… Вэйн принял решение, которое показалось ему самым верным на тот момент.
Он покинул клинику накануне своего дня рождения. Уходил он под восторженные крики доктора Скоула: – Поразительно, нет, это просто поразительно! Какая регенерация! Поразительно! Это следует исследовать! Это феноменально, да, да, да! Фе-но-ме-наль-но! И первым делом отправился в аптеку и супермаркет, где были приобретены внушительные запасы настоек женьшеня, китайского лимонника, провигил, матэ, кофе, энерготоники... Он появился в доме по Гриммаулд-Плейс, где был встречен восхищенными взглядами и возгласами Сириуса, Гермионы, Джинни, и изучающим взглядом Снейпа. – Гарри! Как же приятно видеть тебя прежним! – воскликнула Джинни, улыбаясь. Они сидели на кухне, и она все хлопотала вокруг него, стараясь подсунуть кусочек повкуснее. А Гермиона серьезно спросила: – Как ты себя ощущаешь с новым лицом? Ну, то есть не новым, конечно, хотя для тебя оно новое, – она окончательно запуталась и смущенно умолкла. – Ну, я вполне доволен своей новой личиной, во всяком случае, она мне не мешает, – ответил ей Вэйн, пресекая попытки Джинни положить ему на тарелку третий кусок пудинга. – Правда, выглядишь ты немного усталым, у тебя такие круги под глазами, будто ты не спал неделю. Это, наверное, все еще следствие операции, да? Надеюсь, скоро пройдет. Вэйн неопределенно пожал плечами. Сириус сверлил его взглядом. – Да, теперь ты – настоящий Гарри, – выдохнул он. – Он и был настоящим Гарри! – возмутилась Гермиона. – Дамблдор очень хотел тебя видеть, – продолжила она, обращаясь к Вэйну. – Я провожу тебя в Хогвартс, когда ты отдохнешь. – Да я, в общем-то, и не устал. – Да? Ну, хорошо, тогда мы отправимся прямо сейчас. – Она схватила его за руку и потащила наверх, в гостиную.
Из камина в кабинете директора он выпал, подняв кучу сажи и закашлявшись. Старый волшебник, улыбаясь, встал из-за стола. – Здравствуй, мой мальчик! Не желаешь ли чаю? – Он пригласил его к столу. – Спасибо, не откажусь. – Вэйн присел, вновь с любопытством оглядывая кабинет. – Вы хотели со мной о чем-то поговорить? – Ну, во-первых, я хотел бы поинтересоваться твоими делами, а во-вторых, мне было бы очень приятно просто пообщаться с тобой, погулять по школе, Хагрид, кстати, спрашивал о тебе. Ты ведь не откажешься развеять скуку двух стариков? У Вэйна вырвался короткий смешок. – Не откажусь. Но с одним условием! – Каким же? – Вы позволите мне посидеть в библиотеке. – О, конечно, это не проблема. А теперь пойдем, Хагрид испек свое фирменное печенье.
Вернувшись на следующий день вместе с Дамблдором в дом Блэка, он был почти ослеплен и оглушен яркими красками, огнями множества свечей, плававших в воздухе, и криками: – С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ГАРРИ! Гостиная была разукрашена и завалена коробками с подарками. У Вэйна мелькало в глазах от рыжих голов. Ему поминутно трясли руки и выкрикивали в уши поздравления. Тонкс подтащила к нему своего мужа, Ремуса Люпина, седого, худощавого мужчину с грустными глазами. Он мягко улыбался Вэйну и все повторял, как он рад его видеть. Настала пора разворачивать подарки. И первым стала гитара, преподнесенная Хагридом. Гитара была самонастраивающейся, производители гарантировали, что у нее никогда не порвутся струны, и звук она издавала поистине волшебный. Дамблдор с улыбкой преподнес ему огромный альбом с фотографиями. – Здесь фотографии твоих родителей, Гарри, и твоих друзей, когда вы учились в стенах Хогвартса. И твои, разумеется. Мы все собирали эти фотографии в надежде, что тебе понравится. – Спасибо, – только и вымолвил Вэйн, потрясенный. Он разглядывал пожелтевшие страницы, на которых кружились, двигались и улыбались люди… – Спасибо, – повторил он, осторожно откладывая альбом в сторону, чтобы потом насладиться им наедине. Рон со смущенным видом протянул ему часы. Волшебные часы, цифры которых складывались из крошечных звездочек. От близнецов Уизли ему досталась огромнейшая коробка всевозможных магических штучек и розыгрышей. От Гермионы он получил несколько книг, необъятнейший том в почерневшем от времени переплете достался и от профессора Снейпа, который вручил ему подарок с загадочной усмешкой. Подарки, поздравления, открытки слились в одно яркое пятно в конце концов. Еще никогда у него не было такого дня рождения. Наконец вся пестрая компания села за стол, уставленный удивительно пахнущими блюдами. Тосты следовали один за другим. В конце концов, Вэйн со смехом заявил, что его уши просто распухли, и взял в руки гитару. Он заиграл веселый ирландский мотив, и близнецы сорвались с места, приплясывая. Песня следовала за песней, быстрые и медленные, веселые и грустные… Те, кто утомился танцевать, сидели за столом, попивая из бокалов и ведя неспешные разговоры. Зашла речь и о свадьбах. Джинни громко вопрошала: – Ну как же можно жить без любви? Без семьи? Вэйн склонился к гитаре, и негромко напевал, глядя на нее:
I'd rather be liberated, I find myself captivated Stop doing what you. Keep doing it too.
(Так хочется свободы… А вместо неё – одни границы. Хватит уже… Или нет…)
– Очень просто, Джинни, очень просто…Любовь – это, в сущности, то, что делает тебя уязвимым.
Things are getting strange, I'm starting to worry This could be a case for Mulder and Scully
(Всё становится каким-то странным, и мне как-то не по себе. Тут есть где развернуться Малдеру со Скалли.)
Что касается меня – я не люблю быть уязвимым. – Но почему? – воскликнула пораженная Джинни. Вэйн перестал перебирать струны. – Потому что предполагается разделить с любимым или просто близким человеком невидимую часть себя – свои чувства, надежды, страдание, которые, может быть, на первый взгляд не так очевидны. А это страшно. Так что, – он вновь тронул струну:
So what have you got to say about that? And what does someone do without love? And what does someone do with love? And what have you got to say about that?
(Что тут скажешь? Как жить без любви? А с нею как жить? Что уж тут говорить…)*
Праздник закончился глубокой ночью. Гости разошлись по отведенным им комнатам или отправились по домам, через каминную сеть или аппарируя. Вэйн с облегчением вернулся в свою комнату. Праздник, конечно, дело хорошее, но такое количество людей и их эмоций, шума и света было утомительным. Ему хотелось побыть в тишине, посмотреть старые фотографии, прикоснуться к своему прошлому. А еще безумно хотелось спать несмотря на огромное количество кофе, выпитого сегодня.
Джинни в волнении стояла у приоткрытой двери комнаты и смотрела на Гарри. Он стоял перед кроватью в одной рубашке и, тихо шипя, натирал чем-то ногу. От ее неосторожного движения дверь скрипнула, и он обернулся. – Я никогда не поверю, мисс, что вас не учили стучать, – сказал он недовольно. Джинни поспешно прикрыла дверь и прислонилась к стене. «Какая же я дура!» Через некоторое время дверь открылась. – Ну? – Он был уже полностью одет. – Я хотела с тобой поговорить. – В четыре часа утра? – У него саркастически приподнялась бровь. – Я подумала, что ты еще не спишь. – Ну, так я слушаю. – Может, мы пройдем в комнату? Он распахнул дверь пошире и сделал приглашающий жест рукой. – Так и о чем же тебе понадобилось так срочно говорить? – Это не срочно, но важно. Для меня. Ты говорил об уязвимости, это… ты это серьезно? Вэйн вздохнул. – Неужели это было похоже на шутку? – Ну, я иногда не понимаю тебя, когда ты говоришь серьезно, а когда шутишь. – Это не было шуткой, Джинни, я говорил абсолютно серьезно. Это все, что тебя беспокоило? Она собралась с духом. – Нет. Понимаешь, я всегда тебя любила. И сейчас – тоже. Лицо Вэйна стало каменным. – Джинни, я все понимаю, мне не хочется делать тебе больно, но я – не могу. Понимаешь? Я не могу ответить тебе тем же. – Я не привлекаю тебя? Как женщина? – Она была близка к отчаянью. – Не в этом дело. Я ведь говорил тебе о моей… работе. – Да, я помню. Но ведь это можно исправить! – Что исправить, Джинни? Что? – Он выкрикнул это с яростью. – И как? Заставить меня забыть все? – Ну, – Джинни кусала губы, – есть заклятье забвения… – Мне не улыбается потерять еще 15 лет своей жизни, какой бы она ни была. И забвение – это еще не все. Я не умею чувствовать и отдавать свои чувства. Я – эмоциональный урод, Джинни, ты меня понимаешь? Дружба, любовь, радость – для меня слова иностранного языка. Я могу лишь чувствовать боль и причинять боль. – Ты не урод, Гарри! – Джинни тоже вскричала. – Ты умеешь сострадать… Снейп… – Приставка «со-» предполагает, что мы не стоим в стороне от страдальца, канюча: «Ой, батюшки, бедненький ты мой!», – а – правильно, вместе с ним в его шкуре поганой страдаем на всю катушку. Так вот. Когда страдалец и я – одно и то же существо, естественной реакцией на страдание будет ярость, обращенная на ту часть себя, которая зачем-то позволяет себе страдать. Никаких чудес, дорогая леди, не обольщайтесь. Джинни с грустью посмотрела на него. – Я не понимаю, зачем ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле? – Я не «кажусь», я такой и есть, – резко ответил он. Она закусывает губу. – Хорошо. Хорошо, – говорит она. – Пусть так. Но давай вернемся к этому разговору позже. Когда ты будешь готов. Я подожду столько, сколько понадобится. Обещаешь? Он хмуро смотрит в сторону. – Я ничего не хочу обещать. – Заметив протест на ее лице, добавляет: – Мы вернемся к этому разговору, если ты так хочешь, хотя я не вижу в этом никакого смысла. – Спасибо. – Она выдыхает это с облегчением.
