Зеленый форум: HP Fanfiction

Ты просыпаешься, и будь этим доволен.
(Ч.Паланик, «Бойцовский клуб»)

She looks like the real thing
She tastes like the real thing
My fake plastic love
But I can't help the feeling
I could blow through the ceiling
If I just turn and run
And it wears me out

(Radiohead “Fake Plastic Trees”)

Выкрутился, думаешь ты. Он выкрутился. Как и всегда. Чертов Снейп разгуливает на свободе, как рассказывает Рон.
Ты по-прежнему жаден до новостей.
А вот одну, самую важную новость, Рон и Гермиона тебе сообщать не спешат, как будто что-то их разделило. Может быть, то, что они всегда садятся по разные стороны твоей кровати.

- Паршивец выпутался, да кто бы сомневался, - вот что говорит Рон.

- Рон, его же оправдал суд. Все по закону, - Гермиона старательно пытается его урезонить, но без особого успеха. В твоем присутствии эти двое готовы, кажется, говорить о чем угодно.

Кроме своего будущего.
Кроме твоего будущего. Которого, как ты прекрасно понимаешь, и как это понимают они, уже нет и быть не может.
Есть, вернее, вот же оно, будущее, прямо здесь, в этой палате.
В этой больнице.
Только здесь доступен такой уход.
Только здесь лучшие специалисты – круглосуточно.
***
- Вы не умрете, мистер Поттер, - уверяют целители. Сколько их за все время перебывало в этой палате? Ты сбился со счета.

Ты не умрешь. Ни сегодня, ни завтра. Ни в ближайшем десятилетии. Правда, и не увидишь ничего за пределами этой палаты.
***
Странно, думаешь ты. Странно, что Снейп решил вот так прийти сюда. Может быть, ему нравится видеть тебя таким. Наверное, в этом все дело. Видеть тебя неподвижным и беспомощным, неспособным и слова ему возразить. Да только возражать нечему, потому что Снейп молчит.

***
Даже визиты Снейпа – хоть какое-то развлечение среди этого однообразия.
Снейп, по крайней мере, не старается развлечь тебя разговорами о том мире, к которому ты больше не принадлежишь. Не заливает тебя слезами. Не строит никаких планов на будущее. Вот это важнее всего.

Важнее всего для тебя, неподвижно лежащего в роскошной больничной палате.
Украшенного зарегистрированным товарным знаком на лбу и совершенно неподвижного.

Снейп внимательно тебя рассматривает.
Рассматривает и высматривает.
Вынюхивает запах твоей болезни.
***
По молоденьким целительницам (они едва ли старше тебя более чем на три года) можно было бы проверять часы.
Утром – Катрина, днем и вечером – Мэйси, ночью – Джейни. Робкая Мэйси, едва ли пяти футов ростом, однажды голыми руками вышвырнула из палаты какого-то репортеришку, смущенно потом пояснив, что про палочку и думать забыла.

Каждые два-три часа они приходят тебя осматривать.
Нет ли пролежней. Не надо ли чего. Поддерживают в тебе жизнь, вливая в глотку целебные зелья. Ты ничем не отличаешься от младенца, которому надо менять пеленки и кормить с ложечки. Вот только младенец обычно вполне всем доволен и ничуть не возражает против такого режима. На крайний случай есть погремушки, подвешенные над кроваткой. Можно смотреть на них, как они вращаются, тихо позванивают, такие блестящие и красивые! А у тебя и погремушек нет. Разве что Снейп.

Мэйси, Катрина и Джейни спрашивают, хорошо ли ты спал. Хорошо ли ты себя чувствуешь. Интерпретировать твои ответы (кое-какая мимика тебе все же доступна) можно по-разному. Но они, кажется, привыкли.
***
Утро.
Шесть часов. В семь придет Катрина.
Трудно поверить, что когда-то тебе было тяжело просыпаться по утрам, что ты зевал, с трудом продирая глаза.
Приходит рассвет, а следом – и Катрина.
Рассвет всего лишь означает, что целители одержали очередную сомнительную победу – ты до него дожил, хотя давно уже ушел в смерть по самую шею.

Сколько их еще будет, таких рассветов?
Никто не знает, что ждет его в конце пути. Между тем, ты рано или поздно куда-то отправишься – не откидывая одеяла, не вставая с кровати. Может быть, ты был бы не против такого путешествия.
Увидеть новые места, как же. Посмотреть, что же там все-таки есть, увидеть своими глазами.

Еще один день.
***
На этой неделе Снейп приходит уже в третий раз. Открыв дверь, он натыкается на Джинни. Та, выбегая из палаты, едва не сбивает его с ног. Ты не можешь приподняться и посмотреть, что происходит, но картину происходящего восстановить можно и по одним лишь звукам. Ты здорово в этом преуспел.

