Зеленый форум: HP Fanfiction

Ну, на этот раз я честно могу написать, что не прошло и полгода

Глава 11. Окольные пути

Чтобы разыскать одну женщину,
вы ухаживаете за другой:
это самый длинный путь,
но и самый приятный.
А. Дюма

Бешеной собаке семь верст не крюк.
Русская пословица

Едва Драко переступил порог слизеринской гостиной, там воцарилась мертвая тишина.

«Любопытно», – успел подумать он, прежде чем эту тишину нарушил пронзительный женский голос.

– Драко, как ты можешь? Как ты можешь позволить распускать о себе такие слухи?! – разъяренная Панси Паркинсон стояла посреди комнаты, сверкая глазами, точно кошка. – Ты и какая-то грязнокровка?! Что люди о нас подумают? Нет, ты должен...

Драко решил, что мнение Панси ему совершенно неинтересно.

– Мисс Паркинсон, – холодно начал он, в точности копируя интонации профессора Снейпа. В гостиной снова стало тихо, и Драко чувствовал, что все присутствующие не сводят с него глаз. – Вы, кажется, пребываете в заблуждении, что я вам что-то должен. Могу заверить, что это не так. Приятного вечера, – издевательски поклонившись, он обошел онемевшую Панси кругом и спокойным шагом покинул комнату.

Закрыв за собой дверь спальни, он с облегчением выдохнул и плюхнулся навзничь на постель, заложив руки за голову. День выдался... скажем так, непростой. Однако не прошло и пяти минут, как в дверь постучали.

– Кто там? – буркнул Драко.

Дверь приотворилась, и в щель просунулась кудрявая темноволосая женская головка.

– Позвольте вас побеспокоить, о высокородный лорд Малфой? – насмешливо пропела девушка. – Или ваша светлость заняты?

– А, это ты, Блез... Заходи, – он поманил ее рукой, не давая себе труда подняться.

Девушка проскользнула в комнату, закрыла за собой дверь и наложила заглушающие чары – все это одним длинным плавным движением.

– Ну, – сказала она, бесцеремонно усаживаясь на край стола, – выкладывай.

– Блез... – простонал Драко. – Я только что выдержал допрос первой степени у Снейпа, потом на меня наорала Паркинсон, а теперь еще и ты? Помилосердствуй!

– За кого ты меня принимаешь? – фыркнула синеглазая красотка. – Я и слова-то такого не знаю! Давай, рассказывай, чем ты без меня занимался.

Драко вздохнул.

– Ты не отвяжешься, да? Ладно. Вчера я вернулся из поместья и по дороге из Хогсмида встретил Грейнджер...

– То есть вернулся пораньше, чтобы встретиться с Грейнджер без помех? – «перевела» Блез. – И что?

– Понятия не имею, почему я тебя терплю... – проворчал Драко. – И ничего. Мы мило поговорили, стоило мне ее отвлечь настолько, чтобы она забыла, кто я.

– А библиотека? – девушка лукаво склонила голову набок. – Вот уж не думала, что Вороны так горазды распускать слухи...

– Что ты имеешь в виду? – Драко приподнялся на локте. – Я, конечно, занимался там сегодня с Грейнджер, но не более того. За нами Снейп следил, Гадес его подери!

– Ну так вот, – усмехнулась Блез. – Ты сидел там с ней сегодня утром, а перед ужином Терри Бут сообщил Рону Уизли, что Грейнджер ему с тобой изменяет.

Драко фыркнул.

– Так вот из-за чего они сегодня ссорились... – Он нахмурился: – А ты откуда знаешь?

Блез улыбнулась.

– Лаванда Браун и Парвати Патил слышали, как после ужина младшая Уизли ругалась со своим братом, и поделились впечатлениями с Дафной. Они говорят, что Уизли обозвала брата кретином и сказала, что так ему и надо.

– Приятно слышать... – одобрил Драко и снова заложил руки за голову. – А тебе-то что с этого?

– Я думаю, – неожиданно серьезно заявила Блез, игнорируя вопрос, – что тебе может повезти, если ты все как следует продумаешь.

– Ты полагаешь? – лениво протянул Драко. – Кстати, знаешь, – он вдруг резко сел и, прищурившись, взглянул на подругу, – maman интересовалась, не собираюсь ли я на тебе жениться...

– Я надеюсь, ты честно объяснил маме, что ни одна нормальная женщина не пойдет замуж за высокомерного зануду с такими амбициями?

