Название: Семь женщин Кэсона Автор: Надюха Бета: Влада Мильчевская Герои: воины эпохи Корё, СС/РР Жанр: детектив Тип: : джен, лёгкий гет Рейтинг: R Размер: миди Дисклеймер: отказываемся от выгоды и вслед за Буддой следуем к нирване Саммари: Гора всегда одна и та же, Река изменчива всегда; Она струится неустанно, И ей не обратиться вспять. И человек реке подобен - Уйдет и не вернется вновь.
Хван Чин И, перевод Анны Ахматовой
Предупреждение 1: фик написан на конкурс "Весёлые Старты 2012: Mix Party" на свободное задание. Выбранная тема - "Треснутый колокол уж в лад звенеть не будет". Предупреждение 2: автор заранее предупреждает, что нижеописанное королевство Корё большей частью порождено его воображением. Он специально называет его столицу современным названием Кэсон, ибо ему так нравится. Совпадения с исторически существовавшим государством очень приятны и желанны, но не более. Предупреждение 3: немного расчленёнки
Отправлено: 05.11.12 17:08. Заголовок: Капитан королевской ..
Капитан королевской стражи пятого ранга Чон Док Кю привычно придержал левой рукой широкий рукав, неспешно окунул кисточку в чернила и вывел первый иероглиф на тончайшей рисовой бумаге с родовым гербом. И вечер, и отчёт обещали быть необычайно долгими, так что он не торопился.
Седьмого числа пятого месяца года Дракона, седьмого года правления Его Величества Сон Чона, госпожу Бу Янг, дочь покойного Сон Мина, единокровного брата Его Величества, обнаружили мёртвой в её покоях две служанки. Судя по нанесённым повреждениям, однозначно имело место убийство...
***
Убийство в Кэсоне — не редкость. То кого-то зарежут в кабаке по пьяному делу, то забьют насмерть должника, а то и траванут соперника в борьбе за государственный пост. Хотя, конечно, редко случалось так, чтобы в течении двух лун шесть женщин разных сословий оказались лежащими у себя на кровати в луже крови. Да ещё и без печени. Но и это бы ни в коей мере не коснулось капитана Чона, если бы последней жертвой не оказалась племянница короля, Бу Янг. Эту строптивую девицу не любил никто — не исключено, что и сам король только вздохнул с облегчением, когда услышал о случившемся — но убийство во дворце само по себе означало угрозу для Его Величества, да и статус погибшей требовал немедленно переложить дело на плечи лучших воинов королевства. И теперь Чон Док Кю, младший сын министра Чона, должен был поддержать честь семьи, справившись с этим делом.
Солнце встретило капитана Чона сидящим на каменных перилах одного из мостов Кэсона. Он задумчиво перебирал в руке шарики бен-ва — подарок сестры, ныне жены юаньского чиновника — и вспоминал все события прошедшей ночи. Тело Бу Янг обнаружили в её покоях служанки, пришедшие утром одеть госпожу, так что суета не утихала уже много часов. Капитану Чону многое что пришлось повидать за годы службы, но и его немного мутило от вида человека, раскроённого от шеи до паха. Так что оставалось только благодарить богов, что остальных подобных жертв уже похоронили, и дальше капитану придётся довольствоваться разговорами с очевидцами и сведениями, переданными его городскими коллегами.
Конечно же, поиски во дворце ничего не дали. Стража у дверей — трое ребят из охраны дворца, не слишком умелые, но достаточно молодые, чтобы не страдать глухотой — с самого вечера ничего не слышала, дозорные снаружи утверждают, что никто не мог ночью проникнуть во дворец извне. И действительно, у окон не было никаких следов, ставни никто не открывал — на них осели пыль и песок, которые позавчера принёс сильный южный ветер. У госпожи Бу Янг, конечно, было немало врагов, — всё же статус племянницы короля и возможной невесты маньчжурского принца вызывал немало зависти в знатных кругах. Один только королевский целитель смог как-то разбавить безнадёжность ситуации — едва войдя в комнату, он заявил, что кровь (а её вокруг было столько, что бедных служанок, поднявших крик, вскоре вынесли без сознания) госпожи пахнет не так, как должна, и забрал с собой немного для исследования. Если ему удастся найти в крови яд, более того — редкий яд, можно будет попытаться выйти на его покупателей через соглядатаев на чёрном рынке. Хотя среди слуг ходили слухи, что сама Бу Янг на самом деле — ведьма, по ночам варит колдовские зелья, коими поит короля и маньчжурских послов, чтобы слушались её беспрекословно, а то и сама пьёт, оттого и выглядит всегда подстать своему имени — прекрасной, как цветок лотоса...
Но надежда свалить вину на некоего отравителя была совсем призрачной — и целитель, и капитан совершенно точно знали, что слухи не лгут, и якобы неправильный запах крови госпожи Бу Янг вполне мог означать только, что накануне вечером она приняла очередной напиток красоты. Тот, кто лечит самого короля и его семью, и тот, кто его охраняет, должны были знать всё о каждом человеке во дворце. К тому же, рыбак рыбака видит издалека.
Будучи вторым сыном, Чон Док Кю обязан был стать учёным и полжизни корпеть над Конфуцием, но судьба распорядилась иначе, одарив мальчика необычайной силой. Увидев, как трёхлетний сын взглядом двигает игрушки, министр Чон не удивился — лишь немного расстроился. Обычно сила переходила в его семье от отца к старшему сыну, и двенадцатилетнему Чон Док Хёну уже была уготована блестящая карьера в самых верхах, но вместо необычайного дара убеждения и чтения мыслей ему досталась светлая голова и усидчивость, так что на брата он не обиделся. Однако менять планы было уже поздно, и отец смог только скрыть особенность младшего сына, воспитывая его в строгости и самостоятельно обучая пользоваться силой. В пятнадцать лет Чон Док Кю оказался в учениках у воинов Хонг Йе Ланг — Красной Луны, самых известных и уважаемых в Корё наёмников, о которых, правда, знали только, что они известные и уважаемые. Оказалось, что каждый воин Красной Луны имел свои особые способности, и у них младший отпрыск клана Чон смог научиться использовать свой дар в бою, да ещё и незаметно для противника. Следующие семь лет он только и видел, что тренировки, медитации, задания, беседы с наставниками и вновь тренировки. Усердие, воспитание и врождённый талант быстро сделали его одним из лучших Хонг Йе Ланг, а происхождение и протекция родственников смогли поставить его во главу королевской стражи уже к двадцати семи годам.
Подкинув в последний раз бен-ва, капитан Чон спрыгнул с перил и привычным бесшумным шагом направился в город. Во дворец он вернётся к вечеру, когда страсти немного улягутся и слуги перестанут завывать у комнат жертвы, а сейчас надо сходить к начальнику городской стражи и выяснить имена остальных погибших.
***
…По утверждению королевского целителя И Чхона, госпожа Бу Янг скончалась из-за полученных ран, а после её смерти злоумышенник извлёк из её тела печень. Подобные действия показали сходство этого убийства с пятью похожими случаями, произошедшими в течение последних двух лун в Кэсоне с горожанками, никоим образом не связанными с госпожою Бу Янг...
***
Первой была Кан Сын Хи — жена ткача. Говорили, что она была необычайно искусной вышивальщицей, мол, иглы у неё будто сами порхали над тканью. Обнаружил её муж, тоже утром, вернувшись после ночных возлияний. Бедняга мгновенно протрезвел и своими криками собрал всех домочадцев, соседей и стражников. Капитан Чон не поленился сходить к его дому — так и есть, в комнате погибшей еле уловимо, но присутствует её дар. Сила, что даётся избранным, одинакова, но проявляется по-разному. Если ты жена ткача — твой дар породит узоры на полотне, способные прогнать хворь или уберечь от яда, а то и наоборот — навлечь несчастье или довести до самоубийства. Если бы и её обучали, как Хонг Йе Ланг — смогла бы она отбиться от убийцы или хотя бы от пьяницы-мужа?..
