Зеленый форум: HP Fanfiction

Глава 7, в которой Гарри Поттер впадает в загадочную кому, а Альбус Северус встречает своего второго тезку

А в доме Поттеров тем временем происходили весьма интересные события.
Придя в себя после родов, Джинни занялась обустройством еще одной детской. Конечно, комнату для новорожденного подготовили, но появление на свет близнецов привело к тому, что комнату пришлось поменять. Заручившись поддержкой матери и Гермионы, Джинни упоенно инспектировала все подряд волшебные и маггловские магазины на предмет обоев, ковров, пеленальных столиков, кроваток, колясок и прочей детской и недетской мелочи.

Гарри вернулся к работе и целыми днями пропадал вне дома, не особенно вникая в детали. Зато в доме постоянно проводили время многочисленные члены семьи Уизли, давая советы молодой матери, присматривая за Лили, споря насчет цветовой гаммы и сетуя на недостаточный ассортимент волшебных штучек для детских комнат. Джордж Уизли получил задание от сестры – создать оповеститель голода, волшебный комнатный градусник для определения оптимальной температуры для младенцев и самоподогревающиеся детские одеяльца. Ему отвели для опытов одну из комнат в подвальном помещении, больше похожую на зал для игры в кегли, где Джордж запирался на целые дни и иногда даже ночи, время от времени выходя на завтраки и ужины. Лили попыталась было проникнуть в эту интересную комнату, но, когда там что-то громко бабахнуло, и дядя Джордж, заматерившись, выскочил из задымленного помещения, девочка от этой идеи отказалась. Она много времени проводила с новорожденными братиком и сестренкой, пытаясь читать им сказки, из-за чего дети разражались громким плачем куда чаще обычного. Также девочке дали задание кормить малышей из специальной бутылочки, куда мать сцеживала молоко. Правда, большая часть молока из бутылочек оказывалась на самой Лили, но она чрезвычайно гордилась, что ей доверили такое важное дело, воображала себя матерью семейства и часто писала братьям о каждом процессе кормления, как об интересном приключении.

Также в доме часто появлялась жена Джорджа – маггла по имени Сара. Так как дом был защищен от магглов, ее приезды сопровождались суетой с отключением чар и их возобновлением. Правда, бояться особенно было нечего – дом стоял в лесной глуши (как казалось магглам, забредшим туда в поисках грибов, ягод или дичи), но все равно стоило соблюдать закон. Сара привозила с собой трехлетнего Фреда – шустрого рыжего мальчугана, постоянно шмыгающего носом и вечно вляпывающегося в неприятности. Глядя на внука, Молли вздыхала, и глаза ее покрывались поволокой слез, но она всегда сдерживалась. Сара была высокой женщиной с угольно-черными волосами и ярко-голубыми глазами. Голос ее, когда она в очередной раз теряла из виду Фреда, разносился по всему дому, тревожа младенцев, отдыхающих после кормления.

Помимо Сары в доме было множество других источников шума. Новая детская требовала немедленной капитальной перестройки, домашние эльфы, которым дали задание перенести из нее все тяжелые вещи, частенько их роняли, натыкаясь на неугомонного Фреда. Грохот падения шкафов, сундуков и кроватей сопровождался визгом мальчугана и причитаниями самих эльфов. Последние, несмотря на приказ хозяина Гарри, по привычке наказывали себя. Они катались по полу, раздирая сшитую Джинни одежду, бились головами о стены и наиболее прочную на вид домашнюю утварь, при этом громко крича о том, как сожалеют о содеянном. Кстати, именно Сара быстро приводила их в чувство. Своим голосом, иногда приближающимся по частоте к ультразвуку, она пугала эльфов, так что те мгновенно заканчивали с самонаказанием и совестливо прикрывали огромными ушами свои выпуклые круглые глаза.

С появлением близнецов дом Поттеров наводнился гостями. Приходили многочисленные друзья, родственники, коллеги Гарри, Рона, Гермионы и других членов семьи. Навещали их и журналисты, желающие сделать фотографии счастливого семейства, каждый раз внося в жизнь дома большую суматоху.