После ухода Джинни Вэйн долго наматывал круги по комнате. «Нет. Ни за что. Ни-ког-да». И сел в кресло с альбомом фотографий.
Время шло к полудню, когда на кухне появился зевающий Сириус. Вэйн заваривал что-то в огромной кружке. Блэк принюхался. – Что это там у тебя? – Матэ, парагвайский чай. «Illex Paraguariensis», иначе. «Как пахуче начинает дышать трава, залитая кипятком, и как потом, когда настой высосан, она оседает, теряет блеск и запах — до тех пор, пока струя воды снова не взбодрит ее». – Как поэтично, – улыбнулся Сириус. – Угу, – согласился с ним Вэйн, отпивая глоток и закидывая в рот пару таблеток. – Чем планируешь заняться сегодня? – Посижу за книгами, а если мистеру Снейпу понадобится – помогу ему с зельями. – Тебе интересно возиться с зельями? – поинтересовался Сириус. – Почему нет? Довольно увлекательное занятие. – Надо же, Снейп подпустил кого-то к своим котлам, – Сириус покрутил головой. Вэйн фыркнул: – А он и не подпускает, я у него навроде кухонного комбайна – порезать, почистить. – Помыть – рассмеялся Блэк. – И помыть тоже, как же без этого? – Сколько я котлов и пробирок в школе перемыл, – предался воспоминаниям Сириус. – Мы с твоим отцом из отработок не вылезали. Вэйн с интересом слушал о школьных шалостях отца и крестного, изо всех сил пытаясь удержать челюсти от зевка, а глаза от закрывания. Спать. Спать. Спать – стучало в голове. Он встряхнулся. Спать нельзя. Нельзя.
От созерцания кипевшего котла Снейпа отвлекло тихое шипение. Профессор скосил глаза на потрошившего жаб Поттера. По его пальцу бежала кровь. Снейп отметил, что Поттер был необычайно молчалив сегодня. Молчалив и озабочен чем-то. И движения его рук были вялыми, как будто он делал все через силу. Когда очередное шипение вновь достигло его слуха, зельевар рявкнул: – Поттер! В чем дело? Вы разучились держать нож? Тот поднял на секунду глаза и, ни слова не сказав, продолжил неторопливо двигать ножом. Снейп раздраженно наблюдал за его действиями. Голова Поттера склонялась все ниже, ниже, затем, будто очнувшись, он резко вскидывал голову, и все повторялось заново. – Поттер! Если вы не выспались, то могли бы и не приходить. Вы загубите ингредиенты. Тот отложил нож в сторону, буркнул что-то и вышел из лаборатории. Снейп, скрипнув зубами, повернулся вновь к котлу.
На следующий день Поттер вновь пришел в лабораторию. С тем же хмурым видом и опухшими глазами. – Если вы намерены спать на ходу, то лучше уходите, – заявил ему Снейп. – Не намерен, – ответил тот и выжидательно уставился на профессора. – Я предупредил вас! – Я слышал, не глухой. – Будете мыть пробирки. Поттер пожал плечами и направился к раковине.
Через пару дней Снейп застал его на кухне, вместе с методично накачивающимся огневиски Блэком. Он сидел, прикрыв глаза и медленно раскачиваясь. Лицо было неестественно бледным, руки, лежавшие на столе, слегка подрагивали. – О, проф-ффесор, – протянул он, увидев, наконец, Снейпа. – Вы напились, – ледяным тоном, в котором сквозило презрение, констатировал тот. – Ну, что вы! Только понюхал, дури мне своей хватает. – Поттер неприятно осклабился. Снейп вылетел из кухни.
Сколько дней он уже не спит? Десять? Двенадцать? Он с трудом сконцентрировался на календаре, висевшем на стене. Цифры расплывались перед глазами и неприятно пульсировали. Так, последний раз это было в клинике, сегодня уже, сегодня... 16 дней?? Не может быть! Вэйн потер лоб. Он совершенно потерял счет бессонным ночам. От кофе и других стимуляторов уже тошнило. Все казалось расплывчатым, нереальным. Рассудок вопил, молил о сне. Хотя бы час, пять минут, минуту! Лечь и уснуть.... «Мне нельзя спать. Мне нельзя спать». Он начал ловить себя на том, что повторяет какие-то действия бессчетное количество раз или забывает, куда шел. От чтения пришлось отказаться – буквы упорно не желали складываться в слова. Профессор следил за каждым его действием и шагом, и это изрядно давило на нервы. Он едва удерживался от того, чтобы не вспылить, не нагрубить, не сделать еще что-нибудь. «Не спать. Не спать. Не спать». Теперь он повадился каждую ночь выскальзывать из дома. Прохладный воздух несколько приводил в чувство. Он до боли в ногах бродил по окрестным улицам. Что он делал, где именно был – это он не всегда мог вспомнить. На утро он возвращался в темный дом Блэков и без сил опускался в кресло. Профессора он старался теперь избегать, а на вопросы Гермионы и Джинни, обеспокоенных его внешним видом и состоянием, лишь огрызался. В конце концов обе заявили ему, что оставят его в покое, раз ему этого так хочется. «Еще день. Еще два. Не спатьнеспатьнеспатьнеспать…..»
– Я должен тебя предупредить, что в вашем районе начали происходить необъяснимые убийства. Двое магглов были убиты третьего дня, вчера был убит волшебник, Эндрюс Дрибби. И убиты очень жестоко. – Моуди сердито сверлил Снейпа своим волшебным глазом. Тот задумался. Уже несколько дней Поттер ночами уходил из дома. Вопрос, зачем? Где он был? Что делал? И что с ним вообще происходит? Он выглядел не лучшим образом, у него случались перепады настроения, он был то мрачен и неразговорчив, то взрывался по малейшему пустяку. Помогать ему в зельях он больше не приходил, да и вообще всячески избегал его. Профессор решил поговорить с ним. Весь вечер Поттер искусно избегал встречи, а потом так же искусно испарился из дома. Ранним утром Снейп услышал, как внизу хлопнула дверь. Поттер ввалился в дом, шатаясь. Он сделал несколько шагов по коридору, остановился, будто вспоминая, куда шел, двинулся вновь. Его движения были дергаными, и Снейпа поразили глаза – совершенно бессмысленные, постоянно закрывающиеся и с трудом открывающиеся вновь. Профессор шагнул к нему. Мужчина не сразу среагировал на его присутствие, и пришлось ухватить его за плечо. – Где вы были? – Снейп смотрел пристально. Тот наконец сфокусировал на нем взгляд воспаленных, с полопавшимися сосудами глаз. – С чего бы такой интерес? – Вэйн попытался изобразить сарказм. Голос был глухим, бесцветным. Профессор нахмурил брови. – Когда вы последний раз спали, Поттер?
Мужчина прислонился к стене и молчал. – Вы меня слышите? Когда вы последний раз спали? – Не помню. – Что значит «не помню»? Поттер сполз по стене. Снейп рывком поднял его и прошипел в лицо: – Отвечайте! Что значит «не помню»? Поттер молчал. «Мне нельзя спать. Мне нельзя спать. Мне нельзя спать». Глаза упрямо закрывались. «Мне нельзя спать». Стена перед его глазами начала вдруг расплываться и заговорила голосом профессора Снейпа: – Почему вам нельзя спать? – Потому что… потому что... «Нельзя!» Он почувствовал, что его куда-то тащат. – Пейте! – У губ заплескалась жидкость. – Нет. – Объясните, что происходит? – В голосе Снейпа звучало что-то похожее на холодное отчаянье. – Когда вы последний раз спали? – В клинике. «Не спать! Не спать!» – В клинике?? Но уже прошло, – профессор быстро подсчитывал в уме, – больше двух недель. «Не спать! Не спать!» – У вас бессонница? Вас мучают кошмары? – Поттер при этих словах вздрогнул. – Почему вы не сказали мне или Дамблдору, Грейнджер, вашему крестному, наконец?! – Зачем? Профессор был поставлен в тупик этим вопросом, заданным все тем же глухим голосом. – Зачем?! Вы не спите уже две недели… – 18 дней. Депривация сна – лучший метод борьбы с депрессией. – Я не заметил у вас признаков депрессии. И откуда вы знаете, что это метод – лучший? – Проверено лучшими собаководами. На мне. Поттер подтянул рукава свитера повыше, и Снейп увидел на его предплечье свежие ожоги. Оставленные будто каким-то узким предметом, они располагались один над другим. Он кивнул на руку: – Что это? – Поттер непонимающе смотрел на него. Тогда зельевар ткнул пальцем: – Вот это. – А. – Гарри достал из кармана узкий нож и сунул его в пламя свечи, стоявшей на столе комнаты Снейпа. Тот смотрел на его манипуляции, не понимая. Когда лезвие заалело, Поттер, не дрогнув, приложил раскаленный металл к коже. В ту же секунду, нож, выбитый из рук, зазвенел по полу. – Вы что, совсем лишились ума??! – Отличный метод прояснения сознания. – Глаза Поттера смотрели на него теперь более осмысленно. – В прошлый раз я забивал гвоздь в ладонь. – Он продемонстрировал белую паутинку на левой ладони. Снейп сел напротив него. – Вы выбрали не лучший способ борьбы. – Ну, почему же? Мне кажется, я выбрал неплохой вид наркоза. – И все-таки, – профессор старался говорить мягко, – что побудило вас прибегнуть к таким диким методам, вместо того чтобы обратиться хотя бы ко мне? Я бы давно сварил вам снотворное. – О, нет, снотворное мне противопоказано! – Вы можете объяснить почему? Он закрывает глаза. На долю секунды. И тут же открывает их. – Я… – он задумывается, – не хочу быть… уязвимым. – Во сне? Он наклоняет голову, так что волосы скрывают лицо. – Во сне. Снейп придвигается чуть ближе. – Что же вам угрожает во сне? – Не мне… – Он мучительно вздыхает. – Они кричат, им так больно, так больно… – Им? – Зеленый свет… и та женщина, с серебряной рукой, и… – его начинает трясти. – Там дети, дети… – Он вскакивает, сбивает на пол подсвечник, за ним на пол летят книги, какие-то бутылочки, перья, чернильница… Снейп схватил его за руки. – Успокойтесь, успокойтесь, – шептал он. Тот остановился, тяжело дыша, и оперся руками о стол. Зельевар осторожно отошел к шкафчику и достал из него флакон. – Это зелье сна без сновидений. Выпейте его, и вам станет легче. А потом мы с вами поговорим. – О чем? Профессор поколебался. – Неподалеку отсюда было совершено несколько убийств. Жестоких и необъяснимых. – И вы подозреваете, что их совершил я? – Вэйн вскинул голову. – Вы можете применить свои методы получения правдивой информации. – Он решительно сел к столу и сложил руки на коленях, глядя в глаза Снейпу. – Ну, чего же вы стоите? Начинайте, я готов. Снейп достал палочку. Через несколько минут он облегченно вздохнул: – Вы не совершали этого. Вэйн слегка обмяк на стуле. – Уверены? – Абсолютно. Но бегущую летучую мышь я вам еще припомню. – Профессор усмехнулся. – Вы можете себе представить, как бежит летучая мышь? – Вы себе это очень хорошо представили. Вэйн задумался и неожиданно фыркнул от смеха. – А это вылетело у меня из памяти. – Учитывая ваше состояние – это не мудрено. А теперь идите в свою комнату и выпейте зелье. Нет, – оборвал он сам себя, – вы останетесь здесь. – Я еще не разучился ходить. Профессор свирепо глянул на него. – Вы. Останетесь. Здесь, – отчеканил он. – Пейте зелье. – А вы уверены, что оно на меня подействует? – Вот это мы сейчас узнаем. Пейте. – Вообще-то здесь только одна кровать, – ехидно сказал Вэйн. – И ее займете вы. – А вы? – Вас это не должно беспокоить. Пейте, – вновь повторил Снейп. Вэйн, пожав плечами, дескать «Ну как хотите», одним глотком выпил содержимое флакона и замер, прислушиваясь к своим ощущениям. – А теперь в постель, быстро, – поторопил его профессор. Вэйн провалился в сон без сновидений, не успев донести голову до подушки.
