Отправлено: 19.03.07 22:32. Заголовок: Вопросы и ответы ДМ\ГГ; ГГ\СС, продолжение от 22 января
Автор: R-Key Название: Вопросы и ответы. Бета: с 1-й по 7-ю главу Ключница, с 7-й главы Кониген. Рейтинг: NC-17 Прейтинг: ГГ\ДМ, ГГ\СС. Время действия: шестой год обучения «золотого трио». Диклаймер: всё, что где-то встречалось, утащено. Правда, из бескорыстных побуждений :) Отношение к критике: хочется верить, что адекватное. Статус: не закончен. Комментарии: Присутствуют сцены насильственного характера, бранная лексика.
Гермиона сидела на холодном полу, уставившись на дверь. Конечно, было бы разумнее встать и как можно быстрее скрыться в направлении гостиной Гриффиндора, но что-то не давало ей сдвинуться с места. Профессор Снейп зашёл в комнату Малфоя уже полчаса назад. О чём они там так долго разговаривают? Как Гермиона ни прислушивалась, из-за двери не доносилось ни звука.
«Чёртов Малфой! - в отчаянии ругнулась про себя гриффиндорка. – Неужели не мог поставить заклинание защиты от посторонних? Тогда этого кошмара не случилось бы!». В глубине души Гермиона прекрасно понимала, что даже если бы парень поставил на дверь десяток охранных заклинаний, это не помогло бы. Наивно полагать, что потуги студента способны остановить преподавателя, если тот вздумает проникнуть в комнату, особенно если этот преподаватель – грозный декан Слизерина Северус Снейп.
Снейп… Мерлин, он тогда появился так внезапно… Как долго он простоял рядом с кроватью, не выдавая себя и наблюдая за ними. И главное, что успел увидеть? Впрочем, наверняка он увидел достаточно. Смятые простыни, и двое - разгорячённые, как будто в ожесточении ласкающие друг друга… Хотя почему «как будто»? Именно что - «в ожесточении». Она и Драко враги, и даже в постели они не переставали ими быть. Да и, в конце концов – он же её принудил! Он подкараулил её в библиотеке, надавал пощёчин, силой притащил в свою комнату, запугал и уложил к себе в кровать – ЭТО ВСЁ ОН!!! «Но ведь тебе понравилось это – прозвучал в голове неприятный голосок, - и ещё как понравилось! Тебе нравилось чувствовать на себе тяжесть его тела и его член внутри, его губы, ласкающие твою шею, тебе нравилось, как он брал тебя – резко и грубо, как с каждым толчком, проникая всё глубже, выплёвывал тебе в лицо: «Грязнокровка, шлюха, кричи!» И ты кричала – и кричала отнюдь не от гнева и отвращения, а потому что ты кончала под ним, как сумасшедшая. Так что никакого насилия, детка». «Нет, заткнись, заткнись, ЗАТКНИСЬ! Я не знаю, как так вышло, но это было насилие, я сама никогда, никогда не позволила бы такому случиться – я уверена, я ведь… я ведь влюблена в другого!» «А сейчас этот другой говорит с твоим новоиспечённым любовником - ехидно заметил тот же голос»…
А она сидит под дверью, не смея шелохнуться. Как же долго он не выходит! А когда выйдет, что тогда делать, что ему сказать? Да и имеет ли смысл вообще что-то говорить, когда он в таком бешенстве? Снейпа боялись все студенты от мала до велика – для того, чтобы нагнать на них страху, ему было достаточно просто молча пройти по коридору. Страшно себе представить, что он мог сотворить в таком состоянии, как сейчас. Судя по выражению лица, с которым он вошёл в комнату Малфоя, декан был готов убить своего студента. Не то, чтобы Гермионе было жаль Малфоя – ей самой хотелось его придушить. И всё-таки… Может, позвать кого-нибудь на помощь? Нет, это бредовая идея. Кого звать – Дамблдора с Макгонагал? Не может быть и речи: что она им скажет?!
Тут её терзания прервались. Дверь, скрипнув, отворилась, и послышался полный холодной ярости голос мастера зелий: - Как бы там ни было, такого я не ожидал от вас, мистер Малфой.
В дверном проёме показался тёмный силуэт, и через мгновение в неверном свете факелов выросла мрачная фигура Снейпа. Его взгляд упал на Гермиону, которая, сжавшись в комочек и судорожно кутаясь в мантию, сидела на том же месте, где он её оставил.
- Ещё здесь, мисс Грейнджер? Думаете продолжить развлекаться после моего ухода? Не думаю, что у вас это получится, - сквозь зубы процедил он и рывком поднял её с пола. Пальцы сомкнулись на локте девушки, и зельевар потащил её прочь от слизеринского общежития. Ей приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним. Они миновали несколько лестниц и коридоров. Гермиона уже было подумала, что Снейп молча отконвоирует её в башню факультета Гриффиндор, но когда они миновали очередной из многочисленных поворотов, он вдруг с силой прижал её к стене и впился глазами в её лицо.
- И кто бы мог подумать, – обманчиво мягким голосом произнёс мастер зелий, - что под маской примерной ученицы и пай-девочки скрывается маленькая потаскушка.
От этих слов Гермиона дёрнулась, как от удара хлыстом. Да как он смеет!