Наконец, ремонт в комнате был завершен. Это событие собрались отпраздновать всей счастливой семьей – и Поттеров, и Уизли, не присутствовали только дети, находящиеся в школе. Лили и Хьюго поручили присматривать не только за близнецами, но и за Фредом. К ним же приставили грустную Мари-Виктуар, которая безучастно смотрела на резвящихся детей и иногда всхлипывала. Лили запомнила Мари, как очень жизнерадостную девушку, но была сильно удивлена переменами, случившимся с ее кузиной.

Причина такого странного поведения Мари-Виктуар стала ясна с прибытием в дом крестника Гарри Поттера – Теда Люпина.
Девочке всегда нравился красивый и очень умный Тед и она страстно желала, чтобы он наконец-то стал частью их большой семьи, женившись на Мари. Но в этот день стало ясно, что никакой свадьбы не будет. При встрече Тед радостно поцеловал Лили, пожал, как взрослому, руку Хьюго, потормошил по волосам Фреда и поворковал с малышами, сделав им козу. Но просто проигнорировал встрепенувшуюся при его появлении Мари.

Девушка проводила Теда взглядом и вздохнула.
- А ведь я ничего никому не сказала, – произнесла она, ни к кому конкретно не обращаясь. – Но расскажу, наверное, дяде Гарри…
***
В гостиной собирались приглашенные гости, все ждали прибытия Гарри Поттера с работы, оживленно переговаривались, обсуждали новую детскую и повышение цен на Летучий порошок. Тед Люпин вовсю расхваливал вкус хозяйки дома, особенно отмечая новые шторы для детской и гостиной.
В тот момент, когда он дошел до дифирамбов зеленым кисточкам на детском манеже, в окно влетела сова. Громко ухнув, она подлетела к Джинни и сбросила ей в руки желтый конверт. Избавившись от ноши, сова подлетела к шведскому столу и ухватила пару оливок и кусок рыбки, после чего улетела, шумно хлопая крыльями. Джинни с интересом разглядывала письмо. На желтом фоне отчетливо выделялся логотип больницы Святого Мунго.

- Интересно, что это может быть?
Джинни надорвала конверт. Письмо было совсем коротким, всего пара предложений, но их хватило, чтобы миссис Поттер побледнела и упала в стоящее рядом кресло. Письмо выпало у нее из рук, и Гермиона поспешила схватить его.

«Уважаемая миссис Поттер, с величайшей грустью сообщаем вам, что ваш муж помещен в нашу больницу, и находится в данный момент в состоянии глубокой комы. Вы можете навестить его и узнать от врача более подробную информацию.

Парвати Патил,

Заместитель главного врача отделения «Повреждения от проклятий» - прочитала она и ахнула. – Мерлин мой, Гарри в коме! Надо срочно отправляться в Мунго!
*************
Как назло ливень за окном усилился, быстро превращаясь в гигантский водопад. Сообщив директору об исчезновении Альбуса, Джеймс и Скорпиус надеялись, что их тоже возьмут на поиски, но им запретили, а чтобы мальчики самостоятельно не ввязались в приключения, приставили к ним профессора Долгопупса.

Находясь в кабинете профессора, Джеймс всегда ощущал какое-то единение с ним. С профессором, конечно. Но и с кабинетом тоже. Треворетта, важно квакающая в своей королевской лоханке, горшки с экзотическими растениями, носящими забавные имена…к уже виденному им ранее прибавилась клетка с обезьянкой. Профессор с гордостью представил мальчикам нового питомца.

- Его зовут Ангвантибо. Правда, милый?

Мальчики согласно закивали, разглядывая это чудесное создание. Размером с котенка или маленького клубкопуха, он напоминал игрушечного медвежонка, густой золотисто-коричневый мех только усиливал это сходство. Долгопупс рассказывал, что его ему прислала Луна, путешествующая по Африке, в подарок для дочери.

- У вас есть дочь? – удивился Скорпиус.

«Точно! Значит это его дочь!» – подумал Джеймс.

Невилл вздохнул.

- Да, она поступила в этом году в Хогвартс. Салма Эббот, может быть, вы ее видели.

