Отправлено: 08.11.12 21:54. Заголовок: ВС 8: "Чистая земля", ББ/ЛУ, ГП/ДМ, слэш, детектив, драма, NC-17, миди

Название: Чистая земля
Автор: Artaletta
Бета: Yulita_Ran, Aldream, katerson
Герои (Пейринг): Бьяджо Барони/Луис Уизли, ГП/ДМ в анамнезе, НМП и НЖП
Рейтинг: NC-17
Категория: слэш
Размер: миди (~ 17 000 слов)
Жанр: детектив, драма
Саммари: Счастливое будущее наступило! Теперь вы можете спать спокойно, ведь Британия очищена от Темных сил полностью и навсегда! Трижды виват Спасителю Отчизны - Главному аврору!
Какому Главному аврору?.. Вот, кстати, не тому, о котором вы подумали.
Куда, в таком случае, делся тот?.. Хороший вопрос.
Дисклеймер: все материалы взяты в целях ознакомления, обязуемся вернуть
Примечания: фик написан на Веселые старты 2012 на Зеленом форуме, тема - «Аut Сaesаr, aut nihil» - всё, или ничего

 Отправлено: 08.11.12 21:56. Заголовок: Ноябрь 2020 г. Стен..

Ноябрь 2020 г.

Стену за спиной директора Палмера украшало два портрета. Массивную медную табличку, прикрученную на раме левого, как раз освещало закатное солнце, и все эпитеты, выбитые на ней, читались просто отлично. Эпитетов было много. Тут тебе и «Спаситель отчизны», и «Опора нации», и даже «Надежда поколений». Плюс родовое имя и, естественно, должность — Главный аврор. Табличка под другим портретом с короткой надписью «Министр Магии» смотрелась гораздо скромнее. Бьяджо перевел взгляд с одного похожего лица на другое и невольно хмыкнул. Надо же, одна кровь — и какие разные амбиции.

— … сумеете оправдать оказанное вам доверие.

Суровый голос директора внезапно ворвался в сознание, и Бьяджо, моргнув, опустил глаза. Мистер Палмер сверлил его пристальным взглядом и явно ждал реакции на свой монолог, слушать который Бьяджо перестал еще четверть часа назад. Пришлось вежливо улыбаться в ответ и менять тему.

— Мои рекомендации вас устраивают?

Рекомендации были безупречными и, главное, неподдельными. Бьяджо когда-то действительно преподавал в академии Портофино, угробив на это несколько бесценных лет. Мистер Палмер вздохнул, пожевал узкими губами и вытащил из бардака на столе пергамент с осыпавшейся сургучной печатью.

— Отзывы директора Ди Чента не ставят под сомнение ни вашу репутацию, ни ваш профессионализм, профессор Барони. Вы — идеальный кандидат на должность. Но уточняю еще раз — здесь занятия по этой дисциплине являются факультативными и посещаются стажерами в свободное от основных предметов время.

— Мистер Палмер… — Бьяджо, почесав нос, поморщился — правое веко тоже зудело, но его закрывал плотный кожаный наглазник, — потом облокотился на стол и доверительно продолжил: — Я много лет не был в Англии, и, возможно, мой вопрос покажется вам бестактным, но… Объясните мне, как в школе, в которой обучаются будущие авроры, Защиту от Темных сил можно ставить факультативом? Профильный, насколько я знаю, предмет?

Не сказать, что он был сильно удивлен. Слухи о том, что в последнее время делается — а точнее, чего не делается — в давно покинутом им Альбионе доходили и до Италии. Но вот то, что даже самые невероятные из них не дотягивали до истинного положения дел, оказалось сюрпризом. Бьяджо снова покосился на левый портрет и неслышно хмыкнул. И ведь минуло всего ничего — четыре жалких года…

— Объясню, — директор склонил голову и смерил его тяжелым взглядом. — Долгое отсутствие оправдывает вашу… неосведомленность, коллега. Уже два года прошло с тех пор, как обнародован правительственный манифест, — он открыл роскошную кожаную папку и развернул ее к Бьяджо, — суть которого в том, что, благодаря самоотверженной работе Министерства Магии и Аврората, магическая Британия полностью освобождена от темных сущностей. Все прихвостни так называемых Пожирателей выявлены и уничтожены, семьи, в которых практиковались Темные искусства, высланы за пределы страны, а магические создания, представляющие какую-либо угрозу, изолированы. На сегодня Англия чиста, профессор. И Отдел образования счел возможным откорректировать программу.

— Вот как, — негромко сказал Бьяджо, едва взглянув на исписанные листы, — манифест. Мундис терра, значит… Теперь мне понятно.

Интересная позиция у нынешнего Кабинета — в упор не замечать того, что не укладывается в рамки счастливого настоящего. О нападении оборотней в Девоне, о котором он пару часов назад прочел в купленном из-под полы «Придире», в официальном «Пророке», действительно, не было ни слова. Как и о бунте троллей под Терсо. Мерлин, какая-то четверть века, и печальный опыт Фарджа благополучно забыли.

— И, разумеется, основную роль в очищении сыграли решительные действия и личный пример главы Аврората? — небрежно уточнил Бьяджо.

Ни капли сарказма в тоне не прозвучало. Но рука мистера Палмера, протягивающая ему свиток с расписанием, все равно дрогнула, и Бьяджо, глядя на складку, пролегшую между седых бровей, задумчиво хмыкнул.

— Разумеется, — металл в голосе директора недвусмысленно намекнул, что тему надо сворачивать. — Вот расписание основных занятий, профессор. Ваш курс называется «Практическая оборона», его посещение разрешено стажерам со второго года обучения. Да, и еще одно пожелание.

Урезать Защиту до уровня факультатива, ввести свободное посещение — и желать что-то еще? Бьяджо, не глядя, свернул лист и сунул его в карман, рядом с лежащим там нелегальным «Придирой».

— Я — весь внимание, директор.

— Уделяйте на занятиях больше времени теории, истории предмета. Ваша цель — дать стажерам общее представление, а не забивать головы никому не нужными заклятиями.

И снова пришлось согласно кивать. А потом, когда директор озвучил сумму оклада, старательно сдерживать едкую усмешку. Не удивительно, что на эту должность не нашлось других претендентов. Даже с учетом того, что школа предоставляла бесплатную квартиру в кампусе, оплата нелегкого профессорского труда все равно была смехотворной. Факультатив ведь, как иначе.

Впрочем, первую часть плана можно было считать благополучно реализованной — эту работу он получил. Теперь оставалось ждать начала занятий и надеяться, что они не прогадали и со второй.

Возле самых дверей Бьяджо вдруг остановился и оглянулся:

— Да, директор, и последний некорректный вопрос… Что случилось с предыдущим Главным аврором?

— Исчез при невыясненных обстоятельствах, — не поднимая головы от бумаг, ровно ответил мистер Палмер.

— О. Это огромная потеря, — совершенно искренне сказал Бьяджо и, кинув прощальный взгляд на портреты, вышел в крохотную приемную.

Художник явно польстил. Причем, Надежде поколений и действующему главе Аврората Рональду гораздо, гораздо сильнее, чем Министру Персивалю.



— Кто-нибудь видел нового препода по Обороне?

— Опять новый? Это уже какой, третий?

— Вообще-то, четвертый.

— Интересно, кого Палмер притащил на этот раз…

Новый, четвертый по счету препод по Обороне поставил на стойку чашку, развернулся и, пользуясь полумраком задымленного бара, принялся открыто разглядывать стажеров, обсуждающих его скромную персону.

— Да, и сколько он здесь продержится.

— А сколько продержался прошлый задохлик? Месяц?

— Нет, больше. Пять недель.

— Ого, рекорд! И что, все пять недель вам снова впаривали чушь о вехах истории?

— Блядь, не напоминай.

Бьяджо усмехнулся и одним глотком допил остывшую бурду, которую здесь выдавали за кофе. Похоже, его предшественники четко следовали указаниям начальства. Что ж, тем приятнее будет сюрприз. Для всех. Компания за столиком переключилась на более интересные темы — квиддич и девочек, — и о нудных преподах больше не вспоминали. Бьяджо докурил, смял в пепельнице окурок и, уже двигаясь к выходу, вдруг услышал нечто, заставившее его притормозить:

— Уизли тоже возьмет факультатив?

— А у него есть выбор, с такой-то фамилией? — донеслось в ответ. — Возьмет, куда он денется. И, если снова будет обычная муть, так хоть развлечемся.

Бьяджо довольно осклабился — собственно, на то, что с такой фамилией выбора не остается, и строился весь расчет, — потом подумал, вернулся к стойке и взял у бармена пару пива. До припасенной бутылки скотча сегодня, наверное, дело не дойдет, ему же еще к занятию готовиться…



— Мое имя Бьяджо Барони, — ядовито произнес Бьяджо, присаживаясь на угол стола и складывая руки на груди, — и я буду вести факультативные занятия по совершенно ненужной вам дисциплине — Защите от Темных сил.

Аудиторию ему выделили небольшую, но и этого хватало с головой, перед ним сидело всего-то пятеро стажеров. Трое парней, двоих из которых он видел вчера в баре, и две барышни. Девочки Бьяджо — во всех смыслах — интересовали мало, поэтому он лишь мазнул по ним взглядом и переключился на ребят.

Вчерашние знакомые из бара оказались близнецами, но такими разными, что перепутать их и при большом желании было невозможно. Близнецов Бьяджо отмел сразу же, и к третьему стажеру присматривался особо тщательно — задачу усложняло то, что до этого дня он объект и в глаза не видел. Но… тоже нет, у флегматичного полного шатена внешне не было ничего общего с влиятельным рыжим семейством.

М-да, никого, хоть издали напоминающего Уизли. Плохо. Пока не катастрофично, но уже неприятно.

— В основном расписании, — он взмахнул палочкой, и выданный директором пергамент, разворачиваясь на ходу, завис в воздухе рядом с ним, — на мой предмет не отведено ни одного часа. Отдел образования предоставил вам право решать, тратить ли на Защиту свое свободное время, или нет. Вы все решили тратить, и по этому поводу у меня есть два заявления. Я прошу внимательно их выслушать и отнестись к ним очень и очень серьезно.

Замолчав, Бьяджо обвел взглядом класс. Что ж, интерес к себе ему обеспечить удалось. Близнецы синхронно подобрались, переглянулись и опять уставились на него, но уже по-новому, с недоверием и удивлением. Шатен оторвался от айфона, брюнетка у окна — от изучения своего вырвиглазного маникюра, и только сидящая возле дверей блондинка склонила голову еще ниже, будто бы отгораживаясь ото всех пеленой собственных волос.

— Первое. Британия давно не моя родина, поэтому спущенные сверху директивы мне не указ. И учить вас я буду так, как если бы за этими стенами велись полномасштабные военные действия. Вы будете приходить сюда каждый день и выкладываться полностью, до кровавого пота — или не будете приходить вообще. Просто любопытные мне не нужны, я лучше стану заниматься с одним, но заниматься в том объеме, который считаю необходимым. Выполнение домашних заданий обязательно. Оценки, которые на факультативах не предусмотрены… Нет, оценок у нас все же не будет, но поверьте, — он неприятно усмехнулся, — вы с нежностью станете вспоминать банальные «тролль» и «отвратительно». И второе… — Бьяджо по очереди посмотрел в четыре пары изумленно распахнутых глаз и ласково закончил: — Если кто-то из вас вдруг осознал, что случайно ошибся дверью, то пусть покинет аудиторию. Прямо сейчас.

Желающих покинуть аудиторию почему-то не нашлось. В классе царила гробовая тишина, но никто не встал и не вышел, даже странная блондинка, так и не поднявшая головы. Бьяджо, отойдя к окну полюбоваться пейзажем, дал им на раздумье лишнюю пару минут и, пожав плечами, развернулся:

— Хорошо. Тогда давайте знакомиться.

Ближе всех к нему оказалась обладательница безумного маникюра. Но она отчего-то медлила, и Бьяджо, успев рассмотреть ее во всех подробностях, насмешливо приподнял бровь. Мерлин, как же хорошо, что его никогда не привлекал квиддич! Девчонка могла и не представляться, родство было буквально написано у нее на лице.

— Алиса Флинт, — видимо, что-то решив про себя, наконец-то буркнула она.

Вот как. Флинт. Смелость или глупость? Или — откровение за откровение? Так пока вроде рано.

— Очень приятно, Алиса, — мягко откликнулся он. — Только с такой фамилией ты бы мыла посуду где-нибудь в порту Кале, а не училась в этой школе. Как тебя называют здесь?

Близнецы негромко рассмеялись, а Алиса вдруг фыркнула и заулыбалась:

— Верно, профессор. Алиса Беккер. А вы действительно собираетесь учить нас нормальной Защите?

— Кажется, я выразился достаточно ясно, Беккер.

— О, — она цокнула ногтями по парте и насмешливо прищурилась. — Тогда будьте готовы, что Палмер избавится от вас, как только ему донесут.

— Палмер пока потерпит, он три месяца искал хоть кого-то на такой оклад, — под новый всплеск веселья неожиданно подал голос шатен, буквально сорвав эту фразу с языка Бьяджо. — Гм, извините, профессор. Джон Донован.

Бьяджо задумчиво кивнул. Фамилия ни о чем ему не говорила, но Джон мог оказаться таким же Донованом, как и Алиса — Беккер. Похоже, здесь собрались одни юные диссиденты, потому что насчет веселившихся близнецов его тоже терзали смутные сомнения.

И догадки эти не замедлили подтвердиться.

— Лоркан Скамандер.

— Лисандр Скамандер.

Бьяджо вздохнул и повернулся к своей последней ученице. В аудитории вдруг опять сделалось тихо, но на этот раз тишина была настолько напряженной и густой, что казалась едва ли не осязаемой.

Блондинка медленно подняла руку, заправляя свисающие пряди за аккуратное ушко. Широкий рукав мантии поехал вниз, и Бьяджо невольно застыл, прикипев взглядом к этой руке — и к широкому кожаному напульснику, плотно обхватывающему изящное запястье. Точно такому же, как на том рисунке. Но… почему девчонка?!

«Девчонка» сглотнула — под тонкой кожей горла дернулся вполне обозначенный кадык — исподлобья посмотрела на него раскосыми синими глазами и нехотя произнесла:

— Луис Уизли, профессор.

Бьяджо вышел из ступора и быстро отвернулся, втайне надеясь, что не успел загореться жадным интересом на виду у всей группы. Вот это фееподобное создание — Уизли?! Не мудрено, что он ошибся и принял его за девушку… Мерлин, но надо избавляться от стереотипов. Потому что представить себе кого-то, более не соответствующего фамилии, было невероятно сложно.

Чересчур необычный, сверх меры красивый — вейловская кровь проявилась в мальчишке даже сильнее, чем во всех Делакурах, вместе взятых. Слишком… не Уизли. И ведь работать придется именно с таким, подманивать, располагать к себе, завоевывать доверие… Блядь, ну что за невезение, почему племянник Главного аврора тоже не мог оказаться рыжим веснушчатым ничтожеством?!

— Прекрасно, — сухо подвел итог Бьяджо. — Постараюсь не путать вас, стажеры. Не будем терять времени, — расписание, до сих пор висевшее в воздухе, сложилось и упало на стол. — Чтобы вы могли хоть как-то защитить себя и окружающих от Темных заклинаний и сущностей, вам необходимо иметь некоторое представление об их природе. Открываем тетради и записываем первую тему — «Темные заклятия, воздействующие на неживые объекты, и контрзаклятия к ним».



Как Бьяджо и предполагал, базовые знания у его стажеров были хуже некуда. Или Отдел образования успел откорректировать и программу Хога тоже, или этому поколению так же не везло с профессорами, как и его. О практических навыках и речи не шло, теорией хоть как-то владели Уизли и старший Скамандер. С остальными пришлось начинать едва ли не с нуля. Но Бьяджо не унывал, справедливо полагая, что проще научить с чистого листа, чем переучивать, исправляя чужие методологические ошибки, и гонял стажеров, как и обещал — до кровавого пота, слез и обмороков от переутомления.

Странно, но никто не жаловался. Даже наоборот — не прошло и пары недель, а ученики уже смотрели ему в рот и ели с рук. С некоторых пор, глядя по утрам и вечерам в зеркало, Бьяджо устало называл себя хреновым Че Геварой — настолько их факультатив становился похож на подпольный кружок заговорщиков. Остальным студентам его сообразительные ученики хором жаловались на профессорский произвол и изучение истории предмета по четвертому кругу, поэтому об истинном положении дел руководство в лице директора Палмера до сих пор пребывало в блаженном неведении. И установившаяся в классе доверительная атмосфера очень способствовала получению информации — той, которую иными путями не добудешь.