- Что, скажете, я не прав? – продолжил он, сжимая её плечи и пододвигаясь ближе. – Давайте посмотрим: Виктор Крам, я полагаю, был первооткрывателем? Или это кто-то другой? Скажем, Уизли? Или драгоценный Поттер? А может оба сразу? Кстати, из вас получился превосходный тройственный союз. Наверное, следовало ожидать, что ваши детские шалости перетекут в более взрослые развлечения. - Снейп с ненавистью тряхнул её, и девушка пребольно ударилась затылком о стену, но ему было на это явно наплевать. – Но Драко! Тут вы меня удивили. Заклятые враги, которые не упускают случая насолить друг другу – и тут такой сюрприз! – приблизив свои губы к её уху, он медленно пошептал:
- Скажи, девочка, тебя это заводит – ложиться под того, кто обращается с тобой, как с грязью? У тебя извращённые вкусы. – Снейп усмехнулся и закончил. – Вот и получается, что вы, мисс Грейнджер, всего лишь шлюшка, которая такими темпами вскоре осчастливит весь Хогвартс.
В начале его монолога Гермиона просто оторопела. Но по мере того, как он говорил, на смену страху пришли обида и негодование – и когда мастер зелий произнёс последнюю язвительную фразу, она наотмашь ударила его по губам с такой силой, что разбила их в кровь.
- Что-о-о? – прошипел Снейп и, выхватив палочку, приставил её к горлу девушки. Его лицо исказилось от бешенства, и Гермиона подумала, что он наложит на неё Круциатус. Однако профессор лишь оттолкнул насмерть перепуганную ученицу, и, отвернувшись, ледяным голосом произнёс:
- Будет лучше, если об этом милом маленьком эпизоде с Малфоем никто не узнает. Тогда не пострадает ни ваша честь, хотя я лично сомневаюсь, что она у вас имеется, ни репутация Драко. Думаю, он будет не в восторге, если всплывёт его связь с маглорождённой – не говоря уж о реакции его родителей. И ещё: если я хоть раз ещё застану вас с кем-либо, пеняйте на себя. А теперь доброй ночи, мисс Грейнджер. – С этими словами мастер зелий, не оборачиваясь, зашагал прочь.
Учебный семестр потянулся дальше: уроки, сочинения – привычное течение школьной жизни. Однако некоторые перемены, пусть почти незаметные, но были. И, разумеется, они касались троих, которые принимали участие в тех ночных событиях.
Малфой продолжал задирать Гарри и Рона, не упуская ни малейшей возможности подстроить им какую-нибудь каверзу. Однако никаких выпадов в сторону Гермионы он больше не делал – его агрессия полностью сосредоточилась на её друзьях. При этом внимательный наблюдатель заметил бы, что блондин время от времени исподтишка поглядывает на девушку, как будто выжидая чего-то.
Снейп по-прежнему с мрачным удовлетворением снимал балы с Гриффиндора, третировал беззащитного Невилла. Впрочем, не забывал напомнить всему классу, что они всего лишь сборище жалких тупиц, появившихся на свет в результате какой-то чудовищной ошибки природы, и которые абсолютно недостойны того, чтобы он тратил на них своё время. Зная мастера зелий, можно предположить, что в таких случаях этот обычно скрытный человек абсолютно искренне говорил то, что думал. В его поведении вроде бы ничего не изменилось, однако на самом деле у преподавателя вошло в привычку незаметно наблюдать за Малфоем. Правда, лицо у Снейпа при этом оставалось абсолютно непроницаемым, и что у него на уме, оставалось загадкой. Гермиону он просто не замечал, хотя раньше то и дело ронял саркастические замечания в адрес «невыносимой всезнайки».
Конечно, для него отнюдь не был тайной жгучий интерес к его особе, который в последнее время проснулся у заучки Грейнджер. Но он заприметил её много раньше – да и как было не обратить внимания на маленькую нахалку, которая так нагло старалась продемонстрировать своё превосходство над всеми и постоянно тянула руку? Поначалу это безумно раздражало. Тем более что девчонка принадлежала к факультету Гриффиндор и не нашла лучших кандидатов в друзья, чем выскочка Поттер и рыжий недоумок Уизли. Позже зельевар с большой неохотой признал, что эта лохматая надоеда отнюдь не глупа, и в глубине души пожалел, что она не в Слизерине. С таким козырем его факультет легко обскакал бы все остальные. Этими мыслями он, разумеется, ни с кем не делился, и продолжал одёргивать гриффиндорку во время занятий.
