|
|
| |
Пост N: 139
Зарегистрирован: 21.09.08
|
|
Отправлено: 28.10.08 23:28. Заголовок: - Так, - задумчиво с..
- Так, - задумчиво сказал путник, - ну и где же я?
Он знал ответ на этот вопрос. Даже несколько. Если его не обманывала память, он находился в Дании, в Ютландии1, где-то между Орхусом2 и Олабю3, ближе к последнему. Если его не обманывало зрение, он находился где-то в лесу. И, наконец, если его не обманывал рассудок, он находился в затруднительном положении, потому что заблудился.
Он вздохнул, уселся на поваленное бревно и вынул из своей дорожной котомки краюху хлеба, кусок солонины и яблоко. Жизненный опыт подсказывал, что в затруднительном положении не стоит никуда идти, по крайней мере, до тех пор, пока не определишься с направлением. Зато желательно подкрепиться, потому что неизвестно, когда придется поесть в следующий раз.
Он доел яблоко и выкинул огрызок за спину. Оттуда послышался шорох и тихий смех.
- Прошу прощения у прекрасной дамы, - сказал он вежливо и не спеша обернулся.
Прекрасной даме было на вид не больше шестнадцати, и, судя по рубашке и платью из домотканого холста, она вряд ли была дамой. Что до прекрасной, то, как известно, это дело вкуса.
- Вы не попали, - рассмеялась девушка.
Путник озадаченно нахмурился. Восточноютландский диалект4, на котором она говорила, он понимал довольно хорошо, но изъяснялся на нем с трудом. Поэтому от мысли о долгой учтивой беседе пришлось сразу отказаться.
- Где я? – спросил он.
- В лесу, - правдиво ответила незнакомка.
- А есть ли поблизости какие-нибудь деревни?
- Есть усадьба Скабю.
- А не покажете ли вы мне дорогу туда?
Девушка показала. Дорога в усадьбу Скабю шла через лес, причем где-то в этом лесу нужно было повернуть направо.
- Хм, - озадаченно сказал путник. – А не проводите ли вы меня? Одна скеатта5 за услугу.
- Три.
- Две.
- Согласна.
Дорога через лес затянулась. Девушка все время останавливалась, чтобы кинуть в свою корзинку белый гриб, горсть ягод или пучок травы. Ее спутник скоро заскучал и попытался завести беседу.
- Я почти принял вас за маву6, которая, как говорят, морочит путников и заводит их в болото. Уже начал припоминать, есть ли у меня с собой гребень.
- Почему же передумали? – спросила девушка, выковыривая из земли разлапистый корень.
- На вас расшитый пояс. Волшебные создания могут быть во всем подобны человеку, но шить не умеют и одежды не подпоясывают, по этому признаку их и узнают.
На самом деле, по его мнению, у лесной девы не могло быть таких грязных ног, но говорить об этом он счел излишним.
- Еще они косы не заплетают, - добавила девушка. – Меня зовут Хельга Хальфдангрэвлингсдаттер.
- Меня зовут Салазар … Ордоньосен. Салазар ди Кастро, вообще-то.
- Странное имя, - равнодушным тоном сказала Хельга.
* * *
Хальфдан Барсук был отцом семи дочерей. Три старших были уже замужем – Дагмар на дальнем хуторе, Грете за кузнецом, а Сигрид аж в самом Раннерсе7, к четвертой, Хельге, сватался сын мельника, но она все крутила носом, пятая, хромая Йёргине, собиралась пойти в монастырь, как только подрастет, седьмая, Аннеке, пасла уток, а шестая, конопатая Ингрид, помогала отцу по хозяйству, накрывала стол к ужину и как могла развлекала заезжего гостя.
Придя в усадьбу, Салазар не стал проситься на ночлег в господский дом, а заплатил Хельге еще четыре скеатты за связку сена на чердаке и ужин. Причин на это у него было две: было бы лучше заиметь третью, для ровного счета, но она никак не придумывалась. Первой причиной были корни, которые Хельга складывала в свою корзинку в лесу. Салазар не слишком хорошо знал местные растения, но все же ему казалось, что травы, которые собирает эта неприветливая девушка, пойдут не в суп. Он не ошибся. Уже в сенях дома Хальфдана стоял такой дух от сушеных трав и кореньев, словно там жил не ютландский крестьянин, а толедский аптекарь. С помощью того, что висело на стенах, можно было половину жителей острова Фюн8 вылечить от простуды, поноса и любовной тоски.
