Отправлено: 30.07.08 18:02. Заголовок: "Не покидай...", гет, макси, драма, СС/ГГ, перевод (окончание 11-ой главы от 10.02.09)
Автор: Michmak Переводчик: Caroline и Lady Nym Бета: Нари Гамма: viola Рейтинг: PG-13 Пейринг: СС/ГГ Жанр: Drama Диклаймер: Герои принадлежат г-же Роулинг и автору фанфика. Саммари: Иногда людей сближает не жизнь и даже не смерть. «Она здесь уже больше года, и он навещает ее каждый день в одно и то же время, не важно что на дворе – солнце или дождь. По нему можно проверять часы». Оригинальное название: "Heart With No Companion" Ссылка на оригинал: http://www.fanfiction.net/s/2056132/1/ Разрешение на перевод и на смену названия: получено Комментарии: шестая книга не учтена. Присутствуют элементы художественного пересказа. Ссылка на начало: http://www.snapetales.com/index.php?fic_id=1322 Разрешение от предыдущего переводчика (viola) получено.
Отправлено: 30.07.08 18:04. Заголовок: Глава 6. Гермиона Г..
Глава 6. Гермиона
Гермиона Грейнджер потихоньку сходила с ума. Она чувствовала это, но ничего не могла поделать. Девушка изо всех сил пыталась удержать ускользавший рассудок, сохранить память и знания в этом кошмаре, но делать это становилось все труднее.
Иногда она спрашивала себя – а стоит ли вообще стараться? Не легче ли перестать бороться и позволить себе стать сумасшедшей? Разве так не будет проще?
За последние три недели Северуса она видела всего один раз. Один! Свои ежедневные визиты, помогавшие ей сохранять рассудок, он прекратил неожиданно и безо всяких объяснений.
Первую неделю она боялась, что Снейп погиб. Медсестра Нетти Помфри прочитала ей о взрыве на уроке Зелий, но больше ничего не добавила. Когда он не появился и на второй неделе, Гермиона начала паниковать.
Невыносима была даже мысль, что она потеряла его навсегда. Он был ее якорем, единственным, кто удерживал ее в реальном мире, не давая сойти с ума и навсегда затеряться в лабиринтах безумия. Она жила от одного его посещения до другого, дни проводила в ожидании его и потихоньку мечтала, чтобы он вновь коснулся ее волос. Он был постоянен, как солнце или луна. Он был так нужен ей…
Она убеждала себя, что Северус вернется, как только сможет, но сама себе не верила. Без него дни сливались в единую серую тягучую массу, и ничего не разбивало их монотонного течения.
Пытаясь бежать от тоски, овладевшей душой в отсутствие Северуса, Гермиона начала бродить по комнатам, созданным ее воображением. Она строила их все то время, что находилась в коме, пытаясь найти место, где могла бы не чувствовать себя несчастной и одинокой. Гермиона дорожила ими и в то же время ужасно боялась, что это – ловушка, часть проклятья, наложенного Малфоем, – свой собственный мир, мир одиночества.
В первые месяцы неподвижности, когда она не могла видеть больше, чем могли охватить ее неподвижные глаза, Гермиона могла только мечтать о чем-нибудь, вспоминать прошлое или восстанавливать в памяти последний разговор со Снейпом.
Потом она старалась не слишком увлекаться воображаемым миром и предпочитала проводить время в раздумьях и воспоминаниях. К счастью, Снейп всегда давал ее уму пищу для размышлений. Он не давал ее разуму впасть в оцепенение, но, что не менее важно, он не давал ее телу забыть, что такое простые дружеские прикосновения. Иногда он гладил Гермиону по голове, пару раз похлопал по плечу, но чаще всего она вспоминала невероятное ощущение его пальцев, перебирающих ее волосы.
Она, конечно, не видела свою новую шевелюру, но слышала восхищенные реплики мадам Помфри и некоторых здешних медсестер, поэтому догадывалась, что кудри выглядят очень даже неплохо и, скорее всего, гораздо лучше, чем до стрижки.
Первые попытки бежать от скуки привели к тому, что Гермиона стала создавать в уме всякие образы. Она представляла себе доску, на которой писала мелом то, что хотела бы сказать Снейпу по поводу статей, которые он читал ей накануне. Записав свои мысли, пусть даже только в воображении, она могла убрать доску как бы в другую комнату, и ей становилось значительно легче.
Когда Гермиона снова представляла себе эту доску, то находила ее пустой. Разумом она понимала, что надпись не может там сохраниться, но опять упрямо писала, а потом изо всех сил старалась запечатлеть в памяти каждое слово. Она делала это снова и снова, пока надпись не стала сохраняться на доске. И через некоторое время девушка уже могла стирать, исправлять и дополнять то, что записывала раньше.
Естественно Гермионин пытливый ум не мог остановиться на достигнутом, и она стала выяснять, что еще можно сделать с помощью одного только разума. Используя доску в качестве опорной точки или точки отсчета девушка с большим трудом, много раз разочаровываясь и начиная все сначала, создала в своем воображении целую классную комнату. Она вложила в нее много сил, рисуя фрагмент за фрагментом, но только потом, взглянув на уже полностью готовое помещение, поняла, как похоже оно на класс Зелий. Нельзя сказать, чтобы это была точная копия – высокие окна, всего четыре парты вместо двенадцати, два больших стула по обе стороны громоздкого снейповского стола, ну и огромная доска – вот, пожалуй, основные отличия творения Гермионы от оригинала.
В создание класса Зелий, его класса, она вложила больше всего труда. Дальше дело пошло легче, словно, усвоив первый урок, разум осознал свои возможности. Играючи, как будто складывая огромный паззл, Гермиона создала школьную библиотеку, гриффиндорскую гостиную, свою старую спальню, Большой зал, правда, в несколько уменьшенном варианте, зато с таким же чудесным потолком, и даже прекрасный сад вокруг Хогвартса, которого на самом деле не существовало и который был полностью плодом ее воображения.
Прекрасно освещенные каменные коридоры соединяли все эти помещения так, что девушка могла свободно передвигаться между ними. Со временем она начала чувствовать себя в этом странном доме очень комфортно.
Он стал для нее тихой гаванью. В отсутствие Снейпа Гермиона проводила там почти все время. Особенно она любила класс Зелий, его класс… Это было первое ее творение и одновременно место, где она могла себя чувствовать словно рядом с ним. Комната надежд и мечтаний.
Но когда Снейп прекратил свои визиты, Гермиона уже не могла возвращаться в этот класс со спокойным сердцем. Без Северуса не было надежды, остались только тоска и печаль.
Иногда она впадала в отчаяние. Ведь как ни кричи, надрывая связки, никто, никто ее не услышит. Никто. Даже он.
Неужели он никогда не вернется?
В кабинете Зелий Гермиона больше не сидела. Когда Снейп перестал приходить, эта комната начала вызывать у нее чувство тоскливого одиночества. Теперь все время она в основном делила между гриффиндорской гостиной и своей спальней, обещая себе, что вернется в кабинет Зелий только после того, как снова появится Северус. А еще она стала просто лежать на кровати, ни о чем не думая. Если не концентрироваться на мыслях, можно почувствовать свой пульс, частоту дыхания… Сколько ее молодое здоровое тело сможет прожить вот так, словно растение? Ведь запас сил у него немалый, может пройти еще очень много времени, прежде чем оно все-таки уступит смерти. Гермиона не знала, что ее пугало больше – смерть или такая жизнь. Пожалуй… все-таки такая жизнь…
Иногда единственное, что удерживало ее от безмолвных слез, было проигрывание в памяти визитов Снейпа, его рассказов и остроумных замечаний. Если и этого не хватало, Гермиона возвращалась к тем временам, когда она была живой и могла по-настоящему беседовать с ним, хотя на самом деле все разговоры сводились к едким, а иногда и оскорбительным высказываниям Мастера Зелий, доводившим впечатлительную девушку до слез.
В те времена Гермиона его терпеть не могла. Жестокий и раздражительный, неприятный как внешне, так и по характеру – кому он мог понравиться! Как бы ей хотелось и сейчас думать о нем так же, это было бы намного легче.
Но на память приходило и другое… Как он спасал ее жизнь и жизни ее друзей, охранял их и защищал от опасностей, которым они сами себя подвергали. Взгляд его черных глаз, в которых она видела только жесткую насмешку и лишь теперь поняла, какой в них светится ум и какое одиночество… И пьянящее ощущение его рук в ее волосах, когда он нежно пропускал длинные, только что выращенные пряди сквозь пальцы… И мягкое, насмешливое сожаление в его голосе, когда он первый раз появился в ее палате:
– Мисс Грейнджер, и все-таки вы самая глупая и невыносимая девчонка, какую я когда-либо встречал.
Отправлено: 30.07.08 18:05. Заголовок: К концу первой недел..
К концу первой недели одиночества в созданном Гермионой мире вдруг появился человек – высокий, с желтовато-бледной кожей, тонкими губами, постоянно кривящимися в ехидной усмешке, и длинными черными волосами, падающими на лицо и закрывающими все, кроме большого носа.
– Вы еще живы, – спросила его девушка, – или умерли?
Конечно, воображаемый Снейп ее проигнорировал. Но Гермиона и без его ответа решила для себя, что он не может быть мертв, просто он почему-то, по каким-то важным причинам, временно не может ее навещать. Ведь поверить в его смерть означало признать свое поражение. Если его не станет, никто больше не поможет ей сохранить здравый рассудок. И никто больше не позаботится о ней…
– Есть еще Гарри, – попыталась она убедить себя, – он тебя любит, ты ему нужна.
Впрочем, Гермиона понимала, что сама себя обманывает. Конечно, Гарри заботился о ней, но его привязанность оказалась недостаточно сильной, чтобы удержать его возле превратившейся в растение подруги. Если бы он ее действительно любил, он приходил бы гораздо чаще.
– Но и Снейпу ты не нужна, – сказал ей внутренний голос.
– Нужна!
– Он просто чувствует себя виноватым.
– Я ему нужна! Он обо мне заботится. Он меня навещает.
– Неправда.
– Правда!
– Ну и где он тогда?
– Он болен.
– Он мертв.
– Неправда!
– А какая разница?
– Большая! Я о нем беспокоюсь.
– Ты просто дурочка. Ты его совсем не знаешь.
– Знаю! Мы нужны друг другу. Мы поможем друг другу.
– Да ты его никогда больше не увидишь. Все кончено! Теперь ты всегда будешь одна.
Гермиона пыталась игнорировать этот проклятый голос, она сбегала от него по запутанным коридорам воображаемого дома. Иногда ей удавалось заглушить его, но избавиться полностью не получалось никогда.
– Никто не заботится о тебе, никто, никто…
– Он обещал!
– Он забыл о своем обещании.
Иногда голос звучал тихо и словно бы всхлипывал. В таких случаях она кричала ему:
– Заткнись! Заткнись и проваливай, не то я от тебя с ума сойду.
– О, до этого уже немного осталось, – усмехался в ответ голос, и в нем звучали уже вполне снейповские нотки. А через неделю он вернулся.
Гермиона как раз заканчивала мыться. Нетти что-то бормотала о ее волосах, старательно их промывая. Именно эти прикосновения к голове потревожили девушку в ее воображаемой библиотеке в воображаемом Хогвартсе. Она как раз доваривала зелье, а поскольку следить за ним было почти не нужно, то одновременно, чтобы расслабиться, читала статью, найденную в старой подшивке «Ведьминского еженедельника»: «Десять признаков того, что вы сошли с ума».
Она поглядывала на кипящий котел и старалась не думать о неприятностях, ждущих ее в том случае, если зайдет мадам Пинс. Кончиком розового пера делала пометки на пергаменте, параллельно комментируя статью.
«Слышите голоса – тоже мне новость… Пятьдесят помешиваний по часовой стрелке и не забыть блох гиппогрифа… Разговариваете с покойниками – ну да. Хотя не уверена, что этот признак можно засчитывать. Я ведь и раньше разговаривала с Почти Безголовым Ником, а разве я в то время была сумасшедшей?.. Влюбляетесь в неподходящих мужчин, которые только лгут вам и играют с вашим сердцем…»
Дверной хлопок заставил ее вздрогнуть и уронить котел. Вязкое зелье разлилось по разложенным бумагам. Блохи гиппогрифа поскакали по столу, выкрикивая тоненькими голосами: «Пятьдесят баллов с Гриффиндора, пятьдесят баллов с Гриффиндора!» Проклятье! Гермиона нахмурилась, сосредотачиваясь на том, чтобы впервые за несколько дней полностью вернуться в палату. Перед глазами проявились знакомые белые стены и… кое-что неожиданное.
Он. Он смотрел на нее, как на призрак. Руки Нетти продолжали перебирать ее волосы. Снейп еще несколько долгих секунд смотрел на Гермиону не отрываясь, а потом вдруг нахмурился и резко отвернулся.
В душе Гермиона просто кричала от радости – он был в порядке! Он вернулся! Она забыла о зелье, о своих размышлениях, ей хотелось только, чтобы Нетти поскорее ушла. Ну пусть она наконец уйдет!
Гермиона чуть не взвыла, когда на нее стали натягивать ночную рубашку – ведь та загородила ей Снейпа. Ах, как она наслаждалась сарказмом в его голосе, когда он сказал, что может дышать, и когда потребовал, чтобы его оставили в покое.
И когда он, как прежде, подошел к изголовью и посмотрел на нее долгим взглядом перед тем, как сесть на свое обычное место, девушка почувствовала, что ее сердце буквально переполняет счастье.
Гермионе хотелось, чтобы он что-нибудь произнес, например, рассказал ей, где он был и что с ним случилось. Но голос, который она так мечтала услышать, молчал. Боковым зрением она видела, что Снейп смотрит на нее, но не произносит ни слова.
Она начала упрашивать его:
– Дотроньтесь до меня! Поговорите со мной! Пообещайте, что никогда меня больше не оставите! – но слова эти звучали только в ее воображении.
Через несколько минут Гермиона с изумлением поняла, что его низко склоненная голова уткнулась в ее матрас. Он уснул! Девушка чувствовала, как прижатое им одеяло сильнее натянулось на ее теле. Несколько прядей его длинных волос касались ее руки, щекоча кожу и заставляя вибрировать каждый осязательный нерв. Она ощущала его горячее дыхание, обжигающее ее бедро через тонкую ткань ночнушки…
Гермионе безумно хотелось протянуть руки и зарыться пальцами в черные длинные волосы, провести ладонями по его голове, лицу. Она хотела услышать биение его сердца и убедиться, что он действительно не призрак, что он на самом деле жив. Чего бы она только ни отдала за то, чтобы повернуться, прижать его голову к груди, вдохнуть его дыхание…
От него пахло зельями и, кажется, сандалом – этот запах струился по ее телу, делая его более чувствительным, чем когда бы то ни было. Гермиона чувствовала, что ее кожа пылает. Она никогда, никогда не ощущала себя более живой, чем в эти минуты. Она повторяла его имя раз за разом, почти крича: «Северус… Северус!»
И услышала, как он нежно, почти благоговейно прошептал сквозь сон:
– Гермиона…
А потом все закончилось. Вернулась Нетти с чашкой чая, Северус проснулся и сразу отодвинулся.
Гермиона не знала, что случилось, и не понимала, что же будет теперь. Все, что она поняла, – это что Снейп ушел, даже не взглянув в ее сторону, и сказал, что больше никогда не вернется.
Сначала она не верила. Да и как она могла в такое поверить? Она убедила себя, что неправильно поняла его слова, что это была просто резкая фраза, типичная для его ужасного характера. Не мог же такое на полном серьезе сказать человек, который единственный не бросил ее в беде, человек, которого она узнала за этот год с совершенно неожиданной стороны.
Но он не возвращался, и Гермиона совсем пала духом. Теперь она знала, что Снейп жив и здоров, он просто не хочет ее видеть. Он бросил ее, но она не понимала – почему.
Вскоре Гермиона перестала считать дни. Нетти, как и прежде, разговаривала с ней каждый день, но девушка ее не слушала. Ей теперь было не важно, что будет дальше. Все, что ее хоть немного интересовало, – это ее воображаемые комнаты и… воспоминания, какими бы сладостно-болезненными они ни были.
Она заставила себя вернуться к реальности лишь однажды, когда неожиданно зашел Гарри. Вот только… она не почуствовала никакой радости. Как бы сильно она ни любила Гарри, а она его действительно любила, все же это был не Снейп.
Гермиона уже начала потихоньку возвращаться в свой выдуманный Хогвартс, когда вдруг услышала, что Гарри сказал что-то о «сальноволосом мерзавце». Она тут же очнулась и начала лихорадочно припоминать, о чем он вообще говорил.
Кажется, Гарри виделся с Дамблдором, припомнила Гермиона его слова. До него дошли слухи, что Снейп ежедневно посещает больницу святого Мунго, и он зашел к директору, чтобы узнать, зачем профессор туда ходит.
Гермионе стало ясно, что несмотря на то, что война уже закончилась, а так называемый «сальноволосый мерзавец» вообще спас Гарри жизнь, отношение молодого волшебника к Снейпу можно было назвать в лучшем случае двойственным.
– Я знаю, что не имел права, Гермиона, – пробормотал он, – но я ничего не мог с собой поделать. Это его вина, что ты теперь здесь. Это он виноват, что я тебя потерял. Погибни он, и никто не горевал бы по нему так, как по тебе. Так, как я тоскую по тебе…
Гермионе хотелось сесть и стукнуть его, чтобы он хоть немного повзрослел, но пришлось удовольствоваться безмолвным рычанием. Северус всем пожертвовал ради торжества их дела. Он обрек себя на одиночество, заставил людей смотреть на себя, как на зло, и все ради того, чтобы никто не догадался о той смертельно опасной игре, которую он вел. Гермиона не тешила себя иллюзиями и прекрасно понимала, какие страшные вещи он видел, да и творил, будучи Упивающимся Смертью и двойным агентом.