Потом она начала его забавлять, учить её было даже приятно, но Снейп всё время повторял себе, что вкладывать знания в голову Грейнджер – дело не вполне безопасное. Она и вправду схватывала всё на лету, но при этом она не слишком любила голую теорию и никогда не стеснялась применить свои знания на практике. Когда несколько лет назад зельевар обнаружил пропажу шкуры бумсланга, он подумал, было на кого-то из старшеклассников. Но, услышав о странном недуге Грейнджер, которая вдруг обросла кошачьей шерстью и обзавелась хвостом, Снейп всё понял. Он прекрасно знал о побочных эффектах этого зелья и о том, что может произойти из-за ошибки в приготовлении. Видимо, глупая девчонка что-то напутала и бросила кошачий волос вместо человеческого. «Что же, это будет ей наука» – подумалось ему тогда, но долго злиться он не мог: всё-таки маленькая паршивка талантлива. Многим взрослым волшебникам было не по зубам сварить Оборотное зелье, а тут – второй курс, и если бы не дурацкий случай с кошачьим волосом, у неё всё получилось бы…
С этого момента Гермиона, сама того не зная, превратилась в любимый предмет наблюдений Снейпа. Сначала он воспринимал её как занятную диковинку – слишком умна для своих лет. Позже, когда она немного подросла, он отметил, что девочка явно мучается от кризиса переходного возраста. Сам Снейп не без содрогания вспоминал свой подростковый период. Это было тяжёлое время. Хаос и неопределённость, маленький ад, в который по воле гормональных изменений попадает каждый подросток. Болезненно восприимчивая психика каждую неприятность воспринимает как катастрофу. Спасительного опыта, который подсказывал бы, что все невзгоды рано или поздно проходят, ещё не накоплено. Да и потом – нет никого незащищённее подростка. Дети находятся под охраной старших. Взрослые – под охраной своей собственной силы и знаний. Подростки предоставлены сами себе. Не дети, но ещё и не взрослые - эдакие возрастные маргиналы, которые уже не могут жить по законам мира маленьких (им там тесно), но у них ещё хватает ума на то, чтобы постичь премудрости мира больших. Они строят свой мирок, чьи законы похожи на звериные – это законы физической силы. В этом смысле девчонке повезло – рядом с ней всегда есть Поттер или Уизли. Если бы она была одна, ей бы пришлось ох как несладко: слабая грязнокровка – отличная мишень. Одиночкам всегда достаётся, а одиночкам неординарным и талантливым достаётся вдвойне. Снейп знал это на своей шкуре. Шайка Блэка и Поттера попортила ему немало крови (впрочем, чего уж там – Снейп редко оставался в долгу, и если у него была возможность подстроить какую-нибудь пакость своим врагам, то он ею пользовался). Но ей, окажись она без поддержки друзей, было бы во много раз хуже: девочке пришлось бы страдать от поползновений вполне определённого рода со стороны озабоченных сокурсников.
Смотреть на то, как она взрослеет, было любопытно: оставаясь всё тем же сорванцом, она начинала осознавать свою пробуждающуюся женскую сущность. Тело менялось, несуразная подростковая угловатость уступала место плавным изгибам. Перемены эти, как предполагал мастер зелий, были несколько болезненными – он не раз видел, как Гермиона, тянувшись за тем или иным ингредиентом, мучительно морщилась, и как аккуратно она надевала лямки своего тяжёлого рюкзака – видимо, растущая грудь давала знать о себе. Щуплая неуклюжая девочка потихоньку превращалась в довольно аппетитную барышню, но поначалу Снейпу и в голову не приходило взглянуть на неё как на сексуальный объект – для него она оставалась ребёнком. Это не значит, что он был к ней равнодушен – когда человек уделяет столько внимания кому-либо, он поневоле привязывается к нему. Так и хмурый зельевар привязался к своей ученице, попав в ловушку, которой он опасался всю жизнь, и которую, по большому счёту, сам себе подстроил.
А потом всё полетело под откос. Это случилось в начале пятого курса. Что-то в Гермионе изменилось – ему подсказало его обоняние, которое превосходно развито у всех, кто серьёзно занимается тонким искусством зельеделия. Как-то раз, когда девушка проходила мимо, он осознал, что её запах изменился, приобрёл дерзкие, дразнящие, чувственные нотки. Это был запах женщины, которая уже знает любовные ласки. Это открытие сначала обескуражило Снейпа, а затем, неожиданно для него самого, заставило рассвирепеть – никогда Гриффиндор не терял столько баллов, как в тот день.
Мастер зелий пытался понять - кто. Первыми на ум пришли, естественно, Поттер и Уизли, а потом вспомнился Турнир трёх волшебников. Крам! Этот чёртов болгарин выбрал её на роль своей спутницы на святочном балу, а потом ходил за девчонкой, как приклеенный. И приглашение на лето в Болгарию, о котором писал «Ежедневный пророк»… Скорее всего, там всё и произошло. Эта мысль была ему неприятна, и это ошеломляло Снейпа – какое ему дело, в конце концов, с кем его ученики пытаются унять первый плотский голод? Но ему было не всё равно. Слава Мерлину, что Крам учится в Дурмстранге, и не будет маячить перед глазами (и главное – будет подальше от неё).
Смотреть на Гермиону прежними глазами Снейп уже не мог. Видимо, сломался какой-то барьер, и воображение, выходя из-под контроля, начинало рисовать, как он тихонько, чтобы не вспугнуть, гладил кончиками пальцев её нежную упругую грудь, как целует в шею, как… Впрочем, он всегда старался гнать от себя эти соблазнительные картины. Как говорится, от греха подальше.
Однажды, когда на одном из своих уроков Снейп украдкой рассматривал Гермиону, чувствуя, как в нём снова просыпается плотская алчность по отношению к ней, она перехватила его взгляд и вопросительно посмотрела на него в ответ. Так началась молчаливая игра, которая быстро увлекла их обоих. Непонимание в её глазах быстро сменилось интересом, а он уступил место влюбленности.
Тогда это позабавило и одновременно тронуло его: её чувства всё равно оставались такими детскими, такими наивными. Она сама по-прежнему была ребёнком – ведь вовсе не секс превращает девочку в женщину.