*Песню «Mulder and Scully» исполняет группа Catatonia
Пост N: 328
Зарегистрирован: 01.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 15.02.07 23:38. Заголовок: Re:
Ой! Ну не могу... Какой все же Северус заботливый...хотя по своему, конечно. А вот Гаррик так совсем себя загоняет. Хотя, его можно понять, он столько лет жил жизнью маггла, что вспомнить сразу про все магически примочки (Зелье для Сна без Сновидений) сразу бы не смог. Жалко его...
Джинни поражает своей настойчивостью. Иногда мне хочется дать ей в глаз. Эгоистка какая-то! Только о себе и думает, а о чувствах Гарри вспоминает, когда уже дров наломает.
В общем, ещё раз повторю. У тебя очень хороший стиль Многим авторам до него ещё пахать и пахать. Так что можно честно сказать, что у тебя талант! И не смей зарывать его! Ни в землю, ни куда бы то ни было ещё. Вот.
Пост N: 37
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 16.02.07 00:42. Заголовок: Re:
Лисичка
*Смущенно раскланялась*
Да, Северус, как всегда, в своем репертуаре. Гаррик про Зелье сна без сновидений и не сразу бы не вспомнил, в его привычной картине мира такое понятие отсутствует.
Джинни мне и самой стукнуть иногда хочется, честное слово! *Стискивает зубы* Не спойлерну, не спойлерну!
Пост N: 38
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 18.02.07 00:56. Заголовок: Re:
Глава 11
Я не знал, что спал; не знал, что проснусь, Меня клюнул в темя Божественный Гусь И заставил петь там, где положено выть, Никто не обещал, что будет легко. Я понимаю тебя, Садко, Но мое чувство юмора рекомендует мне всплыть.
Следующий день – или несколько? – он так и не понял, прошли на самом краю сознания. Он спал, спал, спал, изредка приоткрывая глаза, когда возле его постели кто-то появлялся. Мотал головой и вновь проваливался в глубокий сон. – Гарри, Гарри… – Альбус Дамблдор укоризненно качает головой. – Это было крайне безответственно с твоей стороны!.. – кипит Гермиона. – Гарри, ну почему ты… – расстроенная Джинни. – Ваше зелье, Поттер… – Снейп с поджатыми губами.
В очередной раз он проснулся уже явно ночью. Неяркий свет освещал спальню Снейпа. Сам хозяин сидел, откинувшись в кресле и, судя по всему, дремал. Но стоило Вэйну пошевелиться, как черные глаза уставились на него. – Поттер, – произнес Снейп хрипловато. – Выспались? – Местами, – таким же хрипловатым шепотом ответил Вэйн и поморщился от досадной боли в затекших мышцах. – У вас что-то болит? – профессор кинул на него настороженный взгляд. Вэйн отмахнулся: – Ерунда. Спину отлежал. Сколько я проспал? – Двадцать шесть часов. – А минут? – Что минут? – Ну, такая точность, только минут не хватает. – Минуты я не считал, Поттер. Так как вы себя чувствуете? – По-моему, этот вопрос точно становится у вас дежурным. Вы уверены, что являетесь профессором зельеварения, а не старшим ангелом-утешителем первого разряда? – Заметив взгляд, который кинул на него профессор, он быстро добавил: – Хорошо, хорошо я себя чувствую. Ревизии снов не было ввиду полного отсутствия таковых на складе. Огнем, как видите, не пыхаю, загробным голосом не говорю, так что, скорее всего, никакие чужие в меня не вселились. А самое большое желание – потребить в ближайшее время кофе с имбирем и кардамоном, апельсин и кусочек сы-ыра. – И больше никаких желаний? – насмешливо спросил профессор. Вэйн заложил руки за голову и мечтательно произнес: – А еще бы – в Мюнхен, там, по слухам, есть прекрасная кофейня, где подают эспрессо из дюжины сортов зерен, на выбор, и тридцать с чем-то разновидностей горячего шоколада. Представляете? Тридцать! – Почему именно Мюнхен? – поразился Снейп. – Вам мало кофе и шоколада в Лондоне? – Звучит красиво – Мю-ю-ю-ю-нхен. Тут он охнул и вскочил с постели. – У меня совсем вылетело из головы, что это ведь ваша комната, ваша кровать и вообще – ночь на дворе. Спасибо за гостеприимство, я пошел. – И, не дожидаясь ответа профессора, вылетел за дверь. Спустившись позже на кухню, Снейп обнаружил там Поттера, блаженно сидевшего с большой чашкой в руках. Вздохнув, зельевар опустился напротив него. – Налить вам чаю, профессор? Тот молча взмахнул палочкой, и перед ним появилась чашка с дымящимся напитком. – Все время забываю, как хорошо живется волшебникам, даже чай самим наливать не надо. – Вы забыли и о том, что тоже родились волшебником. – Угу, забыл. – Почему бы вам не обратиться к той же Грейнджер, чтобы она преподала вам начальный курс магии? Вэйн пожал плечами. – Я не уверен, что это мне необходимо. – Вы не собираетесь возвращаться в волшебный мир? – Не знаю. – Неужели у вас нет никаких соображений на этот счет? – Пока, знаете ли, у меня не было достаточно времени, чтобы обсудить с самим собой вопросы моего постоянного местожительства. – Но ведь у вас должно иметься представление о том, чем вы хотите заниматься в будущем! – Снейп сердито смотрел на сосредоточенно изучавшего содержимое своей чашки Вэйна. – Ну, вообще-то мне всегда хотелось заниматься музыкой. Кстати, если мне память не изменяет, то совсем скоро у Лэнгли будет день рождения. Он традиционно устраивает вечеринку, на которой выступают все, кому не лень. – К чему вы клоните? – К тому, что вы, как есть мой дежурный ангел-хранитель, видимо, не откажетесь посетить гнусное сборище гнусных магглов? Или честь и совесть настоящего волшебника не позволяют появляться на таких мероприятиях? – Не говорите ерунды, Поттер. Я не считаю магглов гнусными. Я не люблю бесцельного времяпрепровождения. – По-моему, иногда просто необходимо выкинуть что-нибудь в таком роде, хотя бы для того, чтобы не возомнить себя кем-нибудь великим и омерзительным. Снейп задумался. – Я подумаю над вашим предложением. А теперь я иду спать. – И, обернувшись уже в дверях, добавил: – Вам я рекомендую сделать тоже самое. Вэйн вытянулся по струнке и салютнул рукой: – Уи, мон женераль!
