Название: Сделка с Дьяволом Автор: Nokia, musical_genius@mail.ru Бета - редактор: Mallin Пейринг: ГГ/ДМ Рейтинг: PG-13 Жанр: Romance Краткое содержание: Впоследствии одного недоразумения, Гермиона навсегда изгнана из волшебного мира. Чтобы вернуться обратно, ей придется заключить сделку… с Дьяволом. Дисклеймер: Все герои принадлежат Дж. К. Роулинг(кроме броди и альберта), остальное является плодом моего воображения Рaзмещение: предупредите автора!
Отправлено: 20.01.08 00:23. Заголовок: Присоединяюсь к Ging..
Присоединяюсь к Ginger. Оформите пост как следует по правилам.
А в целом... Очень неплохое начало. Логически все обосновано. Мне понравилось. Буду ждать продолжения.
Не сочтите за иронию - мнение автора незыблемо - но Вы действительно считаете всю эту цепочку кошмарных событий "одним недоразумением" ? Не слишком ли легкомысленно? :))
Отправлено: 23.01.08 14:17. Заголовок: Глава 1. Осколки вол..
Глава 1. Осколки волшебства
Гермиона, крепко прижав подушку к животу и подобрав под себя ноги, сидела в кресле. На журнальном столике дымилась недопитая кружка горячего кофе. Из нее тонкими змейками поднимались белые струи дыма, исчезая в районе потолка. В углу комнаты раздавался депрессивный гул из недр процессора включенного компьютера. Монитор озарял гостиную неоновым светом, приглашая закончить недоделанную работу. Очередной бессмысленный вечер. Гермиона вздохнула. Ей очень хотелось вырваться из этого тоскливого заточения и почувствовать глоток жизни. Она ненавидела, проклинала здесь всё: и скучную работу, и тесную квартиру, и дурацкий компьютер, за которым она сидела часами. Порой ей казалось, что стоит только разбить этот неоновый, дразнящий монитор, как все кончится. И работа, и квартира, и этот невозможный гул. Не думая, девушка швырнула кружку, целясь на монитор. Промахнулась. Разукрашенный фарфор вдребезги разбился о стену, оставляя за собой мутные разводы. Гермиона спрятала лицо в ладонях. Гнетущая атмосфера магловского мира. Именно магловского. Здесь не было искр волшебства, не было красоты магии. Иррациональное, не вписывающееся в рамки магловского мира колдовство наполняло существование Гермионы радостью. И теперь не было ни магии, ни жизни. Не было Хогвартса, не было приключений, ничего не было… Словно это был сон, навеянный фантазией одиннадцатилетней девочки. Как?! Как магический мир мог так просто исчезнуть из ее жизни? Как она могла навеки застрять здесь, среди маглов? Воспоминания хлынули неистовым потоком и пронеслись вереницей в ее голове.
***
Когда Волдеморт был побежден, жизни Гарри, Гермионы и Рона начались заново. Все изменилось; они могли говорить о чем-то другом, помимо планов Темного Лорда и учиться спокойно, без опасения за жизнь близких. Жизнь стала преподносить меньше неприятных сюрпризов, и они зажили как обычные подростки. Без вмешательства опасных приключений, к которым они привыкли с первого курса, друзья благополучно закончили Хогвартс. Гарри сразу попал в элитную лигу начинающих авроров Великобритании, Рон же поступил в институт исследования магловских изобретений. А Гермиона, всерьез увлекшись нумерологией, устроилась поступила в международный университет финансов имени Ровены Равенкло. Несмотря на разные выборы в жизни, все трое обещали сохранить дружбу. Но обещание было нарушено. На двадцатилетие Гермионы Рон сделал ей предложение, а она на радостях незамедлительно дала согласие. Гарриб взявший на себя обязанности шафера, был несказанно рад, но на его лице явно читалось сомнение. Встревоженная Гермиона попросила его о короткой беседе прямо за несколько минут до начала свадьбы. Сначала им было очень трудно завязать разговор. Гарри был очень смущен свадебным платьем девушки, и праздничная атмосфера порядком его напрягала. - Ты очень красива, - пробормотал он, сжимая ее руку. - Спасибо, – прошептала Гермиона, поправляя складки на платье. – Гарри, ты чем-то обеспокоен? Он вздохнул. - Я очень рад за вас, ты же знаешь, что я дорожу вами обоими. Рон думает, что я ревную, но это не так. Не пойми меня неправильно, но я просто боюсь, что… - он замялся. – Что вам сложнее будет сохранить дружбу, если… - он опять вздохнул, – если у вас ничего не получится. Гермиона уже предугадала такой ответ, и тут же ответила: - Гарри, милый, это не так. Мы втроем через многое прошли, и я сомневаюсь, что после стольких испытаний нашей дружбе что-либо помешает. Даже если я расстанусь с Роном, всё останется по-прежнему. И поверь мне, Рон будет замечательным мужем! Но уже очень скоро она пожалела о своих последних словах. Гермиона очень любила Рона, но как только они вступили в брак, что-то изменилось. Постепенно ее любовь стала угасать, а Рон начал казаться совершенно другим человеком. Раньше она любила его за простые вещи: за его беззаботность, за хорошее чувство юмора, за то, что с ним никогда не было скучно. Но, к ужасу Гермионы, эти качества быстро поблекли и обрели другие краски. Его детская беззаботность превратилась в безалаберность, шутки стали раздражать, а сам Рон больше не казался ей увлекательным. Гермиона знала, что всех супружеских пар рано или поздно постигают сталкиваются с такими же проблемами. Благоверные начинают надоедать друг другу, а их браки медленно рассыпаются в прах. Но обычно такие серьезные разногласия возникают гораздо позже, когда супругам уже лет за тридцать-сорок, когда дети вырастают, когда влюбленность былых лет идет на убыль. Люди становятся старыми, циничными, слишком уставшими, чтобы ценить воспоминания и чувства. Они либо разводятся, либо сохраняют брак, опасаясь общественного осуждения. Гермиона не могла понять, почему для них с Роном все закончилось так рано. Иногда она думала, что Рон слишком легкомысленно относился к браку. Но в глубине души девушка понимала, что была слишком требовательной к мужу… Два года, проведенные в браке с Роном, оставили в ее памяти горький отпечаток. Первый год был самым сложным. Вместо нежной любви и уединения она столкнулась с горьким разочарованием супружеской жизни. Молодоженов пригласили погостить у Уизли, пока не накопилась достаточная для покупки собственной квартиры сумма денег. Гермиона была категорически против, но из вежливости согласилась пожить со свекровью. Как она и ожидала, эта идея потерпела полное фиаско. Естественно, атмосфера в Норе сильно изменилась с тех самых пор, как они подростками отдыхали здесь летом. Во-первых, дети выросли, а во-вторых, миссис Уизли и ее младшая дочка поссорились. Дело в том, что Джинни уже порядком разозлила родителей, отказавшись выйти замуж за Гарри. Виной всему были его постоянные отъезды по заданиям Министерства(недавно, к примеру, он уехал в Сирию). Всех, включая Гермиону, порядком поразил отказ Джинни, которая всегда с таким пониманием относилась к Гарри и его выбору. Видимо, Джинни не считала задания Министерства такими же важными, как уничтожение хоркруксов Вольдеморта. Однажды, воспользовавшись отсутствием Гарри, обиженная девушка завела роман с парнем, который оказался его бывшим коллегой. После грандиозного скандала Джинни покинула дом, но в Министерстве до сих пор сплетничали о любовных похождениях младшей Уизли. С одной стороны, Гермиона знала, почему Джинни так поступила. Трудно жить, а тем более заводить семью, с человеком, пропадающим неизвестно где и постоянно рискующим жизнью. Джинни поступила эгоистично, но ее можно было понять. В отличие от Гермионы, Уизли так не считали, особенно миссис Уизли. Мать многодетного семейства пыталась выместить всю свою злость на новоиспеченной невестке. Молли постоянно жаловалась, придиралась к мелочам и просила Гермиону помогать