Но, по закону подлости, паршивее всего на контакт шел именно тот, ради кого Бьяджо и впахивал здесь за жалкие кнаты. Нет, Луис Уизли был ничем не хуже, а в чем-то даже и лучше остальных, схватывал на лету любой сложный материал, выполнял домашнюю работу и не доставлял проблем своим чрезмерным энтузиазмом — как тот же Лоркан. Однако, Бьяджо, коршуном круживший над ним — далеко, высоко и ни на секунду не выпуская из вида, — чувствовал, что при малейшем приближении он будто бы натыкается на невидимую стену. Уизли никогда не начинал разговор первым, никогда не спорил, открывая рот, только если обращались непосредственно к нему. Никогда не задерживался просто поболтать после занятий, как другие, подчеркнуто сохраняя дистанцию «учитель-ученик». Но на фоне внешней холодности Бьяджо всё чаще ловил на себе его взгляды — быстрые, вороватые и непонятно-горячие. Сквозь пелену всегда распущенных волос, в зазоры между пальцами, отраженные в стеклах и в зеркалах. Взгляды, которые могли означать только одно, и которые почему-то выбешивали пресыщенного и кое-что повидавшего в этой жизни профессора до зубовной боли.

Доверие — вот, что ему было нужно. Простое доверие, а не глупая подростковая влюбленность.

За прошедшие недели Бьяджо, наблюдая, сделал и еще один интересный вывод. Красивый, умный и, в общем-то, незаносчивый Луис среди своих сверстников был самым настоящим парией. Открыто, особенно после сделанного внушения, его никто не задирал, но зона отчуждения вокруг мальчишки росла и ширилась с каждым днем. Впрочем, на полный игнор Уизли реагировал так же, как и на предшествующие издевки — откровенно не замечал.

Причина такого отношения, как потом выяснилось, лежала на поверхности. Просто Луис — для всех тех, кто трезво оценивал происходящее, — оказался единственным доступным Уизли.



— Самым нормальным, — Лоркан всегда заявлялся раньше других, помогая Бьяджо готовить аудиторию к уроку, и последнее время прямо-таки фонтанировал любопытными сведениями, — среди всех Уизли был Чарльз, драконолог… Когда мы еще в Хоге учились, он приходил пару раз на занятия по Уходу, рассказывал о драконах. Остальные же… — и Скамандер, не договорив, принялся ожесточенно размахивать палочкой.

Бьяджо, навешивая на стены и дверь многоярусные маскировочные чары — осторожность никогда не бывает лишней — с интересом оглянулся.

— Был? — переспросил он.

— О, — Скамандер растерянно посмотрел на него, — я думал, об этой истории всем известно.

— Я не очень-то увлекаюсь драконами, Лоркан.

— А я увлекался. Раньше, — Лоркан закончил закрывать окна отражающими щитами и уселся на парту. — Я даже хотел сбежать в Румынию после Хога, но Лис… В общем, Чарльз организовывал специальный заповедник. Бывают драконы, слишком опасные даже для других драконов. Вот для таких тварей и создали Вуулканэшты. Полностью изолированная зона, сверхвысокий уровень защиты, все дела. Чарльз погиб на самом последнем этапе, когда они накрывали территорию специальной сетью, для контроля над полетами. Глупо погиб, из-за чьей-то ошибки.

— Печально.

— Печально, да. Теперь он — национальный герой, посмертно награжденный орденом Мерлина первой степени. Единственный за последние пять лет, кто действительно достоин этой награды.

Бьяджо хмыкнул — подобных заявлений от горячего Лоркана он уже выслушал немало. Скамандер тяжело вздохнул и перевел взгляд на стену, украшенную колдографиями — изображения знаменитых выпускников школы были в каждом классе.

— Знаете, профессор, а ведь всё было по-другому… — вдруг горько сказал он, и Бьяджо моментально напрягся. — Когда был Поттер, никто не кричал на каждом углу, что мы побороли всех и вся и очистили Англию от темной скверны. И целые семьи не депортировали только за то, что чья-то сестра когда-то трахалась с кем-то из Дурмштранга. И магических существ не запирали поголовно в резервациях. Нет, с троллями всё понятно, но кому помешали кентавры и кельпи? Поттер просто делал свою работу, как считал нужным, а этот… — Лоркан стиснул зубы, и в сторону портрета Главного аврора последовал неприличный жест.

— Тихо, тихо, — Бьяджо посмотрел на Гарри, открыто улыбающегося с колдографии, покачал головой и небрежно напомнил: — Но ведь Луис ни в чем не виноват, а вы превратили его в козла отпущения.

— Да я понимаю, — отворачиваясь, буркнул Скамандер. — Но иногда, профессор, достаточно просто состоять в родстве.

Бьяджо кивнул. Ему и самому приходилось откликаться на множество имен, и как раз потому, что он на своей шкуре испытал, насколько непросто носить неугодную кому-то фамилию. Правда, их с матушкой из страны никто не вышвыривал, уехали сами и по доброй воле.

— Видели его побрякушку?..

— Чью? — отстраненно уточнил все еще не вернувшийся из грустного прошлого Бьяджо и, вздрогнув, взглянул на часы — почти шесть, вот-вот должны подтянуться остальные.

— Уизли. Ту, которую он носит на шнурке на шее?

Бьяджо больше интересовала побрякушка, носимая Луисом на запястье, другие он как-то не рассматривал и поэтому вопросительно приподнял бровь.

— Если это то, что я думаю, Уизли таскает на себе целое состояние, — хмыкнул Лоркан. — Молочный зуб дракона.

— Скамандер, даже я знаю, что у драконов молочных зубов не бывает.

— Точнее, их никто никогда не находил. А Чарльз наверняка нашел и подарил любимому племяннику, вроде талисмана на удачу.

— Что-то я особого везения за Луисом не замечал, — фыркнул Бьяджо и, так и не придумав, как бы помягче перевести разговор, спросил напрямую: — Кстати, о племянниках. Их же должна быть целая толпа, где все остальные?

Дверь вдруг открылась, пропуская запыхавшуюся Алису. Сзади мелькнуло сосредоточенное лицо Лисандра, и Бьяджо, кивая в ответ на «Добрый вечер, профессор», еле слышно вздохнул. Что ж, в следующий раз.

— Спросите у него сами, — проходя мимо, тихо шепнул Лоркан. — Даже интересно, что он скажет.



Бьяджо спросил.

— Учатся за границей, — последовал лаконичный ответ на невинный вопрос о сестрах, кузенах и кузинах.

Да, в предусмотрительности и заботе о ближних Главному аврору не откажешь…

— Все?

— Нет.

Единственными родственниками, кого Рональд не счел нужным отослать от греха подальше за пределы очищенной Британии, были юные Поттеры. И сам Луис. Очень интересно. Бьяджо, задумчиво глядя на светлую макушку, почесал подбородок и тут же поморщился — к проклятой эспаньолке он так и не привык.



— Зачем ты это делаешь?

Развалившийся в кресле Бьяджо, не открывая глаз, поднес к губам стакан с виски, сделал глоток и только потом лениво взглянул на закутанную в плащ темную фигуру.

В комнатке жарко пылал камин, виски отлично согревал изнутри, но его гость все равно мерз — аукались годы, проведенные в магической коме. Бьяджо перегнулся через подлокотник и, нащупав на полу второй плед, швырнул его в сторону дивана.

— Делаю — что?

— Ты ведь действительно их учишь. Зачем?

Бьяджо ответил не сразу. Он ведь и сам не раз задавался этим же вопросом, но так ни к чему и не пришел.

— Наверное, — бряцая кубиками льда в стакане, медленно сказал он, — это было спонтанное решение. Я и не собирался. Но потом, когда Палмер ткнул меня носом в манифест и практически приказал ничего не делать… Действительно, какой смысл обучать стажеров тому, что одним только названием противоречит официально объявленной благодати?.. Помнишь, кстати, как нам самим в Хоге не везло с профессорами Защиты?

С дивана донеслось хриплое фырканье:

— Помню. Со всеми, включая Снейпа.

— Да, включая Снейпа. В моей группе, дорогой, кроме Уизли, сыновья издательницы запрещенного журнала, плод ошибки молодости Флинта и какой-то мутный Донован. Чудная компания. А так как я застрял здесь неизвестно насколько, то хоть научу их чему-то полезному. Потому что, боюсь, это полезное им обязательно пригодится.

— Уизли по-прежнему шарахается от тебя?

— Уже меньше… — снова вспомнились синие взгляды украдкой, и Бьяджо с досадой скрипнул зубами. — Он все еще немногословен, но… смотрит чаще.

— Что-то ты не договариваешь, профессор, — его собеседник встал и, подойдя к камину, переворошил прогорающие угли. Воротник плаща чуть разошелся, и вспыхнувшее с новой силой пламя осветило уродливый шрам, тянущийся вниз от горла. — Неужели мальчик запал на тебя?

Профессор перевел взгляд на огонь и неопределенно пожал плечами.

— О. Но его влюбленность можно использовать даже лучше, чем...

— Нет, — резко перебил Бьяджо. — Во-первых, нет никакой влюбленности, а во-вторых, это мы точно использовать не будем.

Ответом был тихий смешок. Бьяджо опустошил стакан, потянулся к бутылке и плеснул себе новую порцию — на два пальца, не больше.

— Я разделяю твое нетерпение. Но у меня было слишком мало времени. Если мы сейчас спугнем мальчишку, то на всех планах можно будет смело ставить крест. Подожди еще немного. Четыре года прошло, и неделя-другая никакой роли не сыграет.

— Не сыграет. Но в коме ожидание переносилось как-то легче, знаешь ли.

— Не знаю и знать не хочу, — Бьяджо слегка остыл и вдруг задумчиво улыбнулся. — Удивительно, как точно ты смог нарисовать его напульсник. Один в один.

— Ничего удивительного, мы покупали его вместе. Он часто его носит?

— Он его не снимает. Его, и еще одну безделушку, подарок покойного Чарли.

— Хм. Плохая аналогия.

— Да. Извини, — часы на каминной полке начали громко отбивать полночь, и Бьяджо, встряхнувшись, поднялся. — Тебе пора, а мне еще надо почитать кое-что, эти дети задают безумное количество вопросов. Увидимся завтра, и, прошу тебя, будь осторожен.

— Буду. Кстати, о детях. Пока мы ждем благоприятного момента, почему бы тебе не навестить Лавгуд? Она тоже может что-то знать.

— Лавгуд еще найти надо, — хмыкнул Бьяджо, протягивая ему банку с дымолетным порохом. — Официально она сопровождает супруга в затянувшейся экспедиции. На старом месте издательства «Придиры» давно нет, я проверил. Но далеко от Лондона она забраться не должна. Хорошо, я попробую расспросить близнецов. Они-то как раз мне доверяют.

Видно, на последней фразе он с голосом все-таки не совладал, потому что щеки вдруг ласково коснулась сухая ладонь. Бьяджо поморщился и дернул головой, отворачиваясь.

— Тебе не стоит отказываться от того, что чувствуешь, — после паузы прозвучало за спиной. — И бояться тоже не надо. Поверь, взаимная привязанность гораздо лучше безответной.

— Нет, спасибо, — глухо сказал Бьяджо. — Мне в свое время хватило тебя, любовь моя.

Ответа не последовало; в камине яростно взревело магическое пламя, потом раздалось четкое «Площадь Гриммо», и наступила тишина.

Бьяджо вздохнул и, взглянув на стакан, с раздражением выплеснул на угли практически нетронутый виски. Насчет всего остального — неизвестно, но несомненным плюсом его активной преподавательской деятельности стало то, что пил он теперь гораздо меньше.

 Отправлено: 08.11.12 21:58. Заголовок: Да, дети задавали бе..

Да, дети задавали безумное количество вопросов. И некоторые из них ввергали профессора Барони в самый настоящий ступор.

— Профессор, а как у вас с личной жизнью?

Бьяджо классически подавился пончиком.

— Скамандер, ты, часом, не забылся? — продышавшись, поинтересовался он.

— А что, нормальный вопрос. Вы же еще не старый, — Алиса оторвалась от фолианта, за которым Бьяджо пришло мотаться в библиотеку поместья, и с улыбкой посмотрела на него. — И вы — секси, профессор, особенно с этой бородкой и наглазником. Вылитый пират.

— Спасибо, Беккер, — Бьяджо неожиданно для себя рассмеялся. — Теперь моя самооценка взлетит до небес.

Плечи, прикрытые рассыпанными светлыми волосами, заметно напряглись, и пришлось быстро отводить глаза. Алиса фыркнула:

— Ой, можно подумать, она была где-то ниже.

— А я о чем? — оживился Лоркан. — У вас обязательно должна быть подружка, профессор.

— Друг, — одновременно с ним негромко сказал Лис.

Бьяджо с удивлением приподнял брови — надо же, тихоня и заучка Лисандр оказался гораздо проницательней своего импульсивного братца.

— Точно! — страшным шепотом воскликнула Алиса. — Это же очевидно, как я сразу не… Профессор, признавайтесь!

Бьяджо покосился на судорожно выпрямленную спину Луиса и вдруг решил, что в небольшом откровении вреда не будет. Зато мозги кое у кого вполне могут прочиститься.

— Признаваться особо не в чем. Своё большое и светлое чувство я пережил в юности, Беккер. Моя история любви закончилась плохо, как и все ей подобные, и с тех пор мое сердце холодно и неприступно.

— О, — глаза Алисы сделались огромными, — он… умер?

— Мерлин, нет, — Бьяджо едва не прикусил язык, чуть не сказав «почти». — Просто он вовремя понял, что любит другого, любит по-настоящему, и ушел. А у меня хватило ума понять, что там все серьезно, и отпустить. Любовь моя постепенно завяла — постепенно, Беккер, всё проходит, — но, к счастью, мы смогли сохранить нашу дружбу. И дружим до сих пор, о чем я иногда страшно сожалею, потому как проблем от него сейчас даже больше, чем раньше.

— А со своей настоящей любовью ваш бывший все еще вместе? — вдруг спросил Лоркан в наступившей тишине.

— Гм… — Бьяджо задумчиво почесал нос; вообще-то, эта информация уже выходила за рамки воспитательной беседы, но… — Настоящая любовь простой не бывает, Скамандер. Они много раз расходились, заводили интрижки с другими, даже женились и рожали детей. Но всегда возвращались друг к другу. Сейчас обстоятельства их снова развели, но я надеюсь, что скоро это закончится. Так или иначе.

Последнюю оговорку никто не заметил. Почти никто. Луис вдруг поднял глаза, посмотрел в упор, не скрываясь, и едва заметно качнул головой. А Бьяджо неожиданно разозлился. Ведь о том, что такие драмы длиною в жизнь не заканчиваются, пока дышит хотя бы один из их героев, он прекрасно знал и без подсказок глупого мальчишки.

— Всё, довольно лирики. Беккер, ты закончила? Отдавай книгу Доновану и вставай в пару с Лорканом — будете отрабатывать контрзаклятие с сороковой страницы.



— Привет, Лавгуд, — закрывая за собой рассохшуюся дверь, жизнерадостно сказал Бьяджо. — Выглядишь, как всегда, отвратительно.

В комнатке было страшно холодно, в приоткрытую форточку задувал сырой ноябрьский ветер. Луна поправила спадающую с плеч облезлую меховую шубу и подняла глаза от разложенного перед ней макета страницы.

— А, это ты, — спокойно, будто они расстались только вчера, а не двадцать с лишним лет назад, уронила она.

Бьяджо остановился.

— Это ты — и всё? — недовольным тоном переспросил он. — А где визг и поцелуи? Впрочем, сиди, с поцелуями я погорячился. И это не я, Лавгуд, это возмущенная читательская аудитория в моем лице. Ты хоть знаешь, как сейчас трудно найти твою макулатуру, и сколько она стоит? Я практически разорился, и на чем — на покупке «Придиры»! Мерлин, — он поежился и, вытащив палочку, повесил согревающие чары. — Почему здесь такой собачий холод?

— Потому, что в холоде кожа лучше сохраняется, — кротко ответила Луна. — Убери чары. И рекомендую тебе впредь покупать «Придиру» только у Фортескью, там и надежно, и цену не ломят. Ведь, если ты попадешься, то отгребешь столько неприятностей, что пара-другая переплаченных галеонов покажется сущей мелочью.

Бьяджо закатил глаза, но желание дамы выполнил и чары убрал. Луна улыбнулась:

— Спасибо. А теперь садись и рассказывай, что ты делаешь в Англии.

— Кроме того, что учу твоих сыновей Защите? — он уселся напротив нее и плотнее запахнул мантию. — Помогаю кое-кому, Лавгуд.

— Защите? — она неверяще покачала головой. — Значит, ты и есть тот самый невозможно крутой препод? Мерлин, кто бы мог подумать. Мальчики от тебя в восторге, поют дифирамбы в каждом письме. Но ведь ты давно здесь не живешь, зачем тебе это надо? Неужели с годами желание подгадить Рону не стало меньше, профессор? И… где ты умудрился потерять глаз?

— Нет.

— Что — нет?

— Всё — нет, — Бьяджо приподнял наглазник и подмигнул ей совершенно здоровым глазом. — Глаз на месте. И на Рональда мне по большому счету плевать. Я ищу деликатную информацию, Лавгуд, и надеюсь, что ты тоже сможешь мне чем-то помочь.

Луна облокотилась на стол и принялась серьезно его рассматривать. Пауза затягивалась. Бьяджо терпеливо ждал.

— И как же теперь зовут профессора Барони? — вдруг спросила она.

— Бьяджо, — он усмехнулся. — Всё законно, Барони — девичья фамилия моей матери.