– Нет, я просто сказал, что дорожу собственным рассудком и что ни одна нормальная женщина не вынесет такой взбалмошной невестки.

– А, это одно и то же, – махнула рукой Блез, и оба рассмеялись.

Поболтав ногами минут с пять, девушка принялась шарить у Драко на столе, перебирая свитки, учебники и прочую мелочь. Ей в руки попалась «Классика европейского сонета», и Блез лениво начала листать ее, потом резко захлопнула томик и небрежно бросила на край стола.

– Главное, – невозмутимо сказала она, – не вздумай писать ей стихи.

– Что? – обалдел Драко, утратив нить беседы. – С чего ты взяла, что я собирался писать maman стихи? Я похож на идиота?

Одним из самых страшных его секретов было то, что когда-то – на первом курсе – он и в самом деле писал посвященные матери стихи. Творения его, сказать по правде, были чудовищны, но выкинуть тетрадь не хватило духа, и теперь он держал ее под двумя охранными заклятьями в сейфе с личными бумагами.

– Да не маме, бестолочь, а Грейнджер, – фыркнула Блез. – Грейнджер стихами не проймешь.

Драко на мгновение потерял дар речи, а потом резко сел, спустив ноги с кровати.

– Блез, – сказал он медленно, – я не знаю, что ты там вбила себе в голову, но стихи я Грейнджер писать и не собирался. И петь серенады под окном Гриффиндорской башни – тоже. В любом случае, она меня не услышит – я не умею так орать.

– Можно применить Sonorus, – лукаво улыбнулась Блез.

– И меня упекут в Сент-Мунго, к Лонгботтомам, – закивал Драко.

Девушка снова фыркнула.

– Я всего-навсего имею в виду, что все эти романтические штучки – цветочки, стишки, вовремя поданная рука и прочая рыцарская мишура – не произведут на Грейнджер никакого впечатления. Вот если бы ты решил поухаживать за Лавандой...

Драко содрогнулся.

– Или за Парвати... тогда, конечно, да.

– Я не собираюсь ухаживать за девушкой, которую могу отличить от ее сестрицы только по одежде, – буркнул Драко. – И вообще, – спохватился он, – с какой стати я сижу и обсуждаю с тобой свою личную жизнь?

– С того, что всегда мечтал иметь умную, красивую и вообще во всех отношениях замечательную старшую сестру?

Он вздохнул и швырнул в подругу подушкой. Блез ловко увернулась, и подушка сбила со стоявшего у противоположной стены сундука стопку конспектов. Драко со вздохом поднялся и принялся собирать рассыпавшиеся листы.

– Нет, я серьезно, – не унималась Блез. – Тебе нужно придумать что-то такое... сногсшибательное. И обязательно помнить, что она гриффиндорка.

– Что ты имеешь в виду? Я несколько вырос из того возраста, когда нравящуюся девушку колотят портфелем по голове, – сообщил Драко. – Кроме того, она очень неплохо дает сдачи, – он демонстративно потер челюсть. – Я до сих пор помню.

– Я имею в виду, что если ты начнешь вести себя по-другому... ну не знаю, не только перестанешь шпынять мелких хаффлпаффцев, но и будешь любезен с окружающими, начнешь помогать кому-нибудь с уроками... скажем, Лонгботтому на зельях... Грейнджер обязательно заметит.

Драко с деланым ужасом уставился на нее.

– За Грейнджер не ручаюсь, а вот вся школа точно заметит. Я буду выглядеть полным идиотом. И вообще, ты так говоришь, как будто я целыми днями подставляю ножки первокурсникам, грязно ругаюсь и кидаю окружающим в котлы разную гадость. Кстати, Лонгботтом уже второй год как не ходит на зелья. С тех пор Снейп стал гораздо меньше нервничать, между прочим.

– Ну как знаешь, – повела плечиками Блез. – Дело хозяйское. Ладно, я пошла. – Она спрыгнула со стола. – Пойду выяснять, разнесла Панси нашу спальню или нет.

– Угу, – кивнул Драко. – Да, кстати, в среду вечером мы собираемся, как обычно?

– Думаю, да, – подтвердила Блез. – Я уточню у девочек. Спокойной ночи.

Она послала Драко воздушный поцелуй, подмигнула и ушла.

