Большей глупости Гарри от Ремуса, пожалуй, еще не слышал. Прежде всего, никакой депрессии у него не было. Конечно, в последнее время дела шли неважно, но когда было иначе? Сначала чулан, потом Волдеморт, потом василиск, потом гибель его друзей, потом весь этот ужас с Сириусом... не то чтобы его жизнь когда-нибудь была легкой. Но депрессии, как предполагал Ремус, у него точно не было. Он просто научился не обращать внимания на плохое, когда становилось совсем худо, выкидывать случившееся из головы и жить дальше.
Хотя выкинуть из головы Сириуса было больно.
Может быть, подумал Гарри, у него все-таки была депрессия – ну, немножко. Эта мысль ему не нравилась, и он нахмурился. Интересно, Снейп тоже думал, что у него депрессия?
– Нет ничего странного в том, что ты хандришь – после всего, что тебе довелось пережить, – успокаивающе заметил Ремус, глядя на него печально и понимающе.
Гарри сразу почувствовал себя гиппогрифом, которого гладят против перьев. Или гиппогрифом, которого только что оскорбили. Он не хотел, чтобы с ним нянчились, и еще больше не хотел, чтобы Ремус думал, будто ему этого хочется.
Однако он понимал: Ремус просто пытается помочь. И ради их дружбы, уже не говоря о серьезных проблемах с магией, Гарри решил, что постарается сосредоточиться на уроках и перестанет затевать бессмысленные споры о своих переживаниях.
– Ладно, Патронус так Патронус, – пробормотал он, поднимаясь, и встал в позицию. Теперь нужно было воспоминание. Что-нибудь очень-очень хорошее, легкое, незапятнанное... Например, тот чудесный, восхитительный миг, когда он поверил, что будет жить с Сириусом...
Гарри выбросил руку вперед и вверх, воздев палочку, и воскликнул:
– Expecto Patronum!
Ничего. Ровным счетом ничего.
* * *
Всю вторую половину дня Гарри концентрировался на счастливых воспоминаниях – в буквальном смысле до посинения. После нескольких часов восклицания «Expecto Patronum» у него першило горло и он весь кипел от раздражения, что ничуть не помогало делу.
И в награду за все его усилия из проклятой палочки не показалась даже тень серебристого облачка.
«Да уж, – подумал Гарри, – если у меня не было депрессии раньше, то теперь однозначно будет!»
Он поднялся наверх, чтобы немного поспать, понимая, что иначе обязательно заснет во время урока окклюменции вечером. Ему не хотелось, чтобы Снейп решил, будто он несерьезно относится к занятиям.
Гарри не стал возвращаться в спальню Сириуса, а вместо этого пошел в комнату, которую когда-то делил с Роном. На кроватях там не было белья, но это его не тревожило. Он осторожно лег на здоровый бок, закрыл глаза и принялся считать обратно от тысячи – обычно это помогало ему заснуть, хоть и не всегда. Помогло и сегодня.
Кричер стоял на столе, расплескивая вино из серебряного кубка пятнадцатого века с гербом Блэков, и вопил от ярости. И портрет его хозяйки, и гобелен с генеалогическим древом исчезли – от них избавился предатель в черной мантии, тот, что часто приходил, но никогда не оставался надолго. И пусть он воспользовался темной магией, чтобы снять портрет и гобелен, применил и заклятия, и проклятия, и злые чары, но он вовсе не был настоящим темным магом. Да, Кричер знал, всегда знал, и Кричер отомстит, как он отомстил этому молодому паршивцу, разбившему материнское сердце его обожаемой хозяйки...
Кричер все вертелся и вертелся на столе, и вся комната тоже начала вращаться, а потом и город. Когда вращение прекратилось, Кричера уже не было, зато перед глазами Гарри появилась Тисовая улица.
Темная энергия, скопившаяся под лестницей, вдруг начала просачиваться сквозь щели наружу, обтекая углы, пока не затопила весь дом. На лужайке перед домом кричал Дадли: «Нет! Не надо! Хватит! Не надо...» – но она не остановилась, и вскоре дом задрожал под давлением изнутри. Вылетели стекла, черное облако хлынуло наружу – на Тисовую улицу, на перекресток Магнолий, и сквозь этот отвратительный, удушающий сгусток темной силы Гарри видел, как дом обрушивается внутрь, рассыпаясь в прах, и на его месте не остается ничего, кроме обожженной и изуродованной земли.
И в воздухе надо всем этим грозно парила Темная метка.
Гарри с криком подскочил на постели, прижав ладонь ко лбу.
Впрочем, он тут же понял, что действовал лишь по привычке: шрам не болел – ни сейчас, ни во сне. Не Волдеморт наслал на него этот кошмар, нет, этот сон породило его собственное сознание.
«Может, я куда больше в депрессии, чем думал раньше», – сказал он сам себе.
Отсутствие домовых эльфов означало, что придется прервать занятия ради приготовления ужина. «И очень хорошо», – подумал Гарри, потому что, едва он проснулся, Ремус тут же велел ему продолжать упражняться с «заклинанием счастья», как Гарри начал про себя называть Патронус. Правда, счастливее от этого он не стал. Наоборот, ему казалось, что еще одна бесплодная попытка – и он кого-нибудь задушит голыми руками. «Жалко, что Кричера нет», – мрачно подумал он.
Готовить Гарри никогда не любил, хотя получалось у него неплохо. А уж с Ремусовой помощью это и вовсе было легко. Впрочем, сделать салат и пару отбивных в любом случае не составляло труда.
Правда, Гарри не мог не обратить внимания, что Ремус старался не пользоваться магией в его присутствии. Оборотень даже банку грейпфрутового сока открыл консервным ножом, хотя было очевидно, что он не сразу понял, как им пользоваться. В общем, нетрудно было догадаться, что Ремус на самом деле думает обо всей этой ситуации.
Когда они поели и вымыли за собой посуду, Ремус, потирая руки, предложил снова заняться Патронусом, но Гарри настолько уже тошнило от всего этого, что он отказался.
– Мне нужно написать пару писем, пока не пришел Снейп.
– Профессор Снейп, – тут же с упреком поправил его Ремус.
– Угу, – пробормотал Гарри и сбежал наверх в свою спальню. Увы, он тут же обнаружил, что пергамента там нет. Гарри вздохнул, пересек площадку второго этажа и остановился перед дверью в спальню Сириуса.
«Сириус мертв, – напомнил он себе. – И сколько ни ненавидь этот дом, ничего не изменится».