— А Бьяджо — итальянский вариант имени Блейз, — она вернула усмешку и, наконец, кивнула. — Ладно, спрашивай.

— Благодарю, — серьезно сказал он. — Ты знаешь о том, что здесь творится, чуть лучше остальных. Расскажи мне… — он глубоко вздохнул, — что на самом деле случилось с Поттером четыре года назад?

— Хороший вопрос, — Луна откинулась на спинку кресла и, подтянув воротник повыше, спрятала нос в куцем мехе. — Особенно — от тебя. Ну, что ж. По официальной версии Гарри пропал без вести.

— Это мне известно.

— Но. Есть еще официально одобряемая неофициальная версия.

— Мерлин, как сложно.

— На самом деле, просто. Сразу после его исчезновения распространили слух, что Поттер исчез не сам по себе, а ему помогли.

Бьяджо скривился:

— Всё, не продолжай. И всех собак повесили на Малфоя, потому что…

— Да, — Луна прищурилась. — Потому, что твой друг был идеальной кандидатурой для навешивания собак и к тому же пропал одновременно с Гарри. День в день.

— Драко к исчезновению Поттера никакого отношения не имеет, — сквозь зубы сказал он.

— Как сказать, — она вздохнула. — Знаешь, были и другие слухи, которые распространились уже сами по себе. Что Поттер наконец-то все бросил и сбежал со своим любовником в жаркие страны. И… мне очень хотелось думать, что это действительно так. Только, если б это было правдой, ты не спрашивал бы меня сейчас, что случилось с Гарри, верно?

Бьяджо угрюмо кивнул.

— Жаль. А Малфой… С ним все в порядке? Его все-таки объявили тогда в розыск, но по совершенно другому обвинению.

— Как сказать, — зло повторил он вслед за ней. — По крайней мере, выжить ему удалось. С большим трудом, но все-таки. Мне тоже жаль, Лавгуд. Я надеялся, что тебе известно больше.

Луна вдруг поднялась и, кутаясь в шубу, подошла к окну. Длинный подол, тихо шурша, волочился по грязному полу.

— Значит, ты помогаешь Малфою искать Гарри, — не спрашивая, утвердительно сказала она. — Как похвально. Только чего вы ждали целых четыре года? — она повернулась и скрестила руки на груди. — Что Гарри в один прекрасный день возьмет и выйдет из камина? И… зачем вам понадобилась школа авроров, Блейз?

Теперь настала очередь Бьяджо отмалчиваться и пристально ее разглядывать. Ранние морщины, сероватый цвет лица — и никакое вымораживание кабинета не помогает, — усталые глаза. И спокойный, открытый взгляд. Издательница запрещенного журнала… Бьяджо еще раз взвесил все «за» и «против» и все-таки решился:

— Эти четыре года, Лавгуд, Драко провалялся в магической коме. А перед этим кто-то бросил в него Сектумсемпрой. Так что, сама понимаешь, ему было немного не до поисков.

— О, Мерлин. Опять?

— Представь себе. Он — уникум, единственный, кто дважды получал Режущее заклятие и дважды выживал после него. Других таких нет. Вообще, тебе не кажется это странным? Я пришел сюда за информацией, а в итоге просвещаю тебя. Хотя, ладно. Знаешь, что был за день, когда пропал Поттер?

— Двадцать восьмое февраля? — Луна приподняла бровь. — Обычный день, кроме, разве что, самой даты. Еще у кого-то из детей Уизли в этот день именины, кажется… Так, я вспомнила, — она неожиданно хмыкнула. — Не у кого-то. У Луиса. Поэтому тебя понесло в школу?

— Соображаешь, — Бьяджо вздохнул. — Двадцать восьмого февраля Поттер взял подарок и отправился в «Ракушку» по каминной сети из дома на площади Гриммо поздравлять Луиса с днем рождения. Пообещал Малфою вернуться через час. И не вернулся. Драко прождал до вечера, психанул — у них тогда был очередной конфетно-букетный период, и Малфой трясся над Гарри, как не знаю кто, — и отправился следом. Всё. Больше Драко ничего не помнит. Но очевидно, что после Сектумсемпры он как-то сумел активировать портключ в моё поместье. Он буквально свалился мне на голову, истекая кровью, Лавгуд, на нем живого места не было. Кровотечение я каким-то чудом остановил, но… очнулся Малфой только недавно. Он не помнит ничего — ни кто бросил в него заклятие, ни где это произошло — в «Ракушке», или где-то еще.

— Это ужасно, Блейз, — тихо сказала она. — Но, с другой стороны, худа без добра не бывает. Малфою повезло, все крутые перемены он благополучно проспал у тебя в поместье. Неизвестно, как бы для него сложились обстоятельства, останься он тогда в Англии. Впрочем, что тут думать — статью бы для него точно нашли.

Бьяджо согласно кивнул и поднялся:

— Мальчишка в тот день мог что-то видеть. Теоретически. По крайней мере, свой подарок Поттер отдать ему успел.

— И для того, чтобы убедиться в этом наверняка, вам нужны его воспоминания, в которых, я уверена, будет огромный пробел. Или…

— Да, — Бьяджо явственно заскрипел зубами. — Или — залезть ему в голову.

Луна вдруг оказалась рядом и жестко взяла за плечо, разворачивая:

— Не вздумайте навредить Луису, Блейз, он и так отдувается за чужие грехи. Ты прекрасно знаешь, чем может закончиться насильственная легилеменция.

— А для чего я, по-твоему, теряю время, изображая Люпина и пытаясь завоевать хоть каплю доверия? — огрызнулся он, с раздражением стряхивая ее руку. — Мне самому интересней, чтобы он пустил меня в голову добровольно. Так эффект больше, знаешь ли. Только есть маленькая загвоздка, Лавгуд: Луис не торопится распахивать мне свою душу, а Драко вот-вот дойдет до того, что будет готов раскроить ему череп, лишь бы добраться до мозгов.

— Ну, судя по моим мальчикам, ты на верном пути, профессор… — она неожиданно усмехнулась и лукаво добавила: — И почему — не торопится? Лисандр считает, что Уизли уже в тебя влюблен, а он в таких вещах не ошибается. Значит, осталось подождать совсем немного.

Мерлин, еще и Лавгуд. Бьяджо побился затылком о плохо отштукатуренную стену и, не говоря ни слова, взялся за ручку двери.

— А еще легилеменция дает гораздо лучшие результаты, если в процессе объект испытывает сильные ощущения, — задумчиво раздалось за спиной. — Боль, или… Но ты же не станешь мучить мальчика Круциатусом?

— Нет. Но и трахать я его тоже не стану, — не оборачиваясь, процедил Бьяджо. — Прощай, Лавгуд. Береги себя.



Беда нагрянула внезапно и оттуда, откуда Бьяджо ее совсем не ждал.

Шло обычное занятие. Он провел стандартный тест, более-менее удовлетворился тем, как усвоена теория, и перешел к практике.

За прошедшие недели пары для отработки навыков уже сложились. Лоркан почти всегда работал вместе с Алисой; Лисандр достался в партнеры Луису, они прекрасно совпадали по темпераменту, а Донована, как самого слабого в группе, Бьяджо взял на себя. И драккл его дернул нарушить установленный порядок именно сегодня.

Контрзаклятия отрабатывались по-разному. Иногда — на специальных куклах, которых старший Скамандер, опять же в целях конспирации, трансфигурировал из свободных стульев перед каждым уроком, а иногда — на «тучках». «Тучки» представляли собой самые настоящие проклятия, заключенные в безопасную оболочку, этому непростому, но очень полезному фокусу Бьяджо научился, еще преподавая в Портофино. «Тучки» прекрасно подходили для учебных целей — перемещались они со скоростью флобберчервей, и у стажеров вполне хватало времени на шлифовку обороны.

Проклятие Компагум особой разрушительной мощью не обладало. Но кукол под его воздействием так перекорежило, что это вызвало всплеск какого-то нездорового веселья, и Бьяджо, мысленно плюнув, наколдовал три «тучки».

С первого раза Дипагум вышло у Донована и у пары Скамандер-Беккер, их проклятия исчезли с легким хлопком. Уизли вроде тоже все сделал правильно, но вот Лис раз за разом ошибался, и Бьяджо, переведя оставшуюся «тучку» на себя, устало распорядился:

— Так, Скамандер, иди сюда, сегодня позанимаешься со мной. Джон, вставай вместе с Луисом. Те, у кого все получилось, теперь пробуют на большей скорости. Готовы? Лисандр, а ты смотри внимательно. Движение палочкой должно быть вот такое…

Бьяджо и сам не понял, что заставило его оглянуться за секунду до того, как все произошло. Сирена в голове взвыла уже потом, когда Донован вместо Дипагум вдруг выкрикнул страшное Дикалор, и в сторону застывшего Луиса полетела ярко-синяя молния. А пока и он, и Уизли смотрели на чуть оживившуюся «тучку», пока плавно взмахивали палочками... Обыденность от трагедии, как всегда, отделил какой-то жалкий миг.

Нужное контрзаклятие вспыхнуло в мозгу почти мгновенно, но рука поднималась медленно, будто под водой. Уизли отмер, попытался уклониться, поднырнуть под летевшую от Бьяджо пелену щита, но не успел. Проклятие вонзилось в оставшееся незащищенным плечо, и мантия на Луисе тут же занялась холодным лиловым пламенем.

Дальнейшее Бьяджо видел урывками. Вот пламя с шипением погасло — кажется, он все-таки сумел выдохнуть еще одно заклинание. Вот его пальцы, не чувствуя жара, разорвали на упавшем Уизли дымящиеся лохмотья, но как Луис оказался на полу, и как он сам оказался возле него на коленях, в памяти не отложилось. Проклятие все еще действовало, отвратительный розовый ожог, разъедая кожу, на глазах расползался по груди и руке. Луис часто вздрагивал, почему-то щурился и почему-то не кричал, хотя должен был выть и кататься по полу от боли, ведь боль — о, боль была адская. Бьяджо на секунду закрыл глаза, сосредоточился и, не давая ужасу затопить остатки мозгов, в гробовой тишине забормотал громоздкое заклинание.

Сколько он твердил одни те же слова, по миллиметру отвоевывая у проклятия тело Уизли — неизвестно. Когда все закончилось, Луис, так и не издав ни звука, провалился в спасительное беспамятство. Бьяджо поднялся на трясущиеся ноги, подхватил его на руки и только тогда бросил на остальных невидящий взгляд:

— Никто не расходится. Все ждут меня.

Аппарация в школе была под строгим запретом. Но о камине Бьяджо даже не вспомнил.



— Дикалор?

Бьяджо, осторожно опустив Луиса на постель, метнулся к комоду, где хранил зелья, и, не оглядываясь, рявкнул:

— А ты не видишь?!

Ожог надо было обработать особым составом, и как можно быстрее, иначе само заживление будет проходить настолько долго и болезненно, что Уизли придется привязывать к кровати. Составом, которого, конечно же, среди запасов не нашлось…

— Моя помощь нужна?

Спокойный тон внезапно отрезвил. Бьяджо застыл над развороченным ящиком и, ссутулившись, глухо ответил:

— Да. Если на Гриммо есть…

— Есть. Сейчас принесу. Дай ему пока настойку златоуста и… не сходи с ума!

Последний совет донесся уже из камина.

— Златоуст, — пробормотал Бьяджо и ринулся на кухню.



Зелье впитывалось в рану, издавая мерзкие звуки, но с каждым хлюпом тиски, сдавливающие сердце, становились слабее. Он всё успел вовремя. Теперь ожог затянется, и к завтрашнему вечеру от него не останется даже следа.

Только до завтра еще надо дожить… Видно, планида у него такая — дежурить у постелей проклятых…

Бьяджо поднялся и, шатаясь, вышел в гостиную. Начинался отходняк, его основательно потряхивало, и желание выпить с каждой секундой становилось все сильнее. Он автоматически обновил согревающие чары — накрывать Уизли сейчас было нельзя, а к ночи на улице заметно похолодало, — с жадностью выкурил сигарету, а, вернувшись в спальню, с размаху напоролся на мутный взгляд.

Луис коротко дышал, кусал сухие губы и смотрел — темными, полными боли глазами. Плохо. Лучше бы ему и дальше оставаться без сознания. Бьяджо машинально провел рукой по лбу, вытер мокрую ладонь о мантию и хрипло выдавил:

— Постарайся не двигаться. Очень?..

«Очень больно?» — глупее вопрос сейчас придумать было сложно. Больно было не «очень», больно было невыносимо. Настойка златоуста слегка притупила ощущения, но — только слегка. Луис закрыл глаза и еле заметно кивнул. Бьяджо, чтобы не качнуть матрац, присел на корточки рядом с кроватью и дотронулся до спутанных светлых волос.

Пальцы до сих пор позорно дрожали.

— Ты можешь кричать… Здесь хорошие чары, никто не узнает.

— Нет, профессор… — шепот был едва слышен, — меня учили… терпеть…

— Тогда говори, — Бьяджо невесомо провел по лбу, разглаживая залегшие между бровей морщины. — Рассказывай, Луис. Когда говоришь, боль чувствуется меньше.

— О… чем?

— О чем хочешь. Расскажи о своей семье.

И Луис лихорадочно рассказывал, а Бьяджо — слушал. О том, какая мама красивая, и как она популярна в салонах Парижа. О том, какой папа умный, и как его ценят в филиалах по всей Европе. И про сестер тоже что-то было. Периодически Луис замолкал и начинал мелко трястись, и в такие моменты Бьяджо, плюнув на рефлексию, открыто гладил его по здоровой руке. А потом Луис уснул — внезапно, выключившись на полуслове. Бьяджо проверил рану — уже появились первые грануляции, заживление шло, как по справочнику, — с трудом встал на затекшие ноги и потерянно огляделся.

Было такое чувство, что эту комнату он видит впервые. Как там сказала Беккер — он еще не старый? Для таких встрясок — очень даже. Четыре года назад, когда на него свалился изрезанный вдоль и поперек Малфой, было не так страшно. Или… все дело именно в мальчишке?.. Думать об этом не хотелось.

На столике в гостиной призывно поблескивала бутылка скотча. Бьяджо принес из кухни стакан, вытащил пробку из горлышка и… медленно поставил все это обратно.

Беккер. И остальные. И, кстати, Донован.

Ярость, вдруг накрывшая его с головой, была такой черной, что в школу Бьяджо вернулся, только как следует остыв. Хватит на сегодня проклятий.



— А теперь я вас слушаю, — ледяным тоном сказал он.

Прошло около трех часов, но все, как шелковые, сидели на своих местах. И упорно прятали взгляды. Бьяджо, чувствуя, что его снова накрывает, вцепился в крышку стола и, еле сдерживаясь, процедил:

— Ну?!

Решилась, конечно же, Алиса.

— Профессор, — глядя в сторону, нехотя начала она, — понимаете… Сегодня пришло распоряжение, семью Джона депортируют.

Бьяджо закрыл глаза и в опять воцарившейся тишине медленно досчитал до десяти.

— Вы все знали?

Она шмыгнула носом:

— Да.

— Так почему же… — тормоза все-таки сорвало, малолетних придурков отчаянно хотелось размазать по стенам, — я узнаю об этом только сейчас?!

— А что бы вы сделали, профессор?! — вдруг закричал Джон. — Пошли бы в Аврорат просить за моих родных?.. Отменили бы приказ о депортации сами?!

— Я бы не пустил тебя на занятие, Донован! — рявкнул в ответ Бьяджо. — Тебе, что, проще бы жилось, с таким грузом на совести? А чужая жизнь — это, блядь, очень тяжкий груз!

Донован, что есть сил, ударил кулаком по парте, обхватил голову руками и затрясся, давя рыдания. Остальные угрюмо молчали. Бьяджо, с трудом продышавшись, сел за стол и отрывисто бросил:

— Всё, занятие окончено. До завтра, стажеры.

Он смотрел за окно, в темноту, видеть виноватые лица сейчас хотелось меньше всего. Алиса помогла раздавленному Джону встать и, поддерживая за плечи, повела к выходу. Скамандеры, пропустив их вперед, задержались на пороге, пошептались, потом Лис вышел следом, а Лоркан, закрыв дверь, тихо вернулся к кафедре.

Бьяджо похлопал себя по карманам и поморщился — пачка «Данхилла» осталась на каминной полке. Скамандер суетливо зашарил в сумке, щелкнул зажигалкой и, прикурив, протянул ему дымящуюся сигарету:

— Вот, профессор, возьмите...

Бьяджо сильно затянулся; сигареты у Лоркана оказались хорошие, и в мозгах сразу просветлело. На улице начался дождь, по откосу забарабанили тяжелые капли. Бьяджо курил и бездумно наблюдал за изломанными дорожками, которые оставались на стекле.

— Что теперь сделают с Донованом? — спросил он, когда сигарета истлела до фильтра. — Раз семейство высылают, то его, по идее, должны будут выкинуть из школы?

— У его матери — второй брак и другая фамилия, — осторожно ответил Лоркан. — Могут и не докопаться. Только… Джона же теперь в любом случае исключат.

— Да? — Бьяджо приподнял бровь. — Почему же?