Стандартная схема – юная ученица влюбляется в преподавателя. Рецепт простой: случайный обмен взглядами, несколько невольных прикосновений, завеса недосказанности плюс привкус недозволенности, который делает запретный плод ещё желаннее. Собственно, всё это и представляло собой ту благодатную почву, на которую упали семена детской влюблённости Гермионы Грейнджер. Северус Снейп, бесспорно, это осознавал. Но это не мешало ему наслаждаться ситуацией и даже немного мечтать о том, как всё могло бы сложиться в дальнейшем. Конечно, война могла спутать все планы, однако, скорее всего, он сумеет выкрутиться, кто бы ни победил, и станет заниматься исключительно своими зельями. А она тем временем подрастёт, и он сможет предложить ей должность ассистента… Они будут проводить много времени вместе, и её детское чувство превратится во что-то большее… Снейпу казалось, что в будущем эта девушка сможет составить ему достойную пару – она весьма мила, бесспорно умна, и, что немаловажно, не слишком разговорчива – мастер зелий очень ценил тишину.
А потом до него вдруг стали доходить назойливые слухи о ней, Потере и Уизли. Ученики обычно считают, что для взрослых, особенно для преподавателей, их личная жизнь тайна за семью печатями. Это глубочайшее заблуждение. Как правило, учителя неплохо осведомлены обо всём: о вражде и дружбе своих подопечных, об их раздорах и примирениях, о разговорах, которые ползут по школе. Несколько случайных фраз, услышанных краем уха в коридоре, немного внимательности и умение сопоставлять факты – для хорошего педагога этого достаточно, чтобы прояснить для себя происходящее. А Снейп, что бы о нём ни говорили, был хорошим педагогом. Поэтому слухи о том, что отношения «золотого трио» вышли далеко за рамки дружеских, не прошли мимо него. Сначала он просто отмахнулся от них: его девочка, которая смотрит на него такими доверчивыми глазами, по ночам предаётся безудержному сексу с двумя юнцами, готовыми взорваться от юношеского спермотоксикоза. Сама эта мысль казалась нелепой и кощунственной. Несмотря на это, Снейп снова почувствовал укол ревности. Причём на сей раз более сильный, чем в случае с Крамом. Болгарин был где-то далеко, а Поттер и Уизли всегда рядом с ней. Гермиона всегда сидела между ними в Большом зале или в библиотеке, они постоянно болтали и смеялись. Время от времени, когда её рюкзак был слишком тяжёл, один или другой освобождали её от этой ноши. Осенью эта троица вечно лазила по опушке Запретного леса или торчала в хижине у Хагрида. Весной они валялись рядом друг с другом на травке у озера, лениво наблюдая, как на мелководье греется гигантский кальмар, а зимой устраивали шумную возню в снегу, хохоча, сшибая друг друга с ног и, время от времени, усаживаясь верхом на поверженного противника…
…После того, что Снейп увидел в спальне Малфоя, он был готов поверить во что угодно – и эти вполне безобидные мелочи начали казаться ему неопровержимым доказательством того, что эти трое спят друг с другом. А тогда он просто отмахивался от них. Сейчас он с бессильной злобой вспоминал об этом – так купиться! Старый дурак, возвёл растленную дрянь чуть ли не в ранг святых! Он повторял себе, что девчонка ничего ему не обещала, что он даже не знает, была ли она и впрямь к нему неравнодушна или же это был плод его больного воображения. И всё равно чувствовал себя жестоко обманутым.
Временами мужчину охватывала жгучая ярость, которая требовала выхода – но он огромным усилием воли сдерживал себя, и, чтобы ни в коем случае не дать слабину и не сотворить что-то непоправимое, обращался с Гермионой так, будто её не существовало.
Бесподобно!Жду с нетерпением продолжения и надеюсь на лучшее (Севочка простит Гермиону?! И они будут жить долго и счастливо) - увы, но люблю хеппи энды Браво!
Marquise , спасибо «(Севочка простит Гермиону?! И они будут жить долго и счастливо)» ох, если б знать то есть простить – простит, куда ему деваться а вот про щщастье пока ничего не могу сказать.
Пост N: 2443
Зарегистрирован: 17.05.05
Откуда: Подмосковье
Отправлено: 20.03.07 20:59. Заголовок: Re:
R-Key
Добрый вечер)
Если в фике планируется повышение рейтинга до НЦ, то его лучше перенести в "Красный раздел", предназначенный для фиков "НЦ-17 и выше".
R-Key пишет:
цитата:
разгорячённые тела, как будто в ожесточении ласкающие друг друга…
как-то не очень удачно звучит.
В остальном же...если бы я любила фики СС/ГГ или ДМ/ГГ, я читала бы ваш фик с удовольствием, т.к. стиль и содержание нареканий не вызывают, но это просто "не мое".
Lecter jr, спасибо за критику. Ломала голову, думая, как поправить фразу. Поправила, но чую - буду переправлять ещё раз :)
По поводу повышения рейтинга: думала сразу засунуть в красный раздел, а потом засомневалась - главы-то пока только "R". А я могу фик сама перетаЩЩить? Или надо обращаться к модераторам с просьбой перенести тему?
Пост N: 9
Зарегистрирован: 20.03.07
Откуда: Украина, Киев
Отправлено: 26.03.07 19:00. Заголовок: Re:
R-Key Ты предупреди, когда фик переводить в Красный раздел будешь,Кстати, продолжение, когда примерно ожидается?Надеюсь не придется долго ждать?Очень хочется поскорее потрепать себе нервы, переживая за героев.Вот какая Я!