Вторая причина молча сидела на лавке и пряла. Лицо ее было таким же деревянным, как прялка, разве что не было разукрашено резьбой. Вся ее поза выражала глубокое равнодушие к трескотне младшей сестры и остроумным ответам чужеземца. На ее груди мерно вздымались и опускались можжевеловые бусы. Салазар готов был поклясться, что в лесу на ней не было никаких бус. Он попытался припомнить, нет ли у древесины можжевельника каких-то особых свойств. Его ягоды, как было всем известно, очищали мочеточник и придавали особый вкус тушеной капусте.
В дверь постучали. Хельга быстро встала и вышла в сени. Оттуда послышался приглушенный женский голос. Салазар расслышал слова «Век не забуду», но тут в хлеву шумно завозилась корова. Через минуту Хельга снова вошла в комнату, держа в руках большой глиняный горшок.
- Мед, - сказала она, сунув в горшок палец и облизав его. – Толстуха Хейнтье принесла.
- Она за родную дочь так не болеет сердцем, как за свою Пеструху, -подала голос доселе молчавшая Йёргине.
- И правильно, - рассудительно сказала Ингрид. – Корова дает молоко. А рыжая Дрика только детей приносит. А их еще кормить надо!
- Пойду отнесу на кухню, - сдавленным голосом сказала Хельга и быстрым шагом вышла из комнаты.
- Твоя сестра лечит коров? – спросил Салазар.
- Коров, свиней, птиц, людей – всех. Даже яблони! Наша бабушка тоже так умела, а когда умерла, то весь свой дар передала Хельге. Я тогда еще даже не родилась, а то, может, она мне тоже что-нибудь оставила бы.
В дверь снова постучали. Хельга поспешно вышла из кухни и почти выбежала в сени. Салазар прислушался. Мужской голос что-то неразборчиво басил. Дверь широко распахнулась, и в горницу вошел молодой широкоплечий мужчина в одежде, присыпанной мукой.
- Так, - сказал он, тыкая пальцем в Салазара. – Это кто?
- Путник, - спокойно ответила Хельга.
- Здравствуй, Фруде, - приветливо прочирикала Ингрид.
- Это что? – продолжил Фруде, поддев рукой украшение на груди Хельги.
- Бусы, - ответила она так же спокойно. Фруде рванул вощеный шнурок, и светлые деревянные шарики раскатились по домотканому коврику.
- Были бусы, - с сожалением сказала Ингрид.
Фруде охнул – деревянная бусина отскочила от пола прямо ему в лоб. Следующая прилетела в локоть, еще одна – в коленку, четвертая просвистела мимо уха. Он шарахнулся в сторону, ударился всем телом о дверь и вылетел наружу.
- Ведьма! – громко крикнул он уже в сенях.
- Ну ты даешь! – восхищенно сказала Ингрид.
В горницу зашел Хальфдан, принеся с собой из хлева запах сена и навоза.
- Что вы тут шумите, свиристелки? – спросил он недовольно.
- Хельга опять швыряется вещами, - наябедничала Йёргине. – А еще она прогнала Фруде. Теперь, наверное, он не захочет на ней жениться.
За окном послышался вопль: «Ведьма!» Хальфдан прислушался.
- Да, пожалуй, не захочет. Что, долго мне еще ждать ужина?
За столом Салазар начал было рассказывать о дальних странах, в которых ему пришлось побывать, но быстро умолк: Хальфдан и его дочери работали ложками не переставая, поэтому Салазар решил, что голодная аудитория – неблагодарная аудитория, и налег на гороховую кашу с салом, пока в общей миске еще что-то осталось.