Он не был приятным человеком, но он был настоящим человеком. А за то время, что он ее навещал, она успела понять, что он был еще и хорошим человеком. Под резкостью он скрывал боль от одиночества, и только Гермиона знала о его слабости. Девушка была уверена, что, догадывайся Снейп о том, что она все видит и слышит, он вел бы себя более осмотрительно. Судя по рассказам мадам Помфри, он всегда был очень сдержанным человеком, а уж после прошлой войны вообще закрылся ото всех.
Но Гермиона уже видела его доброту, слышала, как он осуждал свои поступки, знала о его огромной преданности Дамблдору. Она знала его, знала настоящего Северуса Снейпа, а не тот фасад, который он демонстрировал людям. Он был сильно израненным жизнью человеком, чье доверие и дружбу теперь очень сложно завоевать. Мир был жесток к нему, и уже не раз он буквально собирал свою разбитую душу по частям, медленно и кропотливо. Но при этом он умудрился остаться цельной личностью с огромным внутренним благородством. Гермиона восхищалась им так сильно, что не смогла бы даже выразить это словами.
В общем, когда Гарри ушел, она даже испытала облегчение. Не к ней он приходил. Он приходил для того, чтобы успокоить собственную совесть этим посещением забытой подруги. Его привели в больницу вина и стыд за то, что Снейп, которого он терпеть не мог, оказался единственным, кто навещал Гермиону ежедневно. Гарри раздражало, что Снейп делал то, на что у него самого не хватило силы духа.
А теперь он не нашел ничего лучше, чем сказать ей:
– Я хотел бы навещать тебя чаще, но это же совершенно бесполезно. Ты больше не Гермиона, ты всего лишь оболочка той девушки, которую я знал.
Гермиона хотела возмутиться, но вдруг поняла, что это правда. Без визитов Северуса она медленно, но верно теряла связь с действительностью. Еще немного, и она действительно станет всего лишь оболочкой прежней Гермионы, телом без души…
Вскоре после короткого визита Гарри она нашла новую комнату. Большую, полную картин. Через несколько мгновений девушка застыла в растерянности.
– О, Гермиона! – Рон смотрел на нее с картины, играя в волшебные шахматы и ухмыляясь. – Как ты думаешь, Гарри всегда будет проигрывать мне в эту игру?
Она постаралась не закричать во весь голос. Потом долго вытаскивала его из картины и наконец крепко обняла.
– Почему ты плачешь? Чувствуешь себя плохо из-за Гарри, да?
– Я скучала по тебе, Рон, я так сильно скучала!
– Почему? Я всегда здесь.
– Ты умер, Рон.
– Я знаю, – он подмигнул ей, – но это не так плохо, видишь? Я и тут как-то раз обыграл Гарри. Пошли, сыграешь со мной в шахматы. Эй, если сейчас я мертвый, ты думаешь, что можно обращаться со мной, как с Безголовым Ником?
Гермиона быстро отпрянула от него. Она не могла этого выносить.
– Гермиона, милая, почему ты не можешь навещать меня чаще? – проворчала её мама с соседнего изображения. Её руки были по локоть в мыле, так как она мыла блюдо в раковине. – Твой папа и я скучаем!
– Мам, я тоже скучаю по вас! – прокричала она. – Почему вы меня бросили?
– Увольте меня от ваших истерик, надоедливая девчонка! Неужели не заметно, что я пытаюсь игнорировать вас? – Профессор Снейп пристально смотрел на неё с другой картины. – Почему вы отравляете мою жизнь подобно чуме?
– Вы больше не навещаете меня.
– Разве я должен получать от этих визитов удовольствие? – последовал холодный ответ. – Наши разговоры были ничем иным, как запоздавшими попытки вернуть вас.
– Вы сказали, что спасете меня!
– Я слишком занят попытками спасти самого себя, мисс Грейнджер, – прошипел портрет. – А сейчас оставьте меня одного.
Гермиона решила не заходить больше в эту комнату.
Она начала прогуливаться.
– Все кончено, Гермиона, – сказала она себе, как только прошла через пустой холл. – Первый признак помешательства – слышать голоса.
«Он не вернется обратно, ты знаешь это».
«И я этого боюсь».
Голоса шептали резко, потом умирали и исчезали в вакууме, заставляя Гермиону чувствовать себя ещё более одинокой и покинутой, чем раньше. Стены рушились вокруг неё, и там, где она прошла, в пыли оставались отпечатки ее ног. Она спотыкалась снова и снова, но продолжала поиски другого пути. Она знала, что он был здесь, но везде, куда ни повернись, не было ничего, кроме дороги к смерти.
Гермиона не понимала, куда несли её заплетающиеся ноги, но вот она набрела на черную, словно ночь, дверь в конце холла. В открывшейся комнате пахло гнилью и затхлостью, густой зеленый мох рос на каменных стенах.
Деревянные парты, стоящие там, были покрыты влажной плесенью. Книги лежали наполовину открытыми, выцветшие страницы были в зеленоватом грибке. Как ни странно, Гермиона хорошо знала это место. Она пробралась мимо валяющихся камней и мусора и вошла в класс Зелий. Она подошла к креслу позади стола – его спинка была похожа на простой частокол. Два шкафа оказались единственным в комнате, что было нетронуто гниением.
Она скучала по нему. Она даже не могла вспомнить, как звучал его голос. Все, что она слышала, – это её крики и звуки, отражающиеся в пустоте и тишине.
Пост N: 688
Зарегистрирован: 16.12.06
Откуда: Украина, Харьков
Отправлено: 30.07.08 20:37. Заголовок: Lady Nym&Carolin..
Lady Nym&Carolina Большое спасибо, что продолжаете перевод этого замечательного трогательного фика! С большим удовольствием прочитала А вы планируете переводить оба финала? ;)
Отправлено: 05.08.08 20:04. Заголовок: Глава 7. Снейп (часть 1)
Не надо было туда возвращаться. Не так уж ему и нужно было её проведать, вовсе нет. Да и грудь ныла. Аппарирование из Хогсмида в Св. Мунго и обратно чуть не прикончило его. Он нахмурился, сидя в темноте в своем кабинете. Может, грудь болела и из-за только что опрокинутой стопки Старого Огдена, но он думал иначе.
Если быть предельно честным, то вообще-то ему не верилось даже в то, что боль осталась из-за недолеченных легких. Казалось, сердце просто вырвали из груди. Больше он туда не пойдёт.
Он снова глотнул и содрогнулся, ощущая, как огневиски прочертило огненную дорожку в горле. Сколько ещё придётся выпить, чтобы забыть о ней?
Развратник. Все его иллюзии о том, кем он был на самом деле, разлетелись в клочья из-за девочки, которая никогда не поймёт, что она с ним сотворила.
Это была кошмарная неделя.
Он помнил, как вышел из больничного крыла на следующее утро после взрыва, чувствуя, будто табун диких гиппогрифов проскакал по груди. Поппи была в своём репертуаре: кудахтала над ним, как над ребёнком. Он не выносил, чтобы им командовали, особенно старые любопытные болтушки, вообразившие, что могут звать его по имени и немилосердно над ним подшучивать.
Влив ему в глотку очередную порцию вчерашнего мерзкого пойла, она улыбнулась:
− Нетти по камину спросила утром, как ты. Я сказала, что ты в порядке, милый, но в ближайшее время не появишься у Гермионы. Она просила передать, чтобы ты не беспокоился − мисс Грейнжер будет в том же состоянии, как и когда ты её видел в последний раз.
Он изо всех сил старался не обращать на неё внимания, так как, несмотря на все его надежды, попытки испепелить её взглядами провалились.
После принудительного утреннего сна, в котором ему привиделась очередная тревожная вариация на тему умирающей у него на руках Гермионы, зашёл Альбус, принеся копию «Ежедневного пророка». Желтая газетенка, преувеличивая в своей обычной манере, умудрилась одновременно превознести его на одной странице и обвинить на другой. Пока одна статья привлекала внимание к тому, как быстро он действовал, спасая жизнь Денису Криви, другая умудрилась невзначай намекнуть, что он специально устроил взрыв, чтобы немножко развлечься теперь, когда его работа двойным шпионом закончилась.
Дамблдор был им недоволен, да Северус особо и не возражал. Если бы он был внимателен и поменьше думал о собственных проблемах на уроке, ничего бы не произошло. К счастью, Криви выжил, несмотря на рассеянность Северуса. Он содрогнулся от одной только мысли, сколько объяснительных пришлось бы писать, если бы этот болван и правда погиб. Поппи расхохоталась, когда он заявил об этом Альбусу.
− Ну-ну, Северус, уж с нами-то не надо. Уж мы-то знаем, как ты любишь своих учеников.
Снейп подумал, что предпочёл бы длительные раунды «круцио», чем терпеть и дальше её дурацкие замечания и намеки.
На следующее утро Поппи позволила ему наконец покинуть больничное крыло, предварительно наказав питаться в своей комнате и держаться подальше от дымящихся котлов. Она также невзначай добавила, что он может навестить мистера Криви, если захочет. Когда Снейп, безучастно взглянув на неё, поинтересовался, с чего бы это ему вдруг могло взбрести в голову проведать идиотского ребенка, который чуть было его не убил, она только улыбнулась в ответ:
− Ты навещаешь Гермиону.
Но он не навещал Гермиону − по крайней мере, до конца недели. Уж если на то пошло, он просто физически не мог этого сделать. Грудь болела от малейшего вздоха, и даже сама мысль об аппарировании без саморасщепления, честно говоря, ужасала.
Кроме того, не хотелось создавать сплетен для Хогварской мельницы слухов. У него не было абсолютно никаких причин посещать Гермиону, поэтому он не будет её посещать.
Но избавиться от неё в снах он не мог. Тот первый сон в больничном крыле, казалось, проложил русло для нескончаемого потока. Стоило только ему закрыть глаза, и он тут же попадал в плен сновидений о Гермионе.
Сначала сны были о том, как она умирает − то на полу в его классе, то на поле боя, безвольно повисшая на его руках. Но по прошествии нескольких дней сны трансформировались в нечто совершенно иное. И как бы жестоко это ни звучало, он предпочёл бы сны о её смерти этим видениям, которые никогда бы не могли воплотиться в жизнь.
В одном из снов он был в своих комнатах, дневной свет мягко проникал сквозь окна. Но сон вдруг резко изменился, день превратился в ночь, и ощущение чужого присутствия в комнате промелькнуло в голове. Он повернулся к гостиной и с удивлением обнаружил, что кто-то сидит в его любимом кресле напротив камина с раскрытой книгой в бледных руках. Даже не видя лица, он уже знал, кто это, знание пришло само собой откуда-то изнутри. Волосы ореолом рдели вокруг её головы, она сидела и улыбалась ему, окутанная теплой золотистой аурой от огня.
− Никаких взрывающихся котлов сегодня? Это хорошо, − сказала она, и голос у неё был чем-то средним между детским звонким дискантом и глубоким женским тембром. Позже, вспоминая, он даже не мог точно сказать, был ли это вообще её голос, − прошло столько времени с тех пор, как он его слышал.
В другом сне он шёл, удаляясь от школы ясным осенним днём, его шаги были куда менее широкими, чем обычно, и рядом шёл кто-то ещё. Тонкая рука лежала в сгибе его локтя так, будто ничего не могло быть естественней, и они с Гермионой обсуждали возможности улучшения зелья для оборотней. Поднялся ветер, закружив вокруг них листья и холодный воздух, и он галантно предложил свой шарф, чтобы прикрыть её горло. Сон ускользнул вместе со странной, шаловливой улыбкой на её губах, с которой она перекрасила зеленые и серебряные полоски на шарфе в золотые и красные цвета Гриффиндора.
Эти и многие другие картины посещали его в ночных сновидениях, воспоминания о них преследовали его так настойчиво, что он был рад отсутствию школьных занятий на этой неделе, поскольку боялся, что эти мысли отвлекали бы его даже сильнее, чем прежние размышления. Каждое утро встречало его светом и определенностью, заставляя почувствовать себя опустошенным и одиноким. Никогда она не улыбнётся ему на пути в Хогсмид, не наденет его шарф, не будет сжимать его руку в таком доверительном молчании. Она по-прежнему была в больнице, и произошло это по его вине.
Пост N: 695
Зарегистрирован: 16.12.06
Откуда: Украина, Харьков
Отправлено: 10.08.08 22:15. Заголовок: Lady Nym&Carolin..
Lady Nym&Carolina И зря :( Для меня снейджер - канон, а не РУ/ГГ! А вообще вы правы, я и по своему фику вижу - за последние полгода читателей почти нет :( Сорри за офф :)
Пост N: 696
Зарегистрирован: 16.12.06
Откуда: Украина, Харьков
Отправлено: 11.08.08 23:16. Заголовок: эла Да не бойтесь вы..
эла Да не бойтесь вы эпилога! :) Только читать его лучше до части с хорошим финалом ;)
Lady Nym&Carolina В смысле персонажей и жанров я тоже на канон и неканон не делю, но я шиппер пары СС/ГГ. В последнее время читаю только снейджеры да северитусы.
Наш фик с соавтором "Тени рождаются в полдень", лежит пока на 1-ой странице. Если будет интересно, посмотрите :)
И насчет продолжения вы обнадежили! :) Все-таки мой английский не позволяет почувствовать всю прелесть фика до конца.
Отправлено: 12.08.08 06:51. Заголовок: Глава 7. Снейп (часть 2)
После четырёх ночей, полных снов, и почти недели вдали от неё он снова отправился в Св. Мунго. Окончательное решение вновь навестить её было принято сразу после обеда. Ему было просто необходимо убедиться собственными глазами, что она всё ещё там и не превратилась в преследующее его привидение.
В начале недели он поклялся, что не пойдёт к ней снова, пока не будет уверен, что нашёл лекарство. Он клялся, что никогда больше не позволит себе отвлекаться на мысли о ней, − достаточно и того, что он уже чуть не потерял ученика, не говоря уже о том, что он совершенно не хотел давать коллегам повод вновь заинтересоваться их отношениями с Гермионой. И лучше всего для этого было прекратить посещения и выкинуть её из головы.
Проблема была в том, что он не мог. В промежутках между снами и теми моментами, когда он думал о ней в течение дня, она всегда витала рядом с его мыслями. Проходил день за днём, и он обнаружил, что скучает по ней − по тем часам, которые он провёл бы, посещая её, − что он томится по тому умиротворению, которым наслаждался, просто сидя с ней рядом. Он пытался убедить себя, что это не так; пытался не придавать никакого значения тем моментам, что провёл с ней, рассказывая обо всех забавных или хоть сколько-нибудь значимых событиях своих будней.
Раз за разом отвергал он мысль о том, что Поппи была права − что он в самом деле стал неравнодушен к девочке. Потому что если бы это было так, то сколь жалок бы он был? Мужчина, чьей единственной привязанностью была девочка в два раза его младше, девочка, которая никогда не сможет с ним заговорить, или улыбнуться, или даже осознать его присутствие.
Он так ушёл в свои мысли, что, войдя в палату, не сразу заметил, что Нетти Помфри тоже была здесь. Она смывала с волос Гермионы пену от шампуня. Прикованная к постели девочка была прикрыта лишь простынёй, края которой были плотно заправлены под её руки по краям от груди. Ему было видно легкое биение жилки в маленькой впадине у ключицы, и он долго стоял, застыв на месте, прежде чем смог отвести взгляд.
Медико-ведьма быстро завершила водные процедуры с Гермионой, надоедая ему своей пустой болтовнёй, пока он резко не попросил её уйти. Только когда женщина поспешно убралась из комнаты, слегка покраснев от его обидного замечания, он позволил себе снова повернуться к Гермионе.
Её волосы всё ещё были слегка влажными, хоть он и слышал, как Нетти пробормотала высушивающее заклинание. Девочку переодели в ночную рубашку, практичную и простую, но руки по-прежнему оставались открытыми.
Нерешительно стоя в ногах кровати, Северус посмотрел на Гермиону и вздохнул. Он был рад вернуться. То чувство опустошенности, что преследовало его всю неделю, казалось, испарялось от одного только взгляда на неё.
Подойдя к ней сбоку, он опустился в кресло возле кровати, после чего снова посмотрел на лицо Гермионы. Её кожа выглядела почти такой же бледной, как его собственная, и была полупрозрачной на скулах. Руки были тонкими, длинными, но всё еще с хорошо развитыми мышцами. Он подумал, что Нетти Помфри, наверное, проделывала с ними физические упражнения, чтобы мускулы не атрофировались, и признал, что она неплохо поработала. Он посмотрел на лежавшие на простынях кисти рук, отмечая, какие они маленькие. Пальцы были худыми, и он вдруг вспомнил так явственно, как будто это действительно когда-то произошло, а не приснилось ему во сне, ощущение того, как эти пальцы лежат в сгибе его локтя.
Первый раз за неделю он почувствовал себя расслабленным и опустился в кресло рядом с ней с едва слышным вздохом. Он опёрся подбородком о руку, и очень скоро его плечи начали опускаться, а веки с каждой секундой становились всё тяжелей и тяжелей до тех пор, пока − и это произошло довольно быстро − он не погрузился в сон.
Он был в своих комнатах, но они как-то изменились. Определенно, казалось, что стало меньше свободного места, возможно, из-за дополнительного платяного шкафа у стены напротив и высоких стопок книг с обеих сторон от кровати. Он ничего не понимал, и тут из-за спины послышался шум.
Гермиона появилась в дверях его ванной комнаты. Её лицо светилось, мокрая копна волос была закручена в большое полотенце. Она позаимствовала его халат − серебряного цвета, со змеёй, вышитой на кармане. Пояс был слабо завязан на талии, выставляя соблазнительно много обнаженного тела на обозрение.
− Почему ты надела его? − спросил он, увидев её. Казалось таким естественным, что она тут стоит. Как будто халат всегда принадлежал ей, и комнаты были её, а не его.