— Но ведь… Мы все понимаем, профессор. Это же ЧП, вы обязаны поставить Палмера в известность…

— Скамандер, ты на идиота, вроде, не похож, — устало сказал Бьяджо. — За применение Дикалор не исключают из школы и даже не депортируют. В мое время за это сажали в Азкабан на десять лет, и это — при смягчающих обстоятельствах. А у Донована — сплошь отягчающие. Во-первых, вендетта за высылаемых преступников, во-вторых, покушение не абы на кого, а на племянника Главного аврора. Наберется на все двадцать без амнистии. Так что Палмера я в известность ставить не буду. Нахер ему такое пятно на репутации? Я уже молчу о том, что Визенгамот обязательно заинтересует, почему у простого стажера так прекрасно вышло одно из самых сложных Темных заклятий. И мне придется чрезвычайно быстро покидать вашу чистую землю. А у меня другие планы, знаешь ли.

— И что вы теперь будете делать?

Бьяджо глубоко вздохнул и опустил голову на скрещенные руки:

— Теперь? Отправлюсь домой и наконец-то напьюсь. Да, Скамандер. Раз вы все такие умные, то задание к следующему уроку — контрзаклятие к Дикалор. И не моя забота, где вы его найдете. Не найдете — не жалуйтесь. А Доновану передай, чтобы готовился с особым рвением. Для него завтра «тучек» не будет, я его, если что, лично поджарю.

Это было крайне непедагогично, но педагогика его сейчас волновала меньше всего. Лоркан отрывисто кивнул, но уходить не торопился. Бьяджо поднял тяжелеющую с каждой секундой голову и недовольно спросил:

— Что еще?

— С Уизли… все будет в порядке?

— Да, спасибо, что поинтересовался, — с сарказмом отозвался он. — Кстати, ни у кого мысли о последней капле не возникло?

— Он… — Скамандер вдруг мучительно покраснел, — он не из тех, кто стучит, профессор.

— Угу. Как удобно. Всё, Лоркан, убирайся с моих глаз.

Лоркан вздохнул и наконец-то вышел. Бьяджо несколькими взмахами палочки навел в аудитории порядок и, уже осознанно наплевав на запрет, аппарировал в кампус.

 Отправлено: 08.11.12 21:59. Заголовок: К полудню от страшно..

К полудню от страшного ожога остался едва заметный след. Контур спускался от яремной выемки, проходил точно через сосок и заканчивался где-то под ребрами. Бьяджо с осторожностью провел пальцами по границе здоровой кожи и, заметив, что Луис дернулся, торопливо убрал руку.

— Всё еще больно?

— Нет, — кашлянув, ответил Уизли и отвернулся. — Щекотно. Вы закончили? Я могу одеваться, профессор?

Бьяджо, сузив глаза, выпрямился. Секундная растерянность сменилась опалившей лицо обидой. Вот же неблагодарный щенок...

— Одевайся, — процедил он. — И имей в виду, от сегодняшнего занятия тебя никто не освобождал.

Значит, он вчера чуть не поседел, ночь не спал, стерег неспокойный сон — и опять не выпил ни капли! — чтобы сегодня вместо банального «спасибо» услышать «вы закончили»? Ну, ладно.

— Задание узнаешь у Лоркана. Камин — прямо по курсу, Уизли.

— Уже узнал, — Луис, не поворачиваясь, быстро натянул свитер с воротом под горло, накинул мантию и бросил на него непонятный взгляд, виноватый и загнанный одновременно. — Я… Хм. Спасибо, профессор. У меня перемена заканчивается через три минуты… До вечера.

— Всегда пожалуйста, Уизли, — любезно откликнулся Бьяджо, складывая руки на груди. — Не забывай принимать настойку каждые два часа.

Да, и к пробуждению принца сварил свежую настойку… Перемена у него заканчивается, ага. Магическое пламя пылало, кажется, намного дольше обычного. Когда оно улеглось, Бьяджо пнул столик, чудом поймал покатившийся от удара стакан и, не выдержав, швырнул его о стену.

От дивана донесся негромкий смех. Из ниоткуда вынырнула рука с палочкой, тот же голос произнес «Репаро», и стакан, красиво собравшись в воздухе из множества осколков, вернулся на место.

— Зря бесишься, — хмыкнул Драко, снимая мантию. — Мальчик просто не ждал от себя, что так заведется от одного прикосновения. Поздравляю, профессор. Навыки никуда не делись.

Бьяджо, бросив на него яростный взгляд, не ответил. Малфой откинулся на спинку, прикрыл глаза и, пару минут понаблюдав, как друг мечется по тесной гостиной, задумчиво сказал:

— Знаешь, вчера…

— Знаю, — Бьяджо вдруг перестал бегать, сел рядом с ним и запустил пальцы в волосы. — Вчера я упустил идеальную возможность залезть Луису в голову. Ему было больно, и он бы даже не заметил, что кто-то копается у него в мозгах. Легилеменция прошла бы на ура. И всё бы закончилось. Знаю. Только…

— Только ты даже не подумал об этом.

— Да. Я даже об этом не подумал, — Бьяджо глубоко вздохнул. — А ты не напомнил.

— У меня грандиозные планы на спасенную тобою жизнь, — Драко криво улыбнулся. — Ты не видел себя со стороны. И не надо мне рассказывать про ответственность, которую ты несешь за каждого из своих подопечных.

Бьяджо покосился на него. За годы комы черты Малфоя заострились, неуловимо изменив лицо, волосы сильно отрасли и теперь спускались ниже плеч. Почему-то выцвели глаза, радужки стали почти белыми, с едва заметной темной каймой, но упрямства во взгляде теперь было еще больше, чем раньше.

— Думаешь, я снова влип, Малфой? Мерлин, не отвечай. Не замечаю очевидного, теряю контроль, бью посуду… И опять из-за тебя.

— М?

— А кто втравил меня в эту авантюру?

— Ну, у тебя не так много друзей, мой дорогой.

— Это да.

— А знаешь, — Драко поднялся и, подойдя к камину, поближе к ровному жару, облокотился о полку, — нет худа без добра…

— О, повторяешь слова Лавгуд.

— … и ничто не связывает лучше, чем разделенная на двоих страшная тайна. За доверием мальчика теперь дело не станет.

— Конечно, — Бьяджо невесело рассмеялся. — Теперь все просто обязано круто измениться, Драко.

Потрескивающие головешки вдруг полыхнули зеленым. Бьяджо вскинулся, схватил оставленную на диване мантию, но бросить ее Малфою не успел. Из камина, отряхиваясь, выбрался Луис, огляделся и застыл — всего лишь в шаге от Драко.



Когда-то, давным-давно, Бьяджо видел, как с горы сходит лавина. Ощущения от увиденного остались сумбурные. И красиво, завораживает до перехваченного горла, и прекрасно понимаешь, что даже единственный шаг навстречу может быть чреват. И теперь, в оцепенении глядя на замершие друг напротив друга фигуры в черном, он чувствовал нечто похожее.

Почему-то сейчас взгляд выхватывал из общей картины такие детали, которые ускользали раньше. Как много седины прибавилось в гладких волосах Драко, а у Луиса пряди на концах завиваются кольцами и все-таки отливают теплым солнечным — это особенно видно вот так, на контрасте. Упрямые складки возле рта одинаковы у обоих, брови тоньше у Малфоя, ресницы длиннее у мальчишки. И, насколько хрупким, словно истончившийся пергамент, смотрится Драко рядом с юным и полным жизни Уизли…

Был бы Бьяджо не так сильно выбит из колеи, обязательно посмеялся бы над собой и над ситуацией: случай для сравнения представился просто отличный, только, как всегда, страшно не вовремя.

В какую долю секунды Луис успел выхватить палочку, перетекая в самую удобную для атаки позу, Бьяджо так и не заметил. Малфой, кажется, тоже, его бровь удивленно поползла вверх, и над всеми эмоциями на мгновение возобладала глупая, ненужная сейчас гордость. Надо же, как хорошо научил…

— О. Мои комплименты, профессор, — не шевелясь, усмехнулся Драко. — И вам, юноша. Отличная реакция.

— Профессор, — не сводя с него прищуренных глаз, выдохнул, наконец, Луис, — это же…

Тогда, сто лет назад, Бьяджо все-таки сунулся к лавине — вопреки бьющемуся в истерике чувству самосохранения. Закончилось это поломанными ребрами, мерзким вкусом Костероста на языке и маминым философским «что ж, могло быть и хуже». Сегодня на отчаянный шаг толкнуло мгновенно накрывшее понимание — всё рушится, вот прямо сейчас, и что бы ты ни сказал и ни сделал, хуже быть уже не может.

— Да, — его голос, холодный и лишь слегка раздраженный, донесся, будто бы со стороны. — Это государственный преступник и, по странному совпадению, мой близкий друг Драко Малфой. Ты что-то забыл здесь, Уизли?

Луис насупился, не ответив. Эффектная пауза затягивалась, постепенно превращаясь в зловещую.

— Опусти палочку, — на тон выше приказал Бьяджо, которому только сейчас пришло в голову, что неплохо бы, не делая резких движений, развести их по разным углам. — Мистер Малфой тебя не тронет.

— Да? — не двигаясь, негромко уточнил Луис. — А я его?

Вот этого-то Бьяджо и боялся. В выдержке Драко он почти не сомневался. Почти. Малфой смешно скосил глаза на острие палочки возле своего носа, потом прошелся взглядом по древку, по белым от напряжения пальцам Луиса и задравшемуся рукаву его мантии и неожиданно спросил:

— А ты знаешь, что, если нажать на снитч, одновременно поворачивая метлу, то напульсник превратится в полноценную защиту? Или Гарри не успел тебе это показать?

Бьяджо мысленно застонал. Но фактор внезапности сработал, как всегда, превосходно.

Рука Луиса дрогнула и опустилась, в синих глазах настороженность постепенно сменилась пониманием — неожиданно горьким и каким-то взрослым. Он вернул палочку в чехол, сделал шаг назад и утвердительно выдавил:

— Это о нем вы рассказывали, профессор.

— Вот как, — озадаченно улыбнулся Драко, — ты уже рассказываешь обо мне детям, Блейз? Удачный пример того, как не стоит портить жизнь себе и окружающим?

— Почему нет? — полностью теряя терпение, огрызнулся Бьяджо. — Учить — так учить.

Прекрасно, чтобы сделать происходящее окончательно абсурдным, Уизли осталось только закатить им здесь сцену ревности. И, возможно, тоже разбить невезучий стакан.

— Тогда… — но мироздание вдруг смилостивилось, и чувства Луиса выдал только дрогнувший голос, да банку с порохом он схватил чуть резче, чем надо, — не буду вам мешать. Простите за вторжение, профессор и… хорошего дня, мистер Малфой.

Драко вежливо кивнул, но, вместо того, чтобы отодвинуться, будто бы невзначай переместился вперед, полностью загораживая камин. Бьяджо перехватил его выразительный взгляд, потом посмотрел на вновь напрягшегося Луиса, и устало сказал:

— Уизли, стой. Присядь-ка, раз уж вернулся. Какая пара у тебя следующая?

— Скрытность и маскировка, — настороженно посматривая на Драко, ответил Луис.

— Я напишу тебе освобождение. А сейчас нам надо кое о чем поговорить.

Что ж, сейчас — значит, сейчас. Момент — паршивее не придумаешь, но лучше уже не будет, поэтому, действительно, чего тянуть?..

Луис помедлил, но все-таки примостился на самый край кресла. Вопросов он не задавал, упорно разглядывал банку, которую на место так и не вернул и теперь неловко вертел в руках. Бьяджо обменялся с молчащим Малфоем еще одним взглядом, переплел пальцы и с глубоким вздохом начал:

— Мистер Малфой не просто зашел в гости, Луис… — Мерлин, и с какого конца прикажете подступать, с учетом того, что ни о каком доверии теперь не может быть и речи? — Всё правильно, когда я рассказывал о себе, я говорил о Драко. И…

— Я догадался, — не поднимая глаз, перебил Луис. — Но вам и мистеру Малфою не стоит беспокоиться. О том, что он здесь, никто не узнает.

— Дело не в этом. И даже не в том, о чем ты сейчас думаешь… — Уизли заметно покраснел, Драко хмыкнул, отворачиваясь, а Бьяджо, с тоской вспомнив, что время только перевалило за полдень, а значит, о скотче пока можно и не мечтать, терпеливо продолжил: — У него здесь совершенно другой интерес. Но тоже личного плана.

Луис вскинул голову, прожег взглядом затылок Малфоя, и на его замкнутом лице Бьяджо вдруг увидел явно проступившее презрение.

— Значит, четырех лет достаточно, чтобы забыть о вечной любви, профессор? Это обнадеживает.

Драко живо обернулся, но посмотрел почему-то не на зарвавшегося щенка, а на него, и Бьяджо, плюнув на приличия, все-таки поднялся и принес бутылку. А быстро умный мальчик сложил два и два. Значит, о романе Главного аврора тогда не просто шептались по углам, сплетни гремели со страшной силой, если и дети были в курсе…

— Интересным вещам ты учишь, профессор, — вдоволь налюбовавшись, тихо заметил Малфой. — Главное, правильным.

— Иногда бывает достаточно, Уизли, иногда — нет, — не реагируя, буркнул Бьяджо и махом опрокинул в себя сразу полстакана; в крайнем случае, выпьет перед занятием антипохмельное, но вести с этими двумя подобные разговоры на трезвую голову уже не было никаких сил. — Думаю, в запущенном случае мистера Малфоя понадобится гораздо больше времени. Дело, кстати, именно в пропавшем Поттере. Ты так и не спросишь, какое отношение это имеет к тебе, Луис?



— Постойте… — еле слышно выдохнул Луис, когда Бьяджо умолк и, морщась, налил себе новую порцию. — Мистер Поттер пропал, в мистера Малфоя бросили Сектумсемпрой … И вы серьезно считаете, что я должен знать, кто это сделал?!

— Насчет проклятия я не уверен, — ровно произнес Драко, наконец-то отлипая от камина, — но у нас есть все основания думать, что ты видел Гарри одним из последних. А это очень важно, Луис.

— Но я же ничего не помню! То есть, помню, но…

— А твоя память, Уизли… — скотч продрал пересохшее горло так, что Бьяджо был вынужден замолчать, на секунду прикрыв заслезившиеся глаза, — это уже наша забота.

— Если, конечно, ты спокойно все обдумаешь и захочешь нам помочь, — глядя в потолок, добавил Малфой.

Луис, только сейчас заметив, что пальцы мелко дрожат, спрятал руки в складках мантии и судорожно вздохнул. Бьяджо случайно посмотрел на часы, сообразил, что до занятия осталось всего ничего — сколько же они умудрились проговорить? — и, с сожалением отодвинув бутылку, призвал из кухни флакон с антипохмельным.

— И… что мне нужно будет делать?

— О, — Драко покосился на него и тонко улыбнулся, — самую малость, Луис. Всего-то довериться двум темным личностям, один из которых — преступник, объявленный вне закона, а второй — так и вообще… профессор Школы авроров.

Бьяджо вдруг рассмеялся.



— Профессор Барони!

Бьяджо, не останавливаясь, глянул вправо — мистер Палмер, догнав его в коридоре, пристроился рядом и теперь пытался идти в ногу.

— Добрый вечер, директор. Простите, опаздываю на урок. У вас что-то срочное?

— Сегодня мистер Уизли принес мне подписанное вами разрешение на посещение Запретной секции библиотеки.

Вот теперь пришлось остановиться. Да, их с мистером Уизли день и начался бодро, и был насыщен разными интересными событиями, но в том, что он не подписывал никаких разрешений, Бьяджо был уверен на все сто. И потом, по сравнению с его личной библиотекой Запретная секция школы выглядела просто жалко, все книги, которые требовались для занятий, ему приходилось приносить из поместья. Так какого же драккла Луису вздумалось проявить инициативу? И привлекать к ним ненужное внимание?

— Надеюсь, вы его завизировали? — настороженно уточнил он.

— У меня не было повода отказать… — директор кисло улыбнулся, а недосказанное «племяннику Главного аврора» так и повисло в воздухе. Бьяджо, изобразив понимание, тоже приподнял уголки губ в сухой улыбке, а мистер Палмер, вздохнув, добавил с видом мученика: — Но не превращайте подобные посещения в систему. В свою очередь надеюсь, что у вас был серьезный повод выдать такое разрешение.

— Эксклюзивный, — складывая руки за спиной и перекатываясь с пятки на носок, процедил Бьяджо. — И я упомянул его в записке, директор.

Мерлин, хоть на это у мальчишки мозгов хватило?..

— Да, итоговая проверочная работа. Вы уже закончили какой-то блок?

— Первая Магическая война, — наугад ответил Бьяджо, надеясь, что формулировка достаточно обтекаемая. — История и статистические выжимки.

— Да, мистер Уизли так и сказал. Прекрасно, прекрасно, коллега, — директор одобрительно похлопал его по плечу. — Не буду вас задерживать. И не забудьте про ежемесячную планерку в следующий понедельник.

Бьяджо обещал не забыть. Они любезно попрощались, и профессор, взглянув на часы, помчался на урок, только в гораздо худшем настроении, чем был четверть часа назад.