* * *
Перо и пергамент без труда нашлись в большом старом письменном столе в углу комнаты. Не в силах устоять перед искушением, Гарри быстренько проглядел все его ящики, сам не зная, чего ищет. Увы, кто-то явно опередил его: ничего личного, принадлежавшего Сириусу, там не обнаружилось. Даже найденное перо явно было новым, купленным во «Флориш и Блоттс» неделю или две назад.
Гарри вздохнул и сел поудобнее, готовясь писать письмо. Хватит и одного, подумал он. Все равно Рон и Гермиона теперь везде ходят парой, точно склеенные! Однако он понимал, что надо быть поосторожнее: а вдруг письмо все-таки попадет не в те руки? Пожевав немножко в раздумьях кончик пера, он принялся писать.
Дорогие Рон и Гермиона!
У меня все в порядке, но дела немножко осложнились, и я пока не могу вернуться в школу. К сожалению, я не могу объяснить всего, но знаю, что вы меня поймете. Помните, позапрошлым летом Дамблдор заставил вас пообещать, что будете держать язык за зубами насчет некоторых вещей? Ну вот, у меня то же самое. Но я точно знаю, что вы меня поймете – так же, как и я вас тогда. (Только не напоминайте, как я тогда орал, и скандалил, и вообще вел себя как распоследняя скотина. Я уверен, что вы окажетесь гораздо умнее меня.)
Как там уроки? С одной стороны, здорово, что у меня их нет, с другой – тут и без того забот хватает. Но мне хотя бы не приходится сидеть на сами-знаете-каких уроках у сами-знаете-кого!
Я скоро напишу еще. Кстати, о тех самых уроках. Я знаю, это звучит странновато, но просто сделайте, как я прошу, ладно? Чтобы передать мне письмо, скатайте его в трубочку, суньте в домашнее эссе и сдайте. На том уроке, где недавно обсуждали Роновы прыщи (прости, Рон!). Да-да, на уроках по тому самому предмету, который я с первого дня терпеть не мог. И, если уж на то пошло, мне тут велели передать, чтобы вы и думать не смели ронять ЭТО письмо. Я думаю, стоит его сжечь и перемешать пепел в камине, на всякий случай: а вдруг кто-нибудь (скажем, какой-нибудь противный хорек) вздумает восстановить его и прочесть?
И не беспокойтесь за меня, ладно? У меня все хорошо, правда.
Гарри
Он перечитал письмо дважды и решил, что сойдет.
* * *
Гарри дремал на диване на первом этаже. Он то и дело просыпался и раздумывал, не плюнуть ли на все и не пойти ли спать. В конце концов, Снейп же предупредил, что будет приходить не каждый вечер.
Две вещи, однако, не давали ему уйти.
Во-первых, ему было лень стелить себе постель и неохота было спать в комнате Сириуса. Во-вторых, ему хотелось повидаться со Снейпом, как ни странно это могло звучать.
Однако это было правдой. Ремус мог сколько угодно считать, что знает Гарри как облупленного, но ведь именно Снейп был с ним рядом последние несколько дней. Снейп, который видел его чулан и ни словом не обмолвился об этом в классе. Который не стал его дразнить, когда Гарри сознался, что боится иголок. Хотя, пожалуй, когда Снейп стоял с ним рядом, было не так уж и страшно.
И Гарри снова задремал.
* * *
Разбудил его звук сработавшей каминной сети. Гарри сел, нашаривая очки, и в ту же секунду из камина появился Снейп. Мантия впечатляюще взвилась следом за ним – как обычно. Мрачный и внушительный, он выглядел так, будто волшебным образом перенесся сюда прямо из своих подземелий... впрочем, ведь именно так и обстояло дело?
– Здрасте, – сонно поздоровался Гарри, моргая и протирая глаза. – Что-то у меня с магией... не очень пока.
– Добрый вечер, – ответил Снейп. – Да, я знаю. Я уже говорил с Люпином.
Это имело смысл: Гарри сразу вспомнил слова Дамблдора о том, что у членов Ордена есть более надежные средства общения, чем совиная почта и каминная сеть. При этом он тут же вспомнил про свое письмо, взял его с тумбочки у дивана, встал и протянул Снейпу. На конверте было написано просто: «Рону Уизли и Гермионе Грейнджер, Школа чародейства и ведьмовства Хогвартс».
Снейп взял письмо, но вместо того чтобы убрать в карман мантии, повертел его в руках и спросил:
– Можно?
Гарри сглотнул.
– Что, прочитать?
Снейп мрачно усмехнулся, всем своим видом показывая, насколько глуп вопрос.
– А вам зачем? – спросил Гарри. – Вы мне что, не доверяете?
– У вас есть лишних несколько часов, мистер Поттер? Полагаю, именно столько потребуется, чтобы хоть приблизительно обозначить пределы моего к вам доверия.
– Можно было просто сказать «нет», – буркнул Гарри. – Вы же явно мне не доверяете.
Снейп смахнул с плеча частичку пепла.
– Я верю в ваши намерения быть осмотрительным, скажем так. В конце концов, в данной ситуации это в ваших же интересах. Однако у меня есть все основания сомневаться в ваших способностях следовать подобным намерениям. И, по правде говоря, мистер Поттер, мне кажется, что ваша жизнь стоит куда больше, чем тайна вашей переписки.
– Ну ладно, читайте, – сдался Гарри. Им владело подозрение, что даже если он откажется, Снейп все равно письмо прочитает – просто не при нем. И он был слишком горд, чтобы позволить обходиться с собой подобным образом. – Только не снимайте никаких баллов, – поспешно добавил он.
Снейп только приподнял бровь, вскрыв конверт одним взмахом палочки.
Гарри напрягся и задержал дыхание, вспомнив, что именно написал про уроки зельеварения. Что ж, он хотя бы не писал там ничего про гнусного гада или, еще хуже, сальноволосого ублюдка.
– Хорошо сформулировано, – заметил Снейп, снова складывая письмо. – Стоит найти новый конверт. Если заклеить этот, разница будет незаметна невооруженным глазом, но вдруг кто-нибудь вздумает применить проверочные заклятья...
«У него точно паранойя», – подумал Гарри, не особенно расстроившись: слишком уж большое он почувствовал облегчение от того, что Снейп не стал комментировать содержание письма.
Однако оказалось, что в этом Гарри ошибся. Когда он протянул Мастеру Зелий новый надписанный конверт, тот заметил:
– Не думал, что ты знаешь о заклятии «Reconstitutio», Гарри. Или мисс Грейнджер обнаружила сведения о нем во время своих регулярных прогулок в Запретной секции?