Вечером следующего дня, стоя рядом с ассистентом в лаборатории, Снейп вернулся к этому разговору. – Почему бы вам не пригласить мисс Грейнджер или Уизли? – Боюсь, компания там не совсем подходящая для хрупкой женской души. – Есть Рональд Уизли, он же ваш друг. – Рон меня недолюбливает. – С чего вы взяли, что Рон Уизли вас недолюбливает? – Спинным мозгом чувствую, – улыбнулся Вэйн и продолжил: – Есть такая штука, эмпатией называется. Так вот, может быть, внешне Рон мне и улыбается, но в мозгу у него отчетливо гудит: «Держись от меня подальше, чудище непонятное». Профессор хмыкнул. Его собственные наблюдения говорили о том же самом. – Блэк уехал по поручению Дамблдора. Его не будет какое-то время. – Уехал, так уехал. – Вэйн безразлично пожал плечами. – Вас это не интересует, – не то спрашивая, не то утверждая, заметил Снейп. – Мне от этого ни жарко, ни холодно. Повисла тишина. – Я попрошу Гермиону позаниматься со мной базовым курсом, – сообщил Вэйн чуть погодя, ссыпая в котел нарезанные корни асфоделя. Снейп помолчал и неожиданно для себя сказал: – Я могу заняться с вами зельеделием. Если хотите, конечно. – А сейчас мы чем занимаемся? – Сейчас вы бездумно режете, потрошите и моете. Это не наука. – Ну, не так уж и бездумно, – оскорбленно фыркнув, ответил Вэйн. – Да? И о чем же думаете, нарезая асфодель? – О том, что асфодель пахнет небытием. – Он призадумался. – По идее, он должен входить в состав усыпляющих средств. – Из измельченного корня асфоделя и настойки полыни готовят усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти, – пояснил зельевар. – Пахнет небытием, говорите? Довольно образное определение. И очень точное. Вэйн церемонно поклонился. Потом прислушался: – Кажется, к нам гости. – Я ничего не слышу, – тоже напрягши слух, сказал Снейп. – Я пойду открою. – Вэйн направился к выходу из лаборатории. Зельевар вышел вслед за ним и услышал еле доносившийся стук в дверь. Это появились Молли Уизли, Джинни и Гермиона.
После приветствий и сокрушенных охов Молли о том, что обитатели дома слишком худые и бледные и их срочно надо подкормить чем-нибудь вкусненьким, все переместились на кухню. Молли и Джинни начали хлопотать вокруг кастрюль и сковородок, Снейп молча сидел в углу, а Вэйн о чем-то тихо переговаривался с Гермионой. После недолгой беседы они вышли. Вернулась Гермиона одна и улыбающаяся. – Гарри попросил позаниматься с ним основами магии, – сказала она в ответ на вопрошающий взгляд Джинни. – Я так боялась, что он совсем не захочет использовать магию. – Я могу помогать вам, – оживилась Джинни, – чары мне всегда хорошо удавались. – Я думаю, он попросит тебя об этом. – Я надеюсь, – Джинни мечтательно улыбнулась. Совместные занятия с Гарри дали бы ей прекрасную возможность побыть с ним наедине. И кто знает, что может случиться…
Через несколько дней Вэйн с профессором Снейпом стояли на тихой лондонской улочке, перед входом в подвал, над которым висела сияющая вывеска «Клуб Грешники». Он толкнул тяжелую дверь. Это было довольно большое помещение, с грубыми кирпичными стенами, освещаемое стилизованными под факелы светильниками, в дальнем конце его находилась сцена, на которой чем-то занимались несколько человек. Зал был уставлен столиками, накрытыми тяжелыми темно-красными скатертями. На каждом горели свечи, создавая неожиданно романтический ореол, вступавший в некоторое противоречие с мрачноватой атмосферой клуба. Несмотря на то, что они пришли загодя, по залу уже слонялось немало народу самого разного возраста и вида. Снейп отшатнулся от одного юнца, лицо которого было неразличимо под гроздьями металлических побрякушек. У него были проткнуты брови, мочки ушей оттягивались под тяжестью массивных колец, в носу торчала маленькая пика. А когда, проходя мимо профессора, он игриво высунул язык, тот с ужасом увидел блестящий шарик во рту. Один из возившихся на сцене повернулся к вошедшим, и Снейп узнал в нем Лэнгли. – А вот и Херука явился! – проорал парень. Находившийся в помещении народ завертел головами. «Где? Где?» – Аватарчик сменил! Поттер стремительно прошел на середину зала и взлетел на стул. Он ступил одной ногой на край сиденья, а другой – на спинку и балансировал теперь на двух ножках. – Трепещите, несчастные! Дежурный диктатор прибыл! «Позер», – раздраженно подумал Снейп. Поттера, наконец, вернувшегося на пол, обступили. Его хлопали по плечу, задавали вопросы, что-то требовали, просили, показывали… Улыбающийся Поттер подошел к профессору: – Вот ваше местечко, присаживайтесь. Меню, увидите официанта – не стесняйтесь, свистите. – А вы… – начал Снейп. – А я буду там, – он махнул в сторону сцены. – Подойду к вам попозже, не скучайте. – И ускользнул. Снейп не спеша потягивал вино и наблюдал за происходящим. На сцене провозглашались здравицы в честь хозяина праздника. Становилось скучновато. Профессор начинал злиться, что согласился сопровождать Поттера на этот дурацкий прием. Теперь ему приходится сидеть здесь, ждать неизвестно где шляющегося молокососа, кстати, не пора ли поискать его? Он только приподнялся, как гул аплодисментов и выкриков оглушил его. На сцене он увидел Поттера с гитарой странного вида в руках. Вэйн подошел к стойке микрофона и постучал по ней. – Раз, раз, – сказал он. И продолжил негромко:
Ах, если б я был ламтитумом В хихиковой фиговой роще, Сыграл бы я всем нибумбумам Тирлямчик из тех, что попроще.
Помолчал немного и:
А если в бою ламтитумовом вдруг Тирлямка моя оборвется, Пусть холмик зеленый мне даст убаюк И каждый тирляндыш смеется.
Всем меня хорошо слышно? – Да-а-а-а! Давай!
– А, я вижу, вы пришли с деткой? – Возле стола, за которым сидел Снейп, появился мужчина, уже не второй молодости, в цветастой рубашке, кокетливо повязанном голубеньком шейном платке. Он напоминал надувного младенца – таращащиеся голубые глаза, ярко-розовые губки бантиком, абсолютно лысая голова. В одном ухе у него торчала серьга, и весь он источал сладковатый, приторный запах. – Я Расти, меня тут все знают. Значит, вы с деткой пришли, – мужчина кивнул подбородком на сцену. Снейп покосился в указанном направлении – стоявший там Поттер никоим образом не тянул на «детку». – Детка божественно талантлив, – продолжал Расти. – Сколько раз я ему говорил: «Детка, доверься мне, я сделаю из тебя суперзвезду!» А он сидит в своей задрипанной конторке, собирая информацию об уродцах! – Уродцах? – озадаченно спросил Снейп. – Ну да, двухголовых цыплятах и коровах с рыбьими хвостами. Вот скажите, зачем детке эти цыплята?? С его-то талантом! А вы давно знаете детку? – Толстяк присел за стол. – Несколько лет, – сдержанно ответил Снейп. – И я! – обрадовался Расти. – А вы не из наших? – интимно зашептал он, накрывая его ладонь своей. Профессора передернуло, когда почувствовал прикосновение пухлой, потной руки. Не дожидаясь ответа, Расти состроил обиженную гримаску и заныл: – Детка никого не любит! Даже меня! Профессор чуть было не поперхнулся. Представить себе, что этого великовозрастного младенца с накрашенными губами может кто-то любить, было невозможно. Тут Расти хлопнул себя ладошкой по лбу и заговорщически зашептал: – А, так значит, вам удалось покорить детку? Смотрите, я буду ревновать! – И вновь захныкал: – Не обижайте его, я этого не переживу! – Я не… – попытался произнести профессор, но Расти явно относился к той породе людей, которые слушают только себя. – Ну, наконец-то, у детки хоть кто-то появился! А то он такой бука! Я всегда говорил, что ему нужен кто-нибудь постарше, вроде меня. – Он погладил себя по округлому животу. Расти вскочил с места и начал бурно аплодировать. Затем щелкнул пальцами пробегавшему мимо официанту и что-то шепнул ему на ухо. Через пару мгновений на столе появилась громадная корзина с цветами, которые он начал выдергивать и бросать к ногам замолчавшего в этот момент Поттера. – Обожаю детку! – простонал он. – О-бо-жаю! Я для него на все! А он так редко радует своим появлением. Скажите ему, чтобы он приходил сюда почаще! – капризно потребовал Расти от зельевара. – И когда он все успевает? – с умилением продолжал он. – Сидит целыми днями на работе. Я ведь даже детективов нанимал, – гордо заявил толстяк, – думал, может, у детки кто есть. А он с работы – домой, из дома – на работу. Редко-редко здесь появится. А вы слышите, слышите, да? Вот это. – Расти пошевелил толстыми пальцами, изображая игру на гитаре. – Он ведь все сам – и музыку, и тексты сочиняет. Я же говорю – талант! Браво! Браво! – принялся выкрикивать он. Наконец Вэйн закончил выступление, на сцене появились длинноволосые парни и принялись что-то выкрикивать под какофонию звуков. Он подошел к столику, который занимали Снейп и Расти. Толстяк вскочил ему навстречу, сложил губы для поцелуя и протянул руки. Вэйн мягко устранился. – Детка, ты меня совсем не любишь. – Расти обиженно захныкал. – Я никого не люблю, Расти. – Ты злой, злой! – Ага, я злой, беспощадный и крррровожадный. Вон, смотри, тебе в том углу глазки строят. Тааакой мальчик, ммм. Расти закрутил головой и, облизав масляные губы, устремился в тот угол. «Детка» – послышался его голос. Вэйн засмеялся. – Достал он вас? – Детка! – Снейп фыркнул. – Угу, у него все, кто моложе сорока лет – детки. – И это – волшебник, – с презрением сказал зельевар. – Расти? Волшебник? С чего вы взяли?? – Он что-то сказал о наших… «Вы тоже из наших» – вот так. Вэйн прыснул. – Расти – гей. – Что?? – Расти – гей, – повторил Вэйн, – предпочитает мальчиков, сказочно богат, обожает отыскивать новые таланты. Он уже вывел на музыкальный Олимп не один десяток молодых исполнителей. Ну, а те платят ему соответственно его наклонностям. Профессор побагровел. – Он принял меня за вашего любовника?! – Вас это так смущает? Вы ведь видите его в первый и, думается мне, последний раз в жизни. Вашей репутации ничто не угрожает. То, что болтает Расти, никто не принимает в расчет. – А вашей, Поттер? – шелковым голосом произнес Снейп. – А моей – тем более ничто не угрожает. Меня тут давно знают как существо совершенно асексуальное, ни в чью постель не заманиваемое. – Кто вообще эти люди? – Голубые, розовые, байкеры, хакеры, безобидные извращенцы – в общем, постоянные посетители форумов, которые расположены на информационно-развлекательном портале, созданном Лэнгли. Эээ…объясняю… После почти часовой лекции профессор узнал все о всемирной сети Интернет, протоколах, маршрутизации данных, веб-сайтах, форумах, блогах, электронной почте, интернет-магазинах… – Хорошо, я понял,– наконец сумел произнести Снейп, – ну, а вы-то каким боком здесь? – Помогаю наводить порядок иногда. Дежурный диктатор, в общем. – Когда вы все успеваете? Ваша работа, пение, теперь это. – Долго ли умеючи-то? – махнул рукой Вэйн. – А почему он назвал вас Херукой, когда мы пришли? – задал еще один вопрос Снейп. – Ник у меня такой. Херука – это божество, пьющее кровь. Где-то так оно и есть. Снейп покачал головой. – Что, профессор, как все запущено, да? – Вэйн улыбнулся. – Если вы устали, то мы можем отправиться домой. – Вы меня поражаете, Поттер. – Восемнадцать, – торжествующе произнес Вэйн. – Что восемнадцать? – Я восемнадцать раз умудрился вас поразить. Придется мне завести специальную папочку «Как я довел до такой жизни профессора Снейпа». – Поттеррр! – Что Поттер, что Поттер? Я уже, дайте сосчитать, сколько времени все Поттер. Ай, ухо, ухо, оставьте ухо, распухнет! – Кстати, а как же ваша маскировка? – А с ней все в порядке – часть народу видит меня сегодня живьем впервые. А по аватару, на котором изображена летучая мышь и слова «Я не сплю по ночам», личность определить еще никому не удавалось. А те, кто знал мою старую личину, после сегодняшнего вечера абсолютно уверены в том, что она им пригрезилась. – Он хитро улыбнулся. – Ну так что, мы исчезаем?
