Зеленый форум: HP Fanfiction

Я глубоко вздыхала в очередной раз, натягивая одеяло на голову. Как же мне надоедали эти сладостные стоны за тонкой «перегородкой» балдахина! Подумать только, два часа ночи, а я не могла уснуть из-за какой-то нимфоманки, которая на соседней кровати активно удовлетворяла свое желание преобразованным бананом! Черт, черт, черт! Пошли они все к чертям собачьим! Я даже не могу поставить какой-либо мощной защиты – сразу привлеку внимание учителей.

Нет, только не это! Амели с койки, что стояла справа от меня, «заведясь» от сладострастных стонов, тоже весьма активно принялась упражняться в трансфигурации!

Как же я ненавижу этих расфуфыренных девчонок, которые считают, что самое главное в этой жизни – секс! Напыщенно жеманничающие с мальчишками, глупо хихикающие идиотки! Ну, зачем, объясните мне, вести себя подобно сучке вовремя течки, настолько очевидно подлизываясь к парням.

Для меня это было ниже своего достоинства, мне казалось, что это унижение не только одной конкретной дурехи, но и всего женского пола в частности. Почему за женщиной не признается право на ум?! Почему я, зная едва ли не больше всех этих расфуфыренных франтов, должна строить из себя полную идиотку для того чтобы понравиться какому-то самцу?!

Зная характер школьной старосты (а это и есть я), не многие девушки принимали меня в свою компанию, обычно ограничиваясь легким кивком и приглашением, которое давали с полной уверенностью, что я не приду. И действительно я не видела смысла тащиться на вечеринки, где и слизеринцы и гриффиндорцы, совершенно одинаково усаживали полупьяных девиц себе на колени.

Подобное унижение было не приемлемо для меня, потому предпочтение отдавалось одиночеству и пустоте библиотек. И дело даже не в том, что данное поведение я считала слишком уж аморальным, нет, все дело было… а в чем, собственно говоря, было дело? Сложно понять. Я не хотела жить по принципам системы. В этом, наверное.

Меня бесили девицы, которые, беря в руки банан, томно улыбались, работая на публику; конечно, их индивидуальные «занятия» с фруктами раздражали меня еще больше. Наверное, из-за этого я и придерживалась чисто феминистических взглядов. Даже не так…

Мне казалось, что женщина чувствует гораздо полнее, четче, отзывчивее. Я стала замечать, что девушки привлекают меня значительно больше, чем мужчины. В первый момент испугалась – моя семья достаточно строгих пуританских взглядов и поэтому я даже мысли не допускала, что стала… лесбиянка. Нет. Никогда и ни за что.

А потом обратила внимание на нашу учительницу по нумерологии – достаточно красивая голубоглазая леди, которой я восхищалась до глубины души. Настоящая самодостаточня женщина, это завораживало. И самое главное – я не могла не отметить, как она смотрит на меня: заинтересованно, с легким… восхищением?

Я уже начинала невольно строить планы на счет себя и учительницы. Как я буду целовать ее глаза, губы, лоб… краснела и радовалась этим мыслям. Тому, что между нами не будет никакой недосказанности, тому, что она уважает мой ум и целеустремленность; даже тем знаниям, что я смогу получить от нее.

Наши «разговоры», многочасовые беседы одними лишь взглядами, завораживали меня, заставляя верить в чувства и разумность этого мира. Кто сказал, что невозможно оставаться самой собой среди алчущих добиться внимания стерв?!

Я почти не спала по ночам из-за сладостных стонов моих соседок, а потому, наступившая неожиданно тишина показалась мне пугающей, гораздо страшнее, чем заверения в том, что война, за стенами школы пойдет магглам только на пользу. Я откинула тяжелый бархат балдахина и выглянула в комнату, испуганно хватаясь за палочку.

Все застыли. И было что-то жуткое в этой неподвижности, в, будто изломанном, теле Амели и не колышущихся даже занавесках. Я бы обязательно подняла тревогу по этому поводу, не заметь в дверях учительницу Нумерологии… Она стояла, опираясь на косяк, и улыбалась.

Сердце, глупое сердце, радостно ойкнуло, и, кажется, даже замедлило ритм своего танца. Для меня существовала только женщина, идущая уверенной, мягкой походкой ко мне. Только ее руки, развязывающие пояс халата, чуть дрожащие пальцы…

Я подалась вперед всем телом и с трепетом приняла слабый намек на ласку: поглаживание моей щеки.

Учительница села на кровать рядом со мной и улыбнулась, стягивая с моего плеча бретельку. Я вспыхнула, ощущая липкий страх, обхвативший крепкими путами тело. Зачем все это? Сразу, резко, не спрашивая меня?!

Я представляла, что мы с учительницей купим маленький домик в Хогсмиде, по утрам будем поливать многочисленные клумбы и вместе лепить из глины… встречать стремительные рассветы и часами беседовать обо всем на свете – нумерологии, трансфигурации, зельях, в конце концов.

Мерлин всемогущий, да что она там шепчет? Ее? С каких это пор я стала ее маленькой… что? Похотливой сучкой?!

Удивленно смотрю на уже почти раздевшуюся женщину, на дряблую кожу живота и понимаю, что я для нее не больше и не меньше, чем шанс почувствовать себя выше всех остальных. Желание получить новый опыт, доказать всем (видимо кому-то особенно), что молоденькие девочки из кожи вон лезут, чтобы добиться ее расположения.

Поняв эту простую истину, я рассмеялась. Громко. На грани истерики.

Учительница отшатнулась от меня, пораженно вглядываясь в глаза и пытаясь понять причину столь неожиданного веселья. Что ж, надо отдать ей должное – осознала. Очень быстро осознала.

Я хохотала вслед женщине, нисколько не беспокоясь об удивленных взглядах сокурсниц, оттаявших сразу же после того, как учительница сбежала, прижимая к груди халат.

На следующий день я встретила декана. Это было дело неслыханное и невиданное – профессор Дамблдор с утра пораньше, сидящий у камина в нашей гостиной. Высокий, уже с изрядной бородой, которой он скорее старался выставить напоказ свой возраст, и поразительными голубыми глазами.

- Мисс МакГоногал, с добрым утром.

Я величественно кивнула, усаживаясь в противоположное кресло, строго говоря, данный жест никак не вязался с обычной мною, но очень уж хотелось подурачиться кошке внутри меня.

- С добрым утром, профессор Дамблдор, что-то случилось?

- Да, мисс МакГоногал, не могли бы вы раздать новое расписание ученикам? Дело в том, что мисс Ливсли, учительница Нумерологии, неожиданно пожелала уволиться.

Посмотрела на стопку листков и улыбнулась. Пожелала? А, может, кто-нибудь предложил ей это сделать? Я взяла в руки расписание и мельком просмотрела его, на следующей неделе никакой нумерологии. Забавно.

- Так вдруг?

- Да, когда я вчера встретил ее вечером, она захотела неожиданно оставить все дела.

Какой невозмутимый голос! Честно говоря, я не сумела бы так сыграть. Интересно, чего добивается декан? Что я раскаюсь? Покраснею? Расплачусь и признаюсь в домогательствах мисс Ливсли?

- О! поразительно.

- И не говорите. Может быть фруктов?

Я поглядела на материализовавшеюся из воздуха корзину с многочисленными яблоками, апельсинами и… бананами. Не выдержав, я рассмеялась. Дамблдор, если и понял причину моего веселья, не подал виду. Лишь лукаво поглядел на меня поверх очков-половинок, которые носил не иначе как для солидности