− Ох, Северус, − она снова говорила тем самым голосом, в котором интонации женщины и ребёнка смешались вместе так, что трогали его до глубины души. − Мне нравится бархат, я чувствую себя в нем, как кошка.
Большая часть его хотела сбежать дальше в этот сон, утонуть в нём, принять его как реальность, и в то же время рациональная его часть − хоть и ставшая неразличимо малой в этот момент − наблюдала за происходящим в ужасном замешательстве.
− Ты выглядишь, как утонувшая львица, − услышал он собственные слова, ноги сами несли его к ней.
− А ты, как пантера, готовая к броску, − улыбнулась она в ответ. − Но сначала не расчешешь ли мне волосы, пока они не высохли и не запутались?
Она отбросила полотенце, встряхнув свободно распущенными волосами, и протянула ему щётку для волос.
− Люблю, когда ты расчесываешь мне волосы. Это так расслабляет.
Он взял широкую щётку в руки и какое-то мгновение пристально её рассматривал, забыв, зачем взял. Потом поднял глаза и обнаружил, что они находятся перед туалетным столиком. Гермиона сидела на стуле спиной к нему.
− Ну, поторопись, − поддразнила его она, и ему была видна её улыбка, отразившаяся в зеркале.
Окружавшая их тишина нарушалась лишь мягким шорохом скользящей по волосам щетки и их дыханием. Гермиона сидела, небрежно положив руки на столик, её голова была откинута назад, и, наклоняясь вслед движениям щётки, почти касалась его груди.
Он видел, как бьётся жилка у её ключицы, и размышлял, каково бы это было − почувствовать это трепетное движение − прикоснуться языком к пульсирующей точке, обнять губами ключицу и поцеловать её. Движения его рук вдоль её волос замедлились. Щётка со стуком упала на пол.
Он наклонился вперед, почувствовал, как его голова сама по себе опустилась ей на плечо, и прошептал её имя:
− Гермиона…
− Северус…
− Профессор Снейп… Профессор Снейп? С вами всё в порядке?
В то же мгновение Снейп проснулся. Грудные мышцы жалобно застонали, протестуя против слишком резкого движения, которым он выпрямился в кресле, рывком поднимая голову с кровати Гермионы. Он уснул рядом с ней, согнувшись в странной, полускрюченной позе. Он чувствовал, что на щеке слегка отпечаталась складка от простыни, и побледнел от смущения, когда к нему стремительно вернулись воспоминания о том, что приснилось.
Нетти Помфри слегка озабоченно разглядывала его, стоя в ногах кровати.
− Вы так бледны, профессор Снейп, Поппи знает, что вы здесь? Держу пари, что не знает. Осмелюсь сказать… судя по вашему виду, вам не помешали бы несколько часов крепкого сна.
Снейп пристально посмотрел на неё, чувствуя, как медленно заливается дурацкой краской от шеи до волос. Лицо пылало жаром, сравнимым лишь с охватившей его внутренней яростью. Он не помнил точно, что ответил Нетти, но знал, что это было что-то неприятное.
Когда она остановила его, рвущегося к выходу, чтобы спросить, когда он вернется, то пришлось вцепиться в дверной косяк, чтобы не упасть, такая боль горела в груди.
− Никогда, − прорычал он, пытаясь сдержать неожиданное желание закричать в мучении. Ему нельзя было видеть Гермиону… нет, мисс Грейнджер… больше никогда.
Да не бойтесь вы эпилога! :) Только читать его лучше до части с хорошим финалом ;)
Я так поняла, что хороший финал в последней главе, когда она якобы *закрыла руками рот*, а в эпилог вообще лезть не надо. (Хотя мне уже рассказали, какую бяку сделала автор. Хотя при желании и Это можно рассматривать как ХЭ. Главное, что вместе, как говорится. А уж каким образом...)
Отправлено: 13.08.08 21:07. Заголовок: Талина пишет: Я так..
Талина пишет:
цитата:
Я так поняла, что хороший финал в последней главе
Проблема в том, что эта глава так слащаво написана, аж сахар на зубах скрипит, намного слабей всего остального фика. Так что чтение "без эпилога" тоже приносит определённое разочарование. А эпилог написан очень хорошо, на уровне всего фика. Автор явно не хотела писать хэппи-энд
Отправлено: 14.08.08 00:37. Заголовок: Lady Nym&Carolin..
цитата:
Lady Nym&Carolina А вы сами считаете эпилог ХЭ? ;)
Нуууу.... Сложный вопрос Скажем так, наверное, когда я только прочла, то показалось не ХЭ. Но потом я сама себя переубедила, что это такой "специфический ХЭ" :) Методом самовнушения (опять пишу от себя лично - Lady Nym).
Пост N: 704
Зарегистрирован: 16.12.06
Откуда: Украина, Харьков
Отправлено: 17.08.08 23:06. Заголовок: Lady Nym&Carolin..
Lady Nym&Carolina Lady Nym&Carolina пишет:
цитата:
Скажем так, наверное, когда я только прочла, то показалось не ХЭ. Но потом я сама себя переубедила, что это такой "специфический ХЭ" :) Методом самовнушения
И как бы так себе это внушить? Разве что если считать ХЭ, то, что все живы
Отправлено: 19.08.08 16:34. Заголовок: Глава 7. Снейп (часть 3)
Будь проклята Поппи с её назойливостью, с её проклятыми выдумками и шутками! Это из-за неё ему снится Гермиона − это именно Поппи внушила ему, что он может быть неравнодушен к девочке. Иначе бы такая мысль никогда не пришла ему в голову. Он был развратником, как все о нём и думали. Тайно вожделел девочку, которую пытался спасти, мечтал о её мягких руках и нежных улыбках, о разговорах с ней.
И несмотря на все попытки отрицать это, почему-то он больше не мог обманывать самого себя, пытаясь думать, что всё обстоит иначе. Он питал к девочке куда более сильный интерес, чем следовало. Возможно, он даже любил её.
Старый Огден знал толк в огневиски, и Северус был ему страшно благодарен. Жжение от смачивающего горло огневиски в последние несколько недель стало желанной болью. Он не возвращался больше к мисс Грейнджер несмотря на почти непреодолимое желание сделать это. Он не позволил себе отдаться инстинктам и пойти навестить девочку. Ей было лучше без него.
Его и без того взрывной характер стал еще хуже. Ученики и коллеги все как один перешептывались, что теперь, когда Волдеморта больше не было, он стал даже более гадким и невыносимым, чем когда-либо раньше.
Этот шёпот вызвал у него мрачные усмешки.
− А чего они ждали? Я − самый мерзкий ублюдок, какого только можно найти.
В течение дня он вел уроки со свирепостью, сметавшей всё на своем пути. Ученики были так напуганы, что боялись лишний раз вздохнуть, опасаясь, как бы он не взорвался в потоке такой злой и оскорбительной брани, которая испепелила бы их на месте.
Снейпу это нравилось. В его классе больше не было никаких происшествий.
Коллеги держались от него подальше, относясь к нему так же, как до того, как он стал «героем войны», и старались не обращать на него внимания, насколько это было возможно, разговаривая с ним только по необходимости.
Даже Альбус его не трогал, за что Северус был страшно благодарен. Снейп не вынес бы разочарования и отвращения старика. А что ещё тот мог бы почувствовать, если бы узнал, как Северус злоупотребил его доверием: начал испытывать совсем не подобающий преподавателю интерес к мисс Грейнджер, своей ученице.
И если иногда тихий голосок и напоминал ему, что Гермиона больше не школьница, и уже довольно давно, он беспощадно его заглушал, пока тот окончательно не тонул в потоке ненависти и презрения.
Снейп испробовал всё, что только приходило в голову, чтобы избавиться от снов, но ничего не помогало. Даже зелье «снов без сновидений» не было достаточно действенным, чтобы вытеснить Гермиону из его головы. Поэтому он до бесчувствия накачивался каждую ночь «Старым Огденом» и пытался не уснуть столь долго, сколько мог. Сны о Гермионе убивали его.
Никого из тех, кто его знал, не удивило бы, что он был глубоко эмоциональным и страстным человеком. Однако их удивило бы, что вся эта страсть − вся глубина и широта его чувств − по мере посещений мисс Грейнджер полностью сконцентрировались на ней.
Он никогда в жизни не испытывал таких сильных чувств, никогда не ненавидел себя сильней. Он собирался спасти её из совершенно бескорыстных побуждений, а в результате извратил свои чувства во что-то низкое и постыдное. Он задумывался, был ли он обречен всегда разрушать всё светлое и хорошее в своей жизни, портить все свои усилия тем злом, что, как он знал, скрывалось в нём.
Если бы Гермиона была здорова, она бы с криком бросилась бежать подальше от него в ту же секунду, когда заподозрила бы о природе его чувств к ней. Она никогда бы добровольно не согласилась на то, что делала каждую ночь в его снах, с улыбками и мягкими словами, нежной заботой, которая превратила его в пыль у её ног. Он был животным. Он держался от неё подальше ради неё же самой и пытался утопить себя в выпивке.
Через несколько недель после последнего посещения Гермионы к нему заявился Поттер. Молодой человек не соблаговолил даже подождать приглашения, чтобы войти, и если бы Снейп не прикончил уже второй стакан огневиски, то мог бы вполне послать в мальчишку проклятье.
А так он лишь изогнул бровь:
− Поттер. Какой неприятный сюрприз.
Гарри стремительно пронёсся через комнату и, упав в кресло напротив, нахмурился, почувствовав исходивший от Снейпа аромат:
− Не рановато-то ли для выпивки, а, Снейп?
− Проваливайте или присоединяйтесь. Мне всё равно, что вы предпочтете.
− Вы − ублюдок, знаете это? − прошипел Поттер, наливая себе выпить.
− До вас это только сейчас дошло? Ах, ах, Поттер. Я всегда знал, что вы туповаты. Чем я обязан неудовольствию лицезреть вас?
− Как вы могли не сказать мне о Гермионе!
Снейп презрительно усмехнулся:
− Когда это мы с вами стали так близки? С чего бы это мне рассказывать вам что-то о Герми… мисс Грейнджер?
− Потому что она умирает, черт вас подери! Нетти Помфри сказала мне, что она умирает, и я ничего не могу поделать! − Парень дрожал от гнева, его глаза заблестели от набежавших слёз. − Я пришёл проведать её сегодня, и она… она… − голос подвёл его, слезы вырвались наружу, − она − это всё что у меня осталось, и я теряю её. Как вы могли мне не сказать!
− Что ты имеешь в виду, мальчик? − Снейп похолодел, как будто его окунули в ледяную воду. Тот комок мускулов, что называется сердцем, с болью забился в груди. − Что ты подразумеваешь под тем, что она умирает?
− А вы не знаете? Вы видите её каждый день − Альбус сказал мне несколько недель назад, когда я спросил его, чем вы занимаетесь. Он сказал, что вы пытаетесь найти лекарство для неё, разве не так? − с жаром спросил он.
− Я не навещал мисс Грейнджер с той недели, как произошёл несчастный случай с Криви, − прошипел Снейп. − А теперь объясните, почему Нетти считает, что она умирает?
− Да из-за всего, − прошептал Поттер. − У неё выпадают волосы, и тело − она вся скрючилась, и кожа стала такой серой. Я пришёл сегодня утром, и она выглядела как труп. Я… я не мог… последний раз, когда я её видел, она выглядела как всегда, и это было всего две недели назад! А теперь она выглядит так, будто вот-вот рассыплется.
Снейп вскочил на ноги. Пустой стакан упал на каменный пол, и он с какой-то отстраненностью услышал, как тот разбился.
− Мне надо идти. − Он посмотрел на Гарри, на слёзы на глазах мальчишки и его бледное лицо, и понял, что вообще-то чувствует странную близость с ним. − Идите за Альбусом, скажите ему, что я жду его в Св. Мунго.
Отправлено: 21.08.08 10:43. Заголовок: О! Очень рада, что п..
О! Очень рада, что перевод этого чудесного фика возобновился! Как и многие, уже успела прочитать в оригинале, но с удоволствием перечитаю на родном языке. Lady Nym&Carolina, спасибо вам большое! Перевод качественный, читается очень легко
Отправлено: 26.08.08 16:32. Заголовок: Глава 7. Снейп (часть 4)
Он не знал, чего ждать, но уж точно не того, что увидел. Девочка ушла даже дальше, чем описывал Поттер. Она выглядела хуже, чем когда он первый раз увидел её в Св. Мунго, а тогда у неё почти не было волос и тело было хрупким, как у котёнка.
В течение последних полутора лет она умудрялась сохранять здоровый и крепкий вид, который стал для него неотъемлемо связан с ней. По-видимому, из-за этого Поттеру и было так тяжело её видеть − обычно она выглядела в точности так же, как перед впадением в кому, − так, будто в любой момент могла подняться и начать задавать кучу вопросов, которые, скорей всего, вывели бы Снейпа постепенно из себя, даже если бы ему понравилось на них отвечать.
Но сейчас − великодушный Мерлин! Её кожа, обычно здорового светло-медового цвета, была белей, чем молочные тосты, которыми его пичкала Поппи в больничном крыле. Под кожей были видны острые углы костей. Хороший мышечный тонус всего двухнедельной давности испарился, и она свернулась практически в позу зародыша. Её великолепные волосы − волосы, которые в снах обвивали его руки, − стали безжизненными и прямыми, ломкими и сухими, − а не той дикой копной кудрей, которую его пальцы обхватывали и прижимали к коже в те редкие моменты, когда он позволял себе к ним прикасаться.
Нетти Помфри посмотрела на него с выражением, похожим на жалость, когда он задохнулся при виде искалеченного тела Гермионы.
− Почему она лежит на боку? − спросил он. − Почему у неё так согнулись руки и ноги?
− Такое случается, когда больные долго находятся в коме. Сухожилия теряют эластичность и съеживаются.
Снейп не ответил, лишь шагнул ближе к кровати и протянул вперед руку.
− Она так похудела. Кажется, что она может сломаться от малейшего прикосновения. Что случилось? − В его голосе не было ни сарказма, ни вопроса, а лишь печаль и почти мольба.
− Я не знаю, − ответила Помфри. − Ей становилось всё хуже и хуже после вашего последнего посещения. Я больше ничем не могу ей помочь.
− Я не смирюсь, − прошептал он. − Господь Всемогущий…
Он не помнил, как упал на колени рядом с кроватью, рука потянулась к ломким волосам, чтобы осторожно убрать их с её глаз.
Они совсем не изменились, по-прежнему были широко распахнуты и пусты, цвета болотной тины, а не золотисто-карими, блестевшими интеллектом, который, как он подозревал, мог сравниться с его собственным. Он попался в ловушку её взгляда, отразившись в её глазах. Их пустота насмехалась над ним, обвиняла его. Он подвел её, несмотря на обещание.
Непомерный груз опустился на грудь, мешая дышать. Он практически видел смутный ореол смерти, витающий над ней, и вдруг осознал, что если она умрёт, то часть его − та часть, которую он только начал узнавать, − умрёт вместе с ней.
Он снова посмотрел ей в глаза, вспоминая их такими, какими они были, − упорно решив, что не даст ей уйти. Он почувствовал, будто падает в карюю глубину, входя в её разум, зовя её по имени. Эхо его голоса отражалось от стен пустынных коридоров её разума, и от одного только этого звука становилось не по себе. Нужно было быть сумасшедшим, чтобы надеяться найти здесь хоть что-то от девочки, которую он когда-то знал.
Её больше не было. Его последний шанс искупления, и тот теперь утерян. Идиот.
Он подхватил её под голову рукой, чувствуя под пальцами изящные кости черепа.
− Нет, − взмолился он её разуму. − Нет!
И в этот момент он и почувствовал это, какое-то легчайшее прикосновение… чего-то… к своим мыслям. Такое манящее, такое робкое, что он испугался, не померещилось ли ему. Его взгляд сфокусировался и стал пристальным, разум пытался проникнуть дальше, идти наощупь…
− Мисс… Мисс Грейнджер? Гермиона?
Он по наитию шёл через коридоры, которые рассыпались в пыль вокруг него, решительно пробирался сквозь огромные, разросшиеся деревья, осторожно ступал на кирпичи и обвалившуюся известку. Впереди маячила смутно знакомая черная дверь, изъеденная жучками и покосившаяся.
Наконец он добрался до неё и мягко толкнул, чтобы открыть. Дверь рассыпалась от прикосновения, пылью прошла сквозь пальцы и растворилась в воздухе, даже не долетев до каменного пола. Он прищурился, чтобы защитить глаза от пыли, и почти перестал дышать. Рядом кто-то плакал.
− Гермиона?
Какое-то мгновение его окружала беспросветная мгла, которая вдруг разлетелась в разноцветный калейдоскоп. Колени дрогнули под неожиданным грузом охвативших его эмоций: гнев, боль, одиночество, отчаяние, ужасное, захлестнувшее с головой, чувство угнетенности, так что стало страшно, что оно его полностью поглотит.
− Северус? − Её голос был голосом ангелов, голосом всепрощения, голосом искупления и спасения. − Это на самом деле ты? Это действительно ты?
Он упал на колени перед ней, уверяя самого себя, что глаза слезятся из-за пыли.
− Это я, Гермиона. Я пришёл.
Она спрыгнула с огромного кресла, в котором сидела, сжавшись в комочек, и, обхватив его руками, уткнулась лицом ему в грудь.
− Северус, где ты был? Я так скучала по тебе!
Между каменными плитами пола вдруг проросла трава, и в заброшенном классе зельеварения распустились цветы.
Отправлено: 11.09.08 19:37. Заголовок: Глава 8. Гермиона (часть 1)
Глава 8. Гермиона
Голоса вернулись. Или, точнее, не голоса, а голос. Сжавшись в комочек в кресле в старом классе зельеварения, она слышала, как он эхом отражался в мыслях, зовя её:
− Гермиона!
Это был его голос.