Пост N: 55
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 22.02.07 00:56. Заголовок: Re:
Глава 12
Он скуп на слова, как де Ниро; С ним спорит только больной. Его не проведешь на мякине, Он знает ходы под землей. Небо рухнет на землю, Перестанет расти трава – Он придет и молча поправит все, Человек из Кемерова.
Гермиона устало вздыхает.
– Гарри, я не понимаю, почему у тебя не получается. Мы бьемся уже третий час. Это ведь простейшее заклинание, мы учили его на первом курсе.
Вэйн зло крутит в руках палочку.
– Если ты помнишь, в моей реальности никаких заклинаний никогда не водилось.
– Но теперь ты в другой реальности! Ну, давай еще раз, сосредоточься: «Вингардиум Левиоса!»
Он стискивает зубы и снова взмахивает палочкой. «Вингардиум Левиоса!». Птичье перо, лежащее на столе, не сдвигается ни на йоту. А правая рука уже просто горит, как будто ее окунули в кипяток.
– Давай закончим на сегодня и отдохнем, – говорит Гермиона, сдувая прядь волос, упрямо лезущую в глаза.
– Отдохнем, – соглашается с ней Вэйн. А потом спохватывается: – А скажи, пожалуйста, есть ли способ заставить работать в этом доме маггловскую технику?
Гермиона задумывается.
– Фред и Джордж , думаю, смогут тебе помочь в этом. А что ты хочешь?
– Мне нужен телефон и компьютер.
– А, понятно. Мы можем сходить к ним в гости и ты попросишь их, идет?
– Идет. Спасибо тебе.
Уффф, наконец-то можно сунуть руку под ледяную воду. Когда краснота и жжение немного спадают, он возвращается к перу.
– Вингардиум Левиоса! – Руку заломило так, что палочка едва не выпала. Он со злостью отшвыривает ее. На кой черт ему вообще сдалась эта магия?!
– Поттер, я сказал добавить зверобой! А вы что суете? – холодно произнес Снейп
– Окопник, в данном случае он куда лучше стимулирует восстановление поврежденных тканей, – невозмутимо ответил ему Вэйн.
– Я преподаю зелья уже тридцать лет…
– А я логически мыслю. – Вэйн пожал плечами и продолжил ссыпать в котел нарезанный окопник.
– Вы самоуверенный, наглый…
– Угу, гад, сволочь и мерзавец. Расстрелять на месте.
– Вон отсюда! Вон! – заорал профессор. – Я согласился вновь обучать вас, но я не потерплю самоуправства!
– Если быть объективным, Снейп, то вы сами предложили мне уроки, я вам не навязывался. – Вэйн последний раз помешал почти готовое зелье, снял котел с огня и вышел, хлопнув дверью.
«Окопник! Нет, вы подумайте, каков наглец! – Профессор расхаживал по лаборатории, на чем свет кляня Поттера. – Логически он мыслит, видите ли». Он подошел к котлу и принюхался к его содержимому. «А если добавить арниковой воды?» – и поставил котел на огонь.
– Господи, Гарри, что у тебя с рукой? – испуганно спросила Гермиона на следующий день.
Вэйн отмахнулся.
– Ерунда, пройдет. Надеюсь.
– Ты уверен? – Она с подозрением приглядывалась к будто обожженной кисти. – Ты обжегся?
– Нет. Да. Наверное.
– Так да, нет или наверное?
– Гермиона, давай мы оставим мою лапу в покое и продолжим занятия, хорошо?
Она сердито вздохнула.
– Хорошо. Сегодня мы изучим заклинание Энгоргио. Оно увеличивает предметы. Направь палочку на эту чашку и произнеси его.
– Энгоргио! – Резкая боль отдалась в плече так, что Вэйн прикусил губу. Он наклонил голову пониже, чтобы Гермиона не видела его лица, и вновь повторил заклинание. И вновь никакого результата.
Гермиона разочарованно смотрела на его старания.
– Ну, попробуй еще раз, Гарри, у тебя обязательно получится!
Часа через полтора, когда просто удерживать палочку в руке стало мучительно, а результата они так и не добились, занятие пришлось прекратить.
– Гермиона, у тебя найдется еще свободное время?
– Да, конечно. Что ты хочешь?
– Сходить к Фреду и Джорджу.
– Ах, да, давай сходим. – Гермиона чуть смущенно улыбнулась. – Мне, кстати, еще надо зайти в магазин мадам Малкин.
– Ну, вот и славно, зайдем к этой мадам, а потом к близнецам.
Они вышли из камина в «Дырявом котле» и не спеша отправились по Косому переулку к магазину одежды.
Мадам Малкин была занята с очередным клиентом, и Гермиона бродила по магазину, рассматривая нарядные мантии.
– Мне так жаль, что у тебя не получается, Гарри, – виноватым голосом произнесла она. – Наверное, я плохой учитель.
– Вынужден тебя разочаровать, дорогая леди, я просто не могу использовать магию, – решил признаться Вэйн.
– Почему? – не поняла Гермиона.
Он показал ей руку.
– Господи, Гарри! Как же это? – Она была ошеломлена и никак не могла найти нужных слов.
– Так что не судьба мне быть магом и волшебником. – Вэйн развел руками.
– Нет, это невозможно! Это должно лечиться! – Она потащила его к выходу из магазина.
Из-за стойки с мантиями выглянул кто-то с длинными белыми волосами и злорадно ухмыльнулся.
Как и сказала Гермиона, близнецы Уизли оказались кудесниками в плане превращения обычных вещей в волшебные. Они с шутками и прибаутками поколдовали над ноутбуком и телефоном, наотрез отказались от какой-либо оплаты и впихнули в руки Вэйна немаленький пакет со своими изделиями, удивительными Ультра-фокусами Уизли.
Гермиона долго ворчала по поводу того, что ему надо обратиться за помощью к целителям Св. Мунго, но Вэйн твердо стоял на своем: никаких врачей, он справится сам. Под конец, устав от препирательств с упрямой Грейнджер, он пообещал, что обязательно покажется хотя бы мадам Помфри, если странная аллергия в скором времени не пройдет.
Они вернулись в тихий дом на Гриммаулд-Плейс, сели в гостиной и долго пили кофе, разговаривая, разговаривая… Точнее, говорил в основном Вэйн, а Гермиона слушала его, улыбаясь или хмурясь.
«... король Людвиг Баварский.
худо-бедно, а продолжаю нелепое дело пропащего короля Людвига, неумело, своими руками, без инструментов практически, а все же плотничаю помаленьку, я хочу сказать, что пока только мастерю дверь, которой прежде не было, а теперь почти есть, еще немножко, и совсем будет, и вот тогда можно врезать замок, подбирать к нему ключ и исчезать в свое удовольствие у любого озера, или не у озера даже, откуда угодно можно будет исчезнуть навсегда, взаправду, а не понарошку, как я сделаю это завтра же, а потом, как ни в чем не бывало, вернусь к топору и рубанку, потому что делу – время, и хорошо, что так, а то непонятно стало бы, как с ним, с временем, в смысле, быть, и зачем оно…
… Хотя нет. Не хочу я ничего больше говорить, на самом деле. Но это, боюсь, ненадолго, ибо под хвостом моим еще много прекрасных вожжей. И пока меня несет, вот еще что, а то потом забуду…
… А еще меня страшно бесит материальность мира, но об этом, пожалуй, как-нибудь потом…»
После ухода Гермионы Вэйн принялся раскладывать подарки близнецов на столике в своей комнате. Один из свертков упал, и на пол просыпалось небольшое количество темного порошка. И внезапно стало темно. Очень темно.
Профессор Снейп раздраженно поглядывал на часы. Поттер давно уже должен был прийти. «Ах, да, теперь он будет изображать из себя не только умника, но и оскорбленную жертву». Он вылетел из лаборатории и поднялся наверх.
Он уже подходил к комнате Поттера, когда оттуда вдруг донесся вскрик и грохот. Снейп выхватил палочку и насторожился.
Дверь распахнулась, и из нее буквально выпал бледный как смерть, задыхающийся Поттер. Снейп бросился к нему.