Очередным сюрпризом за этот бесконечный день стало то, что Луиса в аудитории не оказалось. Остальные стажеры, все еще тихие после вчерашних событий, с напряжением поглядывали на него, а Бьяджо, застыв, молча смотрел на пустую парту у дверей. Перед внезапно навалившейся паникой — да, глупой и необоснованной, но такой сильной, что взмокли ладони, — померкли даже планы намеченной на сегодня кровавой мести. Бьяджо заставил себя отвернуться и сесть за кафедру, постепенно понимая, что просто не знает, как поступать дальше. Выяснять у других, что случилось с Уизли? Или не выяснять? Днем Луис был в порядке, не считая, правда, встречи с Драко и упавших на голову откровений… А что, если Малфой не выдержал и сам… Но Драко не стал бы — он же когда-то на собственной шкуре испытал, что такое насильственная легилеменция. Или все-таки?..

Хлопок двери раздался очень вовремя — еще минута, и Бьяджо, успевший накрутить себя по самое некуда, бросил бы все и сорвался вытряхивать из Малфоя душу. Луис, всклоченный и взмокший, рухнул за парту и, с трудом переводя дыхание, прошептал:

— Извините за опоздание, профессор.

— Вы задержали нас на пять минут, Уизли, — не поворачивая головы и делая вид, что полностью поглощен своими записями, проинформировал его Бьяджо, ну а того, что ноги стали ватными, он предпочел не заметить. — Причина?

— Камин заглючил, — с досадой выдохнул Луис. — Я домой мотался после пар, а на обратном пути забросило чуть ли не в Эдинбург.

Бьяджо захлопнул журнал и нашел-таки силы развернуться. Уизли — редкий случай — смотрел прямо на него. Отпустило сразу. Не врет, весь вымазан в саже, но глаза усталые, с залегшими вокруг тенями и плещущейся на самом дне тревогой. Мерлин, когда же закончится этот день? И что мальчишке так внезапно понадобилось дома? Ха, а в Запретной секции?

— Понятно. Ну, что же, приступим. Доставайте пергамент… Лис, отсядь от Лоркана, а ты, Донован, пересаживайся за кафедру, и не мечтай, что я о тебе забуду. Отлично, пишем тему проверочной работы — развернутая статистика по Первой Магической войне.

Замолчав, он несколько секунд любовался четырьмя парами округлившихся глаз (и одной несмелой улыбкой) и остро наслаждался понятной лишь двоим мелкой местью, потом все же хмыкнул:

— Ладно, шучу. Что я вам обещал — контрзаклятие к Дикалор? Пишем, пишем. У вас десять минут, стажеры.



Если бы на факультативах ставили оценки, то сегодня за теоретическую часть Бьяджо бы расщедрился на целых пять «превосходно». Ответы были идеальные — не размазаны, только самая суть, но всё доступно и развернуто, как надо. И все пять работ — практически идентичны. Надо же, как старательно готовились… Бьяджо разложил пергаменты в ряд перед собой, морщась, почесал переносицу и небрежно поинтересовался:

— Откуда взяли материал?

Откуда взяли — догадаться труда не составило, после познавательной-то беседы с директором в коридоре. Было просто любопытно, что скажут сами. А в ответ, естественно, он получил гробовое молчание.

Бьяджо поднял голову — все косо смотрели на Луиса, Луис, как всегда, внимательно изучал царапины на парте. Бьяджо вздохнул:

— Лоркан?

— Вы же говорили — ищите, где хотите, — нехотя буркнул Скамандер. — Вот мы и…

— Делегировали Уизли к директору и в Запретную секцию?

— Я сам предложил, — вдруг подал голос Луис. — Палмер бы никому другому разрешение не завизировал.

— Разрешение с моей поддельной подписью, — логично указал Бьяджо, обводя их внимательным взглядом. — Чья, кстати, идея?

Алиса прищурилась, вызывающе выдвинула подбородок, и вопрос о том, чья идея, с повестки дня можно было смело снимать.

— Ну, вам ведь было не до этого, профессор, — заявила она с восхитительной наглостью. — И всё же отлично получилось.

Бьяджо усмехнулся, щелкнул застежкой чехла и встал, разминая пальцы:

— Насколько отлично все получилось, Беккер, мы сейчас и узнаем. Но, раз вы так хорошо подготовились теоретически, с практикой, я думаю, проблем не будет. Доставайте палочки, становитесь вдоль дальней стены. Донован, ты — на три шага левее остальных, и на «тучку» не рассчитывай. Удары отражаете в следующем порядке: Донован, Беккер, Лоркан, Уизли, Лис. Сосредоточились? Поехали.



Уизли остался сам. У Бьяджо, активно бодрствующего вторые сутки напролет, к концу занятия внезапно закончился завод. Всё вдруг стало валиться из рук, и на продолжение банкета в милой компании уже не было ни сил, ни желания. Но Луис упрямо дождался последнего «до завтра, профессор», плотно прикрыл за Алисой дверь и, ослабив ворот, сел на место Лоркана.

— Запри дверь, — в глаза как будто песка насыпали, и Бьяджо, смутно осознавая, что делает что-то не то, стащил надоевший наглазник и с удовольствием помассировал тяжелые веки. — И раздевайся.

Уизли издал какой-то странный звук. Бьяджо убрал руки от лица, поморгал и недовольно сощурился:

— Ну?

— Я так и думал, — тихо сказал Луис, с жадностью разглядывая его. — Но… вам шло.

— Снимай мантию и свитер, — с неизвестно откуда взявшимся терпением повторил он. — Мне надо тебя осмотреть. Что ты делал дома?

— Искал альбомы с колдографиями, — сразу помрачневший Луис поднялся, небрежно кинул Запирающее заклятие и, бросив мантию на парту, стянул с себя плотный свитер.

— А, — в принципе, можно было и догадаться. — И как?

— Никак. То есть, вы с мистером Малфоем угадали. Тринадцать свечек на торте есть. И четырнадцать есть, и шестнадцать. Пятнадцати — нет.

Бьяджо пожал плечами — ему сейчас было абсолютно все равно, что они с Драко оказались правы. Вот Малфой бы обрадовался.

— Повернись к свету и подними руку вверх.

Луис отбросил за спину свои шикарные пряди и послушно выпрямился. Бьяджо, пристально приглядываясь, несколько раз обошел вокруг и наконец-то кивнул:

— Нормально. Одевайся.

Исчез даже тонкий след, который был еще в полдень. Уизли недоуменно моргнул и потянулся к сваленной в кучу одежде, но с гораздо меньшим пылом, чем только что разоблачался. Бьяджо, отворачиваясь, не сдержал кривой усмешки. Ох уж эти гормоны. Мальчику сегодня перевернули с ног на голову всю его жизнь, а он хмурится, не дождавшись прикосновения... Но сейчас Бьяджо, в его выжатом состоянии, не интересовало ничего, даже такая аппетитная фактура. Плюс обстоятельства. Хотя… Мерлин знает, может, в другой ситуации он бы и задумался.

В совершенно невозможной ситуации. Не будь это его ученик, не носи этот ученик фамилию Уизли и не готовься он сам залезть к ученику Уизли в голову и найти там следы исчезнувшего Гарри.

— И что дальше, профессор? — Луис поправил ворот свитера и, сморщив нос, вытащил наверх наэлектризованные волосы. — Что теперь? В смысле… Я подумал над тем, что говорил мистер Малфой. И я… согласен попробовать. Я готов.

Наверное, стоило бы возликовать. Мысленно запустить в небо фейерверк. Или, по меньшей мере, испытать хотя бы чувство глубокого удовлетворения. Да сказать себе, в конце концов, — молодец, у тебя всё получилось, а дальше остались детали, и скоро всё закончится. Но ни радости внутри, ни удовлетворения, сколько Бьяджо не искал, упорно не находилось, в груди ворочалась тупая, накопившаяся за двое суток усталость и непонятно откуда взявшаяся темная тоска.

Очевидно, ключевое слово здесь все-таки «закончится».

— Тогда, — флегматично отозвался он, небрежно сгребая в папку исписанные пергаменты, — мне надо поспать, хотя бы несколько часов. Потом я все же посмотрю твои воспоминания… вряд ли там будет что-то стоящее, но проверить надо. А дальше — смотря по обстоятельствам. Только это всё не сегодня, Луис. Пощади меня.

За спиной вдруг стало тихо, а в затылок как будто что-то ударило. Бьяджо, прекрасно зная, что увидит, подобрал упавший наглазник и нехотя обернулся.

Луис, так и не отняв пальцы от застежки мантии, сверлил его немигающим взглядом, и неверия в этом взгляде сейчас было гораздо больше, чем днем.

— Не сегодня? Но… Вы же все мозги мне наизнанку вывернули.

Да, хотел бы он, чтобы и этот этап остался уже позади… Бьяджо закрепил повязку, со второй попытки снял Запирающее заклятие и только тогда ответил:

— Когда выворачивают наизнанку мозги, Уизли, это такое непередаваемое ощущение, что потом об этом стараешься даже не вспоминать. Если остается, чем не вспоминать, конечно. И тем более, не станешь употреблять это выражение фигурально… Мерлин, я сам не понял, что сейчас сказал.

Он, пошатываясь, двинулся к двери, но Луис, обогнав его, загородил собой проход и спросил свистящим шепотом:

— А не боитесь, что я передумаю, профессор?

Бьяджо, мученически вздохнув, остановился, взвесил оба варианта и откровенно сказал:

— Не боюсь. Но твое согласие очень важно для Малфоя, а Драко очень важен для меня. Ладно, убедил. Идем.

— Куда?

Вызова и в голосе, и в потухших вдруг глазах значительно поубавилось. Бьяджо мстительно улыбнулся:

— В гости.

В конце концов, где справедливость? Пришла пора немного поработать тому, кто сильнее всех заинтересован в результате. А ему, по большому счету, абсолютно все равно, в какой кровати спать.

 Отправлено: 08.11.12 22:00. Заголовок: В гости все равно пр..

В гости все равно пришлось идти через его квартиру в кампусе — к школьному камину Малфой, естественно, не подключался. Дома Бьяджо заодно выпил глоток Тонизирующего — еще не хватало, чтобы из-за его непослушного языка их занесло к дьяволу на рога, — потом бросил горсть пороха в огонь и четко выговорил:

— Площадь Гриммо.

В самый последний момент Уизли незаметно взял его за локоть. Драко, встречавший их в гостиной, с подозрением взглянул на невольную улыбку, которую Бьяджо не успел стереть с лица, покачал головой, но от комментариев воздержался. Зато Луис, стоило ему только выйти из камина, сдерживаться и не думал.

— Ох, Мерлин! Это же… легендарный дом Блэков! Вот их фамильное древо — о, Сириуса действительно выжгли, а вот и Беллатрикс! А где коллекция голов домашних эльфов, она ведь на самом деле существует? А вы знаете, что именно здесь базировалась штаб-квартира второго Ордена Феникса?

— Разве тебя ни разу не водили на экскурсию в этот склеп? — уточнил Бьяджо, насмешливо глядя, с каким трепетом Луис озирается вокруг и бережно касается древнего, затянутого паутиной хлама. — Ты же Уизли.

Луис покачал головой и, подняв рассохшуюся от времени крышку рояля, нажал на костяную клавишу. Пронзительный звук взвился ввысь и растаял под потолком.

— Гарри никого сюда не пускал, — глухо сказал Малфой. — Ни детей, ни журналистов, ни историков. Дом по-прежнему под Фиделиусом.

— А можно, — Луис с сияющими глазами повернулся к нему, — потом посмотреть спальню Сириуса? Его плакаты еще сохранились? И кухню, ведь там проходили заседания? Знаете, мои дед с бабкой, отец и дядя Чарли состояли в Ордене Феникса.

Бьяджо фыркнул. Драко неожиданно улыбнулся:

— А мой отец, Луис, был Пожирателем Смерти в свите Лорда. Из всех нас повезло одному только Блейзу — его матушка никогда не интересовалась ничем, кроме собственной личной жизни.

— И до сих пор не интересуется, — Бьяджо стащил мантию и, не глядя, бросил ее на диван. — Малфой, если я сейчас не посплю, то просто сдохну. Вот тебе Уизли, дай ему думосбор, и посмотрите пока его воспоминания. Потом расскажете, что насмотрели. А мне покажи, где комната, в которой я не задохнусь во сне от пыли.



Проснулся Бьяджо моментально, будто от толчка, но сообразил, где находится, далеко не сразу. Неудобный матрац, мощные опоры по углам кровати, балдахин, еле видимый во тьме, шторы из пурпурного бархата на окнах… Фееподобное создание в отблесках неяркого Люмоса, сидящее в его ногах с книгой и подсвечивающее себе страницы… Романтика.

— Что ты здесь делаешь? — растирая лицо руками и с трудом садясь, хрипло спросил он. — Который час?

— Почти два ночи, — Луис захлопнул книгу. — И где мне еще сидеть?

— Действительно, дом же маленький… — странно, вроде и выспался, и настроение после пробуждения у него обычно бывало вполне терпимым... — Где Драко?

Ответить Луис не успел. Сквозь стену просочился серебристый Патронус Малфоя и усталым голосом спросил:

— Проснулся? Спускайся на кухню, Блейз, покажу тебе кое-что. И найди своего мальчишку, а то его уже два часа не видно и не слышно.

Бьяджо буркнул что-то неразборчивое и, наклонившись, нашарил ботинки. А выходя, бросил взгляд на книгу, которую забыл торопливо сбежавший Луис. «Секреты и тонкости легилеменции». Да, Драко времени зря не теряет…



На длинном пустом столе одинокий думосбор, наполненный белесым туманом, смотрелся как-то по-сиротски. Хмурый Малфой, возившийся с джезвой у плиты, повернулся на шум и, увидев их, коротко мотнул головой:

— Здесь то, что он помнит. Я на это домашнее порно уже полюбовался. Посмотри теперь ты, и сравним впечатления. А потом, так и быть, я налью тебя кофе.

Луис присел к столу, невольно ежась — огромную и сырую кухню не могли обогреть ни пышущая жаром плита, ни растопленный в дальнем углу очаг. Бьяджо рассеянно подумал об оставленной в гостиной мантии и, помедлив, склонился над думосбором. Лезть в воспоминания, в которых наверняка не найдется ничего нужного, желания не было совершенно. Туман, клубящийся в чаше, гипнотизировал, опять наваливалась сонливость, и не бодрил даже горьковатый аромат кофе, над которым колдовал Драко. Но затылок жгли два пристальных взгляда, и Бьяджо, вздохнув, опустил лицо в мутные разводы.



В принципе, примерно так он себе всё и представлял. Когда туман рассеялся, Бьяджо огляделся в скромном холле «Ракушки», увидел Луиса, застывшего в дверях кухни, и невольно посторонился — из зеленого пламени камина как раз выходил Поттер…

Вот теперь остро вспыхнуло любопытство, и Бьяджо, глядя, как Гарри обнимает мальчика, подошел немного ближе. Последний раз он видел Поттера, дай Мерлин памяти, лет двадцать назад. И надо признать, что оставленные за спиной годы Главного аврора только украсили. Гарри заматерел, чуть поседел, избавился от очков… Луис — а вот он в свои пятнадцать был совсем ребенком, тощим и нескладным, — тем временем отстранился, и Поттер, расстегнув мантию, достал из-за пазухи небольшой сверток. Обертка полетела на пол, и на худенькой руке защелкнулся прекрасно знакомый Бьяджо напульсник. А потом камин позади них снова ожил; Гарри оглянулся, и последнее, что увидел Бьяджо перед тем, как пространство слегка покачнулось — это его окаменевшее лицо.

Дальше картинка резко поменялась на другую. Он оказался в просторной, ярко освещенной столовой. За праздничным столом, заставленным всякими вкусностями и увенчанным именинным тортом, сидело большое и дружное семейство. Вот так, наверное, и выглядит идиллия… Бьяджо, не торопясь, обошел вокруг, насчитал с десяток разновозрастных детей и столько же взрослых, пригляделся к стенам и хмыкнул. Автоматически отметил тот факт, что Поттера усадили отдельно от супруги, между министром Персивалем и какой-то неприятной дамой. Прошло несколько секунд, и туман снова сгустился.

— Что скажешь? — прозвучал над ухом желчный голос Малфоя.

Бьяджо потряс головой, выпрямился и отодвинул думосбор. Луис, успевший получить свой кофе, поставил чашку и затаил дыхание.

— Воспоминание явно собрано из двух частей, причем второй кусок по отношению к первому — годичной давности. Торт с четырнадцатью свечами, на календаре — февраль без двадцать девятого, а год, когда пропал Поттер, был високосным. Видно, что лепили впопыхах. С расчетом на то, что никто в здравом уме не станет пересматривать в думосборе картинки про торжество в кругу семьи. А ребенок — тем более.

— Да, — Драко согласно кивнул, а Бьяджо вдруг подумал, как, должно быть, тяжко далось Малфою присутствие — путь и минутное — на этом семейном празднике. — Я тоже посчитал свечи и посмотрел на календарь. Выводы?