- Я буду ждать тебя, сколько нужно, - так обычно говорит Джинни, но тебе не хочется ее слушать, хотя бы потому, что ты уже знаешь: «сколько нужно» длится уже более двух лет.
***
А вот сегодня удивительный день – Снейп заговорил. Он говорит о будущем как о неизлечимой болезни. Спрашивает, что ты намерен с ним делать, с этим своим будущим, как будто оно все еще тебе принадлежит.

Ты слушаешь и ушам своим не веришь, потому что до того тебе еще никто не предлагал спасения.
А вот Снейп предлагает.

- Если вы согласны, мистер Поттер, то просто моргните. Три раза – это «да».

Хорошо. На это ты еще способен.

- Вообще-то я готовил это для себя. Но вам, полагаю, нужнее. Вы не передумаете?

Ты не передумаешь.

- Хорошо. Завтра. Это вас устроит? Или дать вам неделю? Две?

Нет. Нет.
Никаких там «неделя или две».

- Тогда до завтра, мистер Поттер.

Жизнь такая маленькая, думаешь ты. С того места, что я сейчас занимаю, это видно куда как отчетливо. Мы вечно выбираем не те повороты. Полагаемся на волю случая или действительно считаем, что все зависит от нашего выбора. Сознательно выбираем «верный путь», не особенно представляя, куда он приведет.

Долго ли выбирал Снейп, прежде чем предложить тебе твой собственный «верный путь», по которому ты намерен проследовать до самого конца?
***
В кои-то веки ты ждешь наступления нового дня с нетерпением.
Есть еще время перебрать в памяти события прошлого, привести их в порядок.
Раздать долги, беззвучно усмехаешься ты; твои воспоминания все еще истекают кровью, а когда в последний раз истекал кровью ты сам? Больше двух лет тому назад, когда целители изо всех сил боролись за твою жизнь, и вот что им удалось отвоевать.
***
Когда приходит Катрина, чтобы умыть тебя, перестелить простыни и покормить завтраком, ты ей улыбаешься.
Она роняет ложку и обеспокоенно спрашивает:

- С вами все в порядке?

Очень уж твоя улыбка похожа на предсмертную гримасу или на что-то в этом духе.

Вот теперь с тобой все в порядке. Как уже очень давно не было. Остается только дождаться Снейпа.

***
- Вы очень меня обяжете, мистер Поттер, если не станете раскусывать этот шарик хотя бы в течение нескольких часов после моего ухода.

Пальцы Снейпа на миг оказываются у тебя во рту. Что-то маленькое и круглое, как один из «Всевкусных орешков Берти Боттс», ложится на язык, ты ворочаешь им, пока шарик не оказывается запрятанным слева у самого дальнего зуба, между щекой и десной. Только бы случайно не проглотить этот «орешек», когда будешь пить целебные зелья. А то ведь не подействует.

Я никогда тебе не нравился, Снейп, так что на моих похоронах я разрешаю тебе не плакать, обращаешься ты к нему, криво улыбнувшись уголком губ.

Он пристально на тебя смотрит, наверное, понял. По меньшей мере, половину.

- Я не стану, мистер Поттер.

***
Ты действительно держишь слово, данное Снейпу. Хотя никакого слова ты не давал, а просто моргнул три раза.

Ты не раскусываешь шарик ни сегодня, ни через сутки.
Все как обычно.

Катрина. Умывание. Перестилание простыней. Завтрак. Целебные зелья. Набор номер один. Через два часа – целебные зелья, набор номер два.

Мэйси. Умывание. Обед. Сегодня у нас овощной суп-пюре, мясо на пару и фруктовый мусс.
Значит, сегодня вторник.
Визит каких-то новых целителей из Европы. Джинни.
Рон и Гермиона.
Мэйси читает тебе вслух «Ежедневный Пророк».
Вообще-то, ей не полагается этого делать, но как-то раз ты, увидев торчащий из ее кармана уголок газеты, дал понять, что не прочь узнать, что же там такое происходит во внешнем мире.
Это ваш с Мэйси секрет.
Сегодня после обеда она читает «Пророк», и ты понимаешь: действительно стоило подождать со снейповым «подарком».
Наконец-то Беллатрикс Лестрейндж попалась.

Джейни. Ужин и вечерняя порция зелий.
Шарик все еще у тебя за щекой, и впервые за долгое время ты действительно можешь контролировать свою жизнь.
Джейни часто – куда чаще, чем это прописано в ее служебных обязанностях, заходит тебя навестить, посмотреть, спишь ли ты. Посидеть рядом, как будто ты – глупый маленький мальчишка, боящийся спать при выключенной лампе. При Джейни нельзя ничего такого. Ведь Снейп говорил, понадобится час.