* * *

В понедельник утром Северус направился в Большой зал, продолжая обдумывать прочитанное накануне. Он никогда не думал, что на снитч накладывается столько заклятий: ориентационное, проекционное, чувствительности, и даже уловитель эмоций. Снитч во многом вел себя как живое – даже магическое скорее – существо: воспринимал настрой игроков и умонастроения зрителей, по своей воле исчезая с поля и возвращаясь. Угадать, какая именно часть этой сети заклинаний среагировала на магию смертельного проклятия, представлялось маловозможным: слишком много переменных.

При этом немногие зафиксированные случаи необъяснимого исчезновения волшебной палочки всегда были связаны с крайне странными обстоятельствами. Несколько раз из Министерства исчезала палочка преступника, отправленного за Завесу, – еще до того, как этот вид казни отменили, заменив поцелуем дементора либо пожизненным заключением в Азкабане. Северус по-прежнему придерживался мнения, что смертная казнь была бы гуманнее.

Некоторые хроники описывали случаи, когда маг или ведьма по какой-либо причине оставляли кому-то свою палочку, прежде чем пройти через один из неолитических порталов, ведущих, согласно легендам, в иные меры. Палочка в этих случаях также волшебным образом исчезала.

Еще один случай касалось некоего зельевара, который всю свою жизнь («Безумец», – мысленно хмыкнул Северус) посвятил тому, чтобы сварить зелье, которое позволит попасть в Зеркало Зерг. Завершив эксперимент, он на глазах своего ученика выпил зелье и действительно шагнул в Зеркало, в волнении забыв палочку на столе. Зеркало вспыхнуло белым светом, а затем, разгладившись, снова показывало то, что и положено – грезы. Ученик оказался мудрее своего учителя и сжег все его заметки, оставив только в своем собственном рабочем журнале краткую запись о случившемся. Там же он отмечал, что палочки учителя найти так и не смог.

Общим во всех этих историях было только одно: перенесение хозяина палочки в иной мир. Неестественным образом.

По всему выходило, что сочетание «Авады Кедавры» с магией снитча сработало как мощный портал, в результате чего Поттер и Волдеморт, следовало полагать, оказались в другом мире.

Обнаружив, что незаметно для себя самого успел добраться до преподавательского стола и даже сесть, Северус покачал головой и принялся накладывать себе яичницу, не переставая размышлять.

Все зависело от того, в какой из параллельных миров затянуло Поттера. Справочник «Лабиринты вселенной» предоставлял массу информации – разнообразной, увлекательной и совершенно бесполезной, потому что выбрать один вариант из нескольких десятков было так же легко, как найти иголку в стоге сена. Без магии, разумеется.

Он намазал тост маслом и нахмурился: погодите-ка, ведь тела-то остались здесь. Значит, в иной мир перенеслось... что? Дух? Личность?

– Северус? – удивленный голос Макгонагалл прервал его раздумья. – Когда мистер Малфой успел обзавестись гаремом?

Удивленный, он перевел взгляд в сторону слизеринского стола. Расклад сил в той его части, где сидели семи- и шестикурсники, и в самом деле значительно изменился. Драко сидел на своем обычном месте и невозмутимо завтракал. Рядом с ним расположились Блез Забини, Дафна Гринграсс и Трейси Дэвис, напротив – две подружки на год младше, Маргарет Стоун и Кэтти Лоренс, и с ними пятикурсница Шейла О’Нил. Панси Паркинсон отодвинулась от них подальше: ее отделяли от вышеописанной теплой компании Крэбб, Гойл и явно позабавленный этой перестановкой Теодор Нотт. Миллисент Буллстрод разговаривала только с Ноттом и явно не собиралась принимать ничью сторону. Вдруг Блез подвинулась ближе к Драко и принялась шептать что-то ему на ухо. Тот наклонился, слушая, потом усмехнулся и кивнул.

– Думаю, я знаю, в чем дело, – спокойно ответил Северус. – Полагаю, после вчерашних событий Драко наконец высказал мисс Паркинсон все, что о ней думает.

Макгонагалл нахмурилась.

– Я думала, он собирается на ней жениться...

Северус вздохнул. Для декана Минерва была чрезвычайно невнимательна. Впрочем, не исключено, что она просто не считала нужным приглядываться к чужим студентам.

– Драко не выносит Панси, – сообщил он, пожимая плечами. – Люциус организовал их помолвку, но теперь... Драко взрослый и волен решать сам за себя. Судя по его последнему увлечению, он намерен отличаться от отца во всем.

– Судя по его прическе... – Макгонагалл скептически поджала губы.