ей с домашним хозяйством. В случае отказа миссис Уизли подолгу не разговаривала с Гермионой. Казалось, из миловидной женщины она превратилась в сварливую тетку. Гермиона не могла жить в таком обществе и просто уехала. Рон долго разрывался между матерью и женой, но после серьезного разговора встал на сторону Гермионы, к великому негодованию миссис Уизли. Но и сожительствовать с Роном оказалось совершенно невыносимо. Начиная с незакрытой зубной пасты и заканчивая грудой грязного белья, эти, казалось бы, мелкие бытовые проблемы сильно действовали Гермионе на нервы. Она с ним из-за этого часто ругалась, пару раз в приступе злобы даже разбивала посуду. Рон же в ответ часами не разговаривал с ней и спал на кушетке в гостиной. Мирились они с неохотой, но сцена ежемесячно повторялась. И с каждой новой ссорой Гермиона все больше убеждалась в том, что ее чувства к Рону бесследно исчезли. Плача по ночам в подушку и звоня матери (несмотря на магический образ жизни, Гермиона уговорила мужа поставить телефон), она жаловалась на свою жизнь. Ей не хотелось верить, что она могла разлюбить Рона. Но больше всего она не хотела думать об ошибке, которую совершила. Конечно, о разводе не могло быть и речи, потому что гордость не позволяла. Поэтому Гермиона хотела доказать самой себе, что сможет вновь полюбить Рона. Решение пришло незамедлительно. Гермиона всегда мечтала завести ребенка, но откладывала это на «потом». Сначала она хотела подняться по карьерной лестнице и обрести весомый статус в обществе, чтобы малыш родился в достатке. Но страх перед разводом толкал ее вперед. Она думала, что с ребенком любить Рона станет легче, что появится прочный узел, который соединит ее с мужем… Ведь, как никак, одна из банальных причин, по которым заводят детей, это сохранение неустойчивого брака. Когда она забеременела, Рон был вне себя от счастья. В глубине души он тоже чувствовал, что с переменами их жизнь станет лучше. Но, выйдя в декретный отпуск, Гермионе стало хуже. Она привыкла работать, писать отсчеты, обсуждать с коллегами перспективы того или иного проекта, выступать перед всеми с речью… Стряпня и вязание казались для нее чем-то бессмысленным и чересчур домашним. К тому же, распри с Роном участились, и одно его присутствие выводило Гермиону из себя. Но до появления ребенка оставалось еще четыре месяца, поэтому Гермиона старалась не усугублять положение. После очередной ссоры Гермиона предложила развлечься. И ей непременно захотелось покататься на машине, которую ее родители подарили молодоженам на свадьбу. Они считали такой способ передвижения более безопасным, чем трансгрессия. Гермиона давно уговорила Рона взять курсы вождения, и после нескольких месяцев обучения и практики он научился легко управлять автомобилем. Уже сидя в салоне машины, первым спор начал Рон. Он хотел отдать ребенка на воспитание своей матери. Гермиону это выводило из себя. Она не собиралась, подобно бездушному инкубатору, носить девять месяцев в чреве младенца, которого потом отдала бы другой женщине. Да и воспитание свекровь давала неважное, потому что никто из ее отпрысков не являлся примером для подражания. Гермиона даже не собиралась обсуждать этот вопрос, но Рон упрямо стоял на своем. На ее просьбы прекратить спор он не реагировал. Красный от злобы, вцепившись руками в руль, он ехал, не разбирая дороги. Под конец он отвлекся и не заметил ехавшую навстречу машину. Резко повернул, остановился. Что было дальше, Гермиона сама не помнила от шока. Рон, будучи непристегнутым, вылетел через лобовое стекло и разбился головой об асфальт. Гермиона закричала, выбежала из машины и принялась на виду у маглов колдовать, чтобы остановить кровотечение. После безуспешного применения заклинаний она поняла, что Рон умер у нее на руках. Тогда у девушки началась истерика, которая проявилась в огромном выплеске магической силы – витрины окружающих магазинов разлетелись вдребезги, сломался светофор. Кроме того, у нее начались преждевременные роды. Гермиона очнулась в клинике св. Мунго. На известие о кончине мужа и о выкидыше она никак не отреагировала и слушала тихий голос медсестры с совершенно непроницаемым лицом. Затем сообщили о слушании в Министерстве Магии – ее обвинили в рассекречивании магического мира. Гермиона заплакала лишь после того, как больничная сиделка вышла из палаты. Через неделю, сидя перед судом Визенгамота и едва сдерживая слезы, девушка слушала, как ей зачитывают длинный список нарушений, которые она совершила. Угроза волшебному сообществу. Демонстрация агрессивного колдовства. Вдобавок ко всему, сотрудники из Министерства не обошлись без массового устранения свидетелей. Один пожилой магл даже лишился рассудка, его разум не выдержал нагрузки заклинания Забвения. Что же касается смерти Рона… Ее в этом тоже обвинили. Только тогда Гермиона вскочила с места и закричала: - Я не виновна! Усадив ее на место, судьи продолжили монотонно читать. - В Министерстве существует ОБРЧП – Отдел Быстрого Реагирования при Чрезвычайных Происшествиях. В случае угрозы жизни для гражданина волшебного сообщества сотрудники отдела незамедлительно оказывают помощь пострадавшему. В каждом районе Лондона есть подразделения ОБРЧП. Во время аварии вы находились в двух кварталах от штаба №12 – тут пожилой волшебник оторвал взгляд от свитка, и, посмотрев на подсудимую поверх очков, произнес, - без вашего вмешательства Рональда Уизли могли бы спасти спустя минуту после происшествия. Вы не являетесь квалифицированным целителем и не обладаете достаточным опытом, чтобы самостоятельно применять к тяжелораненому исцеляющие заклятья. Вы нанесли непоправимый урон Рональду Уизли! – его голос сорвался на крик, - без тщательной дезинфекции и специального оборудования к раненому заклинания применять нельзя! Вы сами убили своего мужа! - НЕТ! – сорвалось с дрожащих губ девушки. Старые волшебники с суровыми лицами смотрели на нее с осуждением, перешептываясь и бросая на нее презрительные взгляды. - Я… я хотела его спасти! – Гермиона всхлипнула, и слеза прочертила мокрую дорожку по ее щеке. – Я не знала… - Не знали? – рявкнул волшебник. – Правила ОБРЧП общеизвестны! За пренебрежение к безопасности магического сообщества, применение колдовства в магло-населенном пункте и в причастности к смерти волшебника Верховный Суд Визенгамота безапелляционно постанавливает постанавливает объявить вас виновной! – и тут же раздался стук молотка, зашуршали пергаменты, зашептались волшебники. - Вы будете исключены из волшебного сообщества, - произнес волшебник, поправляя очки на носу. – Ваша палочка будет конфискована, деньги обменены на магловскую валюту. Вам будет запрещено устанавливать контакт с любым гражданином волшебного сообщества, в устном и в письменном виде. В случае разглашения информации о существовании волшебного мира к вам тотчас применят поцелуй дементора. В этот момент Гермиона сорвалась. - Не надо, прошу вас! – она упала на пол и разрыдалась - Уведите ее! – властно произнес старец, выставив руку вперед. Взяв под руки плачущую девушку, ее насильно увели из зала. Остальное она помнила смутно. Ослепительные вспышки фотокамер, шумные голоса, эхом отражавшиеся от стен Министерства Магии. Под нос репортеры совали микрофоны, просили прокомментировать случившееся. Гермиона лишь безутешно рыдала, не веря в такой исход событий. На следующий день ее палочку отобрали, вместо привычных галеонов ей протянули бумажные фунты. Квартиру ей выделили новую, в магловском районе. Она подписала договор о неразглашении, и как только за судебными приставами закрылась дверь, она больше ни разу не видела волшебников.