– Что случилось? – Он схватил его за плечо и повернул к себе. Глаза мужчины были широко раскрыты от ужаса. Снейп бросил взгляд в комнату. Там стояла непроницаемая тьма. «Понятно».
– Что это было? Поттер, послушайте меня, здесь светло! – Вэйна еще продолжало трясти. – Здесь светло, – продолжал мягко говорить зельевар. – Светло. Все в порядке.
Вэйн судорожно перевел дыхание.
– Там… что-то просыпалось. Порошок… кажется… Подарок от близнецов Уизли. И… темно… так темно…
– Успокойтесь. Это Перуанский порошок Мгновенной Тьмы. Он скоро рассеется. – Он увидел, как у Поттера заходили желваки. Наколдовав стакан воды, Снейп сунул его в руку Вэйна. Тот отпил глоток и, привалившись к стене, смотрел, не отрываясь, в одну точку. Потом, несколько раз глубоко вздохнув, глухо произнес:
– Нда, не думал, что меня так накроет. Извините.
– Вам не за что извиняться, – сердито ответил профессор. – Я все понимаю. В следующий раз интересуйтесь, что вам подсовывают эти Уизли. И будьте аккуратнее.
Вэйн помолчал и спросил:
– Это что же, я так орал, что вы примчались из своей комнаты?
– Я был в лаборатории, – холодно сказал Снейп.– И шел к вам, чтобы высказать все, что думаю о вашем поведении.
Вэйн закашлялся.
– Моем поведении?
– С чего вам взбрело в голову заменять зверобой окопником?
– Ну, я в свое время очень интересовался свойствами лекарственных трав.
– Ваша идея была довольно оригинальной. Пойдемте, я хочу поговорить с вами об этом…
Усовершенствование заживляющего зелья прошло быстро и мирно. Почти мирно.
Вэйн оставил пока попытки использовать волшебную палочку и проводил дни, заучивая заклинания, формулы трансфигурации «на всякий случай», готовя зелья под бдительным оком профессора зельеварения и периодически яростно споря с ним, отстаивая свою точку зрения по поводу их приготовления. А вечерами устраивался на кухне за компьютером и чашкой чая.
– Вы опять не спите по ночам, Поттер? – спросил его однажды Снейп, появившись на кухне, в халате, глубокой ночью.
– Как видите, – Вэйн бросил на него быстрый взгляд и снова уставился в экран.
– Вы либо совершенно неисправимы, либо издеваетесь.
– Над кем?
– Над собой, в первую очередь. У вас совсем недавно были проблемы со сном, или я ошибаюсь?
– Слушайте, нет у меня сейчас никаких проблем со сном. Я закоренелая сова, мне все равно не уснуть в такую рань.
– Рань? Сейчас почти три часа ночи!
– Что-то мне подсказывает, что вы вряд ли проснулись попить водички.
– Вас это не должно касаться! – оскорбленно заметил Снейп.
– Ну, тогда почему мой режим дня должен касаться вас? Я, конечно, понимаю, что такого экзотического блюда, как справедливость, в вашем дежурном меню может и не быть временами, но мне хотелось бы отведывать его всегда.
– Поттер!
– Э, профессор, кажется, мы уже выяснили, что я – Поттер. Забыли?
– Я не жалуюсь на память. – Снейп скрестил руки на груди.
– Вот и славно. А теперь я, с вашего позволения, займусь своими делами.
– Чем же вы таким занимаетесь?
– А вот послушайте:
«Иные чудеса, и правда, предпочитают подстерегать свою добычу в пустынях и подземельях; на худой конец – в ночном лесу или на горной тропе. Но их не так уж много осталось. Нынче тайны изголодались по свежей крови, вот и предпочитают держаться поближе к людям. А мы... Что ж, мы, как известно, строим для себя города и заполняем их своими телами, все еще пригодными для работы, сна и любви..
Для чудес мы тоже, как ни странно, вполне годимся. Сладкая, калорийная пища, сухие дрова для костра – мы нужны им, и это не всегда хорошая новость.»
Снейп удивленно моргнул.
– О…
– А-а, вас тоже зацепило? Вы не первый. О, я хотел спросить. – Он быстро изменил позу, положив подбородок на переплетенные пальцы рук и глядя теперь на зельевара снизу вверх. – Как можно узнать, есть ли в человеке магия?
– Это проявляется в детстве и…
– А если человек уже взрослый?
– К чему вы клоните?
Вэйн рассказал о занятиях с Гермионой.
Снейп задумчиво нахмурил брови.
– Аллергия? Никогда не слышал о таком. А вы пробовали не использовать палочку?
– Нет, насколько я понимаю, палочка – основной инструмент волшебника, разве нет?
– Основной, но не единственный. Существует беспалочковая магия. Иногда используются невербальные заклинания.
– Невербальные, то есть не произносимые вслух?
– Вы проявляете просто чудеса понятливости, Поттер, – почти пропел профессор.
– У меня имеется прекрасный пример для подражания, – не моргнув глазом, парировал Вэйн. – А сейчас, пожалуйста, исполните свой коронный номер – прорычите «Поттеррррр!» и надменно посверкайте глазами! Я вас умоляю!
– Поттер!!
– О, да! Да! Все, я почти в экстазе!
– Я вас когда-нибудь убью!
– Я сейчас разрыдаюсь от страха.
– Странное дело, – Снейп внезапно успокоился, – темноты вы боитесь, а смерти нет?
– Ага. И эта сомнительная гениальность, сопряжённая с перманентной деградацией в направлении посредственности, даёт мне как среднестатистическому человеческому индивиду возможность имитировать упаднические настроения в связи с возможностью неадекватной интерпретации подобной визуальной информации иными индивидами. Упс, кажется, я погорячился, молчу, молчу!
Снейп глубоко вздохнул, явно собираясь что-то сказать, когда Вэйн бочком-бочком, делая преувеличенно большие глаза, отступал к коридору.
– Поттер, прекратите паясничать и вернитесь. Ваша ситуация с магией очень непроста.
Вэйн мгновенно сделался серьезным и сел напротив профессора.
– Итак, – заговорил Снейп.– Вы не можете использовать палочку. Значит вам необходимо научиться иным способам взаимодействия с магией.
– Надо, – согласился Вэйн.
– Вспомните какое-нибудь заклинание.
– Ну, Энгогргио, например.
– Хорошо. Сосредоточьтесь на чашке и произнесите заклинание. Вслух.
– Энгоргио! – Чашка раздулась до невообразимых размеров и взорвалась.
Снейп невозмутимо восстановил из осколков чашку и попросил:
– Еще раз. На этот раз постарайтесь увеличить чашку, а не взорвать ее.
– Энгоргио! – И снова чашку разметало по всей кухне.
– Репаро! – произнес Снейп. – Это заклинание чинит сломанные вещи. Если ваша чашка вновь превратится в осколки, восстанавливать ее будете сами, вам понятно?
– Понятно.
– Приступайте. Вы должны четко представлять себе, что чашка увеличивается. Освободите свой мозг от всех других мыслей.
Вэйн сосредоточился, и наконец его усилия были вознаграждены: на столе стояла чашка размером с ведро.
– Как вы… – профессор сердито оборвал сам себя. – Что вы чувствуете?
– Тепло в пальцах, покалывание. И усталость.
Снейп изобразил на лице улыбку.
– Что ж, вы не совсем безнадежны. На этом мы сегодня закончим. В девять я жду вас в лаборатории. И мне абсолютно все равно, во сколько вы ляжете спать, – и стремительно вышел. Полы халата развевались за ним, подобно плащам римских императоров.
– Мой Лорд! – Человек с длинными очень светлыми волосами склонился перед огромным креслом, больше напоминавшим трон. – Поттер... Я видел его в Косом переулке вместе с его грязнокровой подружкой – Грейнджер.
– Малфой! – прошелестел голос. – Не ты ли уверял меня, что он больше никогда не вернется в магический мир?
– Простите, мой Лорд! Я не знаю, как это случилось! Но он лишен магии!
– К нему вернулась память?
– Я не знаю, грязнокровка называла его Гарри…
– Я удивлен. Не хочешь же ты сказать, что ты осмелился прийти ко мне, не выяснив все о моем враге?
– Мой Лорд! Я не смог проследить за ними, они аппарировали…
– Я не терплю ошибок от своих слуг. Тебе ли не знать об этом?
– Да, мой Лорд.
– Круцио!
Человек скорчился на полу.
– Я хочу, чтобы ты доставил Поттера сюда. Тебе будет просто это сделать, ведь он не опасен, – раздался свистящий смешок.
– Ваше желание будет исполнено! – Он с трудом поднялся.
– Белла, а ты поможешь нашему юному другу. – Женщина с серебряной рукой молча склонила голову.
Пост N: 56
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 22.02.07 01:27. Заголовок: Re:
Глава 13
Здравствуй, моя смерть, Я рад, что мы говорим на одном языке. Мне часто нужен был кто-то, кому все равно, Кто я сейчас, Кто знает меня и откроет мне двери домой; И кто-то ждет нас на том берегу, Кто-то взглянет мне прямо в глаза, Но я слышал песню, в ней пелось: «Делай, что должен, и будь, что будет», – Мне кажется, это удачный ответ на вопрос.