— Целых два. Во-первых, теперь я точно уверен, что Уизли видел что-то важное, — Бьяджо снял с плиты кофе и полез в шкафчик за чашкой. — И, процентов на девяносто, эта фальшивка — дело рук того, кто вышел из камина вслед за Поттером.

С противоположного конца стола донесся судорожный вздох. Бьяджо нацедил с гущи остаток кофе и покосился туда.

Побледневший Луис смотрел на него абсолютно несчастными глазами.

— Передумал?.. — прищурившись, вкрадчиво спросил Малфой.

— Нет. Просто… Я до последнего надеялся, что, может, вы ошибаетесь, профессор. Ведь получается, что к исчезновению мистера Поттера причастен кто-то из моих близких. Из моей семьи. Семьи, понимаете?

Драко дернул плечом и отвел взгляд. Бьяджо присел рядом с Луисом и пару секунд смотрел, как на кофейной пенке лопаются крохотные пузырьки. То, что озвучил сейчас Уизли, ему и самому последнее время настойчиво лезло в голову. Чисто интуитивно, но богатый жизненный опыт подсказывал, что на сей раз интуиция не подводит.

Интересно, а как давно Малфой пришел к такому же выводу?..

— На самом деле, это мог быть кто угодно, Луис… — ну, а что ему надо было сказать — да, Уизли, ты, скорее всего, прав? — Но без легилеменции все наши гипотезы так догадками и останутся.

— Знаю, — Луис машинально сделал глоток, слизнул с губы кофейную каплю, и мир перед глазами внезапно закачался. — Поэтому я и хотел побыстрее, профессор. Профессор?

Бьяджо моргнул и резко встал, мысленно отвесив себе оплеуху. Нашел время зависать от одного вида кончика языка… И это — вместо того, чтобы настроиться на дело.

— Профессор готов, — прекрасно всё разглядев, с усмешкой сказал Драко. — Он выспался и вновь полон сил. Ну, Луис, кого предпочтешь — его или меня?

— Подожди в гостиной, Малфой, — поймав растерянный взгляд, со вздохом попросил Бьяджо. — Я тебя позову.

К счастью, дважды повторять не пришлось. Драко молча хлопнул его по плечу, подмигнул Луису и вышел. Бьяджо развернул стул, чтобы оказаться напротив Уизли, опять уселся и, вынув палочку, положил ее рядом с собой.

— Спрашиваю в последний раз — ты точно уверен?

Луис отрывисто кивнул.

— Тогда слушай внимательно. Ты должен максимально расслабиться. Иногда способность к окклюменции бывает врожденной, есть она у тебя, или нет, мы не знаем. Поэтому ты должен открыться мне чуть больше, чем полностью. Тебе нужно очень-очень захотеть впустить меня в свое сознание, Луис. Смотри мне в глаза. Доверься, расслабься и помни — я никогда не причиню тебе вред.

— Я знаю, профессор, — еле слышно сказал Луис. — Вы как будто к дефлорации готовитесь. Давайте уже.

Бьяджо скрипнул зубами, взял палочку и, легко коснувшись ее кончиком гладкого лба, негромко произнес:

— Легилименс.



Малфой влетел на кухню буквально через пять секунд после того, как Бьяджо отправил за ним Патронуса, и сразу же жадно выдохнул:

— Ну?

— Ни хера, — мрачно проинформировал Бьяджо. — Там блок.

— Блок?

— Да. Очень прочный и тщательно выстроенный. Это тебе не сляпанные кое-как воспоминания, Драко. Ставил профессионал — куда не сунься, сплошная белая стена.

— Что ж, все логично, — Малфой, заметно ссутулившись, сел рядом с ними. — Скрупулезность в заметании следов должна быть прямо пропорциональна тяжести преступления. Правильно, стажер?

Луис поднял голову со скрещенных рук, отбросил упавшие на лицо волосы и тускло произнес:

— Поверить не могу, что это случилось со мной. Я ведь жил нормальной жизнью и даже не догадывался… Поверить не могу.

Бьяджо дернул губой — насчет «нормальной жизни» он мог бы и поспорить. После того, что видел за эти недели, и, особенно, после вчерашних ночных откровений.

— И жил бы так и дальше, — отстраненно сказал Драко, — если б твой профессор в свое время дал мне спокойно сдохнуть. Никто бы и не подумал ворошить прошлое. Так, ладно. Сломать, обойти блок можно?..

— Сломать можно всё, — Бьяджо зло усмехнулся. — Только что потом останется от его мозгов, дорогой? Обойти нельзя, я пробовал. Но можно попытаться… ослабить.

Драко кивнул. И на кухне надолго повисла тишина, разбавляемая лишь потрескиванием головешек в очаге.

— Я не хочу Круциатус, — вдруг глухо произнес Луис. — Будет ведь больнее, чем от Дикалор?

— Кто, интересно, сказал тебе про Круциатус? — глядя перед собой, буркнул Бьяджо.

— В книге было написано.

— Ах, в книге.

— Луис, — Драко повернул голову, и Бьяджо невольно вздохнул — это отсутствующее выражение лица и этот взгляд, под которым начинало покалывать кожу, он знал очень хорошо. — Дай нам с Блейзом перекинуться парой слов наедине.

— Я подожду… — Уизли поднялся и, кое-как совладав с голосом, закончил, — в вашей спальне, профессор.

Бьяджо застыл. Малфой проводил напряженную спину Луиса долгим взглядом и, помолчав, сказал:

— Мальчик явно вычитал и про второй вариант… Не понимаю, почему тебе так претит эта мысль, видно же, как ты смотришь на него. Но… Если совсем никак, тогда давай действительно остановимся на втором Непростительном. Он уже взрослый, потерпит.

Бьяджо молча повернулся к нему.

— Понятно, — Драко мимолетно улыбнулся. — Скорее я получу Круциатус, чем он. Тогда решай, Блейз. Выбирай, ты, или я.

— Ты или я? — сощурившись, переспросил Бьяджо, чувствуя, как перехватывает горло и становится трудно дышать. — Поясни.

— Поясняю, — рассматривая ногти, спокойно произнес Малфой. — Или ты сейчас забываешь про свои принципы и ложишься с ним в кровать, или… — белые глаза Драко на мгновение встретились с его, — это делаю я. А я, дорогой, сделаю, ты ведь знаешь, что стоит на моем кону.



Бьяджо тихо прикрыл дверь и сразу очутился в темноте. Лишь сквозь неплотно задернутые шторы пробивался слабый свет, и почему-то светились распущенные волосы Уизли.

Луис, закинув руки за голову, лежал поперек кровати. Бьяджо расстегнул пару пуговиц на воротнике, медленно приблизился и, встав вплотную, бросил на покрывало палочку.

Раздеться полностью у мальчишки не хватило духу, он снял только свитер, и Бьяджо, рассматривая уже изученный до последней детали торс, тихо вздохнул. До сих пор непонятно, как можно было так ошибиться вначале, ведь сейчас ничего женственного он в упор не видел. Ну, это и к лучшему, томные вейлы его никогда не привлекали. А здесь — широкие плечи, ладные мышцы груди, плоский, напряженный живот. Соски, неожиданно не розовые, а темные. Взгляд скользнул выше, невольно задержался на приоткрытых губах и наконец-то встретился с другим взглядом — сквозь опущенные ресницы, растерянным и синим. А еще — полным дикого облегчения.

Значит, все-таки подслушивал. И, пока ждал тут, в темноте и одиночестве, успел и накрутить себя до тихой истерики, и как следует замерзнуть. Бьяджо, подогнув ногу, сел рядом и, едва касаясь, провел пальцами по холодной, покрытой мурашками коже. Так боялся, бедный, что к нему заявится Малфой, что даже не вспомнил про Согревающие чары? Ну, это дело поправимое.

Но… неужели мальчик всерьез думал, что он отдаст его Драко?

— Что? — приподнимаясь на локтях, хрипло спросил Луис.

Бьяджо, продолжая улыбаться и поглаживать теплеющий прямо под рукой живот, задумчиво покачал головой.

— Гадаю, Уизли, — не глядя больше в глаза, тихо ответил он. — А сейчас мне надо готовиться к дефлорации, или… можно просто расслабиться?

Ответом был еле слышный стон и слабое движение бедер навстречу. Луис снова откинулся назад, запрокинул голову и вдруг задышал, быстро и рвано.

— А это… имеет значение?

— Первым… — Бьяджо, дразня, обвел пупок, на пробу погрузил палец в горячую ямку и сглотнул, — всегда быть лестно, малыш.

— Тогда… — Уизли чуть подвинулся, и рука, будто сама собой, оказалась под ремнем его форменных брюк, — жаль, что не удастся вам польстить… Зато вы можете не заморачиваться, профессор.

Вот, значит, как. Бьяджо фыркнул, погладил уходящую вниз шелковую дорожку и, больше не медля, опустил ладонь на уже напряженный член.

Стон из слабого сделался требовательным, и Луис, зажмурившись, бесстыдно толкнулся пахом в его руку. Пришлось чуть притормозить и перевести позорно сорвавшееся дыхание. Так. Главное, не спешить, не увлекаться и не забывать, что он тут вообще делает. Задача номер раз — добиться от мальчика сильных ощущений, и это будет совсем нетрудно, Уизли, оказывается, горячий и отзывчивый. А задача номер два — не потерять с ним голову самому.

Ведь… идеальный же, щенок. Везде, во всем. Как откликается на малейшие касания, как трогает сам, как стонет, как пахнет. Это вообще был пунктик Бьяджо — запах партнера, — а от взмокшего и возбужденного Луиса шел такой терпкий аромат, что хотелось сожрать его целиком. Плохо, плохо. Если так пойдет и дальше, то наружу, прорвав слабеющую волю, ринется всё, что успешно давилось в себе эти последние недели. И захочется ему сразу и всего. Ощутить, как сминаются под напором губы. И распробовать вкус кожи на бедрах, и услышать жалобную мольбу, и поймать дрожь на самом пике, и прочувствовать, как будут стискивать нежные стенки…

Блядь, а вот об этом вообще нельзя думать.

Как он стащил с Луиса остатки одежды, Бьяджо даже не заметил. Уизли сразу прижался, обхватил руками и ногами, раскрылся, подставляя под губы нежное горло. И Бьяджо, слегка прикусывая там, где пульсировала жилка, вылизывал его с остервенелой жадностью и дурел от горьковатого вкуса и от стонов — о, эти хриплые стоны он будет слышать до конца жизни. Луис хныкал, ерзал под ним, притирался стоящим членом, пытался и потащить вверх его рубашку, и одновременно дотянуться до ремня — приходилось останавливать, прижимать запястья к кровати, иначе еще чуть-чуть, и…

Всё. Бьяджо откинул голову и отодвинулся, жадно хватая раскаленный воздух. Мир как-то сразу сузился до размеров пыльной спальни. Луис тут же дернулся, притягивая обратно, вцепился в волосы и зашарил по лицу огромными, сумасшедшими глазами:

— Почему ты… Сними!..

— Тише… — Бьяджо прижал палец к горячему рту, — молчи, так надо. Молчи… — голос был чужой, низкий и хриплый. — Глаза не закрывай. Посмотришь на меня, как позову. А сейчас… — пальцы грубо надавили на губы, — оближи. Давай. Быстрее.

Мерлин, девственники, изредка попадавшиеся ему, и то были не такими узкими. Луис сразу застыл, зажался, перестал дышать и всхлипывать. Но Бьяджо, не прекращая двигать рукой, наклонился, сильно всосал головку, поласкал языком узкую щель, и окаменевшее тело Уизли, подрагивая, уступило. Мышцы медленно поддались, бугорок простаты от жесткой стимуляции набухал все сильнее, и вот за первым робким толчком навстречу пальцам последовал второй, а там и третий, четвертый…

Таких отчаянных стонов этот древний склеп не слышал, наверное, никогда.

Блядь, как отвлечься, как поставить себя отдельно от боли — это Бьяджо знал и умел; но, Мерлин, почему никто и никогда не учил, как отключиться от выворачивающего наизнанку желания, как не сойти с ума, когда под руками и губами извивается существо, которое хочет тебя сейчас больше всего на свете?

— Нет. Рано, — говорил Бьяджо и хватал за запястье, когда Луис, слепо таращась в темноту, с хрипом тянулся к трущемуся о живот члену.

— Нет. Нельзя, — как заведенный, повторял он и грубо стискивал пальцы, когда распростертого перед ним мальчишку начинало тряси крупной дрожью.

— Не смей. Не разрешаю, — выстанывал, уткнувшись лбом в потное бедро — только бы не видеть, как закатываются синие глаза… — Терпи. Еще терпи…

— Блейз, я больше не могу, — вдруг отчетливо выговорил Луис. — Не могу.

Бьяджо на мгновение потерялся в абсолютной пустоте. В чувство привела ладонь, отчего-то холодная, легшая на затылок и властно потянувшая наверх. Уизли, замерев, поднял голову, облизал искусанные губы, яростно выдохнул:

— Давай, Блейз. Бери палочку. Смотри на меня. Смотри, — и не подчиниться этому голосу и этому взгляду было невозможно.

— Легилименс, — прошептал Бьяджо, и выдавленное из последних сил заклятие растворилось в жалобном крике.

На стиснутые пальцы брызнуло горячим. Глаза Луиса, ставшие совсем черными, распахнулись, и… Бьяджо утянуло в них мягко, быстро и сразу.



Похоть, мгновение назад рвущая тело, никуда не исчезла. Но сейчас она ощущалась незначительной помехой, чем-то вроде зудящего комариного укуса. Бьяджо отстраненно отметил этот радостный факт, сосредоточился и медленно двинулся вперед, в зыбкую глубину распахнутого для него сознания Луиса.

Да, блок остался на месте. Белая стена и не думала исчезать, но теперь по ровной глади змеились длинные разломы, их на глазах становилось всё больше и больше. Бьяджо выбрал самый широкий, скользнул вдоль него, потом, изловчившись, проник внутрь и наконец-то оказался по другую сторону преграды.

Считать воспоминания, чувства и эмоции заняло долю секунды. И тот же самый миг его вытолкнуло обратно — внезапно и с такой силой, что взревело в ушах. Рот моментально наполнился кровью, голову как будто стянули стальные обручи, и Бьяджо, оглушенный и раздавленный, сполз с горячего тела и без сил откатился в сторону.

Перед глазами прыгали разноцветные пятна; балдахин колыхался, как надуваемый ветром парус, а темнота вокруг была густой и жирной. Всё, сейчас начнутся галлюцинации. Такого отвратительного выброса с ним не случалось, наверное, никогда… Но, вместо «прихода», верного спутника неудачных возвращений, Бьяджо вдруг скрутило прежнее исступленное желание.

В пах как будто вонзилась сотня раскаленных игл. Бьяджо, зарычав, перетащил на себя дрожащего Луиса, стиснул ягодицы, пару раз мощно толкнулся бедрами и провалился в самый сильный в своей жизни оргазм.



До гостиной Бьяджо буквально полз, держась за стены. Малфой бросился навстречу, перекинул его руку через плечо и, дотащив до дивана, осторожно усадил.

— Выпить дай, — хрипло попросил Бьяджо, заваливаясь на бок. — И сигарету.

Драко молча метнулся к буфету, потом на кухню. Бьяджо с трудом выпрямился, отобрал у него бутылку и, присосавшись к горлышку, ополовинил ее в несколько глотков.

— Плохой выброс? — Драко вытер кровавую струйку в углу рта и поднес к его губам зажженную сигарету. — Сильно хреново?

Виски помог, но не очень. Бьяджо резко затянулся, потом влил в себя новую порцию огненного пойла и, уронив руку, честно ответил:

— Бывало и хуже. Но редко. Нет. Как сейчас, наверное, еще ни разу.

Бутылка выскользнула из непослушных пальцев и, заливая скотчем пол, покатилась под диван. Драко отвел взгляд.

— Хотел бы я знать, кто так поработал с мальчишкой, — пробормотал он.

— Сейчас узнаешь, любовь моя, — Бьяджо откинулся на спинку и в изнеможении закрыл глаза. — Всё узнаешь, только дай мне минутку передохнуть. Или две.

— У тебя… получилось? — вскидываясь, выдохнул Драко. — Получилось, Блейз?!

Бьяджо, не открывая глаз, кивнул и сделал еще одну затяжку. Сигаретная горечь таяла на языке, и тошнотворная слабость, хоть и медленно, но отступала.

— Тогда… — еле слышно произнес Малфой, — я подожду. Отдыхай.



Когда Бьяджо, наконец, опомнился, Драко так и сидел, не шевелясь, и сверлил его немигающим взглядом. И молчал. Бьяджо вздохнул:

— Тебе с деталями, или суть?

Странно, но после пяти минут отдыха он чувствовал себя вполне сносно. Теперь бы еще сообразить, как преподнести Малфою всё увиденное.

— Суть у тебя на лице написана, — странным голосом сказал Драко. — Смерти Гарри ты не видел. Поэтому, давай подробности.

Бьяджо кивнул и призвал с каминной полки пачку сигарет.

— Так и есть, — опять закуривая, отрешенно согласился он, — не видел. И, знаешь, я думаю, что всё произошедшее тогда — это крайне неудачное для Поттера стечение обстоятельств. Но, может, я и ошибаюсь…



Поттер этой встречи явно не желал. Как и вспыхнувшего следом скандала. Но то, что случилось, было запланировано, видимо, кем-то на небесах.