***
Ни слезы, ни утешения родителей не помогли ей справиться с горем. Потеря мужа, выкидыш, исключение из магического мира… Все эти несчастья градом посыпались на ее голову, и во всем произошедшем она винила только себя. А что ни говори, раньше ей жилось лучше. Даже если дни протекали в бесконечных спорах с мужем, она все еще была волшебницей! Она могла колдовать. Магия являлась неотъемлемой частью ее жизни, да что там… Эта и была ее жизнь! И теперь ей все чудилось сном. Словно ничего этого и не было. Казалось, на этом беды кончились. Но самое страшное горе, как оказалось, ожидало ее впереди. После аварии шансы забеременеть в будущем оказались равны нулю. В итоге Гермиону можно было считать бесплодной. Маленькому ребенку, которого она всегда с умилением рисовала у себя в воображении, никогда не было суждено появиться на свет. Ей хотелось умереть. Но под ласковый голос матери девушка кое-как пришла в себя. Устроилась работать, стала нормально есть и спать, а не торчать ночами напролет у открытого окна. Но все это она делала автоматически, почти не думая. Прошло три года. Утром она ходила на работу и часами сидела за монитором. Весь ее день состоял из мелких работ и поручений. Подписать документы, написать отчет, принести кофе… Почти не двигаясь, она сидела в своей конторке, ни с кем не разговаривала, смотрела на все из-за толстых стекол очков для чтения. Все пережитые невзгоды словно иссушили девушку, и она встала невзрачной, незаметной. Красивые работницы в офисе целый день хихикали за ее спиной и делали колкие замечания. С мужчинами дела обстояли хуже. Будучи морально истощенной, Гермиона была не готова к каким-либо отношениям. У нее были ухажеры, но она очень быстро расставалась с ними, не перенося их общества. В последний раз она встречалась с мужчиной полгода назад. Прознав в офисе, что он заключил пари с дружками на то, что переспит с ней за три дня, она перестала отвечать на его звонки и опять замкнулась в себе. Параллельно она ходила на сессии в колледже, ведь волшебный мир не потрудился позаботиться о её образовании. Визенгамот дал ей только аттестат по окончанию школы, остальное их не волновало. Из-за дополнительной нагрузки в виде магловского университета Гермиона всегда приходила домой разбитой и опустошенной. А ведь она могла двигаться дальше. Смириться с новой жизнью и с гордо вскинутой головой идти навстречу судьбе! Но она боялась, не хотела. Лишь с каждым годом все больше и больше уходила в себя, прячась за стеной, которую сама и построила из своих комплексов и страхов. Гермиона устала от такой серой и тоскливой жизни. Постоянное хихиканье сотрудниц, чертов экран компьютера и горький кофе по утрам – вот и вся ее жизнь, собранная из осколков мельчайших, ничего не значащих дел. И не было никого, кто бы пролил хоть немного света на ее существование. Ни любимого человека, ни ребенка, о котором она так мечтала… И вот, глядя на разводы кофе на стене, слушая гул процессора и наблюдая за закатом, Гермиона наконец решилась. Ей не нужна была такая жизнь. Вскочив с кресла, она пошла на кухню и достала из аптечки сильнодействующее снотворное. Это был трусливый и эгоистичный выбор, но ей было все равно. Налив себе стакан воды, девушка высыпала все таблетки на стол и посчитала их. Десятерых хватало. Вздохнув, она взяла в руки одну. Еще чуть-чуть, и всё будет кончено… Всё. И только она собралась проглотить эту аккуратную белую таблетку, как сзади раздался голос: - Только не говори мне, что ты действительно собираешься это сделать…
Отправлено: 26.01.08 17:00. Заголовок: Глава 2. Сделка с Дь..
Глава 2. Сделка с Дьяволом
Гермиона в ужасе остановилась. По ее спине пробежали мурашки. Она смутно помнила этот голос, эту неповторимую манеру речи. Но… - Этого не может быть, - не поворачиваясь, прошептала она. - Может, Грейнджер, может. Раздались неспешные шаги. - Господи, я схожу с ума, - едва шевеля губами, произнесла Гермиона. Ее словно пригвоздило к полу. – Мне это мерещиться. Она почувствовала дыхание за спиной. Не выдержав, она повернулась. - О боже… Перед тем, как очертания комнаты исчезли во мраке, она увидела перед собой Драко Малфоя.
Проснулась она на диване в гостиной, в которой и пришла к мысли о самоубийстве. Было холодно, и вокруг стояла кромешная тьма. Мороз пробирал по коже из-за нараспашку открытых окон. Так как не было слышно гула компьютера, Гермиона догадалась, что отключили электричество за неуплату. Ругнувшись, она медленно села. «Это был сон», - с некой долей разочарования подумала она. Встав, она подошла к окну и хотела было закрыть его, как вновь услышала голос: - Ну наконец-то ты очнулась. На этот раз, Гермиона медленно повернулась. Зрение ее не обманывало. В слабом свете луны вырисовывался высокий силуэт Малфоя. Он стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Малфой нисколько не изменился с момента их последней встречи. Только черты его лица стали тоньше, усиливая сходства парня с его отцом. Вопреки ее ожиданиям, он не отрастил волосы и не собрал их в бант, как когда-то делал Малфой-старший. Они были растрепаны с небрежным изяществом, а светлая челка ниспадала на лоб. - Я в аду? – озадаченно спросила Гермиона, затаив дыхание. - Нет. Ты все еще в своей жалкой квартире, в которой, благодаря тебе, отключили свет. К счастью, у тебя есть я, и в темноте нам друг друга щупать не придется. Гермиона кожей почувствовала, как он усмехнулся. Она поморщилась, как вдруг: - Люмос… Гермиона вскрикнула, когда на конце его палочки загорелся лучик света. - Грейнджер… Я конечно понимаю, три года без волшебства, но я не ожидал что ты оценишь это простое заклинание с восторгом пещерного человека. - Так я все же не сплю! – воскликнула Гермиона, ошеломленно таращась на палочку. – О господи… это… это Ты! И тут ее вконец осенило. Это был Малфой, во плоти и крови, посреди ночи в ее квартире. И они были совершенно одни. - Что ты тут делаешь? – еле выдавила из себя Гермиона, пятясь назад. Драко вновь усмехнулся. - Это очень долгий разговор, поэтому для начала советую тебе присесть. Не предложишь ли нам попить? Он устроился на диване и выжидающе уставился на девушку. Гермиона вопросительно вскинула брови, но ноги сами повели ее на кухню. На конторке были беспорядочно разбросаны белые таблетки, вода с опрокинутого стакана стекала на кафельный пол. Вспомнив мрачный инцидент, Гермиона достала из холодильника лимонад. Разлив его по стаканам, она положила все на поднос и вернулась в гостиную. Малфой уже успел наколдовать несколько свеч, и теперь исследовал содержимое ее книжного шкафа. - Коэльо, Мураками… Ах, ну естественно, Дэн Браун. Грейнджер, это так банально… - произнес он, проводя изящными пальцами по корешкам книг. Гермиона хотела спросить, откуда у него такие широкие познания в современной магловской литературе, но не смогла. Ее потрясение было настолько сильно, что казалось, она потеряла голос. Поставив поднос на кофейный столик, она посмотрела на Малфоя. Тот, не поднимая глаз, спросил: - Так что, ты все же привыкла к магловской среде? Удивительно, но на это она все же смогла ответить. - Нет! Драко усмехнулся. - Вижу, ты здесь все ненавидишь. Мечтаешь вернуться обратно? Гермиона опустила голову и едва слышно прошептала «да». Драко даже не переспросил, ответ и без того был очевиден. - Понимаю, - произнес он, усаживаясь на диван. – И вправду, что здесь интересного? Не удивительно, что я застал тебя в таком отчаянном положении. Ennui считается одним из главных факторов суицида, помимо неразделенной любви и несбывшихся надежд… Мерлин, что за отраву ты мне дала? Малфой с кислым выражением лица положил лимонад на место. Осторожно протерев уголок рта платком, он взмахом палочки извлек из воздуха бутылку вина и два бокала. Гермиона молча наблюдала за его действиями, заворожено глядя, как его фамильный перстень отливает серебром при свете свеч. Выйдя из оцепенения, она спросила: - Если ты с самого начала мог наколдовать напитки, - Гермиона с большим удовольствием произнесла