У Джинни завтра день рождения, а он так и не придумал, что ей подарить. Вэйн тяжело вздохнул. В его обычном мире это было проще, гораздо проще. Но Джинни – волшебница, и, видимо, ожидается, что подарок должен быть волшебным. Спросить бы у Гермионы, но она, как назло, именно сейчас была катастрофически занята. С этими мыслями он отправился к Снейпу. Кстати, Снейп, он-то должен знать, что можно дарить женщинам? – Профессор. – Да? – отозвался тот, отвлекаясь от чтения. – Что можно подарить женщине на день ее рождения, и главное, где этот подарок можно найти? Волшебный подарок, я имею в виду. – А, Уизли, – кисло произнес Снейп. – В Косом переулке, конечно. Ну, или, на худой конец, в Хогсмите, в «Сладком Королевстве». Все женщины любят сладкое. Вы, вероятно, ждете, что я буду вашим проводником? – Не то чтобы жду, но ведь другого ожидать не приходится, верно? – Собирайтесь, я жду через полчаса, и мы отправимся покупать подарок вашей подружке. – Она мне не подружка, – холодно ответил Вэйн. – Ну, бывшей подружке, какая разница. Собирайтесь, я не люблю ждать. Ровно через тридцать минут они стояли в Косом переулке. – Почему вы не хотите купить ей подарок в магазине ее братьев? – Они не возьмут с меня денег, – вздохнул Вэйн. – Понятно, гриффиндорская гордость, – фыркнул Снейп. Тот лишь молча пожал плечами. А профессор продолжил: – Ну, так что же вы стоите? Идемте, я не собираюсь провести здесь весь день! – Вы же мой Вергилий, вы и ведите. Они двинулись по улице. Вэйн размашисто шагал, держа руки в карманах своей свободной спортивной куртки, и разглядывал витрины магазинов. Никто из них не заметил, что за ними следует человек, чье лицо было скрыто капюшоном плаща. Они заходили в мелкие лавочки, где Вэйн окидывал быстрым взглядом товары, скептически хмыкал и выходил. Снейпу уже начинало это надоедать. – Я же сказал вам – купите сладостей, и она будет довольна. – Ну, ладно.– Вэйн решил уступить, тем более, что этот поход утомлял и его самого. Они вышли из очередного магазинчика, стоявшего несколько на отшибе. И тут… – Кого я вижу! – растягивая слова, обратился к ним мужчина, стягивая капюшон с головы. – Темный Лорд будет очень доволен! – Малфой?! Драко! – потрясенно воскликнул профессор и дернулся, чтобы достать палочку. Малфой выкрикнул: – Экспеллиармус! – и палочка оказалась в его руках. Вперед из тени шагнула женщина и произнесла еще что-то. У Вэйна в мозгу вспыхнуло бело-голубое пламя, и последнее, что он увидел, была изящная серебряная рука…
– Поттер… Поттер. – Сквозь сознание пробился голос профессора. Вэйн пошевелился – все мышцы зверски болели. Он разлепил глаза... Темнота! Он поспешно закрыл и снова открыл глаза – ничего не изменилось: его окружала глубокая, чернильная тьма. – Что…– его голос прозвучал хрипло и неуверенно, – что с моими глазами? – Надеюсь, что ничего, Поттер. Здесь темно, – пояснил невидимый Снейп. Темно… господи…. темно… темнотемнотемно….. Снейп услышал, как судорожно то ли вздохнул, то ли всхлипнул Поттер. – Я здесь, рядом с вами, – поспешно произнес он и нашарил в темноте его руку. Ладонь стиснуло так, что он поморщился. Он слышал, как рядом тяжело дышит Поттер. Через некоторое время дыхание немного выровнялось и руку отпустило. – И где это мы? – У Волдеморта, – спокойно сказал Снейп. – Вы не помните, что произошло? – Да мелькает что-то в памяти. Кто были эти люди? – Драко Малфой и Беллатрикс Лестрейндж, верные приспешники Темного Лорда, – в голосе Снейпа звучала усмешка. – А. – Поттер помолчал некоторое время, а затем пробормотал: – Спрашивать, что с нами будет, я полагаю, глупо. – Об этом можно было бы догадаться. Вы всю жизнь стояли у него на пути, а я – предатель. – А что это за место? – Полагаю, убежище Волдеморта, где оно находится, мне неизвестно. – И, как в плохом кино, нас будут держать здесь, пока мы не начнем проситься к мамочке, а потом нас чик, и мы уже на небесах. – Вы удивительно догадливы, Поттер. – Мда, мне здесь определенно не нравится. – До Снейпа донесся еще один судорожный вздох. – Может быть, мы отсюда как-нибудь уберемся? – Вы полагаете, что Волдеморт дурак и специально позабыл закрыть двери? – Ну, мало ли. Судя по тому, что я о нем читал, впечатления разумного человека он не производил. – Он не человек уже, – мрачно сказал профессор. Затем услышал шорох движения Гарри и очень тихое: – Должно получиться, должно … – Что вы делаете? – А, сейчас увидите, я очень на это надеюсь. – Прямо на полу вдруг вспыхнул огонь. Вздох облегчения. – Вуаля. Придвигайтесь к костерку, профессор, а то тут явно не топят. У Снейпа удивленно взлетели вверх брови. – Как вам это удалось? – А, ну я в какой-то мере пирокинетик. – Кто?? – Я такой специальный товарищ, который иногда заводит себе огонь вместо домашнего животного. – Вы не говорили о таком своем таланте. – А вы и не спрашивали. Ну, что на за апартаменты приготовили? – Он вскочил и тут же схватился за голову. – Ой, мама дорогая… – Что такое? – Ничего, ничего, переживу, не волнуйтесь. Так, дверей нет, окон нет, мебели нет…Чего еще нет? – Моей палочки, ее, разумеется, не вернули. Поттер похлопал себя по бокам. – Отлично. – И что же вы видите отличного в этой ситуации? – А то, что меня обыскать позабыли, а значит, не все потеряно. – Малфой и Беллатрикс решили, что если вы не можете колдовать, то обыскивать вас нет нужды. – Интересно, откуда они это узнали? – удивился Вэйн. – Это я тоже хотел бы знать, – заметил Снейп. – А аппарировать? – Аппарировать отсюда невозможно, – предупредил его профессор. – Да? А может, все-таки…? – Поттер сел рядом, взял Снейпа за руку, закрыл глаза и напрягся. – Мда, вы, как всегда, правы, – сообщил он через некоторое время. – Но мне все равно здесь не нравится. – Ничего, нам не придется долго скучать, – едко парировал Снейп. – Ха! Знаете, иногда человек способен бороться не просто до конца, а немного дольше – и еще как бороться! Отрубленная голова может впиться зубами в горло палача – это, конечно, слабое утешение для приговоренного, но другого и быть не может. Снейп хмыкнул. Вэйн погрузился в раздумья. – Профессор, а давайте поговорим о чем-нибудь возвышенном, – неожиданно сказал он. – О чем же? – Ну, о ядах, например. – О ядах?? – А что, вы вступили в партию противников обсуждения этого вопроса?? Снейп скрипнул зубами. – Что будет, если я дам вам настой белены черной или наперстянки пурпурной? – Пфф, профессор, за что вы меня так не любите? – Я слушаю ответ. – Да, пожалуйста. В белене содержатся гиосциламин и скополамин. У меня высохнут слизистые, помутится сознание, произойдет постепенная остановка дыхания, и вам придется скидываться мне на похороны. Наперстянка пурпурная даст вам дигитоксин и дигиталин , а следовательно – у меня приключится замедление сердечной деятельности, рвота, судороги, и вам тоже придется скидываться мне на похороны. Учтите, я потребую по высшему разряду! Гробик из розового дерева, с дверью…. – Зачем вам дверь в гробу? – не утерпел профессор. – Как зачем? – деланно изумился Вэйн. – Буду являться к вам с того света и плакать под вашими дверями. Или буду следовать за вами повсюду и напевать веселую песенку: Ах, мой милый Августин, Августин, Августин, Ах, мой милый Августин, зачем Ты меня убил?
Снейп не утерпел и захохотал вслед за ним.
Некоторое время они сидели в тишине, наблюдая за языками огня, горевшего на голом каменном полу. – Знаете, а огонь нам придется погасить. – Почему? – Я ж не машина, я не могу все время поддерживать огонь, а камень – материал не слишком горючий, как вы понимаете. – Если вы погасите пламя – будет темно. – Переживу как-нибудь, – он пожал плечами. – Хорошо, тогда гасите. И настала тьма. Снейп придвинулся поближе. – Профессор! – Да? – А давайте в морской бой поиграем? – Во что? – Объясняю…
В темноте камеры еще долго раздавалось: – Д 2. – Ранен. – Д 3. – Ранен. – Д 4. – Убит. – Д 4. – Ты что – садист? И заливистый смех.