Луис сбежал из холла сам, но все равно подглядывал в щель от неплотно закрытой двери. Семейные разборки, да еще такие жаркие, видеть прежде не приходилось, вот и было любопытно — да, очень неприятно и немного страшно, но и любопытно тоже… Он ведь специально отпросился из Хога в пустую «Ракушку», знал, что Гарри опять отговорится работой, но в «Нору» на день рождения не придет. И вот, пожалуйста. А действо, между тем, разворачивалось перед ним, как на театральных подмостках.

 Отправлено: 08.11.12 22:05. Заголовок: — Семейные разборк..

— Семейные разборки? — сквозь зубы переспросил Драко.

— Да, — Бьяджо раздавил окурок о деревянный подлокотник и сразу же вытряхнул из пачки новую сигарету. — Луис правильно боялся. Те его воспоминания обрубили на моменте, когда из камина вслед за Поттером вышли Рональд и Грейнджер.



Скорее всего, Поттера они ловили специально, потому что родственная беседа началась сразу с сути и на повышенных тонах. Хотя нет, сначала Гарри просто слушал. Краснел, незаметно сжимал кулаки, с трудом справлялся с дыханием, но молчал. Или не ожидал, что на него выльется разом столько дерьма, или подобные концерты случались далеко не в первый раз, и тактика глухой обороны была отработана. А Рон, не встречая сопротивления, заводился всё сильнее. После общих обвинений — забыл о семье, забросил работу, водится со всякой швалью, — пошли уже конкретные — в извращенных наклонностях, загубленной жизни Джинни, в том, что опозорил мундир и унизил родных. Грейнджер в монолог мужа не встревала, но ее взгляд, полный презрения, и сжатые в тонкую полоску губы говорили лучше любых слов.

Сорвался Поттер вполне предсказуемо — на фразе про «эту слизеринскую блядь». И понеслось. Слово за слово, потом вмешалась Грейнджер, и вскоре от их криков с потолка начала сыпаться штукатурка. Луис в своем укрытии, оцепенев, даже не дышал.



— Гарри… — Малфой невидяще смотрел на сцепленные пальцы, — ничего мне не говорил. Никогда не рассказывал, что…

— Берёг, — бесцветно сказал Бьяджо. — Ты не знал, что он собирается уходить из семьи?

Драко покачал головой:

— Об этом он даже не заикался. И… он бы все равно не ушел.

— Ушел бы. Судя по всему, достали его конкретно.

— И что было потом?

— А потом Уизли вдруг вытащил что-то из кармана и швырнул этим в Поттера. А у того тупо сработал рефлекс ловца. Он поймал это «что-то» и тут же исчез.

— Портключ?

— Естественно.

— А дальше?

— А дальше — ничего, — Бьяджо пошарил под диваном, достал бутылку и, взболтав остатки скотча, вздохнул. — Всё, дорогой, finita la commedia. Теперь, чтобы выяснить, куда они забросили Гарри, придется покопаться в голове у Рональда. Или у Грейнджер, на выбор.



А дальше у оставшихся в «Ракушке» родственников случилась самая настоящая истерика. Грейнджер кричала: «Что ты натворил?» и «Что нам теперь делать, идиот?», Рональд в ответ орал: «Я не думал» и «Я не знаю». Но к моменту, когда тетя Гермиона вспомнила о племяннике, они уже успели успокоиться и взглянуть на вывод Поттера из игры совсем с другой стороны. И открывшиеся перспективы устроили их как нельзя лучше. Когда первый больше не стоит на пути, обстоятельства для вечно второго складываются, откровенно говоря, неплохо…



— Блок мальчишке ставила Грейнджер? — глухо спросил Драко.

— Конечно. И теперь понятно, почему тогда никто не бросился на поиски Поттера. Все поползновения пресекались сверху — исчез при невыясненных обстоятельствах, и точка.

— А этот портключ… — Малфой медленно, как будто боялся сделать резкое движение и рассыпаться, дошел до камина и развернулся. — Ты видел, как он выглядит?

— Мельком. Только что это даст? Вроде, похоже на… — и Бьяджо поднял руку с двумя разведенными пальцами, указательным и средним.

— На знак Виктории? — пораженно послышалось от дверей.

Бьяджо, помедлив, покосился туда. Луис, бледный и встрепанный, стоял, опираясь на косяк, и зябко кутался в мантию.

— Ты уже видел такое? — тут же вскинулся Драко.

— Темного дерева, выглядит, как латинская буква V? — не слушая, продолжал допытываться Уизли. — Нарисовать сможете?

Малфой моментально подсунул какой-то пергамент и трансфигурировал из сигаретной пачки перо. Бьяджо пожал плечами, быстро черканул размашистую галочку и вдруг, ухватив мелькнувшее видение, пририсовал по бокам галочки пару крыльев, как у летучей мыши.

— Как-то так.

— Ты знаешь, что это? — срывающимся голосом спросил Драко.

Луис сглотнул.

— Знаю. Мерлин, — тихо прошептал он, и Бьяджо, заглянув в полные ужаса глаза, вдруг понял, что все очень и очень плохо. — Это портключ Чарли. Односторонний портключ в Вуулканэшты.



— Я тебя не пущу, — в сотый раз с тупым отчаянием повторил Бьяджо. — Драко, почему ты не хочешь услышать? Четыре, блядь, года в этом аду! Да костей не осталось не то, что от Поттера, а даже от того дракона, который его сожрал! Малфой!

Слова заканчивались, а достучаться до Драко было невозможно. Бьяджо и сам не знал, по какому он тогда наитию, после рассказала Скамандера, полез искать информацию о заповеднике покойного Чарльза. И надо же, где пригодились с трудом нарытые сведения… Смертельно опасная, безнадежная, но, главное, бессмысленная авантюра, с первого же шага обреченная на провал. Только Малфоя, который спокойно кивал и соглашался со всеми доводами, не пронимало абсолютно ничего.

— Я тебя услышал, — Драко стоял перед огромным, от пола до потолка, зеркалом и неторопливо собирал волосы в сложную прическу. — Вот и проверю.

Бьяджо, в бессилии зарычав, ударил кулаком по стене. Малфой критически оглядел свое отражение, удовлетворенно кивнул и повернулся.

— Блейз, — мягко сказал он, — ты меня не удержишь.

Да. Не удержит.

Бьяджо закрыл глаза и прижался лбом к холодной зеркальной глади

Всё это время, пока он упрашивал, умолял, угрожал, швырялся справочниками и бил посуду, Луис, не шевелясь, молча сидел на диване. Драко, не глядя в его сторону, прошел мимо, но вдруг остановился:

— Там всё настолько неприятно, как он говорит, Уизли?

— Там всё гораздо хуже, мистер Малфой, — Луис поднял на него лихорадочно блестевшие глаза. — Вуулканэшты изначально планировался так, чтобы выйти из него было непросто. Но, когда погиб Чарли, заповедник законсервировали, замуровали в саркофаг. С уже запущенными внутрь драконами. Потому, что никто не хотел связываться. Потому, что слишком опасно. И никто и представления не имеет, что творится там сейчас. Я не знаю, откуда у… дяди Рона портключ туда. Но портключа оттуда нет нигде и ни у кого. Его элементарно не существует, Чарли не успел его сделать. Даже если вам удастся попасть внутрь, шансов выйти наружу практически нет.

— Ты его слышишь, Драко? — отлепившись от зеркала, со злостью выдавил Бьяджо. — Если не меня, то послушай хотя бы его!

— Ну, — Малфой легко пожал плечами, — если Гарри жив, то мы что-нибудь придумаем. Если же нет, то…

— Что — то?! То какой смысл тебе вообще выходить оттуда, да?

Драко неожиданно подошел, обхватил его лицо руками и, с жадностью поцеловав прямо в губы, выдохнул:

— Да. Да, Блейз. А ты бы на моем месте решил для себя по-другому? И поступил бы как-то иначе? Или всё, или ничего, золотой середины нет.

— Ты псих, — уронив руки и окончательно сдаваясь, глухо сказал Бьяджо. — Ты просто ненормальный, Малфой.

— Лучше пожелай мне удачи, — Драко напоследок огляделся, и его губы тронула скупая улыбка. — Этот склеп можете спалить. И — жди сову, на всякий случай… Уизли. Спасибо.

— Вот, мистер Малфой, возьмите, — Луис поднялся и, подойдя, что-то ему протянул. — Как талисман. Вдруг поможет.

Драко взял нагретый в ладони Уизли осколок драконьего зуба на грубом шнурке, серьезно кивнул и, не сказав больше ни слова, аппарировал. Бьяджо без сил опустился на диван и закрыл лицо руками. Пустота внутри пульсировала в такт ударам сердца, то расширяясь и заполняя целиком, то сжимаясь до крохотной точки где-то под горлом.

— Вставайте, профессор, — вечность спустя, негромко позвал Луис, и на плечи Бьяджо легла теплая ткань мантии. — Вам тоже пора.

— Да, — вечности как раз хватило, чтобы взять себя в руки, и Бьяджо, встряхнувшись, резко встал. — Идем.

А старый дом Блэков он пока поджигать не станет. Мало ли что…



Часы начали бить, стоило только выйти из камина. Шесть ударов. Шесть утра. Бьяджо посмотрел за окно — снаружи была чернильная темнота.

— Кофе или чай, Уизли?

— И что теперь? — Луис, не отвечая, повернулся к нему. — Что дальше?

О, любимый вопрос. И, кажется, в данный момент Уизли спрашивал не о себе и не об их с Бьяджо туманном будущем, а о судьбах человечества в целом. В одной конкретно взятой чистой стране. Бьяджо вздохнул и все-таки пошел на кухню.

— Разве я похож на борца с мировым злом, Луис? Вроде, на моем лбу шрама нет. Если Драко ухитрится выжить сам и вытащить Поттера, это будет один разговор. Тогда Гарри и с вашим Рональдом разберется, и порядок жесткой рукой наведет. Если захочет вернуться, конечно. Если же нет… то и говорить не о чем. И мой тебе совет — забудь пока о том, что вспомнил и видел. Для полноценной мести тебе надо еще немного подрасти, Луис. А я умываю руки. С удовольствием. Так чай или кофе?

Внутри поднималось неслабое раздражение — Бьяджо нутром чуял, что упрямый мальчишка не поймет. И не отвяжется. Молодой, глупый, горячий щенок... Затылок сверлил пристальный взгляд, руки под ним слушались отвратительно, так что половину кофе Бьяджо умудрился расплескать, даже не донеся джезву до огня.

— Значит, ваша благородная миссия закончена, профессор, — ядовито раздалось за спиной. — И теперь вы с чистой совестью бросите всё и вернетесь к прежней красивой жизни.

Так. Началось.

— Да, моя благородная миссия закончена. Весьма успешно закончена, Уизли, — разворачиваясь, процедил он. — Я обещал помочь другу и помог. И да, я всё брошу и вернусь. У меня нет ни одной причины задерживаться здесь дольше необходимого.

И совесть его, кстати, мучить не будет. И теперь, когда всё позади, а им с Малфоем удалось почти невозможное, он таки запустит в небо пару-другую фейерверков. Имеет право, блядь.

С Драко ничего не случится. И его Поттер наверняка жив и относительно цел. Не найти таких драконов, чтобы… А он сегодня же вернется в свою красивую жизнь и начнет ждать обещанную сову. Один.

Внутри уже не просто кипело и булькало, а разъедало, будто кислотой.

— А как же ваши уроки? — Луис шагнул к нему. — И ваши стажеры, которые вообще не при делах? Ах, да, это было просто прикрытием, и только для того, чтобы втереться к нам в доверие!

— Не к вам, — жестко отрубил Бьяджо. — К тебе одному. Уизли, что ты хочешь? Ты же умный, ты всё понял сразу. Я не скрыл от тебя ничего, и все решения ты принимал сам. Сам. Тебя никто не запугивал, не заставлял и не заманивал. Ты жалеешь, что помог нам? По глазам вижу, что нет. Так в чем, блядь, дело? Я давал заведомо невыполнимые обещания? Или повод на что-то рассчитывать? Нет. Я даже пытался научить вас хоть чему-то, потому что, правильно, я развернулся — и нет меня, а вам, вам всем придется вариться в этом котле с дерьмом и дальше!

— Вот именно, — отвернувшись, тихо сказал Луис. — Хотели вы того, или нет, но вы показали, что всё может быть по-другому, профессор. И вам поверили. И да, вы правы. Если я и жалею о чем-то, то только об этом.

Бьяджо смотрел на светлые волосы, рассыпанные по темной шерсти мантии, на гордо выпрямленную спину, и уже не чувствовал ничего, даже кислоты.

— Тоже не стоит, — бессердечно сказал он этой спине. — Если ты думаешь, что твое драгоценное доверие разорвали в клочья, то ты ошибаешься, поверь. Смотри на пережитое под разными углами, Уизли, бери пример со своих предприимчивых родственников. И ты поразишься, сколько найдется хорошего в случившемся, и сколько там выгоды лично для тебя.

— Выгоды? — зло переспросил Уизли, вскидывая голову. — Выгоды? Ах, да! Я поймал темное проклятие, узнал много нового о своей семье, дал залезть в голову и наконец-то нашел того, с кем лишиться девственности! Кругом одни плюсы!

Бьяджо задохнулся. Забытый кофе перелился через край, зашипел, заливая огонь, и кухня наполнилась пряным ароматом. Луис подлетел к камину, схватил банку с порохом и, оглянувшись, с горечью добавил:

— Надеюсь, в школе ты больше не появишься. Об остальных не беспокойся, я придумаю достойную причину твоему срочному отбытию. Жаль, что не успел выпросить освобождение от занятий на сегодня и прощальный трах, но лучшее — враг хорошего, верно? Пока, Блейз. Я не забуду твоих уроков. Передавай привет красивой жизни.

Его унесло пламя. Бьяджо машинально снял с плиты джезву со сбежавшим кофе и отставил ее в сторону. Пустота смешалась внутри с той дрянью, что уже выела все внутренности, и теперь в груди зияла дыра размером с квоффл, он даже слышал, как сквозь нее свистит воздух при дыхании. Делать было больше нечего — в квартире, в школе, в Англии. Или, действительно, проститься с учениками?.. Нет, это явно лишнее. Можно не сомневаться, что Уизли найдет для него прекрасное оправдание. И увольняться он тоже не пойдет, что за бред? А вот прилечь бы стоило, пяти часов сна за два дня явно недостаточно. Но спальня оказалась буквально пропитанной сладким запахом Луиса, и пришлось позорно сбегать на неудобный диван. Неужели прошли только сутки, с тех пор, как… Бьяджо пару минут бездумно разглядывал потолок, потом на секунду закрыл глаза и, внезапно вырубившись, проспал до самого вечера.



— Второй раз за два дня. Очень… нехорошая тенденция.

В аудитории царила приятная глазу рабочая атмосфера. Стажеры, не поднимая голов, лихорадочно строчили в пергаментах, а за кафедрой собственной персоной сидел директор Палмер. Тишину разбавляло лишь слабое поскрипывание перьев.

— Прошу прощения, директор, — искренне сказал Бьяджо. — Этого больше не повторится.

Все звуки мгновенно стихли. Бьяджо, чувствуя себя, как под перекрестным огнем, заложил руки за спину и прошелся между рядов, деловито заглядывая в работы.

Статистический анализ санитарных потерь в 77-78 годах. О, Мерлин…

— Надеюсь, коллега, — сурово глядя на него, произнес мистер Палмер. — Вы не больны? Вы неважно выглядите.

— Тронут вашим беспокойством, директор, но я абсолютно здоров. Просто… — Бьяджо прочистил горло и отвел взгляд от коротко стриженного светлого затылка, — не выспался.

— Что ж, отлично, — директор поднялся и посмотрел на часы. — Время вышло, стажеры. Сдавайте пергаменты.

Листки ложились на кафедру один за другим. Алиса еле сдерживала широкую улыбку, глаза Лоркана сияли, Лис кивнул и незаметно дотронулся до руки. Даже Донован, потирая запястье, на котором еще вчера красовался ожог, несмело улыбался. А больше Бьяджо никуда и не смотрел. Мистер Палмер выбрал наугад одну из работ, потом проглядел остальные и одобрительно покачал головой:

— Прекрасно, прекрасно. Замечательная подготовка, коллега. Ну, не стану вам мешать. Продолжайте занятие и не забудьте о планерке в понедельник.

— Ни в коем случае, — любезно отозвался Бьяджо. — Всего хорошего, директор, и… спасибо за помощь.

После того, как дверь за мистером Палмером закрылась, тишина в аудитории продержалась целых две секунды.

— Статистический анализ санитарных потерь? — разворачиваясь, с усмешкой переспросил Бьяджо. — Откуда брали материал? И, прежде чем что-то мне сказать, Лоркан, потрудись объяснить, почему класс не подготовлен к занятию.

— Но вы же!.. Но он же!..

Бьяджо сел за кафедру и, глядя, как наколдованное пламя испепеляет контрольные, весомо сказал:

— Теряем время.