Лучше утром, после первого визита Катрины.
Катрина, извини, девочка, думаешь ты.
Мне придется доставить тебе некоторые неприятности, но Снейп говорил, что это зелье не оставляет следов, поэтому серьезными твои неприятности не будут.
***
Ты ждешь еще три дня.
Куда больше, чем обещал Снейпу.
Он, наверное, удивился бы. Удивляется где-то там, очень далеко.
***
Ты давно уже все решил.
Раскусываешь шарик, внутри него кисловатая жидкость, совсем немного. Размякшая оболочка почти мгновенно растворяется без следа.
Вдруг понимаешь, что очень хочется спать. А ведь за последние месяцы ты ни разу не засыпал без зелий, да что там – без них ты лежал бы, считая трещины на потолке. Если бы, конечно, они тут были – тебя поместили в лучшую палату.

…*…*…*…*…

Ты просыпаешься и чувствуешь себя просто отлично.

Видя, что ты открыл глаза, сидящая у твоей постели Джинни издает какой-то не поддающийся определению звук. А потом ты понимаешь, что она плачет.

- Совсем расклеилась, старушка, - говоришь ты, не особенно следя за собственно словами. Гораздо важнее, что ты вновь можешь слышать свой голос.

- Какая…я…тебе…старушка, - заикается она. – Мне еще нет и восемнадцати.

- А я обещал на тебе жениться, - продолжаешь ты. – Держу пари, ты подкупила целителей, чтобы они вытащили меня с того света.

- Урод, - говорит Джинни, наклоняется над тобой, и тут только ты понимаешь, что напрочь забыл, какой вкус у ее поцелуев. – Гарри, - говорит она уже мягче, куда мягче, - мы все так за тебя волновались. Вчера мы все были уверены, что ты…

Вчера?

***
С каждым днем тебе становится лучше.
Джинни ничуть не удивляется, когда ты спрашиваешь ее о Снейпе. Не так уж много ты и пропустил. Считается, что он был убит в самом последнем столкновении Упивающихся Смертью с силами аврората.
Хотя, если речь идет о Снейпе, никогда ни в чем нельзя быть уверенным.
Но ты решаешь выбросить его из головы, потому что есть кое-что поважнее.
Совершенно очевидно, что Джинни ждет от тебя всего лишь нескольких слов. Самых трудных слов на свете.
Их не так много, но как легко в них запутаться!
***
Две свадебных церемонии. В гости явились даже те, кого никто не звал.

Этим же утром тебе пришлось извлекать вдрызг пьяного Рона из туалетной комнаты и наспех очищать заклинаниями его заблеванную мантию. Твой друг отчего-то в самый последний момент решил, что жизнь заканчивается вместе со свадьбой, и ни в какую не желал расставаться с рукомойником, а о том, вместо него заключить в объятия Гермиону (пока еще) Грейнджер, и речи быть не могло. Но ты всегда умел справляться с обстоятельствами.

Луна Лавгуд стоит в стороне, как-то странно оставив в сторону руку.
Как будто держит под локоть Невилла Лонгботтома.
Что ж, она всегда отличалась способностью видеть то, чего не видят другие.
***
Ты так давно не играл в квиддич, что приглашение от «Пэдлмор Юнайтед» является полной неожиданностью. Не самая звездная команда, да еще и второй состав. Но это только начало, думаешь ты. И через пару игр понимаешь: это в действительности только начало.
***
Ломать голову над тем, как назвать детей, тебе особенно не приходится. Ни в именах, ни в детях нет недостатка.
Когда все семейство собирается в гостиной, тебе начинает казаться, что кто-то ее поджег.
Старший Джеймс наверняка пойдет по тернистому пути добрых дядюшек Фреда и Джорджа. Пока что во время каникул он работает в одном из их магазинов по несколько часов в день, но парень из тех, кому всегда всего мало.
Лили. Невилл. Билл.
Джинни беременна пятым.
***
Ты и политика – понятия несовместимые.
Нет уж.
И самым молодым Министром магии пусть уж лучше будет Перси Уизли, если, конечно, усовершенствует технику лизания нужных задниц.
***
Ты задумываешься о криминальных талантах Джеймса и об аферах, которые тот проворачивает вместе с Сириусом – отпрыском Рема и Тонкс, и надеешься только, что карьера Тонкс (или Рона) в аврорате все же будет более удачной. Потому что этих двоих, Сириуса и Джима, вполне вероятно, в самом ближайшем будущем, придется уберегать от прямого столкновения с суровым магическим правосудием; на Перси же в этом отношении рассчитывать нечего. Тот, скорее всего, своими руками удушил бы и племянника, и его дружка.
***
Вечеринка по случаю семнадцатилетия Джеймса.
Теперь уж точно пожар в гостиной.
Джинни ожидает двенадцатого.
Может быть, пророчеству Трелони все же суждено сбыться.
Старые друзья пока еще не совсем старые, как и ты.
Тебе всего лишь тридцать семь.
Немного староват для капитана квиддичной команды, но не все еще потеряно.
Молоденькие поклонницы все еще находят тебя чертовски очаровательным.