Гермионино поведение изменилось более чем заметно. Она прекратила тянуть руку на уроках. Раньше она всегда старалась доказать, что она лучшая по всем предметам. Теперь она пыталась быть как можно незаметнее, поэтому бралась отвечать лишь тогда, когда её спрашивали преподаватели. Её ответы по-прежнему были чёткими и безукоризненными, но если раньше её радовали похвала и баллы, которые она зарабатывала для родного факультета, то теперь она словно потеряла ко всему интерес, и её любимое занятие утратило для неё свою привлекательность.
События той ночи глубоко потрясли Гермиону. Главным ударом для неё стало появление Снейпа и поток жалящих слов, который он на неё обрушил. Девушка не сомневалась, что уже ничего не поправишь, и это заставляло её сходить с ума. То равнодушие, с которым Снейп теперь обходился с нею, только подтверждало эти мучительные догадки. Раньше его насмешливые замечания были всего лишь поводом поймать её взгляд, и в его чёрных глазах она читала нечто, полностью идущее вразрез с его репликами. Она не могла ошибаться.… И вот теперь всё разрушено. Снейп стал обращаться с ней, как с пустым местом, и это ранило Гермиону больнее всего. Девушка впадала в глухую тоску, которая сменялась отчаянием. Если бы не эта боль, она бы легче справилась с воспоминаниями о том, что с ней сделал Малфой - хотя и тогда ей было бы нелегко.
До недавних пор Гермиона жила в мире, где всё было прозрачно и ясно, где не было места сомнениям, и на каждый вопрос находился однозначный ответ. Ночь с Малфоем поставила всё с ног на голову. Она всегда ненавидела его, его гнусную манеру растягивать слова, белёсые волосы и неестественно светлые глаза. Ненавидела настолько, что как-то раз, забыв о сдержанности, ударила. И это она-то, лучшая ученица, гордость школы! И то, что он сотворил с ней той ночью, должно было довести её ненависть до смертельного абсолюта. Но этого не произошло. И виновато в этом её собственное тело. Оно наполнялось огнём под его ласками, как будто в крови начинал бродить какой-то неизвестный вирус, и жаждало продолжения. Малфой сделал то, чего не удалось Краму - пробудил в ней грубую животную чувственность, и теперь собственное тело предавало Гермиону. Воспоминания о той ночи было достаточно, чтобы в низу живота что-то начинало сладко ныть и требовать разрядки. Между ног становилось влажно, и эта влажность, свидетельство её возбуждения, ни на минуту не оставляла её. Вспоминалось, что многие сравнивали ощущение растущего возбуждения с трепетанием крыльев бабочек. Какие, к Мерлиновой бабушке, бабочки! Это чувство выворачивает изнутри и заставляет корчиться от желания, это похоже на пытку, но уж никак не на бабочек!
Хуже всего было по ночам. Днём можно было хоть как-то отвлечься, а вот когда приходило время ложиться спать, начиналось самое паршивое. Гермиона не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, пялясь в темноту, а как только она закрывала глаза, воображение рисовало ей разнузданные непристойные сцены. Когда становилось совсем невмоготу, она тихонько засовывала руку под одеяло, пробегала кончиками пальцев по животу, затем просовывала руку между ног и нежно теребила клитор, доводя себя до исступления, и кончала с беззвучным стоном. После этого наступало недолгое облегчение, девушка засыпала, а утром всё начиналось снова.
Даже обычный душ превратился в пытку. Руки чертили узоры на скользкой от мыла коже, и ей хотелось, чтобы это были не её руки, а чужие. Руки человека, который столько лет её ненавидел, старался причинить боль и теперь заставил мучиться снова. Когда она впервые поймала себя на этом, то крепко зажмурилась и помотала головой, будто стараясь выбросить из неё крамольные мысли. Однако сразу же горько усмехнулась про себя. Заниматься самообманом глупо и трусливо. Нет, бегать от самой себя она не станет. Она хочет Малфоя. Ненавидит по-прежнему – и всё равно хочет. И именно эта ненависть окрашивает её желание в такие яркие тона, именно эта извращённость составляет главную притягательность этого букета ощущений. Похоть. Злоба. Азарт. Ненависть. Опьянение вызовом. Гнев. И … невольное желание подчиниться более сильному (для того, чтобы осознать последнее, Гермионе потребовалась предельная храбрость и честность).
Дело осложнялось тем, что Гермионе было негде искать утешения, и не у кого было просить совета. Страшно подумать, что Гарри и Рон сделали бы с Малфоем. И как бы они отнеслись к тому, что их лучшая подруга, их Гермиона, без памяти влюблена в ненавистного учителя, этого сальноволосого ублюдка. Наверное, они решили бы, что она сошла с ума, или что кто-то, желая ей напакостить, подмешал ей в еду какое-то любовное снадобье вроде Амортензии. Нет, Гарри и Рон на роль советчиков явно не подходили. Родители, по вполне понятным причинам, тоже. Преподаватели тем более.
И даже её самые надёжные советчики – книги – отпадали. Раньше, когда перед ней возникал какой-либо вопрос, она вихрем уносилась в библиотеку. Она была готова часами рыться в потрёпанных пыльных фолиантах, зная, что рано или поздно среди страниц отыщется ключ к разгадке. Книги почти никогда её не подводили, но сейчас Гермиона даже не пыталась прибегнуть к их помощи. И так было понятно, что ни в одном научном труде не говорится, как себя вести в той двусмысленной и крайне запутанной ситуации, в которой она оказалась.
Всё это заставляло девушку чувствовать себя потерянной, сбитой с толку. Она то впадала в апатию, то становилась ужасно раздражительной и даже несносной. Легко выходила из себя, шипела на окружающих, или так же легко обижалась и плакала по пустякам.