Как и ожидал капитан, дети и соседи ничего не слышали, окна и двери никто не открывал, только слова мужа немного оживляли картину. Он уверял, будто жена его была не просто разрезана неведомым мечом, а вся исполосована порезами, а по крови, разлитой на полу, были разбросаны странные рисунки: очертаниями похожи на следы ног, но внутри каждого виднелся чёткий трёхпалый отпечаток, будто сначала по полу прошёл человек, а шаг в шаг за ним — огромная птица.
Поход ко второй убитой, дочери торговца травами, уверил капитана в мысли, что таинственный убийца и сам обладает необыкновенной силой — раз уж умеет распознавать её в других. Ву Сон Ми, по словам отца — столь же одарённого, — могла по запаху назвать все составляющие любого напитка и умела спасать от любого яда, а ножи у неё сами резали травы. Зато здесь уже убийца, видимо, приноровился — разрез на теле девушки был один, но очень неровный, и никаких следов на полу.
Домой к остальным жертвам — сестре городского магистрата, рабыне зажиточного торговца и матери городского стражника — капитан уже не пошёл, ограничившись сбором городских слухов. Оказалось, что сестра магистрата умело предсказывала будущее, чем часто пользовался её брат, рабыня могла за один день сделать столько дел по хозяйству, сколько три служанки за три дня не сделают, а мать стражника шила одежду, которая никогда не рвалась и грела в самый лютый мороз. Не так-то много в Корё людей с даром, а уж тем более женщин — по крайней мере, в Кэсоне загадочный душегуб ощутимо сократил их число. Но зачем он это делает? Почему забирает именно печень? Будь жертвы мужчинами, был бы повод подумать о кумихо — девятихвостых лисицах... хоть почти никто в них и не верит, но капитан давно уже убедился, что сказки не берутся из ниоткуда. Большинство ничего не знает о даре — но это потому, что его обладатели стараются не говорить о нём, а не потому, что его не существует. Бытует легенда, что кумихо должна съесть печень ста мужчин, чтобы стать человеком. Но и кумихо с особой женской диетой просто выгрызла бы печень, а не разрезала жертву, словно тряпичную куклу — в отличие от этого убийцы. И какой же могучей силой он должен обладать, чтобы одним ударом рассекать человека, как курицу?
Прежде чем отправиться обратно во дворец, капитан Чон попытался узнать что-нибудь о других талантливых женщинах Кэсона. Дже Хёна — самого быстроногого и обаятельного юношу среди королевских стражников — он отправил в обитель кисэн, которые обычно знали обо всём, что творится в городе. Чон Ину, прекрасному лучнику с чересчур женственным лицом, пришлось переодеться горожанкой и отправиться в чайный дом — к счастью, Тэ Ян почти никогда не смел осуждать приказы капитана. А сам Чон Док Кю бродил по рыночной площади, слушая и наблюдая — острый глаз и тонкий слух порой бывают куда полезней, чем изощрённые речи.
Картина выходила совсем неясная. Единственной ниточкой, связывающей убитых, были их необыкновенные способности, но как о них узнал убийца? Он должен был наблюдать за каждой, чтобы убедиться, а то если верить слухам, каждая вторая горожанка — ведьма. А вот настоящих шаманок, что интересно, он не трогал — или пока не трогал?..
И ладно горожанки, но как ему удалось пробраться к Бу Янг? До чего искусным должен быть этот человек, чтобы подобно тени проникнуть во дворец, не потревожив стражу, бесшумно совершить своё злодеяние и также незаметно исчезнуть? И был ли он безумцем, невзлюбившим чужую силу, или жестоким злодеем, следовавшим своему кровавому плану?
В любом случае, следующим шагом капитана будет визит к мудан — женщинам-шаманкам. Рано или поздно убийца дойдёт и до них — зачем подбирать крохи с пола, когда на столе стоит целая чашка риса?
***
...королевским целителем И Чхоном был срочно созван совет лекарей и алхимиков, где сии ученые мужи должны были выяснить, для чего убийце могла понадобиться человеческая печень, если только не из врождённой крайней жестокости. Целитель Юн Су из южной провинции Саннамдо поведал о древней легенде, пришедшей тысячу лет назад, во времена правителей королевства Силла, согласно которой особый отвар из печени семи врагов мог наделить человека силой, способной менять местами небо и землю, возвращать мёртвых из загробного мира и даже путешествовать сквозь время и расстояние...
***
Капитан неспешно шагал по тропе сквозь лес Сонаму. Чтобы попасть в шаманскую деревню, идти мимо вековых сосен придётся не меньше часа, и куда сподручнее было бы поехать на лошади, но мудан тщательно заботились о безопасности своего жилища — любая лошадь заплутала бы на этой тропе. А сам Чон Док Кю слишком любил первые дни лета, чтобы теперь торопиться. Да и после разговора с родными убитых хотелось развеяться. Потому-то капитан и не хотел жениться: его жизнь — служение королю, и на поле битвы он должен думать только о нём, а не о жене и детях, которые будут оплакивать его гибель. То есть, скорее всего, несколько лет спустя он всё же женится на дочери какого-нибудь почтенного семейства, наверняка отец уже присмотрел подходящую невестку для укрепления собственной позиции в Совете министров. Но к ней он будет относиться исключительно с уважением, ничего более — не дело заставлять благородных женщин рыдать над трупами воинов.
Вишня уже давно отцвела, тем не менее, ветер иногда доносил из дальних провинций её аромат, пробивавшийся даже сквозь густой запах хвои, окутывавший сосновый лес Сонаму. Солнце ещё не грело вовсю, но уже успело просушить землю, и твёрдая лесная тропа сама собой ложилась под ноги капитана, словно помогая ему быстрее дойти до цели.
Какие-то намётки дальнейших действий у Чон Док Кю уже были. Прозорливые кисэн поведали Дже Хёну, что многие целители и знахари последние несколько недель только и обсуждают, что приезжих мудрецов с западными круглыми глазами, а Чон Ин в чайном доме узнал, что те самые приезжие мудрецы вовсю интересовались любыми необыкновенными мастерами, будь то мужчины или женщины. Пожалуй, к ним будет сложно подобраться — наверняка у них и собственная стража, и особый статус...
Заметив на одном из придорожных камней гревшуюся на солнышке гадюку, мужчина замер на мгновение, и почтительно поклонился. Кто знает, какой дух мог принять обличье мудрой змеи и остановиться отдохнуть — лучше отнестись к нему с должным уважением. Может, он даже подскажет что-нибудь озадаченному капитану.
Видимо, дух решил подсказать, и немедленно. Внезапно прямо перед носом капитана с тихим хлопком появился мужчина — высокий, темноволосый и темноглазый, с короткой узкой бородкой. Впрочем, все эти детали капитан Чон разглядывал уже с расстояния в десяток шагов, мгновенно отскочив и выхватив меч. Одет пришелец был вполне привычно — штаны, рубаха, пхо, и вполне бы напоминал собой юаньского путешественника — если бы не хищные узкие скулы, коротко стриженные волосы, глубоко посаженные чёрные глаза и странная тонкая палка с локоть в длину, зажатая в его правой руке.
— Кто ты и что тут делаешь? — решительно осведомился Чон Док Кю.