Гарри понадеялся, что хорошо скрыл свое изумление.
– Запретная секция? А что это такое? – бесстыдно соврал он, хотя все первокурсники узнавали о ней самое позднее через неделю после Приветственного пира. – И зачем вам компромат на Гермиону?
– А ты как думаешь? – парировал Снейп, направляясь к дивану. – Она же гриффиндорка... Кстати, она просила передать тебе вот это, – зельевар извлек из-под мантии плотно свернутый свиток пергамента. – Конспекты по всем предметам с двадцать второго числа. Девчонке давно пора научиться не записывать каждое слово на уроках. Это должны быть конспекты, а не транскрипция, черт побери!
Гарри тихо хихикнул: не только потому, что Снейп очень точно охарактеризовал Гермионину привычку записывать все дословно, но и из-за услышанного ругательства. Казалось, не в привычках Мастера Зелий было высказываться настолько откровенно. С другой стороны, Гарри уже начал понимать, что Снейп был куда более сложным человеком, чем ему казалось раньше.
– Эй, а как она узнала, что надо отдать заметки вам? Они же еще не получили мое письмо! – и, почти сразу же прибавил: – А, она сама догадалась. Ну, это же Гермиона...
– До безобразия непомерно развитый интеллект для девушки ее возраста, – буркнул Снейп, хотя Гарри мог душу прозакладывать, что зельевар не сердится. Более того, судя по выражению лица, тот скорее восхищался Гермионой – хоть и очень неохотно.
Нахмурившись, Снейп сел, положил ногу на ногу и аккуратно расправил складки мантии длинными тонкими пальцами.
– Возможно, я выдал себя, последовав за вами в этот ваш... даже не знаю, как это назвать, мистер Поттер. Арабский будуар? В любом случае, мисс Грейнджер поняла, что я имею непосредственное отношение ко всем вашим неурядицам. Надо заметить, когда она отдала мне конспекты, меня так и подмывало ее проклясть, в том числе и потому, что беспокоиться о школьных заданиях вам сейчас совершенно незачем.
– Да, мы с Ремусом об этом уже говорили, – согласился Гарри, откладывая конспекты в сторону и поворачиваясь на диване так, чтобы видеть Снейпа. – И не только об этом, кстати, – ядовито добавил он. – Еще, например, оказалось, что он знает, насколько мерзкий тип мой дядя. И о том, что знаменитый Гарри Поттер до смерти боялся какой-то операции! Что, хотелось бы знать, сталось с осмотрительностью? Или вы считаете, что это было уместно?
Снейп взмахнул волшебной палочкой, зажигая лампу, и сцепил пальцы, прежде чем ответить.
– Скажи мне, я просил тебя извиниться за то, что ты обсуждал мои личные дела со своим крестным? Кажется, не просил. И не собираюсь. У тебя были на то причины, и вполне разумные. Таким же образом и у меня были причины для разговора с Люпином. Могу тебя заверить, я ни разу не назвал тебя «знаменитым Гарри Поттером», хотя и сообщил ему все, что посчитал необходимым.
– Необходимым?! – воскликнул Гарри.
– Люпин весьма серьезно придерживается теории, что ментальное, физическое и магическое состояние живого существа неразрывно связаны.
– Я заметил! Он не только уверен, что я просто какой-то мазохист, который пытается сам себе навредить, он еще думает, будто всему виной мое отношение к происходящему! – Гарри махнул руками, как будто обозначая окружающий мир, и одарил собеседника сердитым взглядом. – Он думает, что у меня депрессия!
– В данной ситуации это вполне нормально, – заметил Снейп.
Гарри не собирался давать ему возможность так легко отмахнуться. Однако то, что зельевар не среагировал на явную подначку, его тоже не удивило: учитель явно умел направлять разговор в нужное русло. Однако ему хотелось знать правду, а потому он спросил:
– Вы же не думаете, что у меня депрессия? Не сегодня, конечно, а вообще? Всерьез?
Снейп задумчиво постучал указательным пальцем по щеке, глядя на Гарри.
– Ты написал друзьям, что у тебя все в порядке. Я думаю, что ты сам этому веришь. Что совершенно не обязательно означает, будто все так и есть на самом деле.
Трудно было придумать более двусмысленный ответ, но Гарри решил не придираться.
– Как ваши уроки? – он попробовал сменить тему. – Дамблдор заменял вас... то есть, притворялся вами всю последнюю неделю?
Снейп с минуту смотрел на него молча, потом протянул:
– Он учил всех студентов с первого по шестой курс варить из фруктового сахара лимонные дольки.
Гарри чуть было не засмеялся: картина и в самом деле выходила курьезная, но вдруг его охватила слепая, холодная ярость.
– Ну что за идиот! – воскликнул он. Волна гнева накрыла его с головой так, что это было почти больно. – Что он затеял? Никто ни на миг не поверит, что это вы учили нас делать конфеты в классе! И теперь вся школа знает, что это был Дамблдор под Полиморфным зельем, а также что меня и вас не было одновременно! А два плюс два всегда дает четыре, насколько я помню! Черт, значит, Гермиона не такая уж умная, раз она...
– Гарри, Гарри! – Снейп пытался перекричать его. – Гарри, я пошутил!
Гарри перестал орать и уставился на своего учителя.
– Вы никогда не шутили раньше.
– И уж точно больше не буду, – огрызнулся Снейп. – Ты, мне кажется... напряжен, а уроку окклюменции это помешает. Я подумал было, что шутка поможет тебе расслабиться, а ты вместо этого взорвался, как перегретый котел. И, будь добр, следи за выражениями. Альбус Дамблдор ни в коей мере не идиот.
Гарри вспомнил прошлый год: все тайны, что так долго от него скрывали, цену, которую он заплатил за то, что директор игнорировал его, – и молча поджал губы.
– Возможно, нам следует перейти к тому, зачем я сюда пришел, – предложил Снейп подчеркнуто спокойным тоном. – Уже поздно, а я не могу остаться на ночь. Ты тренировался очищать сознание?
– Нет, потому что я не знаю как! – Гарри нервно возил ладонями по коленям. – Что надо делать – думать ни о чем, что ли? Как вообще живой человек может не думать ни о чем вообще?!