Гарри и Рон, конечно, не могли не заметить, что с их подругой творится что-то неладное. Растормошить её не удавалось. Последняя попытка Рона закончилась тем, что Гермиона со злости запустила в него учебником. Рон тут же вышел из себя. Гарри попытался разрядить обстановку, пошутив, что, мол, Рону повезло, и Гермионе не попалась под руку тяжеленная «История Хогвартса». Но Рону было явно не до шуток, и он отправился в спальню, «подальше от этой ненормальной»: - Если тебе охота, разбирайся с ней сам – в сердцах бросил он, поднимаясь по лестнице, и Гарри стало ясно, что разбираться и впрямь придётся ему.
Гермиона выглядела глубоко несчастной, и молодой волшебник очень переживал из-за этого. Слишком уж мало у него было близких людей, и это заставляло его ценить их ещё больше. Гермиона была ему настоящим верным другом, который никогда от него не отворачивался, и он просто не мог молча наблюдать за тем, как она страдает.
Поговорить с девушкой в Большом зале или в гриффиндорской гостиной было невозможно – слишком много посторонних. В библиотеке тоже, там царила вездесущая мадам Пинс, которая, стоило открыть рот, возникала за спиной со свистящим шёпотом «Тишина в библиотеке!». Надо было придумать что-то другое.
Как-то раз, выбрав момент, когда незадолго до отбоя Гермиона возвращалась из книгохранилища, Гарри подкараулил её в пустом коридоре.
- Гермиона, есть минутка?
Понимая, что так просто от него не отделаешься, девушка хмуро кивнула и замедлила шаг. Гарри знал, что не силён в дипломатии, поэтому предпочёл не ходить вокруг да около и спросил прямо:
- Герм, что происходит?
Гермиона мысленно чертыхнулась. Она знала, что этого разговора не избежать, но всё же сделала слабую попытку увильнуть. Изобразив непонимание (получилось скверно), она как можно невиннее ответила:
- Ты о чём?
- Ты знаешь, о чём! Ты уже месяц ходишь сама не своя!
«Не месяц, а третью неделю» - про себя запальчиво поправила Гермиона. Гарри торопливо продолжил:
– Ты срываешься из-за ерунды, не интересуешься занятиями, а за книгами просто прячешься, чтобы к тебе не приставали!
- Вот и не приставай! – не выдержав, рявкнула она. Парень опешил, но сдаваться не собирался.
- Ты очень дорога нам, и Рону, и мне, мы друзья уже несколько лет, и мне казалось, доказали, что можем друг другу доверять. Мы готовы помочь тебе – что бы там у тебя ни стряслось. И не надо на меня рычать.
Гермиона, которая секунду назад растерялась от собственной резкости и успевшая обругать себя за гневную вспышку, вздохнула. Ей стало стыдно за себя и в то же время тепло от его слов. Она осознала, что друзьям небезразлично, что с ней происходит. В это мгновение она была готова рассказать ему всё – но тут же остановила себя. Вместо этого она произнесла:
- Гарри, я… Мне действительно непросто в последнее время… - Она остановилась и увидела, как на лице друга проступило облегчение от того, что она всё-таки согласилась поговорить с ним об этом. – У меня появились проблемы, но, к сожалению, я не могу рассказать о них ни тебе, ни Рону. Правда, не могу.
- Но почему?
- Потому. Не дави на меня, и так паршиво.
- Герми, я не хочу лезть тебе в душу. Если ты уверена, что так будет лучше – не говори. Но просто знай, что я рядом.
Парень обнял её и легонько дотронулся губами до виска. Он прекрасно помнил случай с маховиком времени, который произошёл на третьем курсе. Тогда ей пришлось несладко из-за постоянного перенапряжения и прыжков во времени, но она никому не проболталась о диковинном приборе и о том, что он её просто изматывает. Гарри чувствовал, что сейчас дело посерьёзнее, но вряд ли из неё удастся что-то вытянуть, если она сама не захочет рассказать. Но если её кто-то обидел, и он об этом узнает, то размажет негодяя по стенке. Дав себе эту клятву, он ещё крепче прижал Гермиону, и та спустя мгновение обняла его в ответ. Так они простояли пару минут, не говоря ни слова, а потом отправились в гостиную своего факультета, не заметив во мраке коридора зловещую фигуру. Северус Снейп поводил удаляющуюся пару взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
Отправлено: 28.03.07 20:56. Заголовок: Дамы, я планирую, чт..
Дамы, я планирую, что это будет снейджер Задумка, по крайней мере, была такова. Но кто ж его знает, что в итоге-то получится?
А вот по хеппи-энд вопрос меня вообще ставит в тупик. Ну, в смысле, что считать хеппи-эндом. В принципе, когда никто не умер - это уже, в определённом смысле, хеппи-энд. Так вот, убивать кого-либо из тех, кого не прихлопнула гражданка Роулинг, в этом фике не будут
Пост N: 14
Зарегистрирован: 20.03.07
Откуда: Украина, Киев
Отправлено: 29.03.07 11:32. Заголовок: Re:
R-Key Простите мою тупость, но хеппи энд,для меня,это когда любимые герои все-таки находят общий язык, получают возможность исправить свои ошибки и начинают строить совместную жизнь. Понимаю, что до тошноты примитивно и может быть глупо,но стараюсь быть оптимистом. Я верю в вас!