Незнакомец, до того озиравшийся по сторонам, мгновенно направил палку на капитана, волей судьбы оказавшегося у него на пути. Однако делать что-либо не торопился — только недоумённо нахмурился, будто не понял вопроса, и капитан Чон решил повторить уже на юаньском наречии. После этого лицо пришельца чуть прояснилось, и он медленно выдавил:
— Учёный... друг... искать... — потом пробурчал что-то себе под нос, и уже в сторону капитана крикнул какое-то непонятное слово.
Только годы тренировок в Хонг Йе Ланг помогли капитану увернуться от красного луча, вылетевшего из палки незнакомца. Кувыркнувшись через голову, он вскочил на ноги уже по другую сторону мужчины и, не тратя времени на раздумья, при помощи дара выбил палку из руки противника, сочтя её главным его оружием. Чужеземец в то же мгновение исчез и с хлопком появился на несколько шагов дальше — ровно вовремя, чтобы снова поймать палочку.
Мужчины напряжённо замерли друг напротив друга, оценивая силы противника. Первым не выдержал пришелец — прошипев ругательства, он вновь поднял палочку, но капитан успел возмущённо ответить:
— Не смей ругаться на языке мудрых! — на том же шипящем наречии.
Его противник в изумлении поднял брови.
— Ты умеешь говорить на серпентарго?
— Это язык змей, незнакомец. Кто ты? Откуда взялся? Как смеешь нападать на капитана дворцовой стражи? — Чон Док Кю незаметно переступил, перенося вес на другую ногу — будет удобнее уворачиваться, если враг вновь начнёт швыряться этими лучами. Он мог бы забрать у него эту палку, но зачем, если этот странный незнакомец может в мановение ока оказаться где угодно?
И откуда, интересно, он знал язык мудрых? Сам капитан узнал его в Хонг Йе Ланг — их предводитель мало того, что был искуснейшим воином, так ещё и умел разговаривать со всеми лесными животными и охотно учил тех, кто обладал соответствующими способностями и усердием. Язык же змей считался самым сложным и самым почётным, ведь на нём говорят великие драконы, и любой почёл бы за счастье иметь возможность говорить на этом языке — по легенде, тот, кто обратится к дракону на языке мудрых, получит всё, что бы ни попросил.
— Я путешествую и ищу друга, — прошипел незнакомец.
— Ты тоже обладаешь силой? — к сожалению, язык змей был весьма скуден, ибо они хоть и мудры, но друг с другом сей мудростью делиться не спешат.
— Как и ты, я вижу. Ты капитан королевской стражи? Как твоё имя?
— Чон Док Кю, — капитану скрывать было нечего. Любой, кто знал, как выглядит король, видел и его самого верного воина. — Твоё? И кого ты ищешь здесь? Это пустой лес. Там — столица, а там — деревня шаманок.
— Я Салазар, учёный, пришёл с запада. Я иду по следу друга, след привёл сюда. Что это за город?
Капитан Чон недоверчиво взглянул на собеседника, но тот, судя по всему, и правда не знал, куда попал. Что ж, тогда это его долг, как гостеприимного хозяина — помочь гостю. К тому же, этот гость — учёный... может быть, такое знакомство будет полезным и поможет капитану больше разузнать о западных мудрецах в Кэсоне.
— Это Кэсон, столица королевства Корё. Поклянись, что не нападёшь, и я отведу тебя в город. Даже покажу, где можно жить.
Салазар криво ухмыльнулся, но опустил свою палку. Затем снова с огромным трудом выдавил на юаньском наречии:
— Люди, город, говорить, этот, язык?
— Нет, в этой стране говорят на другом языке. Кого ты ищешь? — капитан решил не переходить на юаньский, чтобы быть уверенным, что собеседник хоть что-то поймёт.
— Чёрные волосы, синие глаза... хотя мой друг может выглядеть как угодно, — Салазар неопределённо пожал плечами. — В этом ты мне не поможешь. Клянусь не нападать на тебя. Проводи меня в город.
***
...затем королевская стража посетила деревню мудан, чтобы попросить их помощи в поиске убийцы. В ответ на это глава шаманок заявила, что их дело — общаться с духами умерших, а живые пусть справляются сами. Стража предупредила их, что они тоже могут находиться под угрозой, раз неизвестный выбирает в качестве жертв женщин совершенно разных сословий, но мудан утверждали, что путь к их деревне сможет найти лишь человек с добрыми намерениями...
***
Ку Мин Гён, старшая мудан в Кэсоне, сама пришла во дворец — провести обряд нэк кут для почившей племянницы короля. Собрались все члены венценосной семьи, друзья (совсем немногочисленные) и личные слуги Бу Янг — и, конечно, королевская стража. Капитан Чон, как и обычно, стоял позади Его Величества, внимательно следя за присутствующими. Вряд ли кто-то рискнёт напасть на короля или королеву в такой час и в таком месте, но в этом капитан мог ручаться только за людей. О том, чтут ли духи скорбь смертных, не знал никто, так что капитан предпочёл перестраховаться.
Помощницы шаманки неспешно готовили обряд — расправляли роскошное красное одеяние Ку Мин Гён, расстилали по залу крест-накрест полосы белого полотна, складывали замысловатый узор из сосновых веток возле гроба с телом Бу Янг. Когда обряд будет закончен, и дух усопшей достигнет загробного мира, гроб унесут в королевскую усыпальницу, где бывшая первая красавица дворца и будет покоиться рядом с отцом и дедом до скончания веков.
Наконец, шаманка жестом приказала помощницам отойти и начала обряд:
— Взываю к тебе, принцесса Кончжу, седьмая дочь императора, брошенная при рождении! Твои родители отказались от тебя, и в наказание боги наслали на них страшную болезнь. Они умерли, но ты не смирилась! Ты обошла весь мир, чтобы найти волшебный напиток, что вернул бы их к жизни. Ты прошла сквозь огонь и ветер, сквозь дождь и снег, через мир живых и через мир мёртвых... теперь ты знаешь все дороги. Прошу тебя, проводи дух прекрасной Бу Янг в мир, которому она теперь принадлежит!..
Рядом с нею стоял небольшой деревянный кораблик, опиравшийся на пару острых лезвий. К его носу была привязана льняная верёвка, другой конец которой шаманка крепко сжимала в левой руке. Закончив обращение к принцессе Кончжу, проводнику в иной мир, она подняла вверх другую руку, в которой держала палочку бамбука, и начала свой танец.
Запах хвои дурманил голову, нельзя было оторвать глаз от чередования красного и белого: то взмывали в воздух полы одежд шаманки, то разлетались по сторонам обрывки белых лент, разрезанные лезвиями кораблика. Ещё несколько мгновений, и капитану уже казалось, что он видит на носу кораблика маленькую фигурку королевской племянницы — а Ку Мин Гён всё кружилась, уводя за собой душу Бу Янг в загробный мир и рассекая нить за нитью всё то, что держало умершую в мире живых. Вот впереди осталась последняя полоса, танец становился всё быстрее и безумнее, а среди десятков живых теней, которыми наделяли шаманку множество крошечных лампадок вдоль стен, людям уже мерещилась принцесса Кончжу в белых одеждах, приветливо протягивавшая руку своей новой попутчице...
Но вдруг по залу будто пронёсся ледяной ветер, загасив половину огней — и вместе с ними унёс и эфемерную принцессу. Кораблик замер, будто налетев на камень; замерла и шаманка, но наваждение не спало: фигура Бу Янг внезапно слетела с кораблика, начала расти и светиться, а потом одним плавным шагом вошла в тело Ку Мин Гён. Бамбуковая палочка в руке мудан задрожала и резко взлетела вверх — дух умершей вселился в тело шаманки, чтобы утешить скорбящих и рассказать, что не пускает его в загробный мир.
— Бу Янг? Это ты? — смело шагнул вперёд король, пристально глядя в морщинистое лицо шаманки.