это позабывшееся слово, - почему ты послал меня на кухню? Драко поднял на нее взгляд, разливая вино. Пустые бокалы мгновенно наполнились темно-красной жидкостью. - Чтобы ты постепенно пришла в себя и обрела дар речи. И вообще, это правила этикета – предлагать гостю выпить, - и он жестом указал на кресло напротив себя. – Так как гостеприимностью ты не отличаешься, я беру инициативу в свои руки. Присаживайся. В другой раз Гермиона бы сказала ему что-нибудь язвительное в ответ, но она безропотно последовала его приглашению и села. Все это было так… странно. Богом забытый одноклассник из далекого прошлого, нежданно-негаданно наносит ей визит посреди ночи, поймав ее на попытке самоубийства. Драко облокотился и теперь смотрел ей прямо в глаза. Помолчав минутку, он сказал: - Мне за тебя тоже говорить, или ты сама спросишь меня причину моего визита? Только сейчас Гермиона задумалась об этом. Действительно, какого черта? - Мы с тобой не виделись больше семи лет. Теперь, ты врываешься в мою квартиру в полночь, неизвестно по какой причине, и фамильярничаешь, хотя мы друг другу глубоко неприятны. Я понятия не имею, чего тебе от меня надо. Гермиона даже и не узнала свой собственный голос. Он прозвучал намного холодней, чем она ожидала. Тем не менее, девушка сухо продолжала: - Если тебе нужен Гарри, на меня и не рассчитывай. Я три года не устанавливала контакт ни с кем из волшебного мира, и с Гарри тоже. Я даже не знаю, жив ли он или нет. В последний раз видела его перед тем, как он уехал в Дамаск. Задумавшись об этом, Гермиона напряглась. Ей не позволили присутствовать на похоронах мужа, потому что они состоялись на неделю позже суда. Она знала, что Гарри придет туда и не застанет ее там. Гермиона не раз представляла себе выражение его лица – боль, разочарование… а может и ненависть. Она вздохнула и вернулась к реальности. Ее до сих пор знобило от одного лишь присутствия Драко. - Давай сразу исключим вариант, что ты меня спас, - произнесла она, изучая пол. – Этим занимаются ангелы-хранители, и я скорее трижды выкинусь с окна, нежели поверю в такой бред. По лицу Драко пробежалась тень усмешки. - Замечательно, к способности говорить присоединился и сарказм. На такие щедрые подарки я даже и не рассчитывал. – он вздохнул. – Так тебе сказать правду? Или ты дашь мне право увиливать от ответа до определенного момента? А затем, я скажу тебе правду, при этом выдержав эффектную паузу? Гермиона закатила глаза. - Ну как знаешь. – Драко поднялся и закинув руки за спину, подошел к окну. - Причина, Малфой. – Гермиона с непривычки поморщилась. Она давно не произносила это имя. Он молчал, выдерживая свою идиотскую паузу. Или просто думал – сказать ей правду, или нет. Во всяком случае, ответил он нескоро: - Я пришел заключить с тобой сделку. Гермиона прыснула. - Что? Драко повернулся. - У меня к тебе есть выгодное предложение. Гермиона недоуменно уставилась на полночного гостя. Возможно, она все же выпила ту таблетку и теперь видела сон. Очень нелогический, но интересный сон. «Отчего ж он мне раньше не снился»? – подумала Гермиона, изучая его глаза. «И почему именно он?» Заметив, что она не отвечает, Драко начал расхаживать по комнате. - Тебе ведь надоело здесь, правда? Осточертела работа, окружающие люди, даже эта квартира. – он обвел взглядом гостиную. - Тебе ведь не хватает магии, верно? Ты знаешь, что в реальной жизни источников волшебства ты не найдешь, поэтому ты черпаешь их с разных вещей, которые тебе только под руку и попадаются. - Ты хочешь вернуться обратно. Туда, где действительно твое место. – наконец произнес Драко. - Я же грязнокровка. Мое место здесь. – не удержалась Гермиона. «Если ему от меня что-то надо, ему придется очень сильно постараться, чтобы добиться моего согласия, если он его вообще получит», - злорадно подумала Гермиона, внимательно наблюдая за выражением его лица. Драко фыркнул. - Не огрызайся, Грейнджер. В конце концов, это в твоих же интересах. Гермионе это надоело. Ей не нравилось ходить вокруг да около. - Что ты хочешь сказать? Драко вновь замолчал. «Опять со своей дурацкой паузой», - разозлилась Гермиона. - Ну? Малфой подошел поближе и вновь уставился ей в глаза. Не моргая, он произнес: - Я могу вернуть тебя обратно. В волшебный мир. - Это невозможно, - тут же выпалила Гермиона. – Меня пожизненно изгнали, и я не смогу вернуться назад. Это абсурд. Драко не сдавался. - Да, все именно так… Но у тебя есть только один выход. – в его серых глазах запрыгали чертики. Гермиона вздрогнула. - Малфой… - она устало прикрыла рукой глаза. – Я не уверена, что хочу назад. Чего-чего, а вот такого он точно не ожидал. Расширив глаза от удивления, он переспросил: - То есть, как это ты не хочешь? Ты бы предпочла остаться здесь? - А кому я там нужна? Все мои знакомые ополчились против меня после смерти Рона. Если я каким-то образом и вернусь, то на меня будут косо смотреть. Зачем мне такая жизнь? - Но, наверное, все же остался кто-то на твоей стороне. – Драко усмехнулся. – Поттер, например. Гермиона почувствовала, что теряет контроль над собой. Вся обида, накопившаяся за последние годы, вот-вот готова была выплеснуться наружу. И присутствие малоприятного Малфоя ее отнюдь не останавливало. - Если б моя судьба его действительно волновала, то с какой стати он не пытался связаться со мной все эти три года? Мне нельзя устанавливать с ним контакт, но ему-то это не воспрещено. Гарри мог бы прислать весточку, попытаться найти меня. Хоть что-то! Она еле сдержала слезы. Их-то Малфой точно не дождется. «Какая к черту дружба»? – горько подумала Гермиона. «Неужели Гарри тоже думает, что я виновата в смерти Рона? И если это так, неужели он тоже меня ненавидит, как и все другие?». - А вдруг он пытался? – прервал ее мысли Драко. – Вот только ему в этом помешали. Гермиона закусила губу. Она не раз задумывалась об этом. - Министерство могло замести все твои следы. Скорее всего, они наложили на тебя чары, блокирующие поисковые заклятья. Или они отослали Гарри подальше, чтобы у него не было времени найти тебя. Его же вечно отсылают на какие-то задания. - А как же ты меня нашел? И зачем? – спросила она, подняв на него вопросительный взгляд. – Почему ты решился мне помочь? Драко сел напротив, не отрывая взгляда от нее. - У тебя есть то, что мне нужно… На лице Гермионы явно читались сарказм и недоверие. Драко слегка наклонил голову набок и сказал: - …а точнее, ты и есть то, что мне нужно. Гермиона часто заморгала. Она никогда не ожидала услышать такие слова от Малфоя. - Если я не ошибаюсь, ты только что сказал, что Я тебе нужна? Я, та самая грязнокровка, которой ты не давал прохода в школе? – Гермиона демонстративно положила руки на сердце. – Да это самое идиотское заявление, о котором я когда-либо слышала! К ее удивлению, Малфой также иронически улыбался, слегка прикрывая рот рукой. Задумчиво изучая стеклянную поверхность кофейного столика, он медленно произнес: - К сожалению, это еще не все. Знаешь истинную причину моего визита? – уголок его рта дернулся вверх. – Я пришел сделать тебе предложение. Воцарилось гробовое молчание. Задержав дыхание от потрясения, Гермиона неверующими глазами уставилась на Малфоя. Она на минуту закрыла глаза и вновь разомкнула веки, надеясь, что он всего лишь галлюцинация. Но противное видение не намеревалось покидать ее гостиную, и теперь нахально улыбалось. Совладав с дрожащим голосом, Гермиона тихо спросила: - В каком смысле? Малфой не переставал ухмыляться. - Грейнджер, ты выйдешь за меня замуж? – спросил он. - Малфой, - шипящим от ярости голосом произнесла Гермиона, - если ты действительно думаешь, что я поверю в искренность твоего «предложения», то ты зря тащился сюда посреди ночи. Если всю эту буффонаду можно назвать реальной ситуацией, а твою идиотскую выходку предложением обручиться, я от души скажу тебе НЕТ. Гермиона тяжело дышала. Драко с загадочной улыбкой на устах вернулся к изучению кофейного столика. - Нет, Грейнджер, не скажешь, – затем он подался вперед