Конечно, она не отвечала. Голоса пытались одурачить её и раньше, пытались выманить из этой комнаты − её убежища. Она не поддастся. Она знала, что если уйдёт отсюда, то разорвет последнюю связь с ним и после этого окончательно отдастся безумию, сопротивляться которому становилось всё трудней и трудней.
– Гермиона!
Она слышала шаги, громкое эхо которых доносилось из коридоров, слышала тяжелое дыхание, которое точно принадлежало кому-то другому. Неизвестный призрак, порождённый её разумом и призванный окончательно перевести её через грань безумия, приближался.
– Гермиона! – голоса стали ещё коварнее, искусно имитируя его голос сейчас, когда они знали, что она так сильно по нему тоскует. Было так трудно удержаться, чтобы не отозваться. Она больно закусила губу, чтобы не произнести его имени; в глазах набухли слёзы. Она пыталась подавить рыдания, подступающие к горлу, но те вырывались помимо её желания.
Она так устала от одиночества.
Шаги смолкли в коридоре перед комнатой. Большая черная дверь, криво висевшая на петлях, слегка качнулась вперед, прежде чем рассыпаться в пыль.
– Гермиона?
Он стоял здесь, в пустом дверном проеме, в ореоле вьющейся вокруг него пыли. Его голос был слегка хрипловатым, как будто он сдерживал сильные эмоции. Гермиона знала, что не выдержит этого.
На самом деле его здесь нет. Она окончательно сошла с ума, и её разум породил, наконец, то единственное создание, что точно способно её уничтожить.
– Северус? – её голос был мягким, охрипшим от долгого молчания и слез, и в нём прозвучала такая тщетная надежда, что она содрогнулась.
– Это на самом деле ты? Это действительно ты?
Снейп вошел в комнату и стремительно направился к ней: расстояние между ними сокращалось прямо на глазах, пока, наконец, он не опустился перед ней на колени. Казалось, он плачет: слезы медленно прочерчивали дорожки по его пыльным щекам.
– Это я, Гермиона. Я пришёл.
Гермиона знала, что он лжет. Она знала это, даже когда соскользнула с кресла, в котором сидела, сжавшись в комочек, и бросилась ему в объятия. Но ей было всё равно.
Она больше не хотела быть одной. Одну вещь Гермиона поняла точно: уж лучше бредить и сходить с ума − только бы не быть одной. Уж если она очертя голову летит в пучину безумия, то уж лучше делать это в его объятиях, чем как-нибудь ещё.
– Северус, где ты был? Я так скучала по тебе!
Она не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она в последний раз слышала чей-либо голос или видела кого-нибудь в своих мыслях. Ей казалось, что выдуманный Снейп исчез целую вечность назад, почти сразу же после того, как реальный Снейп покинул её, но вот он вернулся и на этот раз не был ни злым, ни противным.
Гермиона бурно разрыдалась, как только оказалась в объятиях этого фантома, и с облегчением почувствовала, насколько реальным он казался – сильные руки, заключившие ее в свои объятия, были столь же осязаемы, как и весь остальной мир, построенный ей в своём разуме. Она уткнулась лицом ему в грудь и вдыхала его запах, стараясь ни о чём не думать, пока её обволакивал его мягкий шепот и успокаивали его руки.
Наконец, почувствовав, что снова может говорить, она прошептала:
– Почему ты не можешь по-настоящему быть здесь?
– Я здесь, Гермиона. – Она почувствовала, как напряглось его тело.
– Нет, тебя здесь нет, ты всего лишь плод моего воображения − игра подсознания в чистом виде. Ты один из тех десяти шагов, о которых предостерегала статья в Магическом Еженедельнике. Вообще-то, это очень интересно. Должно быть, я не такая уж сумасшедшая, как мне казалось, раз смогла так точно воссоздать тебя в своей голове. А откуда взялись эти цветы, Северус? – Она нахмурилась, указав на цветы возле ее ног. – По-моему, они очень украшают эти развалины. Боже, ну и вид, наверное, у меня! – прошептала она внезапно и отклонилась назад, упершись руками ему в грудь. – Прости за этот беспорядок – у меня не было настроения убираться. У меня так давно не было гостей.
– Гермиона, – тихо сказал Снейп, – о чем ты говоришь?!
Гермиона ответила не сразу. Вместо этого она неуверенно провела руками по волосам и заметила со странным чувством отстраненности, что вся покрыта пылью. Она увидела пыльный отпечаток, оставшийся там, где она прикасалась к нему, и с трудом сдержала улыбку.
– Я испачкала твой костюм летучей мыши.
– Прости?.. – его голос все ещё оставался тихим, но тон как-то изменился. Теперь он стал не таким мягким, и в него закралась нотка недоумения.
Гермиона улыбнулась ему, после чего принялась стряхивать пыль с его груди.
– Я испачкала твой костюм летучей мыши. Как здорово, что ты не настоящий, а то бы ты ужасно разозлился на меня. Я прямо так и слышу тебя сейчас, я имею в виду настоящего тебя: «Мисс Грейнджер! Что означает вся… эта… пыль?! – последнюю фразу она прорычала, довольно точно скопировав Снейпа в его самой надменной ипостаси: – Пятьдесят баллов с Гриффиндора, дерзкая грязная девчонка!»
– Гермиона, уверяю тебя, я настоящий и я…
Гермиона начала выходить из себя:
– Не лги мне! Почему ты всегда мне лжёшь? Ты не настоящий! Ты сказал, что не вернешься назад! Ты был моей единственной надеждой и ты, ты... – она внезапно вскочила на ноги и отвернулась от него. – Ты покинул меня. Ты бросил меня здесь совсем одну. Ты обещал спасти меня, а потом просто бросил…
Отвернувшись, она скрестила руки на груди и крепко обхватила себя, словно пытаясь защититься. Ей била дрожь, она кусала губы, стараясь не расплакаться. Она не позволит этому − существу − сломать себя. Нет, только не теперь, после того как она продержалась так долго.
Отправлено: 18.09.08 21:38. Заголовок: Глава 8. Гермиона (часть 2)
Гермиона знала, что он тоже поднялся на ноги. Она чувствовала, как тепло его тела обволакивает её, как он пожирает её глазами. Это казалось слишком реальным. Он шагнул к ней, смяв цветы, которые, казалось, расцветали везде, где только ступала его нога. Их приторный аромат и его близость затмили собой всё на свете.
Она почувствовала, как его руки легли ей на плечи и сжали их. Хватка была болезненно крепкой, но несмотря ни на что − желанной. Пусть даже это происходит только в воображении − её это больше не волновало. Она хотела быть со Снейпом любым способом, пусть даже он всего лишь «изощрённое проявление её подсознательных желаний».
– Я вернулся, Гермиона, – его голос был тверд. – Ты умираешь.
Гермиона хмыкнула:
– Нет, не умираю. Это невозможно. Заклятие действует не так: я не могу умереть, как бы сильно мне этого ни хотелось. Это же «Живой сон», что означает, что тот, в кого попало вышеупомянутое заклятие − то есть я, − обязан жить.
– Ты умираешь, Гермиона! – его голос стал громче. – Я пришел, как только узнал об этом. Каким-то образом… я смог попасть в твое сознание с помощью легилименции.
Гермиона снова повернулась к нему, довольная, что его теплые руки остались лежать на её плечах.
– Теперь я знаю, что тебя действительно здесь нет. Легилименция не действует на меня – директор Дамблдор пытался, когда я ещё была в Хогвартсе, найти меня, но так ни разу и не смог. Поэтому-то все и думают, что я в коме.
Снейп молчал, мириад эмоций пронёсся по его лицу.
– Да, я забыл об этом… Тогда как же я смог тебя найти?
Она закатила глаза:
– Да потому что это не ты меня нашел! Это я тебя сделала! Ты будешь слушать или нет?
Он улыбнулся. Почему-то из-за этой мимолетной улыбки показалось, что его голова сейчас расколется на две половинки.
– Итак, когда Альбус пытался найти тебя, это не сработало. Что ты тогда чувствовала?
– Почему тебя это так беспокоит? – огрызнулась она в ответ, вздёрнув плечи как готовая зашипеть кошка. Впрочем, почти в тот же момент её голос изменился, будто она признала своё поражение: – Думаю, это не важно. Так же как и то, что ты лучшая компания, чем… чем…
Она поёжилась.
– Казалось, будто я стояла за стеклянной стеной, смотря через темное зеркало. Я видела Дамблдора, но он не видел меня, – выдохнула она. – Всегда повторяется одно и то же – я могу видеть всех, когда захочу. Для этого нужно лишь посмотреть. Так тяжело, когда никто не видит меня в ответ. То же самое было с тобой, каждый раз, когда ты приходил навестить меня. Я видела тебя, слышала тебя – Боги… я даже… я даже могла чувствовать твои руки в моих волосах!
Теперь его руки мягко, почти машинально поглаживали её плечи: пальцы массировали ключицы, скользили вверх вдоль шеи, нежно прикасались к ушам и затылку. Настоящий Снейп никогда бы этого не сделал – никогда бы не дотрагивался до неё, будто она была хрустальной вазой или хрупкой бабочкой. Быть рядом с таким Снейпом вполне даже неплохо, если, конечно, она себе это позволит. Сумасшествие вдруг перестало казаться столь неприятным.
Замычав от удовольствия, она прильнула к нему, склонив голову на бок, чтобы ему было удобней касаться её шеи. Она не могла оторвать от него глаз, удивляясь, как могла раньше не замечать благородства в его строгих чертах. Жесткие губы слегка смягчились, глаза сверкали, как ониксы, такой бездонной была их чернота. Гермиона с удовольствием утонула бы в них, если бы могла. Она никогда не замечала, насколько они красивы. Казалось, в них отражалась сама Вселенная.
Они стояли так несколько мгновений, прежде чем Снейп осознал, что делает, и резко отдернул от неё руки, после чего уставился на них, будто видел в первый раз. Прежде чем он смог извиниться, Гермиона капризно выдохнула:
– Разве я разрешила тебе перестать гладить меня?
Снейп выглядел крайне ошеломлённым:
– Прости?
– Смотри, – сказала она, – я тебя создала. Каким-то образом мой разум наконец догадался, как сотворить тебя таким, чтобы ты действительно разговаривал со мной, чтобы ты мог по-настоящему ко мне прикасаться. Я понимаю, что ты всего лишь моя фантазия. Конечно, теперь я точно потеряла ту последнюю каплю разума, что у меня ещё оставалась, но сейчас ты здесь и можешь прикоснуться ко мне, так что не смей останавливаться!
– Гермиона, в последний раз уверяю тебя, я настоящий. Ты не придумала меня. И это совершенно неуместно − мне стоять здесь и… – он замолчал, будто слова застревали у него в горле, и он был не в силах подобрать то единственное нужное, – гладить твою шею, как будто… как будто…
– Как будто у тебя есть на это право? – подсказала Гермиона. – Если не у тебя, то у кого? Если бы я хотела кого-то другого, то я бы тебя здесь не выдумала, не так ли? Может, я и сумасшедшая, но я все ещё знаю, кого хочу. И это я решаю, что правильно, а что нет в моем собственном сознании. Здесь ты не мой профессор, а Северус. Просто Северус. И мне хочется, чтобы ты прикасался ко мне. Мне уже так давно этого хочется. И сейчас я хочу, чтобы ты прикасался ко мне как можно дольше.
Отправлено: 19.09.08 22:13. Заголовок: Ох, как здорово! Кс..
Ох, как здорово! Кстати, мне почему-то кажется, что предыдущие главы были написаны еще до того, как Роулинг придумала легилименцию. Иначе бы она раньше всплыла.
Отправлено: 25.09.08 22:21. Заголовок: Глава 8. Гермиона (часть 3)
Северус внезапно побледнел и отступил от неё на шаг назад.
– Ты сошла с ума?
– Да! Как раз это я и пытаюсь тебе объяснить! – с удовольствием согласилась Гермиона. – Я совсем сошла с ума. Не хочешь меня поцеловать?
– Я не могу, будучи в здравом сознании, так воспользоваться твоим положением, Гермиона. И не буду. Когда я смогу убедить тебя, что настоящий, то не хочу, чтобы тебе было о чём… сожалеть. Теперь, зная, что ты точно все ещё с нами, я буду ещё упорней искать способ тебя вылечить. Мне понадобится твоя помощь – возможно, ты вспомнишь что-то, что я мог упустить. И мне нужно, чтобы ты была в здравом уме и нормально общалась со мной, а не ненавидела за то, что здесь произошло.
Гермиона улыбнулась.
– Ты выглядел прямо как он, когда сказал: «Я не могу, будучи в здравом сознании, так воспользоваться твоим положением», – передразнила она его. – У тебя даже интонации были, как у того Снейпа, которого я помню, – я имею в виду того, противного, из Хогвартса, а не того, кто приходил ко мне. Знаешь, я уже взрослая, а не школьница. И я полностью отвечаю за себя.
Снейп саркастически хмыкнул в ответ:
– Как ты можешь отвечать за себя, если тронулась умом? – Он знакомым жестом скрестил руки на груди. – Итак, что мне надо сделать, чтобы убедить тебя, что я настоящий?
Гермиона помолчала, прежде чем ответить:
– Это невозможно. А теперь, не будешь ли ты наконец так любезен снизойти до того, чтобы выслушать меня?
– Я смотрю, восемнадцать месяцев комы не избавили тебя от командирских замашек. Ты всегда была уверена, что знаешь всё лучше всех. – Снейп довольно грубо схватил её за руку и попытался вытащить Гермиону из комнаты. – Пойдём со мной, я докажу, что я действительно здесь.
Гермиона упиралась изо всех сил:
– Это ловушка, я не пойду с тобой! Как только я выйду отсюда, всё станет совсем безнадёжно. И тогда ты бросишь меня в точности так же, как сделал он.
– Мерлина ради, девочка! – Снейп начал терять терпение. – Мне пришлось перестать навещать тебя как ради самого себя, так и ради твоего же блага. Да если бы я только знал, что ты на самом деле блуждаешь в этой… неразберихе свого разума, то никогда бы не бросил тебя одну. Я вернулся, как только узнал, что ты умираешь, – неужели же это ничего не значит?
– Не говори со мной таким тоном, – с раздражением откликнулась Гермиона. – Если уж на то пошло, я вообще здесь только из-за тебя, разве не так? Я бы слушала бесконечную болтовню Гарри про квиддич, и это ты был бы заперт в собственном разуме и всё ждал бы, чтобы хоть кто-нибудь пришёл тебя навестить. Только вот никто бы никогда не пришёл, ведь тебя все ненавидят.
Она замолчала, почувствовав, что Снейп выпустил ее руку. Его лицо словно превратилось в ледяную маску, так хорошо знакомую со школьных лет. Слезы раскаяния и стыда наполнили её глаза
– Прости, – сокрушенно прошептала она. – Это было жестоко с моей стороны, и я вовсе так не думаю.
– И, тем не менее, это сущая правда, мисс Грейнджер, – ответил Снейп, его голос внезапно стал совершенно ровным, лишённым каких-либо интонаций, хоть он и запнулся слегка на её имени. – Я виноват, что вы здесь, я прекрасно это осознаю. Однако я делаю всё, что в моих силах, чтобы исправить ваше положение. И я совершенно не желаю, чтобы мою совесть ещё сильнее отягощала вина за вас и ваше самопожертвование, чем это и так уже есть. Я знаю, что я на самом деле нахожусь здесь, и твёрдо намерен доказать вам это, даже если для этого придется взять вас на руки и вынести туда, где вы сможете увидеть меня собственными глазами.
Гермиона поежилась при этих словах. В них скрывалась боль, и она поняла, что сейчас происходило, − он отгораживался от неё, воздвигая вокруг себя невидимые глухие стены. Она смотрела на человека перед собой, вдруг отмечая морщинки в уголках его глаз, которые никогда не замечала у реального Снейпа, складки у рта, пролегающие глубже, чем во время войны. В черных волосах даже появилась легкая седина. Почему она состарила его образ? Она шагнула к нему, вдруг разом осознав, какой беспорядок царит вокруг них.
Почему из пола растут цветы? Почему вокруг такая разруха? Эта комната – её убежище – рассыпалась прямо на глазах. Снейп стоял перед ней напряжённый и холодный и излучал угрюмость, отчего казался слишком похожим на настоящего.
– Я бы навещала тебя, – тихо констатировала она. – Я бы приходила каждый день и приносила тебе цветы. Я бы разговаривала с тобой и читала тебе, и надеялась бы, что мои посещения привяжут тебя к реальности и не дадут тебе уйти, как твои визиты сделали это для меня. Я бы с той же преданностью и самоотверженностью заботилась о тебе, как ты обо мне. И я никогда бы не отчаялась и не отступилась.
Разрушенные стены вокруг неё начали восстанавливаться, трещины, пробежавшие по известке, казалось, сами собой зарастали от одних только её слов. И у неё появилась слабая, совсем-совсем робкая надежда, что, может быть, может быть, он был настоящим – и даже если это не так, то фантазия была славной. Она шагнула вперед, протянув руку, чтобы дотронуться до него, и слегка улыбнулась, увидев, как его глаза распахнулись от удивления, когда она так изменила реальность вокруг них и вернула класс зельеварения в нормальное состояние.
– В тот последний раз, когда ты приходил ко мне, когда ты заснул у моей постели, тебе что-то снилось. Я слышала, как ты шептал мое имя. Что тебе снилось?
Снейп посмотрел на неё и тут же отвел взгляд.
– Ничего особенного, – его голос был спокойным, но Гермиона почувствовала внезапную напряжённость в его тоне. Она изумлённо наблюдала, как легкая краска медленно заливает его лицо, оттеняя резкие линии скул.
И вот тогда-то она и уверилась. Она ни за что на свете не смогла бы выдумать краснеющего Снейпа. Это было просто за пределами её возможностей, даже в воображении. Смеясь и плача одновременно, она бросилась ему на шею:
– Это правда ты! Ты на самом деле здесь!