– Очищение сознания предполагает несколько иное, – сообщил Снейп. – Я посвятил сегодняшний день анализу твоих комментариев о прошлогодних уроках и сверился с литературой. Я признаю, что был несколько нетерпелив. Мне казалось необходимым добиться того, чтобы ты смог вытолкнуть Темного Лорда из своего разума как можно скорее, и я торопил тебя, – он приумолк, и на лице его появилась гримаса. – После операции ты говорил, будто с тобой никогда не занимался никто, кроме Люпина... что, разумеется, неправда, поскольку с тобой занимался я. Но твое замечание, Гарри, дало мне некоторую пищу для размышлений. В прошлом году мое негодование было обусловлено тем, что уроки мне навязали. И я тогда... не понимал тебя. Точнее, считал тебя вторым Джеймсом. А твое отвратительное поведение, нежелание заниматься и попытка сунуть нос в мою личную жизнь тоже не улучшали дела.
– Угу, – согласился Гарри и прекратил елозить руками. – Я никогда не говорил, что вел себя идеально.
– Но главное, пожалуй, следующее, – продолжал зельевар, пристально глядя на него. Глаза его напоминали грозовую тучу, удерживаемую в отдалении только силой воли. – Для меня окклюменция естественна, как дыхание. Я обладаю к ней врожденной склонностью, что весьма полезно для нас, учитывая, сколько времени мне приходится проводить в присутствии Темного Лорда. И, честно говоря, я ожидал от тебя того же.
– Потому что я мог вызвать Патронуса в тринадцать лет?
– Вероятно, и поэтому тоже. Я знал, что ты сильный маг. Но главным образом, Гарри, я ожидал от тебя так много, потому что мне крайне трудно представить, что окклюменция может представлять для кого-то трудность. Как и зелья, если уж на то пошло. И то, и другое для меня интуитивно понятно.
– А для меня нет. Как и для Невилла или Дина – да вообще почти для всех шестикурсников, кроме Малфоя и Гермионы, знаете ли.
– Я начинаю понимать, – туманно ответил Снейп. – В любом случае, что касается окклюменции, то я просмотрел сегодня труды ведущих специалистов в данной области, посвященные обучению этому искусству. В этом году мы начнем совсем с другого, Гарри. Теперь я понимаю, что тогда требовал от тебя полета, тогда как ты не умел еще даже ползать.
– Ну и как мне научиться ползать?
– Для начала – довериться мне, – просто ответил Снейп. – Чтобы учить тебя, мне придется проникнуть в твое сознание.
У Гарри в горле тут же образовался тугой комок.
– Значит, опять легилименция?
– Нет. Я не буду пытаться силой прочесть твои воспоминания. Скорее, тебе нужно будет разделить со мной мысли, чтобы мы могли вместе добиться цели. Но я не смогу тебе помочь, Гарри, если ты не впустишь меня в свой разум. Отсюда и проблема доверия.
– У вас есть несколько часов? – невесело пошутил Гарри, но тут же прибавил: – Да нет, это глупо. Я не думаю, что вы...
– Что я собираюсь открыть твое сознание Темному Лорду?
Гарри вздрогнул.
– Дамблдор, похоже, вам и вправду все рассказывает... Нет, теперь я так не думаю. Я помню, как директор говорил, что полностью вам доверяет, и как я думал, какая это чушь и что я скорее добровольно полезу в Дьяволовы Силки, чем доверюсь вам, но с тех пор... я просто вырос, наверное.
– Так и есть, – согласился Снейп. Он снова вытащил палочку, описал ею дугу и сотворил два бокала с прозрачной янтарной жидкостью, в которой плавали кубики льда. Один из них тут же поплыл по воздуху и опустился Гарри в руку. Тот понюхал и наморщил нос.
– Это очень хороший виски, – сообщил Снейп. – Односолодовый.
– Не огневиски?
– Огневиски обладает магическими свойствами, так что тебе сейчас лучше обойтись маггловским.
Он поднял бокал:
– Твое здоровье.
Гарри отпил из своего, поморщился и сделал еще глоток.
– А что мы празднуем?
– Мы расслабляемся, – объяснил Снейп. – Релаксация способствует успеху в том, чем мы собираемся заняться. Так что пей свой виски, Гарри.
– Вы это говорите так же, как миссис Уизли говорит: «Пей свой сок».
– Насколько я представляю, она тоже о тебе заботится, – ворчливо заметил Снейп.
Потом, не глядя на Гарри, он запрокинул голову и допил виски залпом.
Мерри Спасибо за долгожданное продолжение! Мерри пишет:
цитата– Откуда ты знаешь слово «мазохист»? – разинул рот сбитый с толку Ремус. – Ремус, мне шестнадцать, а не двенадцать! – огрызнулся Гарри. – И я прочитал его в учебнике по предсказаниям.
)))) Интересно, в каком контексте это слово оказалось в учебнике?
Лимерик к этой главе (автор Laurina Twain)
Although Harry did keep trying magic, His results were consistently tragic; Was he in a dark place Or just blue in the face? Then came a seer dream: the choragic.
цитатаОн учил всех студентов с первого по шестой курс варить из фруктового сахара лимонные дольки.
Какое у профессора Снейпа.... своеобразное чувство юмора... И ведь на самом дел в это можно поверить - от Дамблдора можно ждать чего угодно... Я бы на месте Гарри тоже поверила бы. Наверное.
Мерри, спасибо вам за такое замечательное продолжение! И *приготовилась, сосредоточилась, сейчас решусь это сказать...* А когда дальше?
ой я бы и не решилась спрашивать, зная нелюбовь автора к расспросам... но все равно, знайте, Мерри, мы ждем! очень ждем! вы чудесно переводите, даже не сравнить с большинством переводчиков фанфиков!
Ой, все интереснее и интереснее! И главы такие бооольшущие, прям ням-ням-ням Но ОСОБО заинтересовала меня некая целительница Маригольд Мама дорогая, неужели ТА САМАЯ Трисс Маригольд из *ведьмачьего* цикла!? Это куда же она забралась! Круто!
Чудесный все-таки фик)) При том, что - если говорить *вообще* - я однозначно слэш предпочитаю джену)) Но к ТАКОМУ красивому, изысканному джену с великолепным сюжетом и интересными характерами это, конечно, не относится Отношения героев выстраиваются настолько логично, правильно и постепенно, а это я больше всего люблю в фиках - вне зависимости от "направленности" , что наслаждаешься каждой новой главой и ждешь следующую... очень ждешь
– Думаю, виски тебе уже хватит, – объявил Снейп и, наклонившись, забрал у Гарри бокал. – Тебе нужно расслабиться, а не напиться до потери сознания.
Гарри хихикнул.
– Я только полторы порции выпил. Или две?