и, сверкая серыми глазами, прошептал, - потому что это твой единственный способ вернуться в волшебный мир. Увидев недоуменный вид Гермионы, Драко продолжил: - Когда тебя изгнали, они запретили тебе устанавливать контакт с гражданином волшебного сообщества, так? Но никто не налагал запрет волшебникам общаться с тобой. После небольшой беседы с двумя знакомыми из Визенгамота, я также узнал, что билет обратно ты можешь получить лишь одним образом. На тебе должен жениться волшебник. Он вновь сел на место. - Со штампом на паспорте ты вновь будешь считаться представительницей волшебного сообщества. В голове Гермионы творился хаос. «Неужели все так просто?» - с нарастающим волнением думала она. «Мне всего лишь надо выйти замуж… опять». - Это невозможно… - опять произнесла она. – Слишком просто. Почему Визенгамот не запретил мне брак с волшебниками? - Ну знаешь, нет контакта, нету брака, - резонно предположил Драко. – Но раз волшебникам можно с тобой общаться, они также могут на тебе жениться. Все законно. Гермиона потянулась к нетронутому бокалу. Отпив хороший глоток вина, она вжалась в спинку кресла. Малфой, не дождавшись очередного вопроса, заговорил первым: - С тобой никто из волшебников не заговаривал, потому что тебя выставили аморальной злодейкой на суде. Уизли, естественно, тут же вычеркнули тебя из своей жизни, считая тебя убийцей. Поттер пытался, как и все остальные, но видимо, обстоятельства ему помешали. У меня есть влиятельные связи в Министерстве, и пару знакомых откопали мне твой адрес. Как видишь, я поспел вовремя. – он мрачно улыбнулся. Гермиона все еще терялась в сомнениях: - А как же твои родители? Как они отнесутся к этому? Они же ненавидят маглов! Ведь вы же чистокровные волшебники, какой грянет скандал, если ты женишься на маглорожденной! –девушка, самая не зная почему, пыталась найти как можно больше причин, чтобы отказать Малфою. – А твой отец? Да он же меня живьем съест! У коварного Малфоя был заранее уготован ответ. Он тут же начал убеждать ее в обратном: - Ну, ты совершенно не знаешь моих родителей… Мать сейчас у сестры, после ареста отца ей как-то все равно. Да и она никогда не питала особую ненависть к маглам. В нашей семье, увы, тоже имеются кое-какие грешки… - он задумался, припоминая эти самые «грешки». Потом продолжил: - Тетя Айрис, например, вышла замуж за маглорожденного. Хм, надо будет послать ей весточку… Интересно, каково ей было, когда она вышла замуж? Впрочем, неважно. А что касается Люциуса, то мои с ним отношения отнюдь не близкие вот уже восемь лет, он ведь отбывает срок в Азкабане. – затем, усмехнувшись, Драко добавил, - к тому же он не страдает каннибализмом, и тебя, хвала Мерлину, не съест. Настала пауза. Каждый размышлял о своем. Обдумав все сказанное Малфоем, Гермиона наконец произнесла: - Со мной все понятно. Но с какой стати ты мне помогаешь? На сей раз, Малфой замялся. Немного погодя, он прохладным голосом сказал: - У меня есть на это свои личные причины, тебе их незачем знать. К тому же это долгая история… - Мы никуда и не торопимся, - прервала его Гермиона. Драко устало потер шею. Вздохнув, он начал: - Вопреки моим наивным представлениям, семейный бюджет оказался далеко не резиновым. После смерти Темного Лорда со всех его сторонников взыскали своего рода «компенсацию» за моральный и физический ущерб волшебному миру. С отца потребовали немалую сумму, а также заставили заниматься благотворительностью. Но это все ничто, по сравнению с тем, что пошло дальше. Дело в том, что год назад у нас появился новый министр – Игнатиус Уайт. Так вот… Он переделал всю Конституцию волшебной Великобритании. У Гермионы округлились глаза. - Ее же не меняли с тех самых пор, как она была создана! – ахнула она, прижав ладонь к губам. – Конституция действует уже восемьсот лет с тех самых пор как представители волшебного сообщества… Она запнулась, потому что Малфой покачал головой. - Грейнджер… Опять ты за свое… Гермиона смущенно улыбнулась. - Рефлекс. – только и выдавила она. Малфой, одарив ее раздраженным взглядом, продолжил: - В Конституции есть раздел, где говорится о родовом наследии. Ты когда-нибудь об этом слышала? Гермиона без особого труда вспомнила тот самый раздел. На третьем курсе факультета экономики и финансов им читали лекцию о родовом наследии, которое передается из поколения в поколение магов. Эта система начала действовать еще в средних веках, когда появились предшественники магических банков. Волшебники, хотевшие передать потомкам все свое имущество, открывали специальный счет и оставляли им ключ или код. Преимущество родового наследия состояло в том, что оно никогда не подвергалось инфляции и не могло «прогореть». Говоря проще, проценты только росли, а сумма повышалась, и на нее никак не влияли внешние изменения. Этой привилегией могли пользоваться только чистокровные волшебники, поэтому родовое наследие имелось только у самых древнейших аристократов волшебного сообщества. Драко терпеливо подождал, пока Гермиона кивнула головой и дала ему знак продолжить. - Проблема в том, что Уайт – полукровка. Министр вырос в малообеспеченной семье, поэтому ему пришлось добываться высот самому, без всяких связей и финансовой поддержки. Несмотря на это, он филантроп и маглолюб, и при этом ненавидит чистокровных волшебников. По мнению Уайта, они «пропагандируют дискриминацию маглорожденных волшебников и являются причиной раскола в магическом обществе», - Драко не удержался и закатил глаза. Гермиона хмыкнула. - А разве это неправда? – язвительно произнесла она, сложив руки на груди. – Ты тому живой пример. - Сочту это за комплимент, - отмахнулся Драко. – Так вот… Как только он вступил на должность Министра, Уайт внес грандиозные реформы. Одной из них была его идея избавиться от родового наследия. Уайт считал это «незаслуженным богатством». - В каком смысле? – нахмурилась Гермиона. Судя по выражению лица Малфоя, эта реформа задела его за живое. С плохо скрываемой злобой он сказал: - Оно стало недействительным. Всё наследство, все деньги, которые велись на нашем семейном счету испокон веков… Всё прогорело. Всё до последнего кната. Гермиона ахнула. Всем было известно, что Малфои сильно зависели от своего родового наследия. Поэтому создавалось такое впечатление, что они никогда не работали. - Но… у вас же были другие деньги помимо родового наследия, - предположила Гермиона после неловкого молчания. – Ведь твой отец работал в Министерстве… Драко скривил губы в горькой усмешке. - Его жалование раньше уходило на содержания поместья, но теперь он в Азкабане. Это была его идея перевести все деньги на счет родового наследия. Теперь, когда его отменили, представь, в каком я сейчас положении. - Малфой, если тебе нужны деньги, то ты зря потратил время, - сказала Гермиона. - Нет, я же сказал, мне нужна ты. Гермиона понятия не имела, как ее персона могла повлиять на материальное положение Малфоев. Нескладно все выходило… - Ты даже не дослушала. – возмутился Драко. – В общем, мне нужно чтобы ты произвела впечатление на одного человека, который сможет все исправить. - Почему именно я? Почему ты не выбрал кого-нибудь другого? Малфой спрятал лицо в ладонях. Шумно вздохнув, он сказал: - Я же тебе говорил, это надо очень долго объяснять. Тот самый человек является… чересчур проницательным. Он видит людей насквозь. Эта его магическая особенность – как Метаморфы или вейлы – чувствовать сущность человека и знать его истинные намерения. И он – мой дядя по материнской линии. Гермиона на минуту задумалась. Потихоньку, вещи начали вставать на свои места. - Мне некогда искать «хорошего» человека, поэтому я пришел к тебе. Ты не вызовешь у него никаких подозрений. - С чего ты вообще взял, что я «хорошая»? Я же убила своего мужа! – вспылила Гермиона. Ей не нравилось слепая уверенность Драко в своей правоте. А еще больше ее обижало, что Малфой приклеил к ней ярлык хорошей девочки. - Грейнджер, я с тобой проучился семь лет и не раз был свидетелем твоей добродетели, - это