Несколько мгновений он стоял, словно окаменев под её бешеным натиском. Она слышала, как гулко стучит его сердце под её ухом, чувствовала его дыхание поверх волос, когда он посмотрел на неё сверху вниз. И, наконец, почувствовала, как его руки нерешительно обняли её.
– Глупышка, – прошептал он. – Глупышка.
– Обещай, что никогда больше меня не оставишь, – плакала она. – Мне кажется, я этого не перенесу. Ты мне нужен.
− Гермиона, я... – и тут он исчез. В её объятиях осталась лишь пустота.
Отправлено: 02.10.08 20:39. Заголовок: Глава 9. Нетти (часть 1)
До конца своих дней я буду помнить тот день, когда профессор Снейп вернулся к мисс Грейнджер. Его полубезумный вид и переполненные страхом и отчаянием глаза навеки врезались в мою память, как отчетливый оттиск фотографии.
С того момента, как он поклялся больше не приходить, прошло две недели и один день. Эти две недели дались ему нелегко. Я привыкла видеть его всегда очень строго одетым, в полностью застегнутом сюртуке и мантии, а не в рубашке с распахнутым воротом и расстегнутыми манжетами. От него пахло затхлостью, как будто он долго находился в помещении, и к этому запаху примешивался стойкий аромат виски. Его обычно опрятные (пусть и не очень чистые) волосы были ещё жирнее, чем обычно, и беспорядочно торчали во все стороны. Создавалось впечатление, что он не мылся несколько дней. Узреть в таком виде человека, который всегда казался мне чересчур чопорным и педантичным, было настоящим шоком.
Однако я постаралась никак не выдать своих чувств, когда он наконец смог оторвать взгляд от неподвижно застывшей мисс Грейнджер.
− Почему она лежит на боку? − спросил он. − Почему у неё так согнулись руки и ноги? − Голос его был хриплым, как будто он с трудом заставлял себя говорить.
− Такое случается, когда больные слишком долго находятся в коме, − мягко ответила я. − Сухожилия теряют эластичность и съеживаются.
− Она так похудела. Кажется, что она может сломаться от малейшего прикосновения. Что случилось? − Его голос стал ещё более сдавленным, словно с натугой выходящим из гортани. Он шагнул ближе к кровати и протянул заметно дрожащую руку, чтобы прикоснуться к ней. Его отчаяние было практически осязаемым. И вот в тот момент, кажется, я и начала его понимать. Совсем чуть-чуть. Я с трудом сдержала порыв подойти и обнять его, как обнимают маленьких детей, так мне захотелось защитить его от всех на свете бед. Но вместо этого я лишь мягко ответила:
− Я не знаю. Ей стало становится всё хуже и хуже после вашего последнего посещения. Я больше ничем не могу ей помочь.
За годы работы колдомедиком, я более чем достаточно насмотрелась, как бывают сломлены люди страхом потерять дорогого человека. Отчаявшиеся мужья и жёны, на чьих руках умирали их супруги. Стенающие от невыносимого горя родители, узнавшие, что их любимое дитя не выживет из-за каких-то ранений или болезней, которые, казалось, выбирали именно молодых. На это всегда было тяжело смотреть. Но сейчас… ладно, если раньше мне только казалось, что он любит девочку, то теперь пропали последние сомнения. Он сходил с ума от горя прямо на моих глазах: его боль и чувство вины были очевидными и всепоглощающими. Нас разделяло десять шагов, но мне казалось, что я слышу, как бьётся его сердце.
− Я не смирюсь, − прошептал он. − Всевышние боги…
И в следующий момент он упал на колени возле кровати. Он стоял, вглядываясь в её пустые, смотрящие в никуда глаза; трясущиеся руки лежали поверх её плеч. Его голос чуть не оборвался, когда он вымолвил:
− Мисс… Мисс Грейнджер? Гермиона?
Я не знала, как ему помочь. Не знала, как облегчить исходившее от него волнами страдание. И спрашивала себя, как он переживёт эту потерю? Понимаете, я не сомневалась, что мисс Грейнджер умирает. Ни капли.
Я стояла не шелохнувшись, и прямо на моих глазах мужчина, о котором все говорили как о холодном, бессердечном, грубом и мрачном, − мужчина, который частенько больно ранил меня своим острым языком, − сходил с ума от горя у постели девочки в два раза его младше.
− Нет, − его голос был тихим и полным мольбы; страдание, прозвучавшее в этом одном-единственном слове, было красноречивее тысячи романов. − Нет!
Его руки с длинными изящными пальцами по очереди гладили её волосы. Он подхватил её под затылок и наклонился вперед, нависнув над краем кровати и прижавшись лбом к её лбу. Пряди истончившихся волос на её щеке трепетали от его дыхания.
Сначала я не совсем поняла, что он делает. Я разрывалась от противоречивых чувств: с одной стороны, профессиональная этика требовала оставить его наедине с ней, с другой стороны, я была обязана держать ситуацию под наблюдением. В итоге, не в силах уйти, я так и продолжала, как зачарованная, смотреть на них, когда комнату вдруг заполнила почти физически осязаемая магия, сконцентрировавшаяся вокруг мужчины и моей пациентки.
И тут обрывочные куски информации стали складываться в одну картину: кое-что, слышанное от Поппи, застывший взгляд Снейпа, прикованный к мисс Грейнджер, мурашки, побежавшие по спине из-за магии. Он пытался воздействовать на неё легилименцией: мысленно исследовал её разум, пытаясь найти хоть какой-то признак её присутствия. Я закусила губу, понимая тщетность всего этого. Ничего не получится.
Поппи сказала мне, что Дамблдор уже несколько раз пытался обнаружить мисс Грейнджер подобным образом. Они не отправляли её в святой Мунго, пока он не вынужден был признать, что её мысли − пусты и ей ничем нельзя помочь. Поппи говорила, что старик был практически в отчаянии, когда им пришлось отправить её в больницу. Гермиона Грейнджер была одной из его любимиц.
Мне хотелось подойти к профессору Снейпу и хоть как-нибудь помочь ему, но я сдержала себя. Его прошлые резкие замечания приучили меня к осторожности − к осторожности того же свойства, как при обращении с раненым животным. Я уже поняла из своего предыдущего опыта, что этот человек отвергнет любые попытки утешения. Я не знала, как ему помочь.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я вдруг заметила, что он стал дышать медленнее и не так тяжело. Лицо его по-прежнему оставалось непроницаемым, но казалось, что его охватило какое-то неведомое спокойствие, пока он держал её в объятиях, полных странной близости.
− Я здесь, Гермиона. Я пришёл.
И − снова тишина. Самая странная тишина на свете, не знаю, понимаете ли вы, что я имею в виду. Казалось, там, где я стояла, было слышно биение его сердца: отчетливое тук-тук-тук, которое замедляло свою бешеную скачку и становилось всё более спокойным. И спустя какое-то время я услышала как бы эхо этого биения и вдруг поняла, что оно исходит от мисс Грейнджер. Я стояла, застыв на месте, и слушала, как её сердце, казалось, бьётся в унисон с его, грудь поднимается и опускается в одном ритме с его грудью, биение сердца, бывшее таким слабым и неразличимым, постепенно становится всё более отчетливым, словно нежно отвечая его сердцу.
Его губы шевелились, но, насколько я слышала, вслух он ничего не произнёс. Он ещё сильнее наклонился над кроватью, практически опустившись на Гермиону. Руки его всё ещё были запущены в её волосы, лоб по-прежнему вплотную прижат к её лбу, их губы почти касались. Его дыхание стало почти осязаемым − я как будто видела, как оно перетекает из его губ в её и обратно. Они дышали вместе.
Отправлено: 09.10.08 22:58. Заголовок: Глава 9. Нетти (часть 2)
Не смея шевельнуться или даже моргнуть, я в изумлении смотрела на сцену удивительной близости, разыгрывавшуюся передо мной. Зрелище того, как профессор Снейп пытался вернуть жизнь в её хрупкое тело, завораживало. Если бы я не видела этого собственными глазами, то никогда бы в такое не поверила. Это была магия в своей чистейшей форме.
Надеюсь, это в какой-то мере извиняет то, что меня застал врасплох полный гнева и смятения голос:
− Что он с ней делает? − Гарри Поттер ворвался в комнату и зло рванул профессора Снейпа от Гермионы. Он стащил его с кровати, развернул и ударил что есть силы прямо в лицо.
Как только мистер Поттер выпустил его из рук, профессор неуклюже свалился на пол, приземлившись на четвереньки. Он стоял так, низко уронив голову, и когда, наконец, её поднял, его взгляд, прикованный к молодому человеку, был ледяным.
− Глупый вы мальчишка! − прорычал он. − Проклятый идиот! Убил бы вас! Вы хоть понимаете, что натворили? − Не обращая внимания на капающую из носа кровь, он медленно поднялся на ноги и приблизился к юноше, голос его звучал с каждым словом всё яростнее и яростнее. − Я разговаривал с Гермионой! Я только-только смог убедить её, что это действительно я, как ВЫ ОТОРВАЛИ МЕНЯ ОТ НЕЁ!
Юноша даже не шелохнулся; с каменным выражением лица он потянулся за палочкой. Альбус Дамблдор, оказывается, тоже вошедший в комнату, быстро шагнул вперёд.
− Прекратите немедленно оба!
Профессор Снейп что-то буркнул старику, но перестал враждебно наступать на мальчишку. Тот в ответ одарил его кривой усмешкой и повернулся к директору:
− Говорил же я, что он что-то задумал. Он не помогает Гермионе, он хочет надругаться над ней!
Глупый мальчишка. Я шагнула вперед, вдруг обидевшись за профессора Снейпа.
− Мистер Поттер, сомневаюсь, чтобы он мог надругаться на ней, как вы изволили выразиться, в моём присутствии.
Профессор и Гарри чуть не подскочили на месте, услышав меня, а Дамблдор лишь приветственно кивнул:
− Нетти, очень рад снова вас видеть.
Я кивнула в ответ, продолжая сверлить юношу строгим неодобрительным взглядом. Честное слово, у него напрочь отсутствовал здравый смысл! Я уже была в курсе, что дружеских чувств они с профессором Снейпом друг к другу не испытывают, но, тем не менее, глаза-то у него есть! Достаточно было взглянуть на Гермиону, чтобы понять, что профессор Снейп ни в коем случае ей не навредил. Скорее наоборот − он ей помог.
− Взгляните на мисс Грейнджер, мистер Поттер. Просто взгляните! Посмотрите на волосы, на кожу! Вам кажется, она так же плоха, как этим утром? А? И, уверяю вас, это вовсе не моя заслуга, что ей стало лучше. Это всё профессор Снейп − это он ей как-то помог!
Пока я говорила, её состояние продолжало улучшаться. Тело всё ещё оставалось скрюченным, но волосы обрели былую прочность и их тускло-коричневый оттенок сменился шоколадным блеском, который я так хорошо помнила. Кожа перестала быть серой и быстро приобретала свой обычный светло-медовый цвет. Я не сомневалась, что по прошествии недолгого времени её конечности снова войдут в нормальный тонус и обретут прежнюю гибкость. Мисс Грейнджер больше не умирала.
Трудно сказать, кто был сильнее поражён этим открытием: мистер Поттер или профессор Снейп. Пока юноша, раскрыв рот, наблюдал за подругой, Снейпу, кажется, стало дурно. Его снова охватил озноб, как когда он только пришёл, и он бессильно упал в кресло возле кровати.
− Гермиона, − выдохнул он, потянувшись к ней.
− Не трогай её своими грязными лапами, ублюдок, − практически выплюнул парень, быстро подойдя к кровати с другой стороны. − Что происходит?
− Хотел бы и я это знать, − мягко вмешался Дамблдор. − Ты сказал, что… разговаривал с ней, Северус?
− Да, − ровным голосом ответил профессор Снейп. − Я разговаривал с ней. Она здесь, Альбус, она всё это время была здесь, а мы об этом не догадывались. Не знаю, что это было за заклинание, но оно заперло её внутри разума.
− И ты нашёл её с помощью легилименции? − Одной рукой Дамблдор поглаживал свою длинную бороду, а пальцами другой задумчиво водил по губам. − Интересно.
− Он лжёт, − безапелляционно заявил юноша. − Иначе быть не может. Вы ведь несколько раз пытались использовать легилименцию, профессор Дамблдор! Если вы ничего не смогли найти, то как мог он?
− Я не лгу, − Снейп со всей яростью воззрился на Гарри. − Она здесь.
− Я видел тебя за занятием легилименцией, Снейп! − насмешливо процедил его имя мистер Поттер. − Вообще-то, ты даже применял её на мне. Что-то не припомню, чтобы для этого ты ложился на меня сверху!
Профессор Снейп побледнел, но умудрился съехидничать:
− Ревнуете, Поттер?
Я с трудом сдержала смех. Право, этот человек умел смешить в своей утонченно-издевательской манере. Юноша немного напрягся, но ничего не ответил. Вместо этого он повернулся к директору:
− Профессор Дамблдор, вы ведь не верите ему?
Пожилой маг подошёл ближе, бросил быстрый взгляд на неподвижно застывшего профессора Снейпа и, повернувшись к молодому человеку, мягко сказал:
− Он не лжёт, Гарри.
− Но этого не может быть! Получается, она находилась там, запертая с… это…
− Ужасает, − печально закончил его мысль Альбус и, подойдя ближе, положил морщинистую руку на трясущееся плечо мальчишки.
− Как ты думаешь, Северус, она ответит мне, если я попытаюсь сам с ней поговорить?
Какое-то время профессор Снейп сидел в гробовом молчании. Я заметила, что его рука лежала на покрывале напротив безжизненных пальцев Гермионы, как будто он сдерживал желание прикоснуться к ним, боясь проявить чувства в присутствии Гарри и Дамблдора.
− Я не знаю, − наконец признался он. − Она говорила, что, когда ты пытался раньше, она слышала и видела тебя, а ты её − нет. Что она как будто была заперта за зеркальной стеной.
− Ловко придумано, − фыркнул мистер Поттер.
Профессор Снейп не обратил на него внимания.
− К сожалению, рассудок мисс Грейнджер немного пострадал с момента твоей последней попытки. Когда я говорил с ней, она была уверена, что я «порождение её подсознания». Как раз в тот момент, когда Поттер оттащил меня прочь, она начала было верить, что, может быть, это действительно я, а не часть построенного ею мира. Она начала терять рассудок, Альбус. Большую часть времени, что я был там, она была уверена, что видит сон.
− Скорее, кошмар, − снова хмуро вставил юноша.
Мне захотелось влепить мальчишке подзатыльник. Да, я знаю, что он спаситель магического мира, но всему же есть предел! Неужели и я была когда-то таким ребенком?
− Гарри, − мягко сказал Дамблдор. − Ты не очень-то нам помогаешь. Северус, ты уверен, что просто не вообразил её сам?
Профессор Снейп выглядел задетым этими словами.
− Альбус, ты ведь не думаешь, что я это выдумал?
− Преднамеренно − нет, конечно, но в последнее время ты пребывал в серьезном стрессе, и я знаю, как сильно ты переживал из-за мисс Грейнджер и её состояния. Нет ничего странного в том, что ты хотел бы, чтобы она была здесь.
− Я не псих, − прошипел Снейп. − Она здесь. Попробуй поговорить с ней. Даже если она не ответит, скажи что-нибудь, что она сможет передать мне, когда я снова войду в её разум. Надеюсь, это тебя убедит.
− Дело не в том, что я сомневаюсь в тебе, − начал было Альбус, но профессор Снейп оборвал его внезапно уставшим голосом:
− Знаю, Альбус. Просто сделай это.
Дамблдор и Снейп поменялись местами у кровати мисс Грейнджер. Старший волшебник слегка наклонился над девушкой и внимательно посмотрел ей в глаза. Он не прикасался к ней.
− Вот так и надо применять легилименцию, − через пару секунд с издевкой прошептал юноша Снейпу. − Без рук.
− Заткнитесь Поттер, − рявкнул в ответ Снейп, − а не то я вырву вам язык.
Супер....такое замечательное продолжение...Жаль что никто почти не коментирует.... Но я с удовольствием буду ждать дальше.... и знайте что у вас есть постоянный читатель!
Отправлено: 10.10.08 09:41. Заголовок: Я думаю, постоянных ..
Я думаю, постоянных читателей все же больше Удивительно яркая сцена - Поттера так и хочется прибить! И, повторюсь, хороший ровный перевод.Lady Nym&Carolina, спасибо!
Супер....такое замечательное продолжение...Жаль что никто почти не коментирует.... Но я с удовольствием буду ждать дальше.... и знайте что у вас есть постоянный читатель!
Спасибо большое! Сейчас все Старты ещё читают - на остальные фики сил и времени не хватает, наверное :) Тем более, приятно, что кто-то всё-таки читает и комментирует
MMM пишет:
цитата:
Я думаю, постоянных читателей все же больше Удивительно яркая сцена - Поттера так и хочется прибить! И, повторюсь, хороший ровный перевод.Lady Nym&Carolina, спасибо!
Все хотят прибить Поттера А ведь он из лучших побуждений действовал Очень рады, что перевод нравится, мы стараемся изо всех сил :)
Отправлено: 16.10.08 23:39. Заголовок: Глава 9. Нетти (часть 3)
Прошло, наверное, целых десять минут, прежде чем Дамблдор выпрямился и вздохнул:
− Ничего не чувствую.
Юноша вскинулся, злорадствуя:
− Я знал, что он врёт!
Я вздохнула. Казалось бы, до мальчишки должно было дойти, что радоваться-то тут нечему. Если мисс Грейнджер действительно там нет, тогда ей уже наверняка нельзя ничем помочь и она никогда не выздоровеет. Профессор Снейп в резкой форме попытался донести до него эту самую мысль, после чего стремительно двинулся вперед, чтобы занять место Дамблдора.