Ну, общий язык они найти попытаются, потому как деваться им друг от друга будет всё-таки некуда (попались бедные герои к фикрайтеру в лапы, и он теперь их не выпустит, пока не умучит ).
А про остальное (ну, про совместную жизнь), я пока не знаю, но мне кажется, что вряд ли. Но и трагедий не должно быть.
Пост N: 17
Зарегистрирован: 20.03.07
Откуда: Украина, Киев
Отправлено: 29.03.07 17:43. Заголовок: Re:
Талина пишет:
цитата:
Чего ж хорошего? Хорошо - это когда СС/ГГ жили вместе долго и счастливо и умерли в один день.
А у меня богатая фантазия. Я и в открытом финале могу найти хороший вариант развития. В жизни все так не предсказуемо. Вы фик Mahouny "Загадай желание" читали? (на Сказках). Там тоже открытый финал. И перспектив у Снейпа на выживание маловато. Но ведь верится в хорошее! И потом может автор оставит открытый финал в этом фике, а потом через некоторое время подумает и напишет еще продолжение уже с окончательно хорошим концом? А, я вот думаю, может автор все-таки нам еще нервы пока потреплет, а потом ..... Дочитаем до конца - узнаем!
Изнывающая от страсти и беспомощности изменившаяся за лето Гермиона, изнывающий от страсти и ревности Снейп, роковой красавчик Малфой – клише на клише и клише погоняет. Разве что Гарри с Роном удачные, даже слишком, - не обычные, ничего не замечающие балбесы. И язык довольно неплохой. А так – пока что ничего впечатляющего не вижу, довольно стандартно.
Для начала - благодарности. Читателям - за отзывы и поддержку, моей бете - за подсказки и указания на допущенные косяки, Rendomski отдельная благодарность - за конструктивные тапки. Я когда писала, осознавала - получается обилие клише, но дальше планирую от них уходить. :)
Эта была присказка. А сказка - вот она :) __________________________________________
Глава 4.
- Эй, Грейнджер! – знакомый голос раздался над ухом так неожиданно, что Гермиона, которая на этот раз ужинала в одиночестве, чуть не опрокинула на себя тыквенный сок.
- Ты не в себе, Малфой? Какого чёрта ты меня пугаешь, и вообще подошёл ко мне на глазах у всех, в Большом зале?
- Твоих дружков поблизости нет, а у меня к тебе есть дело.
Гермиона вздохнула – Рон, Гарри и Джинни задерживались на тренировке по квиддичу (гриффиндорская команда твёрдо решила выиграть кубок и тренировалась как одержимая). Собственно, из-за того, что ребята до сих пор торчали на стадионе, ей и пришлось идти на ужин одной.
- Ты видно точно не в себе. Какие у нас с тобой могут быть дела? – как можно презрительнее бросила она.
- Нужно поговорить, Грейнджер.
- Ну не здесь же?!
- Не здесь, и не в библиотеке – Поттер и Уизли первым делом будут искать тебя именно там, а лишние свидетели, думаю, не нужны ни тебе, ни мне.
Несмотря на более чем холодный приём со стороны Гермионы, слизеринец держался спокойно и уверенно, глядя ей прямо в глаза.
- А с чего ты вообще взял, что я соглашусь с тобой разговаривать?
- Ой, да не ломайся ты! Или струсила? А где же хвалёная гриффиндорская храбрость?
«Чёрт бы его побрал», - угрюмо подумала девушка, но вместо этого, стараясь подделаться под его спокойный тон, произнесла:
- И ты предлагаешь встретиться?
Драко усмехнулся про себя: и всё-таки прав был отец, говоря, что Гриффиндор - это диагноз. Так легко попасться на удочку! Да ни один слизеринский студент не купился бы на такую грубую провокацию. Что же, похоже, всё будет проще, чем он думал.
- Вечером в Астрономической башне, сегодня там нет занятий. Приходи в половине одиннадцатого.
Гермиона на мгновение задумалась. В половине одиннадцатого – считай, после отбоя. Значит, есть риск нарваться на Филча с его проклятой кошкой. С другой стороны, никто из учеников их не увидит. И ещё – нельзя, чтобы Малфой заподозрил её в трусости. Она не собиралась дать ему себя запугать.
- Ладно, годится.
- Отлично. До вечера, Грейнджер. – Драко усмехнулся и отошёл от гриффиндорского стола.
После ужина Гермиона отправилась в библиотеку и демонстративно обложилась стопками книг. Рон и Гарри, вернувшись со стадиона, наскоро перекусили и тоже отправились во владения мадам Пинс, торжественно поклявшись хоть на один вечер вытащить подругу из книжного омута. Но не тут-то было. Гермиона смерила их свирепым взглядом и не без яда напомнила о горе домашних заданий по трансфигурации и заклинаниям. Парни переглянулись, пожали плечами и предпочли быстренько ретироваться, пока Гермиона не начала ругать их за лень и пренебрежение к учёбе. Когда они вышли, девушка с облегчением вздохнула: её маленький обманный маневр удался, и сегодня ребята, скорее всего, не будут больше её искать. Прошло ещё полтора часа. Она выскользнула из библиотеки и крадучись направилась в башню. Издалека она услышала звук шагов Филча и пожалела, что у неё нет мантии-невидимки, как у Гарри. Гермиона юркнула в нишу, и злобный смотритель прошаркал мимо. Девушка была настолько поглощена тем, чтобы не попасться ему на глаза, что оглядывалась только в ту сторону, куда удалился завхоз. Но если бы она посмотрела по сторонам, она бы заметила, что за ней снова наблюдают. Гермиона повернула за угол, и тёмная фигура неслышно последовала за ней.