Снейп указал палочкой на камин и разжег заклинанием огонь. Затем опустился на пол перед очагом, скрестил ноги и жестом предложил Гарри к нему присоединиться. Гарри сел напротив, но Снейп тут же описал рукой полукруг, указывая, что тот должен повернуться к нему спиной.
– Тебе удобно? Нога не болит?
Гарри смутно ощущал, что нога все-таки болит, но после виски его охватила такая блаженная расслабленность, что он не мог заставить себя беспокоиться.
– Да нет, – зевнув, ответил он.
– Это хорошо. Теперь наклонись назад. Можешь упереться ладонями в пол, если хочешь. Я должен прикасаться к твоим вискам.
Гарри повиновался и почувствовал, как прохладные пальцы перебирают его волосы и массируют виски. Эти ощущения слегка ослабили действие спиртного, и, представив себе, как они оба должны выглядеть со стороны, Гарри захихикал.
– М-м-м?
– Ну, я просто подумал: хорошо, что вы не стали пробовать это в прошлом году, – признал Гарри. – Я бы точно попытался вас проклясть, и все кончилось бы еще хуже. Правда, не знаю, как все могло бы обернуться еще хуже, чем обернулось.
– Ты имеешь в виду историю с думосбросом?
– Нет, – сознался Гарри, потому что думал он о Сириусе. – А вы пользовались думосбросом, прежде чем прийти?
– Нет, Гарри, – донесся лениво-протяжный голос Снейпа, продолжавшего растирать Гарри виски. – В отличие от прошлого года, противостояния не будет. Тогда я пытался прочесть твои воспоминания и опасался, что ты ответишь мне тем же. На сей раз нам нужна... гармония. А теперь попробуй расслабиться. Наклонись еще немного назад, если хочешь, ты меня не уронишь.
Гарри еще чуть больше перенес вес на ладони.
– Вот и хорошо, – успокаивающе одобрил Снейп. – Нам нужно научить тебя очищать сознание, Гарри. Это не значит думать ни о чем. Во всяком случае, не так, как ты это понял. Это означает сосредоточиться на одной вещи до тех пор, пока она не займет твой разум полностью. Пока не останется ничего, кроме одного-единственного образа. Если у тебя получится сделать это как следует, ты перестанешь осознавать и сам образ тоже.
– Угу, – пробормотал Гарри. Он начал растворяться в ощущениях, он тонул в ровных интонациях Снейпа и никак не мог сосредоточиться. Он помотал головой, пытаясь прийти в себя, и тут же почувствовал, что пальцы зельевара сильнее нажимают на его виски.
– У тебя хорошо получалось, – заметил тот. – Расслабься.
Но Гарри не мог этого сделать.
– Я того и гляди засну, – пожаловался он. – И тогда не смогу следовать вашим указаниям.
– Перестань нервничать. Я же сказал, что у тебя хорошо получается.
Снейп выругался себе под нос и вытянул ноги, так что Гарри оказался между ними. Потом зельевар притянул его к себе еще ближе.
– Слушай мое дыхание, – велел он. – И постарайся дышать в такт. Ты же знаешь, что такое гипноз, Гарри? Это почти то же самое. Не пытайся сосредоточиться. Наоборот, расслабься и дай мне показать тебе нужный образ.
Гарри послушался и глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул, чувствуя, как пальцы Снейпа медленно двигаются, массируя его голову плавными движениями. Зельевар продолжал говорить, спокойно и негромко, и с каждым выдохом Гарри все больше расслаблялся, прислоняясь к нему, пока не обмяк до такой степени, что, казалось, у него и костей-то не осталось. В отличие от истории с Локхартом, теперь это было скорее приятное ощущение, чем нет.
– Так, хорошо, – негромко выговорил Снейп. – Не пытайся думать, Гарри, не пытайся чувствовать или вспоминать, не шевелись, просто позволь себе быть. Да, вот так, обопрись на меня. Сейчас я войду в твое сознание, не пугайся...
Одной рукой Снейп продолжал массировать ему висок, однако пальцы другой сменил твердый кончик волшебной палочки.
Слова заклятия были едва слышны, и Гарри подумал, что, возможно, разобрал бы их, если бы слушал как следует. Они словно кружили в воздухе, вились вокруг его шеи и лица, потом ему почудилось, будто он вдохнул их вместе с воздухом, а затем он почувствовал инакость – чужое присутствие в собственной голове.
Это не было похоже ни на Империус, ни на тот случай, когда Волдеморт попытался захватить его сознание. Теперь Гарри присутствовал там сам и контролировал ситуацию, но рядом с ним был кто-то еще... Снейп, запоздало догадался Гарри. Снейп, который терпеливо ждал, пока Гарри позволит ему продвинуться дальше.
Гарри окончательно расслабился, совершенно прислонившись к учителю, и дал тому войти в свое сознание.
Реки текли сквозь него, широкие реки, каких не бывает нигде, кроме мира грез. Затем одна из них принялась расширяться буквально на глазах, пока не заполнила весь пейзаж. Он видел ее сверху, а потом воды эти в сияющей своей славе поднялись и поглотили его. Он оказался в самом центре водной толщи и всем телом чувствовал прохладу и силу потока.
А затем мир снова изменился. Теперь он не был в воде, не видел и не ощущал ее – он сам стал водой, и во всем мире не осталось ничего, кроме этой великой реки. Ни Гарри, ни воспоминаний не было больше – только поток, заполнивший все мироздание целиком, погружая его полностью в чистейшее бытие.
Гарри резко «всплыл», испытав такой шок, будто он утонул в реке, которую только что видел. Он охнул и напрягся, но Снейп продолжал прижимать его к себе, пока Гарри не успокоился, а дыхание его не выровнялось. Наконец Гарри выпрямился и, повернувшись, взглянул на Снейпа.
– Это было... черт, просто потрясающе.
Снейп кивнул. Глаза его были полузакрыты, и вся поза выражала сильнейшую усталость.
– Вот, значит, на что похожа окклюменция, – продолжал размышлять Гарри. – А я-то думал, что нужно отключить эмоции... или что-то вроде.
– Тогда нет ничего удивительного, что раньше у тебя так плохо получалось, – устало ответил Снейп.
Гарри чувствовал себя так, будто только что поймал снитч – то же самое сочетание бешеного адреналина, возбуждения и триумфа.
– Почему вы в прошлом году не сказали, что главное тут... не знаю... небытие, что ли, а не выдержка?
Снейп испустил длинный и тяжкий вздох.