Я смотрела не шелохнувшись, как он, казалось, снова утонул в её пустом взгляде. Как и в первый раз, они явно начали дышать в унисон, и его рука протянулась, чтобы нежным движением убрать прядь волос с её лба. Было очевидно − мне, по крайней мере, − что он разговаривает с ней. Легкая улыбка скользнула по его лицу, смягчая резкие черты. Рука переместилась ей на плечо и осталась лежать там, когда он оторвал взгляд от Гермионы и выпрямился.
− Гермиона просила передать, что вы − полный засранец, Поттер, и если не можете держать себя в руках, то убирайтесь к чёрту из её комнаты.
У меня вырвался лёгкий смешок, совсем тихий, но все трое мужчин уставились на меня. Кажется, моё веселье разделял только профессор Снейп.
− Ничего другого от вас я и не ждал, − ответил мистер Поттер. − А что она сказала насчет Альбуса?
Профессор Снейп медленно повернулся к пожилому магу.
− Она знала, что ты был там, Альбус, но ты не слышал её. Она просила поблагодарить тебя, но сказала, что не хочет лимонных долек, которые ты ей предлагал. Она также считает, что причина того, что с ней могу общаться только я, по всей видимости, кроется в том, что мы были рядом, когда в неё попало проклятие Малфоя. Большая часть попала в неё, но немножко обтекло вокруг и затронуло меня.
Дамблдор слегка улыбнулся, услышав это:
− Да… она всегда была умницей, − его глаза вдруг весело блеснули. − Уверен, она передала тебе и всё остальное.
Профессор Снейп неловко поёрзал на стуле и бросил быстрый взгляд на мисс Грейнджер, после чего снова принялся разглядывать кровать:
− Да, старый вы пьяница, везде сующий свой нос! − но в голосе его не было злости.
Поттер остолбенел:
− Так Снейп прав? Она на самом деле здесь?
− Он передал суть того, что я сказал ей, − признал директор. − Я пытался выманить её наружу, предложив лимонную дольку.
− Она ненавидит лимонные дольки, − дрожащим голосом сообщил юноша. − Она на самом деле здесь. Чёрт побери!
− Вот именно, Поттер, чёрт побери, − резко буркнул профессор Снейп, хоть выглядел он уже чуть-чуть более спокойным и в тоне его не было обычной язвительности. − Я хочу забрать её назад в Хогвартс.
− Что? − Даже невооружённым взглядом было заметно, что молодому человеку эта идея совсем не по душе. − Что вы имеете в виду под «забрать её назад в Хогвартс»… забрать к себе?
− Для всех, кому она не безразлична, станет проще, если она будет где-то рядом. Не дать ей видеть знакомые лица лишь потому, что она не может ни с кем разговаривать, − да на такую жестокость даже я не способен, Поттер, − насмешливо бросил Снейп мальчишке, начавшему заливаться краской. − Она всё ещё здесь и теперь сможет помогать мне в поисках лекарства. Она − умнейшая ведьма из всех, кого я учил за свою жизнь, и мне нужно, чтобы она была поблизости и мы могли бы работать вместе.
− Да, её нужно забрать в Хогвартс, − согласился Дамблдор. − Но её нельзя держать в больничном крыле. У Поппи и так слишком много работы, и она не может дополнительно ухаживать ещё и за мисс Грейнджер. Да и ты тоже, Северус, не сможешь находиться при ней двадцать четыре часа в сутки. Так что нужно найти какой-то другой выход.
− Я могу поехать с ней, − вдруг предложила я. − Я могу отпроситься из Св. Мунго. И я уже хорошо знакома с её случаем и знаю, что ей необходимо, и после всего этого времени мне бы хотелось иметь право сказать, что я тоже приложила руку к её выздоровлению.
Честно признаться, мысль о том, что я не увижу завершения этой романтической истории, была невыносима. Я уже просто душой приросла к девочке и, как ни странно, к профессору Снейпу. Мне хотелось увидеть, чем всё закончится, и я от всего сердца надеялась, что финал этой истории будет счастливым, − ведь я так желала им счастья.
− Но где она будет жить? − вмешался мистер Поттер, хмуро глядя на профессора Снейпа.
Дамблдор успокаивающе посмотрел на юношу.
− Рядом с комнатами Северуса в подземельях есть свободные помещения. Мы можем подготовить там жильё для Гермионы и мадам Помфри. Нетти, вы уверены, что сможете поехать?
Я улыбнулась в ответ:
− Уверена, сэр. Мне всё равно некуда девать время. Когда вы хотите перевезти её?
− Как только всё подготовим, − ответил он, направившись к открытой двери. − Я, кстати, могу задержаться и прямо сейчас подписать нужные бумаги. Когда вы сможете отпроситься отсюда?
− Как только вы её перевезете, − ответила я и, повернувшись, улыбнулась девушке и профессору Снейпу.
− Слышали, мисс Грейнджер? − радостно спросила я. − Профессор Снейп забирает вас домой!
Пост N: 361
Зарегистрирован: 30.08.05
Откуда: Челябинск
Отправлено: 22.10.08 20:42. Заголовок: scol'ko zh ya pr..
scol'ko zh ya propustila za eto leto! I ponyala, chto chtenie v originale s moim angliiskim ne imeet nichego obshego s chteniem na russkom. Kak budto vizhu vse zanovo...tak KRASIVO!
scol'ko zh ya propustila za eto leto! I ponyala, chto chtenie v originale s moim angliiskim ne imeet nichego obshego s chteniem na russkom. Kak budto vizhu vse zanovo...tak KRASIVO!
Отправлено: 30.10.08 02:36. Заголовок: Глава 10. Снейп (часть 1)
Выражение, с которым Поппи Помфри посмотрела на него, когда он вышел из камина в больничном крыле, позабавило бы Снейпа, если бы за шоком не скрывалась явное подозрение. Можно подумать, он раньше никогда не появлялся (хотя, надо признать, обычно не через камин) с учеником на руках − да взять того же Дениса Криви!
− Северус… это… это Гермиона Грейнджер? − наконец умудрилась выдавить Поппи.
− Да ты, как погляжу, просто чудеса наблюдательности проявляешь, − насмешливо ответил Снейп. − И − дай я угадаю следующий вопрос − нет, я её не похитил.
Поппи смущенно покраснела и принялась нервно разглаживать руками складки на униформе.
− Почему ты принёс её сюда?
Снейп не сразу ответил на вопрос, сначала он осторожно положил Гермиону на пустую кровать и только потом повернулся к пожилой ведьме.
− Мы забираем её обратно в Хогвартс. Альбус и твоя сестра сейчас как раз улаживают все формальности. − Его рука невольно потянулась вперед: хотелось дотронуться до Гермионы и убедиться, что она всё ещё здесь. − Она заперта в ловушке своего разума, Поппи.
Колдомедик вздрогнула, услышав это, и подошла ближе к кровати, чтобы взглянуть на безмолвно лежавшую там болезненно хрупкую девушку.
− Не может быть. Альбус пытался…
− Я знаю, что Альбус пытался, − перебил её Снейп. − Но она там. Я разговаривал с ней.
− И она была в сознании всё это время? − дрогнувшим голосом спросила Поппи. − Кошмар.
− Да, настоящий кошмар. − Мастер зельеварения снова повернулся к девушке. − Мне надо уйти, чтобы договориться о подготовке комнат для неё и твоей сестры. Не могла бы ты побыть с ней, Поппи? Не хочу, чтобы она подумала, что её снова все бросили.
Поппи никогда не слышала такой нежности и раскаяния в его голосе.
− Снова… бросили?
Снейп стоял очень прямо, сложив на груди руки.
− Она думала, я забыл о ней, когда перестал навещать после инцидента с Криви, − ответил он, нежные нотки вновь пропали из его голоса, сменившись обычным холодом. Он стиснул зубы, как будто хотел добавить что-то ещё, но так ничего и не сказал. Когда он повернулся обратно к колдомедику, взгляд его был спокойным.
− Она увидит тебя, если ты будешь в поле её зрения, и услышит всё, что ты скажешь. Если тебе понадобится уйти до того, как я вернусь, предупреди её, пожалуйста.
− Конечно, Северус, − пробормотала Поппи, не скрывая удивления.
Снейп не улыбнулся в ответ, но слегка наклонил голову − Поппи не помнила, чтобы он когда-либо был так учтив с ней.
− Спасибо.
Вновь повернувшись к лежащей на кровати девушке, он склонился над ней, глядя прямо в глаза, и погрузился внутрь её разума.
Он опять очутился в классе зельеварения. Чудесным образом с прошлого раза обстановка сильно изменилась. Исчезли все следы пыли и осыпавшейся штукатурки. На каменном полу не было ни соринки, просторные окна, обрамлённые красными портьерами, были распахнуты настежь, щедро впуская в комнату солнце. Он усмехнулся, заметив новшество в виде окон, и повернулся к девушке, согнувшейся над столь хорошо ему знакомым большим дубовым столом.
Она каким-то образом умудрилась почти один в один воссоздать стол из его кабинета: совпадало всё − вплоть до деталей лепных украшений и потускневших ручек на выдвижных ящиках. Это тронуло его: выбирая, что бы создать в своем разуме, она остановилась на чём-то, связанном с ним. И её способность делать такие вещи была просто поразительна. Оставив последний росчерк на лежавшем на столе пергаменте, она подняла глаза и тепло ему улыбнулась − у него перехватило дыхание.
− Гермиона.
− Да, Северус?
− Мне надо ненадолго уйти. Я обещаю вернуться.
При этих словах Гермиона заулыбалась ещё шире.
− У меня, знаешь ли, есть уши. Я слышала, что ты сказал Поппи.
− И всё же мне не хотелось уходить, не предупредив тебя. − Он подошёл ближе и заглянул в развернутый свиток пергамента. − Чем ты занимаешься?
Гермиона поманила его, приглашая склониться над своим плечом, и показала страницу, которую писала, когда он пришёл.
− Я подумала, что, пожалуй, начну делать записи обо всём, что помню о проклятии. Я уже делала это раньше, но… Не могу найти тот свиток. Должно быть, уничтожила его, когда ты сказал, что больше не вернешься.
Снейп вздрогнул:
− Гермиона, я…
Девушка перебила его:
− Ты не знал. Да и откуда тебе было знать? Главное… теперь-то ты здесь.
Северус не знал, что сказать. Вместо этого он стоял рядом и вдыхал её запах, который накрыл его с головой, заглушив все остальные чувства. Он смотрел на неё во все глаза и поспешно отвел взгляд, когда она, чуть отклонившись в кресле назад, подняла к нему лицо. Тепло, исходящее от неё, проникало сквозь кожу. Казалось, эта девочка, нет − эта женщина − наслаждалась его близостью, и это удивляло Северуса до глубины души. Никогда с ним такого не происходило.
− Я скоро вернусь, − прошептал он, с сожалением разъединяя связь с её разумом. Расставаться было невыносимо.
Ему нужно было всего лишь проследить за подготовкой комнат, которые, по словам Дамблдора, можно было использовать как жильё для Гермионы и Нетти. От него на самом деле всего-то и требовалось, что отдать распоряжения домашним эльфам и присмотреть за их спорой работой, когда они энергично принялись приводить комнаты в порядок. Жильё Гермионы будет всего через две двери от его собственных комнат, и Северус сам не ожидал, что так этому обрадуется.
Ему все ещё с трудом верилось в то, что Гермиона на самом деле жива в глубине своего разума. Он ожидал найти лишь пустую оболочку, когда в панике бросился сегодня в Св. Мунго, и был потрясён до глубины души, когда нашёл её.
Воспоминания всё ещё были очень свежи: она была так близко от него, плачущая, ослабевшая в его объятиях, найденная им посреди руин собственного разума в довольно точной, пусть и полуразваленной, копии класса зельеварения.
Никогда он не встречал женщины красивее. Чувства, нахлынувшие при этой мысли, невольно вернули Снейпа в прошлое. Конечно, после стольких пьяных размышлений и стольких ночей, проведенных в мечтах о ней, он прекрасно отдавал себе отчёт, что неравнодушен к Гермионе. Как это произошло − он не понимал, ведь нельзя сказать, что он хорошо её знал, совсем нет. До истории с проклятием она всегда была для него всего лишь ученицей − лохматой девочкой-всезнайкой, которая раздражала своей назойливостью, ненасытным любопытством и дружбой с Уизли и Мальчиком-который-выжил-чтобы-свести-его-с-ума.
Однако после того как в неё попало проклятие Малфоя, всё изменилось. Почему это произошло и как вообще такое было возможно, учитывая, что она всё это время пребывала в коме, было выше его понимания. По всем законам, она должна была оставаться в его памяти маленькой противной девочкой. Вместо этого память старательно подсовывала ему картинки со смелой девушкой, сражавшейся рядом, защищая его, пока он помогал её другу. Картинки с умницей, закрывшей его собой от предназначавшегося ему проклятия. С хрупкой красавицей, чьи волосы в тот его первый визит в Св. Мунго росли прямо под его пальцами, словно покрывая их тысячей шёлковых поцелуев. Казалось, он впервые по-настоящему увидел её во время той роковой финальной битвы.
В свою очередь, эти воспоминания меркли перед снами, в которых она ему дерзко улыбалась, сидя на подлокотнике его кресла; склонялась к нему, когда он пытался читать, перебирая пальцами его волосы и массируя голову после тяжёлого дня с кучей уроков. Всё дело было в этих снах, в этих видениях о тех мелочах, из которых возникает привязанность, − именно из-за них он и влюбился.
Это были видения и картины из жизни, о какой он никогда не позволял себе мечтать. Более того, долгое время он не смел даже в мыслях признать, что хотел бы такого.
Увидев Гермиону на самом краю смерти, он в конце концов вынужден был принять тот факт, что да − без сомнения, − он действительно в неё влюблён. И вместе с этим пришло и понимание, что все попытки закрывать на это глаза − бесполезны, без неё ему уже никогда не быть цельным. Пусть проклятие, предназначавшееся ему, и попало в неё, но его жизнь − одинокая и бесконечно пустая без Гермионы − сама по себе стала проклятием. И даже если бы ему пришлось бездвижно провести всю свою жизнь рядом с ней, то пусть будет так − тогда они были бы наедине друг с другом, вдвоём навечно. Судьба вполне подходящая такому человеку, как он.
Он вспомнил её голос, когда нашёл её: «Боги… я даже могла чувствовать твои руки в моих волосах!» − и как он сжал тогда её плечи, как гладил пальцами атласную кожу её шеи, как взял в ладони её лицо.
Она сказала, что он − он − Северус Снейп, нужен ей. Будучи в своём бредовом состоянии, она просто и с кристальной ясностью заявила, что хочет, чтобы он прикасался к ней, чтобы целовал её, и яростно не давала ему возразить, хоть и не верила в тот момент, что он настоящий. Он не был уверен, что теперь, осознав, что он действительно проник в её разум, она не застыдится и не изменит своих чувств к нему.
Пост N: 848
Зарегистрирован: 16.12.06
Откуда: Украина, Харьков
Отправлено: 31.10.08 22:26. Заголовок: Lady Nym&Carolin..
Lady Nym&Carolina Прочитала запоем последние несколько кусочков и снова радуюсь и восхищаюсь фиком и переводом И сердце замирает в предвкушении продолжения. Имхо, впереди самая романтично-драматичная часть.
Вы не думайте, я ваш перевод читать не в коем случае не брошу! Просто сейчас почти нет времени читать ничего, только на Старты хватает сил и времени.
Прочитала запоем последние несколько кусочков и снова радуюсь и восхищаюсь фиком и переводом И сердце замирает в предвкушении продолжения. Имхо, впереди самая романтично-драматичная часть.
Спасибо :)
цитата:
Вы не думайте, я ваш перевод читать не в коем случае не брошу! Просто сейчас почти нет времени читать ничего, только на Старты хватает сил и времени.
Да, мы знаем, что Старты сейчас отнимают все силы и авторов, и читателей :)
Отправлено: 11.11.08 17:59. Заголовок: Глава 10. Снейп (часть 2)
Когда Поттер рывком оттащил его от кровати и ударил в лицо, Северусу искренне хотелось прибить парня на месте. Он был сбит с толку, когда его неожиданно прямо посредине разговора с Гермионой насильно выдернули из её разума. И это в тот самый момент, когда она только-только начала верить ему! Поттер словно твердо задался целью разрушить те хрупкие мостки доверия, которые ему удалось построить. Он боялся, что тот крошечный успех, которого ему удалось добиться, будет сведен на нет его внезапным исчезновением и Гермиона больше никогда не поверит ему.
Но она поверила. Когда ему снова позволили войти в её разум, ему показалось, что она бросилась ему навстречу, крепко обняла и потянула к себе. Она ждала его прямо за зеркальной поверхностью глаз, в вестибюле, в котором он очутился, когда первый раз пришёл искать её. Однако паутина и пыль исчезли, а темнота сменилась ослепительным светом, который, казалось, излучала сама Гермиона. Больше в комнате ничего не было кроме черной школьной доски, исписанной её изящным округлым почерком, и большого обтянутого отвратительным красным плюшем пухлого кресла, в которое она незамедлительно его впихнула.
Не успел он прийти в себя, как она уже принялась осторожно вытирать его лицо мокрой льняной тряпицей, которую тут же наколдовала вместе с миской ледяной воды. Только тут он осознал, что у него из носа идёт кровь.
− Гарри − полный засранец, − пробормотала она, прижимая охлаждённую тряпку к его носу. − Если он ещё раз посмеет такое сделать, можешь с чистой совестью проклясть нафиг его задницу!
− Не знал, что для этого мне требуется твоё разрешение, − ответил Снейп, невольно не удержавшись от насмешливого тона, − это получилось как-то само собой.
− Как этот придурок посмел стукнуть тебя!
− Он думал, что защищает тебя, − ответил Снейп. − На его месте я бы поступил в точности так же.
Гермиона удивлённо раскрыла рот.