предложение далось Драко с трудом, от него так и веяло сарказмом, - ты готова умереть ради своих ненаглядных друзей. Сколько раз ты рисковала собой ради Поттера? Вот-вот. А с Уизли произошел несчастный случай и я просто не понимаю, как тебе могли вынести такой вердикт. Твой альтруизм говорит мне о том, что ты… - он запнулся, - что ты моя полная противоположность. – он усмехнулся. – Дядя Альберт не колеблясь отдаст мне все свое наследство, если будет думать, что я женат на таком положительном человеке. Гермионе очень не нравился тон, с которым Малфой все это сказал. Выходило так, что она была жалкой марионеткой в его афере. Не то, чтобы она вообще хотела принимать в ней участие, но сама наглость и корыстность его предложения просто поражали девушку. - Мы будем жить в браке полгода, а может и меньше. Надо будет подождать, пока дядя Альберт отправиться на тот свет. У него очень тяжелая болезнь, поэтому, тебе мучиться долго не придется. Как только он испустит дух, ты можешь подать на развод. Гермиона открыла рот от изумления. Он говорил все это таким спокойным, повседневным тоном, словно речь шла о погоде. - Если хочешь, ты можешь получить десять процентов прибыли за сотрудничество. Это бизнес, и ничего личного. – Драко взглянул на часы. – Три часа утра. Тебе дать время на размышление, или ты решишь все на месте? В комнате вновь стало тихо. Гермиона ошеломленно молчала, не веря во все вышесказанное. «Это низко, подло и аморально»! – думала она, нервно закусив губу. «Я действительно хочу вернуться… но не таким же ужасным способом. К тому же я должна изображать его жену». Гермиона начала взвешивать аргументы «за» и «против». Она сможет вернуться в волшебный мир и начать все заново. Как никак, время лечит раны, и многие ее друзья, возможно, примут ее обратно. У нее уже имелся небольшой опыт работы, поэтому можно было бы устроиться в какой-нибудь компании… Да хоть клерком или секретаршей! А если повезет, ее диплом с отличием тут же продвинет ее до коммивояжера. Все было возможно, но… Надо было врать. Очень, очень много врать. Во-первых, ей придется выдавать себя за миссис Малфой. Во-вторых, это сильно попортит ее репутацию и вызовет скандал в обществе. В-третьих… это же просто безумие! Гермиона застыла в нерешительности. Если она ему откажет, он просто исчезнет… И все начнется сначала. Работа-колледж-дом. Дом-колледж-работа. Отсчеты о докладах и доклады об отчетах. Ненавистная квартира, чертов компьютер… Это действительно был ее единственный шанс вырваться на свободу. Единственный шанс вернуться обратно. Единственный шанс, чтобы начать все сначала… - Решайся. – тихо произнес Драко. Гермиона закрыла глаза. Она ненавидела себя за то, что собралась сделать. - Я… я согласна. - выдавила она. Малфой довольно ухмыльнулся, а обвиняющий голос в ее голове зловеще произнес: «Поздравляю, Гермиона. Ты только что заключила сделку с Дьяволом».
Отправлено: 26.01.08 17:02. Заголовок: Глава 3. Его Исповед..
Глава 3. Его Исповедь
Иногда у меня складывается такое впечатление, что мы с жизнью играем в русскую рулетку. Временами мне везет, и я выхожу сухим из воды. Люди называют это улыбкой фортуны, но для меня это скорее оскал. Я даже не знаю, с каких пор начинались эти роковые игры. Я веду точку отсчета с того памятного дня, когда Темный Лорд исчез из нашей жизни. Отцу больше не пришлось играет двойную роль, а матери сделалось спокойно на душе. Но обманчивый мир рассыпался в прах, когда настало время платить за ошибки. Помимо денежной компенсации, суд Визенгамота назначил всем соратникам Темного Лорда одинаковый срок - десять лет в Азкабане, а затем три года общественных работ. Для матери это было ударом. Когда отца увели, в ней словно что-то сломалось. Ее взгляд потух, красивое лицо потеряло краски, и она стала подобна безжизненной кукле. Для нее это был крайне несчастливый брак, и Нарцисса могла бы воспользоваться подарком судьбы и уйти. Но она не смогла, потому что действительно любила отца. Я, не менее задетый радикальными переменами, осознал, что теперь жизнь придется строить самому. Я больше не рассчитывал на влиятельные связи и помощь отца. Пришлось надеяться только на себя. Первым делом я отослал мать к ее родственникам, решив, что их поддержка укрепит ее дух. Затем я занялся своей карьерой, где, увы, меня ждали трудности. Мне не повезло с фамилиями – Малфой и Блэк. Эти имена были несмываемым пятном, вечной печатью на моем лбу. Сын Пожирателя Смерти и племянник убийцы. Поэтому пришлось выдерживать насмешки и осуждение других. Моей первой удачей стала овдовевшая графиня из Манчестера. Ангелина Броди славилась любовью ко всевозможным интригам, и не раз шокировала публику своими скандальными связями. Заскучав в своем поместье, эксцентричная леди прислала мне весточку, где приглашала меня на обед. Естественно, в моем положении об отказе не было и речи. Ангелине я угодил, и вскоре мои визиты к ней участились. Нас не связывали интимные отношения, – она мне в бабушки годилась – но наша так называемая «дружба» привлекала всеобщее внимание, и Ангелина этому несказанно радовалась. Как бы гадко это не звучало, но эксгибиционизм сумасшедшей старухи шел мне на пользу. Во-первых, с ее помощью я заочно окончил швейцарский университет международных отношений. Свой выбор я сделал, следуя советам родителей, которые обнаружили во мне лингвистические способности еще в пятилетнем возрасте. Но помимо этого, я также заметил, что могу легко заговаривать людям зубы и склонять их мнения в мою сторону. Это редкое качество тоже могло пригодиться в моей профессии. Ангелине, видимо, нравились все сплетни о нас, неистовым потоком циркулирующие в высшем обществе. Поэтому она продолжала мне помогать, и даже нашла мне работу в Министерстве. Год спустя, я запросто стал советником Министра международных отношений. Все шло замечательно, несмотря на то, что все считали меня «мальчиком» миссис Броди. Но меня это особо не волновало. Возможно, общение с Ангелиной все-таки повлияло на меня, потому что позже я и сам учинил скандал, заведя самый легкомысленный роман в моей жизни. С Мирандой я познакомился на светском вечере миссис Броди, который проводился по случаю ее дня рождения. Вежливо беседуя с гостями, я наткнулся на солидного мужчину средних лет с роскошной спутницей. Мужчина оказался компаньоном отца по проекту – Ришар Буке, владелец крупной строительной кампании. По словам Люциуса, он был редкостной сволочью. Завязав беседу, я выяснил достаточно, чтобы составить свое мнение о Буке. Его жена, мадам Мадлен, закончила жизнь самоубийством, выбросившись с балкона. До такого отчаяния ее довели развратные похождения мужа, который изменял ей напропалую. Едва похоронив жену, он связался с Мирандой, начинающей моделью. В следующем году пара намеревалась обручиться. Закончив разговор, я поцеловал руку Миранде и незаметно подмигнул ей, сам того не понимая. Я был заинтригован. Миранда была хороша собой, но меня к ней влекла не ее внешность, а именно опасность и легкомысленность наших отношений. Остроты ощущений мне в жизни хватало, но видимо, я лишь хотел искусить судьбу и сорвать запретный плод. Несмотря на протест разума, я бессовестно наносил визиты Миранде в поместье Ришара, когда самого хозяина не было дома. Гуляя в саду в солнечные дни и разговаривая на всевозможные темы, мы постепенно становились ближе друг к другу. Но когда я неожиданно поцеловал ее в один из дней, Миранда отстранилась от поцелуя и потребовала моего немедленного ухода. Разочарованный, я покинул ее и уединился у себя дома. Я часами смотрел на дверь, ожидая чего-то невероятного, и вскоре заснул. Разбудил меня внезапный стук в дверь, и к моему удивлению, на пороге я застал Миранду. Ничего не говоря, она принялась целовать меня, и, не говоря больше ни слова, я повел ее в свою спальню. Проснувшись утром и не застав ее рядом, я уж было думал, что видел сон. Но сладкий запах ее духов и локоны ее волос на подушке утверждали, что ночь я провел не один. Таким