«Конечно видел!» – хотел закричать Джеймс, но вовремя прикусил язык, он был еще не готов признаваться в своем повышенном интересе к профессору и его жизни. Вместо этого он сделал задумчивое лицо и протянул:

- Кажется, это она была с таким дурацким оранжевым бантом, ой, простите профессор. – тут же смутился он. - Я хотел сказать, что бант был очень ярким.

- Да ничего страшного, бант действительно был ужасным, – рассеянно заметил Невилл, протягивая обезьянке банан.

Мальчики, увлекшись обезьянкой и раскрывавшимися у них прямо на глазах семейными тайнами профессора, совсем забыли о том, что именно привело их сюда. Вспомнил об этом сам Невилл, посмотрел на часы и тихо произнес:

- Что-то долго они его ищут, не случилось ли чего.
*************************
Утро выдалось ясным, и Альбус улыбнулся, выходя во двор школы. Сентябрьское солнце не палило кожу, но приятно ласкало ее своими лучами. Даже ветер был теплым и нежным.

«Хороший день для прогулки к Озеру», – подумал Альбус и направился к своему любимому месту на берегу, с большим камнем и удобным для сидения деревом, скосившимся набок так сильно, что его можно было использовать в качестве скамейки.

Птицы, еще не собиравшиеся улетать на юг, усиленно щебетали, в траве копошились насекомые, так любимые некоторыми зверушками Хагрида, все было так хорошо, что Альбус расслабился и задремал. Проснулся он оттого, что стало холодать. Солнце спряталось за толстую и мягкую тучу, иногда показывая свои ручки-лучики, скользя ими по верхушкам деревьев, а ветер стал усиливаться.

Решив вернуться в Школу, Альбус поднялся и побрел по тропинке к хижине Хагрида, от которой до Школы было совсем близко. Однако на полпути к хижине Альбус остановился.

«А почему бы мне не заглянуть в лес? Пока никто не видит, пока еще слишком рано, а? Да и Хагрид, возможно, еще спит, зачем его будить?».

С этими мыслями мальчик повернулся и направился к лесу, весело пиная небольшой камушек, похожий на мячик.
На опушке леса было светло и ясно, несмотря на то, что туч стало больше, а ветер, гонявший их, стал еще сильнее. Альбус шел по широкой тропе и размышлял.
«Почему я так отношусь ко всему этому? Ну что такое и кто такой этот Скорпиус? Мой друг, прежде всего. Да, он бывает заносчивым, высокомерным и острым на язык, но ведь это всего лишь последствия воспитания его матери, не более. И он мой друг, потому что он верный, забавный, с хорошим чувством юмора, иногда бывает по-настоящему смелым, иначе не согласился бы на хулиганство, что задумал Джеймс, даже ради меня. Он – настоящий, вот кто он. А я? Почему я не хочу, чтобы он дружил с кем-то еще? Ну, Джеймс, понятно, у него есть и другие друзья, хотя они и ходят сейчас вместе, так ведь я сам виноват, зачем я тогда это сказал? Эх, найти бы человека, который смог в этом разобраться! Может, папе написать? Хотя, вряд ли он скажет что-нибудь, ведь у него не было проблем с друзьями. Что дядя Рон, что тетя Гермиона, профессор Долгопупс и мама, тетя Луна и мистер Вуд… даже мистер Малфой к нему хорошо относится, несмотря на то, что они враждовали в Школе и долгое время терпеть друг друга не могли. А я… а я какой-то ущербный. У меня нет настоящего имени – оба как будто напрокат взятые, как будто не нашлось для меня отдельного, личного имени. А люди, которые дали мне мое сложное имя, даже не знают об этом. Я как-то слышал, что имя очень важно, потому что определяет характер человека. Это получается, что у меня два характера? Кто бы смог мне ответить? И почему я все-таки накричал на Скорпиуса, вот балда!»
Из-за этих уничижительных мыслей Альбус даже остановился и пнул какую-то корягу, валявшуюся на дороге. Из-под коряги выполз сердитый жук-рогач и гневно защелкал своими огромными клыками.
«Ну вот», - расстроился Альбус, - «Я только всем мешаю!»