Неожиданно камера осветилась, стена разошлась, и они увидели человека, закутанного в черные одежды (его лицо напоминало белую безносую маску с красными глазами), Беллатрикс и державшегося за их спинами Малфоя. Снейп и Вэйн вскочили на ноги. – Я вижу, вам здесь весело? – произнес красноглазый. «Вот, значит, какой ты, северный олень – Волдеморт» – подумалось Вэйну. У него сжались кулаки. «Сдаться? Да ни за что!» – Гарри Поттер, – свистящим голосом произнес Тот-Кого-Нельзя-Было-Называть. – Вот мы и снова встретились. И сегодня тебе не поможет ни кровь твоей матери, ни твоя палочка. Ты ведь растерял всю свою магию, не так ли? – Он направил палочку на Вэйна и лениво произнес: – Круцио! Снейп увидел, как побелело лицо Вэйна. Из носа у него потекла кровь, тело мучительно изогнулось, и он рухнул на пол. Но через несколько минут, показавшихся вечностью, мужчина поднял голову и, вытирая кровь, которая текла по подбородку, начал тихо смеяться. – Тор ебет увроп орокс о орокс Дору акьдяд йызалгортсыб о….* – начал декламировать он, продолжая смеяться и глядя в лицо Лорду. «Он спятил?» Волдеморт изменился в лице. Вэйн поднялся на ноги. – Круцио! – заорал Волдеморт. -Круцио! Круцио! – К нему присоединилась Белла. Вэйн снова рухнул и сжался на полу в комок. – Ты, грязное отродье! Ты еще смеешь произносить что-то? – с яростью прошипела Беллатрикс. Он вдруг тихонько захныкал: – П-простите меня! Снейп не поверил своим ушам. – Простить тебя, Поттер? – заговорил Волдеморт.– Простить тебя за то, что ты все время мешал моим планам? Вэйн зарыдал в голос. Профессор брезгливо смотрел на него. – Поттер, ты унизился до такого… – Молчать! – заорала Беллатрикс. – Или тебя угостить Круциатусом? – Белла, Белла, погоди, – прошелестел Темный Лорд.– Я хочу посмотреть, как Поттер будет ползать передо мной. – Ты ведь, наверное, хочешь жить, правда? – обратился он к Вэйну. – Да, да! – всхлипывая, произнес он, не вставая с пола. – Простите меня! – Мне нравится твоя сообразительность. Что ж, поублажай мой взор. Еще какое-то время. – Волдеморт мерзко улыбнулся. Вэйн продолжал ползти на коленях, уткнув руки себе под мышки. Наконец он остановился. Снейп оказался прямо у него за спиной. Зельевар шагнул назад. Его мутило от отвращения. А Поттер продолжал завывать: – Я недостоин дышать с вами одним воздухом! Волдеморт расхохотался. Его лицо искривилось, рот широко распахнулся… – Чпок! Снейп с изумлением увидел, что Поттер стоит на одном колене, в обеих руках у него маггловское оружие, из одного ствола вьется легкий дымок, а голова Темного Лорда взорвалась кровавыми ошметками… И в ту же секунду: – Чпок! – В центре лба Беллатрикс появилась круглая дырочка, и она рухнула на пол, так и не успев произнести ни слова. – Чпок! – Пискнувший и попытавшийся бежать Малфой вдруг споткнулся и упал на тело Беллатрикс. – Ловкость рук и никакого мошенства, – довольным голосом произнес Вэйн, поднимаясь с колена и убирая оружие. Он подошел к телу Волдеморта и вытащил у него из руки волшебную палочку. – Ну, что ж вы стоите-то, профессор, – насмешливо сказал он и кинул ему палочку Лорда. – Махните ручкой над бессмертным нашим. Я ж так понял, у него мания возрождаться? Ошеломленный Снейп на негнущихся ногах подошел к телу. Величайший темный волшебник лежал на полу, красные глаза угасли, раззявленный рот полон крови… Снейп стоял, не двигаясь. Происходящее казалось ему совершенно нереальным. – Ты убил его, как… как простого маггла! – Ну и? Какая разница-то? Или надо было устроить шаманские пляски, обстрел всякой тарабарщиной? Так, простите, не обучен. – Ты… попал ему в рот. – Угу. А что, по инструкции не положено?
– Откуда у тебя это? – Снейп кивнул на пистолеты. – Всегда с собой ношу. В порядке, профессор? Если да, то давайте-ка валить отсюда, очень кушать хочется.
Взяв в руку палочку и голосом, показавшимся ему абсолютно чужим, Снейп произнес: – Авада Кедавра! – Тело Волдеморта окутало зеленое пламя.
*** Год спустя. Столик в кафе Флориана Фортескью. Две молодые женщины, наклонившиеся друг к другу и о чем-то негромко переговаривающиеся.
- Кстати, как твой Роберт? - Ричард – Джинни смущенно хихикнула и показала палец с тонким колечком. – Он сделал мне предложение.
Еще сколько-то там спустя.
"Здравствуй, Северус! Да, я отлично помню, что я - наглая эгоистичная свинья. И я, разумеется, такой же , как мой отец. Но! Сев, я в Швейцарии! Запись альбома идет полным ходом. Красота здесь просто нечеловеческая. И никаких восторженных почитателей моего ошеломляющего образа! Всегда бы так. Так что, если ты горишь желанием отравить мне удовольствие от этой жизни своей мрачной рожей, сообщи. P.S. Я забронировал для тебя номер. P.P.S. Тот шампунь я купил. Как ты будешь доставлять полуторатонную фуру в Хогвартс – меня ни капельки не волнует. До встречи в La Reserve.
Г. Дойтер.»
И еще немного спустя. И снова кафе Флориана Фортескью.
Двое мужчин, рыжий и темноволосый, сидят за столом и увлеченно едят мороженное.
- Я не понимаю, что у тебя со Снейпом. - Ничего такого, о чем я не мог бы рассказать твоей младшей племяннице. - Но вы живете вместе!! - Только во время каникул. – Гарри пожимает плечами. - Кстати, насколько мне известно, на каникулах я жил у тебя в «Норе». - Но мы же друзья! – Почти оскорблено. - Мы с Северусом тоже друзья. - Все равно не понимаю, как вы с ним уживаетесь? - “Уживаться”, в моем скромном понимании, означает – контролировать ситуацию. А контролировать ситуацию означает, что мы не позволяем себе тратить на выяснение наших антропоморфических особенностей и битье посуды больше трети времени, которое занимает у нас завтрак.
-------------------------------------------- * На самом деле эта композиция представляет собой стих, прочитанный в обратном направлении. Вот оригинальный текст: «О быстроглазый дядька урод, Скоро о скоро порву тебе рот». БГ.
Пост N: 24
Зарегистрирован: 19.02.07
Откуда: Россия
Отправлено: 22.02.07 19:22. Заголовок: Re:
И все?! А рассказать, как Волдеморт выжил, где он шатался и какие у него были зловещие планы? И что вообще у них с Гарри произошло - откуда вся эта потеря памяти, проблемы с магией? Как-то все слишком быстро закончилось. Хорошо, но мало!
Пост N: 59
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 22.02.07 19:31. Заголовок: Re:
kos
А это уже совершенно другая история:) Вторая и третья части в работе. А может быть, я таки сподоблюсь рассмотреть события с точки зрения другой стороны.
Пост N: 329
Зарегистрирован: 01.08.05
Откуда: Россия, Москва
Отправлено: 22.02.07 23:15. Заголовок: Re:
– Вы самоуверенный, наглый… – Угу, гад, сволочь и мерзавец. Расстрелять на месте.
Да уж. Это точное определение Гарри... в плохом настроение.
– Полагаю, убежище Волдеморта, где оно находится, мне неизвестно. – И, как в плохом кино, нас будут держать здесь, пока мы не начнем проситься к мамочке, а потом нас чик, и мы уже на небесах. – Вы удивительно догадливы, Поттер.
Да уж. Вейн - явно поумнее будет мелкого Гаррика. Хотя бы реально представляет свои шансы
– А давайте в морской бой поиграем? – Во что? – Объясняю…
Не знаю как Северус, но я бы, оказавшись в таком месте, и если бы мне предложили сыграть в морской бой, то валялась бы в истерике. У ребят отличные нервы.
– Тор ебет увроп орокс о орокс Дору акьдяд йызалгортсыб о….* – начал декламировать он, продолжая смеяться и глядя в лицо Лорду. «Он спятил?»
На этом моменте чуть не спятила я. Такой накал, что у меня все нервишки шалят... А тут Гаррик с таким...срывом. Хоть и мнимым.
Снейп стоял, не двигаясь. Происходящее казалось ему совершенно нереальным. – Ты убил его, как… как простого маггла! – Ну и? Какая разница-то? Или надо было устроить шаманские пляски, обстрел всякой тарабарщиной? Так, простите, не обучен. – Ты… попал ему в рот. – Угу. А что, по инструкции не положено?
Во так! Волдеморту - Волдеморчья смерть!
А уж вся концовка - просто супер. Фантазии большой полет дает. Мммм... А есть надежда на слеш? Или это опять дразнилка?
А вообще, первая часть - просто супер! Все Гаррины переживания, объяснения и тайны - просто жутко щекотят нервы. Северус - просто чудо. Очень ин-кэректер. Мало у кого так получается. Браво
Так что - ты просто супер!
С нетерпением жду второй части.
З.Ы P.P.S. Тот шампунь я купил. Как ты будешь доставлять полуторатонную фуру в Хогвартс – меня ни капельки не волнует.
Прости что не отметила этот момент сразу. Читала с утра и концовку замяла. А домой приехала недавно и перечитать не успела! Прости! А вообще - браво! И весело! И так...мило...
Пост N: 63
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 22.02.07 23:27. Заголовок: Re:
Лисичка
У Гаррика\Вэйна хорошая жизненная школа, чтобы сразу соображать о своих шансах:)
Поиграть в морской бой - это ж типичная реакция "переполнения кэша":)))
*Оффтопно вспоминая.
Был наш батальон как-то на суточных стрельбах. Зима.Ночь. Холодно. Умные отстрелявшиеся граждане развели костерок, стоим тесной кучкой - греемся. Из-под снега начинает вытаивать бок гранаты, посеянной кем-то из предыдущих "посетителей". Кто-то замечает, этак лениво: - Рванет, или не рванет? Я, поворачиваясь другим боком, не менее лениво отвечаю: - ну, если рванет, то мы об этом уже никогда не узнаем.
Оффтоп закончила, спасибо за внимание*
Ну, если ж ловить аваду, то хоть с песней:)
Бедный, бедный Волдик *Всхлипывает*. Он то ,небось, всю свою жизнь ждал, что его равный по силе того, авадкой заткнет, а тут даже досмеяться не дали. Гад, сволочь и мерзавец!
Я-то всеми фибрами души за слэш, но вот тут кое-кто *косится на кое-кого в аське* активно возражает.
*Вздыхая* И никто, никто не оценил полуторатонную фуру с шампунем...
Пост N: 65
Зарегистрирован: 25.08.06
Откуда: Санкт-Петербург
Отправлено: 22.02.07 23:46. Заголовок: Re:
Лисичка
Ну, на то он и Северус Тобиасович Снейп - чтоб он то, да не придумал? В конце концов рявкнет фирменно "Поттеррррр", и это шампунь ему лично в ручки будет падать
Пытаюсь...даже вот пишу...Стараюсь...Муз лучше не сердить....Музы они хорошие
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 516
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Многим авторам до него ещё пахать и пахать. Так что можно честно сказать, что у тебя талант! И не смей зарывать его! Ни в землю, ни куда бы то ни было ещё. Вот. 
А Драко товарищ вполне человеческий, с пулей в голове жить не могет.
- участник сейчас на форуме