— Я не знаю, что случилось, — старая женщина не открывала рта, но каждый в зале слышал капризный голос Бу Янг, раздававшийся будто отовсюду сразу. — Я спала, а потом открыла глаза... и всё. Дядя, накажи их! Накажи!
— Я накажу, если буду знать, кого, — Его Величество сделал ещё шаг вперёд, но тут вновь поднялся ветер. Красная накидка шаманки затрепетала, паруса кораблика беспомощно надулись, зашуршали сосновые ветки... мгновение, ещё одно, и кораблик начал двигаться с места, неумолимо рассекая последнюю полосу ткани на своём пути...
— Я видела глаза!.. глаза цвета неба!.. — будто издалека донеслись последние слова Бу Янг, прежде чем лезвия перерезали последнюю ниточку, и шаманка, до того будто парившая вместе с ветром, упала на пол рядом с россыпью сосновых веток.
Живые молчали. Духи мёртвых нередко вселялись в шаманов во время нэк кут, но сегодня этого никто не ожидал — жертвы убийства чаще всего молчали или просто утешали родных, выражая обиду и презрение к живым, которые допустили такое зверство. Хотя бы после смерти Бу Янг сумела сделать что-то полезное — дала первую зацепку в поисках таинственного убийцы!
А капитан Чон застыл, словно замороженный. Глаза цвета неба. Синие глаза.
***
Два дня назад капитан отвёл Салазара на постоялый двор «Золотой дракон», что располагался недалеко от рыночной площади. Чужестранец не знал языка, да и местных денег у него не было, так что капитан Чон договорился за него с хозяином: гость будет жить и есть на постоялом дворе неделю, а заплатит чистым золотом по объявленному королевской казной курсу. На людях они старались не говорить друг с другом, ибо простой люд весьма удивится, увидев, как капитан королевской стражи и его собеседник увлеченно шипят друг на друга. Так что уже в комнате Чон Док Кю назвал Салазару сумму, запрошенную хозяином «Золотого дракона», на что тот только пожал плечами. Странно, судя по его безразличию к деньгам, их у него куры не клюют — почему же тогда он путешествует налегке, один и пешком? Впрочем, границы силы чужестранца были неведомы капитану — раз уж он умеет мгновенно перемещаться с места на место, почему бы ему не доставать деньги и одежду из воздуха?
Салазар так и не объяснил капитану, откуда пришёл. Просто «с запада». Хотя, конечно, капитану это было не очень важно — всё равно он смутно представлял себе, что за страны лежат западнее Юаня, но ему не давала покоя призрачная возможность проникнуть в компанию приезжих учёных при помощи своего нового знакомого. Поэтому напоследок он намекнул гостю, что возможно тот найдёт своего друга среди тех самых мудрецов, живущих сейчас в доме министра Ли. Объяснять дорогу капитан не стал: достаточно назвать имя министра — И Сын Ри — и любой горожанин укажет нужное направление.
И потому, лелея надежду разузнать что-нибудь о гостях столицы через необычного знакомого, капитан Чон велел Дже Хёну незаметно следить за его перемещениями и немедленно доложить, если он отправится в дом министра Ли. В конце концов, чужеземец напал на капитана королевской стражи! Конечно, это будет не очень справедливо по отношению к гостю, но одного только подобного заявления из уст Чон Док Кю хватит, чтобы король дозволил ворваться в жилище западных учёных и допросить их — чего даже лучшие воины королевства не имеют права сделать без приказа Его Величества. Да и сам Салазар, учитывая его необычайную силу, вполне может оказаться одним из подозреваемых, так что совесть капитана Чона была спокойна.
Но после происшествия во время похоронного обряда сам капитан уже не знал покоя. Днём он метался между домами горожан, стараясь собрать как можно больше информации о загадочных учёных, которые приехали в город ровно два месяца назад, а по ночам — метался по своей постели, видя во сне прекрасную женщину с чёрными волосами и холодными глазами цвета неба, что раз за разом рассекала его огромным мечом...
Вечерами Чон Док Кю беседовал с целителем И Чхоном, гадая, почему убийца выбирает именно женщин и вырезает именно печень. Легенда, рассказанная целителем Юн Су, совсем не укладывалась в имеющиеся рамки: у убитых женщин и общих знакомых-то не было, не то что врагов. Но вот наличие особой силы у убийцы капитан Чон уже полагал без сомнений, увидев, как она может проявляться у таких, как Салазар. Это сразу объясняло, как злодей незамеченным попадал в дом и почему практически не оставлял следов, а если у него есть и подобное салазаровой палочке оружие — неудивительно, что он так легко рассекал тела своих жертв.
Такой расклад значительно осложнял дело — мало того, что искать человека без следов совсем непросто, так ещё и круг посвящённых во все детали убийств резко уменьшался. В отряде королевской стражи были одарённые воины — но всего трое. Да ещё сам Чон Док Кю и целитель И Чхон. Оставалось только надеяться, что гости с запада не решатся демонстрировать все свои умения посреди густонаселённого простыми людьми города — отправлять своих воинов на верную смерть капитан совсем не хотел. Они же не станут угрожать их жизням — только попросят поговорить. Очень вежливо попросят.
***
...Восьмого числа пятого месяца неизвестный чужестранец напал на капитана королевской стражи в лесу Сонаму. Капитану удалось справиться с нападавшим, но тот сбежал. Спустя два дня его видели входящим в дом министра Ли, где гостили двенадцать западных учёных. Воины королевской стражи немедленно отправились туда, чтобы схватить нападавшего, допросить чужестранцев и выяснить, не вступили ли они в преступный сговор против Его Величества, и не имеют ли они отношения к произошедшим убийствам. Большинство ученых не оказали никакого сопротивления и были допрошены на месте. Двоих гостей министра Ли и напавшего на капитана Чона чужестранца взяли под стражу и отвели во дворец, где они остались на ночь в камере королевской тюрьмы. Утром одиннадцатого числа пятого месяца капитан Чон Док Кю лично встретился с подозреваемыми...
Отправлено: 05.11.12 17:20. Заголовок: — Интересный ты чело..
— Интересный ты человек, капитан, — усмехнулся Салазар, глядя в глаза капитану Чону.
— Ты интереснее, — он скрестил руки на груди и сел на лавку, спиной ощущая молчаливое присутствие двух своих воинов. Пак Ю Чон и Ли Сын Ги входили в число тех немногих, кому капитан поведал всё в подробностях, и при них можно было не испытывать познания Салазара в юаньском.
— Почему ты не попытался сразу меня схватить? Побоялся? — что-то угрожающее сверкнуло в глазах чужестранца, и капитан поспешил перевести взгляд на медальон, висевший на шее собеседника. Тяжёлый, золотой, по всей поверхности вьётся рисунок из зелёных камней, похожий на переливающуюся змею...
— Побоялся, — честно ответил Чон Док Кю. — И мне нужны были те люди с запада. В моём городе убито шесть женщин. Ты знал об этом?
— Узнал в первый же день, — нахмурился Салазар. — Но зачем тебе эти учёные? Вряд ли они кого-то убивали.
— Все убитые обладали даром, как я. Как ты. И как убийца. Он не оставляет ни следа. Убивает жертву, вскрывает живот, забирает печень.
На мгновение чужестранец резко сжал кулаки — казалось, до боли, так сильно, что того и гляди на пол закапает кровь из порезов, оставленных на ладонях ногтями. Но почти сразу напряжение покинуло его тело, он стал таким же спокойным и холодным, как был.
— Что ещё тебе известно?
Голос его чуть изменился после этой вспышки чувств — стал ниже, глуше, чуть более хриплым. Капитан рискнул поднять глаза, чтобы вновь наткнуться на его взгляд — и почувствовал, как туманится всё вокруг, кроме этих чёрных глаз, как сами собой перед глазами мелькают воспоминания последних трёх дней, как в голове снова раздаётся последний крик Бу Янг: «глаза цвета неба!»...