Совсем расстроенный, Альбус всхлипнул и побрел дальше. Он шел и шел, не замечая, что становится темнее, что ветер уже превратился в настоящий ураган. и только высокие деревья да кусты, плотно растущие вдоль дороги, защищают мальчика от его разрушительной силы. По пути стали попадаться толстые корни, торчащие из земли, как гигантские щупальца какого-нибудь монстра, вроде кальмара, что водится в Озере.

Сев на один такой корень, Альбус вытер слезы.
"Наверное, им лучше будет без меня", - подумал он.
Под ногами росла трава, еще не жухлая и выглядевшая так, будто бы недавно началась весна. В траве лежал небольшой камешек, Альбус не обратил бы на него внимания, если бы не заметил, что поверхность камешка гладко отполирована, будто ее долго терли, сжимали в ладонях, носили в замшевых мешочках. Мальчик поднял странный камень и оглядел его.
"Очень необычный, откуда он здесь? Вот, наверное, кто-то также был в лесу, как я. Принес сюда этот камень и решил больше не возвращаться. Я ведь не хочу возвращаться, правда? Да, не хочу. Мне стыдно, что я накричал на Скорпа, мне стыдно, что из-за меня вечно достается Джеймсу, поэтому будет лучше, если я останусь тут, навечно. Жаль только, что тогда мне уже не поговорить со своими тезками. Портретов здесь точно нет, а сами они уж точно не придут, ведь мертвые не ходят".
Мальчик вертел в руке камешек, продолжая думать о том, чтобы остаться в лесу, построить здесь хижину или шалаш, питаться ягодами и грибами. А когда-нибудь, возможно, он будет полезен какому-нибудь школьнику, случайно заблудившемуся в этом диком лесу, и таким образом оправдает свое существование. Его великие планы прервало тихое деликатное покашливание. Вздрогнув, Альбус повернулся на звук.

За его спиной сидел какой-то человек - старик с лучистыми голубыми глазами и длинной белоснежной бородой. Мужчина улыбался, глядя на мальчика.

- Здравствуй, Альбус, - произнес старик и протянул мальчику руку.

Альбус вскочил со своего корня и потряс головой.

- Здравствуйте, - со страхом произнес он, и руки в ответ не подал. - А вы кто и откуда знаете мое имя?
********************************

После слов Гермионы все гости вдруг затихли и одновременно повернулись в сторону Джинни, лежащей в кресле и держащейся за сердце. Рядом с ней суетился Тед Люпин, обмахивая женщину последним номером «Ведьмополитена» и одновременно пытаясь напоить ее водой из бокала для шампанского.
Гермиона держала в дрожащей руке письмо из больницы, в ее глазах застыли слезы. Она была из тех женщин, что никогда не показывают свои эмоции на людях. Молли Уизли, не расслышавшая, что там такое читала невестка, подошла и взяла у нее записку, прочитала и всплеснула руками.
- Гарри, о Мерлин! Мы должны отправиться в Мунго!

Началась суматоха. Кто-то из гостей рвался отправиться в больницу вместе с членами семьи, Гермиона их отговаривала. Тед привел Джинни в чувство, и теперь что-то тихо ей говорил, поглаживая ее руку. Сара отправилась к детям, решив, что за ними необходимо присматривать, пока взрослые устраивают беспорядок в гостиной. Ей в помощь Джордж определил Молли, справедливо рассудив, что излишне эмоциональная мать только расстроит Джинни еще больше. Наконец Гермиона, Джинни, Рон и Тед Люпин подошли к камину. Джинни устало опиралась на подругу, ее глаза были красными от слез, а губы предательски дрожали. Зеленое пламя обхватило компанию волшебников, и они переместились в больницу.
***
Чистые белые стены, сверкающие полы и персонал в ослепительных голубых мантиях привели Джинни в нормальное состояние. В таком месте все казалось не таким страшным.
"Все будет хорошо!" - говорила она себе, пытаясь заставить себя полностью довериться колдомедикам. В отделе справок миловидная молодая ведьма сообщила им этаж и номер палаты, в которую поместили мистера Поттера. Там их встретила Парвати Патил, ставшая заместителем главного врача. Она неуверенно улыбнулась, поздоровалась и попросила всех пройти в ее кабинет.
***
Кабинет Парвати поражал своей блистающей чистотой и невероятным порядком. Казалось, каждая вещь в этом кабинете находилась строго на своем месте. Раньше за Парвати подобной педантичности не замечали, но после неудачного замужества (супругом ее был маггл, не признающий магию) Парвати сильно изменилась. Муж заставлял ее убираться в доме в только его присутствии, не отходил от нее ни на шаг, не позволяя достать палочку и устранить пятно или мусор одним лишь заклинанием.