* * *
Малфой уже ждал её, облокотившись о широкий каменный подоконник.
- Так о чём ты хотел со мной поговорить? – рядом с Малфоем Гермиона чувствовала себя неуверенно, непристойные мысли лезли в голову ещё настойчивее, поэтому она решила покончить со всем этим как можно скорее.
Этого вопроса он и опасался. Драко не представлял, о чём они будут разговаривать после того, что тогда произошло. Он просто хотел прощупать почву и понять, что у гриффиндорки на уме. Впрочем, это лишь половина правды. Вторая половина состояла в том, что он по-прежнему хотел её. Тогда он поимел её, чтобы унизить это высокомерное магловское отродье. Однако девчонка оказалась на удивление сладкой и слишком чувственной для того, чтобы насладиться её всего один раз. Оборвав поток этих мыслей, Драко повернулся к ней:
- Ты никому не рассказала?
- О чём? – она изобразила невинное непонимание.
- Не прикидывайся! О той ночи, которую мы так весело проводили в кровати, пока нас не прервали! – зло пошипел он. Как у неё хватает наглости делать вид, будто ничего не произошло!?
Гермиона, которая в последние несколько недель и так была взвинчена до предела, немедленно взорвалась:
- Ты что, кретин, да? Полный придурок? Это не та вещь, которой хвастаются всему Хогвартсу!
- Не смей так разговаривать со мной, поняла, ты!... – со злобой ответил Драко и подошёл к ней вплотную.
- Кто я? Ну, кто? Грязнокровка? – Гермиона начала шаг за шагом отступать назад, но парень следовал за ней и не давал увеличить расстояние между ними. Гермионе это абсолютно не нравилось – этот мерзавец был слишком близко, она чувствовала его запах, от которого её невольно охватывала истома и начинали подгибаться колени. «Да что же это происходит, в конце концов? Надо взять себя в руки» - пронеслось у неё в голове, и она продолжила:
- Благодаря тебе и твоим прихвостням я не могу забыть об этом ни на минуту, так что не трудись лишний раз напоминать, высокородный ублюдок!
- Ах ты, сучка!!! – Драко почувствовал, как кровь начинает стучать в висках, и он теряет контроль над собой. Эта мерзавка обладала какой-то потрясающей способностью выводить его из себя – и в то же время он чувствовал растущее возбуждение. - Я поставлю тебя на место! – с этими словами он схватил её за руки, прижал к стене и грубо впился губами в её алый горячий рот. Девушка пробовала оттолкнуть его – но в глубине души понимала, что это бесполезно. Прошлый раз доказал, что он сильнее её и может вытворять с ней всё, что захочет – и к тому же её тело предательски отзывалось на его близость, бунтуя против разума и одерживая верх. Внизу живота опять вспыхнуло сладкое, ноющее, требующее ощущение – ей было просто необходимо почувствовать его внутри. «Да пошло всё к чёрту! Что ж – если я не нужна Снейпу, может, я вправе сыграть в эту игру с Малфоем? Всё равно самое страшное уже случилось, и хуже, чем есть, уже не будет!» - с ожесточением подумала она и, словно в бреду, начала целовать парня в ответ – отчаянно, страстно, несдержанно пробираясь своим язычком ему в рот.
Драко отстранился и испытующе посмотрел на неё – такая резкая перемена его ошарашила, и он отпустил её руки. Гермиона немедленно воспользовалась этим и зарылась кончиками пальцев в его волосы, стала ласкать шею, а потом неуверенно принялась теребить верхние пуговицы на его рубашке. Нет, это сон, этого просто не может быть – она хочет его? Тоже хочет? Гермиона тем временем справилась с пуговицами и прижалась к его обнажённой груди. От возбуждения её колотила дрожь, соски стали твёрдыми, как маленькие морские камушки. Драко ощутил, как они мягко укололи его сквозь ткань её блузки, когда девушка обняла его. «Да она же чувствует то же, что и я – осенило его - похоть и ненависть, ненависть и похоть…»
Он обхватил ладонями её лицо, придвинулся ближе и хриплым шёпотом спросил: - Тебе понравилось тогда? – Гермиона судорожно закусила губу, но помолчала - Можешь не отвечать, я знаю, что понравилось. В этот раз будет ещё лучше… Стой смирно, я хочу попробовать, какая ты сладкая на вкус…
Он освободился от её объятий, опустился перед девушкой на пол и потянул серую юбку вверх. Задрав ткань, он прижался губами к гладкой коже её живота и в то же время поглаживал пальцами промежность сквозь намокшую ткань трусиков.
- Ох, как ты хорошо пахнешь… - Одной рукой он стащил с неё трусики, а другой продолжил нежно играть с её заповедными мокрыми складочками, дразня и потихоньку проникая внутрь…
- LUMOS MAXIMA! – в темноте вдруг раздался чужой резкий голос, и верхнюю площадку Астрономической башни залил слепящий свет.
- Так-так, и что это у нас здесь? Мистер Малфой, мисс Грейнджер, добрый вечер. Поистине очаровательная сцена! – перед ними с непроницаемым лицом стоял декан Слизерина.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 643
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
я очень хочу продолжение 
Браво!
). 
- участник сейчас на форуме