– Ты так и не понял? Гарри, для меня это не то, чему надо учиться. Это дар с рождения. Меня самого нужно было лишь слегка подтолкнуть в нужном направлении, а тот, кто со мной занимался... был резок, скажем так.
– А-а, – Гарри обдумал услышанное. Теперь он начинал понимать все, что Снейп говорил раньше, причем понимать куда лучше, несмотря на воздействие алкоголя и потрясение от самого упражнения. Снейп учил Гарри тем же методом, каким когда-то учили его самого. И конечно, это не сработало, потому что у Гарри не было такого таланта.
– Наверное, окклюменция для вас – это как для меня змееяз, – пробормотал он. – Не то чтобы я владел им с рождения, конечно. Но мне никогда не приходилось им заниматься. Я просто могу, и все.
Снейп в ответ только промычал что-то невразумительное.
Гарри тут же устыдился, что думал только о себе. Повернувшись еще больше, он взглянул на учителя внимательнее.
– Вам это нелегко далось, да? Извините. Оказаться в моей голове... очень неприятно?
– Ну и вопросы ты задаешь, – проворчал Снейп чуть громче, снова скрещивая ноги и ссутуливаясь. – Такое ощущение, Гарри, что бесконечные разговоры твоего дяди о нормальных людях на тебя все-таки повлияли. Побывать в твоей голове ничуть не более неприятно, чем в любой другой. Просто управлять сознанием таким образом – утомительное занятие, только и всего.
– В любой другой голове не шляется Волдеморт.
– Ты преувеличиваешь, хотя шрамом таким действительно вряд ли кто может похвастать. В любом случае, Темного Лорда там сегодня не было. Думаю, что теперь, когда в твоем доме нет Кричера, защита особняка стала значительно мощнее...
Формулировка, выбранная Снейпом, привлекла внимание Гарри. Кажется, он даже слышал подобное раньше. В твоем доме... Надо будет уточнить, но чуть позже.
– Как-то вы не очень хорошо выглядите, профессор. Вам что-нибудь принести? Воды или, может, еще виски?
Снейп заставил себя подняться с пола, чуть пошатнулся и тяжело опустился в потрепанное, но все еще очень мягкое кресло.
– Просто поговори со мной, – к удивлению Гарри, сказал он.
– Поговорить?
– Да. А что, это чересчур сложное для тебя понятие?
Гарри вздрогнул, и Снейп тяжело вздохнул, откинул голову на подголовник и пояснил:
– Я мог бы, разумеется, вернуться в школу, воспользовавшись каминной сетью, но в моем нынешнем состоянии это не слишком разумно. Остаться на ночь я не могу. Так что просто поговори со мной, Гарри, и не дай мне заснуть раньше, чем я... приду в себя.
– Ну... ладно, – согласился Гарри и растянулся во весь рост на диване, подложив несколько подушек себе под голову, чтобы лучше видеть Снейпа. – Сколько же вы не спали, профессор?
Гм, пожалуй, не очень удачная тема разговора. Снейп, однако, упоминал, что дом теперь стал куда безопаснее, когда в нем большое не было этого злобного подобия домовика. Гарри все равно собирался об этом спросить, так что решил не откладывать дела в долгий ящик.
– Ладно. А кстати, что сталось с Кричером?
Снейп приоткрыл один глаз и пристально посмотрел на Гарри, будто пытаясь оценить, какими сведениями стоит поделиться. После затянувшейся паузы Снейп произнес три слова, которые Гарри никак не ожидал от него услышать.
– Я его убил.
– Вы... его... убили? – с вытаращенными глазами переспросил Гарри, чувствуя, как мозги буквально сворачиваются в трубочку. – За то... за то, что он сделал Сириусу?
– Из-за этого мне, безусловно, было легче убить его, – признал Снейп абсолютно бесстрастно, и у Гарри сложилось ощущение, что Мастеру Зелий было совершенно наплевать на убитого эльфа. Не то чтобы он сам испытывал к Кричеру хоть какие-то добрые чувства, напротив, он, возможно, убил бы домовика собственноручно, представься ему такая возможность. Но признание Снейпа совершенно потрясло его. Ведь не мог же тот оплакивать Сириуса, верно?
Однако Снейп снова удивил его, продолжив тему – все тем же ровным, ничего не выражающим голосом.
– Я знаю, о чем ты думаешь, Гарри, но я не желал Блэку смерти. Вернее, желал когда-то, но в то время я искренне считал, что он виновен в гибели твоих родителей и в убийстве множества магглов. Прошло время, пока я окончательно осознал тот факт, что вина лежит на Петтигрю. С тех пор все, что происходило между нами, было лишь... продолжением былой вражды. Он в меру своих сил боролся против Темного Лорда, как, впрочем, и я. Мне не следовало бередить старые раны и мстить за случившееся двадцать лет назад. И я этим не горжусь.
– Вот и он так же сказал, – припомнил Гарри, поворачиваясь на бок и подпирая щеку рукой. – О том, как он и Джеймс с вами обращались. Он сказал: «Я этим не горжусь».
Снейп подтянул колени к груди и повернулся в кресле боком, почти свернувшись в клубок.
– А все-таки, – Гарри не хотел отступать, – почему вы убили Кричера, если не из-за Сириуса?
– По многим причинам, – Снейп вздохнул, съежившись еще больше. – В прошлом году он предал своего хозяина, доверять ему было нельзя. Он уже показал, что питает слабость к темным магам вообще и к Малфоям в частности. Дать ему одежду значило отправить его прямиком к ним, и хотя он не мог сообщить о местонахождении особняка, но непременно выдал бы что-нибудь ценное об Ордене. Таким образом, освободить его было нельзя, но и оставить в доме путаться под ногами, как только ты оказался здесь, – тоже опасно. Откуда мне было знать, что он не сбежит опять и не поделится новостью, что Гарри Поттер потерял магическую силу?
– Когда я оказался здесь? – переспросил Гарри. – Постойте-ка. Когда именно вы его убили?
– Примерно за час до того, как ты проснулся сегодня утром.
Гарри фыркнул.
– Не могли меня подождать?
– Чтобы ты задушил его голыми руками? – спросил Снейп странным тоном. – Мне приходило в голову, что ты этого захочешь, но это не то желание, которое я стал бы поощрять. Кроме того, чтобы убить домового эльфа, нужна магия: они сами довольно могущественны, уже не говоря о том, что способны переносить довольно сильную физическую боль.
Гарри вспомнил, как Добби бился головой о стену, и содрогнулся.
– И для этого нужны Темные Искусства, – добавил Снейп.
Гарри нервно засмеялся.