Северус почувствовал, что начинает злиться.

– Мальчик придерживается традиций, вот и все, – сухо заметил он. – Что, впрочем, не мешает ему ухаживать за магглорожденной девушкой.

Он почти сразу же пожалел, что не смолчал: Макгонагалл чуть не уронила вилку от неожиданности и резко повернулась к нему.

– Что?

– Ничего, – пробормотал он и продолжил завтрак.

Макгонагалл хмыкнула, но ничего не сказала. Минуту спустя Северус осторожно взглянул в сторону слизеринского стола: Драко сидел, подпирая кулаком щеку, и время от времени отпивал из стакана с соком. Тому, кто знал, что происходит, было очевидно, что юноша не сводит глаз с Грейнджер.

– Северус, – голосом Минервы можно было резать слизняков, – что нужно мистеру Малфою от мисс Грейнджер?

Похоже, очевидно это было не только посвященным. Северус выругался про себя.

– Не вижу, каким образом это касается преподавательского состава, – холодно ответил он. – Меня, во всяком случае, нимало не интересуют все эти подростковые глупости.

Он отложил вилку, залпом допил свой кофе и поднялся, обрывая тем самым разговор. Ему в любом случае было пора в класс: ближайший урок требовал абсолютного внимания и повышенной осторожности. Северус в сердцах помянул директора нехорошим словом (про себя, конечно). Только Альбусу могло прийти в голову поставить первым уроком в понедельник первый курс Гриффиндор-Слизерин.

* * *

Гермиона мрачно жевала тост с джемом, размышляя, насколько хуже может обернуться день, который не задался с самого начала. Хотя нет, все пошло наперекосяк еще вчера вечером.

После того, как она поссорилась с Роном, ей пришлось вынести двухчасовые расспросы Лаванды и Парвати. Джинни в это время ругалась с братом в общей комнате, да так, что бедные первокурсники разбежались по спальням раньше времени.

Утром Рон делал вид, что ни ее, ни Джинни не существует. Лаванда и Парвати, пытаясь выразить свое сочувствие и поддержку, без устали щебетали, и к концу завтрака ей страстно хотелось стукнуть обеих каким-нибудь учебником потяжелее.

В довершение всего, Малфой пялился ей в спину – Гермионе стоило большого труда не вертеться. Один раз она, не выдержав, все же обернулась. Драко коротко улыбнулся и тут же отвел взгляд, а сидевшая рядом с ним Блез Забини подмигнула ей, как будто они были подругами.

Гермиона нахмурилась и повернулась снова: нет, ей не показалось. Драко Малфой сидел в окружении почти всех слизеринских старшекурсниц. И продолжал разглядывать ее. Сердитая Паркинсон зыркала глазами на всех: казалось, она, того и гляди, лопнет от злости. Да что же у них такое происходит?

– Миона? – Джинни нетерпеливо подергала ее за рукав.

– Что? – очнулась Гермиона. – Прости, я отвлеклась.

– Я говорю, Малфоя в последнее время очень любят девушки, – хихикнула Джинни.

– Не все, – рассеянно заметила Гермиона, намазывая второй тост.

– Ага. Паркинсон надулась, как мышь на крупу, – согласилась Джинни. – Я попробую расспросить Марго и Шейлу, что у них там случилось.

Гермиона удивленно воззрилась на подругу.

– Кого?

– Марго Стоун и Шейлу О’Нил, – пояснила Джинни. – С Марго я часто сижу на зельях – спасибо Снейпу, и она же познакомила меня с Шейлой. Кэтти тоже ничего, но слишком уж много о себе воображает.

Гермиона обдумала услышанное.

– Ты дружишь со слизеринками? – осторожно спросила она наконец.

– А почему бы и нет? – нахмурилась Джинни. – Я тебе не Рон. Они хорошие девчонки. И кстати, Лаванда и Парвати дружат с Дафной. И с Ханной. И с Падмой, конечно.

Гермиона только и могла, что в молчаливом изумлении смотреть на младшую подругу.

– Знаешь, – Джинни хмыкнула, – это все оттого, что ты шесть лет общалась с моим братом. Мальчишки все такие. Девочки не так обращают внимание на факультеты. – Она вдруг погрустнела. – Даже Гарри... был не всегда прав. Извини. Я пойду.

Не доев, Джинни вскочила и чуть не опрометью выбежала из зала.