Ты вдруг вспоминаешь, что опасность всегда тебя возбуждала.
За незапертой дверью бывшей детской Джима Луна Лавгуд елозит голой спиной по стене, царапает тебе плечи и приглушенно стонет в такт твоим яростным толчкам.

Ты не ищешь себе оправданий.
Вы оба взрослые люди, а Джинни все равно сейчас нельзя ничего такого.
***
В очередной раз тебе приходится безжалостно отрывать Рона Уизли от рукомойника, который ему, наверное, лучший собутыльник и собеседник, почти что твой конкурент.

- Ну что такое? – с бесконечной тоской в голове и не менее бесконечным терпением спрашиваешь ты.

- Она решила, что нам лучше развестись, - воет лучший друг, а ты старательно удерживаешь его от попыток разбить непутевую рыжую башку о приснопамятный рукомойник. – Понимаешь, Гермиона…

***
- Да ты на его стороне, - сердито бросает Гермиона, когда ты пытаешься вмешаться. – Это что, мужская солидарность?

Да, солидарность, или как там это называется. Просто ты слишком привык к тому, что твои друзья всегда вместе.
***
Гермиона возобновляет свои попытки взобраться на самую вершину Олимпа магической науки, и небезуспешно, да и Рон, кажется, все же делает пару шагов в правильном направлении. Удивительно, но после развода с амбициозной супругой его ничуть не смущает собственный карьерный взлет под началом у женщины. Тонкс все же дослужилась до начальника отдела, что сильно помогло, когда у Джеймса и Сириуса возникли неприятности с контрабандой, пока еще не слишком крупные.

***
Опомниться не успеваешь, а ты уже приглашен на крестины первенца Рона и Луны.
Голова младенца покрыта огненно-рыжим пухом, что ж, в Хогвартсе еще долго не будет недостатка в этом цвете.
***
Приходится признать, что старая летучая мышь Трелони была права.
Насчет количества детей и не только.
***
И потом, когда Перси Уизли является к тебе с «предложением, от которого нельзя отказаться», ты и не отказываешься.

Надо же на что-то кормить детей, внуков и даже правнуков.

Тебе, конечно, уже не удастся стать самым молодым Министром магии, в пятьдесят три года было бы странно на это надеяться, а вот «просто» Министром – сколько угодно.
***
В детстве тебе редко когда удавалось почитать сказки, разве что Дадли разорется и вышвырнет книжку в окно, а ты подберешь, так что про «они жили долго и счастливо» ты и понятия не имел, но, оказывается, все же так бывает.
***
Тебе исполняется девяносто, и это еще не возраст для волшебника, но все же что-то подсказывает: пора уходить.
Джинни смотрится от силы на шестьдесят, волосы она подкрашивает, но в остальном выглядит отлично.
Пора уходить, соглашаешься ты со своими предчувствиями, ведь они никогда тебя не обманывали.
Просто наступил тот период, когда жизнь сама по себе стала очень тяжелой ношей.
***
Но никаких трагедий. Ведь это совсем не то, что смерть твоих родителей, едва переступивших порог двадцатилетия, совсем не то, что падение Сириуса за Арку.
Ты начинаешь настаивать, чтобы Джинни перебралась в отдельную спальню.
Чтобы она не испугалась, когда однажды утром нечаянно дотронется до твоего уже остывшего тела.
И давно уже хочется побыть в одиночестве. Хотя бы по ночам.
Подытожить пережитое и составить о нем, наконец, правильное представление.
Встретить пару рассветов, не будучи обремененным мыслями о том, что непременно надо успеть сделать за день.
Ты все чаще и чаще видишь сны о том, как куда-то улетаешь; прислушиваешься к своим ощущениям – оказывается, это не так и плохо.
Но все же немного страшно.
Ты никогда не боялся высоты, для Ловца это исключено, но откуда тогда этот страх падения? Или – страх приземления?
До земли так далеко, а рассвет уже близко.
Пора.
Страх куда-то исчезает, как будто его и не было никогда.

…*…*…*…*…

Катрина Пирс – отличный профессионал. Чего только она не повидала за время своей работы в больнице, поэтому, войдя в палату, которую уже два года занимает Гарри Поттер, роняет поднос, уставленный бутылочками с зельями, но от крика все же удерживается.

На постели лежит ветхий старик, седой как лунь.
Словно за время ее отсутствия прошло, как минимум, семь десятков лет.

На лице старика навеки застыла счастливая улыбка.
Совсем такая же, какой ей улыбнулся Гарри Поттер, когда два часа тому назад она принесла ему завтрак.

~Вот и сказочке конец, а кто слушал - молодец~