После того, как на столе осталось только пиво, Салазар продолжил свой рассказ. Во время повествования о чудесных саблях Толайтола9, которые можно свернуть в кольцо так, что кончик коснется рукояти, беловолосая Аннеке задремала, открыв рот. Слушая о достопримечательностях Парижа, заснула Йёргине. Ингрид упорно таращила круглые глаза, но в середине рассказа о том, что в центре Константинополя стоит колонна из трех переплетенных бронзовых змей10, а на ипподроме соревнуются в гонках на колесницах люди в плащах четырех цветов, она привалилась к отцовскому плечу, сонно сказала: «Я не сплю!» и больше не подавала голоса.
- И теперь я направляюсь в Орхус, - закончил Салазар.
- Счастливого пути, - вежливо ответил Хальфдан, который начал клевать носом еще в Толедо. – В смысле, доброй ночи! Хельга, отнеси малышку в стабур11, сама вымой посуду и тоже приходи. Я возьму этих двух сонь.
Он взял Ингрид на руки (она пробормотала: «Я не сплю!») и вышел. Хельга начала собирать со стола.
- Если хотите, я покажу, как это делается, - неожиданно сказал Салазар.
- Я умею мыть миски, спасибо, - ответила Хельга, глядя куда-то в пол.
Салазар положил на стол деревянную бусину. Она дрогнула, покатилась сначала вперед, потом назад, а затем подпрыгнула и зависла в воздухе.
- Это просто, - сказал он покровительственным тоном.
Бусина описала в воздухе затейливую кривую и устремилась вверх. Салазар поймал ее в кулак в дюйме от своего носа. Хельга зевнула.
- Что-то отец долго не идет, верно, заснул. Будьте добры, отнесите Йёргине в стабур.
Салазар повиновался. В стабуре он положил Йёргине рядом с мирно сопевшей Ингрид, разулся, развязал пояс, снял кафтан, аккуратно свернул его и положил в изголовье, лег на охапку сена и завернулся в плащ. За окном нежно и печально пела какая-то птица. Хальфдан звучно храпел.
Вскоре пришла Хельга, уложила Аннеке, долго стояла на коленях, расчесывая свои длинные волосы, затем заплела косу, зевнула и улеглась рядом с девочкой. Салазар молча лежал, припоминая трактат «О свойствах металлов». Дойдя до третьей главы, он остановился и тихо спросил: «Хельга, ты спишь?» Не дождавшись ответа, он встал, осторожно подошел в ней, взял на руки спящую девочку и переложил на свою постель. Затем он вернулся, нагнулся к Хельге, провел рукой по ее груди и почувствовал, как ему в живот упирается лезвие ножа.
- Я видела, как ты подсыпал в пиво сон-травы, - прошептала Хельга.
- Нет, - возразил Салазар, - не видела. Ты просто заметила, как я отщипнул несколько листьев от пучка на стене, и поняла, зачем. Но ты сама выпила две кружки, я за тобой следил.
- Я тебе отвела глаза.
- Да? И как же ты это сделала? Вот так?
Салазар покрутил в руке нож и кинул его подальше. Ухмыльнулся и лег рядом с Хельгой.
- Когда я увидел тебя на тропинке, я решил, что ты должна быть моей.
Он ловко повернулся, и колено, которое целилось ему в пах, пришлось в бедро.
- Когда я увидел, как ты собираешь в корзинку корни медуницы, я решил, что женюсь на тебе.
Он быстро перекатился на бок, и кулак, который летел ему в солнечное сплетение, скользнул по касательной.
- А когда я увидел на тебе эти бусы, то понял, что мне удастся то, что я решил.
Он резко дернул головой назад, чтобы уйти от удара в челюсть. Которого не последовало.
Маленькая Аннеке на мгновение пробудилась, услышала звуки, происхождение которых ей пока было неясно, и снова заснула. Она не услышала, как Салазар прошептал:
- В Орхусе я куплю тебе янтарное ожерелье.
Конец
|
Почему хаффлпаффец-то?
. Объективно - не много, разумеется. Но я, как патентованная обжора, такие вещи замечаю. 
Потрясащая логика ))) 
- участник сейчас на форуме