— Нехорошо лезть в чужую голову, — спокойно произнёс капитан Чон. Туман исчез, власть над собственным разумом вернулась, а Салазар только ещё более криво ухмыльнулся. — Что ты знаешь? Помоги мне, и я не останусь в долгу.
— Ты просишь помощи? Уверен, что это не я? — ухмылка Салазара стала издевательской, пальцы его правой руки зашевелились, отчего перстни на них заиграли бликами.
— Твоя сила — другая. Это не ты, но ты что-то знаешь, — практики в языке мудрых у капитана было явно не так много, как у Салазара, и если тот только всё больше раззадоривался и подбавлял в своё шипение эмоций, то капитан уже начал уставать — всё же губам и языку непривычно шипеть столько времени кряду.
— Знаю. Но я должен убедиться. Отпусти меня, и я справлюсь с ним сам. Отпусти, если не хочешь, чтобы твои люди пострадали, - прошипел Салазар, всё поигрывая пальцами, между которыми уже клубился почти прозрачный белый дымок.
— Подожди, — Чон Док Кю мотнул головой, и порыв ветра унёс дымок с руки собеседника. — Я отпущу тебя. И палку отдам. Но я должен наказать убийцу.
Несколько мгновений мужчины смотрели друг на друга — капитан сидел на скамейке спиной к двери, а Салазар стоял, прислонившись к противоположной стене. Взгляды их скрестились, будто мечи, в воздухе запахло палёным — то ли донёсся дымок, порождённый чужеземцем, то ли это напряжение силы в камере искало себе выхода. Никто не хотел уступать — у обоих были свои цели и обязанности, своя история за плечами и свой путь за дверью этой камеры, но противники оказались достойны друг друга. Легче будет пожать руки и помочь друг другу в малом, чем сражаться. Лицо Салазара чуть смягчилось, и капитан Чон про себя вздохнул с облегчением.
— Ты знаешь тех двух? Которых привели вместе с тобой?
Капитану показалось, будто его собеседник с недоумением взглянул на него, но он тут же пожал плечами и ответил:
— Успел познакомиться.
***
Утром пришла весть о новой жертве.
Чары мудан не уберегли их деревню.
Едва услышав об убийстве, капитан сорвался с места и почти не останавливался до самой деревни. Салазар, которого ровно в то же время выпустили из королевской тюрьмы, встретил Чон Док Кю в переулке возле дворцовых ворот и потребовал взять с собой. Капитан был бы рад, но как неприветливые шаманки встретят чужестранца, пришедшего поглазеть на их горе? В ответ на это означенный чужестранец только взмахнул рукой, в которой мелькнул кончик спрятанной в рукаве рубахи палки — и исчез. Только в пыли на дороге оставались два чётких отпечатка ног. Капитан оглянулся на всякий случай — вдруг кто видел? — но переулок был пуст.
Голос из пустоты поторопил его, и он прибавил шагу, более не думая о своём невидимом спутнике. Мало ли, какие чудеса на свете случаются. По прошествии последних пяти дней капитан Чон решил больше ничему не удивляться. Пора бы уже задуматься, как описать королю всё происходящее — не напишешь же в докладе Его Величеству, что на место последнего убийства с ним отправился невидимый помощник. В загробный мир жители Корё вполне себе верили — обряды нэк кут проводят в каждой деревне, и нередко воочию наблюдают духов из иного мира — а вот в обыкновенных людей, которые могут становиться невидимыми по собственному желанию... может, хотя бы И Чхон поможет сочинить более подходящую историю для всего этого.
Деревня встретила их многоголосыми рыданиями. Убита была внучка главной шаманки, девятилетняя Ку Сон Мин, в своём малом возрасте уже подававшая огромные надежды. Она знала все песни и сказания, лучше всех танцевала ритуальные танцы, её любили и живые, и мёртвые — именно к ней чаще всего приходили духи умерших. Жестокость убийцы не знала границ — никто в здравом уме не смог бы поднять руку на столь юное и чистое создание.
Тело маленькой Ку Сон Мин живо напомнило капитану то утро, что и столкнуло его со всей этой историей. Лицо её было мертвенно-бледным, но совершенно спокойным, и оттого ещё страшнее было видеть ровный разрез, рассёкший девочку почти надвое. Кровью было залито всё: белые одежды Ку Сон Мин, постель, циновки подле неё, и даже две соломенные куклы, сидевшие у неё в ногах. Наверное, они должны были охранять сон хозяйки — что ж, теперь они будут делать это вечно. От вида пятен крови на коряво сшитых одёжках кукол капитана замутило, и он отвернулся — как раз вовремя, чтобы прямо на его глазах Салазар вновь стал видимым.
На первый взгляд, чужестранец просто разглядывал циновку под ногами, но капитан уже видел эти крепко сжатые кулаки — вчера, в камере королевской тюрьмы. Взгляд Салазара был устремлён в одну точку — туда, где на незамысловатом узоре циновки чёрным пятнышком выделялось воронье пёрышко.
— Это тот же убийца, что раньше, если тебе нужно знать, — сказал ему капитан Чон. Шипение вышло едва слышным, но в тишине этой комнаты и такого звука хватило.
Салазар ничего не ответил — лишь на мгновение прикрыл глаза, будто был не в силах вынести того, что видел перед собой. Вряд ли он понял слова Бу Янг, которые мог услышать в памяти капитана вчера, но, судя по всему, и без них чувствовал, что надежды на благополучный исход его поисков мало. «Чёрные волосы, синие глаза... хотя мой друг может выглядеть как угодно». Мог ли кто-то иной изменить свою внешность, чтобы отвлечь жертв этими глазами цвета неба?..
За дверью раздался топот, и Салазар мгновенно стал опять невидимым. В комнату вошли двое запыхавшихся подчинённых капитана — снова Дже Хён и Чон Ин — и с порога доложили:
— Капитан, дворцовая стража передала, что двое подозреваемых ночью сбежали! Дозорные ничего не заметили, пропажу обнаружила дневная смена!
Услышав тихий шорох за спиной, Чон Док Кю решительно произнёс:
— Объявите поиски. Вряд ли это совпадение.
В голове его тем временем родился план. Вряд ли кто-то рискнёт повторно допрашивать мудан, тем более — саму Ку Мин Гён, а уж она не откажет в помощи тому, кто найдёт убийцу её внучки. Вряд ли вчерашние узники из числа гостей министра Ли забрали и свои плащи, убегая из тюрьмы под покровом ночи. Вряд ли они сейчас спешат на аудиенцию к королю, требуя справедливости — их злобные взгляды и упрямое молчание на вчерашнем допросе говорили сами за себя.
***
…На месте последнего убийства в деревне мудан капитаном Чоном были найдены фрагменты одежды из грубого материала, кою не ткут в Корё. По свидетельству одной из шаманок, на рассвете двое мужчин, одетых в необычную одежду, в спешке покидали деревню, а один из них нёс в руках некий свёрток. Благодаря беседе с Ку Мин Гён, согласившейся теперь помочь расследованию, стал ясен и образ действий злодеев: один из них окуривал особой смесью дом жертвы, и все его обитатели будто засыпали на месте до рассвета, хотя потом об этом не помнили, тогда как второй проходил в спальню и совершал своё злодеяние при помощи необычных приспособлений, позволяющих ему рассекать тела жертв с огромной силой. Всё это неопровежимо доказывало вину сбежавших из королевской тюрьмы подозреваемых, приехавших в Кэсон среди прочих западных учёных по приглашению министра Ли. На этом основании капитан королевской стражи посчитал уместным без письменного приказа Его Величества вместе с подчинёнными последовать за подозреваемыми, чтобы схватить их и доставить на суд Его Величества...