образом, мы тайно встречались полгода, пока я не предложил ей бросить Ришара. Миранда не любила говорить на эту тему и всячески увиливала от прямого ответа. Под конец она призналась, что Ришар содержит ее и обеспечивает ее прочным статусом в обществе. Меня немного разочаровала такая банальность, а ее нерешительность побуждала меня все бросить и забыть. Но мне не хотелось с ней расставаться, и к тому же, я уже успел к ней привыкнуть. Как и в первый раз, Миранда сделала шаг навстречу неожиданно. В очередной раз она появилась у моего порога, но уже в менее счастливом виде. По ее заплаканному лицу, покрытом синяками, я все понял и трангрессировал в поместье Ришара, где этот ублюдок получил по заслугам. Эта безобразная сцена стала одной из любимых тем бульварной прессы. Ангелина ликовала, а вот мой отец был крайне недоволен. Я отдалился от отца, как только его увели в Азкабан. Редкие, немногословные встречи лишь усложняли наши отношения. На этот раз отец сам меня позвал, чтобы отчитать за недостойное поведение. Разговор шел по-старому, разве что теперь он происходил не в уединении его темного кабинета, а на виду у всех в Азкабане(служащие тюрьмы даже не затруднялись оставлять нас на тет-а-тет). И Люциус смотрел на меня, не сидя за дубовым письменным толом, а стоя за ржавой решеткой. Я отчетливо помню его речь. Он говорил, что я позорил наш род, что я был недостоин своего имени. Его обвинения я грубо оборвал, бросив ему в лицо, что уже нельзя было пасть ниже. И мы оба понимали, что я был прав. Отец всегда кичился древностью нашего рода, чистотой крови. Он просто не желал верить, что общество давно от нас отвернулось, и былые уважение и власть, которыми мы обладали на протяжений веков, перешла к маглолюбцам и грязнокровкам. С падением Волдеморта изменились и ценности в волшебном мире. После молчания он спрашивал меня о Миранде. - Драко, зачем она тебе? – говорил он. – Ведь она всего лишь жалкая модель. Это твой очередной каприз, мимолетное желание. Ты поиграешь с ней еще немножко, а потом она тебе надоест. Миранда ни на что не годится. У нее нет статуса, приданого, родословной. Я позволю тебе быть с ней, Драко, но только для того чтобы доказать, что она не играет особой роли в твоей жизни. Живи с ней, люби ее на здоровье. Но если ты женишься на ней, ты мне больше не сын. Я был вне себя от злости. Отцу было мало, что наше имя теперь ничего не значило, что мы стали социальными изгоями. Его даже не волновало, что он общался с сыном, стоя за решетками своей убогой камеры. Он все также слепо верил в свою значительность. И все-таки, я принял во внимание его наказ. Мы с Мирандой перебрались жить в Лондонскую квартиру, оставив эльфов смотреть за родовым поместьем в Уилтшире. Я не горел желанием возвращаться в пустынный Малфой Мэнор, таивший в себе столько горьких воспоминаний. Но больше всего, я не хотел находиться в стенах дома, которые сохранили в себе образ Темного Лорда, который стал причиной распада нашей семьи. Я довольствовался своей жизнью с Мирандой. Наши отношения не были официальными, да и о помолвке речь не заходила. Но Миранда не жаловалась, она была вполне счастлива своей жизнью. О будущем мы говорили пространно и несерьезно, но однажды Миранда завела разговор о детях. - Я бы хотела завести ребенка, - как-то сказала она за чашкой кофе. - Правда? – отстраненно спросил я. - Да… хотелось бы мальчика. Я б назвала его Максимом, - произнесла она, устремив взгляд в потолок. - Максим значит великий… - А девочка была бы… скажем… Катерина. Или Виктория, - продолжала Миранда. Затем она взглянула на меня и спросила, - а ты кого бы хотел? Мальчика или девочку? Я не смог сдержать усмешки. - Ты знаешь, я не думаю, что готов к отцовству. Да и вообще, я не люблю детей. - Но ты ведь заведешь когда-нибудь ребенка… правда? - Придется… надо же продолжать род, - я почему-то засмеялся, и Миранде это явно не угодило. - Что-то не так? - Да нет… Мне нездоровится. Пойду прилягу, - голос Миранды был на удивление прохладным. Она медленно встала и направилась в спальню. Когда она была у двери, я позвал ее. - Миранда. Она повернулась. - Да? Ее лицо было непроницаемо. - Ничего. Сладких снов. Дверь закрылась. По спине пробежал неприятный холодок. В ту ночь я не ночевал в квартире, прекрасно поняв, что Миранда хотела побыть одна. Разговор закончился на невеселой ноте, и что-то подсказывало мне, что наши отношения будут прохладными в течение нескольких дней, а может, и недель. Миранда становилась настоящей стервой когда злилась и близко к себе не подпускала. Я не мог поверить, что этот пустячный разговор мог стать причиной той дистанции, которая образовалась между нами подобно зияющей пропасти. Я не хотел говорить о детях, и планировал не затрагивать эту тему вплоть до тридцати-сорока лет. Зачем я откладывал этот разговор? У меня на этот счет было много догадок… Возможно, я боялся брать ответственность за чужую жизнь, зная свою независимость и желание работать в одиночестве. Но еще больше я страшился мысли о том, что у меня будет сын. Наследник – большая радость в семье Малфоев, после рождения мальчика редко заводятся другие дети. Но несмотря на это, с наследниками обращаются только как с продолжателями рода. Во всяком случае, так со мной себя вел Люциус. Как только мать родила, отец лишь поинтересовался полом младенца. Узнав, что родился я, он лишь посмотрел на меня, закатил пир, а затем скрылся в стенах своего кабинета. Я не помню, чтобы в детстве отец когда-либо со мной разговаривал, играл, водил в культурно-развлекательные места… Он только наказывал. Еще ребенком я редко видел этого холодного, сероглазого мужчину, и потому боялся. Всю родительскую любовь и заботу я получал от матери. Поэтому я не хотел, чтобы у меня были дети, особенно сын. Я боялся, что стану подобием своего отца, что буду игнорировать существование родного ребенка и появляться в его жизни исключительно в качестве инквизитора. Но Миранда, похоже, этого совершенно не понимала. На этот раз, она долго злилась. Никаких улыбок или быстрых поцелуев. Обычно она разгуливала по квартире в шелковом халате и готовила мне завтрак, сопровождая это нежными ласками. А теперь и вовсе чуждалась меня. Постепенно, я тоже начинал злиться. Пока мы так избегали друг друга, власть над волшебной Великобританией плавно перешла в руки Игнатиуса Уайта. Вот тогда мне действительно пришлось несладко. Когда родовое наследие стало недействительным, я погрузился в тихую панику. Я привык к роскоши с младенческих лет, поэтому истинную цену деньгам никогда не знал. Когда мне минуло восемнадцать, я стал тратить деньги без отсчета. Родители не контролировали меня, да и как бы они это сделали? Отец был в тюрьме, а мать у родственников… Я был сам себе хозяин! В тот год я впервые столкнулся с финансовыми проблемами. Я мог ожидать чего угодного, но это было самое последнее, что могло случиться. Это стало дополнительным приложением к моим неудачам. Особой прибыли от моей работы не было. Деньги отца я расходовал на содержание родового поместья и квартиры. Пустые замки, купленные на обычные деньги, я продал, так как в них Малфои больше не нуждались. Неприятным сюрпризом для меня стал позабытый Ришар Буке. Магнат материализовался из ниоткуда, принеся с собой неутешительные новости. Строительство больницы в Лионе, над которым он работал вместе с моим отцом, кончилось печальными событиями. Инженеры использовали новый аппарат, который вышел из строя и взорвался, прихватив с собой тысячи жизней. Буке пришел сообщить о судебном разбирательстве, в котором могли замешать и меня, но я лишь молча дал ему денег, сумма которых могла подкупить даже самого неумолимого судью. Как я и ожидал, дело отнесли к несчастному случаю, но письма с угрозами и пожеланиями мучительной смерти от родственников погибших я получаю и по сей день. Со значительно облегчавшимся кошельком, я пришел к выводу, что честность и совесть мне больше не понадобятся. Заиграла слизеринская хитрость, и я принялся искать