* * *

Драко торопливо поднимался по лестнице из подземелий: в самый последний момент он обнаружил, что забыл у себя в комнате конспекты по трансфигурации, а до урока оставалось не больше трех минут. Он выругался сквозь зубы: даже первокурсники успели разбежаться по классам, и подземелья были пусты. Дверь кабинета зельеварения была закрыта: похоже, Снейп уже начал первый урок.

Шаги гулко раздавались в безлюдных коридорах; поднявшись на четвертый этаж, Драко остановился передохнуть и вдруг услышал доносившийся из-за ближайшей двери плач. Дверь вела в один из множества пустых классов, использовавшихся время от времени, когда чей-нибудь кабинет страдал от очередного несчастного случая или студенческой шутки.

Он подергал за ручку – заперто, потом приложил ухо к двери и прислушался. Плакала девочка – в этом он был уверен – и притом явно не очень маленькая. И точно не Панси.

Драко задумался: с одной стороны, его разбирало любопытство, с другой – он и так опоздал на трансфигурацию. А впрочем... все равно ведь уже опоздал? Отговорку для Макгонагалл он всегда придумает. Решившись, он вытащил палочку, прикоснулся кончиком к двери и прошептал: «Alohomora!» Замок тихо щелкнул.

Он осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. На последней парте, положив голову на скрещенные на столе руки, плакала Джинни Уизли.

* * *

Гермиона обеспокоенно посмотрела вслед убежавшей подруге, но решила, что от ее присутствия будет только хуже. К тому же она совершенно не умела утешать, а логические доводы вряд ли сейчас могли помочь Джинни.

Вздохнув, Гермиона взяла сумку и поплелась на трансфигурацию. Сев по привычке на первую парту, она принялась машинально раскладывать свои вещи на парте, в задумчивости то и дело меняя их местами.

– Можно, я к тебе сяду?

Очнувшись, она удивленно посмотрела на Блез Забини, спокойно стоявшую рядом, и в конце концов пожала плечами.

– Ну, если хочешь...

– Спасибо.

Блез невозмутимо уселась, как будто последние семь лет они только и делали, что занимались вместе. Лаванда и Парвати с соседнего ряда изумленно уставились на них, потом заулыбались. Рон на последней парте проворчал что-то невнятное и отвернулся. Гермиона изо всех сил делала вид, что ничего особенного не происходит.

В класс вошла Макгонагалл и оглядела присутствующих. На Гермионе ее взгляд на мгновение задержался, и профессор слегка нахмурилась.

– А где мистер Малфой? – спросила она. – Утром с ним все было в порядке. Мисс Забини, он что, внезапно заболел?

– Нет, профессор, – ответила Блез, и на лице слизеринки появилось озадаченное выражение. – Он забыл конспекты и после завтрака пошел за ними, но давно должен был вернуться.

– Хорошо, – кивнула Макгонагалл. – Если он опоздает больше чем на пять минут, я сниму баллы со Слизерина. А теперь начнем урок.

* * *

Драко замер, раздумывая, как поступить. Месяц назад он бы просто пошел своей дорогой, а то и сказал бы рыжей гриффиндорке что-нибудь нелицеприятное. Но, во-первых, он был почти уверен, что знает, в чем дело, а во-вторых, у него не шли из головы давешние рассуждения Блез. Если он произведет впечатление на младшую Уизли, Грейнджер может взглянуть на него совсем другими глазами...

Решившись, он тихо прикрыл за собой дверь и снова запер ее, прошептав запирающее заклинание. Услышав его шаги, Джинни подняла голову. Нос у нее совсем распух, и глаза были красные от плача.

– Чего тебе, Хорек? – сердито буркнула она.

Вместо ответа Драко пожал плечами, подошел и просто уселся на соседнюю парту. Подумав, извлек из кармана платок и протянул ей.

– Тоже мне джентльмен нашелся, – Джинни хлюпнула носом, выхватила платком и принялась яростно вытирать слезы.

– Уж какой есть, – Драко снова пожал плечами.

– Чего это ты такой... добрый? – поинтересовалась она.

– Захотелось, – коротко ответил он. – Почему ты плачешь?

Джинни криво усмехнулась.

– И еще говорят, что слизеринцы ни о чем не говорят напрямик. Захотелось, потому и плачу. Доволен?

– Нет, – коротко парировал Драко. – Впрочем, я и так догадываюсь почему. Ты ему так и не призналась?

Джинни смерила его взглядом, потом помотала головой.