– Вы использовали темную магию в этом доме? Сегодня?
– Вчера, если быть точным.
– Я думал, вы не хотите... осквернять это место, – растерянно сказал Гарри. – В смысле, чтобы Волдеморт не добрался до меня через шрам.
– Иногда зло можно одолеть только злом, Гарри, – объяснил его учитель. – Я уже использовал темную магию, чтобы содрать со стен этот проклятый портрет и гобелен. Кричер был явно недоволен, хотя, похоже, не осознал, что будет следующим. А после того, как я с ним покончил, Люпин и я очистили дом от всех следов темной магии, что, уверяю тебя, было не так уж просто. Кажется, Люпин куда лучший преподаватель защиты, чем я думал прежде. Мы покончили с уборкой незадолго до того, как ты проснулся. Хм... интересно знать, совпадение ли это либо же причина твоего пробуждения...
– Кричер стоял на кухонном столе, разбрызгивая вино из старинного серебряного кубка! – воскликнул Гарри, тут же отчетливо вспомнив свой сон.
– А откуда, хотелось бы мне знать, тебе это известно? – тихо и напряженно спросил Снейп.
– Ну да, а откуда еще я мог знать? Постойте, это что, правда?
– Да, это правда. И тебе мог сказать Люпин.
– Ничего он не говорил, – огрызнулся Гарри. – Если думаете, что я вру, спросите у него!
– Гарри, я же видел твои оценки по прорицаниям. Провидец-то из тебя аховый. Но раз ты говоришь, что тебе это приснилось, значит, так оно и было, – Снейп повернулся в кресле и спустил ноги на пол. – Ну, по крайней мере, это означает, что Маригольд кое-что пропустила. Ты потерял не всю магию, раз тебе снятся провидческие сны. Что ты еще видел?
– Хорошо, что вы убили этого мелкого поганца. Он радовался тому, как погубил Сириуса, и собирался отомстить вам, – припомнил Гарри вслух. – Ой, и еще мне снился дом Дурслей. Из всех его окон выплеснулась темная энергия, а потом он рухнул, и Дадли кричал на лужайке... И над домом была Темная Метка.
Снейп резко выпрямился и уставился на него, а потом резко вскочил на ноги.
– И ты не догадался сказать об этом Люпину?! А я-то был уверен, что дом абсолютно безопасен... Тебе не пришло в голову, что если ты в первый же день видел сон о Волдеморте, то нужно сообщить об этом мне, и немедленно?! – Снейп схватил его за плечи, так же, как утром, но на сей раз профессор грубо встряхнул его и крикнул: – Гарри, я должен знать такие вещи!
Гарри инстинктивно шарахнулся назад, резким движением вывернувшись из рук Снейпа, и шлепнулся на пол. Однако он тут же поднялся на ноги и отскочил подальше: осторожность и былой опыт подсказывали, что лучше убраться из зоны досягаемости удара.
– О, Мерлин... – выдохнул ошеломленный Снейп, поворачиваясь к нему и видя его напряженную позу. Потом он тоном глубокого сожаления прошептал: – Я не собирался тебя бить, ребенок.
– Я знаю, – тоже шепотом ответил Гарри, чувствуя себя так же паршиво, как Снейп выглядел сейчас. – То есть... я знаю, профессор. То есть... ну раз уж вы не содрали с меня шкуру за думосброс...
Снейп покачал головой.
– Не стоило мне говорить тебе про Кричера.
– Да не в этом дело! – воскликнул шокированный Гарри и шагнул вперед, видя, что Снейп не в силах сдвинуться с места. – Я не боюсь вас, профессор. Это просто дурацкий рефлекс, вот и все. Я же знаю, что вы не мой дядя. Не то чтобы я вас с ним сравнивал... честное слово, не собирался.
– Ты уже сравнивал меня с ним, – тихо возразил Снейп. – И сказал, что мы очень похожи.
– Вы оба унижаете других людей, – попытался объясниться Гарри. И как ему только в голову пришло ляпнуть Снейпу такое? Конечно, и зельевар, и дядя Вернон умели вести себя так, что ты чувствовал себя букашкой, но причины их поведения различались как небо и земля. – Но вы, когда злитесь, всегда просто высмеиваете кого-нибудь, думаете, я что, не знаю, что ли? И вы всегда делаете это искренне. В смысле, когда вы орете на кого-нибудь, кто только что взорвал котел, вы на самом деле сердитесь и хотите прочистить бедолаге мозги, чтобы он больше не делал идиотских ошибок. Хотя я лично думаю, что результат был бы лучше, если бы вы все-таки не унижали нас настолько, – не удержавшись, добавил он. – А вот дядя Вернон... да он просто садист, и все тут. Он любит, когда его боятся.
Гарри как следует вдохнул и посмотрел Снейпу в глаза.
– Просто когда он злился всерьез, он часто так же тряс меня за плечи, и я довольно рано понял, что лучше убраться поживее, если не хочешь получить оплеуху.
– Магглы, – с отвращением выдохнул Снейп, покачав головой.
– Это тут не при чем, – возразил Гарри. – Я видел, как Люциус Малфой обращался с Добби. Э-э... это домовой эльф. Короче, Малфой обращался с ним куда хуже, чем дядя Вернон со мной. Маги бывают ничуть не лучше магглов. И даже хуже, если учесть, какие заклинания нам доступны.
– Это правда, – признал Снейп и глубоко вздохнул. – Вероятно, мне стоит спросить, почему ты не попросил кого-нибудь проверить, все ли в порядке с твоими родственниками, после такого-то сна.
Гарри распахнул глаза.
– По той же причине, почему я не сказал вам раньше. Я знал, что сон не от Волдеморта. Мой шрам даже не заныл ни разу.
– Если заболит, скажи мне или Люпину немедленно.
– Я думал, что просто на них злюсь, – сознался Гарри, вздрогнув. – Мне даже в голову не пришло... Но если сон про Кричера оказался правдой... вы не думаете, что?..
– Нет, – сухо ответил Снейп. – Если бы состоялось нападение на дом твоих родственников – или даже готовилось, я бы знал.
– Может, связаться по камину с миссис Фигг? Просто на всякий случай?
– Поверь мне, Гарри, ничего на Тисовой не случилось. Если ты все же беспокоишься, то попроси Люпина утром поговорить с миссис Фигг. Но ни в коем случае не связывайся с ней сам.