перст судьбы. Фортуна мне улыбнулась… или оскалилась. Моей второй удачей оказался драгоценный дядя, лицо которого я позабыл с момента нашей последней встречи. Дядя Альберт являлся дальним родственником моей матери. Я никогда не видел его имени на фамильном древе, но ответ на это пришел сам с собой, когда я поближе познакомился с ним. Альберт был такой же эксцентричный и чудной, как Ангелина. Неудивительно, что они были лучшими друзьями, а Блэки его просто ненавидели. Он был ученым, и провел треть своей жизни, творя чудеса в подземельях своего угрюмого замка. У него на счету было немало достижений – омолаживающие зелья, антидоты к всевозможным ядам, открытие целительных заклинаний… Альберт был кавалером Ордена первой степени и даже был удостоен должности в Визенгамоте. Но старик отказался, предпочтя скрыться в своем одиноком замке. Дядюшкины взгляды на жизнь сильно отличались от мировоззрения его родственников. Для меня было шоком узнать, что Альберт, также как и Нарцисса, не чувствовал ничего враждебного по отношению к маглорожденным. Этому я удостоверился в один из вечеров, проведенных в его замке. Я всегда славился привычкой повторять слова отца, словно безмозглый попугай. Однажды за ужином я нечаянно ляпнул «грязнокровка», за что Альберт внезапно применил ко мне заклинание, от которого у меня во рту начала пузыриться мыльная пена. На мой беспомощный взгляд он ответил: - Племянничек, чтоб никогда больше не произносил этого грязного слова в моем доме! – он угрожающе помахал палочкой. – Тебе не нравятся маглы? А вот я ненавижу гоблинов, просто терпеть их не могу! Эти мерзкие карлики просто маленькие кровопийцы, заноза в заднице! - Альберт! – резко оборвала его мама, которая не выносила ругательства. Я же не сдержал смешок, отчего мыльный пузырь во рту лопнул. - Цисси, пойми, мальчику нельзя употреблять такие слова! Он становится похож на своего отца, - нахмурившись, оправдывался дядя. – В волшебном мире много всякого навоза, - мать посмотрела на него исподлобья, - всякие там кентавры, эльфы, гоблины, Мерлин побрал бы их носатых мамаш… - под ее деликатный кашель он спохватился, - в общем, живи себе на здоровье и не мешай другим! Ох уж эти Малфои… Вечно у них одна и та же проблема! Маглы… Помимо блестящего интеллекта и симпатии к маглам, Альберт обладал очень редким даром – магической проницательностью. Он мог запросто определить сущность человека, лишь взглянув на него. Эта его особенность сильно отталкивала его от людей, поэтому он предпочитал уединенный образ жизни. Я помню, как он мне говорил, корпя над зельями в своей лаборатории: - Люди прозрачны, как пробирки, Драко. Но они пытаются спрятать все свои чувства и желания под ложной оболочкой. Нельзя лгать самому себе. Стекла тонкие, а жидкость внутри всегда видна. Дядя был нелюдим, но единственными людьми, с которыми он разговаривал, были мы с матерью. Он очень трепетно относился к нам и упрекал мать в дурном выборе супруга(естественно, когда шли такие разговоры, меня деликатно просили почитать в библиотеке). Он не любил детей, но со мной обращался как со взрослым. Все эти визиты изрядно действовали отцу на нервы, и однажды он запретил нам когда-либо возвращаться в замок Альберта. В последний раз я видел дядю, когда мне было девять, а затем он стал лишь смутным воспоминанием из далекого детства. Безусловно, будучи его любимым племянником, я получал от него письма. Но отец сжигал их на моих глазах, говоря, что не допустит влияния ненормального ученого на его сына. Я лишь покорно наблюдал, как языки пламени медленно поглощали очередной невскрытый конверт, где косым почерком дяди был выведен адрес Малфой Мэнора. Лишь недавно я вспомнил о дяде. В «Пророке» напечатали, что он практически лежал на смертном одре, но представить энергичного Альберта в постельном режиме мне не удавалось. И все же, у меня появился план. Довольно глупый, сумасшедший, но все же план. Альберт заработал нескромное состояние за всю свою жизнь. Но он пользовался своими деньгами лишь для содержания замка, да еще временами занимался благотворительностью. Наследников у него не было, что облегчало мне задачу. Он, наверно, уже строчил завещание… Я мог бы вновь связаться с дядей и осчастливить закат его дней. В случае успеха, он бы отдал мне все свое наследство. Но была одна запинка… Дядя был слишком проницательный. Он сразу поймет, что мои мотивы безнравственны и меркантильны. Я не мог изменить свою сущность за одну ночь, но мне надо было доказать, что я стою его наследства… Альберт всегда любил простых, наивных людей. В человеческих качествах он больше всего ценил искренность, благодарность и преданность. Преданность. Верность. Лояльность. Я тут же вспомнил Гарри Поттера и его закадычных друзей. Ну кто же еще? Кто, как не они, со слепой верностью бросались опасностям навстречу ради своей пресловутой дружбы? Но Поттер шлялся неизвестно где, а Уизли отправился к праотцам… оставалась одна лишь Грейнджер. И она идеально подходила для моего плана. Насколько я помнил, Грейнджер была пожизненно изгнана. Возможно, в унылом магловском мире она зачахла. Она возьмется за первую попавшуюся возможность, чтобы вернуться обратно. Значит, я мог рассчитывать на ее согласие мне помочь. В моей голове рождалась одна ненормальная идея за другой. Едва контролируя свои мысли, я опросил знакомых из Визенгамота и получил от них положительный ответ. Женитьба с волшебником или ребенок от мага обеспечивали изгнанникам билет в волшебный мир. Детей я не любил, но и женитьба на грязнокровке меня тоже не радовала. Искать другого человека не было времени и сил. Конечно, я не раз сомневался в своей задумке. Грейнджер считали чуть ли не убийцей своего мужа, но я скорее поверю в святость Волдеморта, нежели пойду на поводу у общественного мнения. Потенциальная свадьба стала бы самой скандальной темой «Пророка». В один из дней, Альберт бы наткнулся на ее объявление. Это заинтересовало бы его бунтарский нрав, и неминуемо, что он пригласит меня к себе. Отца точно хватил бы удар, если бы он узнал, что я собирался жениться на грязнокровке. Но мне было нечего терять, да и он сам спасибо скажет, когда я спасу его от банкротства. Как бы странно это не звучало, оставалось лишь уговорить Грейнджер выйти за меня замуж. А еще надо было провести серьезный разговор с другой особой… Миранда была явно не готова к такому повороту событий. Наши отношения были на грани разрыва, и появление, а скорее вмешательство другой женщины в нашу хрупкую среду только ухудшило бы всё. Тем не менее, я все ей рассказал. До того момента я всегда считал Миранду хладнокровной. Она меня несказанно удивила, устроив сцену ревности со слезами и криками «ты меня не любишь». Но напоив ее валерьянкой, я все же доходчиво объяснил ей, что делал все ради материального блага. Она кое-как согласилась на эту авантюру, но затем изрядно охладела ко мне и переехала к подруге. Просить прощения я намеревался позже, а сначала надо было нанести визит к Грейнджер. В который раз фортуна показала мне уже привычный оскал. Грязнокровку я застал на попытке проглотить лошадиную дозу снотворного. А завидев меня, она и вовсе хлопнулась в обморок. Я положил ее на диван и стал дожидаться ее пробуждения. Пока она прибывала в объятьях Морфея, я сновал по ее убогой квартире. От скуки даже начал читать ее отсчет по работе на электронной коробке, которую, кажется, называют компьютером. Но коробка вскоре отключилась, и пришлось искать новое развлечение. Наконец, она проснулась. Грейнджер была не готова к разговору, поэтому я подождал, пока она привыкнет ко мне. Затем я сделал ей предложение. Она согласилась не сразу, начала задавать вопросы. Пришлось посвящать ее в детали моего плана. Затем, Грейнджер наконец-то сказала «да». Я так обрадовался, что мне казалось, я заключил сделку с Ангелом. Я покинул ее, обещав вернуться. С обручальным кольцом.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 670
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