***
Никогда раньше капитан Чон не бросался в столь необдуманные авантюры, как сегодня. Пытаться переиграть человека с даром — с таким даром! — даже не подготовившись. Действовать по обстоятельствам. Надеяться, что боги не отвернутся и пошлют ему удачи...
Вместе с бросившимися выполнять приказ воинами из комнаты исчезло и воронье пёрышко. Как подозревал капитан Чон, вместе с Салазаром. Он не сомневался, что его подчинённые выполнят приказ и смогут быстро найти беглецов — какими бы особыми знаниями они не пользовались, в них не было ни капли дара. И если с тюремщками ещё можно было справиться травами, словами или золотом, с его воинами такой способ не сработает. Бедные учёные — подожди они ещё день со своим побегом, их бы выпустили, с извинениями и компенсацией из королевской казны. А теперь они сами подписали себе смертный приговор, сделав себя главными подозреваемыми в семи убийствах.
Чон Док Кю сделал несколько шагов в сторону окна и встал ровно на то место, где до него стоял Салазар. Медленно вдохнул и резко, в несколько толчков выдохнул. Если чужеземец мог, то и он сможет. За годы своей учёбы у наёмников он научился выслеживать любого зверя и любого человека — пришло время научиться выслеживать и чужую силу. Капитан Чон закрыл глаза и сконцентрировался, начав медленно перебирать следы дара, что всё ещё наполняли комнату.
Больше всего было совершенно чётких следов девочки. В ней была сокрыта огромная сила — она так и бурлила, постоянно выплёскиваясь через край, даже когда сама владелица ею не пользовалась. Вот размытый слабый след прямо возле постели. Такие же капитан уже встречал в комнатах других жертв — дар убийцы. Могущественный, но какой-то тёмный, мрачный. От дара Салазара он отличался только привкусом горечи — безумной, отчаянной, затягивающей печали, способной поселить в сердце любого человека чёрную ненависть ко всему живому. Сила же чужестранца просто излучала уверенность и спокойствие. Хороших же противников Чон Док Кю себе подобрал...
Вряд ли он смог бы объяснить, как именно ощущает чужую силу. Видит цвет — и в то же время не видит; чувствует холод и тепло — но его кожи ничего не касается. Будто какая-то особая струна внутри него ловит колебания чужого дара и передаёт ему уже в виде человеческих эмоций. Старые отпечатки прочувствовать сложно, разве что очень сильные, а вот совсем свежие... где же, где же последний след Салазара?..
Да вот же. Прямо у него под ногами.
Капитан Чон опустился на корточки и протянул руку туда, где в его воображении вилась серебристая пульсирующая нить. Осторожно коснулся пальцем, а когда она попробовала увильнуть — схватился всей рукой. Ну же, поведай, куда отправился твой хозяин...
В голове капитана начали вспыхивать узоры. Лес... нет, это лес, где они только что шли. Тело — то, что сейчас лежит в нескольких шагах от него. Пёрышко, которое забрал Салазар. И наконец — снова лес, камни, небольшая хижина у подножия горы...
Гора.
Сыльпымсан. Гора скорби. В двадцати ли к западу от Кэсона.
Только не торопись, Салазар. Только не торопись.
***
Салазар открыл глаза уже около какого-то ветхого домишки, над которым угрожающе нависал скалистый склон горы. Из трубы шёл дымок, возле дома виднелась небольшая грядочка, от двери начиналась едва заметная тропинка, что изгиб за изгибом уходила в лес. Ничего особенного, но он чувствовал, что именно здесь, наконец, закончатся его странствия.
В погоне за этим человеком он пересёк весь мир. Двадцать пять перевалочных пунктов, бесконечные аппарации, долгие дни и ночи выискивания хоть каких-нибудь магических следов. Уже почти год Салазар был в пути, а предмет его поисков опережал его ровно на два месяца.
На два долгих месяца, за которые можно успеть столько всего натворить...
Значит, всё-таки самый восток, страна четырёхпалого дракона. Конечно, она никогда не искала лёгких путей — выбрала тот, где её точно ожидал лишь один из двух исходов. Либо абсолютная удача, либо... полное безумие.
Глубоко вдохнув, Салазар толкнул дверь хижины.
— А я всё ждала, когда же ты явишься, — раздался из глубины дома её голос.
— Могла бы пойти навстречу, — он повернул голову на звук и увидел её.
О боги, что же время и горе с ней сделали?.. Полуптица, получеловек. Скрюченные пальцы, всклокоченные волосы, из которых торчат перья, странно изогнутая спина, заострившиеся нос и скулы, маленькие хищные глаза. Те самые небесно-синие глаза, что так ясно смотрели на мир...
— Что, не слишком хорошо выгляжу? Прости, это всё мой эликсир. Уж очень вытягивает энергию, не хватает сил превратиться до конца, так и хожу, — пернатая женщина пугающе улыбнулась.
— Ровена, дьявол тебя подери, что ты творишь?! — Салазар вихрем подлетел к существу, которое раньше было Ровеной Рейвенкло — самой мудрой и прекрасной ведьмой во всём английском королевстве. Схватил за плечи, встяхнул, будто пытаясь вытащить из этого чудовища ту Ровену, которую знал, но ничего не получилось.
Чудовище в ответ лишь хохотало — надрывным каркающим смехом, от которого кровь стыла в жилах. Пальцы Салазара до хруста вжались в костлявые плечи, ещё секунда — и тонкие птичьи кости просто сломаются, но тут эта новая, ужасающая Ровена замолкла и нарочито легко оттолкнула от себя мужчину, словно отмахнулась от назойливой мухи. Откуда только столько силы в этом изуродованном теле?
— В любом случае, Салазар, ты как раз вовремя. Я собрала всё необходимое — вот мы сейчас вместе и проверим, верна ли та легенда, которую я нашла в твоей старой лаборатории, — она широким жестом указала на стол, где стояло семь мисочек под охлаждающими чарами. В каждой из них лежало по печёнке, не по доброй воле отданной очередной жертвой.
— Ровена, ты сейчас успокоишься и ничего не будешь проверять, — Салазар вновь попытался ухватить ведьму за руки. — Я не должен был уходить. И тем более не должен был оставлять в лаборатории свои старые записи.
— Да что ты, всё в порядке. Подумаешь, тебя не устраивают ученики из простецов. Подумаешь, тебя не устраивало то, что я отправлялась к их родителям, чтобы уговорить их отдать ребёнка нам. Подумаешь, одни из них едва не сожгли меня...
— Да лучше бы сожгли! — волшебник отпустил руки Ровены, но теперь схватился за её лицо, повернув к себе и судорожно разглаживая появившиеся на нём морщинки — словно надеясь, что под его пальцами они вновь исчезнут. — Почему ты предпочла их?! Я же говорил, что они этого не стоят! Когда-нибудь из-за них сожгут всю школу! А если бы я не пришёл, уже бы сожгли тебя!
— Это всё в прошлом, Салазар, - вновь всего одно лёгкое движение руки — и могущественный маг уже хватает ртом воздух, прижатый к стене невидимой лапой, а Ровена поворачивается к стоящему сбоку котлу и любовно помешивает кипящее на огне варево. — Кому какое дело до простецов. Когда я верну её, мы всё начнём заново. Даже с тобой, Салазар. Когда я её верну.
— Ровена... — едва отдышавшись, выдохнул Салазар. Да, разумными методами с ней точно не справиться. За месяцы странствий он накопил немало слов, какие хотел ей сказать, но сначала придётся вернуть ей рассудок, если это ещё возможно. — Ровена, нельзя вернуть мёртвых. Я понимаю твоё горе, но...