– Ты боялась, что он подумает, будто ты его по-прежнему обожаешь, как глупая первокурсница, – безжалостно продолжал Драко. – А теперь уже поздно. И ты плачешь, потому что тебе жаль себя. А еще тебе стыдно. Потому что тебе больше всего больно от того, что ты ничего ему не сказала. Я прав?

– Очень смешно, правда? – криво хмыкнула она, потом всхлипнула: – Мерлин, какая я дура...

Он покачал головой.

– Совсем не смешно. Знаешь, о чем я думал, когда убили моего отца? О том, что я так и не сказал ему, что я с ним не согласен.

Джинни подперла кулаком подбородок.

– Правда?

– Правда. Я злился, что никогда не смогу с ним поругаться. Что никогда не узнаю, почему он поступал так, а не иначе. И почему он меня... почему мы чужие.

– Ты его очень любил, да? – снова вытерев глаза, спросила она.

– Да. Нет. Не знаю. Наверное.

Джинни нервно рассмеялась.

– Ты все-таки слизеринец.

Драко снова пожал плечами.

– Спасибо тебе. – Джинни снова начала вытирать платком щеки. – Нет, правда. Мне почему-то легче, хотя это и глупо.

– Человеческие существа нуждаются в доверительном общении, – менторским тоном заметил Драко.

– А ты человеческое существо? – девушка попыталась улыбнуться.

Он с преувеличенной внимательностью осмотрел себя.

– По-моему, похож, – наконец «неуверенно» сообщил он.

Тут Джинни засмеялась.

– Как ни странно, я вынуждена согласиться. – Она встала и вдруг протянула ему руку: – Приятно познакомиться, меня зовут Джинни Уизли.

Опешив на мгновение, Драко опомнился, взял ее за кончики худеньких и по-мальчишески исцарапанных пальцев и осторожно поцеловал.

– Драко Малфой, к вашим услугам, мисс.

– А теперь расскажите-ка мне, мистер Малфой, – лукаво начала Джинни, – какие у вас виды на мою подругу мисс Грейнджер?

Драко перестал улыбаться.

– Я никому ничего не скажу, – торопливо добавила Джинни. – Честное слово.

Он продолжал молчать, не зная, то ли сказать какую-нибудь колкость, то ли попытаться сменить тему.

– Ты тоже человеческое существо, – мягко заметила Джинни. – И нуждаешься в доверительном общении. Давай я буду угадывать, а ты кивать, хорошо?

Драко послушно кивнул, недоумевая, когда ситуация успела совершенно выйти из-под его контроля.

– Она тебе нравится. И ты не знаешь, как к ней подступиться, так?

Он кивнул.

– И ты из-за нее поругался с Паркинсон.

– Я поругался с Паркинсон, потому что она глупая корова, – проворчал Драко.

Джинни хихикнула.

– Это всем и так известно.

– Вчера она была еще глупее, чем обычно. И у меня лопнуло терпение.

– Ясно. И что, за это тебя теперь любят остальные девочки? – подмигнула Джинни.

Драко пожал плечами.

– Блез моя... мой друг, как ни странно это звучит. Дафна во всем берет пример с Блез. Остальные им подражают, вот и все.

– Если хочешь, – осторожно предложила Джинни, – я узнаю, что думает Гермиона.

– Пожалуйста, не надо, – поспешно отказался Драко. – Я тебя очень прошу. Хватит с меня и Блез, которая считает своим долгом осыпать меня ценными советами.

– Ну, как знаешь...

Они немного помолчали.

– Я, наверное, все-таки пойду на трансфигурацию, – в конце концов сказал Драко. – Хотя бы на вторую половину.

– Ага, а у меня зелья скоро, – согласилась Джинни. – Спасибо еще раз.

– Не за что. – У дверей Драко остановился и обернулся. – Слушай, что ты делаешь в среду вечером?

– У меня квиддичная тренировка перед ужином, – недоуменно ответила Джинни. – А что?

– Приходи после ужина в подземелья. Третий коридор по правую руку, вторая дверь слева. Если есть что-нибудь выпить или закусить – приноси.

Джинни слегка нахмурилась.

– Я не Гермиона, – сообщила она.

– Я заметил, – Драко усмехнулся. – Это не свидание. Это приглашение в Змеиный клуб. Блез ласково называет его Гадючником.

Джинни снова заулыбалась.

– Тогда я обязательно приду.

Вместо ответа Драко кивнул и ушел.

TBC