− Ты что, защищаешь его? − недоверчиво спросила она. − Да ведь и дураку было понятно, что ты не делаешь со мной ничего плохого. Передай ему, что если он не может держать себя в руках, то пусть убирается к чёрту из моей комнаты.
Снейп хмыкнул. Она ещё немного посуетилась над ним, и, позволяя ей это делать, он испытывал странного рода удовольствие. Пока она занималась его носом, её волосы то и дело скользили по его руке или плечу, а руки мимолётно касались его груди. Никогда в жизни он не был так счастлив.
Закончив, она осторожно тронула пальцами его переносицу.
− Ну, хотя бы не сломана.
− Откуда ты знаешь? − поддел её Снейп и с трудом удержался от улыбки, когда она засмеялась.
Наконец перестав смеяться, она обвила руками его шею.
− Как я рада, что ты здесь.
Он позволил себе прижаться к ней, наслаждаясь её объятиями и близостью. Но стоило ему вспомнить о приличиях, как он вновь резко отстранился от неё.
− Я не могу дольше оставаться − Альбус и Поттер ждут доказательств, что ты действительно здесь.
− Конечно, Хортон[1], − усмехнулась она, вызвав его недоумение. − Так… Профессор Дамблдор предложил мне несколько лимонных долек. Вообще-то я терпеть их не могу, но ради него − так и быть, взяла бы одну, но он меня так и не услышал.
− Как оригинально с его стороны, − пробормотал Снейп, пытаясь скрыть разочарование.
− Я также подумала, − продолжала Гермиона, − почему это, интересно, ты можешь войти в мой разум, а профессор Дамблдор − нет? Я записывала разные воспоминания и довольно долго занималась исследованиями с теми немногими ресурсами, что у меня были тогда... ну, в смысле, раньше. Я помню, что проклятие Малфоя ударило в меня сзади, но я заметила, что часть его обтекла вокруг и коснулась и тебя тоже. Когда я вспомнила об этом, то подумала, что это ничего не значит, потому что ты явно не пострадал, но, может, именно поэтому ты теперь способен приходить сюда. Что-то, связанное с этим проклятием, задело и тебя.
Северус пришёл в восхищение от высказанной Гермионой догадки. Подумать только, и это после двух недель, проведённых на грани безумия! Улыбка так и рвалась наружу от одной мысли, что она способна вот так абстрагироваться от проблем и логически мыслить, даже находясь под сильнейшим эмоциональным стрессом. Но стоит ему улыбнуться − и начнутся новые оханья и объятья… А как первое, так и второе было совершенно неуместно в данный момент, так что вместо этого он просто изогнул бровь.
− Что-то ещё?
Она кивнула и настороженно на него взглянула:
− Он сказал, что надеется, что я действительно здесь. Из-за тебя. Кажется, он считает, что ты… переживаешь за меня, и он боится, как ты перенесёшь, если окажется, что ты всё выдумал, или если я умру.
Снейп ничего на это не ответил, только пристально на неё посмотрел, и она слегка порозовела и закусила губу.
− Так это правда? − наконец спросила она.
− Правда что? − уклонился он от ответа.
− Ты переживаешь за меня?
Он вздохнул.
− Это зависит от того, как ты к этому относишься, Гермиона. Ты хочешь этого или нет?
В ответ она нахмурилась.
− Если ты испытываешь ко мне чувства, они ведь не изменятся от того, что я отвечу?
− Я не буду обременять тебя своими… чувствами, если ты их не разделяешь. − Он поморщился при этих словах, сам понимая, до чего же сухо они прозвучали, но она лишь улыбнулась в ответ.
− Знаешь, какие твои посещения нравились мне больше всего? Когда ты гладил мои волосы и рассказывал, как прошёл твой день. − Её глаза потеплели, и она наклонилась к нему ближе. − Я помню, один раз ты даже провёл пальцами по моей щеке. И я тогда почувствовала себя такой живой и такой… не знаю, как сказать… но даже спустя несколько часов после твоего ухода я как будто всё ещё ощущала тепло твоей руки.
Пока Гермиона говорила, она протянула к нему руку и легко погладила его по щеке. Её пальчик ласково пробежался по его переносице и прочертил линию брови. Жесткие волоски почти неслышно шуршали, соприкасаясь с её тонкой кожей, и Северус невольно потянулся вперед, словно умоляя её не останавливаться. Его как будто обожгло с головы до пят.
Её глаза сияли.
− Ты чувствуешь это, Северус? Чудо от моего прикосновения? Вот так я чувствую с тобой. Никто так ко мне никогда не прикасался. И не прикоснётся.
Снейп вздрогнул и взял её за запястье. Кожа была тонкой, и под ней чувствовалось биение пульса − яркое напоминание, что она жива несмотря ни на что. Он крепко взял её руку, приложил к щеке, после чего повернулся, уткнувшись в ладонь лицом, целуя нежную кожу и слегка сжимая губами мягкие холмики на ладони.
Он действовал чисто инстинктивно, с нежностью, какой не испытывал никогда в жизни. Каждый сладкий вздох, вырывавшийся из губ Гермионы при его прикосновениях, каждое тёплое дуновение её дыхания разжигали его кровь, заставляя её кипеть в венах.
− Ты сама − чудо, Гермиона, − голос его был глухим, хриплым от чувств и вязкого, как шоколад, желания. − Я никогда тебя не оставлю.
− Я тебе не позволю, − отозвалась она, и её слова вспыхнули, как клятва, будто засияв в воздухе вокруг них. − Теперь, когда я знаю… ты спас меня, Северус.
− Пока что нет, но спасу. − Он отпустил её руку и с сожалением отстранился. − Мне надо идти. Альбус и Гарри… Я обещал, что вернусь быстро.
Он задержал на мгновение на ней взгляд, словно выжигая в памяти этот образ: Гермиона, стоявшая перед ним вот так − чуть покраснев и с рукой, зависшей в воздухе, словно всё ещё покоящейся на его щеке, − и только после этого позволил себе исчезнуть с лёгкой улыбкой на лице.
− Профессор Снейп, мы закончили-с, сэр. − Писклявый голос одного из домашних эльфов ворвался в его мечтания. Тряхнув головой, отгоняя одурманивший его туман воспоминаний, Снейп прошёлся по комнатам, проверив спальни и гостиную.
− Да, всё в порядке, − согласился он.
Эльф или эльфийка − Снейп никогда не умел различать их пол с первого взгляда − робко ему улыбнулся, покручивая своё ухо, после чего с испугом прошептал:
− Это правда, что мисса Гермиона возвращается-с, сэр? Она ведь не будет заставлять нас носить одежду?
− По крайней мере, не сразу, − пробормотал Снейп, и маленький эльф исчез с испуганным хлопком, воскликнув:
− Нодди не нравятся носки, совсем не нравятся!
Ухмыльнувшись, Снейп взял пригоршню летучего пороха, бросил в камин и вступил в него, пробормотав «медпункт». Он не удивился, обнаружив там Дамблдора и Нетти с Поттером впридачу.
− Северус, комнаты для Гермионы и Нетти приготовили? − встретил его вопросом Альбус. Он, прищурив глаза, смотрел на Северуса, пока его молодой спутник тщательно счищал с плеч сажу.
− Только что закончили, Альбус, − ответил Северус. Он, казалось, не видел никого кроме Гермионы и тут же устремился к ней. Физически она почти полностью восстановилась, и эти изменения были ошеломляющими. Он неохотно оторвал от неё взгляд, услышав раздраженный тон Поттера:
− И всё-таки я так и не понимаю, почему её нужно размещать в подземельях.
− Чтобы оградить от нежелательного любопытства, − ответил Альбус. − Там ей не будут докучать школьники, желающие посмотреть на знаменитую Гермиону Грейнджер. И так будет удобнее для Северуса. Он будет проводить с ней много времени в поисках способа лечения.
В ответ Поттер нахмурился, зеленые глаза сверкали, когда он посмотрел на Снейпа.
− Не думай, что я не буду следить за тобой.
Снейп презрительно усмехнулся:
− Я не собираюсь причинять ей вред, Поттер. Всё, что я хочу, − освободить её. А теперь, если вы не возражаете, я думаю, пора разместить Гермиону и мадам Помфри. Это был тяжелый день, и я обещал Гермионе, что вернусь, как только смогу.
Он двинулся вперед и второй раз за сегодняшний день поднял девушку, осторожно подхватив её на руки.
− Сейчас я отнесу тебя в твои комнаты, Гермиона. Мадам Помфри, − он кивнул Нетти, − идите за мной следом, пожалуйста.
Последнее, что он услышал перед тем, как исчезнуть в пламени камина, были адресованные ему слова Поттера:
− Я не доверяю тебе, Снейп.
«Зато Гермиона доверяет, − прошептал про себя Северус, вступая в новые комнаты. − И плевать на всё остальное». __________________________
[1] Имеется в виду персонаж сказки «Хортон кого-то слышит» Доктора Сьюза («Horton Hears A Who» by Dr. Seuss), в которой слонёнок Хортон пытается доказать другим зверям, что в крошечной пушинке живёт целый город, жителей которых слышит только он.
Отправлено: 05.12.08 09:30. Заголовок: Глава 11. Гермиона (часть 1)
Гермиона продолжала сходить с ума, но теперь это её не особенно волновало. Она вернулась в Хогвартс, Северус проводил с ней бесчисленные часы, обсуждая её положение и вероятность излечения, и она чувствовала себя невероятно счастливой. Но от этого ничуть не менее сумасшедшей.
Не то чтобы быть сумасшедшей плохо – вовсе нет. На самом деле, с таким сумасшествием она вполне могла бы жить, потому что знала, что в конечном итоге все это закончится и она получит то, что хочет. А хотела она Северуса.
А он сводил её с ума.
Она не понимала, почему он не может просто поверить на слово, когда она говорит, что он нужен ей, что даже малейшее его прикосновение − желанно. На каждый её шаг навстречу он, казалось, отвечал двумя шагами назад.
Она думала, это будет просто – в тот первый день, когда он нашел её, он разве что не признался ей в чувствах. Об этом сказал ей уже сам Дамблдор, когда вошел в её разум, хоть старик и не был полностью убежден, что она там.
Даже Нетти, когда ходила по их комнатам в Хогвартсе, щебетала:
− Это так романтично, прямо как в «Красавице и чудовище»! − И продолжала: − Он любит тебя, дорогая. Воздух так пропитан магией, когда он смотрит на тебя, что даже у меня, такой старой ведьмы, трепещет сердце!
Гермиона только улыбалась в ответ: «А представь, как это действует на меня!». Конечно, Нетти не могла слышать её, но это не имело значения. Гермиона все равно продолжала разговаривать с ней.
Проблема была не в том, что Северус не разделял её чувств, − она была почти уверена, что разделял, хоть и упорно сохранял молчание по этому поводу. Её сводило с ума то, что он не очень-то был расположен к каким-либо активным действиям. Несмотря на то, что с момента её возвращения в Хогвартс они часами бывали вместе, он больше ничего не предпринял с того первого дня, когда покрыл поцелуями её ладонь.
Ей не казалось, что ему неприятно прикасаться к ней, как раз наоборот, но он никогда не проявлял инициативы. Она всегда первой тянулась, чтобы взять его за руку или прижаться к нему в поисках объятий. Она чувствовала, что в конце концов не выдержит и сама его поцелует, но пока надеялась, что все не сведется к этому. Ей хотелось, чтобы он ухаживал за ней – разве это так много?
Как-то раз она поймала на себе его пристальный взгляд, когда они обсуждали её воспоминания о проклятье, и в его глазах было столько желания и страсти, что у неё перехватило дыхание, а сердце начало отплясывать в груди джигу. Она замолчала, полностью захваченная его взглядом, зачарованно глядя, как он облизнул нижнюю губу. Она в ответ тоже провела языком по нижней губе и медленно наклонилась к нему, будто невидимая нить притягивала её. И только она подумала, что наконец-то – наконец-то! − он поцелует её, как он отвел глаза и отошел назад, тряся головой, словно пытаясь прояснить её и выкинуть посторонние мысли.
− Ты уверена, что проклятье не было холодным, когда попало в тебя? Оно точно было не горячим? – вежливо уточнил он, и ей захотелось закричать от разочарования. Северус Снейп мучил её, даже сам того не сознавая.
Если раньше его посещения были просто важны для неё, то теперь вся её вселенная вращалась вокруг них. Каждая минута, проведенная вдали от него – когда она оставалась одна в своем сознании, – казалась вечностью. Она старалась занять себя, делать заметки или обдумывать идеи, которые приходили им в голову, но в итоге её мысли всегда возвращались к Северусу. В такие моменты её перо выпадало из пальцев, а взгляд затуманивался, она вновь с поразительной ясностью переживала те минуты, что они провели вместе. Она часто ловила себя на размышлениях о том, как же ей подтолкнуть его к поцелую, и долгими часами строила планы, как этого добиться.
Однажды вечером, на второй день пребывания в Хогвартсе, она подгадала по времени так, чтобы Снейп пришёл навестить её как раз в тот момент, когда она была в самом конце выполнения упражнений, которыми занималась ещё до того, как в неё попало заклятие. Летом после пятого класса она начала заниматься йогой в общественном центре, и очень скоро это стало её излюбленным методом снятия стресса и способом избавления от кошмаров о Департаменте тайн. Когда Северус вошёл, она занималась растяжкой в своей любимой бордовой обтягивающей форме.
− Просто пытаюсь немножко расслабиться, − объяснила она ему, мысленно улыбнувшись тому, как он неловко засуетился, пытаясь не смотреть на неё. – Я потеряла счет времени.
Она сделала зеркальными все стены комнаты, в которой они находились, и он поворачивался от одной стены к другой, пытаясь не смотреть на неё в этом облегающем костюме. В конечном счете, он нашел выход из положения, принявшись разглядывать собственные ботинки, и, глядя на его напрягшиеся плечи, она почувствовала легкий приступ раскаяния за свою проделку.
− Ну вот, я и закончила. − Чувствуя, что для одного раза достаточно, она наконец подошла к нему; на шее у неё было накинуто полотенце, а волосы собраны на затылке в конский хвост. − Думаю, это важно − сохранять гибкость, пусть даже и только в воображении, как ты считаешь?
Она вздохнула, покрутила головой из стороны в сторону и, оттянув тугую майку на груди, подергала её, позволяя воздуху проникнуть внутрь.
− Теперь для полного счастья мне не хватает только лёгкого душа. Подождёшь меня немножко?
Она готова была поклясться, что её телодвижения не остались незамеченными − дыхание Снейпа участилось, а его глаза, прикованные к её лицу, просто обжигали. Однако упрямец лишь спросил, не против ли она, чтобы он пока просмотрел их заметки в лаборатории.
− Отличная идея, − согласилась она, убирая со стен зеркала и быстро наколдовывая ширму для переодевания, скрывшись за которой она стянула форму и перебросила её поверх перекладины. − Дай мне пару минут, и я присоединюсь к тебе.
Услышав звук его быстро удаляющихся шагов, больше напоминающих бегство, она засмеялась и фыркнула. Она всё равно одержит над ним победу − во что бы то ни стало.
На следующий день он неожиданно зашел во время обеда.
− Гермиона, − она слышала, как он зовет её из каменного коридора, − где ты?
− В библиотеке, − крикнула она. − Двадцатый ряд, секция B – я ищу тут кое-что.
Он нашел её беззаботно стоящей на цыпочках на приставной лестнице и вытягивающей наугад с пыльной полки то одну, то другую книгу.
− Осторожней, Гермиона! Ты можешь упасть! − нахмурился он.
Она только засмеялась в ответ.
− Но ты же поймаешь меня, правда? А, вот она! − Она нашла ту книгу, что искала, и, торжествующе вытянув её из плотного ряда, быстро спустилась с лестницы к нему. − Я не была уверена, что она ещё здесь.
Северус слегка улыбнулся её энтузиазму.
− Что это − книга о контр-заклятиях и снятии проклятий?
− К сожалению, нет, − ответила Гермиона. − Это сказки.
Он поднял брови:
− Сказки? Они-то для чего тебе понадобились?
– Поппи что-то там вспоминала недавно о красавице и чудовище, − застенчиво улыбнулась Гермиона, − и это натолкнуло меня на мысль. В сказках персонажей всегда заколдовывают, верно? Белоснежка и Спящая Красавица обе были заколдованы и погружены в мёртвый сон…
− И какое отношение это имеет к твоему случаю? − перебил её Северус. – Ты же, как и я, прекрасно знаешь, что «мёртвый сон» − это зелье. Белоснежка приняла его с яблоком, а Авроре в кровь оно попало через ранку, когда она уколола палец веретеном, покрытым зельем. Ты же пострадала совсем от другого − от «живого сна». И зелья тут ни при чём.
− Верно. Но что во всех этих историях общего? Даже в тех, которые никак не связаны с зачарованным сном?
Снейп напрягся:
− Из этого ничего не выйдет.
− Откуда ты знаешь? – возразила она. − Во всех этих историях проклятья всегда снимаются поцелуем искренне любящего человека. Даже в «Красавице и Чудовище» Красавица спасла жизнь Чудовищу и вернула человеческий облик, когда поцеловала его, вложив в свой поцелуй всю любовь, до последней капли.
Пока она говорила, на его лице сменилась целая гамма эмоций, и в обычно непроницаемых темных глазах мелькнул робкий огонёк надежды, когда она упомянула про любовь.
− Иногда красавице даже не обязательно целовать чудовище, чтобы изменить его жизнь, − нежно прошептал он и, потянувшись, заправил ей за ухо выбившийся локон, погладив кончиками пальцев ушную раковину.
От этих слов её сердце бешено застучало, а голова вдруг слегка закружилась.
− И чудовище иногда вовсе не чудовище, − дрогнувшим голосом добавила она, − а просто человек, не доверяющий своему сердцу.
Грустная улыбка промелькнула на его лице, но он тут же согнал её:
− Да, в самом деле.