— Понимаешь? — медленно переспросила она. С грохотом бросила ложку на стол, оперлась на него когтистыми руками. — Понимаешь?! Я собственными руками убила свою дочь. Что ты можешь понимать?!
— И поэтому ты решила поубивать ещё? Вошла во вкус?! Эти семь женщин тоже были чьими-то матерями, сёстрами и дочерьми, но тебя это не остановило! — да, чувства такта ему не занимать. Не то что бы его действительно волновала судьба бывших владелиц разложенных на столе органов, но ведь это Ровена — его мудрая Ровена, которая теперь превратилась в безумную убийцу...
— Что ты, они были совсем непротив, — наконец, она повернулась лицом к собеседнику и вновь улыбнулась — до дрожи жуткой улыбкой. — Я тщательно подбирала их. Смотри, вот эта была очень красивой — ведь моя Елена должна вернуться красавицей. Эта — старательной, эта — умной, вот эта заботливой... а вот эта малышка — до того талантливой, просто дух захватывает! Больше ей не понадобится никакая диадема, - рука Ровены, потянувшаяся было к самой маленькой мисочке, вдруг задрожала. — Никакая, совсем никакая...
— Ровена, — мягко обратился к ней Салазар, едва заметными шагами приближаясь к столу. — Зачем же было мчаться ради этого через весь мир? Я бы и в Англии нашёл тебе сколько хочешь талантливых женщин, только успевай резать...
Основательница первой в Англии школы для детей волшебников резко развернулась, нацелив на бывшего друга ложку вместо палочки. Тот замер, а она только задумчиво рассматривала его, по-птичьи склонив голову набок.
— Да ты поглупел, Салазар. Тебе ли не знать, как рождаются легенды. С болью, с потом и кровью, и обязательно со смертью. Чтобы воскресить легенду, надо повторить всё как можно точнее, — она вновь отвернулась от собеседника.
Не успел Салазар и шага к ней сделать, как вдруг Ровена схватила первую миску и бросила её содержимое в котёл, на что тот ответил невнятным бульканием. Пара мгновений — и цвет пара над ним сменился с белого на розоватый.
— Пока всё идёт по плану, — довольно пробурчала она.
Тёмный маг застыл в замешательстве. Древнее колдовство и правда непредсказуемо — что будет, если он сейчас обездвижит её и увезёт, бросив зелье неоконченным? С магией смерти шутить нельзя. А Ровена только что окончательно запустила процесс — закинув первый ингредиент, она выпустила на волю всю энергию страдания, что собрала, убивая жертву. А ведь первая — самая сильная... Салазар мог только вновь бессильно сжимать кулаки, думая, как вообще Ровена могла на это отважиться — продать свою душу загробному миру, разменять жизнь на нежизнь, умереть вместе со своей первой жертвой. Ведь для этого эликсира наверняка, как написано и во многих других старинных темномагических манускриптах, жертву надо обездвижить и резать по живому, глядя ей в глаза и собирая по крупицам утекающую из неё жизнь...
С оглушающе громким всплеском упала в котёл следующая печень.
— Древних мудрецов тяжело понимать, — вдруг обратилась к нему Ровена. — Сразу как ты ушёл, я принялась разбирать эти иероглифы. Было непросто, ведь у меня были только несколько других твоих переводов, — быстрый поворот, взгляд исподлобья, и вот она вновь корпит над котлом. — Не понимаю, как тебе вообще удавалось переводить — я смогла распознать только общий смысл. Он и заставил меня отправиться в путешествие — на поиски того, кто смог бы объяснить мне точное значение каждого иероглифа. И ведь я нашла! По пути, правда, пришлось выучить несколько языков, но ничего, я же и без диадемы на что-то гожусь, - последовавший за этим смешок больше походил на всхлип, но Салазар не решился подойти и утешить её.
Следом за всхлипом раздался третий всплеск.
— Но ведь ты должна была убить семерых своих врагов, — он попытался подойти сбоку, чтобы видеть, что именно она творит с котлом.
— О нет, эта легенда не настолько прямолинейна, — четвёртый ингредиент полетел в котёл. Руки Ровены дрожали всё сильнее, глаза начали лихорадочно блестеть, а речь становилась всё быстрее и быстрее. — Мне же не нужна власть над миром, кому она вообще нужна? Я всё рассчитала. Чтобы вернуть кого-то из мира мёртвых, не нужна ненависть. Нужно только подобрать правильные составляющие. Принцесса Кончжу вернула своих родителей — и я верну Елену, — очередной всплеск, а за ним — неожиданно осмысленный взгляд в глаза Салазару. — Ведь она тоже не должна была умирать. Понимаешь?
Шестая печень отправилась к предыдущим. А Салазар прекрасно понимал. На редкость нелепая история — Ровена просто не могла бросить эксперимент в замке, и попросила Уильяма съездить за Еленой и привезти её обратно. Они бы помирились — ведь никакая диадема, будь она хоть сто раз воплощением мудрости, не могла бы стать для Ровены дороже дочери — но тут вмешался случай. Елена резко отказалась, Уильям озверел... и потом не стало ни Елены, ни барона де Роллона. Наверное, она должна была поехать сама... но ведь это он её удержал. Салазар никогда не любил Елену — дочь погибшего в саксо-нормандских стычках мужа Ровены, считал её взбалмошной и капризной. И теперь из-за этого его любимая женщина погружается в пучину безумия, и он не знает, есть ли оттуда выход.
— Ровена, я...
Что бы Салазар ни хотел сказать, его перебили одновременно очередной всплеск и скрип открываемой двери.
***
Капитан Чон не то что ожидал — надеялся увидеть за этой дверью Салазара, но совершенно не ожидал увидеть за ней странную женщину, чем-то неуловимо похожую на ту жестокую красавицу из его снов. Велика же сила западных мудрецов — один становится невидимым, а вторая оборачивается птицей! Так вот откуда воронье перо, вот как убийца попадал в дома! Конечно, кто обратит внимание на ворона, забившегося в угол у притолоки? Наверное, ведьма так часто превращалась в птицу, что теперь и не могла вновь стать человеком — руки и ноги её казались по-птичьему тонкими и хрупкими, лохмы на её голове состояли из волос вперемешку с перьями, пальцы выгнулись, будто когти. Зато глаза были на месте — запавшие и затуманенные, но по-прежнему сохранившие в себе кусочек холодного весеннего неба.
— Уходи, — прошипел Салазар, опомнившийся первым. — Тебе здесь не место.
— Это ведь она — убийца? — капитан не мог отвести глаз от ведьмы — несомненно, ведьмы, её дар наполнял собой весь дом, как рис при варке заполняет котелок. Когда-то прекрасная женщина стала тенью самой себя, остановившись где-то между человеком и огромным вороном.
Ровена не понимала змеиного языка, но вполне понимала язык тела Салазара, так что рукой преградила ему путь и сама ответила незваному гостю, чётко выговаривая юаньские слова:
— Мне пришлось. Я должна вернуть её. Уходи с миром.
— Как я могу? Я должен наказать убийцу.
Конечно, капитан Чон понимал, что в открытой битве не сможет тягаться с чужестранцем — всё же искусство мгновенного перемещения в бою даёт огромное преимущество. Но он должен был увидеть убийцу своими глазами, должен был узнать, с кем играет — даже если и не сможет победить.
Из небольшого котелка над огнём вдруг повалил густой пурпурный дым. Чон Док Кю чуть повел рукой, чтобы отвести дым к единственному небольшому окошку, но ведьма только с усмешкой взглянула на него — и легонько подула на котелок, отчего дым тут же исчез, а котелок, видимо, мгновенно остыл.