Через два года подобного надзора Парвати научилась раскладывать вещи по местам, помечая их специальными наклейками. Это было довольно удобно, потому что, увидев пустое место с наклейкой "ножницы", сразу можно было понять, что ножницы кто-то взял и не вернул. Еще пару лет она спокойно терпела подобное, пока муж нахально не отправился «налево». Этого гордая индийская кровь девушки стерпеть уже никак не могла, и Парвати быстро развелась с мужем. В волшебном мире поговаривали, что не обошлось без Конфундуса на суде, потому что при разделе имущества девушке неожиданно досталась машина, половина дома и загородная вилла в предместье Лондона, однако этот эпизод даже не осветили в прессе, отчасти потому, что судья был без взаимности влюблен в красавицу Парвати. Впрочем, судья зря раздавал «авансы» в виде отобранных у супруга той домов и машин: все равно остался ни с чем. Зато Парвати сразу же зажила новой жизнью, отправилась путешествовать и скоро получила сертификат колдомедика, отучившись в Африканской школе нетрадиционной магической медицины в области проклятий. Вернувшись в Великобританию, молодая женщина поступила сестрой милосердия в больницу Святого Мунго, а через пару лет сделалась заведующей отделением.

Когда все расселись, Парвати слегка кашлянула, а вдруг взялась выравнивать стопку медицинских карт на своем столе.

- Миссис Поттер, - начала она официально, потом как-то сдавленно хмыкнула и продолжила - Джинни, Гарри находится в коме, как ты, должно быть, узнала из моего письма. Мы пока делаем все возможное, чтобы узнать, как это произошло, и что можно сделать для лечения твоего мужа. Единственное, что пока смогли
сказать эксперты, так это то, что на Гарри накладывали «Обливиэйт». Возможно, именно это вызвало у него такое состояние, потому что заклинание использовалось крайне некорректно. Вероятнее всего, это работа дилетанта, не слишком умелого, но, к сожалению, сильного колдуна. Скоро мы соберем консилиум, вызовем специалистов в области изменений памяти, и картина станет ясна. Сразу
спешу вас обрадовать, жизни Гарри ничего не угрожает: повреждений тканей нет, каких-либо темных заклятий не обнаружено, так что все дело именно в его голове.

Парвати замолчала, с интересом разглядывая бывших однокурсников.
***
Старик пожал плечами и улыбнулся.

- Я знаю твое имя, потому что сам носил когда-то такое же. Хотя - он задумался, возможно, и до сих пор ношу. Прости, я не представился, - он поднялся, выпрямился и слегка склонил голову. - Альбус Дамблдор, бывший директор школы Хогвартс.

Альбус-младший слегка вздрогнул. По крайней мере, он надеялся, что именно слегка.
- А разве вы не умерли? - немного невежливо осведомился он, пытаясь разглядеть лес сквозь фигуру Альбуса-старшего.

Дамблдор снова сел и поднял с земли небольшую веточку, будто доказывая, что он не привидение.

- Конечно, умер, хотя многие и сомневались в этом факте. Но ты позвал меня, и я тут.

Ал совсем растерялся.

- Но разве можно просто так позвать умершего? Ведь это же...Я и раньше звал вас, но вы не приходили!

На мальчика смотрели лучистые голубые глаза, такие живые, что в существовании их обладателя сомнений не оставалось.

- Обычно желания живых увидеть мертвых не исполняются, но ты использовал сильный артефакт - камень, созданный самой Смертью. Лишь немногие могут пользоваться им и, честно, я думал, что никто и никогда больше его не использует.

-продолжение следует-