– Хорошо, сэр, – пробормотал Гарри, понимая, что совет дельный. Он также понимал, почему Снейп не хотел заниматься этим сам: чем меньше людей знали о контактах между ним и Гарри, тем лучше. – Вы хоть скажите тогда, что вы такое сделали с дядей Верноном на кладбище? В смысле, с ним все в порядке? Я давно хотел спросить, – поспешно прибавил он, чувствуя себя слегка виноватым, что не поинтересовался раньше.
– Честно говоря, не понимаю, почему тебя это волнует, – протянул Снейп.
Гарри задумался и пришел к выводу, что спрашивал скорее из чувства долга, чем из искренней обеспокоенности.
– Гм. Наверное, вы правы. Отчасти мне все равно, но отчасти... я подумал о Дадли. Не то чтобы мы очень друг друга любили, но в последнее время он вел себя вполне прилично. И даже предупредил меня не ходить на похороны. И он только что потерял мать – не хватало ему только без отца остаться, хотя дядя Вернон порядочный гад.
Поразмыслив с минуту, Снейп ответил:
– Я воспользовался Troneo-Relampagare, и он потерял сознание. Это заклинание имеет эффект, близкий к поражению молнией. Полагаю, он очнулся минут через пять после того, как я вместе с тобой аппарировал оттуда. И наверняка принялся орать как резаный.
– Уж это точно, – пробормотал Гарри. До встречи с Сириусом Гарри нередко мечтал иметь настоящего отца. Потом, когда судьба лишила его шанса жить с крестным, он решил смириться с тем, что есть на свете вещи, которых у него не было и никогда не будет.
– Пожалуй, я уже в состоянии воспользоваться камином, – сообщил Мастер Зелий.
«Странно, как это он всегда держит лицо в тени, при любом освещении, – подумал Гарри. – Интересно, как ему это удается?»
Он понимающе кивнул.
– Ясно. Спасибо, профессор.
Снейп, уже направлявшийся к камину, замер.
– Я же велел тебе не благодарить меня.
– Да, но я должен... – начал было Гарри.
– Скажи мисс Грейнджер, что у тебя еще и бзик насчет благодарения людей, – сорвался Снейп. Похоже, нервы у него были на пределе. – Я не собираюсь терпеть ваш идиотизм, Поттер, ясно вам?! Я буду с вами заниматься окклюменцией и всем прочим, что окажется необходимым, потому что вы обязаны пережить все, что уготовано вам судьбой. Я бы предпочел, чтобы вы не погибли, потому что иначе магический мир ждет эра тьмы. И мне не нужны ваши благодарности.
С этими словами он зачерпнул горсть дымолетного порошка из горшочка на каминной полке.
Гарри собрался было промолчать, но решил, что ему не хочется этого делать.
– Я вас благодарил совсем не за эти чертовы уроки окклюменции, – рявкнул он с другого конца комнаты, с трудом удержавшись, чтобы не прибавить, скажем, «сволочь вы этакая».
Как ни странно, Снейп поддался на провокацию.
– Да ну? Просветите меня, будьте любезны, – скривился он, смерив Гарри грозным взглядом.
– Я сказал «спасибо», потому что вы нормально со мной обращаетесь. И не считаете, что меня надо жалеть, обожать, ненавидеть или бояться, – уверенно сказал Гарри, глядя в глаза профессору. – Вы, может, и не поверите, но вы единственный взрослый, кто так делает. Черт возьми, даже Ремус сегодня просто исходил сочувствием до тех пор, пока меня не затошнило. А вы не боитесь использовать при мне магию только потому, что я этого делать не могу. И не думаете, что я сломаюсь. Вы не считаете меня слабым.
Снейп разжал пальцы, и порошок высыпался на пол.
– Да, Гарри, не считаю, – согласился он. – Но все ломаются от чего-нибудь, рано или поздно.
Пожалуй, над этим стоило поразмыслить, но у Гарри не было времени на раздумья, потому что Снейп, как оказалось, не договорил. За миг до того, как швырнуть горсть порошка в камин и крикнуть: «Хогвартские подземелья», он сказал еще одну вещь:
Очень нравится неспешное, насыщенное повествование, повзрослевшие и посерьёзневшие герои, интересные теории автора на предмет отношения маггловского и волшебного миров. Детально и талантливо прописана психология героев - меня в большинстве случаев подобная детальность описания усыпляет (я даже "Из пешек в королевы" бросила читать, когда устала от эн-ного анализа общей на всех героинь психологической травмы…), но здесь эта детальность очень продумана, скорей даже прочувствована и не вызывает раздражения или чувства неуместности. Весьма удобно читать такую вещь в процессе, если уж не написания, то хотя бы перевода, смакуя кусочек за кусочком, не торопясь вперёд. Особенно учитывая, что перевод изумителен .
В этом фике это важно, в Пешке, наск. я помню, нет.
//Вообще я сейчас выскажу свое личное мнение, прошу никого не обижаться: на мой взгляд, Пешка плохо переведена - там много просто ошибок (одни названия шахматных фигур чего стоят!!!), и много того, чем в оригинале и не пахло: оттенки, оценки и т.п. Многое (например, откровенная некрасивость Снейпа) было, напротив, вырезано. Это было названо "авторским переводом", но я бы никогда не приняла такой перевод как худ. редактор. Я когда-то даже хотела писать про это статью, но потом решила не ругаться с классиками фандома.
Вообще в "Годе" очень важны оттенки и стилистические тонкости. Снейп нигде больше за весь фик не называет Гарри "ребенок" (child). Иногда он использует выражение "глупый ребенок" (idiot child), которое тоже очень эмоционально наполнено. Короче, это настолько нехарактерные для него эпитеты, что опускать и менять их нельзя.
Катерина
Да, разумеется, Драко появится. Примерно главы с 30-й, кажется, его будет много
спасибо. Буду ждать. И вообще ужасно интересно, что же там дальше будет (а глав, видимо, много). Обожаю, когда Гарри и Снейп приходят к нормальным отношениям, без взаимной ненависти. А уж если там и Драко описывается как приличный парень (пусть и "в характере"), то моей радости нет конца.
цитатаСнейп нигде больше за весь фик не называет Гарри "ребенок" (child).
Я помню, еще при прочтении оригинала это заметила, поэтому здесь и обратила внимание особо. Гарри, помнится, там где-то сострил по поводу того, что Северус забыл добавить в конце своей тирады это фирменное "idiot child" ))
А про перевод "Пешки" - да, ошибок там немало, именно поэтому, найдя ссылку, прочитала ее на английском ))
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 212
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Это куда же она забралась! Круто! 
, что наслаждаешься каждой новой главой и ждешь следующую... очень ждешь 
- участник сейчас на форуме