Они какое-то время стояли, молча разглядывая друг друга, пока он снова не заговорил:
− Я пришел узнать, не хочешь ли ты пойти прогуляться по саду. Сегодня удивительно хороший день.
− Хочу, − она улыбнулась, − но имей в виду, что я не сдамся.
Он кивнул, как бы принимая к сведению её решимость:
− Посмотрим.
Прогулка по саду, как и большинство времени, что они проводили вместе, была восхитительной. Конечно, она не могла видеть его, но он, не останавливаясь, разговаривал с ней, пока катил её по дорожке, выложенной серой плиткой, на деревянном кресле с колёсами, которое где-то достал. Когда мощеная дорожка закончилась, он взял её на руки и отнёс на берег озера.
Лёжа так − на его руках, с головой, опущенной ему на плечо, − она слышала, как сильно бьётся его сердце и как движется в такт дыхания кадык на шее. У него был резко очерченный сильный подбородок с черными точечками густой щетины на чисто выбритой коже. И каждый раз, когда он чуть-чуть поворачивал голову, его взгляд нежно касался её лица. Она видела своё отражение в его глазах, и вдруг с удивлением осознала, что очень красива.
− Ты напоминаешь мне одуванчик, Гермиона, − прошептал он в какой-то момент во время прогулки. − Ты сильна духом и всегда пробиваешься к солнцу, всем препятствиям назло. И я должен признаться, твои волосы такие же надоедливые, как пушинки одуванчика, − сказал он с ухмылкой, убирая со рта непокорный локон, ярко переливающийся золотом на солнце. − И ты, бывает, так же опьяняешь, как одуванчиковое вино.
Она улыбнулась на это и решила, что не имеет ничего против сравнения себя с сорняком.
Пост N: 408
Зарегистрирован: 19.05.05
Откуда: Изумрудный город Минск
Отправлено: 07.12.08 16:04. Заголовок: Как всегда трогатель..
Как всегда трогательно и чуточку грустно. Переводчики, я вас люблю
Только, сорри, если что, меня тут слегка смутило одно слово (я ни разу не бета и два раза не филолог, просто взгляд зацепился). Lady Nym&Carolina пишет:
цитата:
сердце начало вытанцовывать в груди джигу
Насколько я понимаю, "вытанцовывать" значит старательно выделывать танцевальное движение%))) Имхо, не слишком здесь уместно. Впрочем, я не настаиваю.
Отправлено: 10.02.09 20:05. Заголовок: Глава 11. Гермиона (часть 2)
Одной из вещей, скрашивающих жизнь Гермионы в отсутствие Северуса, стало чтение вслух, устраиваемое Нетти. Та добралась уже почти до самого конца «Грозового перевала» и однажды днем призналась перед тем, как начать читать, что выбрала именно этот роман, потому что обожает трагические любовные истории, в которых главные герои – мрачные страдающие мужчины, прямо как тот, который каждую свободную минутку посещает Гермиону.
Ей нравилось мягкое журчание голоса Нетти, и она часто ловила себя на фантазиях, в которых Снейп стремительно шагал по торфяникам, с любовью и отчаянием проклиная её призрак. Однажды она призналась ему в этом, и он почти улыбнулся в ответ.
− Я верю, у нас с тобой конец будет лучше, чем у Кэтрин и Хитклифа, − возразил он сухо. − Если память мне не изменяет, Хитклиф в конце сошёл с ума.
− Будь со мной всегда... прими какой угодно образ... Сведи меня с ума, только не оставляй меня в этой бездне, где я не могу тебя найти!(1) – процитировала нежно Гермиона, после чего потянулась к нему и взяла за руку. − Но ты не Хитклиф, и у меня нет причин преследовать тебя.
− Но ты всё равно преследуешь. − От его ответа по коже побежали мурашки. − Ты преследуешь меня, Гермиона.
Несколько дней спустя она вновь подняла разговор о своей теории волшебных сказок.
− Я всё-таки думаю, что ты должен попытаться, − принялась убеждать она, когда он фыркнул. − Ну хотя бы чтобы убедиться, что это не поможет.
− Это не сработает, − категорически заявил он. − Зачем пробовать, если мы и так знаем, что это бесполезно?
− Но мы этого не знаем точно, − возразила она, − мы только предполагаем. Может, мы что-то упустили? А что, если это единственное средство снять проклятие, а мы так никогда его и не попробуем? И я навеки останусь запертой здесь только потому, что тебе слишком страшно меня поцеловать?
В ответ Северус схватил её за плечи и встряхнул.
− Глупая ты девчонка! − рявкнул он. − Подумай хоть немножко. Ты в коме, твое тело ни на что не реагирует, и Поттер уже предполагает самое худшее. Во имя Мерлина, у тебя есть сиделка, чья главная обязанность − следить, чтобы я не воспользовался твоим положением. Как ты думаешь, что случится, если она увидит, как я тебя целую? И что на это скажут Альбус и Поттер?
− Как ты можешь воспользоваться моим положением, если я сама тебе это предлагаю по доброй воле? − спросила Гермиона, внезапно разозлившись. − И Нетти здесь вовсе не для того, чтобы следить за тобой. Она знает, что ты мне ничего плохого не сделаешь. А Гарри, − она взмахнула руками, − пусть идёт лесом. Он просто расстроен, что это ты нашёл меня, а не он. Он ведь так привык быть героем.
Снейп в ответ поднял бровь.
− Поттер всё ещё не верит, что ты здесь. Он считает, я выдумал всё это и перенёс тебя в Хогвартс для своих личных эгоистичных целей. И Нетти здесь как раз для того, чтобы присматривать за происходящим, ты же знаешь, что это так.
− Северус, послушай. − Вновь смягчившись, Гермиона потянулась к нему и взяла за руки. Те были холодны, как ледышки. − Нетти разговаривает со мной. Она знает, что ты мне не причинишь вреда. Ты ей очень даже нравишься. Она сама мне говорила. Вот буквально на днях она сказала: «Мисс Грейнджер, милая, я никогда в жизни не встречала такого человека, как ваш профессор. Снаружи он кажется таким колючим, но я-то вижу, как на самом деле он одинок. Как я рада, что у него есть вы». Если ты не будешь сопротивляться, вы с ней подружитесь.
Северус фыркнул:
− Гермиона…
− Но я говорю тебе правду. Почему ты всегда предполагаешь самое худшее? − Она пристально смотрела на него, нежность переполняла её, пока она вглядывалась в каждую чёрточку его лица. − Или ты только о себе так плохо думаешь, а о других людях − нет?
Он напрягся и попытался высвободить руки, но она их не отпустила.
− Это ведь так, верно? Ты не веришь, что кто-то может захотеть подружиться с тобой, привязаться к тебе? Как ты можешь быть такого низкого мнения о себе?
− Гермиона, я не… − он устало вздохнул. − Я неприятный человек.
− Да, ты неприятный человек, − согласилась она. − Ты − пылкий. Ты − язвительный, резкий, порой жестокий… но ведь ещё и умный, преданный и способный на куда более глубокую нежность, чем все, кого я когда-либо знала. Почему бы тебе не обратить внимания на те чудесные качества, что тебе присущи, вместо того чтобы зацикливаться только на плохих? Я всё ещё здесь только благодаря тебе!
− Не напоминай мне, − с еле слышной досадой мрачно ответил Снейп.
− Ты же знаешь, что я совсем не это имела в виду! Ты подарил мне надежду, Северус, когда я не смела надеяться. Ты дал мне мужество не сдаваться. Ты поделился со мной своей силой и дал веру в будущее… и теперь, когда я пытаюсь подарить тебе что-то в ответ, ты отталкиваешь меня и пытаешься отрицать мои чувства. Я… я люблю тебя, Северус. Как бы ни ужасно было это чёртово проклятье, я не могу целиком и полностью жалеть о том, что попала под него. Если бы со мной этого не случилось, я бы никогда тебя по-настоящему не узнала, так ведь? Ты − самое лучшее, что случилось со мной во всём этом кошмаре. Ты − моя путеводная нить.
Казалось, Северус молчал целую вечность − просто стоял рядом и смотрел на свои руки, которые она продолжала сжимать.
− Глупышка, − прошептал он наконец. − Никакая я не «путеводная нить». Скорей уж черная туча, что портит хороший день.
Сердце Гермионы сжалось, и она мягко начала:
− Ну, если бы ты не носился вечно во всём чёрном…
Он ухмыльнулся в ответ на её шутливое поддразнивание, поднёс её руки к губам и нежно поцеловал, и от этой ласки у неё чуть не подкосились колени.
− Я не сделал ничего, чтобы заслужить тебя.
− Ты − герой. Но только не тогда, когда я прошу тебя поцеловать меня, − затаив дыхание, прошептала она, прижимаясь к нему.
− Я… Гермиона… − на его лице боролись нерешительность и желание, и Гермиона вздохнула. Казалось, сам воздух вокруг них чуть не трещал от наполнившего его электричества, так что волоски на коже вставали дыбом от предвкушения. В животе как будто всё свернулось в комок, излучающий восхитительное тепло, как растопленный мёд, растекающееся по венам. Сердце забилось медленно и тяжело, и она облизнула губы, почувствовав взгляд Северуса.
Сейчас он поцелует её. Он поцелует её, и она неожиданно вспыхнет, как факел, прямо здесь, в его руках. Он поцелует её, и она наконец узнает его вкус, наконец почувствует его губы, узнает их аромат… о да… дадада….
− Прошу прощения, что вмешиваюсь, профессор Снейп, мисс Грейнджер, − вдруг откуда-то извне вторгся голос Нетти, − но уже за полночь, а я знаю, что вам завтра вести урок, сэр.
Гермиона непроизвольно вцепилась в его руки.
− Нет, не…
Но Северус уже отдалялся от неё, со смесью сожаления и облегчения на лице.
− Я должен идти, Гермиона. Я должен…
− Обещай мне, − прошептала она ему вслед, наблюдая, как его образ постепенно тускнел в её сознании, пока он не оказался снова снаружи, глядя в её глаза, − обещай, что тоже будешь любить меня.
Она не знала, услышал ли он её.
Когда он вернулся на следующий день, все было так, будто вчерашнего разговора вовсе и не было.
− Я подумал, что мы ищем в неправильном направлении насчёт этого проклятия, − вместо приветствия заявил он, стремительно входя в класс зельеварения. − Меня осенило прошлой ночью, что выражение «animula somnus» по-латыни мужского рода. Я больше не считаю, что Малфой взял это заклятие из каких-то древних текстов, − я думаю, что он создал его специально для меня.
Гермиона нахмурилась в ответ:
− Что ты имеешь в виду?
− Я думаю, мы не найдём ответа в книгах, − рассудительно сказал он. − Не понимаю, как я раньше до этого не додумался. Проклятие было нацелено на меня − в расчёты совершенно не входило, чтобы оно попало в тебя. Если бы оно предназначалось женщине, то он бы произнёс его как «animulae somnusi».
− Но мы всегда знали, что оно было направлено в тебя! − запротестовала Гермиона. − Что в этом нового?
− Мы предполагали, что для него есть лечение, когда на самом деле, возможно, такового не существует. А это так, если Малфой сам создал его. С его странным видением правосудия ему бы понравилась идея поймать меня в ловушку никому не известным, нигде не записанным, неизлечимым проклятием его собственного изобретения. Он всегда был очень талантливым ублюдком.
Они проработали весь остаток вечера над теориями и предположениями, исписывая целые свитки идеями, основанными на новой информации, и вычёркивая их оттуда.
− Если оно предназначалось для тебя, то почему тогда оно сработало на мне? − наконец раздражённо спросила она после того, как очередная их теория рассыпалась, будто ударившись о непробиваемую стену.
− Возможно потому, что ты касалась меня, когда оно сработало в полную силу, − спокойно предположил Снейп. − Может быть, из-за этого ты и чувствуешь такую… связь… со мной. Проклятие Малфоя распознало свою настоящую цель и привязало тебя ко мне…
У Гермионы дёрнулась щека.
− Надеюсь, ты не убеждал самого себя в этом целый день? Мои чувства к тебе вызваны не проклятием.
Внезапно тень вчерашнего разговора возникла между ними, привнеся то же чувство неловкости, только возросшее в десять раз.
− Вот почему ты не хочешь меня поцеловать, да? − обвинила она его. − Ты всё повторял и повторял себе, что всё это не по-настоящему, что я не могу на самом деле полюбить тебя?.. Ведь так?
Северус нахмурился, посмотрев на неё:
− В этом есть смысл, если ты подумаешь. По меньшей мере, твои чувства вызваны одиночеством.
Гермиона фыркнула:
− Чушь. Я знаю, что я чувствую.
− Конечно, знаешь, − ответил Снейп. − Я не сомневаюсь в этом. Тем не менее пойми, Гермиона, тебе всего двадцать лет и ты заперта здесь − в своём сознании − уже более полутора лет. Ты сама говорила мне, как страстно желала простых человеческих прикосновений, а я был одним их тех немногих людей, которые дарили тебе их. Однако мне кажется… любое действие, выходящее за пределы этого, стало бы использованием ситуации, в которой ты оказалась. Тебе может казаться, что ты хочешь моего поцелуя… − его голос слегка вздрогнул, − но я уверен, что, если бы у тебя был выбор, ты предпочла бы кого-нибудь другого.
Гермиона покачала головой, не в силах подобрать слова от отчаяния.
− Нет, не предпочла бы. Я уже говорила тебе это раньше − мне не нужен никто другой, кроме тебя. И я знаю, я тоже нужна тебе… Я знаю, ты ко мне неравнодушен. Ты целовал мою ладонь. Ты… тебе снились сны обо мне.
Снейпу, кажется, стало неловко от её слов.
− Ну, хорошо, − он кашлянул и потрогал переносицу. − Я не могу отрицать, что ты мне не безразлична. Ты спасла мою жизнь, и я чувствовал себя виноватым в том, что случилось с тобой. Но мне не следовало целовать твою ладонь. Единственное моё оправдание − я был ошеломлён событиями того дня, тем, что нашёл тебя живой и что в твоем… восхитительном… разуме даже сохранились какие-то крупицы здравомыслия… − Он ласково усмехнулся в конце своей маленькой речи − Гермиону зачаровала эта улыбка.
− Но ты хочешь меня, − в голос закрались ненавистные умоляющие нотки, − ты не можешь отрицать это.
− Ты всё усложняешь, − ответил Снейп раздраженно, − я всего лишь мужчина, Гермиона, и у меня есть принципы, чтобы там ни думали обо мне остальные. Возможно, после того, как мы освободим тебя от этого проклятия, если я всё ещё буду тебе нужен…
Он не смотрел на неё, пока говорил. Вместо этого он разглаживал ткань сюртука, его пальцы почти светились на фоне темного материала. Гермиона уже заметила, что он частенько делал так, когда ему хотелось казаться незаинтересованным в предмете разговора, как будто убрать незаметную ниточку с рукава или разгладить воображаемые складки было важнее того, что она скажет. Это придало ей азарта − надо поставить точку в этом вопросе сегодня, прежде чем он снова уйдёт.
− Ты будешь мне нужен, − тихо, но твёрдо сказала она, − и я докажу это тебе, как только стану свободна. Первым делом нам надо проверить все потенциальные способы излечения. Такие, как поцелуй…
− Гермиона…
− Не надо, я не хочу больше это слышать. Я знаю, ты не веришь, что это сработает, и я даже согласна с тобой. Но разве не в духе Люциуса Малфоя было бы выкинуть такую штуку, решив, что никто никогда тебя не поцелует? Признайся, в этом есть логика.
Северус кивнул в ответ, и Гермиона, не удержавшись, слегка улыбнулась:
− Поговори с Нетти, Северус. Расскажи ей, что ты собираешься сделать. Я думаю, ты встретишь у неё куда больше понимания, чем думаешь. Она не побежит докладывать Альбусу или Гарри, что ты поцеловал меня.
− Я бы не был в этом столь уверен, − сквозь зубы ответил Снейп, − не забывай, что она родственница самой большой сплетницы Хогвартса.
Гермиона засмеялась, сердце рвалось из груди − он не сказал «нет».
− Не вмешивай в это мадам Помфри. Пожалуйста, поговори с Нетти. Я думаю, ты будешь удивлен. ___________________________________________ (1) Отрывок из романа Эмили Бронте «Грозовой перевал» в переводе Н. Вольпина.
Отправлено: 20.04.09 20:35. Заголовок: Тогда надо хотя бы ч..
Тогда надо хотя бы читателям активизироваться А то, наверное, многие по старой памяти на форум заходят, читают и уходят, даже имя и пароль лень ввести.
Тогда надо хотя бы читателям активизироваться А то, наверное, многие по старой памяти на форум заходят, читают и уходят, даже имя и пароль лень ввести.
Да, это было бы здорово - может помогло бы мобилизоваться и переводчикам
Отправлено: 05.05.09 15:13. Заголовок: Lady Nym&Carolin..
Lady Nym&Carolina, в качестве одной из, я уверена немалочисленных, но ленивых читателей, хочу очередной раз поблагодарить вас за ваш нелегкий труд. Мы вас очень любим и с удовольствием читаем полюбившийся фанфик в вашем замечательном переводе. Читатель ленив и зачастую неблагодарен, но я твердо решила встать на путь исправления! Надеюсь, вы не забросите это творение. [взломанный сайт]
Когда-то начинала читать этот фик, но потом не было времени продолжить следить за ним, а тут увидела, что появилось столько глав.... как интересно))) и перевод легко читается
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 190
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
С большим удовольствием прочитала 
А вы планируете переводить оба финала? ;)
Это пожелание от читателя :)
Скажем так, наверное, когда я только прочла, то показалось не ХЭ. Но потом я сама себя переубедила, что это такой "специфический ХЭ" :) Методом самовнушения 
(опять пишу от себя лично - Lady Nym).
Но всё равно хороший 
Какая же это трогательная сцена!
, что-то сразу в голову не лезет как лучше исправить... За тапочек спасибо! 
- участник сейчас на форуме