— Значит, вы все-таки остаетесь, профессор? — прямо спросила Алиса. — А как же семейные обстоятельства?

Бьяджо открыл рот, но ответить не успел.

— Наш профессор — как Мери Поппинс, Беккер, — вдруг раздалось от дверей; Уизли поднял голову и, смахнув со лба рваную челку, язвительно закончил: — Останется, пока не переменится ветер.

Лоркан, бодро размахивающий палочкой, оглянулся и с недоумением уточнил:

— Это… какая-то аллегория?

— Это, Скамандер, суровая правда жизни, — охотно просветил его Луис.

— Очень смешно, Уизли, — Бьяджо, придя в себя, выдавил холодную улыбку и, не удержавшись, добавил: — Какая у тебя интересная стрижка. Неужели завел подругу?

Алиса захихикала, Лисандр посмотрел со строгим укором. Бьяджо мысленно дал себе пинка, отвернулся от заледеневших глаз и окинул аудиторию критическим взглядом:

— А где щиты на окнах, Скамандер? Донован, помоги ему, иначе такими темпами мы начнем заниматься ближе к ночи. Так. Забыли про Палмера и статистику. Берем чистые пергаменты… и не надо так кривиться, Беккер. Берем пергаменты и пишем тему проверочной работы…

Когда занятие закончилось, Уизли первым собрался и вылетел из класса. Бьяджо косо посмотрел вслед, но задерживать не стал.



Потянулись монотонные будни. Декабрь выдался серым и мокрым, и такая же серость очень удачно заполнила зияющую дыру в груди Бьяджо. И жизненный круг как-то незаметно замкнулся между квартирой, школой и поместьем. Бьяджо даже перестал покупать у Фортескью «Придиру» — на происходящее вокруг ему теперь было откровенно плевать.

Но что-то все-таки происходило. В один прекрасный день мистер Палмер вызвал его в кабинет и, нервно поглядывая по сторонам, сообщил о том, о чем Бьяджо прекрасно знал и без него. Что чистая земля оказалась чистой весьма и весьма условно. И не мог бы профессор Барони — разумеется, неофициально — пересмотреть и немного расширить программу факультатива. А заодно и взять еще одну группу стажеров. На прежних финансовых условиях. Поэтому с середины декабря преподавательская нагрузка резко увеличилась, а свободного времени не стало от слова «совсем».

Луис с ним теперь, хорошо, если здоровался и прощался. Правда, его взгляды Бьяджо ловил по-прежнему. Синие взгляды исподтишка, в зазоры между пальцами, отраженные в стеклах и зеркалах. Это давало силы ждать и слабое подобие надежды. И Бьяджо благодарил всех богов за то, что возле Уизли до сих пор никто не крутится.

А еще, очень не хватало светлой гривы.



Но, если у него жизнь застыла, подобно мухе в янтаре, то у других она неслась вперед сумасшедшим галопом. Перед Рождеством Алиса собралась замуж. Причем, собралась так внезапно, что это натолкнуло на вполне конкретные мысли. Бьяджо, услышав радостную весть, выгнал всех из аудитории, повесил на дверь заглушку и прямо спросил:

— Ты залетела?

Она возмутилась, пошумела, потом покраснела и все-таки кивнула. Бьяджо закатил глаза:

— Беккер, тебе сколько, четырнадцать? О таких полезных вещах, как противозачаточные чары и презервативы, ты ничего не слышала? С завтрашнего дня от практики отстраняешься.

— Но, профессор!!!

— Что — профессор?! — мгновенно заводясь, рявкнул он в ответ. — Совсем с ума сошла?! Пока не родишь, будешь сидеть в углу и читать книжки, и скажи спасибо за это! Всё, убирайся с моих глаз!

Алиса неожиданно разрыдалась, и он, в ужасе заткнувшись, поздравил себя с очередным достижением. Докатился, блядь. Начал срываться на беременных девчонках.



История с Беккер была только первым звонком. Держать себя в руках, делать равнодушное лицо и молча провожать взглядами с каждым днем становилось всё сложнее. Бьяджо даже не помнил, когда он в последний раз прикасался к спиртному, потому что наслаивать на бессонницу и хронически отвратное настроение еще и алкоголь было никак нельзя.

Терпение лопнуло — как-то сразу, в один момент — в канун Нового года. Бьяджо скупо поздравил группу с праздником, напомнил, что на каникулах чтение умных книг никто не отменял, и незаметно приморозил мантию Луиса к ножке парты.

Аудитория опустела мгновенно, желающих задержаться в школе на лишнюю пару минут как-то не нашлось. Уизли, упорно глядя в сторону, еще раз с ожесточением дернул за мантию и затих. Бьяджо отодвинул палочку и скрестил руки на груди.

— Может, уже хватит ждать, что я вот-вот испарюсь? — сквозь зубы спросил он.

— Малфой, если и выживет, всё равно к тебе не вернется. Сколько бы ты тут не торчал, — так же злобно раздалось в ответ.

Бьяджо моргнул, еще раз прокрутил в голове услышанное, осознал и выпрямился. Так. Кажется, о чарах быстрой заморозки стоило вспомнить немного раньше.

— Значит, — понимание проливалось на сердце целительным бальзамом, — я здесь томлюсь в ожидании Драко. За восемьдесят шесть галеонов в месяц. Понятно. Более дикого обвинения в жизни не слышал.

— А разве нет? Тебя же, кроме его драгоценной персоны, больше ничего не интересует.

Бьяджо поднялся и неторопливо подошел к окну. В природе, оказывается, выпал снег. Бьяджо рассматривал засыпанный белым город и молчал. Молчать сейчас было на удивление приятно.

— Тогда почему ты остался? — наконец, еле слышно спросил Луис.

Мерлин, и все ему надо объяснять. Бьяджо, не оглядываясь, пожал плечами:

— Наверное, просто не смог уйти.

За спиной вдруг стало тихо. Он вздохнул и повернулся.

Луис в упор смотрел на него.

— Может, и я не признаю золотых середин, Блейз.

— Вот только не надо на меня давить, — Бьяджо чуть улыбнулся, его понемногу отпускало. — Я догадался, Уизли. Поэтому, если ты еще ничего не запланировал на каникулы, то… приглашаю тебя в гости. Знаешь, в моем поместье очень красиво. Чистый воздух, большой парк, и озеро есть, только маленькое. Горы видно вдалеке. И соседи у меня отличные. Адриано, правда, сквиб, и в покер любит жульничать, зато поет хорошо. А Клаудиа готовит самый вкусный в Ломбардии панеттоне. Я тебя даже… — он представил себе эту картину и едва не заскрипел зубами, — с мамой познакомлю. Хочешь?



Айфон негромко пикнул смс-кой. Бьяджо взглянул на светящийся экран и с усмешкой сказал:

— Адриано жаждет реванша. Конечно, целых двести галеонов… Кто научил тебя так играть в покер, Луис?

— Гарри. Еще до всего, — не поворачивая головы, отстраненно ответил Уизли.

Последние дни мальчик был сам не свой. Бьяджо пару секунд сверлил немигающим взглядом его профиль и тонкую травинку, которую Луис упорно грыз, потом снова взял айфон и принялся набирать ответ.

— Что случилось, Уизли? Уже думаешь, как меня бросить? Жаль, я надеялся, что тебя хватит хотя бы до конца месяца.

Луис отмер, покосился на него и вдруг фыркнул:

— Интересно, когда ты перестанешь ждать, что я вот-вот испарюсь, Блейз?

Бьяджо нажал на «отправить» и сунул айфон в карман.

— Никогда. Хорошо, тогда в чем дело? Ты же места себе не находишь.

— Я… — Луис замолчал и снова уставился на спокойную гладь озера. — Я вспоминаю с каждым днем всё больше.

Вдали, за озером, поселком и холмистой равниной сияли на солнце снежные шапки гор. Бьяджо посмотрел туда и прищурился:

— Это нормально. Иногда памяти достаточно небольшого толчка, и она начинает восстанавливать саму себя. Тебя это беспокоит?

— Еще бы, — Луис прерывисто вздохнул. — Я вспомнил, кто бросил Сектумсемпрой в Драко.

— И кто следом бросил в него Обливиэйт, тоже? — обыденно уточнил Бьяджо.

Луис порывисто повернулся к нему:

— Значит… Ты знал?! Тогда почему ты ничего не сказал Малфою?

— Почему — не сказал? Сказал. Но Драко решил, что это может подождать. Что сначала — Поттер, и только потом — холодная месть.

— О.

— Да, — Бьяджо поднялся и отряхнул джинсы, — всему свое время, Уизли. Время собирать камни и время их разбрасывать.

Луис, помедлив, хмуро кивнул. Айфон в кармане опять запикал.

— Позвони ему и скажи, чтобы готовил еще двести галеонов, — со вздохом посоветовал Луис. — Может, после этого он успокоится.

— Это не Адриано, — Бьяджо прочитал сообщение и задумчиво хмыкнул. — Это мама. Надо возвращаться, Луис. У нас какие-то гости.



И не найти такого дракона…

 Отправлено: 09.11.12 02:17. Заголовок: 10/10 Если бы можно..

10/10

Если бы можно было дать 100000000 балов, я бы это сделала.
Автор, Вы изумительны, Ваши герои просто шикарны, мир созданный Вами - новый и очень-очень интересный.
Спасибо Вам!

http://galaxy.diary.ru/

 Отправлено: 09.11.12 15:46. Заголовок: шикарно. 10/10..

шикарно. 10/10

 Отправлено: 09.11.12 15:59. Заголовок: Великолепно!!! Эмоци..

Великолепно!!! Эмоционально насыщенное повествование с захватывающим напряженным сюжетом и надеждой в конце. Спасибо автору за такую качественную работу.
И да, тема раскрыта полностью.
10/10
http://www.diary.ru/member/?2932319

 Отправлено: 09.11.12 16:19. Заголовок: это просто великолеп..

это просто великолепно!! реально шикарный фик. герои, сюжет, язык.....но, автор... а что дальше то? ну в трех словах хотя бы.
10/10

 Отправлено: 09.11.12 19:52. Заголовок: Прекрасно и добротно..

Прекрасно и добротно написано. Только нет мсти для Уизелов. 10/10

 Отправлено: 09.11.12 22:21. Заголовок: это было офигенно!!!..

это было офигенно!!! даже слов нет НАСКОЛЬКО понравилось!) огроменное вам спасибо, очень порадовали!)
10/10

 Отправлено: 10.11.12 01:25. Заголовок: 10/10 А если бы мог..

10/10

А если бы могла, отдала бы и 1000 и 100 000.
Великолепно, история захватывающая и берущая за душу. Эт история из тех, читая которые хочется, чтобы они не заканчивались, чтобы Бъяджо, Луис, Драко - такие живые, настоящие, плавно переходили из одной истории в другую.
Спасибо огромное!

http://rubina-che.diary.ru/

 Отправлено: 10.11.12 01:48. Заголовок: это шикарно! чудесно..

это шикарно! чудесно!
мда, тут-же на глаза попалось "детектив, драма" и стало как-то неудобно...
но оторваться действительно невозможно, такое удовольствие, все на одном дыхании, и нарастающая интрига и любовная линия. Новый мир и старые "друзья" - все так тонко рассчитано и строго дозировано. мое восхищение автору. сохраняю в библиотеку, потому как уже хочется смаковать вдумчиво и неспеша.
и даже не спасибо, а спасибище.
автор, пожалуйста, после оглашения авторства, озвучьте, на каком ресурсе можно еще почитать. а если возможен сиквел или даже цикл по развитию ситуации - было бы великолепно.
с уважением, Purga07
http://hp-fiction.borda.ru/?32-Purga07 регистрация 23/04/2008

 Отправлено: 10.11.12 01:50. Заголовок: вот голова садовая (..

вот голова садовая (стучу по макушке)

10/10

http://hp-fiction.borda.ru/?32-Purga07

 Отправлено: 10.11.12 02:10. Заголовок: Даааа... Ну почему, ..

Даааа... Ну почему, почему вы оставили за кадром мстю??? Ыхххх.
10/10

 Отправлено: 10.11.12 02:13. Заголовок: Замечательный, умный..

Замечательный, умный, интересный рассказ! Каждый персонаж - одно сплошное удовольствие - они такие живые, красивые, разные. Здесь и интрига, и море эмоций, и отточенный стиль. Огромное спасибо автору!

10/10

Профиль для голосования - Скрытый текст

http://www.diary.ru/member/?2933611

 Отправлено: 10.11.12 03:30. Заголовок: Очень интересный и з..

Очень интересный и захватывающий рассказ. Моя оценка 10/10.

Может потом добавите 2ю часть про мстю?

 Отправлено: 10.11.12 08:45. Заголовок: gerzigova, спасибо,..

gerzigova,
спасибо, очень приятно, что понравилось)
alvarya,
мы старались) спасибо)
Monika,
вам спасибо, что прочли)
кыся,
дальше? Дальше - совсем другая история, но история эта обязательно будет! Спасибо)
bev2802,
так для мсти должно пройти время) Но, как же без нее? Будет. Спасибо, что читали)
Моль белая,
Большое спасибо!
Rubina_Che,
Спасибо за такой отзыв)
Purga07,
над жанром мы и сами долго думали) На цикл автора вряд ли хватит, но сиквел будет обязательно! Спасибо, очень приятно, что понравилось)
Пуговка,
да, мстя за кадром, но зато - какой простор для воображения! И надо же о чем-то писать в сиквеле?))) Спасибо за отзыв)
Лунита,
вам спасибо!
veertje,
спасибо) когда вторая часть напишется - добавим обязательно)

 Отправлено: 10.11.12 12:15. Заголовок: Школа Авроров а "..

Школа Авроров а "дальше" ждать в рамках Стартов? или следить за автором, когда снимут маски ?

 Отправлено: 10.11.12 13:01. Заголовок: Великолепно! http:/..

Великолепно! Спасибо вам, я в восторге, дала бы миллион!!!
10/10

 Отправлено: 10.11.12 17:28. Заголовок: 10/10 Признаться, д..

10/10

Признаться, думала, что абсолютно совершенных произведений не бывает ...

Автор(ы), это потрясающе! Скрытый текст

Логика простых событий, построенная на чувствах и ничего лишнего - идеально. Как постепенно раскрывается интрига, рождая череду открытий и прозрений - ужасно увлекательно. А уж безудержная страсть Драко - как стержень всего - просто делает меня счастливой. Драко, жалеющий, что Блейз его выходил - потому что всё указывает, что Поттера убили, Драко, готовый на всё ради одной лишь надежды, что Поттера можно спасти!.. Это всё так убедительно, это великолепно, люблю вас

_____________
профиль на дайри: http://www.diary.ru/member/?1399974

 Отправлено: 11.11.12 02:09. Заголовок: http://jpe.ru/gif/s..

10/10


Школа Авроров пишет:

цитата:

когда вторая часть напишется - добавим обязательно)

С удовольствием прочитаю!

 Отправлено: 11.11.12 18:26. Заголовок: кыся, увы, в рамках ..

кыся,
увы, в рамках Стартов не успеем( но после - обязательно

pikas10000,
вам спасибо)

ледиСоль,
спасибо за такой отзыв)

LaAIRIN,
спасибо! С удовольствием напишем!

 Отправлено: 11.11.12 21:40. Заголовок: Господин автор, это ..

Господин автор, это прекрасно!! Прочла на одном дыхании, нервно подпрыгивая аа теперь так хочется продолжения! чтоб малфой перебил все драконов, привёз поттера домой и перебил всех Уизли огромное спасибо!
10/10

 Отправлено: 12.11.12 00:55. Заголовок: Хочется еще! Бесспор..

Хочется еще!
Бесспорно 10/10

 Отправлено: 12.11.12 23:50. Заголовок: Спасибо большое за в..

Спасибо большое за великолепную историю! С нетерпением буду ждать сиквела!

10/10

 Отправлено: 14.11.12 12:53. Заголовок: http://jpe.ru/gif/s..

10/10

http://www.diary.ru/member/?2107957

 Отправлено: 15.11.12 11:25. Заголовок: Потрясающе. Надеюсь,..

Потрясающе. Надеюсь, Гарри прихватил с собой пару небольших дракончиков для зачистки слишком чистой земли. Все печеньки мира за продолжение!
10/10
http://www.diary.ru/member/?2735411

 Отправлено: 15.11.12 14:27. Заголовок: это настолько прекра..

это настолько прекрасно, что нет слов
совсем нет)
одни восторженные вопли
так ярко показать любовь отсутствующих всего лишь отражениями, тенями, словами
какой Луис прекрасный, и Блейз и Драко и Луна )
и как отвратительны получились Герми и Рон
причем Рон - просто кретин, искренний кретин. ему неведома подлость и гнусность его жены

потрясающее произведение
10/10

 Отправлено: 16.11.12 12:01. Заголовок: Надюха, всех драконо..

Надюха,
всех драконов Малфой точно не перебьет, но стремиться к этому будет) Спасибо!

Джекки,
Спасибо :)

yana,
вам спасибо, что прочли)

BlueberryS,
благодарим)))

ns17,
интересная мысль, используем))) спасибо)

Эрле,
спасибо за отзыв и оценку)