Салазар всё стоял, пристально глядя на капитана — наверное, ждал атаки. Женщина при этом оказалась за его спиной, так что только капитан Чон видел, как она бережно сцедила неведомое варево в деревянный кубок и решительно поднесла к губам. И вдруг ему почудилось, что он слышит, как многоголосый женский хор всё повторяет: «исполни в точности... исполни в точности...». За спиной ведьмы словно из воздуха соткалась призрачная фигура девушки, чем-то похожей на неё саму. Призрак будто хотел дотронуться до стоящей перед ним женщины, но не осмелился, лишь скривился, и из полупрозрачных глаз покатились переливчато-сверкающие слёзы. А тем временем на лице полуженщины-полуптицы словно маски начали сменяться лица, среди которых капитан узнал и красавицу Бу Янг, и маленькую Ку Сон Мин. А призрачная девушка семь раз покачала головой — в такт каждому новому лицу.
Лишь вместе со стуком упавшего кубка Салазар повернулся к той, кого так долго разыскивал — и одним плавным движем успел подскочить к ней прежде, чем её тело коснулось пола. Голоса и чужие лица исчезли, и теперь капитан Чон мог только наблюдать, как тело ведьмы сотрясает крупная дрожь, а сама она всё повторяет «Елена, Елена!».
— Тише, милая, тише, я же знал, что не получится, — волшебник прижимал женщину к себе, пытаясь унять её дрожь. — Я так и знал, так и знал...
Тут он словно принял какое-то решение, немного отстранил от себя ничего не воспринимающую женщину и пристально взглянул в её глаза. Капитан Чон не понимал его слов, но по одному его лицу догадался, что тот собирается спасти ведьму любой ценой.
Даже если ему придётся забрать то, что осталось от её силы и рассудка.
— Ты всё забудешь, — чётко произнёс он, и будто ураган поднялся вокруг двух волшебников на полу хижины. Он смёл со стола свитки, опрокинул миски, свернул с подставки котелок, затушил огонь в очаге.
Ветер всё набирал силу, а Чон Док Кю не мог оторвать глаз от этой странной картины. Эти двое просто излучали силу. Тело женщины так и вовсе было ею переполнено, и казалось, что Салазар одним усилием своего разума выкачивает эту силу из неё, отправляя наружу вместе с ветром.
А когда ветер превратился в ураган и угрожал уже снести стены хлипкого домика — Салазар вдруг оторвал взгляд от лица женщины, и ветер с диким гулом вылетел в трубу, унеся с собой всю неизрасходованную силу. Ведьма вдруг утихла, перестав дрожать, и тело её словно стало переплавляться — перья втянулись, лицо разгладилось, ушли внутрь острые косточки плечей и рук, вернулся румянец... словом, та, что убила семь женщин Кэсона, вновь стала человеком.
Могучий тёмный маг бездумно уставился в окно, баюкая женщину в своих руках, и всё силился понять, что же произошло. В истинности легенды сомневаться на приходилось — только что ему своими руками пришлось выгонять из тела Ровены неведомую огромную силу, но почему же не случилось то, чего ожидала Ровена? Неужели, раз уж повторить ритуал надо как можно точнее, она должна была ещё и вернуться во времени на тысячу лет назад? Или... или просто не было её дочери в загробном мире? Может быть, душа её так и осталась скитаться среди живых — как привидение. Впрочем, какая теперь разница — Ровена, его Ровена здесь, вернулась, теперь он заберёт её домой, и никто больше не посмеет её отобрать...
Взглянув в глаза Салазара, капитан Чон даже не испугался — просто инстинктивно отошёл на шаг. Перед ним был уже не человек — страшный зверь, который не остановится ни перед чем. Что бы там капитан королевской стражи не думал о своей силе, против этого отчаяния и злобы не поможет никакой дар. Похоже, преступница и её возлюбленный наказали себя куда сильнее, чем смог бы королевский палач.
За спиной капитана раздалось ржание и топот — должно быть, его помощники привезли сюда пойманных беглецов.
— Не забудь поджечь дом, — только и сказал Чон Док Кю, прежде чем выйти из дома.
***
...К моменту прибытия королевской стражи дом оказался почти полностью сгоревшим. Внутри были найдены обгоревшие тела, инструменты и останки похищенных частей жертв. По всей видимости, убийцы, коих было двое, начали ссору, и в драке уронили лампу, от которой начался пожар. Эти инструменты, как и описанную смесь для окуривания, подробно исследовал королевский целитель И Чхон и подтвердил, что именно они были применены для убийства госпожи Бу Янг. Во дворец злоумышленники проникли днём, спрятавшись в саду для медитаций, куда по приказу Её Величества королевы не входил никто, кроме её личных служанок, почему чужие и не были обнаружены. Что касается цели совершённых злодеяний, королевская стража смеет полагать, что иностранные ученые, будучи не совсем в здравом рассудке, действительно верили в древнюю легенду, и из ненависти ко всему женскому роду решили погубить лучших женщин Кэсона, среди которых и госпожу Бу Янг, славившуюся своей необычайной красотой. Поскольку виновные уже мертвы, считаю необходимым завершить это расследование и признать смерть госпожи Бу Янг отомщённой.
Капитан королевской стражи пятого ранга Док Кю из клана Чон
Шестнадцатое число пятого месяца года Дракона, седьмого года правления Его Величества Сон Чона, да будет славно в веках его имя.
Отправлено: 05.11.12 17:46. Заголовок: Автор! Прочитано на ..
Автор! Прочитано на одном дыхании! Впечатления... Даже не знаю, как выразить в словах. Если только смайликом Впервые захотелось на восток, в Корё, неважно куда... Словом, это действительно талантливо
И это не смотря на то, что фик - почти оридж, что фики об основателях не моя трава, что обычаи и нравы этого вымышленного государства для меня темный лес. Но это действительно здорово было читать. Простите за восторг. Просто это, наверное, первый фик на этом конкурсе, который вызвал такую бурю эмоций.
Силвер Энжел , спасибо за оценки! yana, автор польщён! спасибо за оценки! troyachka, "пожалуйста!" от автора :D спасибо за оценки! кыся, спасибо за оценки! Ф@ТА, оо автор счастлив! спасибо за оценки! Levian N., приятно слышать! (то есть, э, читать), спасибо за комплимент и оценки!
Отправлено: 19.11.12 15:12. Заголовок: xenya , спасибо за ..
xenya , спасибо за оценки! Карта , признаться, автор игнорировал мучительные стоны команды и, злобно хохоча, таки поименовал всех персонажей! как хорошо, что хоть кто-то не запутался! спасибо за оценки! dakiny , спасибо за отзыв и оценки! vlad , спасибо за оценки! БеллБлэк спасибо за оценки! Convallaria , спасибо за оценки! Amaiz , спасибо за оценки!
Отправлено: 27.11.12 09:37. Заголовок: Конец, на мой взгляд..
Конец, на мой взгляд, несколько мутноватый по "разъяснениям" мотивации, но история зацепила весьма! Из прочитанного фик увлек, пожалуй, больше всех. С первого абзаца все не могла понять, в каком времени происходят события. 10/9 с плюсом
Отправлено: 28.11.12 21:16. Заголовок: vienn , спасибо за о..
vienn , спасибо за оценки! Самира , спасибо за оценки! Танцующая с призрака , автор очень боялся расписаться на макси и очень старался сохранить интригу спасибо за оценки!
Уже от своего имени говорю - спасибо, дорогие читатели! я очень рада, что вы мало того, что не утонули в корейских именах и национальных заскоках, а ещё и удовольствие получили!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 406
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
спасибо за отзыв! 
спасибо за оценки! 
спасибо за оценки! 
- участник сейчас на форуме
